Даже шустрые мальчишки, которые казалось, не страшились ничего, замерли в сторонке, не желая быть поджаренными разгневанным драконом. Старого мага они не боялись, он часто одаривал их сладостями и всегда заступался, если кто-то из рыбаков начинал проявлять свой буйный нрав. Не удивительно, что все симпатии ребятни были на стороне мага. Ребята постарше жалели, что ничем не могут помочь такому хорошему человеку, всё, что они могли – это не мешаться под ногами, когда дело дойдёт до драки.
Молчание затягивалось. Игнасия вела внутреннюю борьбу с одолевавшими её сомнениями. От её ответа зависело многое. Так ли уж она доверяет королю, что готова поручиться за него перед всеми? Разве имеет она право решать чью-то судьбу? А ведь речь идёт именно об этом. Одно её слово и всё изменится. К лучшему или к худшему, кто знает?
Конец этому безмолвному противостоянию положил Лагран. Он шагнул к Игнасии и обнял её за талию. Потом, широко улыбнувшись, спросил:
- Дорогая, разве ты не хочешь представить меня своему родственнику?
Игнасия растерялась, не так она представляла знакомство Лаграна со своей семьёй. Со своей настоящей семьёй, а не теми людьми, что дожидались решения собственной участи в королевском замке. Слишком много свидетелей вокруг. Так страшно посмотреть в глаза прадеда и увидеть там осуждение, неприятие или разочарование. Мнение этого старика было для неё очень важно. Каким бы сварливым, а временами и вздорным он не был, никто не назвал бы его несправедливым. И то, что сейчас он старался во всём разобраться, прежде чем что-то предпринимать, позволяло надеяться, что за прошедшее время он не сильно изменился.
Знакомый хитрый прищур поблёкших от старости глаз, развеял её тревогу окончательно. Прадед мгновенно переключился на второго дракона, который почему-то выпал из поля его зрения. Маг не обратил внимания на то, что противников было двое. Досадное упущение. В прежние годы такого с ним не случалось. Пора уходить на покой, а он даже не подготовил себе преемника. Но об этом можно подумать и чуть позже, а сейчас старик с любопытством разглядывал избранника своей правнучки.
Красив и статен, как все драконы. Улыбается открыто, но в глазах застыло беспокойство. За себя? За неё? Точно, переживает за Игнасию. Вон с какой нежной заботой поглядывает на покрасневшую от смущения девушку.
- Дед, позволь представить тебе лорда Лаграна, моего избранника.
Больше Игнасия не смогла вымолвить ни слова. Не говорить же прадеду о том, что Лагран родной брат той самой Салмеи, которую рыбаки удерживают на острове в качестве заложницы. Эти слова всё испортят. Только им двоим известно, что их связывает настоящее чувство и долг брата по отношению к сестре тут совсем не при чём. Просто всё так переплелось, что кому-то другому будет трудно поверить в искренность Лаграна. Но она то успела прочувствовать его к ней отношение там в кабинете короля, когда стояла раздавленная и потерянная, а он не оставил её мучиться в одиночестве, простил предательство и подарил надежду на счастье. И потому Игнасия сочла за лучшее промолчать. Она всё расскажет, но позже, когда все испытания окажутся позади и ничто не помешает их единению. А ведь они рано или поздно обязательно будут вместе. Не так ли?
Игнасия заглянула в глаза Лаграна, надеясь найти там ответ на свой вопрос, и задохнулась от той нежности, с которой он смотрел на неё. Девушка сразу успокоилась, и старый маг почувствовал в ней эту перемену. Он тоже сделал шаг навстречу и с теплотой в голосе сказал:
- Добро пожаловать в семью, сынок.
Что тут началось. Пристань накрыло оглушительной волной. Каждый спешил поздравить молодых с предстоящей свадьбой, похлопать мага по плечу, намекая на то, что такую радостную новость надо бы отметить, как полагается.
Напряжённый день, начавшийся не совсем удачно, завершился массовым гуляньем в ближайшей таверне.
Астигару пришлось смириться с тем, что в путь они отправятся не раньше завтрашнего утра, потому что команда корабля еле держалась на ногах от количества выпитого спиртного. Прадед Игнасии не поскупился и с размахом отметил помолвку своей любимицы. Да и сами драконы оставили немало золотых монет довольному трактирщику, которому в этот день удача улыбнулась так широко, что он поклялся непременно посетить храм и поставить самую большую свечу щедрой богине за дарованные ею милости.
Молчание затягивалось. Игнасия вела внутреннюю борьбу с одолевавшими её сомнениями. От её ответа зависело многое. Так ли уж она доверяет королю, что готова поручиться за него перед всеми? Разве имеет она право решать чью-то судьбу? А ведь речь идёт именно об этом. Одно её слово и всё изменится. К лучшему или к худшему, кто знает?
Конец этому безмолвному противостоянию положил Лагран. Он шагнул к Игнасии и обнял её за талию. Потом, широко улыбнувшись, спросил:
- Дорогая, разве ты не хочешь представить меня своему родственнику?
Игнасия растерялась, не так она представляла знакомство Лаграна со своей семьёй. Со своей настоящей семьёй, а не теми людьми, что дожидались решения собственной участи в королевском замке. Слишком много свидетелей вокруг. Так страшно посмотреть в глаза прадеда и увидеть там осуждение, неприятие или разочарование. Мнение этого старика было для неё очень важно. Каким бы сварливым, а временами и вздорным он не был, никто не назвал бы его несправедливым. И то, что сейчас он старался во всём разобраться, прежде чем что-то предпринимать, позволяло надеяться, что за прошедшее время он не сильно изменился.
Знакомый хитрый прищур поблёкших от старости глаз, развеял её тревогу окончательно. Прадед мгновенно переключился на второго дракона, который почему-то выпал из поля его зрения. Маг не обратил внимания на то, что противников было двое. Досадное упущение. В прежние годы такого с ним не случалось. Пора уходить на покой, а он даже не подготовил себе преемника. Но об этом можно подумать и чуть позже, а сейчас старик с любопытством разглядывал избранника своей правнучки.
Красив и статен, как все драконы. Улыбается открыто, но в глазах застыло беспокойство. За себя? За неё? Точно, переживает за Игнасию. Вон с какой нежной заботой поглядывает на покрасневшую от смущения девушку.
- Дед, позволь представить тебе лорда Лаграна, моего избранника.
Больше Игнасия не смогла вымолвить ни слова. Не говорить же прадеду о том, что Лагран родной брат той самой Салмеи, которую рыбаки удерживают на острове в качестве заложницы. Эти слова всё испортят. Только им двоим известно, что их связывает настоящее чувство и долг брата по отношению к сестре тут совсем не при чём. Просто всё так переплелось, что кому-то другому будет трудно поверить в искренность Лаграна. Но она то успела прочувствовать его к ней отношение там в кабинете короля, когда стояла раздавленная и потерянная, а он не оставил её мучиться в одиночестве, простил предательство и подарил надежду на счастье. И потому Игнасия сочла за лучшее промолчать. Она всё расскажет, но позже, когда все испытания окажутся позади и ничто не помешает их единению. А ведь они рано или поздно обязательно будут вместе. Не так ли?
Игнасия заглянула в глаза Лаграна, надеясь найти там ответ на свой вопрос, и задохнулась от той нежности, с которой он смотрел на неё. Девушка сразу успокоилась, и старый маг почувствовал в ней эту перемену. Он тоже сделал шаг навстречу и с теплотой в голосе сказал:
- Добро пожаловать в семью, сынок.
Что тут началось. Пристань накрыло оглушительной волной. Каждый спешил поздравить молодых с предстоящей свадьбой, похлопать мага по плечу, намекая на то, что такую радостную новость надо бы отметить, как полагается.
Напряжённый день, начавшийся не совсем удачно, завершился массовым гуляньем в ближайшей таверне.
Астигару пришлось смириться с тем, что в путь они отправятся не раньше завтрашнего утра, потому что команда корабля еле держалась на ногах от количества выпитого спиртного. Прадед Игнасии не поскупился и с размахом отметил помолвку своей любимицы. Да и сами драконы оставили немало золотых монет довольному трактирщику, которому в этот день удача улыбнулась так широко, что он поклялся непременно посетить храм и поставить самую большую свечу щедрой богине за дарованные ею милости.
