- Мы побудет только на церемонии, - напомнила ему условия договора.
Когда Николас пытался переубедить меня, что нам необходимо уехать сразу в Арт, одним из аргументов приводила, что хочу лишь посмотреть на торжество в храме, где мы не будем задерживаться дольше положенного. Только одним глазком! Интересно же, как проходят свадьбы в Камарге, ведь говорят это что-то необычное. Последний довод добил кавалера окончательно. Какой южанин устоит перед таким комплиментом и не захочет похвалиться обычаями родной провинции?
- Это-то, да, - с тоскливым вздохом вспомнил наш договор Николас, - Там, говорят, поросей зажарили.
В ответ одарила красноречивым взглядом. Мол, нас и так тут быть не должно. Николас усовестился, но не надолго и затянул по новой перечисление по его мнению заманчивых блюд. На меня это не действовало, я аккуратно, по широкой дуге кружила вокруг жениха, рассматривая мужчину со всех сторон.
Эдрин оказался приятной наружности. Его образ в ворожейном шаре предсказаний был несколько размытый, скорее ассоциативный из внутреннего восприятия Мариэль. Темно-серый костюм с крохотным бутоном белой розочки в петличке, темные, как у всех южан, волнистые волосы, золотистый загар и радостная улыбка на губах, которая присутствовала практически постоянно. Его окружали родственники, а после того, как ударил огромный диск храма, оповещающий о начале церемонии, к мужчине подошли его друзья. Они пожимали руку жениху, хлопали по плечу и коротко поздравляли, не вдаваясь в витиеватые словословия.
Вообще ощущение праздника и радости носился в воздухе. Смех и веселые реплики раздавались отовсюду, дети, наряженные по этому случаю, гонялись между взрослыми, сразу найдя себе напарника по интересам. Девушки строили глазки молодым людям, а те в свою очередь, расправив плечи, поглядывали на шумные стайки южных красавиц.
Второй удар по храмовому диску призвал гостей поторопиться в прохладу здания. Голоса стихали сразу же за порогом храма. Здесь не терпели суеты, и священники могли сурово покарать ослушников, а потому все преисполнились торжественностью момента, проходя к ритуальной чаше. Сам сосуд стоял на мраморной подставке, даже не представляю, как смогли ее доставить в храм, потому что размеры поражали и внушали уважение. Чаша переливалась в потоке света, спускающегося сверху. Драгоценный металл украшали не малой стоимости опалы и сапфиры. Витражи в крыше храма, строго расположенные по сторонам света, различались цветом. Восток – пурпур, запад – изумрудная, глубокая зелень, север – почти непрозрачная синь, а юг сверкал золотом. Мастера добились потрясающего резонанса светотеней. Солнечный луч, проходя через мозаику каждого сектора, отмечал очередную часть дня, и чаша меняла свой облик, создавая волшебство наяву. Сейчас же, почти перед самым полуднем, когда светило подходило к зениту, преобладал восточный сектор, отчего блестящая чаша из дорого металла и монументальная подставка из мрамора сверкали пурпуром, играя искрами и гранями.
Лысый священник медленно и торжественно вышел из служебной двери. Его мерный шаг внушал уважение и почтение, заставляя склонять головы в поклоне. Я заторопилась ближе к центру храма, где должна пройти вся церемония, понимая, что если нападение и произойдет, то только в тот момент, когда увидела в видении.
Невеста, как и положено, вышла из другой двери, направляясь навстречу священнику. Мужчина смотрел внимательно за ее приближением, не отрывая взгляда. Сейчас было важно, чтобы они подошли к чаше одновременно, тогда по всем поверьям женщину в браке будет сопровождать благословение богини, чьими верными слугами были храмовники. Конечно, священники старались сделать приятное новобрачной, умеряя собственный шаг, просто следуя старым традициям. Но сколько было семей, где счастьем и не пахло, хотя новобрачная шла шаг в шаг со священником.
Итак, они остановились одновременно, и одобрительный шепоток пробежался по рядам гостей. Сердце болезненно сжалось в предчувствии беды. Я-то точно знала, что этот брак будет не долгим, ровно до того момента, когда Эдрин отопьет из чащи. Разумеется, если королевский судья не предпринял решительных действий и не арестовал колдуна.
- Так внимательно смотришь, будто ждешь, что ты следующая, - фыркнул в мою сторону Николас.
В ответ одарила его возмущенным взглядом. Не объяснять же, в самом деле, в этой толпе, что меня сейчас беспокоит совершенно иное?
Невеста, на мой взгляд, не отличалась красотой. Платье из дорогой ткани, и наверняка стоило немалую сумму ее отцу, волосы убраны под золотистую вуаль в высокую прическу, украшенную драгоценной диадемой. Я даже прикинула ее примерную стоимость. Сдается мне, этот Эдрин предпочел миловидную Мариэль подруге из-за состояния отца. Говорят, что для многих финансовое состояние гораздо важнее искренних чувств. С другой стороны, если южанин предпочел деньги, то о каких чувствах, кроме меркантильности, можно говорить в данном случае?
- Если пойдешь со мной на танцы, то мы вполне можем потом оказаться на их месте, - жизнерадостно сообщил кавалер.
- А если не пойду на танцы? – с наивным видом взмахнула на него ресницами.
Прямо таки даже интересно, как работает мозг желтозубого красавчика.
- Это сложнее, - задумчиво почесал себя за мочку уха кавалер, - Мне же тебя узнать надо поближе. Как я в дом приведу жену, с которой даже потанцевать ни разу не удалось?
- Это серьезный аргумент, - согласилась с ним, развеселившись.
Даже испытала определенную благодарность к этому местному ловеласу с его предложением о браке. В последние несколько минут была настолько напряжена, буквально впиваясь взглядом в троицу, стоящую у чаши, что этот разговор оказался к месту, рассеяв мое тревожное состояние.
Священник возносил молитву богине, прося ее благословить этого мужчину и эту женщину. Словопения хрипловатым голосом разносились по всему храму, заставляя романтично вздыхать незамужних девиц, мечтающих выйти замуж, а так же почтенных метресс смахивать слезу умиления при воспоминаниях о собственной свадьбе. Все было чинно, благородно и ничего не предвещало беды.
Едва лысый священник поднес чашу невесте, как вокруг них вспыхнули сразу несколько защитных щита. Не знаю, каким авторитетом надо обладать, чтобы получить разрешение на использование боевого колдовства в храме, но королевский судья этого добился. Невесту, жениха и священника окружил настолько плотный кокон из переплетенных заклинаний, что их фигуры практически скрылись за силовыми линиями, вспыхивающие очень опасной магией. Только щиты были настроенные таким образом, что излучали агрессию наружу, надежно охраняя тех, кто внутри.
- Красота какая! – раздались вокруг восхищенные вздохи и голоса.
Как оказалось, я привычно перешла на зрение ворожеи, едва почувствовала выплеск колдовства, а потому не заметила то, что сотворили люди королевского судьи, чтобы скрыть защитные щиты. Вспыхнувшая арка красиво переливалась всеми цветами от нежно-голубого до черно-фиолетового. Цветы, словно живые, расцветали из бутонов, порхали бабочки с одного соцветия на другое.
Пока рассматривала сотворенную красоту, жених отпил из чаши, поданную ему священником, сделал глоток напитка, передал обратно, поднес руку ко рту, затем прижал к груди и рухнул на пол замертво. Настоящее полностью воплотилось, все произошло именно так, как было в моей ворожбе. Я оторопело смотрела на распростертое тело мужчины у ног невесты и не могла поверить случившемуся. Мои видения сбывались с высокой долей вероятности, но смерть произошла на моих глазах впервые.
Громкий, женский крик раздался в полной тишине. Почти все видели как упал жених и смотрели так же потрясенно на произошедшее вместе со мной. У подножия постамента для чаши лежал мертвый Эдриан, а его невеста кричала и трясла тело теперь уже своего супруга.
Крики гостей больно ударили по ушам, гости в панике кинулись на выход. И тут произошло очередное происшествие – все двери храма оказались заблокированы, никто не мог выйти наружу. Но зато со всех сторон входили хмурые постовые, полицейские и сам королевский судья. От его взгляда замолкли практически все, только безутешная вдова продолжала голосить над телом новобрачного.
- Из храма никто не выйдет, - жестко оповестил всех королевский судья, - вас допросят со всей строгостью.
- Как такое могло произойти? – пролетел недоумевающий вопрос над гостями.
Его задавали в разных вариантах, но практически все были единодушны – случившееся для всех было полной неожиданностью. Все рассчитывали после такой красивой церемонии отправиться к обильному обеду, предаваясь для начала чревоугодию, а потом танцевать до завтрашнего утра под аккомпанемент музыкантов, приглашенных специально для широкой свадьбы. Трагедия, разразившаяся в храме, стала для всех гостей потрясением. И еще большим кошмаром обернулось то, как быстро полицейские оказались на месте преступления.
- Эмири будет недоволен, - пробурчал Николас за моей спиной.
- Да уж за это нас по головке не погладят, - согласилась с ним, зорко следя за передвижениями королевского судьи, чтобы вовремя скрыться за спиной стоящих спереди гостей.
- По головке не погладят и по попе дадуть, - подтвердил мои слова кавалер.
Вот уж точно! Наставник ведь специально оставил меня в гостинице, да еще с Николаса потребовал доставку одной самоуверенной ворожеи к месту прохождения практики.
Внимательно наблюдала за действиями представителей закона. Строгие, хмурые, уверенные в своих действиях, они разделили гостей, а теперь уже свидетелей, на несколько групп. Постовые наблюдали за порядком, рассредоточившись по залу храма. Шесть человек окружили умершего Эдрина, его невесту и лысого священника. Вот кто не волновался и спокойно наблюдал за всем происходившим. Подозреваю, что его предупредили о таком варианте событий, иначе бы как королевский судья смог бы добиться разрешения на применение боевого колдовства? Наверняка о готовящемся покушении знали очень высокие саны священников.
Больше десятка королевских следователей быстро взяли в оборот гостей, устраивая им допрос сразу по горячим следам. Я слышала, что такие действия часто дают результаты, и сейчас законники полностью были в своем праве. Убийство совершенно, тело еще не остыло, заказчик и исполнитель известны. Осталось дело за малым – собрать улики и предать их суду.
Меня с Николасом оттеснили в сторону одного из следователей, и с этого места хорошо было видно королевского судью, внимательно осматривавшего труп Эдрина. Ему помогали несколько человек, и среди них Броссар не наблюдался. В моей душе затеплилась надежда, что смогу выскользнуть из этой ситуации, чтобы наставник не узнал о своевольном нарушении его планов. Прямого запрета не было, только вот Николас был строго проинструктирован на мой счет – отвезти сразу же в Арт.
Следователь отпустил очередную жертву и строго взглянул на меня, шагнула в его сторону и вежливо присела, потом с гордым видом выпрямилась перед мужчиной. Королевский следователь окинул мою фигуру внимательным взглядом, оценив манеры и умение себя вести, и задал первый вопрос:
- Имя?
- Клер Алузье, - спокойным тоном ответила ему, в душе молясь богине, что протокол допроса, что сейчас фиксировался магией серебристыми буквами в воздухе, а потом перенесется на бумагу, никогда не увидят глаза метра Одилона.
- Кем приводитесь новобрачным? – суровый взгляд прямо в глаза, попробуй такому соври, сразу распознает все тщетные потуги.
- Никем. Просто любопытно стало посмотреть на торжество, - ответила я.
При этом практически правда. Об остальных мотивах можно умолчать.
- Просто так прогуливались и решили заглянуть в храм? – чуть приподнял правую бровь мужчина, обозначая тем самым свое недоумение и вопрос.
- Очень много гостей собралось, любопытно посмотреть.
- Да, она не местная. На практику к ворожею нашему приехала. Говорит, хочу посмотреть, как проходит свадьба у южан в Камарге, - с гордостью в тоне сообщил за моей спиной Николас.
Так захотелось развернуться и треснуть по черепушке этого ухажера! Кто его просил уточнять подробности? Шла мимо, заглянула – все! Зачем упоминать ворожея? Неужели не понимает, что это очень опасно?
- К метру Эмири Броссару? – уточнил совсем не глупый королевский следователь.
- Да, - пришлось сознаться.
Во-первых, понятия не имею, есть ли в Дубье еще хоть один ворожей, но наверняка нет, во-вторых, Николас все равно сдаст.
Это был конец! Отбитой попой в этот раз точно не отделаюсь. Боюсь, что он меня не станет телепортировать в Арт, а вот обездвижить и насильно усадить в губернаторскую коляску вполне может.
- Метресса Алузье, соблаговолите отойти вот сюда, - следователь сама вежливость и тактичность.
Я только набрала в грудь воздуха, чтобы начать убеждать в том, что мне вовсе не обязательно дожидаться Броссара в этом храме, а рассказать об увиденном могу не больше, чем все остальные, как мужчина отвернулся от меня и занялся следующим свидетелем.
- Ты зачем ему сказал о практике? – недовольно прошептала Николасу.
- Так Эмири сейчас нас отсюда заберет, а так неизвестно, сколько проторчать придется, - оправдывался он.
Теперь только вот придется оправдываться долго и выслушивать все, что ворожей думает о моем самоуправстве. Но действительность оказалась гораздо хуже. Едва мы с Николасом отошли в указанное место, нас окружили постовые. Даже не успела спросить, в связи с чем такой эскорт, как открылся портал под моими ногами, и ухнула вниз, пребольно опустившись сначала на ноги, а потом на попу.
- А вот и первый подозреваемый, - угрюмо возвестил мужской голос.
Покряхтывая, поднялась на ноги, с сожалением осмотрев перепачканное платье. Ведь только-только его почистили и привели в порядок, и вот опять неприятности с одеждой. Отряхнула руками все, что смогла и после этого осмотрелась.
Место, где я оказалась, совсем не понравилось. Замкнутое пространство с невысокой металлической дверью, массивность которой вызывала ассоциации с тюрьмой. Грубой работы деревянный стол и мужчина за ним не вызывали чувство восторга. На меня смотрели глубоко посаженные глазки, прикрытые лишенные ресниц веками, завитки волос аккуратно прилизанные у лысины, расползшейся по темечку, тщетно создавали иллюзию наличия шевелюры. Сдается мне, он перед сном каждый волос пересчитывает, а утром с завидным трудолюбием укладывает на облысевшем черепе в подобие рядов, стремясь прикрыть загорелую кожу головы. Только вот южная особенность – волнистость волосяного покрова, замеченная мной у жителей провинции Камарг, шутила свою шутку природы – при высыхании тщательно вытянутые через лысину локоны сворачивались как им привычней, отчего такая прическа смотрелась еще более странно.
Силуэт мужчины напоминал породу коротколапых собак – плечи широкие, складочки на подбородке и по пропорциям навевавшие такие ассоциации руки. Бульдожья челюсть делала сходство окончательным. Говорят, что у них хватка мертвая, если вцепятся зубами, то потом не отпускаю. И вот к этому лысеющему бульдогу меня отправили.
После своей первой фразы мужчина не произнес ни слова, вертя в руках самопишущее перо. Эти пару минут мы потратили на то, чтобы внимательно осмотреть собеседника и сделать определенные выводы.
Когда Николас пытался переубедить меня, что нам необходимо уехать сразу в Арт, одним из аргументов приводила, что хочу лишь посмотреть на торжество в храме, где мы не будем задерживаться дольше положенного. Только одним глазком! Интересно же, как проходят свадьбы в Камарге, ведь говорят это что-то необычное. Последний довод добил кавалера окончательно. Какой южанин устоит перед таким комплиментом и не захочет похвалиться обычаями родной провинции?
- Это-то, да, - с тоскливым вздохом вспомнил наш договор Николас, - Там, говорят, поросей зажарили.
В ответ одарила красноречивым взглядом. Мол, нас и так тут быть не должно. Николас усовестился, но не надолго и затянул по новой перечисление по его мнению заманчивых блюд. На меня это не действовало, я аккуратно, по широкой дуге кружила вокруг жениха, рассматривая мужчину со всех сторон.
Эдрин оказался приятной наружности. Его образ в ворожейном шаре предсказаний был несколько размытый, скорее ассоциативный из внутреннего восприятия Мариэль. Темно-серый костюм с крохотным бутоном белой розочки в петличке, темные, как у всех южан, волнистые волосы, золотистый загар и радостная улыбка на губах, которая присутствовала практически постоянно. Его окружали родственники, а после того, как ударил огромный диск храма, оповещающий о начале церемонии, к мужчине подошли его друзья. Они пожимали руку жениху, хлопали по плечу и коротко поздравляли, не вдаваясь в витиеватые словословия.
Вообще ощущение праздника и радости носился в воздухе. Смех и веселые реплики раздавались отовсюду, дети, наряженные по этому случаю, гонялись между взрослыми, сразу найдя себе напарника по интересам. Девушки строили глазки молодым людям, а те в свою очередь, расправив плечи, поглядывали на шумные стайки южных красавиц.
Второй удар по храмовому диску призвал гостей поторопиться в прохладу здания. Голоса стихали сразу же за порогом храма. Здесь не терпели суеты, и священники могли сурово покарать ослушников, а потому все преисполнились торжественностью момента, проходя к ритуальной чаше. Сам сосуд стоял на мраморной подставке, даже не представляю, как смогли ее доставить в храм, потому что размеры поражали и внушали уважение. Чаша переливалась в потоке света, спускающегося сверху. Драгоценный металл украшали не малой стоимости опалы и сапфиры. Витражи в крыше храма, строго расположенные по сторонам света, различались цветом. Восток – пурпур, запад – изумрудная, глубокая зелень, север – почти непрозрачная синь, а юг сверкал золотом. Мастера добились потрясающего резонанса светотеней. Солнечный луч, проходя через мозаику каждого сектора, отмечал очередную часть дня, и чаша меняла свой облик, создавая волшебство наяву. Сейчас же, почти перед самым полуднем, когда светило подходило к зениту, преобладал восточный сектор, отчего блестящая чаша из дорого металла и монументальная подставка из мрамора сверкали пурпуром, играя искрами и гранями.
Лысый священник медленно и торжественно вышел из служебной двери. Его мерный шаг внушал уважение и почтение, заставляя склонять головы в поклоне. Я заторопилась ближе к центру храма, где должна пройти вся церемония, понимая, что если нападение и произойдет, то только в тот момент, когда увидела в видении.
Невеста, как и положено, вышла из другой двери, направляясь навстречу священнику. Мужчина смотрел внимательно за ее приближением, не отрывая взгляда. Сейчас было важно, чтобы они подошли к чаше одновременно, тогда по всем поверьям женщину в браке будет сопровождать благословение богини, чьими верными слугами были храмовники. Конечно, священники старались сделать приятное новобрачной, умеряя собственный шаг, просто следуя старым традициям. Но сколько было семей, где счастьем и не пахло, хотя новобрачная шла шаг в шаг со священником.
Итак, они остановились одновременно, и одобрительный шепоток пробежался по рядам гостей. Сердце болезненно сжалось в предчувствии беды. Я-то точно знала, что этот брак будет не долгим, ровно до того момента, когда Эдрин отопьет из чащи. Разумеется, если королевский судья не предпринял решительных действий и не арестовал колдуна.
- Так внимательно смотришь, будто ждешь, что ты следующая, - фыркнул в мою сторону Николас.
В ответ одарила его возмущенным взглядом. Не объяснять же, в самом деле, в этой толпе, что меня сейчас беспокоит совершенно иное?
Невеста, на мой взгляд, не отличалась красотой. Платье из дорогой ткани, и наверняка стоило немалую сумму ее отцу, волосы убраны под золотистую вуаль в высокую прическу, украшенную драгоценной диадемой. Я даже прикинула ее примерную стоимость. Сдается мне, этот Эдрин предпочел миловидную Мариэль подруге из-за состояния отца. Говорят, что для многих финансовое состояние гораздо важнее искренних чувств. С другой стороны, если южанин предпочел деньги, то о каких чувствах, кроме меркантильности, можно говорить в данном случае?
- Если пойдешь со мной на танцы, то мы вполне можем потом оказаться на их месте, - жизнерадостно сообщил кавалер.
- А если не пойду на танцы? – с наивным видом взмахнула на него ресницами.
Прямо таки даже интересно, как работает мозг желтозубого красавчика.
- Это сложнее, - задумчиво почесал себя за мочку уха кавалер, - Мне же тебя узнать надо поближе. Как я в дом приведу жену, с которой даже потанцевать ни разу не удалось?
- Это серьезный аргумент, - согласилась с ним, развеселившись.
Даже испытала определенную благодарность к этому местному ловеласу с его предложением о браке. В последние несколько минут была настолько напряжена, буквально впиваясь взглядом в троицу, стоящую у чаши, что этот разговор оказался к месту, рассеяв мое тревожное состояние.
Священник возносил молитву богине, прося ее благословить этого мужчину и эту женщину. Словопения хрипловатым голосом разносились по всему храму, заставляя романтично вздыхать незамужних девиц, мечтающих выйти замуж, а так же почтенных метресс смахивать слезу умиления при воспоминаниях о собственной свадьбе. Все было чинно, благородно и ничего не предвещало беды.
Едва лысый священник поднес чашу невесте, как вокруг них вспыхнули сразу несколько защитных щита. Не знаю, каким авторитетом надо обладать, чтобы получить разрешение на использование боевого колдовства в храме, но королевский судья этого добился. Невесту, жениха и священника окружил настолько плотный кокон из переплетенных заклинаний, что их фигуры практически скрылись за силовыми линиями, вспыхивающие очень опасной магией. Только щиты были настроенные таким образом, что излучали агрессию наружу, надежно охраняя тех, кто внутри.
- Красота какая! – раздались вокруг восхищенные вздохи и голоса.
Как оказалось, я привычно перешла на зрение ворожеи, едва почувствовала выплеск колдовства, а потому не заметила то, что сотворили люди королевского судьи, чтобы скрыть защитные щиты. Вспыхнувшая арка красиво переливалась всеми цветами от нежно-голубого до черно-фиолетового. Цветы, словно живые, расцветали из бутонов, порхали бабочки с одного соцветия на другое.
Пока рассматривала сотворенную красоту, жених отпил из чаши, поданную ему священником, сделал глоток напитка, передал обратно, поднес руку ко рту, затем прижал к груди и рухнул на пол замертво. Настоящее полностью воплотилось, все произошло именно так, как было в моей ворожбе. Я оторопело смотрела на распростертое тело мужчины у ног невесты и не могла поверить случившемуся. Мои видения сбывались с высокой долей вероятности, но смерть произошла на моих глазах впервые.
Громкий, женский крик раздался в полной тишине. Почти все видели как упал жених и смотрели так же потрясенно на произошедшее вместе со мной. У подножия постамента для чаши лежал мертвый Эдриан, а его невеста кричала и трясла тело теперь уже своего супруга.
Крики гостей больно ударили по ушам, гости в панике кинулись на выход. И тут произошло очередное происшествие – все двери храма оказались заблокированы, никто не мог выйти наружу. Но зато со всех сторон входили хмурые постовые, полицейские и сам королевский судья. От его взгляда замолкли практически все, только безутешная вдова продолжала голосить над телом новобрачного.
- Из храма никто не выйдет, - жестко оповестил всех королевский судья, - вас допросят со всей строгостью.
- Как такое могло произойти? – пролетел недоумевающий вопрос над гостями.
Его задавали в разных вариантах, но практически все были единодушны – случившееся для всех было полной неожиданностью. Все рассчитывали после такой красивой церемонии отправиться к обильному обеду, предаваясь для начала чревоугодию, а потом танцевать до завтрашнего утра под аккомпанемент музыкантов, приглашенных специально для широкой свадьбы. Трагедия, разразившаяся в храме, стала для всех гостей потрясением. И еще большим кошмаром обернулось то, как быстро полицейские оказались на месте преступления.
- Эмири будет недоволен, - пробурчал Николас за моей спиной.
- Да уж за это нас по головке не погладят, - согласилась с ним, зорко следя за передвижениями королевского судьи, чтобы вовремя скрыться за спиной стоящих спереди гостей.
- По головке не погладят и по попе дадуть, - подтвердил мои слова кавалер.
Вот уж точно! Наставник ведь специально оставил меня в гостинице, да еще с Николаса потребовал доставку одной самоуверенной ворожеи к месту прохождения практики.
Внимательно наблюдала за действиями представителей закона. Строгие, хмурые, уверенные в своих действиях, они разделили гостей, а теперь уже свидетелей, на несколько групп. Постовые наблюдали за порядком, рассредоточившись по залу храма. Шесть человек окружили умершего Эдрина, его невесту и лысого священника. Вот кто не волновался и спокойно наблюдал за всем происходившим. Подозреваю, что его предупредили о таком варианте событий, иначе бы как королевский судья смог бы добиться разрешения на применение боевого колдовства? Наверняка о готовящемся покушении знали очень высокие саны священников.
Больше десятка королевских следователей быстро взяли в оборот гостей, устраивая им допрос сразу по горячим следам. Я слышала, что такие действия часто дают результаты, и сейчас законники полностью были в своем праве. Убийство совершенно, тело еще не остыло, заказчик и исполнитель известны. Осталось дело за малым – собрать улики и предать их суду.
Меня с Николасом оттеснили в сторону одного из следователей, и с этого места хорошо было видно королевского судью, внимательно осматривавшего труп Эдрина. Ему помогали несколько человек, и среди них Броссар не наблюдался. В моей душе затеплилась надежда, что смогу выскользнуть из этой ситуации, чтобы наставник не узнал о своевольном нарушении его планов. Прямого запрета не было, только вот Николас был строго проинструктирован на мой счет – отвезти сразу же в Арт.
Следователь отпустил очередную жертву и строго взглянул на меня, шагнула в его сторону и вежливо присела, потом с гордым видом выпрямилась перед мужчиной. Королевский следователь окинул мою фигуру внимательным взглядом, оценив манеры и умение себя вести, и задал первый вопрос:
- Имя?
- Клер Алузье, - спокойным тоном ответила ему, в душе молясь богине, что протокол допроса, что сейчас фиксировался магией серебристыми буквами в воздухе, а потом перенесется на бумагу, никогда не увидят глаза метра Одилона.
- Кем приводитесь новобрачным? – суровый взгляд прямо в глаза, попробуй такому соври, сразу распознает все тщетные потуги.
- Никем. Просто любопытно стало посмотреть на торжество, - ответила я.
При этом практически правда. Об остальных мотивах можно умолчать.
- Просто так прогуливались и решили заглянуть в храм? – чуть приподнял правую бровь мужчина, обозначая тем самым свое недоумение и вопрос.
- Очень много гостей собралось, любопытно посмотреть.
- Да, она не местная. На практику к ворожею нашему приехала. Говорит, хочу посмотреть, как проходит свадьба у южан в Камарге, - с гордостью в тоне сообщил за моей спиной Николас.
Так захотелось развернуться и треснуть по черепушке этого ухажера! Кто его просил уточнять подробности? Шла мимо, заглянула – все! Зачем упоминать ворожея? Неужели не понимает, что это очень опасно?
- К метру Эмири Броссару? – уточнил совсем не глупый королевский следователь.
- Да, - пришлось сознаться.
Во-первых, понятия не имею, есть ли в Дубье еще хоть один ворожей, но наверняка нет, во-вторых, Николас все равно сдаст.
Это был конец! Отбитой попой в этот раз точно не отделаюсь. Боюсь, что он меня не станет телепортировать в Арт, а вот обездвижить и насильно усадить в губернаторскую коляску вполне может.
- Метресса Алузье, соблаговолите отойти вот сюда, - следователь сама вежливость и тактичность.
Я только набрала в грудь воздуха, чтобы начать убеждать в том, что мне вовсе не обязательно дожидаться Броссара в этом храме, а рассказать об увиденном могу не больше, чем все остальные, как мужчина отвернулся от меня и занялся следующим свидетелем.
- Ты зачем ему сказал о практике? – недовольно прошептала Николасу.
- Так Эмири сейчас нас отсюда заберет, а так неизвестно, сколько проторчать придется, - оправдывался он.
Теперь только вот придется оправдываться долго и выслушивать все, что ворожей думает о моем самоуправстве. Но действительность оказалась гораздо хуже. Едва мы с Николасом отошли в указанное место, нас окружили постовые. Даже не успела спросить, в связи с чем такой эскорт, как открылся портал под моими ногами, и ухнула вниз, пребольно опустившись сначала на ноги, а потом на попу.
- А вот и первый подозреваемый, - угрюмо возвестил мужской голос.
Покряхтывая, поднялась на ноги, с сожалением осмотрев перепачканное платье. Ведь только-только его почистили и привели в порядок, и вот опять неприятности с одеждой. Отряхнула руками все, что смогла и после этого осмотрелась.
Место, где я оказалась, совсем не понравилось. Замкнутое пространство с невысокой металлической дверью, массивность которой вызывала ассоциации с тюрьмой. Грубой работы деревянный стол и мужчина за ним не вызывали чувство восторга. На меня смотрели глубоко посаженные глазки, прикрытые лишенные ресниц веками, завитки волос аккуратно прилизанные у лысины, расползшейся по темечку, тщетно создавали иллюзию наличия шевелюры. Сдается мне, он перед сном каждый волос пересчитывает, а утром с завидным трудолюбием укладывает на облысевшем черепе в подобие рядов, стремясь прикрыть загорелую кожу головы. Только вот южная особенность – волнистость волосяного покрова, замеченная мной у жителей провинции Камарг, шутила свою шутку природы – при высыхании тщательно вытянутые через лысину локоны сворачивались как им привычней, отчего такая прическа смотрелась еще более странно.
Силуэт мужчины напоминал породу коротколапых собак – плечи широкие, складочки на подбородке и по пропорциям навевавшие такие ассоциации руки. Бульдожья челюсть делала сходство окончательным. Говорят, что у них хватка мертвая, если вцепятся зубами, то потом не отпускаю. И вот к этому лысеющему бульдогу меня отправили.
После своей первой фразы мужчина не произнес ни слова, вертя в руках самопишущее перо. Эти пару минут мы потратили на то, чтобы внимательно осмотреть собеседника и сделать определенные выводы.
