- В этот раз суп особенно удался, - заметил Валентин Митрофанович. – Только, Уля, в следующий раз клади в него поменьше морковки, ладно? А лавровый лист не клади совсем.
Я тогда усмехнулась и пообещала, что все сделаю в лучшем виде.
Вообще-то, в гастрономическом смысле угодить дедушке было непросто. С этой задачей справлялась только бабуля, за годы супружества изучившая вдоль и поперек все его вкусы и привычки.
После ее смерти я вернулась к деду, чтобы морально его поддерживать, но спустя две недели он попросил меня отселиться обратно.
- Как ты собираешься устраивать личную жизнь, если я все время буду находиться у тебя под боком? – заявил мне тогда Валентин Митрофанович. – Я хоть и старый пень, однако ж не настолько, чтобы кормить меня с ложки. Поэтому, моя дорогая, собирай платья и возвращайся к себе. Жив буду, не помру.
Помощи по хозяйству дед не просил, но никогда не отказывался, если я предлагала ее сама.
- Так что там с Ивушкиным? – спросила я во время вчерашнего разговора. – Ты с ним поговорил?
- Конечно, поговорил. Знаешь, я думаю, ты была права. Парень он добрый и бесхитростный, и в «Жар-птице» оказался не по своей воле. Я, кстати, тоже не ошибся: на энергополе Максима действительно стоит pc-метка. И получил он ее благодаря волшебной карте.
- Макс показал тебе эту карту?
- Макс мне ее подарил. Сказал, что за последние три дня он оббегал наш город вдоль и поперек, все в нем теперь знает, поэтому она ему больше не нужна.
- Здорово.
- Я взял путеводник домой, чтобы внимательно его изучить. Завтра расскажу, что я в нем увидел.
В следующий раз нам удалось поговорить только после обеда. Когда дедушка явился в гостиницу, мне было не до разговоров – в номерах ликвидировали последствия потопа, а в холле стояла очередь новых постояльцев, только что прибывших с железнодорожного вокзала.
В конце концов, Валентин Митрофанович явился ко мне сам. Пока я раздавала гостям ключи от комнат, он снабжал их схемами курортной зоны, попутно объясняя, каким видом транспорта удобнее добраться до ее локаций.
Когда холл опустел, дедушка поманил меня к стоявшему у стены дивану.
- Ну, рассказывай, - произнесла я, усевшись рядом с ним. – Что ты узнал?
- Что у меня умная и сообразительная внучка, - улыбнулся Валентин Солнцев. – Помнишь, ты предположила, что кто-то из наших конкурентов узнал о намерении Ивушкина поехать за чудесами и нарочно устроил так, чтобы он остановился в «Жар-птице»?
- Помню.
- Похоже, так все и было. Путеводник, который вручили Максиму, изготовлен не менее двадцати лет назад, при этом чары на нем свежие. Судя по всему, их наложили накануне его прибытия в наш город или даже день в день. Оно и понятно: старое заклятье могло не сработать, надо было подстраховаться... Если вспомнить историю Максимовых злоключений, получается, что парня здесь ждали и тщательно готовились к встрече.
Я задумчиво почесала переносицу.
- Скажи, деда, ты умеешь накладывать на предметы pc-метки?
- Это очень правильный вопрос, - улыбнулся Валентин Митрофанович. – Нет, моя дорогая, не умею. И ты не умеешь, и все остальные тоже. Рc-метку может поставить только практикующий артефактор, который имеет с большой опыт работы и лицензию на манипуляции с глубинными слоями человеческого биополя. Заклятие рermission concessit – это очень серьезно, Ульяна. Надо быть сильным колдуном, чтобы его освоить, и ювелиром, чтобы использовать. Предваряя твой следующий вопрос: я уточнил - ни один из артефакторов нашего МАУ с pc-метками не работает. И знаешь, почему?
- Почему?
- Потому что это заклятие считается устаревшим. Раньше его активно использовали в государственных артефакториях при серийном производстве путеводников, банковских систем распознавания и магических сигнализаций. Однако времена изменились, и на смену рermission concessit пришли другие, современные, чары, которые не требуют погружения глубокие слои человеческой ауры. Более того, нынешние артефакторы знают о pc-метках лишь в теории. Их больше не учат накладывать это заклинание.
- Получается, чары на карте Ивушкина обновил кто-то из старой гвардии? – удивилась я. – Кто-то, кто понимает, что это такое, и умеет с этим работать?
- Получается, что так.
- Странно. Разве в нашем городе есть пожилые артефакторы?
- Нет, - дедушка качнул головой. – В отделе артефакторики сейчас трудится молодежь. Начальник их команды – Володя, сын моего школьного друга. Володе тридцать шесть лет, и он считается у них самым старшим.
Забавно. Индивидуальных мастеров в нашем городе тоже нет. Да что там, их на всю страну осталось три или четыре человека.
Частная артефакторика давно перестала быть выгодным делом. Зачарованные предметы гораздо дешевле купить в специализированном магазине, чем заказывать у конкретного человека. Это как с одеждой: платье, изготовленное на фабрике, стоит намного меньше, чем сшитое в ателье. Если же вам требуется зачаровать предмет по-особенному, можно обратиться в МАУ. Тамошние ребята все сделают в лучшем виде и за сравнительно небольшие деньги.
Возможно, наш конкурент нашел где-то частного мастера и попросил его наложить на карту чары, надеясь, что мы их не заметим. Но дедушка сказал, что путеводник заворожили недавно. Значит, артефактор – умелый, аккуратный, немолодой, - находится в городе. Или находился до последнего времени.
- Деда, ты не в курсе, кто-нибудь из местных отельеров держит в штате личного артефактора?
- Ты тоже об этом подумала, да? – усмехнулся Валентин Митрофанович. – Нет, Уля, таких сотрудников никто не нанимает. Это как держать в санатории собственного нейрохирурга - дорого и совершенно ни к чему. Однако артефактор мог приехать к кому-нибудь «в гости». Я, конечно, попытаюсь выяснить, не было ли у коллег «особенных» постояльцев, хотя уже сейчас понимаю, что это дохлый номер. Через каждого из нас проходит слишком много людей.
- А родственники? Может, у кого-то есть брат или сват, который разбирается в артефакторике?
- Это узнать гораздо проще, - согласился дедушка. – Думаю, уже к завтрашнему утру, мне будет об этом известно.
Я кивнула.
- Ладно. Между тем, деда, у нас вылезла еще одна проблема. Весь отель в курсе, что в «Жар-птице» живет обычный человек.
- Это не проблема, это неизбежность. Помнишь, ты говорила, что мы не сможем спрятать Ивушкина от постояльцев? Вот мы и не прячем. Живет человек и живет. Что в этом такого? Или кто-то из гостей высказал по этому поводу претензию?
- Нет, претензий не было. Просто выяснилось, что он невольно подсказал школьникам, как наказать мужчину из тридцать второго номера.
- Я не удивлен. Дети – чрезвычайно сообразительные создания. Это, кстати, не все. Вчера вечером Ивушкин устроил для постояльцев фотосессию.
- Что?.. Фотосессию?
- Да. Знаешь, кого он снимал? Пожилых красавиц из тридцать девятого номера и их юных друзей. Вчера эта компания снова распевала во дворе песни. Только в этот раз к ним присоединились трое колдунов со второго этажа и двое с четвертого. Слышала бы ты, как душевно они выводили «Ромашки спрятались», «Кукушку» и «Зеленоглазое такси»!
- Подростки тоже пели?
- А то! Им раздали бумажки с текстами песен, и они орали громче всех. Пока мы разговаривали, Максим поглядывал на них в окно, а потом тоже вышел во двор и предложил всех сфотографировать. Они так обрадовались! Так что да, про Ивушкина теперь знают многие. Сначала меня это испугало, а потом я решил, что так даже лучше.
- Почему?
- Это подтолкнет нашего противника к действию. Одно дело, если Максим будет жить в отеле тихо, как мышка, и совсем другое, если начнет взаимодействовать с колдунами.
- Деда, я тебя не понимаю. Я просила Макса минимизировать общение с другими гостями, пугала санэпиднадзором и прочими ужасами. А ты просто взял и позволил ему познакомиться со всей гостиницей?
- Уля, поверь, я знаю, что делаю.
- Деда...
- У заклинания рermission concessit есть еще одна особенность. Когда на энергополе человека переходит рс-метка, появляется возможность отследить его передвижения. Изначально это делалось, чтобы как можно быстрее прийти человеку на помощь, если с ним что-нибудь случится. Понимаешь, к чему я веду? Люди, которые вручили Максиму зачарованную карту, наверняка за ним наблюдают. И раз он начал выходить в народ, значит, они вот-вот себя проявят. Согласись, это будет очень кстати. Мы ведь так и не поняли, кто является нашим противником.
- С ума сойти. Кто бы мог подумать, что ты такой авантюрист!
Дедушка улыбнулся.
- Не преувеличивай. Я не из тех людей, которые готовы идти ва-банк или бросаться в омут с головой. «Жар-птица» мне очень дорога, рисковать ею я не намерен, поэтому немного подстраховался.
- О, и каким же образом?
- Пока не скажу. Ты узнаешь об этом чуть позже.
Я глубоко вздохнула.
- Хорошо. И что же мы будем делать сейчас?
- Работать, Уля. И держать ухо востро.
В жизни каждого человека бывают дни, когда кажется, что вселенная решила закалить его характер и научить философски относиться к окружающей действительности. Ситуации – странные, неловкие, неприятные – сыплются на него, как из щедрой грозовой тучи, и укрыться от нее нет никакой возможности.
То, что пятница в этот раз будет непростой, стало понятно уже в восемь ноль-ноль. Постояльцы как раз потянулись на завтрак, а я допивала утренний кофе, когда бесшумно открылась входная дверь, и в холле появился Гришка Ковалев – маг-универсал, живший в самом конце нашей чародейской улицы.
Гришка был высок, светловолос, улыбчив и чрезвычайно обаятелен. В школьные годы мы учились в параллельных классах, а в университетские – на соседних факультетах. Родители Ковалева держали в городе большое кафе, популярное среди магического населения и магических туристов, и Гриша, получив диплом маркетолога, помогал им развивать семейный бизнес.
У меня с Ковалевым было много общих воспоминаний, при этом друзьями или даже приятелями мы никогда не считались. Да и как с ним можно было дружить, если его появление неизменно сигнализировало о какой-нибудь гадости?
Моя память хранила множество неприятных эпизодов, связанным с этим очаровательным придурком. Например, как я, в белом платье и чудесных замшевых туфельках, иду на день рождения подруги, а Ковалев, проезжая мимо на велосипеде, окатывает меня водой из лужи.
Или как я бегу по школьному коридору, боясь опоздать на контрольную по биомагии, запинаюсь о чью-то ногу, растягиваюсь во весь рост на грязном полу и слышу над головой громогласный гогот Гришки и его противных дружков.
Еще можно вспомнить, студенческие вечеринки, которые компания Ковалева превращала в попойки с глупыми скабрезными шуточками и непременным мордобоем. Сам Ковалев участие в драках не принимал, зато с большим интересом наблюдал, как его однокурсники швыряются магическими сферами или мутузят друг друга кулаками.
Чего у Гришки было не отнять, так это умения подать себя людям. С первого взгляда он очаровывал собеседника своей роскошной улыбкой, лучистыми глазами и подкупающей простотой. То, что этот парень не так уж наивен, становилось понятно не скоро и при условии постоянного с ним общением. Если же знакомство оказывалось коротким, Ковалев оставался в памяти случайного человека веселым интересным юношей.
После окончания вуза мы с Гришей отношения не поддерживали. Изредка встречались на улице и в магазинах, скупо здоровались и тут же забывали друг о друге.
Наши семьи контактировали точно так же. Когда-то давно наши бабушки считались закадычными подругами, однако после смерти Гришкиной бабули точки соприкосновения оказались потеряны и общение сошло на нет.
Ввиду всего вышеизложенного получалось, что у Ковалева не было ни одной объективной причины, чтобы в начале рабочего дня появляться на пороге «Жар-птицы». А потому его появление сразу же меня напрягло.
- Уля, скажи, это правда? – забыв поздороваться, сразу же вопросил Гриша.
- Нет, - ответила я, выбросив в корзину для бумаг пустой стаканчик из-под кофе. – Абсолютнейшее вранье.
- Ты сейчас о чем? – удивился Ковалев.
- А ты о чем? – усмехнулась я. – И, кстати, здравствуй, Гриша.
- Привет, - небрежно кивнул он. – Уля, это правда, что в вашей гостинице остановился Макс Ив?
- Кто тебе это сказал?
- Никто. Вчера вечером я возвращался домой и видел, как он входил в эту дверь.
- Если ты его видел, значит, он здесь.
- Обалдеть! – Ковалев взволнованно пригладил волосы. – Ты же в курсе, что Ив знаменитость? Самый популярный фотограф нашей страны!
- Ты знаком с его творчеством?
- Шутишь? Я обожаю его работы! Ты их видела? Это же волшебство в чистом виде! Уля, я должен с ним познакомиться.
- Гриша, расслабься. Ты никому ничего не должен.
- Солнцева, ты не понимаешь. Я натурально оторопел, когда его увидел! Думал, мне показалось, и это не Ив, а кто-то другой. Черт, такие счастливые встречи бывают раз в жизни!..
- И что?
- Как – что? Мне надо получить его автограф. Позарез надо. Иначе я себе этого не прощу.
- Хочешь, я тебе это прощу?
Ковалев поджал губы.
- В «Жар-птице» сегодня День дурацких шуток?
- Гриша, что тебе от меня надо? Чтобы я позвала сюда Макса и представила вас друг другу?
- Ну, да. Если, конечно, тебя это не затруднит.
- Вообще-то затруднит. Гриша, ты в своем уме? Гости нашего отеля – не цирковые обезьянки, чтобы дергать их по чьему-либо требованию. Хочешь познакомиться с Максом, лови его сам.
- Кто тут собрался меня ловить?
Справа от меня вспыхнуло пламя рыжих кудрей. Ивушкин подошел к стойке так тихо, будто материализовался из воздуха.
В глазах Ковалева засверкали огни.
- Я! – тут же воскликнул он. – Я собрался! Здравствуйте, Максим. Меня зовут Григорий, я самый искренний поклонник вашего творчества.
- Приятно познакомиться, - вежливо улыбнулся Ивушкин.
- Вчера я увидел вас на улице и обалдел! Я читал ваши посты о поездке за чудесами, но не думал, что вы реально приедете в наш городишко!
- Ваш город прекрасен, - ответил Максим, бросив на меня быстрый взгляд. – Чудеса здесь встречаются на каждом шагу.
Ковалев хотел что-то сказать, но осекся и тоже посмотрел на меня. Судя по всему, он припомнил правила нашей гостиницы, и теперь в его взгляде читалось недоумение.
- Уля, - осторожно произнес Гришка, - разве у вас можно... То есть... Я хочу сказать, разве вы принимаете...
- Теперь принимаем, - серьезно сказала я. – Все в порядке, Гриша.
- Вы, кажется, что-то хотели, - напомнил Ковалеву Ивушкин.
- Да, - спохватился тот и вынул из висевшей на его плече сумки-планшета новенький журнал о дикой природе. – Вот, подпишите, пожалуйста.
Максим взял со стойки шариковую ручку и размашисто расписался на обложке поверх изображения прекрасного горного озера.
- Тоже увлекаетесь фотографией? – спросил Ивушкин, возвращая Грише журнал.
- Конечно, - кивнул Ковалев. – Я гениально умею рассматривать снимки. Во всем остальном я полный ноль и полагаюсь исключительно на свой смартфон. Он гораздо умнее меня, поэтому иногда у него получаются неплохие кадры. Можно я сделаю с вами сэлфи, Максим?
- Можно, - откликнулся тот. – Но нам придется выйти на улицу. В этом отеле странное освещение, из-за него фотографии выходят темными и расфокусированными.
Я тогда усмехнулась и пообещала, что все сделаю в лучшем виде.
Вообще-то, в гастрономическом смысле угодить дедушке было непросто. С этой задачей справлялась только бабуля, за годы супружества изучившая вдоль и поперек все его вкусы и привычки.
После ее смерти я вернулась к деду, чтобы морально его поддерживать, но спустя две недели он попросил меня отселиться обратно.
- Как ты собираешься устраивать личную жизнь, если я все время буду находиться у тебя под боком? – заявил мне тогда Валентин Митрофанович. – Я хоть и старый пень, однако ж не настолько, чтобы кормить меня с ложки. Поэтому, моя дорогая, собирай платья и возвращайся к себе. Жив буду, не помру.
Помощи по хозяйству дед не просил, но никогда не отказывался, если я предлагала ее сама.
- Так что там с Ивушкиным? – спросила я во время вчерашнего разговора. – Ты с ним поговорил?
- Конечно, поговорил. Знаешь, я думаю, ты была права. Парень он добрый и бесхитростный, и в «Жар-птице» оказался не по своей воле. Я, кстати, тоже не ошибся: на энергополе Максима действительно стоит pc-метка. И получил он ее благодаря волшебной карте.
- Макс показал тебе эту карту?
- Макс мне ее подарил. Сказал, что за последние три дня он оббегал наш город вдоль и поперек, все в нем теперь знает, поэтому она ему больше не нужна.
- Здорово.
- Я взял путеводник домой, чтобы внимательно его изучить. Завтра расскажу, что я в нем увидел.
В следующий раз нам удалось поговорить только после обеда. Когда дедушка явился в гостиницу, мне было не до разговоров – в номерах ликвидировали последствия потопа, а в холле стояла очередь новых постояльцев, только что прибывших с железнодорожного вокзала.
В конце концов, Валентин Митрофанович явился ко мне сам. Пока я раздавала гостям ключи от комнат, он снабжал их схемами курортной зоны, попутно объясняя, каким видом транспорта удобнее добраться до ее локаций.
Когда холл опустел, дедушка поманил меня к стоявшему у стены дивану.
- Ну, рассказывай, - произнесла я, усевшись рядом с ним. – Что ты узнал?
- Что у меня умная и сообразительная внучка, - улыбнулся Валентин Солнцев. – Помнишь, ты предположила, что кто-то из наших конкурентов узнал о намерении Ивушкина поехать за чудесами и нарочно устроил так, чтобы он остановился в «Жар-птице»?
- Помню.
- Похоже, так все и было. Путеводник, который вручили Максиму, изготовлен не менее двадцати лет назад, при этом чары на нем свежие. Судя по всему, их наложили накануне его прибытия в наш город или даже день в день. Оно и понятно: старое заклятье могло не сработать, надо было подстраховаться... Если вспомнить историю Максимовых злоключений, получается, что парня здесь ждали и тщательно готовились к встрече.
Я задумчиво почесала переносицу.
- Скажи, деда, ты умеешь накладывать на предметы pc-метки?
- Это очень правильный вопрос, - улыбнулся Валентин Митрофанович. – Нет, моя дорогая, не умею. И ты не умеешь, и все остальные тоже. Рc-метку может поставить только практикующий артефактор, который имеет с большой опыт работы и лицензию на манипуляции с глубинными слоями человеческого биополя. Заклятие рermission concessit – это очень серьезно, Ульяна. Надо быть сильным колдуном, чтобы его освоить, и ювелиром, чтобы использовать. Предваряя твой следующий вопрос: я уточнил - ни один из артефакторов нашего МАУ с pc-метками не работает. И знаешь, почему?
- Почему?
- Потому что это заклятие считается устаревшим. Раньше его активно использовали в государственных артефакториях при серийном производстве путеводников, банковских систем распознавания и магических сигнализаций. Однако времена изменились, и на смену рermission concessit пришли другие, современные, чары, которые не требуют погружения глубокие слои человеческой ауры. Более того, нынешние артефакторы знают о pc-метках лишь в теории. Их больше не учат накладывать это заклинание.
- Получается, чары на карте Ивушкина обновил кто-то из старой гвардии? – удивилась я. – Кто-то, кто понимает, что это такое, и умеет с этим работать?
- Получается, что так.
- Странно. Разве в нашем городе есть пожилые артефакторы?
- Нет, - дедушка качнул головой. – В отделе артефакторики сейчас трудится молодежь. Начальник их команды – Володя, сын моего школьного друга. Володе тридцать шесть лет, и он считается у них самым старшим.
Забавно. Индивидуальных мастеров в нашем городе тоже нет. Да что там, их на всю страну осталось три или четыре человека.
Частная артефакторика давно перестала быть выгодным делом. Зачарованные предметы гораздо дешевле купить в специализированном магазине, чем заказывать у конкретного человека. Это как с одеждой: платье, изготовленное на фабрике, стоит намного меньше, чем сшитое в ателье. Если же вам требуется зачаровать предмет по-особенному, можно обратиться в МАУ. Тамошние ребята все сделают в лучшем виде и за сравнительно небольшие деньги.
Возможно, наш конкурент нашел где-то частного мастера и попросил его наложить на карту чары, надеясь, что мы их не заметим. Но дедушка сказал, что путеводник заворожили недавно. Значит, артефактор – умелый, аккуратный, немолодой, - находится в городе. Или находился до последнего времени.
- Деда, ты не в курсе, кто-нибудь из местных отельеров держит в штате личного артефактора?
- Ты тоже об этом подумала, да? – усмехнулся Валентин Митрофанович. – Нет, Уля, таких сотрудников никто не нанимает. Это как держать в санатории собственного нейрохирурга - дорого и совершенно ни к чему. Однако артефактор мог приехать к кому-нибудь «в гости». Я, конечно, попытаюсь выяснить, не было ли у коллег «особенных» постояльцев, хотя уже сейчас понимаю, что это дохлый номер. Через каждого из нас проходит слишком много людей.
- А родственники? Может, у кого-то есть брат или сват, который разбирается в артефакторике?
- Это узнать гораздо проще, - согласился дедушка. – Думаю, уже к завтрашнему утру, мне будет об этом известно.
Я кивнула.
- Ладно. Между тем, деда, у нас вылезла еще одна проблема. Весь отель в курсе, что в «Жар-птице» живет обычный человек.
- Это не проблема, это неизбежность. Помнишь, ты говорила, что мы не сможем спрятать Ивушкина от постояльцев? Вот мы и не прячем. Живет человек и живет. Что в этом такого? Или кто-то из гостей высказал по этому поводу претензию?
- Нет, претензий не было. Просто выяснилось, что он невольно подсказал школьникам, как наказать мужчину из тридцать второго номера.
- Я не удивлен. Дети – чрезвычайно сообразительные создания. Это, кстати, не все. Вчера вечером Ивушкин устроил для постояльцев фотосессию.
- Что?.. Фотосессию?
- Да. Знаешь, кого он снимал? Пожилых красавиц из тридцать девятого номера и их юных друзей. Вчера эта компания снова распевала во дворе песни. Только в этот раз к ним присоединились трое колдунов со второго этажа и двое с четвертого. Слышала бы ты, как душевно они выводили «Ромашки спрятались», «Кукушку» и «Зеленоглазое такси»!
- Подростки тоже пели?
- А то! Им раздали бумажки с текстами песен, и они орали громче всех. Пока мы разговаривали, Максим поглядывал на них в окно, а потом тоже вышел во двор и предложил всех сфотографировать. Они так обрадовались! Так что да, про Ивушкина теперь знают многие. Сначала меня это испугало, а потом я решил, что так даже лучше.
- Почему?
- Это подтолкнет нашего противника к действию. Одно дело, если Максим будет жить в отеле тихо, как мышка, и совсем другое, если начнет взаимодействовать с колдунами.
- Деда, я тебя не понимаю. Я просила Макса минимизировать общение с другими гостями, пугала санэпиднадзором и прочими ужасами. А ты просто взял и позволил ему познакомиться со всей гостиницей?
- Уля, поверь, я знаю, что делаю.
- Деда...
- У заклинания рermission concessit есть еще одна особенность. Когда на энергополе человека переходит рс-метка, появляется возможность отследить его передвижения. Изначально это делалось, чтобы как можно быстрее прийти человеку на помощь, если с ним что-нибудь случится. Понимаешь, к чему я веду? Люди, которые вручили Максиму зачарованную карту, наверняка за ним наблюдают. И раз он начал выходить в народ, значит, они вот-вот себя проявят. Согласись, это будет очень кстати. Мы ведь так и не поняли, кто является нашим противником.
- С ума сойти. Кто бы мог подумать, что ты такой авантюрист!
Дедушка улыбнулся.
- Не преувеличивай. Я не из тех людей, которые готовы идти ва-банк или бросаться в омут с головой. «Жар-птица» мне очень дорога, рисковать ею я не намерен, поэтому немного подстраховался.
- О, и каким же образом?
- Пока не скажу. Ты узнаешь об этом чуть позже.
Я глубоко вздохнула.
- Хорошо. И что же мы будем делать сейчас?
- Работать, Уля. И держать ухо востро.
Прода от 10.08.2025, 18:12
ГЛАВА 4
В жизни каждого человека бывают дни, когда кажется, что вселенная решила закалить его характер и научить философски относиться к окружающей действительности. Ситуации – странные, неловкие, неприятные – сыплются на него, как из щедрой грозовой тучи, и укрыться от нее нет никакой возможности.
То, что пятница в этот раз будет непростой, стало понятно уже в восемь ноль-ноль. Постояльцы как раз потянулись на завтрак, а я допивала утренний кофе, когда бесшумно открылась входная дверь, и в холле появился Гришка Ковалев – маг-универсал, живший в самом конце нашей чародейской улицы.
Гришка был высок, светловолос, улыбчив и чрезвычайно обаятелен. В школьные годы мы учились в параллельных классах, а в университетские – на соседних факультетах. Родители Ковалева держали в городе большое кафе, популярное среди магического населения и магических туристов, и Гриша, получив диплом маркетолога, помогал им развивать семейный бизнес.
У меня с Ковалевым было много общих воспоминаний, при этом друзьями или даже приятелями мы никогда не считались. Да и как с ним можно было дружить, если его появление неизменно сигнализировало о какой-нибудь гадости?
Моя память хранила множество неприятных эпизодов, связанным с этим очаровательным придурком. Например, как я, в белом платье и чудесных замшевых туфельках, иду на день рождения подруги, а Ковалев, проезжая мимо на велосипеде, окатывает меня водой из лужи.
Или как я бегу по школьному коридору, боясь опоздать на контрольную по биомагии, запинаюсь о чью-то ногу, растягиваюсь во весь рост на грязном полу и слышу над головой громогласный гогот Гришки и его противных дружков.
Еще можно вспомнить, студенческие вечеринки, которые компания Ковалева превращала в попойки с глупыми скабрезными шуточками и непременным мордобоем. Сам Ковалев участие в драках не принимал, зато с большим интересом наблюдал, как его однокурсники швыряются магическими сферами или мутузят друг друга кулаками.
Чего у Гришки было не отнять, так это умения подать себя людям. С первого взгляда он очаровывал собеседника своей роскошной улыбкой, лучистыми глазами и подкупающей простотой. То, что этот парень не так уж наивен, становилось понятно не скоро и при условии постоянного с ним общением. Если же знакомство оказывалось коротким, Ковалев оставался в памяти случайного человека веселым интересным юношей.
После окончания вуза мы с Гришей отношения не поддерживали. Изредка встречались на улице и в магазинах, скупо здоровались и тут же забывали друг о друге.
Наши семьи контактировали точно так же. Когда-то давно наши бабушки считались закадычными подругами, однако после смерти Гришкиной бабули точки соприкосновения оказались потеряны и общение сошло на нет.
Ввиду всего вышеизложенного получалось, что у Ковалева не было ни одной объективной причины, чтобы в начале рабочего дня появляться на пороге «Жар-птицы». А потому его появление сразу же меня напрягло.
- Уля, скажи, это правда? – забыв поздороваться, сразу же вопросил Гриша.
- Нет, - ответила я, выбросив в корзину для бумаг пустой стаканчик из-под кофе. – Абсолютнейшее вранье.
- Ты сейчас о чем? – удивился Ковалев.
- А ты о чем? – усмехнулась я. – И, кстати, здравствуй, Гриша.
- Привет, - небрежно кивнул он. – Уля, это правда, что в вашей гостинице остановился Макс Ив?
- Кто тебе это сказал?
- Никто. Вчера вечером я возвращался домой и видел, как он входил в эту дверь.
- Если ты его видел, значит, он здесь.
- Обалдеть! – Ковалев взволнованно пригладил волосы. – Ты же в курсе, что Ив знаменитость? Самый популярный фотограф нашей страны!
- Ты знаком с его творчеством?
- Шутишь? Я обожаю его работы! Ты их видела? Это же волшебство в чистом виде! Уля, я должен с ним познакомиться.
- Гриша, расслабься. Ты никому ничего не должен.
- Солнцева, ты не понимаешь. Я натурально оторопел, когда его увидел! Думал, мне показалось, и это не Ив, а кто-то другой. Черт, такие счастливые встречи бывают раз в жизни!..
- И что?
- Как – что? Мне надо получить его автограф. Позарез надо. Иначе я себе этого не прощу.
- Хочешь, я тебе это прощу?
Ковалев поджал губы.
- В «Жар-птице» сегодня День дурацких шуток?
- Гриша, что тебе от меня надо? Чтобы я позвала сюда Макса и представила вас друг другу?
- Ну, да. Если, конечно, тебя это не затруднит.
- Вообще-то затруднит. Гриша, ты в своем уме? Гости нашего отеля – не цирковые обезьянки, чтобы дергать их по чьему-либо требованию. Хочешь познакомиться с Максом, лови его сам.
- Кто тут собрался меня ловить?
Справа от меня вспыхнуло пламя рыжих кудрей. Ивушкин подошел к стойке так тихо, будто материализовался из воздуха.
В глазах Ковалева засверкали огни.
- Я! – тут же воскликнул он. – Я собрался! Здравствуйте, Максим. Меня зовут Григорий, я самый искренний поклонник вашего творчества.
- Приятно познакомиться, - вежливо улыбнулся Ивушкин.
- Вчера я увидел вас на улице и обалдел! Я читал ваши посты о поездке за чудесами, но не думал, что вы реально приедете в наш городишко!
- Ваш город прекрасен, - ответил Максим, бросив на меня быстрый взгляд. – Чудеса здесь встречаются на каждом шагу.
Ковалев хотел что-то сказать, но осекся и тоже посмотрел на меня. Судя по всему, он припомнил правила нашей гостиницы, и теперь в его взгляде читалось недоумение.
- Уля, - осторожно произнес Гришка, - разве у вас можно... То есть... Я хочу сказать, разве вы принимаете...
- Теперь принимаем, - серьезно сказала я. – Все в порядке, Гриша.
- Вы, кажется, что-то хотели, - напомнил Ковалеву Ивушкин.
- Да, - спохватился тот и вынул из висевшей на его плече сумки-планшета новенький журнал о дикой природе. – Вот, подпишите, пожалуйста.
Максим взял со стойки шариковую ручку и размашисто расписался на обложке поверх изображения прекрасного горного озера.
- Тоже увлекаетесь фотографией? – спросил Ивушкин, возвращая Грише журнал.
- Конечно, - кивнул Ковалев. – Я гениально умею рассматривать снимки. Во всем остальном я полный ноль и полагаюсь исключительно на свой смартфон. Он гораздо умнее меня, поэтому иногда у него получаются неплохие кадры. Можно я сделаю с вами сэлфи, Максим?
- Можно, - откликнулся тот. – Но нам придется выйти на улицу. В этом отеле странное освещение, из-за него фотографии выходят темными и расфокусированными.
