Потрясённый, я смотрел на ровную поверхность, только что поглотившую ещё живых людей, и никак не мог поверить, что это происходило на самом деле. А, повернувшись к телу Аби, которого надо было похоронить, даже не удивился, что никакого тела на месте убийства не оказалось. Только козы как ни в чём не бывало бродили неподалёку. Что-то подобное уже было со мной, дежавю?
«Что за чертовщина такая, за что это мне?» -- вопросы крутились в голове, пока ноги сами несли меня вниз к дороге. Я не мог думать, мысли путались, лишь одна из них была довольно ясной и вполне понятной -- надо бежать отсюда. Куда? Да куда угодно, хотя бы в город, который показывал мне Аби. Я вздрогнул при мысли о нём. Мёртвый Аби, снова мёртвый Аби…
Я уже знал направление движения и остановился только раз, чтобы напиться воды из фляги. И что бы без неё делал? В сумке обнаружился небольшой свёрток, который сначала хотел выбросить. Но поколебавшись, всё же развернул, предварительно обнюхав.
На этот раз обошлось без неприятных сюрпризов: в свёртке, представлявшем собой кусок всё той же мешковины, оказался лепёшка и что-то вроде белого спрессованного творога, на вкус напоминавший сыр. Аби, сукин ты мертвец, позаботился обо мне? Попросил взять вещи с собой, потому что знал, что не вернусь в сарай? И как бы невзначай показал, куда и как долго мне идти до города. Случайно? Как бы не так! А эта его хитрая, совсем не детская усмешка. Может, он и свою смерть предвидел, как знать…
Я завернул еду в тряпочку и убрал в сумку, решив оставить до того момента, когда сильно проголодаюсь. Сейчас при всём желании ничего не смог бы в себя запихнуть. Просто шёл по дороге, не представляя, что ждёт меня впереди: наверняка, ещё чья-то смерть и не одна. Стараясь прогнать тяжёлые мысли, я попытался сосредоточиться на том, что вспомнил. Пришло время подумать -- как и почему вообще сюда попал?
Но, помучившись немного, бросил эту затею. В голову ничего не приходило. Я фантазировал, придумывал самые невероятные варианты, но ни один из них почему-то меня не устраивал. И снова вернулся к мыслям об Аби. Теперь я был уверен, что это один и тот же человек, возраст которого почему-то изменился. Здесь время течёт по-другому? Возможно. За один день прошло десять лет, да? Тогда почему я как был пятнадцатилетним подростком, так и остался?
Я зациклился на том, что это был один и тот же Аби и уже не мог отказаться от, казалось бы, абсурдной мысли. В чувство меня привёл шум толпы. Поднял голову и увидел, что стою посреди большой бурлящей людьми улицы, которую с большой натяжкой можно было бы назвать городской. Домов и правда было много, но невысоких и неказистых на вид, да и народ вокруг был какой-то потрёпанный. На ум вдруг пришли широкие проспекты, высотки с огромными сияющими окнами, зелёные парки с аттракционами, река в гранитных берегах…
Кто-то больно толкнул меня локтем в бок, презрительно фыркнув: «Что уставился, недоумок, города никогда не видел?»
-- Не видел, точно, -- произнёс я и засмеялся, прейдя с тихого хихиканья, на громкий, доведший меня до слёз и коликов в животе, смех. Конечно, это было нервное, ещё бы, сколько всего за эти два дня мне пришлось пережить. Но смех подействовал: люди стали обходить меня стороной, делая охраняющие знаки и, видимо, не желая связываться с сумасшедшим.
Отсмеявшись, я почувствовал себя лучше и пошёл вперёд к торговым рядам. Товары, продававшиеся с прилавков бедных лавчонок, были мне не знакомы, а какие-то, предположительно, овощи и фрукты, и подавно. Хотя пахло вкусно, или к тому времени я всё-таки успел проголодаться. Но поскольку местной валюты у меня не было, а за красивые глаза никто со мной едой явно не поделился бы, оставалось вдохнуть ещё раз одуряющие ароматы и поискать тихое местечко, чтобы попробовать на вкус подарки Аби.
И тут я заметил их -- небольшую группу подростков примерно моего возраста, с безразличным видом прогуливавшихся по торговым рядам. Их внимательные изучающие взгляды совсем не соответствовали безразличному выражению лиц. Потому, как напряглись торговцы при появлении этой «банды», я понял, что ребята явно промышляли грабежом, или, в лучшем случае, были карманниками.
Ввязываться в местные разборки мне не хотелось, и отойдя поближе к стене какого-то дома, прислонился к ней и, жуя кусок лепешки, наблюдал за происходящим издалека. Главаря видно было сразу -- самый крепкий на вид, смуглолицый паренёк, чьи довольно длинные волосы были завязаны в конский хвост. Да и одет он был явно лучше других -- не в дерюгу, а в тёмную, поблескивающую как шёлк, ткань; вёл себя уверенно и спокойно, подавая загадочные знаки своим сообщникам. Жаль, лица я не рассмотрел.
Не стоило мне слишком откровенно на него пялиться, потому что он вдруг резко обернулся и пошёл в мою сторону. Мне стало не по себе, и я спрятал голову в огромном капюшоне. А ещё повернул сумку себе за спину и прижал её телом к стене, закрыв собой. В сумке были все мои вещи, фляжка и остатки еды, большую часть которой я незаметно для себя уже умял.
Мне показалось, что шум внезапно стих. Послышался звук приближающихся шагов и насмешливый голос произнёс: «Эй, кто-тут у нас такой внимательный, ну-ка, посмотри мне в глаза», -- от этого предложения невозможно было отказаться, потому-то что-то острое легонько кольнуло меня в бок.
Я откинул назад капюшон и посмотрел на подошедшего. Моё сердце сразу упало в пятки, и не потому, что испугался, хотя и этого отрицать не буду -- загорелое лицо парня со светлыми глазами, его знакомая насмешливая улыбка и амулет с жёлтым камушком на шее сказали мне всё -- передо мной снова стоял теперь уже повзрослевший Аби…
Аби-хулиган хмыкнул, внимательно всматриваясь в моё потрясённое лицо.
-- Ну, что скажешь, деревенщина?
-- Что скажу? -- повторил я растеряно, -- Привет, Аби, как дела? Не помнишь меня?
Нож, а в этом я был уверен, кольнул меня сильнее.
-- Откуда знаешь моё имя? Кто тебя подослал, говори быстро, малыш, я терпением не отличаюсь.
Малыш? Он назвал меня «малыш»? Тот, кого я держал на руках, ребёнок в мокрых тряпках, постоянно сосавший палец? Тот, которому я сам придумал имя -- с ума сойти! Знал, что поступаю опрометчиво, но не выдержал и засмеялся. В голове мелькнуло: «Капут тебе, Сашка, он же сейчас тебя прирежет, и все дела».
Но Аби не стал этого делать, он отступил на шаг назад, а потом резко ударил меня под дых. Я охнул и задохнулся, но смеяться не перестал. Аби схватил меня за шкирку и потащил за собой. Народ перед нами расступался, а я только слабо отбрыкивался.
-- Пусти, Аби, сам с тобой пойду, всё равно в этом балагане кроме тебя у меня знакомых нет.
Как ни странно, это подействовало: он меня отпустил и, повернув ко мне смеющееся лицо, сказал: «Иди за мной, «знакомый», и не вздумай бежать -- всё равно догоню».
-- Знаю, -- сказал я зачем-то, заработав ощутимый, хотя и не сильный пинок сзади.
-- И помалкивай лучше, потом поговорим, -- и Аби захохотал вполне добродушно.
Я шёл за ним и думал, какой хорошей взбучки заслужил этот малый, очевидно, не помнивший своего «благодетеля». Хотя, в прошлый раз он меня спас, так что, как ни крути, мы с ним были в расчёте. Но драться–то зачем? Бил он умело, этого у него не отнять, чувствовался опыт в этом деле. Я и сам был не плох в драке -- ну вот опять забытые воспоминания давали о себе знать. Обязательно продемонстрирую своё умение этому задаваке, если он, конечно, опять не вздумает меня ни с того ни с сего покинуть.
Шли мы не очень долго, но какими–то кривыми закоулками, обратной дороги на рыночную площадь я сам бы не нашёл. Дома стояли вплотную друг к другу, обнесённые высокими заборами, которые нам с Аби приходилось время от времени перепрыгивать. Он-то это делал легко, а мне ему приходилось помогать, при этом насмешливая ухмылка не сходила с его веснушчатого лица. Мне от такой «помощи» становилось неловко и очень хотелось двинуть по его довольной физиономии.
Наконец мы добрались до места. Перед этим пришлось спуститься в подвал и изрядно побродить по его пыльным коридорам. Меня всё время не отпускало ощущение, что шутник Аби нарочно водит меня кругами то ли для того, чтобы запутать, то ли, чтобы просто посмеяться надо мной. Когда мы третий раз подряд прошли мимо одной примечательной трещины на стене подвала, я не выдержал и, дёрнув его за рукав, процедил сквозь зубы: «Не надоело ещё изгаляться надо мной? А, Аби?»
-- Неужели, заметил? Ай, молодец! -- и он хлопнул меня по плечу, -- не переживай, уже пришли, -- и втолкнул меня прямо в дверь, словно выросшую перед моим носом. Я зажмурился, ожидая удара, но Аби успел открыть дверь ударом ноги.
-- Прошу в мои покои; проходи, «знакомый», может скажешь, как тебя зовут?
-- Да говорил уже тебе, только ты, похоже, не запомнил -- можешь звать меня Сашкой.
Аби задумался, словно пытался что-то вспомнить.
-- Говоришь, мы раньше встречались? Что-то не припомню такого, и имя у тебя странное…
-- «Не наше», -- договорил я за него, -- ты мне это уже…
Закончить фразу не получилось, потому-то Аби вдруг схватил меня за грудки и заглянул в глаза. Что-то было не так с его глазами: они вдруг потемнели и мне показалось, что-то вертится в этой чёрной бездне… Но я сумел оторвать взгляд и победно хмыкнул: «Никак, загипнотизировать меня решил? Не выйдет. Я не поддаюсь гипнозу, уже проверял», -- сказал это без тени сомнения, потому что верил в свои слова, хотя и не помнил, где и когда это было.
Аби побледнел и отпустил меня, теперь он уже не смеялся.
-- Так как, ты говоришь, тебя зовут? -- его глаза снова приняли свой светло-серый цвет.
-- Сашка, -- в который раз повторил я.
-- Ты уверен? -- спросил он совершенно серьёзно.
-- Естественно, раз меня так мама назвала, -- насмешливо произнёс я и замолчал, потому что в голове забытый, но точно знакомый голос из прошлого, произнёс: «Ты знаешь, как мама тебя назвала при рождении? Алекс, в честь твоего знаменитого дедушки. Он был великим магом. И запомни, с этого дня ты никогда не должен забывать своего настоящего имени -- Алекс. Это имя не раз может спасти тебе жизнь…»
Я переваривал только что вернувшееся воспоминание, а Аби продолжал внимательно на меня смотреть.
-- Ну что, вспомнил? Не знаю, почему, но уверен, что ты сказал мне чужое имя. Неужели ошибся?
Я молча помотал головой.
-- Ты не ошибся, нет. Я тебя не обманул, Аби, просто почему-то забыл. Меня зовут Алекс. Это точно. Отец сказал, чтобы никогда не забывал … -- я снова замолчал, на этот раз из-за резкой перемены в лице Аби: теперь он мне верил, и его глаза сияли непонятным мне восхищением.
Так хотелось спросить его, что всё это значит, но голова вдруг закружилась, ноги подкосились, и я едва не упал, вовремя подхваченный Аби. Он осторожно опустил меня на пол и отошёл в сторону. Я закрыл глаза, неожиданно наполнившиеся слезами, потому что именно в этот момент всё вспомнил.
Стоял пасмурный и холодный февральский вечер, до моего дня рождения оставался месяц, и вместо того, чтобы внимательно слушать отца, я перебирал в уме подарки, которые, возможно, получу от него. Голос отца вернул меня к действительности.
-- Алекс, что случилось на этот раз? Почему ты совсем меня сегодня не слушаешь? У нас с тобой не так много времени для учёбы. А ты опять отвлекаешься, -- говорил он с болью в голосе, -- откуда такое легкомыслие, мне становится страшно за тебя.
-- Ну, не начинай опять занудствовать, па! Всё совсем не так, я выучил то, что ты говорил мне в прошлый раз. Отвлекся всего на минутку, подумаешь…
-- Нет, это важно, если ты забудешь хотя бы одно слово, это может стоить тебе жизни. Магия -- очень опасная штука.
-- Знаю, знаю, я же не спорю, ну прости, па! Буду внимательно слушать, вот увидишь. Хочешь, покажу как у меня получается перемещать предметы, всю неделю тренировался, смотри, -- и, сосредоточившись, начал двигать сначала мелочь на столе отца -- ручки, папки с бумагами, фарфоровую рамку с нашей с ним фотографией. Потом передвинул тяжёлый стул в дальний угол комнаты и, ободрённый довольной улыбкой отца, продолжил свои опыты.
Мобильный зазвонил, как всегда, не вовремя. Отец извинился и сказал, что выйдет на минутку, и что бы без него я ничего не делал. Дав ему слово, сразу же забыл об обещании. Я стоял и искал, что бы ещё такое переместить к его возвращению, и тут увидел обувную коробку с новыми кроссовками, которые он сегодня принёс домой.
Каким же дурачком я был тогда! Моё внимание быстро переключилось на кроссовки, надев их, красовался перед зеркалом в кабинете, где мы обычно занимались. Тут мой взгляд упал на узкий книжный шкаф, стоявший у стены. Сразу подумал, что, если постараюсь, смогу его выдвинуть вперёд. Вот отец удивится, ведь, по его словам, шкаф такой тяжёлый, что его-еле занесли в квартиру сразу несколько человек -- старинная работа и всё такое, бла-бла-бла.
Я сосредоточился и, вуаля, как говорится, шкаф со скрипом, но выдвинулся, следуя моему мысленному приказу. Прямо за ним была дверь. Самая обыкновенная, непримечательная с очень простой ручкой. Я протиснулся за шкаф и просто прикоснулся к ручке, даже не повернул. Последнее, что услышал, падая в темноту и пересчитывая своим телом деревянные ступени, был крик вошедшего в комнату отца: «Нет, только не это, Алекс! Не прикасайся к ручке, ты ещё не готов…»
А потом наступила темнота, и я очнулся в горящем доме.
С трудом открыл глаза, рядом со мной на корточках сидел грустный Аби.
-- Как ты? -- просто спросил он.
Я молча протянул ему руку, он схватил её и осторожно помог встать с пола, потом повёл к столу, стоявшему у окна, и посадил на красивый резной стул с гнутыми ножками. «Прямо как у нас дома», -- подумалось мне, мысли текли вяло, словно у меня был не мозг, а болото, из которого они выбирались медленно и с большим трудом.
Я осмотрелся. Да уж, не таким представлял себе берлогу главаря банды уличных мальчишек. Это больше походило на квартиру какого-нибудь профессора в столичном городе: старинная мебель, кожаный диван у стены, картины в позолоченных рамах, мягкий ковёр на полу, шкафы до самого потолка, полные книг.
На столе стояла фарфоровая посуда, на блюдах -- что-то мясное и очень вкусно пахнувшее, разные салаты и, вероятно, деликатесы, заслуживавшие внимания. Но я не мог есть. Развернувшись, спросил у Аби совсем не то что собирался: «Аби, ты и есть Хозяин этого места? Я прав?»
Он снова внимательно посмотрел на меня, потом сел на соседний стул и начал есть. Я и так был на взводе, поэтому крикнул ему почти в ухо: «Плохо расслышал вопрос? Отвечай!»
Он отодвинул от себя тарелку и посмотрел на меня с вызовом.
-- Не забывайся, маг Алекс, ты у меня дома в гостях, и вообще, не ори так! -- продолжил он примирительным тоном, -- да, я -- Хозяин этого места. Сам его создал, и порядки здесь устанавливаю тоже я, дошло?
-- Ещё бы -- дурачил меня всё это время, сволочь, весело было, да?
-- Вроде, а знаешь, за последние пятьсот лет -- ты мой первый гость, поэтому -- да, немного повеселился. Скучно же здесь, сил нет.
-- А если скучно, почему не свалишь отсюда? -- всё ещё злился я.
-- Свалишь? Интересное слово.
«Что за чертовщина такая, за что это мне?» -- вопросы крутились в голове, пока ноги сами несли меня вниз к дороге. Я не мог думать, мысли путались, лишь одна из них была довольно ясной и вполне понятной -- надо бежать отсюда. Куда? Да куда угодно, хотя бы в город, который показывал мне Аби. Я вздрогнул при мысли о нём. Мёртвый Аби, снова мёртвый Аби…
Я уже знал направление движения и остановился только раз, чтобы напиться воды из фляги. И что бы без неё делал? В сумке обнаружился небольшой свёрток, который сначала хотел выбросить. Но поколебавшись, всё же развернул, предварительно обнюхав.
На этот раз обошлось без неприятных сюрпризов: в свёртке, представлявшем собой кусок всё той же мешковины, оказался лепёшка и что-то вроде белого спрессованного творога, на вкус напоминавший сыр. Аби, сукин ты мертвец, позаботился обо мне? Попросил взять вещи с собой, потому что знал, что не вернусь в сарай? И как бы невзначай показал, куда и как долго мне идти до города. Случайно? Как бы не так! А эта его хитрая, совсем не детская усмешка. Может, он и свою смерть предвидел, как знать…
Я завернул еду в тряпочку и убрал в сумку, решив оставить до того момента, когда сильно проголодаюсь. Сейчас при всём желании ничего не смог бы в себя запихнуть. Просто шёл по дороге, не представляя, что ждёт меня впереди: наверняка, ещё чья-то смерть и не одна. Стараясь прогнать тяжёлые мысли, я попытался сосредоточиться на том, что вспомнил. Пришло время подумать -- как и почему вообще сюда попал?
Но, помучившись немного, бросил эту затею. В голову ничего не приходило. Я фантазировал, придумывал самые невероятные варианты, но ни один из них почему-то меня не устраивал. И снова вернулся к мыслям об Аби. Теперь я был уверен, что это один и тот же человек, возраст которого почему-то изменился. Здесь время течёт по-другому? Возможно. За один день прошло десять лет, да? Тогда почему я как был пятнадцатилетним подростком, так и остался?
Я зациклился на том, что это был один и тот же Аби и уже не мог отказаться от, казалось бы, абсурдной мысли. В чувство меня привёл шум толпы. Поднял голову и увидел, что стою посреди большой бурлящей людьми улицы, которую с большой натяжкой можно было бы назвать городской. Домов и правда было много, но невысоких и неказистых на вид, да и народ вокруг был какой-то потрёпанный. На ум вдруг пришли широкие проспекты, высотки с огромными сияющими окнами, зелёные парки с аттракционами, река в гранитных берегах…
Кто-то больно толкнул меня локтем в бок, презрительно фыркнув: «Что уставился, недоумок, города никогда не видел?»
-- Не видел, точно, -- произнёс я и засмеялся, прейдя с тихого хихиканья, на громкий, доведший меня до слёз и коликов в животе, смех. Конечно, это было нервное, ещё бы, сколько всего за эти два дня мне пришлось пережить. Но смех подействовал: люди стали обходить меня стороной, делая охраняющие знаки и, видимо, не желая связываться с сумасшедшим.
Отсмеявшись, я почувствовал себя лучше и пошёл вперёд к торговым рядам. Товары, продававшиеся с прилавков бедных лавчонок, были мне не знакомы, а какие-то, предположительно, овощи и фрукты, и подавно. Хотя пахло вкусно, или к тому времени я всё-таки успел проголодаться. Но поскольку местной валюты у меня не было, а за красивые глаза никто со мной едой явно не поделился бы, оставалось вдохнуть ещё раз одуряющие ароматы и поискать тихое местечко, чтобы попробовать на вкус подарки Аби.
И тут я заметил их -- небольшую группу подростков примерно моего возраста, с безразличным видом прогуливавшихся по торговым рядам. Их внимательные изучающие взгляды совсем не соответствовали безразличному выражению лиц. Потому, как напряглись торговцы при появлении этой «банды», я понял, что ребята явно промышляли грабежом, или, в лучшем случае, были карманниками.
Ввязываться в местные разборки мне не хотелось, и отойдя поближе к стене какого-то дома, прислонился к ней и, жуя кусок лепешки, наблюдал за происходящим издалека. Главаря видно было сразу -- самый крепкий на вид, смуглолицый паренёк, чьи довольно длинные волосы были завязаны в конский хвост. Да и одет он был явно лучше других -- не в дерюгу, а в тёмную, поблескивающую как шёлк, ткань; вёл себя уверенно и спокойно, подавая загадочные знаки своим сообщникам. Жаль, лица я не рассмотрел.
Не стоило мне слишком откровенно на него пялиться, потому что он вдруг резко обернулся и пошёл в мою сторону. Мне стало не по себе, и я спрятал голову в огромном капюшоне. А ещё повернул сумку себе за спину и прижал её телом к стене, закрыв собой. В сумке были все мои вещи, фляжка и остатки еды, большую часть которой я незаметно для себя уже умял.
Мне показалось, что шум внезапно стих. Послышался звук приближающихся шагов и насмешливый голос произнёс: «Эй, кто-тут у нас такой внимательный, ну-ка, посмотри мне в глаза», -- от этого предложения невозможно было отказаться, потому-то что-то острое легонько кольнуло меня в бок.
Я откинул назад капюшон и посмотрел на подошедшего. Моё сердце сразу упало в пятки, и не потому, что испугался, хотя и этого отрицать не буду -- загорелое лицо парня со светлыми глазами, его знакомая насмешливая улыбка и амулет с жёлтым камушком на шее сказали мне всё -- передо мной снова стоял теперь уже повзрослевший Аби…
Аби-хулиган хмыкнул, внимательно всматриваясь в моё потрясённое лицо.
-- Ну, что скажешь, деревенщина?
-- Что скажу? -- повторил я растеряно, -- Привет, Аби, как дела? Не помнишь меня?
Нож, а в этом я был уверен, кольнул меня сильнее.
-- Откуда знаешь моё имя? Кто тебя подослал, говори быстро, малыш, я терпением не отличаюсь.
Малыш? Он назвал меня «малыш»? Тот, кого я держал на руках, ребёнок в мокрых тряпках, постоянно сосавший палец? Тот, которому я сам придумал имя -- с ума сойти! Знал, что поступаю опрометчиво, но не выдержал и засмеялся. В голове мелькнуло: «Капут тебе, Сашка, он же сейчас тебя прирежет, и все дела».
Но Аби не стал этого делать, он отступил на шаг назад, а потом резко ударил меня под дых. Я охнул и задохнулся, но смеяться не перестал. Аби схватил меня за шкирку и потащил за собой. Народ перед нами расступался, а я только слабо отбрыкивался.
-- Пусти, Аби, сам с тобой пойду, всё равно в этом балагане кроме тебя у меня знакомых нет.
Как ни странно, это подействовало: он меня отпустил и, повернув ко мне смеющееся лицо, сказал: «Иди за мной, «знакомый», и не вздумай бежать -- всё равно догоню».
-- Знаю, -- сказал я зачем-то, заработав ощутимый, хотя и не сильный пинок сзади.
-- И помалкивай лучше, потом поговорим, -- и Аби захохотал вполне добродушно.
Я шёл за ним и думал, какой хорошей взбучки заслужил этот малый, очевидно, не помнивший своего «благодетеля». Хотя, в прошлый раз он меня спас, так что, как ни крути, мы с ним были в расчёте. Но драться–то зачем? Бил он умело, этого у него не отнять, чувствовался опыт в этом деле. Я и сам был не плох в драке -- ну вот опять забытые воспоминания давали о себе знать. Обязательно продемонстрирую своё умение этому задаваке, если он, конечно, опять не вздумает меня ни с того ни с сего покинуть.
Шли мы не очень долго, но какими–то кривыми закоулками, обратной дороги на рыночную площадь я сам бы не нашёл. Дома стояли вплотную друг к другу, обнесённые высокими заборами, которые нам с Аби приходилось время от времени перепрыгивать. Он-то это делал легко, а мне ему приходилось помогать, при этом насмешливая ухмылка не сходила с его веснушчатого лица. Мне от такой «помощи» становилось неловко и очень хотелось двинуть по его довольной физиономии.
Наконец мы добрались до места. Перед этим пришлось спуститься в подвал и изрядно побродить по его пыльным коридорам. Меня всё время не отпускало ощущение, что шутник Аби нарочно водит меня кругами то ли для того, чтобы запутать, то ли, чтобы просто посмеяться надо мной. Когда мы третий раз подряд прошли мимо одной примечательной трещины на стене подвала, я не выдержал и, дёрнув его за рукав, процедил сквозь зубы: «Не надоело ещё изгаляться надо мной? А, Аби?»
-- Неужели, заметил? Ай, молодец! -- и он хлопнул меня по плечу, -- не переживай, уже пришли, -- и втолкнул меня прямо в дверь, словно выросшую перед моим носом. Я зажмурился, ожидая удара, но Аби успел открыть дверь ударом ноги.
Часть 3
-- Прошу в мои покои; проходи, «знакомый», может скажешь, как тебя зовут?
-- Да говорил уже тебе, только ты, похоже, не запомнил -- можешь звать меня Сашкой.
Аби задумался, словно пытался что-то вспомнить.
-- Говоришь, мы раньше встречались? Что-то не припомню такого, и имя у тебя странное…
-- «Не наше», -- договорил я за него, -- ты мне это уже…
Закончить фразу не получилось, потому-то Аби вдруг схватил меня за грудки и заглянул в глаза. Что-то было не так с его глазами: они вдруг потемнели и мне показалось, что-то вертится в этой чёрной бездне… Но я сумел оторвать взгляд и победно хмыкнул: «Никак, загипнотизировать меня решил? Не выйдет. Я не поддаюсь гипнозу, уже проверял», -- сказал это без тени сомнения, потому что верил в свои слова, хотя и не помнил, где и когда это было.
Аби побледнел и отпустил меня, теперь он уже не смеялся.
-- Так как, ты говоришь, тебя зовут? -- его глаза снова приняли свой светло-серый цвет.
-- Сашка, -- в который раз повторил я.
-- Ты уверен? -- спросил он совершенно серьёзно.
-- Естественно, раз меня так мама назвала, -- насмешливо произнёс я и замолчал, потому что в голове забытый, но точно знакомый голос из прошлого, произнёс: «Ты знаешь, как мама тебя назвала при рождении? Алекс, в честь твоего знаменитого дедушки. Он был великим магом. И запомни, с этого дня ты никогда не должен забывать своего настоящего имени -- Алекс. Это имя не раз может спасти тебе жизнь…»
Я переваривал только что вернувшееся воспоминание, а Аби продолжал внимательно на меня смотреть.
-- Ну что, вспомнил? Не знаю, почему, но уверен, что ты сказал мне чужое имя. Неужели ошибся?
Я молча помотал головой.
-- Ты не ошибся, нет. Я тебя не обманул, Аби, просто почему-то забыл. Меня зовут Алекс. Это точно. Отец сказал, чтобы никогда не забывал … -- я снова замолчал, на этот раз из-за резкой перемены в лице Аби: теперь он мне верил, и его глаза сияли непонятным мне восхищением.
Так хотелось спросить его, что всё это значит, но голова вдруг закружилась, ноги подкосились, и я едва не упал, вовремя подхваченный Аби. Он осторожно опустил меня на пол и отошёл в сторону. Я закрыл глаза, неожиданно наполнившиеся слезами, потому что именно в этот момент всё вспомнил.
Стоял пасмурный и холодный февральский вечер, до моего дня рождения оставался месяц, и вместо того, чтобы внимательно слушать отца, я перебирал в уме подарки, которые, возможно, получу от него. Голос отца вернул меня к действительности.
-- Алекс, что случилось на этот раз? Почему ты совсем меня сегодня не слушаешь? У нас с тобой не так много времени для учёбы. А ты опять отвлекаешься, -- говорил он с болью в голосе, -- откуда такое легкомыслие, мне становится страшно за тебя.
-- Ну, не начинай опять занудствовать, па! Всё совсем не так, я выучил то, что ты говорил мне в прошлый раз. Отвлекся всего на минутку, подумаешь…
-- Нет, это важно, если ты забудешь хотя бы одно слово, это может стоить тебе жизни. Магия -- очень опасная штука.
-- Знаю, знаю, я же не спорю, ну прости, па! Буду внимательно слушать, вот увидишь. Хочешь, покажу как у меня получается перемещать предметы, всю неделю тренировался, смотри, -- и, сосредоточившись, начал двигать сначала мелочь на столе отца -- ручки, папки с бумагами, фарфоровую рамку с нашей с ним фотографией. Потом передвинул тяжёлый стул в дальний угол комнаты и, ободрённый довольной улыбкой отца, продолжил свои опыты.
Мобильный зазвонил, как всегда, не вовремя. Отец извинился и сказал, что выйдет на минутку, и что бы без него я ничего не делал. Дав ему слово, сразу же забыл об обещании. Я стоял и искал, что бы ещё такое переместить к его возвращению, и тут увидел обувную коробку с новыми кроссовками, которые он сегодня принёс домой.
Каким же дурачком я был тогда! Моё внимание быстро переключилось на кроссовки, надев их, красовался перед зеркалом в кабинете, где мы обычно занимались. Тут мой взгляд упал на узкий книжный шкаф, стоявший у стены. Сразу подумал, что, если постараюсь, смогу его выдвинуть вперёд. Вот отец удивится, ведь, по его словам, шкаф такой тяжёлый, что его-еле занесли в квартиру сразу несколько человек -- старинная работа и всё такое, бла-бла-бла.
Я сосредоточился и, вуаля, как говорится, шкаф со скрипом, но выдвинулся, следуя моему мысленному приказу. Прямо за ним была дверь. Самая обыкновенная, непримечательная с очень простой ручкой. Я протиснулся за шкаф и просто прикоснулся к ручке, даже не повернул. Последнее, что услышал, падая в темноту и пересчитывая своим телом деревянные ступени, был крик вошедшего в комнату отца: «Нет, только не это, Алекс! Не прикасайся к ручке, ты ещё не готов…»
А потом наступила темнота, и я очнулся в горящем доме.
С трудом открыл глаза, рядом со мной на корточках сидел грустный Аби.
-- Как ты? -- просто спросил он.
Я молча протянул ему руку, он схватил её и осторожно помог встать с пола, потом повёл к столу, стоявшему у окна, и посадил на красивый резной стул с гнутыми ножками. «Прямо как у нас дома», -- подумалось мне, мысли текли вяло, словно у меня был не мозг, а болото, из которого они выбирались медленно и с большим трудом.
Я осмотрелся. Да уж, не таким представлял себе берлогу главаря банды уличных мальчишек. Это больше походило на квартиру какого-нибудь профессора в столичном городе: старинная мебель, кожаный диван у стены, картины в позолоченных рамах, мягкий ковёр на полу, шкафы до самого потолка, полные книг.
На столе стояла фарфоровая посуда, на блюдах -- что-то мясное и очень вкусно пахнувшее, разные салаты и, вероятно, деликатесы, заслуживавшие внимания. Но я не мог есть. Развернувшись, спросил у Аби совсем не то что собирался: «Аби, ты и есть Хозяин этого места? Я прав?»
Он снова внимательно посмотрел на меня, потом сел на соседний стул и начал есть. Я и так был на взводе, поэтому крикнул ему почти в ухо: «Плохо расслышал вопрос? Отвечай!»
Он отодвинул от себя тарелку и посмотрел на меня с вызовом.
-- Не забывайся, маг Алекс, ты у меня дома в гостях, и вообще, не ори так! -- продолжил он примирительным тоном, -- да, я -- Хозяин этого места. Сам его создал, и порядки здесь устанавливаю тоже я, дошло?
-- Ещё бы -- дурачил меня всё это время, сволочь, весело было, да?
-- Вроде, а знаешь, за последние пятьсот лет -- ты мой первый гость, поэтому -- да, немного повеселился. Скучно же здесь, сил нет.
-- А если скучно, почему не свалишь отсюда? -- всё ещё злился я.
-- Свалишь? Интересное слово.
