- За долгие часы дороги – портрет? – переспросила она, намекая на неравноценность обмена.
- Могу написать тридцать три твоих портрета, - внёс встречное предложение Кай. – Все в разных стилях.
Девушка, похоже, на миг позабыла про лыжи; её губ даже коснулась улыбка. Впрочем, лицо Элин быстро приняло прежнее суровое выражение.
- Хорошо, я готова взять тебя в компанию, - сказала она. – У меня тоже дела в горах, и большей частью нам по пути. Но учти, задохлик: начнёшь отставать, решишь, что не справляешься, передумаешь – я всё равно пойду вперёд. Возвращаться, если что, будешь сам. Но если продержишься до плато, где когда-то стояла деревня, я доведу тебя и дальше, до самого входа в Ледяной замок. И даже дальше, если понадобится. Годится?
Лыжи уже стояли, прислонённые к стене, полностью готовые к дальнейшему маршруту.
Кай мазнул по ним взглядом и решительно кивнул.
- Идёт.
- Что это такое? – обманчиво спокойным голосом осведомилась я у кота, приподняв одеяло и указывая на середину кровати. – Дохлая мышь в моей постели?
Одеяло было новое, пуховое, выданное вместо того, которое я отдала деревенским жителям, хоть я о замене и не просила. Вся постель была мягкой, чистой и уютной, и обнаруженный в ней предмет на фоне общей картины, мягко говоря, выделялся.
- Да что ты такое говоришь?! – воскликнул Барсик в порыве праведного гнева. – Чтобы я притащил тебе дохлую мышь? Кто я, по-твоему, последняя скотина, что ли? Я что, убийца, который вдобавок ничего не понимает в правилах этикета? – И, стоило мне чуть успокоиться, уверив, будто я сама что-то напутала, добавил: - Живая она. Просто я её придушил немного.
Я сложила руки на груди и грозно нахмурилась.
- Не ем я мышей! - заявил кот, якобы недоумевающий, какие ещё объяснения мне могут потребоваться. – Мне этика не позволяет! Ладно, не этика, - поправил сам себя он. – Просто это не вкусно. И вообще, что я, в замке другой еды не найду? А мыши – это так, для развлечения.
Он перебрался поближе к предмету обсуждения.
- Для развлечения? – мрачно повторила я, потихоньку слезая с кровати.
- Ну да. – Кот моего манёвра не понял и продолжал как ни в чём не бывало. – А что тебе не нравится?
- Что – мне – не нравится? – медленно повторила я, будто пребывала в состоянии транса.
Сунула ногу в тапочек с помпончиком. Но только одну. Потом наклонилась. Взялась за второй тапочек. И, резко разогнувшись, замахнулась им на бесстыжее животное.
- Я тебе сейчас такое развлечение покажу! – рявкнула я. – Век помнить будешь!
Барсик кубарем скатился с кровати. Хотелось верить, что упал, но я в этом сильно сомневалась. Кошки – они такие: в любой ситуации сумеют вывернуться так, чтобы приземлиться на все четыре лапы.
Кот припустил в сторону двери. Я метнулась за ним, держа тапочек наперевес. Движения, к сожалению, затруднялись из-за отсутствия этого предмета обуви на моей ступне. В результате я полубежала, полуковыляла по коридору, пытаясь нагнать четырёхлапое чудовище или хотя бы добраться до него достаточно близко, чтобы не промахнуться при броске.
Барсик бросился вниз по лестнице. Я – следом за ним. С грозным выражением лица и не менее страшным оружием. Полностью сосредоточенная на жажде мести, я не сразу заметила снежного короля, который стоял внизу и с любопытством наблюдал за нашим, если можно так выразиться, общением. Кот, хоть и передвигался со всей возможной быстротой, всё же сумел заметить невысказанный вопрос в глазах хозяина замка.
- Я – Золушка! – проорал он дурным голосом, скатываясь с последней ступеньки и незамедлительно припустив дальше, мимо Ингвара. – Она хочет примерить мне тапочек!
- Белый! – воинственно уточнила я, соскочив с лестницы и тоже не останавливаясь.
Королю оставалось лишь вертеть головой, чтобы отслеживать наши перемещения.
- Я тебе на все лапы по тапку обую! – не успокаивалась я.
- Спасииите! Я не хочу становиться принцем! – визжал Барсик.
Теперь он стал наматывать круги вокруг хозяина замка, что несколько затрудняла для меня погоню. Даже руку пришлось опустить, ибо угрожать снежному королю, без сомнения, являлось перебором.
- Если она меня поцелует, то ВСЁ! – припечатал кот.
В слово «всё» он вложил то отчаяние, на которое только был способен.
- Я? Тебя? Поцелую? – гневно повторила услышанное я. – Да не дождёшься!
И, снова подняв белый тапок, словно отнюдь не белый флаг на поле боя, ринулась на врага.
- Ингвар, сделай что-нибудь! – взмолился кот.
Сначала он попытался взобраться на своего защитника, но тот без малейших колебаний прервал эти поползновения.
- Он меня обуть пытается! – обиженно воскликнул Барсик, не получив должной поддержки.
- Ну и что? – язвительно ухмыльнулся король. – По-моему, давно пора какой-нибудь женщине взять тебя в оборот. В том числе заняться твоей одеждой и обувью.
- И даже среди друзей бедному коту не найти сочувствия, - печально вздохнул, по-моему, совсем не бедный представитель семейства кошачьих.
- За что ты его так? – осведомился Ингвар.
Он не сердился, не предъявлял мне претензий, не стремился наказать. Просто полюбопытствовал.
- Он притащил мышь ко мне в кровать, - наябедничала я.
- Дохлую?
- Живую!
Занятно, но второй вариант, похоже, понравился королю значительно меньше, чем первый. Он развернулся к Барсику и гневно сощурил глаза. Тот, правда, не испугался, ответил вполне готовым к противостоянию взглядом.
- Откуда в моём замке, - Ингвар медленно сложил руки на груди, - могло появиться живое существо?
Кот не выглядел растерянным.
- А я, по-твоему, какое существо? – поинтересовался он и принялся напоказ вылизывать лапу.
- Ты – единственный, для кого было сделано исключение, - отрезал король. – Ученики не в счёт, - тут же добавил он, едва взгляд Барсика коснулся моей персоны.
- А самого себя ты, стало быть, в живые уже не записываешь? – спросил кот, неожиданно зло.
- Тебя это не касается! – рявкнул король, чей настрой тоже перестал быть добродушным. – В моём замке не должно быть никого живого! Это жёсткое условие, и каждое нарушение будет сурово караться. Слышишь меня? Никаких мышей! Иначе я сам, лично, сниму сапог, чтобы запустить им в твою белую шкуру.
- И правильно сделаешь.
Женский голос, раздавшийся из-за наших спин, оказался неожиданностью для всех. Он звучал холодно и твёрдо, тем самым идеально подходя к обстановке ледяного замка – и, тем не менее, меня не отпускало чувство некоего неуловимого диссонанса. Этой женщине с её ледяной непримиримостью было здесь не место.
Первым из нас к ней лицом развернулся Ингвар.
- Ранкара, - жёстко произнёс король, и я поняла, что выговор коту – то были всего лишь цветочки. По-настоящему он разозлился только сейчас. – Ты воспользовалась зеркалом без моего разрешения. Больше того, в моё отсутствие. Хочешь, чтобы я запечатал зал, в котором его держу?
- Я всё равно сумею прорваться сквозь заслон, - мягко улыбнулась жрица. Она подошла ближе к королю, и мне даже стало странно, насколько она, оказывается, ниже его ростом. Обычно женщина производила впечатление такой уверенной, магически сильной, опасной – и оттого высокой, хотя, казалось бы, какая тут связь?.. – К тому же Стихии не понравится, если ты станешь чинить препятствия моему пребыванию здесь. Не пуская меня, ты по сути отталкиваешь её.
- Стихии совершенно безразлично, как мы с тобой станем выяснять отношения. – Ингвар всё ещё сердился. – Главное, чтобы дело делалось как надо и в срок.
- Если бы всё шло как надо, я бы здесь не появилась. – В тоне Ранкары прорезалась жёсткость. – Хлад недоволен. Тому есть немало свидетельств. Признаки весьма тревожащие.
- Что же, по-твоему, не устраивает Хлад?
Похоже, в этом вопросе король гостье доверял, несмотря на всю испытываемую к ней неприязнь.
- А ты не догадываешься? – удивилась она. – Ты впустил в свою крепость не того человека. От твоей ученицы, - она абсолютно точно знала, что я нахожусь здесь, в комнате, и тем не менее смотрела исключительно на Ингвара, - расходятся волны тепла. Огнём веет даже за пределами замка. Его улавливают все, кто только способен чувствовать колебания стихий. Я уже говорила, что ей здесь не место, и предлагала решить проблему. Ты так до сих пор этим и не занялся, и положение ухудшается с каждым днём. Прошло более половины срока, а семена Хлада так и не дали ростков в её душе. При таких обстоятельствах трудно оставаться оптимистом. Повторяю: предоставь это мне. И я быстро решу вопрос. А ты сможешь найти нового ученика и последователя, более подходящего с самого начала.
Я молчала, не прячась, но и не стараясь привлечь к себе внимание. Ракнкара только что предложила Ингвару убить меня. Сложно было понять её слова как-то иначе. Но что ответит он? И как поступлю я сама? При том, что не приемлю холод и не намерена пускать его в свою душу до тех пор, пока это от меня зависит. И какую роль играет во всей этой истории маленькая льдинка в моём глазу? Разве не должна она в ближайшем будущем уничтожить всё то тепло, которое так не нравится жрице? Или что-то пошло не так, и льдинка всё-таки не работает?
Меж тем Ингвар приблизился к Ранкаре и остановился, лишь когда их разделяло не более трёх шагов. Взгляд его стал тяжёлым, давящим, будто сверхсовременный пресс, способный в считанные секунды превратить в пыль любой предмет, который ненароком попадёт в контейнер. Жрица смотрела его в глаза с неудовольствием, но без малейших признаков страха. Она подняла голову, распрямила плечи, и теперь даже казалась выше, чем прежде. Воздух между ними стал вязким, тяжёлым, утрачивая прозрачность, и, казалось, вот-вот превратится в физически ощутимый барьер.
- Ты не тронешь никого из живущих в этом замке, - с убийственным спокойствием произнёс король, когда казалось, что ещё чуть-чуть – и пространство между ними буквально взорвётся, разлетаясь на белые осколки.
- Я не понимаю, - посетовала Ранкара, тоже немного успокаиваясь. – Почему?
- Я уже говорил: она у меня в замке и потому под моей защитой.
- Ты говоришь ерунду, - поморщилась жрица. – В замке, ну так что? Ты станешь защищать от Хлада любого, кто случайно забредёт в твой дом. Может, заступишься и за грабителей, если однажды они позарятся на сокровища твои владений?
- Тут ты ошибаешься, - парировал Ингвар. – Кстати, спасибо, что напомнила. Наведывается сюда одна расхитительница гробниц, позарилась на то, что осталось от прежних деревень. При случае надо будет обратить её в ледяную статую, чтобы всем прочим было неповадно. Но речь сейчас не об этом.
- И всё же это странно, - печально повторила Ранкара. – Мне очень многое понятно в тебе, Ингвар. Мы знакомы сто лет, и, кажется, я знаю тебя, как свои пять пальцев. Я понимаю губительность твоих морозов и неистовость ветров. Вижу истоки твоей приверженности делу Хлада. Мне ясна твоя верность стихии, серьёзность и суровость. Я понимаю твоё одиночество и даже ту ненависть, которую ты испытываешь ко мне. Загадкой остаются только две вещи. Зачем ты оставил здесь этого щенка…
Она небрежно махнула рукой в сторону Барсика, колыхнулся широкий рукав красивой голубой шубки.
- Не щенка, а кота, - огрызнулся зверь, но очень-очень тихо, видимо, осознавая серьёзность момента.
- …и с какой целью сейчас защищаешь эту девку, - заключила жрица. – Ты не желал её здесь, она попала в твой замок случайно. Как мотылёк, ненароком залетевший в приоткрытое окно. Это не ученик, не гость и даже не домашнее животное. Ему не предлагают миску с молоком.
Я присоединилась к Барсику в клубе нелюбителей сравнений Ранкары, но, как и он, предпочла и дальше хранить тишину. Мотыльков, которые мельтешат перед глазами, стараются прихлопнуть. А те, что забиваются в тёмный уголок, имеют шанс спокойно дожить свой век. Спокойно, хоть и безрадостно.
На этот раз король не рассердился. Он даже улыбнулся и недоверчиво покачал головой, пристально глядя в глаза своей оппонентки, словно удивляясь её ограниченности.
- Первый пункт мы уже много раз обсуждали, Ранкара, - заговорил он, и свистящий в оконных щелях сквозняк будто вторил его голосу. – Я не стану вновь поднимать эту тему. Что же касается девчонки… Я говорил тебе, что в моём замке она – под моей защитой, но если тебя не устраивает такая причина, есть и другие. Первая: она умеет лазить по деревьям.
Глаза жрицы выпучились от удивления и, признаться, тут я была с ней полностью солидарна. Зато кот понимающе и как-то очень довольно усмехнулся, хотя это, конечно, заметила только я.
- Причина вторая, - не поведя и бровью, продолжал король. – Она отдала свою шубу и своё одеяло горцам, чтобы защитить их от холода.
Ранкара поморщилась, и я снова ощутила себя на её стороне, настолько глупым показался мне сейчас собственный поступок. Что может сделать пара шкур в борьбе за выживание целой деревни?
- Причина третья: она чуть не запустила в Барса предметом обуви.
Я поперхнулась и тихонько кашлянула, а женщина недовольно передёрнула плечами.
- Если бы ты только позволил, я бы тоже с удовольствием чем-нибудь в него запустила. И, можешь не сомневаться, попала бы в цель.
- Она ЧУТЬ не запустила, - повторил свои слова Ингвар. – Это большая разница, Ранкара. Я мог приводить и другие причины, но не вижу смысла продолжать. Ты пришла сюда с вопросом, похоже, даже с предложением. И получила мой ответ. Теперь, - его голос стал повелительным и снова приобрёл стальные нотки, - изволь возвратиться в свои чертоги и больше никогда, - он сделал паузу, подчёркивая это слово, - не приходи ко мне без приглашения.
Ранкара бросила на него взгляд, который наиболее точно было бы назвать убийственным, но противоречить, как ни странно, не решилась. Каблучки изящных сапог сердито застучали по ледяному полу. И ни один из нас не сомневался в том, что направилась она непосредственно к волшебному зеркалу.
- Герда, - обратился ко мне король, и тон его был настолько будничным, словно не состоялся только что столь напряжённый и опасный разговор. – Я отправлял тебя в Зал Покоя и велел собрать из льдинок слово «вечность».
Я насупилась и внутренне подобралась.
- Оно состоит из восьми букв, - как ни в чём не бывало, продолжал Ингвар. – Ты же сложила другое слово, из трёх. Как это следует понимать?
Кот хрюкнул, невзирая на то, что к отряду парнокопытных ни малейшего отношения не имел.
- У меня было такое настроение, - буркнула я.
Чувствовала себя неловко, но глаз не отвела.
- Для полноценной медитации этого недостаточно, - меланхолично сообщил король. – Изволь в следующий раз выбрать слово подлиннее. Хотя бы из пяти букв. Справишься?
- Я постараюсь, - прокашлявшись, ответила я.
- Постарайся.
Он милостиво кивнул и вышел из зала. Я тоже зашагала к себе, стараясь не замечать следующего по пятам и наверняка хихикающего кота.
День выдался на удивление солнечный. Через многочисленные высокие окна замка, увенчивавшиеся в верхней своей части небольшой аркой, мне не удалось разглядеть ни единого облачка. Чистое небо насыщенного синего оттенка выглядело так, будто в горах наступило лето. В последнее, конечно же, не верилось, хотя, по-прежнему не чувствуя холода благодаря льдинке, я не могла сказать, сменилась ли в замке или за его окнами температура воздуха.
- Могу написать тридцать три твоих портрета, - внёс встречное предложение Кай. – Все в разных стилях.
Девушка, похоже, на миг позабыла про лыжи; её губ даже коснулась улыбка. Впрочем, лицо Элин быстро приняло прежнее суровое выражение.
- Хорошо, я готова взять тебя в компанию, - сказала она. – У меня тоже дела в горах, и большей частью нам по пути. Но учти, задохлик: начнёшь отставать, решишь, что не справляешься, передумаешь – я всё равно пойду вперёд. Возвращаться, если что, будешь сам. Но если продержишься до плато, где когда-то стояла деревня, я доведу тебя и дальше, до самого входа в Ледяной замок. И даже дальше, если понадобится. Годится?
Лыжи уже стояли, прислонённые к стене, полностью готовые к дальнейшему маршруту.
Кай мазнул по ним взглядом и решительно кивнул.
- Идёт.
- Что это такое? – обманчиво спокойным голосом осведомилась я у кота, приподняв одеяло и указывая на середину кровати. – Дохлая мышь в моей постели?
Одеяло было новое, пуховое, выданное вместо того, которое я отдала деревенским жителям, хоть я о замене и не просила. Вся постель была мягкой, чистой и уютной, и обнаруженный в ней предмет на фоне общей картины, мягко говоря, выделялся.
- Да что ты такое говоришь?! – воскликнул Барсик в порыве праведного гнева. – Чтобы я притащил тебе дохлую мышь? Кто я, по-твоему, последняя скотина, что ли? Я что, убийца, который вдобавок ничего не понимает в правилах этикета? – И, стоило мне чуть успокоиться, уверив, будто я сама что-то напутала, добавил: - Живая она. Просто я её придушил немного.
Я сложила руки на груди и грозно нахмурилась.
- Не ем я мышей! - заявил кот, якобы недоумевающий, какие ещё объяснения мне могут потребоваться. – Мне этика не позволяет! Ладно, не этика, - поправил сам себя он. – Просто это не вкусно. И вообще, что я, в замке другой еды не найду? А мыши – это так, для развлечения.
Он перебрался поближе к предмету обсуждения.
- Для развлечения? – мрачно повторила я, потихоньку слезая с кровати.
- Ну да. – Кот моего манёвра не понял и продолжал как ни в чём не бывало. – А что тебе не нравится?
- Что – мне – не нравится? – медленно повторила я, будто пребывала в состоянии транса.
Сунула ногу в тапочек с помпончиком. Но только одну. Потом наклонилась. Взялась за второй тапочек. И, резко разогнувшись, замахнулась им на бесстыжее животное.
- Я тебе сейчас такое развлечение покажу! – рявкнула я. – Век помнить будешь!
Барсик кубарем скатился с кровати. Хотелось верить, что упал, но я в этом сильно сомневалась. Кошки – они такие: в любой ситуации сумеют вывернуться так, чтобы приземлиться на все четыре лапы.
Кот припустил в сторону двери. Я метнулась за ним, держа тапочек наперевес. Движения, к сожалению, затруднялись из-за отсутствия этого предмета обуви на моей ступне. В результате я полубежала, полуковыляла по коридору, пытаясь нагнать четырёхлапое чудовище или хотя бы добраться до него достаточно близко, чтобы не промахнуться при броске.
Барсик бросился вниз по лестнице. Я – следом за ним. С грозным выражением лица и не менее страшным оружием. Полностью сосредоточенная на жажде мести, я не сразу заметила снежного короля, который стоял внизу и с любопытством наблюдал за нашим, если можно так выразиться, общением. Кот, хоть и передвигался со всей возможной быстротой, всё же сумел заметить невысказанный вопрос в глазах хозяина замка.
- Я – Золушка! – проорал он дурным голосом, скатываясь с последней ступеньки и незамедлительно припустив дальше, мимо Ингвара. – Она хочет примерить мне тапочек!
- Белый! – воинственно уточнила я, соскочив с лестницы и тоже не останавливаясь.
Королю оставалось лишь вертеть головой, чтобы отслеживать наши перемещения.
- Я тебе на все лапы по тапку обую! – не успокаивалась я.
- Спасииите! Я не хочу становиться принцем! – визжал Барсик.
Теперь он стал наматывать круги вокруг хозяина замка, что несколько затрудняла для меня погоню. Даже руку пришлось опустить, ибо угрожать снежному королю, без сомнения, являлось перебором.
- Если она меня поцелует, то ВСЁ! – припечатал кот.
В слово «всё» он вложил то отчаяние, на которое только был способен.
- Я? Тебя? Поцелую? – гневно повторила услышанное я. – Да не дождёшься!
И, снова подняв белый тапок, словно отнюдь не белый флаг на поле боя, ринулась на врага.
- Ингвар, сделай что-нибудь! – взмолился кот.
Сначала он попытался взобраться на своего защитника, но тот без малейших колебаний прервал эти поползновения.
- Он меня обуть пытается! – обиженно воскликнул Барсик, не получив должной поддержки.
- Ну и что? – язвительно ухмыльнулся король. – По-моему, давно пора какой-нибудь женщине взять тебя в оборот. В том числе заняться твоей одеждой и обувью.
- И даже среди друзей бедному коту не найти сочувствия, - печально вздохнул, по-моему, совсем не бедный представитель семейства кошачьих.
- За что ты его так? – осведомился Ингвар.
Он не сердился, не предъявлял мне претензий, не стремился наказать. Просто полюбопытствовал.
- Он притащил мышь ко мне в кровать, - наябедничала я.
- Дохлую?
- Живую!
Занятно, но второй вариант, похоже, понравился королю значительно меньше, чем первый. Он развернулся к Барсику и гневно сощурил глаза. Тот, правда, не испугался, ответил вполне готовым к противостоянию взглядом.
- Откуда в моём замке, - Ингвар медленно сложил руки на груди, - могло появиться живое существо?
Кот не выглядел растерянным.
- А я, по-твоему, какое существо? – поинтересовался он и принялся напоказ вылизывать лапу.
- Ты – единственный, для кого было сделано исключение, - отрезал король. – Ученики не в счёт, - тут же добавил он, едва взгляд Барсика коснулся моей персоны.
- А самого себя ты, стало быть, в живые уже не записываешь? – спросил кот, неожиданно зло.
- Тебя это не касается! – рявкнул король, чей настрой тоже перестал быть добродушным. – В моём замке не должно быть никого живого! Это жёсткое условие, и каждое нарушение будет сурово караться. Слышишь меня? Никаких мышей! Иначе я сам, лично, сниму сапог, чтобы запустить им в твою белую шкуру.
- И правильно сделаешь.
Женский голос, раздавшийся из-за наших спин, оказался неожиданностью для всех. Он звучал холодно и твёрдо, тем самым идеально подходя к обстановке ледяного замка – и, тем не менее, меня не отпускало чувство некоего неуловимого диссонанса. Этой женщине с её ледяной непримиримостью было здесь не место.
Первым из нас к ней лицом развернулся Ингвар.
- Ранкара, - жёстко произнёс король, и я поняла, что выговор коту – то были всего лишь цветочки. По-настоящему он разозлился только сейчас. – Ты воспользовалась зеркалом без моего разрешения. Больше того, в моё отсутствие. Хочешь, чтобы я запечатал зал, в котором его держу?
- Я всё равно сумею прорваться сквозь заслон, - мягко улыбнулась жрица. Она подошла ближе к королю, и мне даже стало странно, насколько она, оказывается, ниже его ростом. Обычно женщина производила впечатление такой уверенной, магически сильной, опасной – и оттого высокой, хотя, казалось бы, какая тут связь?.. – К тому же Стихии не понравится, если ты станешь чинить препятствия моему пребыванию здесь. Не пуская меня, ты по сути отталкиваешь её.
- Стихии совершенно безразлично, как мы с тобой станем выяснять отношения. – Ингвар всё ещё сердился. – Главное, чтобы дело делалось как надо и в срок.
- Если бы всё шло как надо, я бы здесь не появилась. – В тоне Ранкары прорезалась жёсткость. – Хлад недоволен. Тому есть немало свидетельств. Признаки весьма тревожащие.
- Что же, по-твоему, не устраивает Хлад?
Похоже, в этом вопросе король гостье доверял, несмотря на всю испытываемую к ней неприязнь.
- А ты не догадываешься? – удивилась она. – Ты впустил в свою крепость не того человека. От твоей ученицы, - она абсолютно точно знала, что я нахожусь здесь, в комнате, и тем не менее смотрела исключительно на Ингвара, - расходятся волны тепла. Огнём веет даже за пределами замка. Его улавливают все, кто только способен чувствовать колебания стихий. Я уже говорила, что ей здесь не место, и предлагала решить проблему. Ты так до сих пор этим и не занялся, и положение ухудшается с каждым днём. Прошло более половины срока, а семена Хлада так и не дали ростков в её душе. При таких обстоятельствах трудно оставаться оптимистом. Повторяю: предоставь это мне. И я быстро решу вопрос. А ты сможешь найти нового ученика и последователя, более подходящего с самого начала.
Я молчала, не прячась, но и не стараясь привлечь к себе внимание. Ракнкара только что предложила Ингвару убить меня. Сложно было понять её слова как-то иначе. Но что ответит он? И как поступлю я сама? При том, что не приемлю холод и не намерена пускать его в свою душу до тех пор, пока это от меня зависит. И какую роль играет во всей этой истории маленькая льдинка в моём глазу? Разве не должна она в ближайшем будущем уничтожить всё то тепло, которое так не нравится жрице? Или что-то пошло не так, и льдинка всё-таки не работает?
Меж тем Ингвар приблизился к Ранкаре и остановился, лишь когда их разделяло не более трёх шагов. Взгляд его стал тяжёлым, давящим, будто сверхсовременный пресс, способный в считанные секунды превратить в пыль любой предмет, который ненароком попадёт в контейнер. Жрица смотрела его в глаза с неудовольствием, но без малейших признаков страха. Она подняла голову, распрямила плечи, и теперь даже казалась выше, чем прежде. Воздух между ними стал вязким, тяжёлым, утрачивая прозрачность, и, казалось, вот-вот превратится в физически ощутимый барьер.
- Ты не тронешь никого из живущих в этом замке, - с убийственным спокойствием произнёс король, когда казалось, что ещё чуть-чуть – и пространство между ними буквально взорвётся, разлетаясь на белые осколки.
- Я не понимаю, - посетовала Ранкара, тоже немного успокаиваясь. – Почему?
- Я уже говорил: она у меня в замке и потому под моей защитой.
- Ты говоришь ерунду, - поморщилась жрица. – В замке, ну так что? Ты станешь защищать от Хлада любого, кто случайно забредёт в твой дом. Может, заступишься и за грабителей, если однажды они позарятся на сокровища твои владений?
- Тут ты ошибаешься, - парировал Ингвар. – Кстати, спасибо, что напомнила. Наведывается сюда одна расхитительница гробниц, позарилась на то, что осталось от прежних деревень. При случае надо будет обратить её в ледяную статую, чтобы всем прочим было неповадно. Но речь сейчас не об этом.
- И всё же это странно, - печально повторила Ранкара. – Мне очень многое понятно в тебе, Ингвар. Мы знакомы сто лет, и, кажется, я знаю тебя, как свои пять пальцев. Я понимаю губительность твоих морозов и неистовость ветров. Вижу истоки твоей приверженности делу Хлада. Мне ясна твоя верность стихии, серьёзность и суровость. Я понимаю твоё одиночество и даже ту ненависть, которую ты испытываешь ко мне. Загадкой остаются только две вещи. Зачем ты оставил здесь этого щенка…
Она небрежно махнула рукой в сторону Барсика, колыхнулся широкий рукав красивой голубой шубки.
- Не щенка, а кота, - огрызнулся зверь, но очень-очень тихо, видимо, осознавая серьёзность момента.
- …и с какой целью сейчас защищаешь эту девку, - заключила жрица. – Ты не желал её здесь, она попала в твой замок случайно. Как мотылёк, ненароком залетевший в приоткрытое окно. Это не ученик, не гость и даже не домашнее животное. Ему не предлагают миску с молоком.
Я присоединилась к Барсику в клубе нелюбителей сравнений Ранкары, но, как и он, предпочла и дальше хранить тишину. Мотыльков, которые мельтешат перед глазами, стараются прихлопнуть. А те, что забиваются в тёмный уголок, имеют шанс спокойно дожить свой век. Спокойно, хоть и безрадостно.
На этот раз король не рассердился. Он даже улыбнулся и недоверчиво покачал головой, пристально глядя в глаза своей оппонентки, словно удивляясь её ограниченности.
- Первый пункт мы уже много раз обсуждали, Ранкара, - заговорил он, и свистящий в оконных щелях сквозняк будто вторил его голосу. – Я не стану вновь поднимать эту тему. Что же касается девчонки… Я говорил тебе, что в моём замке она – под моей защитой, но если тебя не устраивает такая причина, есть и другие. Первая: она умеет лазить по деревьям.
Глаза жрицы выпучились от удивления и, признаться, тут я была с ней полностью солидарна. Зато кот понимающе и как-то очень довольно усмехнулся, хотя это, конечно, заметила только я.
- Причина вторая, - не поведя и бровью, продолжал король. – Она отдала свою шубу и своё одеяло горцам, чтобы защитить их от холода.
Ранкара поморщилась, и я снова ощутила себя на её стороне, настолько глупым показался мне сейчас собственный поступок. Что может сделать пара шкур в борьбе за выживание целой деревни?
- Причина третья: она чуть не запустила в Барса предметом обуви.
Я поперхнулась и тихонько кашлянула, а женщина недовольно передёрнула плечами.
- Если бы ты только позволил, я бы тоже с удовольствием чем-нибудь в него запустила. И, можешь не сомневаться, попала бы в цель.
- Она ЧУТЬ не запустила, - повторил свои слова Ингвар. – Это большая разница, Ранкара. Я мог приводить и другие причины, но не вижу смысла продолжать. Ты пришла сюда с вопросом, похоже, даже с предложением. И получила мой ответ. Теперь, - его голос стал повелительным и снова приобрёл стальные нотки, - изволь возвратиться в свои чертоги и больше никогда, - он сделал паузу, подчёркивая это слово, - не приходи ко мне без приглашения.
Ранкара бросила на него взгляд, который наиболее точно было бы назвать убийственным, но противоречить, как ни странно, не решилась. Каблучки изящных сапог сердито застучали по ледяному полу. И ни один из нас не сомневался в том, что направилась она непосредственно к волшебному зеркалу.
- Герда, - обратился ко мне король, и тон его был настолько будничным, словно не состоялся только что столь напряжённый и опасный разговор. – Я отправлял тебя в Зал Покоя и велел собрать из льдинок слово «вечность».
Я насупилась и внутренне подобралась.
- Оно состоит из восьми букв, - как ни в чём не бывало, продолжал Ингвар. – Ты же сложила другое слово, из трёх. Как это следует понимать?
Кот хрюкнул, невзирая на то, что к отряду парнокопытных ни малейшего отношения не имел.
- У меня было такое настроение, - буркнула я.
Чувствовала себя неловко, но глаз не отвела.
- Для полноценной медитации этого недостаточно, - меланхолично сообщил король. – Изволь в следующий раз выбрать слово подлиннее. Хотя бы из пяти букв. Справишься?
- Я постараюсь, - прокашлявшись, ответила я.
- Постарайся.
Он милостиво кивнул и вышел из зала. Я тоже зашагала к себе, стараясь не замечать следующего по пятам и наверняка хихикающего кота.
День выдался на удивление солнечный. Через многочисленные высокие окна замка, увенчивавшиеся в верхней своей части небольшой аркой, мне не удалось разглядеть ни единого облачка. Чистое небо насыщенного синего оттенка выглядело так, будто в горах наступило лето. В последнее, конечно же, не верилось, хотя, по-прежнему не чувствуя холода благодаря льдинке, я не могла сказать, сменилась ли в замке или за его окнами температура воздуха.
