Допускал, что чернобородый пойдёт от публичного недоверия до полного отрицания. У него даже теплилась надежда, что глава этой честной компании внезапно отступит и признает законность назначения его, Леонида, на пост коменданта.
Но, вместо этого, на лице чернобородого отобразилась кривая улыбка. Нехорошая такая улыбка, подумалось Леониду, гаденькая.
Чернобородый не грубо, но безапелляционно спихнул с себя рыжеволосую и, не убирая с лица этой мерзкой улыбки, медленно подошёл вплотную к Леониду. Леонид понял, что сейчас будет что-то плохое. Он собрался, но сосредоточился, чтобы лицо его не отражало ни тени страха и сомнений. Он продолжал смотреть в глаза чернобородому, прикидывая, куда именно Леонид заедет ему, когда тот посмеет ударить первым, и, соображая, кто из всей этой кодлы накинется на него сразу, а кто нет.
Не так всё пошло… Не та-ак…
По-хорошему, отсюда надо было убраться подобру-поздорову. Сразу же. А после, явиться с отрядом хорошо обученных бойцов бравой имперской гвардии, очистить за один стремительный штурмовой натиск Зуб от всего этого сброда. И из того же гвардейского отряда набрать новый гарнизон форта. Вот так вот надо было сделать.
Но… Он знал, что не было у него, у Леонида, другого выхода. Не мог он убраться отсюда просто так. И потом ещё вернуться. И отряда имперской гвардии ему тоже не видать, как своих ушей.
Так что не было у него другого выхода, кроме как стоять сейчас здесь, перед всем этим жаждущим зрелища быдлом и играть в гляделки с их главарём. И пока всё это не вышло из под контроля (в чём Леонид уже не был уверен) и не пошло по своему фатальному непоправимому сценарию, Леонид искал решения, как действовать в данной, явно заходящей в тупик ситуации.
Чернобородый стоял напротив с опущенными вдоль тела руками, в нарочито расслабленной позе, исключающей даже намёк на уважение, и буравил Леонида глазами, не убирая с лица мерзкой кривой улыбочки.
– Так вы желаете прочесть приказ? – как можно более равнодушно задал вопрос Леонид, старательно следя и надеясь, что голос у него не дрожит, а звучит ровно и неторопливо.
Чернобородый небрежно, даже не протянул, а подставил снизу руку, ладонью вверх.
Леонид решил, что в силу напряжённости положения не стоит сильнее заводить ситуацию в тупик, придираясь к жестам, форме выражения своего отношения и тому подобным нюансам. Вместо этого, он, не сводя глаз с лица чернобородого, наощупь извлёк из поясной сумы перевязанный запечатанной тесьмой свиток и вложил в подставленную ладонь главаря.
Тот, столь же ленивым и равнодушным жестом, не глядя, протянул руку с полученным свитком в сторону. И сразу же, сидящий неподалёку узколицый человек с острой бородкой и тонкими усиками над выпяченной губой, метнулся с пола к нему и подхватил свиток из протянутой руки.
Леонид краем глаза видел, как тот ломает печать и поспешно разворачивает свиток, пробегая глазами. Он понимал, что это недопустимое нарушение всех правил и протоколов. Но вместе с тем знал, что ничего всё равно поделать не может. Ему оставалось всё так же внешне спокойно стоять и ждать, со всем возможным равнодушием глядя на чернобородого.
– Читай, – также не прекращая игру «в гляделки», приказал чернобородый.
– Приказываю направить досточтимого рэя Леонида кор Глевлида, отмеченного большими заслугами перед Короной и лично перед Его Величеством Евжем II, Королём-Императором Великой Конжунской Империи, как почётного представителя нашей Короны, в Колевидское графство, в Сенское Лесничество, в область Бурых Равнин, где тому надлежит занять пост Коменданта крепости Зуб – Нашего западного фортпоста, дабы производить управление, охрану и контроль Наших западных территорий на границе Нашей Великой Конжунской Империи и государства Арунд. Во славу Его Величества, Евжа II, Короля-Императора Великой Конжунской Империи. Главнокомандующий объединённых воинских сил непобедимой армии Великой Конжунской Империи, Лорд Вэл кор Станнер. Сей же месяц, сего же года,.. печать с гербами,.. лично росчерк, собственно, их лордства,.. бумага… высшего качества, – закончил своё чтение и анализ узколицый.
Чернобородый стоял и ухмылялся. Леонид ждал. Он гадал, что за мысли роятся в голове у этого человека.
– Да чего ты с ним церемонишься, Варон! – хрипло гаркнул кто-то из сидящих у очага. Кажется, это был крупный мужик, весь рыжий, заросший огромной лохматой бородой. – Дай ему в зельца, зацепим его крюком за рёбра и вывесим на зубце… Зубце у Зуба… – это мысль ему так понравилась, что рыжебородый загоготал, приглашая повеселиться его остроумию оставшихся.
– Заткнись! – кратко гаркнул чернобородый, не убирая ухмылки.
Но начавшийся было гогот и сторонний лёгкий шум резко прекратились.
«А его здесь, и правда, уважают», – отметил про себя Леонид.
– Так вы, значит, к нам за «особые заслуги перед Короной», досточтимый рэй Леонид, – с явной издёвкой в голосе, церемонно поклонился чернобородый Варон, чуть сделав при этом шаг назад. – И что же это за такие «особые заслуги», позвольте узнать, за которые можно получить награду и быть отосланным из столицы в эту… извините, отхожую дыру?... М-м-м, Господин Комендант?
Леонид как раз раздумывал, надо ли отвечать на этот явно унизительный по своей форме вопрос, тем более, что ответ, как он хорошо понимал, так же был весьма унизителен, когда Варон, который на удивление чётко понимал, что вряд ли получит ответ, повернулся к своим сотрапезникам и крикнул: – Вина господину Коменданту! Рэй Леонид, выпьете с нами, с простыми обитателями этой башни – «западного фортпоста нашей великой империи» за знакомство, так сказать, и доброе начинание?
Леонид серьёзно окинул взглядом без малого два десятка лиц, обращённых к нему, и церемонно кивнул.
Тут же ответом на его кивок был гул одобрения. Кто-то наливал и протягивал ему кружку, кто-то освобождал ему место у очага, к которому, не убирая своей жутковато деланной улыбочки, пригласил широким жестом лично чернобородый Варон.
Леонид понимал, что это отдаёт шутовством и издёвкой, но тем не менее лёд тронулся. Ситуация, во всяком случае, пока, начала выруливать из создавшегося было тупика.
Он сел на предложенное место. Ему передали кружку. В ней было налито какое-то пойло, напоминающее брагу с изрядным кислым запахом. Он чокнулся с десятком подставленных кружек, одна из которых была Варона, и опрокинул в себя неимоверной кислоты и терпкости напиток.
Тут же взревела в полтора десятка глоток вся эта свора. И пошло веселье.
Леонида хлопали по плечу. Ему подливали, с ним чокались, пили, подсовывали куски жаренного мяса, какой-то зелени и прочей снеди.
«Мне надо оставаться в твёрдой ясности», – промелькнула мысль у Леонида.
Он старался пить по чуть-чуть. Пригублял, чёкался, слушал тост, налегал на закусь и снова пригублял еле-еле.
Его не оставляла в покое мысль о кривой с издёвкой улыбке чернобородого.
Но кутёж велся от души, со всем размахом. И веселящихся, чокающихся с Леонидом и тостующих было очень много. Кроме того, многие были искусны в умении пить, пить много и всё подряд. И Леонид, сам того не желая, медленно, но пьянел.
…
– Вот скажите,… ик!.. господин Комендант,.. – допытывался окосевший и явно давно начавший «загоняться» черноволосый мужик с стёганном ратном доспехе. – А вот в… этой… столице… ык-ы… ой!... Правда бабы ходят прямо по улице в золоте и… ик!.. без охраны?.. Да?! – он слегка наваливался на правое плечо Леонида, отведя в сторону руку с заполненной наполовину кружкой.
Леонид сидел на каком-то тюке, опершись локтями на согнутые в коленях ноги, пропускал мимо ушей болтовню черноволосого, и думал, насколько сильно он всё-таки пьян.
С противоположного боку слева от Леонида отрывисто ржала напившаяся девица неопределённого возраста. Она следила за парой по другую сторону очага – молодой, но рослый смуглый парень и седой как лунь старик вдвоём пытались постичь секрет опустошения винного бочонка. Они по очереди трясли его над головой горловиной вниз, силясь проникнуть помыслами в темноту пустого резервуара. Для чего они, беспрестанно выдирая бочонок друг у друга из рук, то прикладывались к сливному отверстию глазом, разглядывая что-то внутри, то просовывали туда язык, а то и шуровали в отверстии корявыми грязными пальцами. Искреннему удивлению обоих не было предела. Наконец, победил опыт и мудрость – старик, в очередной раз завладев бочонком, с размаху трахнул им о как раз подвернувшуюся голову вот уже как битый час силящегося подняться с полу рыжебородого буяна, предлагавшего ранее подвесить Леонида за ребро.
Бочонок разлетелся в щепки, тут же убедив обоих исследователей, что он, действительно, пуст. Рыжебородый передумал пытаться подняться с полу, а рухнул на него обратно без сознания. Весёлая девица рядом с Леонидом залилась громким ржанием и медленно завалилась со своего мешка на спину, торчащими ногами вверх. В этом положении она и захрапела почти мгновенно.
Кто-то пытался затянуть песню, но его никто не слушал.
Леонид, пытаясь сфокусировать взгляд, силился различить в этом дымном бедламе спящих где попало и расползающихся в разные стороны тел, где находится Варон. И, наконец, увидел того.
Чернобородый сидел на том же стуле и тяжело смотрел на Леонида. Рядом стояла рыжая полураздетая девица и силилась приобнять главаря. Но тот, поймав взгляд Леонида, оттолкнул её, поднялся и пошёл навстречу гостю. Леонид заметил, что, как бы невзначай, за вожаком увязались с разных сторон, как собаки, выползающие из подворотни, ещё двое – узколицый «чтец» и широкий детина со зверским выражением лица.
«Скверно, – подумал Леонид. – А я как назло уже не совсем в форме».
Чернобородый скатил с мешка ноги храпящей рядом с Леонидом девицы и уселся на её место. В то же время тот, второй – со зверским выражением лица, спихнул на пол разглагольствующего, похоже, уже с самим собой черноволосого и уселся вместо него с другой стороны от Леонида.
– Ну что, Комендант, – заговорил Варон громким голосом, кладя руку на плечо Леонида. – Как тебе наше угощение?
– Нормально, – с трудом ответил Леонид. – Мясо отменное. И выпивки – много.
«Чёрт, как же плохо слушается язык»,.. – подумал он.
– Какие планы на будущее? – продолжил гудеть главарь, чуть наклоняясь к уху Леонида, чтобы перекрыть шум гулянки. С лица его не сползала язвительная кривая улыбка. – Небось, посмотрев, как мы тут выживаем, погостишь денька два и отбудешь обратно в столицу? – видно было, что он также изрядно пьян.
– Нет. Ты же слышал – я назначен в этом форте комендантом, – глядя перед собой, подавляя тошноту, ответил Леонид. Лицо Варона ничего не выражало. – А с завтрашнего дня я беру управление в свои руки. Дам вам время для прихода в себя до полудня, а затем приступим к приведению крепости в нормальный вид.
– Да-а, – чернобородый хлопнул рукой по плечу Леонида, как бы осознанно не замечая того, что только что сказал Леонид. – А между прочим, с едой у нас напряги. Как думаешь решать вопрос?
– Не слишком заметно, – Леонид пространственно обвёл рукой помещение. – Откуда тогда всё это?
– А мы добываем, что умеем и где можем, – ещё раз хмыкнул Варон. – Последний обоз с припасами, который мы получали от Империи был, года два назад.
– Почему так давно? – поразился Леонид. – Вы посылали за ним после?
Варон, убрал руку с плеча Леонида, и посмотрел в сторону. Улыбка сползла с его лица.
– А что толку? – зло ответил он немного погодя. – Мы в этой дыре к дьяволу никому не нужны. За два чёртовых года – ты первый человек из столицы… Да что из столицы – этим выродкам безразлично: есть мы здесь или нет! Вместо того, чтобы поддерживать свои хреновы форпосты, заметь, не принадлежащие какому-нибудь барону, а числящимися за армией Его Величества, и содержать эти гарнизоны крепостей из государственной казны, Его Величество в лице своего же мудрого канцлера издаёт указ – поставить все подобные размещённые форты и гарнизоны в них на довольство лордам, владельцам этих земель. Кто там? Граф Баур кор Руфа?! Лорд Зер кор Лева – «Бычий глаз»? Да им класть на существование Зуба с большого утёса! Этот форт на западе бесплодных земель не приносит им ни орру в сундуки. Напротив – одни убытки. Поэтому им проще считать, что если ни эти адовы генералы, ни сам Король не вспоминают про обязанность лорда к содержанию крепости на своей территории, а сама данная крепость ни подаёт признаков неудовольствия, то лучше про её существование не вспоминать…
– Жалование? В гробу мы его видали!.. Когда одна половина гарнизона состоит из разжалованных гвардейцев, а вторая из сосланных или беглых – никто даже в расчёт не воспринимает наше существование! Мы – сами по себе уже года четыре, – к лицу Варона приливала кровь. Он всё сильнее распалялся. – И вот, когда мы здесь уже жрём траву и грызём кору с деревьев… А по всем законам свыше должны уже были давно передохнуть, кто-то там, в столице, вспоминает, ткнув корявым пальцем в карту: «Как же?!... У нас же, помнится, на границе задницы и дыры есть ещё один «больной Зуб» – крепость!... М-м-м… Так надо бы,.. Что?… Не-ет… Не «прислать им припасов, материалов и жалованья»… Не-ет… Им нужен здесь новый комендант!... А то от старого, видать, никаких вестей нет. А кого мы пошлём туда? – А самого удачливого и, наверное, бравого, а на деле – уверен – самого неугодного и мешающего – рэя Леонида».
– И… не-ет – с ним не отправляют обоз с припасами. Нет!... Даже одного маленького воза. Конечно. Чего рисковать? – Тут по всем лесам графства, как и по остальным лесам, полно длинноухих, с которыми Империя решила вести беспощадную войну на истребление!.. А где нет длинноухих – шляются банды, сколоченные из беглых оголодалых простолюдинов под предводительством разорившихся дворян, что помельче. Порой, на тебя может напасть и армия какого-нибудь хулиганистого барона – которому разбой приносит неплохой барыш, как и торговля людьми. Так что незачем посылать обоз. Пусть рэй Леонид отправляется сам. Глядишь, и не сгинет – бароны проглядят, остроухие не заинтересуются и волки побрезгуют… Ну а сгинет. Так что ж. В столице-то его зато не будет… Вот так-то. Я прав, рэй Леонид?
Леонид молчал. Да-а. С позиции расклада Варона всё вырисовывалось чётко. И про самого Леонида он был не далёк от истины… Но это было лишь описание ситуации.
– И что ты предлагаешь? – мрачно спросил он разбушевавшегося главаря. – Да, и откуда тогда этот пир? Уж больно не похоже на «траву вперемешку с корой».
– А… это… Это просто временная удача, – и Варон нагло и с вызовом поглядел Леониду в глаза. – Когда тебя бросили на произвол, ты выживаешь, как можешь.
– Ты со своей толпой решил пополнить ряды всех этих банд и шаек, рыскающих по округе? – задал вопрос впрямую Леонид.
– Мне надо кормить девятнадцать человек. И ещё продержаться наступающую зиму, – отчеканил Варон. – тут милях в пятидесяти к югу находятся поселения из крестьян, бежавших в эту глушь из под власти баронов и рэев помельче. У них там своего рода самоуправление, укреплённый хутор. Налогов они не платят. А чуть что: какая напасть в лице какого-нибудь случайно нагрянувшего князька, так граница рядом. Десять миль на запад – и они в таких же диких землях, но уже в Арунде.
Но, вместо этого, на лице чернобородого отобразилась кривая улыбка. Нехорошая такая улыбка, подумалось Леониду, гаденькая.
Чернобородый не грубо, но безапелляционно спихнул с себя рыжеволосую и, не убирая с лица этой мерзкой улыбки, медленно подошёл вплотную к Леониду. Леонид понял, что сейчас будет что-то плохое. Он собрался, но сосредоточился, чтобы лицо его не отражало ни тени страха и сомнений. Он продолжал смотреть в глаза чернобородому, прикидывая, куда именно Леонид заедет ему, когда тот посмеет ударить первым, и, соображая, кто из всей этой кодлы накинется на него сразу, а кто нет.
Не так всё пошло… Не та-ак…
По-хорошему, отсюда надо было убраться подобру-поздорову. Сразу же. А после, явиться с отрядом хорошо обученных бойцов бравой имперской гвардии, очистить за один стремительный штурмовой натиск Зуб от всего этого сброда. И из того же гвардейского отряда набрать новый гарнизон форта. Вот так вот надо было сделать.
Но… Он знал, что не было у него, у Леонида, другого выхода. Не мог он убраться отсюда просто так. И потом ещё вернуться. И отряда имперской гвардии ему тоже не видать, как своих ушей.
Так что не было у него другого выхода, кроме как стоять сейчас здесь, перед всем этим жаждущим зрелища быдлом и играть в гляделки с их главарём. И пока всё это не вышло из под контроля (в чём Леонид уже не был уверен) и не пошло по своему фатальному непоправимому сценарию, Леонид искал решения, как действовать в данной, явно заходящей в тупик ситуации.
Чернобородый стоял напротив с опущенными вдоль тела руками, в нарочито расслабленной позе, исключающей даже намёк на уважение, и буравил Леонида глазами, не убирая с лица мерзкой кривой улыбочки.
– Так вы желаете прочесть приказ? – как можно более равнодушно задал вопрос Леонид, старательно следя и надеясь, что голос у него не дрожит, а звучит ровно и неторопливо.
Чернобородый небрежно, даже не протянул, а подставил снизу руку, ладонью вверх.
Леонид решил, что в силу напряжённости положения не стоит сильнее заводить ситуацию в тупик, придираясь к жестам, форме выражения своего отношения и тому подобным нюансам. Вместо этого, он, не сводя глаз с лица чернобородого, наощупь извлёк из поясной сумы перевязанный запечатанной тесьмой свиток и вложил в подставленную ладонь главаря.
Тот, столь же ленивым и равнодушным жестом, не глядя, протянул руку с полученным свитком в сторону. И сразу же, сидящий неподалёку узколицый человек с острой бородкой и тонкими усиками над выпяченной губой, метнулся с пола к нему и подхватил свиток из протянутой руки.
Леонид краем глаза видел, как тот ломает печать и поспешно разворачивает свиток, пробегая глазами. Он понимал, что это недопустимое нарушение всех правил и протоколов. Но вместе с тем знал, что ничего всё равно поделать не может. Ему оставалось всё так же внешне спокойно стоять и ждать, со всем возможным равнодушием глядя на чернобородого.
– Читай, – также не прекращая игру «в гляделки», приказал чернобородый.
– Приказываю направить досточтимого рэя Леонида кор Глевлида, отмеченного большими заслугами перед Короной и лично перед Его Величеством Евжем II, Королём-Императором Великой Конжунской Империи, как почётного представителя нашей Короны, в Колевидское графство, в Сенское Лесничество, в область Бурых Равнин, где тому надлежит занять пост Коменданта крепости Зуб – Нашего западного фортпоста, дабы производить управление, охрану и контроль Наших западных территорий на границе Нашей Великой Конжунской Империи и государства Арунд. Во славу Его Величества, Евжа II, Короля-Императора Великой Конжунской Империи. Главнокомандующий объединённых воинских сил непобедимой армии Великой Конжунской Империи, Лорд Вэл кор Станнер. Сей же месяц, сего же года,.. печать с гербами,.. лично росчерк, собственно, их лордства,.. бумага… высшего качества, – закончил своё чтение и анализ узколицый.
Чернобородый стоял и ухмылялся. Леонид ждал. Он гадал, что за мысли роятся в голове у этого человека.
– Да чего ты с ним церемонишься, Варон! – хрипло гаркнул кто-то из сидящих у очага. Кажется, это был крупный мужик, весь рыжий, заросший огромной лохматой бородой. – Дай ему в зельца, зацепим его крюком за рёбра и вывесим на зубце… Зубце у Зуба… – это мысль ему так понравилась, что рыжебородый загоготал, приглашая повеселиться его остроумию оставшихся.
– Заткнись! – кратко гаркнул чернобородый, не убирая ухмылки.
Но начавшийся было гогот и сторонний лёгкий шум резко прекратились.
«А его здесь, и правда, уважают», – отметил про себя Леонид.
– Так вы, значит, к нам за «особые заслуги перед Короной», досточтимый рэй Леонид, – с явной издёвкой в голосе, церемонно поклонился чернобородый Варон, чуть сделав при этом шаг назад. – И что же это за такие «особые заслуги», позвольте узнать, за которые можно получить награду и быть отосланным из столицы в эту… извините, отхожую дыру?... М-м-м, Господин Комендант?
Леонид как раз раздумывал, надо ли отвечать на этот явно унизительный по своей форме вопрос, тем более, что ответ, как он хорошо понимал, так же был весьма унизителен, когда Варон, который на удивление чётко понимал, что вряд ли получит ответ, повернулся к своим сотрапезникам и крикнул: – Вина господину Коменданту! Рэй Леонид, выпьете с нами, с простыми обитателями этой башни – «западного фортпоста нашей великой империи» за знакомство, так сказать, и доброе начинание?
Леонид серьёзно окинул взглядом без малого два десятка лиц, обращённых к нему, и церемонно кивнул.
Тут же ответом на его кивок был гул одобрения. Кто-то наливал и протягивал ему кружку, кто-то освобождал ему место у очага, к которому, не убирая своей жутковато деланной улыбочки, пригласил широким жестом лично чернобородый Варон.
Леонид понимал, что это отдаёт шутовством и издёвкой, но тем не менее лёд тронулся. Ситуация, во всяком случае, пока, начала выруливать из создавшегося было тупика.
Он сел на предложенное место. Ему передали кружку. В ней было налито какое-то пойло, напоминающее брагу с изрядным кислым запахом. Он чокнулся с десятком подставленных кружек, одна из которых была Варона, и опрокинул в себя неимоверной кислоты и терпкости напиток.
Тут же взревела в полтора десятка глоток вся эта свора. И пошло веселье.
Леонида хлопали по плечу. Ему подливали, с ним чокались, пили, подсовывали куски жаренного мяса, какой-то зелени и прочей снеди.
«Мне надо оставаться в твёрдой ясности», – промелькнула мысль у Леонида.
Он старался пить по чуть-чуть. Пригублял, чёкался, слушал тост, налегал на закусь и снова пригублял еле-еле.
Его не оставляла в покое мысль о кривой с издёвкой улыбке чернобородого.
Но кутёж велся от души, со всем размахом. И веселящихся, чокающихся с Леонидом и тостующих было очень много. Кроме того, многие были искусны в умении пить, пить много и всё подряд. И Леонид, сам того не желая, медленно, но пьянел.
…
– Вот скажите,… ик!.. господин Комендант,.. – допытывался окосевший и явно давно начавший «загоняться» черноволосый мужик с стёганном ратном доспехе. – А вот в… этой… столице… ык-ы… ой!... Правда бабы ходят прямо по улице в золоте и… ик!.. без охраны?.. Да?! – он слегка наваливался на правое плечо Леонида, отведя в сторону руку с заполненной наполовину кружкой.
Леонид сидел на каком-то тюке, опершись локтями на согнутые в коленях ноги, пропускал мимо ушей болтовню черноволосого, и думал, насколько сильно он всё-таки пьян.
С противоположного боку слева от Леонида отрывисто ржала напившаяся девица неопределённого возраста. Она следила за парой по другую сторону очага – молодой, но рослый смуглый парень и седой как лунь старик вдвоём пытались постичь секрет опустошения винного бочонка. Они по очереди трясли его над головой горловиной вниз, силясь проникнуть помыслами в темноту пустого резервуара. Для чего они, беспрестанно выдирая бочонок друг у друга из рук, то прикладывались к сливному отверстию глазом, разглядывая что-то внутри, то просовывали туда язык, а то и шуровали в отверстии корявыми грязными пальцами. Искреннему удивлению обоих не было предела. Наконец, победил опыт и мудрость – старик, в очередной раз завладев бочонком, с размаху трахнул им о как раз подвернувшуюся голову вот уже как битый час силящегося подняться с полу рыжебородого буяна, предлагавшего ранее подвесить Леонида за ребро.
Бочонок разлетелся в щепки, тут же убедив обоих исследователей, что он, действительно, пуст. Рыжебородый передумал пытаться подняться с полу, а рухнул на него обратно без сознания. Весёлая девица рядом с Леонидом залилась громким ржанием и медленно завалилась со своего мешка на спину, торчащими ногами вверх. В этом положении она и захрапела почти мгновенно.
Кто-то пытался затянуть песню, но его никто не слушал.
Леонид, пытаясь сфокусировать взгляд, силился различить в этом дымном бедламе спящих где попало и расползающихся в разные стороны тел, где находится Варон. И, наконец, увидел того.
Чернобородый сидел на том же стуле и тяжело смотрел на Леонида. Рядом стояла рыжая полураздетая девица и силилась приобнять главаря. Но тот, поймав взгляд Леонида, оттолкнул её, поднялся и пошёл навстречу гостю. Леонид заметил, что, как бы невзначай, за вожаком увязались с разных сторон, как собаки, выползающие из подворотни, ещё двое – узколицый «чтец» и широкий детина со зверским выражением лица.
«Скверно, – подумал Леонид. – А я как назло уже не совсем в форме».
Чернобородый скатил с мешка ноги храпящей рядом с Леонидом девицы и уселся на её место. В то же время тот, второй – со зверским выражением лица, спихнул на пол разглагольствующего, похоже, уже с самим собой черноволосого и уселся вместо него с другой стороны от Леонида.
– Ну что, Комендант, – заговорил Варон громким голосом, кладя руку на плечо Леонида. – Как тебе наше угощение?
– Нормально, – с трудом ответил Леонид. – Мясо отменное. И выпивки – много.
«Чёрт, как же плохо слушается язык»,.. – подумал он.
– Какие планы на будущее? – продолжил гудеть главарь, чуть наклоняясь к уху Леонида, чтобы перекрыть шум гулянки. С лица его не сползала язвительная кривая улыбка. – Небось, посмотрев, как мы тут выживаем, погостишь денька два и отбудешь обратно в столицу? – видно было, что он также изрядно пьян.
– Нет. Ты же слышал – я назначен в этом форте комендантом, – глядя перед собой, подавляя тошноту, ответил Леонид. Лицо Варона ничего не выражало. – А с завтрашнего дня я беру управление в свои руки. Дам вам время для прихода в себя до полудня, а затем приступим к приведению крепости в нормальный вид.
– Да-а, – чернобородый хлопнул рукой по плечу Леонида, как бы осознанно не замечая того, что только что сказал Леонид. – А между прочим, с едой у нас напряги. Как думаешь решать вопрос?
– Не слишком заметно, – Леонид пространственно обвёл рукой помещение. – Откуда тогда всё это?
– А мы добываем, что умеем и где можем, – ещё раз хмыкнул Варон. – Последний обоз с припасами, который мы получали от Империи был, года два назад.
– Почему так давно? – поразился Леонид. – Вы посылали за ним после?
Варон, убрал руку с плеча Леонида, и посмотрел в сторону. Улыбка сползла с его лица.
– А что толку? – зло ответил он немного погодя. – Мы в этой дыре к дьяволу никому не нужны. За два чёртовых года – ты первый человек из столицы… Да что из столицы – этим выродкам безразлично: есть мы здесь или нет! Вместо того, чтобы поддерживать свои хреновы форпосты, заметь, не принадлежащие какому-нибудь барону, а числящимися за армией Его Величества, и содержать эти гарнизоны крепостей из государственной казны, Его Величество в лице своего же мудрого канцлера издаёт указ – поставить все подобные размещённые форты и гарнизоны в них на довольство лордам, владельцам этих земель. Кто там? Граф Баур кор Руфа?! Лорд Зер кор Лева – «Бычий глаз»? Да им класть на существование Зуба с большого утёса! Этот форт на западе бесплодных земель не приносит им ни орру в сундуки. Напротив – одни убытки. Поэтому им проще считать, что если ни эти адовы генералы, ни сам Король не вспоминают про обязанность лорда к содержанию крепости на своей территории, а сама данная крепость ни подаёт признаков неудовольствия, то лучше про её существование не вспоминать…
– Жалование? В гробу мы его видали!.. Когда одна половина гарнизона состоит из разжалованных гвардейцев, а вторая из сосланных или беглых – никто даже в расчёт не воспринимает наше существование! Мы – сами по себе уже года четыре, – к лицу Варона приливала кровь. Он всё сильнее распалялся. – И вот, когда мы здесь уже жрём траву и грызём кору с деревьев… А по всем законам свыше должны уже были давно передохнуть, кто-то там, в столице, вспоминает, ткнув корявым пальцем в карту: «Как же?!... У нас же, помнится, на границе задницы и дыры есть ещё один «больной Зуб» – крепость!... М-м-м… Так надо бы,.. Что?… Не-ет… Не «прислать им припасов, материалов и жалованья»… Не-ет… Им нужен здесь новый комендант!... А то от старого, видать, никаких вестей нет. А кого мы пошлём туда? – А самого удачливого и, наверное, бравого, а на деле – уверен – самого неугодного и мешающего – рэя Леонида».
– И… не-ет – с ним не отправляют обоз с припасами. Нет!... Даже одного маленького воза. Конечно. Чего рисковать? – Тут по всем лесам графства, как и по остальным лесам, полно длинноухих, с которыми Империя решила вести беспощадную войну на истребление!.. А где нет длинноухих – шляются банды, сколоченные из беглых оголодалых простолюдинов под предводительством разорившихся дворян, что помельче. Порой, на тебя может напасть и армия какого-нибудь хулиганистого барона – которому разбой приносит неплохой барыш, как и торговля людьми. Так что незачем посылать обоз. Пусть рэй Леонид отправляется сам. Глядишь, и не сгинет – бароны проглядят, остроухие не заинтересуются и волки побрезгуют… Ну а сгинет. Так что ж. В столице-то его зато не будет… Вот так-то. Я прав, рэй Леонид?
Леонид молчал. Да-а. С позиции расклада Варона всё вырисовывалось чётко. И про самого Леонида он был не далёк от истины… Но это было лишь описание ситуации.
– И что ты предлагаешь? – мрачно спросил он разбушевавшегося главаря. – Да, и откуда тогда этот пир? Уж больно не похоже на «траву вперемешку с корой».
– А… это… Это просто временная удача, – и Варон нагло и с вызовом поглядел Леониду в глаза. – Когда тебя бросили на произвол, ты выживаешь, как можешь.
– Ты со своей толпой решил пополнить ряды всех этих банд и шаек, рыскающих по округе? – задал вопрос впрямую Леонид.
– Мне надо кормить девятнадцать человек. И ещё продержаться наступающую зиму, – отчеканил Варон. – тут милях в пятидесяти к югу находятся поселения из крестьян, бежавших в эту глушь из под власти баронов и рэев помельче. У них там своего рода самоуправление, укреплённый хутор. Налогов они не платят. А чуть что: какая напасть в лице какого-нибудь случайно нагрянувшего князька, так граница рядом. Десять миль на запад – и они в таких же диких землях, но уже в Арунде.
