Услышав чьи-то тяжелые шаги, Рем вскинул голову. Перед ним стоял Белобрыс. Рем скривился, не желая вступать с ним в беседу.
- Рем… - голос Белобрыса был тих, - я сожалею, что вынужден был так поступить с тобой и с госпожой Карой… Ты сам знаешь – у меня не было выбора.
Рем выпрямился, на его губах появилась горькая усмешка.
- Забудь. Ты служил своему хозяину. Я не думаю, что это был первый раз, когда тебе пришлось мучить рабов, ведь так? И наверняка тебе это нравилось. Одного не понимаю, почему ты все же не помешал нам тогда справиться с Валорисом?
Белобрыс отвел глаза.
- Да, я всегда выполнял его приказы. И мне нередко приходилось мучить людей, хотя чаще господин справлялся сам. Но он всегда заботился о своих людях, а наказание было лишь для тех, кто не подчинялся. Господин просто привык брать все, что только могло ему понравится, как это делал его отец.
- Ну да, скажешь тоже – образец добродетели.
- Конечно же нет. Но от своего отца он кроме криков и порки ничего не видел. Графиня часто болела, почти не выходя из своей комнаты, целыми днями плела свои кружева. И ухаживать за маленьким Валорисом приходилось в основном моей матери. Конечно, она не могла его наказывать, чем он и пользовался. И мне приходилось участвовать во всех его проделках. Но если хулиганства заходили слишком далеко, порку получали мы оба, причем я сильнее – не уследил. Можно подумать, он хоть раз бы меня послушал. А когда мы с ним повзрослели, он уже привык к том, что все ему доступно.
- Так развлекался бы с рабынями, зачем он к госпоже то полез?
- После смерти, граф Мантриус оставил завещание, в котором предписывалось, что Валорис должен жениться, чтобы получить полный доступ к возможности распоряжаться имуществом. Он долго тянул. Госпожа Кара была первой свободной женщиной, к которой он отнесся серьезно. Он все продумал – и Веля заранее подослал, чтобы усыпить ее бдительность, еще и охранников подкупил. По крайней мере двоих из них, чтобы они сопровождали госпожу Кару в поездке и помогли ее захватить. Хорошо, что вместо них поехали ее охранницы. А я… я понял, что действия хозяина по отношению к ней вышли за рамки дозволенного законом. И я становился пособником этого преступления. И госпожа Кара никак не заслужила такого обращения! Но я все равно виновен и не знаю, что ждет меня завтра. Поэтому прошу тебя, что бы мне ни было суждено в будущем – не держи на меня зла.
Рем с сочувствием посмотрел на этого мужчину. Так внешне похожий на своего бывшего хозяина, но такой же бесправный раб, как и сам Рем.
- Ты не знаешь госпожу, Белобрыс. С тобой все будет в порядке, она позаботится об этом, просто поверь.
Белобрыса положили спать на лавку в лаборатории, а Каре постелили прямо в пустующем сейчас медицинском отделении, на одной из коек. Рем привычно свернулся на коврике у двери.
- Рем?
Мгновенно подскочив он опустился на колени возле изголовья ее кровати. Кара протянула руку и легонько погладила его по волосам.
- Рем, спасибо за твою преданность. За то, что не побоялся, что ослушался приказа и пришел за мной…
Рем сдавленно всхлипнул, снова переживая ужас прошедшей ночи. Его губы робко коснулись ее руки.
- Я буду рядом с вами, госпожа. Всегда. Что бы ни случилось.
Она
Утром, когда даже солнце еще не поднялось над горизонтом, Кара снова, как и в начале весны, шла дворцовыми коридорами на допрос. Мысль, что император благословил ее брак даже не спросив ее собственного мнения, заставляла буквально кипеть от злости. Но нужно будет вести себя максимально тактично, чтобы не огрести еще худших последствий.
Сегодня кроме Рема с ней были Люсила и Белобрыс. За то короткое время, что прошло с ее прошлого визита сюда, вся ее жизнь перевернулась с ног на голову. А для сидящих в зале советников с тех пор почти ничего не изменилось. Секретарь Сибай все так же хмуро смотрел перед собой своими рыбьими глазами, остальные советники разглядывали ее с вялым интересом. Сегодня трон императора пустовал. Кара с горечью решила, что это дело было видимо слишком мелким для его высочайшего присутствия. Зато в одном из кресел она с удивлением заметила графа Даманского. Постаралась поймать его взгляд, но граф равнодушно смотрел куда-то в сторону.
Советники тут же потребовали от нее пересказа произошедших событий. Кара постаралась закончить побыстрее. Хоть и смазанные обезболивающей мазью, следы от кнута нещадно ныли. Рем держал спину прямо, но Кара в прямом смысле на своей шкуре понимала, что ему сейчас тоже не легко. Когда она закончила, со стороны советников тут же посыпались вопросы, большая часть которых сводилась к причинам ее нежелания принять предложение Валориса. Ведь он получил благословение, ей не нужно было отказываться от такого щедрого предложения. Кара стиснула зубы, изо всех сил стараясь не сорваться. Верный Рем незаметно приблизился к ней вплотную и прикоснулся к руке. Да, нужно терпеть. Не ради себя, так ради него и всех других рабов, ведь если она сорвется, ее запросто могут лишить титула.
И вот, когда один из старых сморчков особенно громко заливался о том, какими безграничными достоинствами обладает граф Валорис, как неосмотрительно со стороны Кары было вести себя агрессивно, ведь он так много сделал для развития империи, Белобрыс вдруг выступил вперед. Он посмотрел на говорившего так дерзко и открыто, что тот поперхнулся своей речью.
- Граф Валорис торговал людьми, захваченными в Фарухе.
Слова Белобрыса упали тяжело, словно слитки свинца. В зале воцарилась тишина. Каждый переваривал услышанное. Первым пришел в себя Сибай. Он откашлялся и вперившись в раба пронзительным взглядом скрипуче произнес:
- То есть ты… обвиняешь своего господина в том…
- Граф Валорис на свои деньги собирал отряды, которые нападали на селения Фаруха и захватывали рабов, после чего их перегоняли в Ветландию, учили покорности и продавали здесь, подделывая бумаги или отправляя туда, где их никто не проверяет.
Белобрыс был спокоен, словно рассказывал какие-то обыденные вещи. Но Кара, стоящая немного позади, видела, как дрожат его руки. Почему же он ничего не сказал ей сразу? Хотя вряд ли тогда это могло бы что-то изменить.
Сибай оперся руками о стол и медленно поднялся, подавшись вперед.
- И ты можешь чем-то доказать свои слова?
- В замке господина… Его записи, бумаги, комнаты, в которых он содержал рабов. Там и сейчас есть рабы, торе или четверо, захваченные в Фарухе свободные люди.
- Что ж, прежде, чем обвинять в чем-то уважаемого графа, мы должны допросить с пристрастием этого раба. Прошу остальных лиц покинуть зал совета. Советники одобрительно загудели. Граф Даманский смотрел в пространство. Белобрыс съежился, лицо его побледнело, но взгляд остался твердым.
Кара вздрогнула. Допрос с пристрастием означал, что раба подвергнут пыткам, чтобы убедиться, что он говорит правду. Раньше, в старые темные времена такой допрос применялся и к свободным гражданам, но принятые императором справедливые законы запрещали физические воздействия в суде. К сожалению, эти законы касались только свободных.
- Я против применения физического воздействия к этому рабу. – Ее голос был наполнен уверенностью, которой она сама не ощущала.
- Уважаемая баронесса, - советник Нокс сочувственно посмотрел на Белобрыса, - к сожалению этот раб не принадлежит вам, поэтому вы не вправе…
Кара втянула воздух сквозь стиснутые зубы и сделала шаг вперед, словно пытаясь прикрыть собой пришедших с ней рабов. Твердо посмотрев в лицо Сибая, она заговорила негромко, но ее голос был хорошо слышен в огромном полупустом зале.
- Мне многое пришлось пережить по вине графа Валориса. И я уверена, что он ответит за все свои преступления. Этот раб помог мне покинуть Замок Орла живой. Я беру ответственность за его жизнь и требую, чтобы он был выдан мне в качестве компенсации за ущерб. И его слова будут взяты вами на веру. Без допроса. Возможно, но только возможно, я не знаю наверняка, но другой мой раб, который служил у Валориса раньше, может как-то подтвердить, что он занимался незаконной поимкой рабов. Он ранен, но я думаю, что скоро он, вместе с остальными, доберется до дворца. Кроме того, в моем поместье есть рабыня из Фаруха, которая тоже стала жертвой похитителей. Возможно она сможет более подробно рассказать о месте, в котором ее держали.
Советники переглянулись. Сибай гневно сощурился, ему явно не понравилось, что Кара вздумала оспорить его решение.
- Может быть нам следует по-отдельности допросить с пристрастием и остальных ее рабов? А потом побеседовать наедине и с самой баронессой – обратился он к совету.
Да, по закону допрос с пристрастием не применяют к свободным, но есть и другие способы доставить неприятности и причинить боль, пусть не физическую, а душевную. Кара беспомощно взглянула на графа Даманского. Вернув ему племянника, она вправе была полагаться на хоть какую-то поддержку с его стороны. Поймав ее взгляд граф тяжело поднялся с места.
- Ну вот, что. Достаточно. Я отказываюсь поддерживать какое-либо решение без резолюции императора. Думаю, настало время нанести ему визит.
- Но его Светлейшество… – Сибай попробовал возразить, однако остальные загудели, выражая активную поддержку. Всегда лучше снять с себя ответственность и возложить принятие решения на кого-то другого. Кара незаметно выдохнула.
Сибай посмотрел на нее в упор своими бесцветными глазами.
- Объявляю перерыв. Мы отправляемся к Его Светлейшеству для доклада.
Сибай, граф Даманский и еще один советник, имени которого Кара не знала, вышли за дверь. Потянулось томительное ожидание. Сесть Каре никто не предложил. Устав стоять в центре зала Кара приказала рабам сесть на пол в углу, а сама принялась расхаживать вокруг, разглядывая картины и оружие, развешенные по стенам. К счастью, вскоре Сибай вернулся и с недовольным видом приказал ей следовать за ним в жилое крыло дворца.
В домашних королевских покоях ничего не изменилось. Все та же почти спартанская обстановка, гармонично сочетающая изящество и простоту. Император прервал полагающиеся по этикету приветствия слабым взмахом руки и указал Сибаю на дверь. Глава государства был слишком бледен. Под глазами залегли темные круги. Верный Пелко скорчился на скамье, не сводя глаз со своего господина. Шутовской колпак его грустно повис.
- Да, баронесса Кара, – тихо проговорил император, – я нахожусь не в лучшей форме. Но не волнуйся, подобные приступы уже бывали, Абелиус уверен, что вскоре все наладится, если я буду больше отдыхать. Однако государственные дела… сама понимаешь. Значит ты считаешь, что граф Валорис замешан в незаконной торговле рабами?
- Ваше Светлейшество, так говорит бывший раб Валориса, его главный помощник и бастард его отца. И у меня нет причин не доверять ему, особенно после того, что граф попытался сотворить со мной.
- И ты понимаешь, что если мы пришлем к графу дознавателей и они ничего не найдут… Это может вызвать недовольство представителей старой знати?
Кара подняла глаза и в упор посмотрела на императора.
- А его попытка взять меня силой, надо полагать, вызывает у старой знати одобрение?
Император поморщился как будто прожевал кислый фрукт.
- Признаю, что поторопился благословить ваш брак, но ты могла бы быть и посговорчивее. Я же говорил, что тебе, нужно выйти замуж, иначе такая ситуация может повториться. Ладно, ладно, я прикажу Совету безопасности разобраться с делами графа. Ты можешь пока возвращаться в Белоречье.
- А Белобрыс? Могу ли я забрать его себе в качестве компенсации? И Патар – Валорис обещал отдать его мне, но необходимые документы не были оформлены.
Пелко восхищенно прищелкнул языком. Император возвел глаза к потолку.
- Ты ведь своего не упустишь, да? Забирай, пока я не передумал. Только пусть секретарь запишет их показания.
- В моем присутствии.
Император устало кивнул.
- И еще одно – я не заставляю тебя выходить замуж прямо сейчас. Но мне все равно нужно, чтобы твое поместье управлялось твердой рукой. Поэтому даю тебе один год срока для того, чтобы ты по своей воле выбрала себе жениха. Больше никаких благословений без твоего согласия. Но если ты не уложишься в этот срок, я устрою твою свадьбу с вельможей по своему выбору. Это понятно?
Грязные ругательства готовы были сорваться с языка, но Кара сдержала себя, и, сохраняя остатки благоразумия, лишь невнятно зашипела сквозь стиснутые зубы. Пелко ехидно высунул язык.
- Все понятно, Ваше Светлейшество. Благодарю Вас.
- О результатах дознания в Замке Орла я сообщу позже. Ступай.
Выйдя от императора, Кара прислонилась к стене. Опять та же песня на новый лад. Ей придется все же как-то решать эту проблему, и, кажется придется воспользоваться тем единственным вариантом, который у нее был. Позвав своих рабов Кара повела их к секретарю для записи показаний. Вскоре ей вынесли стопку бумаг, удостоверяющих собственность на новых рабов.
Белобрыс держался спокойно и отстраненно, но, когда Кара вывела его в коридор, лицо его было бледным, а руки дрожали.
- Вот и все, госпожа, - тихо проговорил он, - я вам больше не нужен. Я не имею права жить после того, что сделал с вами.
Опять этот разговор!
- Белобрыс, у меня здесь бумаги, которые говорят, что отныне ты принадлежишь мне. И я позабочусь о том, чтобы ты сполна искупил свою вину передо мной.
- Госпожа, я приму любую смерть…
- Нет уж, раб, это было бы слишком просто для тебя. Теперь ты обязан усердно трудиться и вместе с другими делать все возможное, чтобы привести Белоречье к процветанию. Отныне я нарекаю тебя Белалом. Добро пожаловать в новую жизнь.
Ближе к обеду прибыла повозка с раненым Велем. Абелиус осмотрел и обработал его раны и предложил оставить раба в дворцовом лазарете. Остальные немного перекусили и после небольшого отдыха отправились домой.
Дорога проходила в молчании. Каждый заново переживал события недавних дней и с тревогой думал о будущем. Только стражницы были спокойны – они всегда были готовы с честью выполнить свой долг, а больше тревожиться им было не о чем.
В поместье госпожу ждали с нетерпением. Мариса догадалась отправить курьера с письмом, описывающим произошедшие события. Встречать Кару вышли все. Данья плакала от облегчения, Митко смущенно переминался с ноги на ногу, не зная, как выразить свои чувства.
Гаспар, с трудом держась за перила спустился с крыльца и вдруг увидел… Патар, изможденный, израненный, со шрамами, оставленными металлом кандалов, но живой, живой! С робкой улыбкой глядя на отца, будто не веря, в то, что это происходит на самом деле, он сделал несколько шагов вперед и обнял его, прижавшись, словно все еще был маленьким робким мальчишкой.
Гаспар посмотрел на госпожу. В глазах его блестели слезы. Первые слезы радости там, где раньше плакали исключительно от горя.
Кара улыбнулась. Теперь жизнь в поместье точно наладится.
Умывшись и приведя себя в порядок с дороги Кара принялась разбираться с текущими делами. Она отсутствовала всего лишь несколько дней, а казалось, что прошла целая вечность. За это время успел прибыть плотник, и Кара выделила ему рабов, чтобы он мог обустроить рабочее место и начать заготовку материала для создания мебели и станков, необходимых для производства. Под жилье для мастеров переоборудовали часть каретного сарая, но до зимы еще нужно было утеплить помещение и построить там печь.
- Рем… - голос Белобрыса был тих, - я сожалею, что вынужден был так поступить с тобой и с госпожой Карой… Ты сам знаешь – у меня не было выбора.
Рем выпрямился, на его губах появилась горькая усмешка.
- Забудь. Ты служил своему хозяину. Я не думаю, что это был первый раз, когда тебе пришлось мучить рабов, ведь так? И наверняка тебе это нравилось. Одного не понимаю, почему ты все же не помешал нам тогда справиться с Валорисом?
Белобрыс отвел глаза.
- Да, я всегда выполнял его приказы. И мне нередко приходилось мучить людей, хотя чаще господин справлялся сам. Но он всегда заботился о своих людях, а наказание было лишь для тех, кто не подчинялся. Господин просто привык брать все, что только могло ему понравится, как это делал его отец.
- Ну да, скажешь тоже – образец добродетели.
- Конечно же нет. Но от своего отца он кроме криков и порки ничего не видел. Графиня часто болела, почти не выходя из своей комнаты, целыми днями плела свои кружева. И ухаживать за маленьким Валорисом приходилось в основном моей матери. Конечно, она не могла его наказывать, чем он и пользовался. И мне приходилось участвовать во всех его проделках. Но если хулиганства заходили слишком далеко, порку получали мы оба, причем я сильнее – не уследил. Можно подумать, он хоть раз бы меня послушал. А когда мы с ним повзрослели, он уже привык к том, что все ему доступно.
- Так развлекался бы с рабынями, зачем он к госпоже то полез?
- После смерти, граф Мантриус оставил завещание, в котором предписывалось, что Валорис должен жениться, чтобы получить полный доступ к возможности распоряжаться имуществом. Он долго тянул. Госпожа Кара была первой свободной женщиной, к которой он отнесся серьезно. Он все продумал – и Веля заранее подослал, чтобы усыпить ее бдительность, еще и охранников подкупил. По крайней мере двоих из них, чтобы они сопровождали госпожу Кару в поездке и помогли ее захватить. Хорошо, что вместо них поехали ее охранницы. А я… я понял, что действия хозяина по отношению к ней вышли за рамки дозволенного законом. И я становился пособником этого преступления. И госпожа Кара никак не заслужила такого обращения! Но я все равно виновен и не знаю, что ждет меня завтра. Поэтому прошу тебя, что бы мне ни было суждено в будущем – не держи на меня зла.
Рем с сочувствием посмотрел на этого мужчину. Так внешне похожий на своего бывшего хозяина, но такой же бесправный раб, как и сам Рем.
- Ты не знаешь госпожу, Белобрыс. С тобой все будет в порядке, она позаботится об этом, просто поверь.
Белобрыса положили спать на лавку в лаборатории, а Каре постелили прямо в пустующем сейчас медицинском отделении, на одной из коек. Рем привычно свернулся на коврике у двери.
- Рем?
Мгновенно подскочив он опустился на колени возле изголовья ее кровати. Кара протянула руку и легонько погладила его по волосам.
- Рем, спасибо за твою преданность. За то, что не побоялся, что ослушался приказа и пришел за мной…
Рем сдавленно всхлипнул, снова переживая ужас прошедшей ночи. Его губы робко коснулись ее руки.
- Я буду рядом с вами, госпожа. Всегда. Что бы ни случилось.
Она
Утром, когда даже солнце еще не поднялось над горизонтом, Кара снова, как и в начале весны, шла дворцовыми коридорами на допрос. Мысль, что император благословил ее брак даже не спросив ее собственного мнения, заставляла буквально кипеть от злости. Но нужно будет вести себя максимально тактично, чтобы не огрести еще худших последствий.
Сегодня кроме Рема с ней были Люсила и Белобрыс. За то короткое время, что прошло с ее прошлого визита сюда, вся ее жизнь перевернулась с ног на голову. А для сидящих в зале советников с тех пор почти ничего не изменилось. Секретарь Сибай все так же хмуро смотрел перед собой своими рыбьими глазами, остальные советники разглядывали ее с вялым интересом. Сегодня трон императора пустовал. Кара с горечью решила, что это дело было видимо слишком мелким для его высочайшего присутствия. Зато в одном из кресел она с удивлением заметила графа Даманского. Постаралась поймать его взгляд, но граф равнодушно смотрел куда-то в сторону.
Советники тут же потребовали от нее пересказа произошедших событий. Кара постаралась закончить побыстрее. Хоть и смазанные обезболивающей мазью, следы от кнута нещадно ныли. Рем держал спину прямо, но Кара в прямом смысле на своей шкуре понимала, что ему сейчас тоже не легко. Когда она закончила, со стороны советников тут же посыпались вопросы, большая часть которых сводилась к причинам ее нежелания принять предложение Валориса. Ведь он получил благословение, ей не нужно было отказываться от такого щедрого предложения. Кара стиснула зубы, изо всех сил стараясь не сорваться. Верный Рем незаметно приблизился к ней вплотную и прикоснулся к руке. Да, нужно терпеть. Не ради себя, так ради него и всех других рабов, ведь если она сорвется, ее запросто могут лишить титула.
И вот, когда один из старых сморчков особенно громко заливался о том, какими безграничными достоинствами обладает граф Валорис, как неосмотрительно со стороны Кары было вести себя агрессивно, ведь он так много сделал для развития империи, Белобрыс вдруг выступил вперед. Он посмотрел на говорившего так дерзко и открыто, что тот поперхнулся своей речью.
- Граф Валорис торговал людьми, захваченными в Фарухе.
Слова Белобрыса упали тяжело, словно слитки свинца. В зале воцарилась тишина. Каждый переваривал услышанное. Первым пришел в себя Сибай. Он откашлялся и вперившись в раба пронзительным взглядом скрипуче произнес:
- То есть ты… обвиняешь своего господина в том…
- Граф Валорис на свои деньги собирал отряды, которые нападали на селения Фаруха и захватывали рабов, после чего их перегоняли в Ветландию, учили покорности и продавали здесь, подделывая бумаги или отправляя туда, где их никто не проверяет.
Белобрыс был спокоен, словно рассказывал какие-то обыденные вещи. Но Кара, стоящая немного позади, видела, как дрожат его руки. Почему же он ничего не сказал ей сразу? Хотя вряд ли тогда это могло бы что-то изменить.
Сибай оперся руками о стол и медленно поднялся, подавшись вперед.
- И ты можешь чем-то доказать свои слова?
- В замке господина… Его записи, бумаги, комнаты, в которых он содержал рабов. Там и сейчас есть рабы, торе или четверо, захваченные в Фарухе свободные люди.
- Что ж, прежде, чем обвинять в чем-то уважаемого графа, мы должны допросить с пристрастием этого раба. Прошу остальных лиц покинуть зал совета. Советники одобрительно загудели. Граф Даманский смотрел в пространство. Белобрыс съежился, лицо его побледнело, но взгляд остался твердым.
Кара вздрогнула. Допрос с пристрастием означал, что раба подвергнут пыткам, чтобы убедиться, что он говорит правду. Раньше, в старые темные времена такой допрос применялся и к свободным гражданам, но принятые императором справедливые законы запрещали физические воздействия в суде. К сожалению, эти законы касались только свободных.
- Я против применения физического воздействия к этому рабу. – Ее голос был наполнен уверенностью, которой она сама не ощущала.
- Уважаемая баронесса, - советник Нокс сочувственно посмотрел на Белобрыса, - к сожалению этот раб не принадлежит вам, поэтому вы не вправе…
Кара втянула воздух сквозь стиснутые зубы и сделала шаг вперед, словно пытаясь прикрыть собой пришедших с ней рабов. Твердо посмотрев в лицо Сибая, она заговорила негромко, но ее голос был хорошо слышен в огромном полупустом зале.
- Мне многое пришлось пережить по вине графа Валориса. И я уверена, что он ответит за все свои преступления. Этот раб помог мне покинуть Замок Орла живой. Я беру ответственность за его жизнь и требую, чтобы он был выдан мне в качестве компенсации за ущерб. И его слова будут взяты вами на веру. Без допроса. Возможно, но только возможно, я не знаю наверняка, но другой мой раб, который служил у Валориса раньше, может как-то подтвердить, что он занимался незаконной поимкой рабов. Он ранен, но я думаю, что скоро он, вместе с остальными, доберется до дворца. Кроме того, в моем поместье есть рабыня из Фаруха, которая тоже стала жертвой похитителей. Возможно она сможет более подробно рассказать о месте, в котором ее держали.
Советники переглянулись. Сибай гневно сощурился, ему явно не понравилось, что Кара вздумала оспорить его решение.
- Может быть нам следует по-отдельности допросить с пристрастием и остальных ее рабов? А потом побеседовать наедине и с самой баронессой – обратился он к совету.
Да, по закону допрос с пристрастием не применяют к свободным, но есть и другие способы доставить неприятности и причинить боль, пусть не физическую, а душевную. Кара беспомощно взглянула на графа Даманского. Вернув ему племянника, она вправе была полагаться на хоть какую-то поддержку с его стороны. Поймав ее взгляд граф тяжело поднялся с места.
- Ну вот, что. Достаточно. Я отказываюсь поддерживать какое-либо решение без резолюции императора. Думаю, настало время нанести ему визит.
- Но его Светлейшество… – Сибай попробовал возразить, однако остальные загудели, выражая активную поддержку. Всегда лучше снять с себя ответственность и возложить принятие решения на кого-то другого. Кара незаметно выдохнула.
Сибай посмотрел на нее в упор своими бесцветными глазами.
- Объявляю перерыв. Мы отправляемся к Его Светлейшеству для доклада.
Сибай, граф Даманский и еще один советник, имени которого Кара не знала, вышли за дверь. Потянулось томительное ожидание. Сесть Каре никто не предложил. Устав стоять в центре зала Кара приказала рабам сесть на пол в углу, а сама принялась расхаживать вокруг, разглядывая картины и оружие, развешенные по стенам. К счастью, вскоре Сибай вернулся и с недовольным видом приказал ей следовать за ним в жилое крыло дворца.
В домашних королевских покоях ничего не изменилось. Все та же почти спартанская обстановка, гармонично сочетающая изящество и простоту. Император прервал полагающиеся по этикету приветствия слабым взмахом руки и указал Сибаю на дверь. Глава государства был слишком бледен. Под глазами залегли темные круги. Верный Пелко скорчился на скамье, не сводя глаз со своего господина. Шутовской колпак его грустно повис.
- Да, баронесса Кара, – тихо проговорил император, – я нахожусь не в лучшей форме. Но не волнуйся, подобные приступы уже бывали, Абелиус уверен, что вскоре все наладится, если я буду больше отдыхать. Однако государственные дела… сама понимаешь. Значит ты считаешь, что граф Валорис замешан в незаконной торговле рабами?
- Ваше Светлейшество, так говорит бывший раб Валориса, его главный помощник и бастард его отца. И у меня нет причин не доверять ему, особенно после того, что граф попытался сотворить со мной.
- И ты понимаешь, что если мы пришлем к графу дознавателей и они ничего не найдут… Это может вызвать недовольство представителей старой знати?
Кара подняла глаза и в упор посмотрела на императора.
- А его попытка взять меня силой, надо полагать, вызывает у старой знати одобрение?
Император поморщился как будто прожевал кислый фрукт.
- Признаю, что поторопился благословить ваш брак, но ты могла бы быть и посговорчивее. Я же говорил, что тебе, нужно выйти замуж, иначе такая ситуация может повториться. Ладно, ладно, я прикажу Совету безопасности разобраться с делами графа. Ты можешь пока возвращаться в Белоречье.
- А Белобрыс? Могу ли я забрать его себе в качестве компенсации? И Патар – Валорис обещал отдать его мне, но необходимые документы не были оформлены.
Пелко восхищенно прищелкнул языком. Император возвел глаза к потолку.
- Ты ведь своего не упустишь, да? Забирай, пока я не передумал. Только пусть секретарь запишет их показания.
- В моем присутствии.
Император устало кивнул.
- И еще одно – я не заставляю тебя выходить замуж прямо сейчас. Но мне все равно нужно, чтобы твое поместье управлялось твердой рукой. Поэтому даю тебе один год срока для того, чтобы ты по своей воле выбрала себе жениха. Больше никаких благословений без твоего согласия. Но если ты не уложишься в этот срок, я устрою твою свадьбу с вельможей по своему выбору. Это понятно?
Грязные ругательства готовы были сорваться с языка, но Кара сдержала себя, и, сохраняя остатки благоразумия, лишь невнятно зашипела сквозь стиснутые зубы. Пелко ехидно высунул язык.
- Все понятно, Ваше Светлейшество. Благодарю Вас.
- О результатах дознания в Замке Орла я сообщу позже. Ступай.
Выйдя от императора, Кара прислонилась к стене. Опять та же песня на новый лад. Ей придется все же как-то решать эту проблему, и, кажется придется воспользоваться тем единственным вариантом, который у нее был. Позвав своих рабов Кара повела их к секретарю для записи показаний. Вскоре ей вынесли стопку бумаг, удостоверяющих собственность на новых рабов.
Белобрыс держался спокойно и отстраненно, но, когда Кара вывела его в коридор, лицо его было бледным, а руки дрожали.
- Вот и все, госпожа, - тихо проговорил он, - я вам больше не нужен. Я не имею права жить после того, что сделал с вами.
Опять этот разговор!
- Белобрыс, у меня здесь бумаги, которые говорят, что отныне ты принадлежишь мне. И я позабочусь о том, чтобы ты сполна искупил свою вину передо мной.
- Госпожа, я приму любую смерть…
- Нет уж, раб, это было бы слишком просто для тебя. Теперь ты обязан усердно трудиться и вместе с другими делать все возможное, чтобы привести Белоречье к процветанию. Отныне я нарекаю тебя Белалом. Добро пожаловать в новую жизнь.
Глава тридцать шестая
Ближе к обеду прибыла повозка с раненым Велем. Абелиус осмотрел и обработал его раны и предложил оставить раба в дворцовом лазарете. Остальные немного перекусили и после небольшого отдыха отправились домой.
Дорога проходила в молчании. Каждый заново переживал события недавних дней и с тревогой думал о будущем. Только стражницы были спокойны – они всегда были готовы с честью выполнить свой долг, а больше тревожиться им было не о чем.
В поместье госпожу ждали с нетерпением. Мариса догадалась отправить курьера с письмом, описывающим произошедшие события. Встречать Кару вышли все. Данья плакала от облегчения, Митко смущенно переминался с ноги на ногу, не зная, как выразить свои чувства.
Гаспар, с трудом держась за перила спустился с крыльца и вдруг увидел… Патар, изможденный, израненный, со шрамами, оставленными металлом кандалов, но живой, живой! С робкой улыбкой глядя на отца, будто не веря, в то, что это происходит на самом деле, он сделал несколько шагов вперед и обнял его, прижавшись, словно все еще был маленьким робким мальчишкой.
Гаспар посмотрел на госпожу. В глазах его блестели слезы. Первые слезы радости там, где раньше плакали исключительно от горя.
Кара улыбнулась. Теперь жизнь в поместье точно наладится.
Умывшись и приведя себя в порядок с дороги Кара принялась разбираться с текущими делами. Она отсутствовала всего лишь несколько дней, а казалось, что прошла целая вечность. За это время успел прибыть плотник, и Кара выделила ему рабов, чтобы он мог обустроить рабочее место и начать заготовку материала для создания мебели и станков, необходимых для производства. Под жилье для мастеров переоборудовали часть каретного сарая, но до зимы еще нужно было утеплить помещение и построить там печь.
