Нет эмоций.
– Давай я ему врежу! – с готовностью гаркнула Вельда, приблизившись и перехватывая свой топор двумя руками, обухом вперёд.
Эльф, с испугом шарахнулся от неё, как от чумной.
– Подожди, Вельда, – поспешно остановил её Леонид. – «Хм… А ведь это может сработать».
И он снова притянул к себе эльфа.
– Ты ведь не хочешь, чтобы Вельда снова тебя била, правда? – спросил Леонид.
Как бы в подтверждение реальности угрозы Вельда покладисто продемонстрировала рукоятку топора. Эльф побледнел и затравленно посмотрел на Леонида.
«Совсем ещё ребёнок», – с сочувствием подумал тот.
– Вельда не будет тебя бить, – успокоил эльфа Леонид, пыхтя и выпутывая волосяной хвост эльфа из под верёвок… – Ну, вот. Так-то лучше.
– Сколько вас? Зачем вы напали на нас, сынок? – спросил он почти по-отечески.
– Какой он те,... – начала было Вельда, но Леонид взмахом руки дал ей приказ замолчать.
…Эльф стоял понурившийся. Внезапно, он засопел и, вдруг, быстро-быстро забормотал.
– Мы были в лагере, когда прибежали Лиивелин и Туулиен, – речь его была трудноразличима. Он плохо и страшно коряво говорил на всеобщем языке. Но понять его всё же было можно. – Они рассказали, как они завалили огромного вепря на южной границе леса, когда на них напали люди из замка и отбили кабана. Люди их отогнали стрелами. А сами Лиивелин и Туулиен не могли стрелять, потому что нападавших было шестеро, и вынуждены были сами прятаться.
Эльф шмыгнул носом.
– И тогда Веллион… Он всегда у нас за главного… закричал, что они трусы. Что эти гуулы… эти люди из замка совсем обнаглели. И пока старшие не обращают внимание на маленькую крепость у них под носом, когда везде идёт война с людьми, он бы давно с сотней воинов захватил этот замок и вышиб бы оттуда людей. А когда кто-то сказал, что в замке воинов не больше двух десятков, и все они, как правило, пьют и орут песни, то Веллион зажёгся и сказал, что тут и пяти десятков хватит, чтобы вырезать этих свиней… это… это он так сказал. Тут все начали кричать. И я не помню уже, как набралась нас группа количеством в пятьдесят, чтобы этим же вечером, когда люди напьются и заснут, взять штурмом крепость. Вот то-то бы старшие удивились, когда утром обнаружили бы нас с уже захваченным замком! Веллион дал выпить всем «для храбрости», и мы пошли на штурм.
Семеро наших смогли залезть на стену. И должны были скинуть нам верёвки. Но что-то там пошло у них не так. Сначала на стене всё было тихо. А потом, вдруг, заверещал этот. Он долго орал. Но, видать, наши его угомонили. А потом побежали в башню наверх.
Веллион привязал и сбросил со стены верёвку и прикрывал на стене, пока следущие из нас поднимались по ней и спускались во внутренний двор, чтобы захватить все дворовые постройки. Так велел Веллион. Остальные тем временем держали снизу замок на прицеле, стреляя по стенам и бойницам.
– Как тебя зовут, – гася в себе обуревающие эмоции, спросил Леонид, как можно более ласковее.
– Гильтон, – шмыгнул носом пленный.
– Скажи, Гильтон, а сколько всего ваших поднялось на стену?
Гильтон чуть-чуть помедлил.
– Сначала семеро. Потом ещё шестеро. Потом полез Туулиен, но его зарубили. А перед этим сверху скинули Лаауна. Он разбился. И верёвки перерубили.
– Да, это всё ужасно. А как здесь оказался ты? – удивился Леонид.
– Я в калитку зашёл. Она была не заперта.
– Час от часу не легче! – воскликнул Леонид. Он бросился к калитке – она была заперта.
– Я заперла её, – подала голос Вельда. – Толи Трухлявый забыл её закрыть, выглядывая посмотреть, что там снаружи, толи ещё что. А этот пытался понять, как открываются ворота.
– Я хотел открыть ворота, чтобы наши смогли затащить сюда связки с хворостом. Я думал, распахну ворота, и все увидят, что я тоже что-то могу, – простодушно ответил юноша.
– То есть поэтому ты никому не сказал, что калитка открыта?
– Да…
И у Леонида и Вельды, одновременно вырвался из груди вздох, напоминающий стон.
– Скажи, Гильтон, сынок, а как парни залезали на стену сперва?
– Там с краю от третьего зубца по передней стене трещины. Если за них цепляться, залезть можно. Наши могут. Они все лазают по деревьям ловко.
– А сколько лет у вас самым старшим в вашем отряде?
– Самый старший у нас Веллион. Ему девятнадцать,.. а то и даже все двадцать, – с запинкой проговорил Гильтон. – Он даже уже воевал с имперцами. Он лучше всех из нас стреляет из лука.
«Всё просто,.. – подумал Леонид. – Мальчишки. Глупые мальчишки. Рванули мстить, втихаря от старших».
– Вельда. Где тут подвал или комната, которую можно запереть? – спросил он.
– Если отсюда выйдешь, пройдёшь по коридору прямо, первый поворот налево и вниз… Упрёшься в дверь. Она снаружи запирается на засов, – ответила Вельда, которая внимательно слушала весь разговор. – Ты его отпустишь?
– Не сейчас. Он был тут, что-то видел, слышал нас. К тому же, там снаружи его могут попросту пристрелить в общей сумятице. Пусть посидит малость у нас. Ну-ка, пойдём-ка, сынок, – и Леонид слегка подтолкнул в спину Гильтона, направляя его в коридор. – Посидишь пока у нас чуток до утра для твоего же блага.
«Меня другое беспокоит, – думал Леонид, конвоируя юного эльфа. – Семеро влезли. Прирезали пьяницу Лысака в караулке. Потом наткнулись на Луня, который перебудил всю Башню, и сразу же свёл длинноухим, казалось бы, почти удавшийся план на «нет». Потом один из семи остался на стене. Скорее, это был Веллион. Он же тот лучник на стене. Он и убил ленивого, то есть, Трухлявого. Который тоже непонятно, зачем сорвался от калитки, оставив ту открытой… Может, он выглянул на шум, а потом, услышал крики Луня сверху со стены, юркнул в калитку, да с дуру впопыхах забыл её запереть?... Так. Ладно. Трухлявого застрелил этот самый Веллион. Остальные пошли в башню. Но почему же тогда Варон сказал, что они убили наверху только пятерых? Куда делся шестой?... Поднимался ли он наверх, или пошёл бродить по башне вниз?... В какое из помещений он умудрился зайти? И что с ним случилось - затаился?... Далее, под прикрытием Веллиона ещё шестеро поднимаются по верёвке. Всех их он переправляет во внутренний двор – вот ещё вопрос: «как»? Но… Шестого из них… как там его… Лаауна, кажется, как и самого Веллиона мы с Вароном приканчиваем. Лаауна, сбрасываем с башни. По верёвкам лезет Туулиен, его зарубает Варон. Мы перерубаем верёвки. Там даже падает кто-то ещё, но, очевидно, не смертельно… Потом к нам прибегают смуглый и Филин и докладывают, что наши четверых заблокировали во внутреннем дворе. Тогда вопрос – где пятый?... Итак, что мы имеем. Потерявшиеся шестой из первой группы и пятый из второй… Два глупых эльфийских пацана, заплутавших в нашей крепости, вооружённых, напуганных и потому страшно опасных».
Леонид задвинул засов на подвальной двери за Гильтоном.
«Так. Сначала во внутренний двор. Проклятье. Ведь я ни черта не знаю, где здесь выход во внутренний двор. Надо предупредить всех про ещё двух эльфов у нас в тылу. И в первую очередь Вельду. И ещё.. Эта… Рыжая… как её… Мина, что ли. Она тоже без защиты. По Башне без всякой системы бродят четыре пары вароновских ребят, разыскивая, не зная кого. Двое сидят, стерегут южную – переднюю стену, один – восточную. Трое плюс сам Варон – во внутреннем дворе».
Леонид вернулся к воротам. Вельда сидела на бочке, опершись спиной о стену, сжимая в руке топор. И с самым воинственным видом следила за воротами.
– Там какой-то шум, – заметила она. – Они что-то делают за воротами…
– Хворост, – вспомнил Леонид. – Вязанки с хворостом. Они хотели запалить башню изнутри. Но если у них не получилось занять башню, то они вполне могут попытаться подпалить деревянные, хоть и кованые ворота.
Как бы в подтверждение его слов, они услышали возню прямо за воротинами.
– Так, Вельда, – тихо сказал Леонид. – Я сейчас выскочу в калитку, а ты за мной её сразу же запрёшь. И слушай. Если я постучу в неё и назовусь – быстро впустишь меня обратно. Без этого калитку ни под каким предлогом не открывать. И будь осторожна. У нас по башне бродят два неучтённых эльфа с оружием. Смотри, чтобы тебе сзади не прилетело.
Вельда с готовностью кивнула.
– Кажется, пахнет гарью, – потянула носом она.
– Готова? Открывай! – скомандовал Леонид, с мечом наперевес замерев у калитки.
Вельда сдвинула щеколду и отстранилась. Леонид слегка толкнул калитку и выскользнул в приоткрывшуюся щель наружу. Калитка за ним захлопнулась, щёлкая засовом.
Леонид оказался снаружи как нельзя вовремя. Ворота были обложены вязанками хвороста и два юных эльфа пытались их поджечь. В двух местах хворост уже занялся. Недалеко суетилось ещё трое длинноухих.
Появление Леонида для всех было, как снег на голову. Один из поджигателей получил с ноги в лицо и кубарем покатился с холма. За ним следом отправился второй – Леонид оглушил его ударом кулака. Не снижая стремительности своей атаки, он бросился на оставшихся троих эльфов, которые от неожиданности застыли с выпученными от страха глазами.
И тут же один свалился, оглушённый ударом рукоятки меча, второй получил ударом того же меча плашмя по спине, и вдогонку пинок пониже злосчастной спины, чтобы лучше катилось вниз. Третьего Леонид просто подхватил руками, подняв над головой, швырнул вниз катиться по склону холма вслед за тремя товарищами. Перед воротами остался лежать только оглушённый рукоятью меча.
Леонид бросился к воротам. Он оттащил горящие связки хвороста от ворот, сначала намереваясь их разбросать, но затем, смекнув, что их могут подтащить к воротам снова, скатил их в общую кучу в отдалении от ворот и проследил, чтобы все они занялись в общий пылающий огненный столб, освещающий всё кругом.
Находясь в поле света, он тут же стал мишенью для очухавшихся остальных эльфов, которые принялись пускать в него стрелы. Правда, находились они на очень большом расстоянии, и были рассеяны вокруг холма и крепостной стены. Но когда одна из стрел клюнула его вскользь по кольчужному доспеху и умчалась в темноту, а в ворота начали тюкать одна за другой стрелы с различных направлений, Леонид метнулся к калитке, прогрохотал по ней рукоятью меча и, гаркнув: «Вельда! Леонид. Открывай!» – проскользнул в приоткрывшуюся дверцу.
Оставив Вельду сторожить ворота и следить, не появятся ли эльфы-«потеряшки», Леонид, выяснив дорогу во внутренний двор, бросился туда.
Но по пути нос к носу столкнулся с двумя людьми Варона – кривым лысым коротышом с шестопёром в руках и худым высоким морщинистым. Тот был с луком.
Увидев Леонида они удивились. И кривой коротыш даже посчитал, что тот сбежал. Пришлось Леониду прикрикнуть на обоих для острастки. Оба бравых воина тут же подобрались, вытянулись и заявили, что «они – ни-ни! Готовы к выполнению приказов господина коменданта, раз сам Варон его освободил».
Леонид тут же сообщил им, о двух длинноухих, слоняющихся по крепости, которых надо изловить, но именно живыми. Об этом надо оповестить всех, включая Варона, и организовать поиски. А после оповещения «бравым молодцам» необходимо явиться в караульное помещение в поддержку Вельде.
Бравые молодцы заявили, что они «рады стараться всё исполнить, как велено», не зная, как рапортовать большому начальству, один приложил руку к голове в виде «салюта», а второй вытянулся и поклонился.
Отправив их, Леонид продолжил свой путь во внутренний двор.
Внутренний двор был выше уровня ворот. Какие-то деревянные, крытые соломой постройки, заполняли его. Но в темноте – лунный свет сюда почти не проникал из-за высоких стен, трудно было хоть что-нибудь разглядеть явственно.
Леонид услышал шум и осторожной рысцой, чтобы не споткнуться в темноте, побежал в сторону его источника.
И вдруг в ночи заплясали красные отблески. Сначала их было два-три. Но огонь разгорался, и по мере этого стало видно, что полыхает небольшое деревянное строение впереди. Языки пламени выпрыгивали из небольшого окошка, размещавшегося на уровне головы.
«Ох, ты ж чёрт! – Леонид бросился к пылающей постройке. В отдалении он заметил с десяток вооружённых людей. Они стояли и смотрели на пламя. Леонид бежал прямо на огонь. Что-то свистнуло у него над плечом – из горящего сарая вылетела стрела – Леонид не обратил внимания. И почти одновременно с этим из того же сарая раздался дикий, полный страдания и мучения юношеский крик. От этого крика кровь стыла в венах. Леонид нёсся во весь опор, внутренним чутьём понимая, что опоздал. А крик не прекращался, а перешёл в фальцет. И потом к нему добавились ещё крики, но все оборвались разом так же внезапно, как и начались.
Леонид добежал до сарая, когда всё строение уже охватывало пламя. Он схватился за ручку двери, обжёгся, но не обращая внимания, дёрнул на себя. Дверь не поддалась. Он глянул вниз, и тут же выбил с ноги подпирающий дверь чурбак. Крича отчасти от боли, отчасти от адреналина, он снова рванул дверь на себя, и она распахнулась.
Его обдало жаром. Несмотря на огонь, в сарае было как будто темно. Огонь лизал стены, бежал по потолку, но сложенные в сарае поленницы, ещё не успели схватиться. Сразу же в проходе перед дверью, Леонид увидел распростёртое тело. На лежащем лицом вниз уже тлело одеяние. Леонид схватил того под мышки и, обжигаясь, выволок из сарая, бросив на землю.
Обернувшись в темноту – из-за пожара весь двор казался сплошной чернотой, Леонид гаркнул: – Эй! Сюда! Тушите же! Тушите!
– Да куда там, – раздался почти рядом тихий, с сомнением чей-то голос. Леонид оглянулся и увидел, что те, кто стояли поодаль, большей частью тоже придвинулись к огню и стоят рядом в нерешительности.
– Тушите! – проорал Леонид, а сам бросился опять в горящий сарай.
Он выволок ещё одного мёртвого, уже начавшего обгорать. Бросил на землю, кинулся опять к сараю. Но кто-то, вцепившись в него сильными руками, дёрнул назад и прокричал на ухо: – Куда?! Всё уже! Нельзя! Не пройдёшь!
И, да – он уже сам видел – не пройдёт: огонь ревел в проёме двери, полностью скрывая за собой остов строения. Но принять это Леонид не мог. И, видно, при осознании этого, те же руки держали его и не отпускали.
И вдруг, тот, кого Леонид выволок первым, застонал. Леонид подумал, что ослышался.
– Пусти! – рявкнул он, бросаясь к стонущему – держать перестали.
Леонид осторожно перевернул лежащего на спину. Это был темноволосый юноша с длинными закопчёнными волосами, из под которых виднелись удлинённые и заострённые кверху уши.
– Мирта… Мирта… – прошептал эльф, обмяк и умер.
Леонид ещё держал юношу за плечи, смотрел тому в лицо… такое юное, безмятежное…
– Мальчишки… Совсем ещё мальчишки, – прошептал он.
А тем временем, остальные тушили сарай. Откуда-то притащили лопаты и тут же, вонзая их в грунтовое покрытие двора, забрасывали огонь землёй. Кто-то бегал с кадками и вёдрами куда-то во тьму, очевидно, к колодцу и обратно, и выплёскивал, охлаждая горящие стены.
– Давай, не спи, – крикнули Леониду. – А то перекинется на другие постройки!
Он машинально кидал землю, сбивал огонь вымоченной мешковиной, передавал кадушки с водой. Огонь неспешно, но отступал.
Когда пожар завершился, в предрассветных сумерках удалось разглядеть, что стены сарая полностью обуглились. Но не они, не обгорелый потолок не обвалились… Все три поленницы в сарае также, как ни странно, удалось потушить, и они сильно не пострадали.
– Давай я ему врежу! – с готовностью гаркнула Вельда, приблизившись и перехватывая свой топор двумя руками, обухом вперёд.
Эльф, с испугом шарахнулся от неё, как от чумной.
– Подожди, Вельда, – поспешно остановил её Леонид. – «Хм… А ведь это может сработать».
И он снова притянул к себе эльфа.
– Ты ведь не хочешь, чтобы Вельда снова тебя била, правда? – спросил Леонид.
Как бы в подтверждение реальности угрозы Вельда покладисто продемонстрировала рукоятку топора. Эльф побледнел и затравленно посмотрел на Леонида.
«Совсем ещё ребёнок», – с сочувствием подумал тот.
– Вельда не будет тебя бить, – успокоил эльфа Леонид, пыхтя и выпутывая волосяной хвост эльфа из под верёвок… – Ну, вот. Так-то лучше.
– Сколько вас? Зачем вы напали на нас, сынок? – спросил он почти по-отечески.
– Какой он те,... – начала было Вельда, но Леонид взмахом руки дал ей приказ замолчать.
…Эльф стоял понурившийся. Внезапно, он засопел и, вдруг, быстро-быстро забормотал.
– Мы были в лагере, когда прибежали Лиивелин и Туулиен, – речь его была трудноразличима. Он плохо и страшно коряво говорил на всеобщем языке. Но понять его всё же было можно. – Они рассказали, как они завалили огромного вепря на южной границе леса, когда на них напали люди из замка и отбили кабана. Люди их отогнали стрелами. А сами Лиивелин и Туулиен не могли стрелять, потому что нападавших было шестеро, и вынуждены были сами прятаться.
Эльф шмыгнул носом.
– И тогда Веллион… Он всегда у нас за главного… закричал, что они трусы. Что эти гуулы… эти люди из замка совсем обнаглели. И пока старшие не обращают внимание на маленькую крепость у них под носом, когда везде идёт война с людьми, он бы давно с сотней воинов захватил этот замок и вышиб бы оттуда людей. А когда кто-то сказал, что в замке воинов не больше двух десятков, и все они, как правило, пьют и орут песни, то Веллион зажёгся и сказал, что тут и пяти десятков хватит, чтобы вырезать этих свиней… это… это он так сказал. Тут все начали кричать. И я не помню уже, как набралась нас группа количеством в пятьдесят, чтобы этим же вечером, когда люди напьются и заснут, взять штурмом крепость. Вот то-то бы старшие удивились, когда утром обнаружили бы нас с уже захваченным замком! Веллион дал выпить всем «для храбрости», и мы пошли на штурм.
Семеро наших смогли залезть на стену. И должны были скинуть нам верёвки. Но что-то там пошло у них не так. Сначала на стене всё было тихо. А потом, вдруг, заверещал этот. Он долго орал. Но, видать, наши его угомонили. А потом побежали в башню наверх.
Веллион привязал и сбросил со стены верёвку и прикрывал на стене, пока следущие из нас поднимались по ней и спускались во внутренний двор, чтобы захватить все дворовые постройки. Так велел Веллион. Остальные тем временем держали снизу замок на прицеле, стреляя по стенам и бойницам.
– Как тебя зовут, – гася в себе обуревающие эмоции, спросил Леонид, как можно более ласковее.
– Гильтон, – шмыгнул носом пленный.
– Скажи, Гильтон, а сколько всего ваших поднялось на стену?
Гильтон чуть-чуть помедлил.
– Сначала семеро. Потом ещё шестеро. Потом полез Туулиен, но его зарубили. А перед этим сверху скинули Лаауна. Он разбился. И верёвки перерубили.
– Да, это всё ужасно. А как здесь оказался ты? – удивился Леонид.
– Я в калитку зашёл. Она была не заперта.
– Час от часу не легче! – воскликнул Леонид. Он бросился к калитке – она была заперта.
– Я заперла её, – подала голос Вельда. – Толи Трухлявый забыл её закрыть, выглядывая посмотреть, что там снаружи, толи ещё что. А этот пытался понять, как открываются ворота.
– Я хотел открыть ворота, чтобы наши смогли затащить сюда связки с хворостом. Я думал, распахну ворота, и все увидят, что я тоже что-то могу, – простодушно ответил юноша.
– То есть поэтому ты никому не сказал, что калитка открыта?
– Да…
И у Леонида и Вельды, одновременно вырвался из груди вздох, напоминающий стон.
– Скажи, Гильтон, сынок, а как парни залезали на стену сперва?
– Там с краю от третьего зубца по передней стене трещины. Если за них цепляться, залезть можно. Наши могут. Они все лазают по деревьям ловко.
– А сколько лет у вас самым старшим в вашем отряде?
– Самый старший у нас Веллион. Ему девятнадцать,.. а то и даже все двадцать, – с запинкой проговорил Гильтон. – Он даже уже воевал с имперцами. Он лучше всех из нас стреляет из лука.
«Всё просто,.. – подумал Леонид. – Мальчишки. Глупые мальчишки. Рванули мстить, втихаря от старших».
– Вельда. Где тут подвал или комната, которую можно запереть? – спросил он.
– Если отсюда выйдешь, пройдёшь по коридору прямо, первый поворот налево и вниз… Упрёшься в дверь. Она снаружи запирается на засов, – ответила Вельда, которая внимательно слушала весь разговор. – Ты его отпустишь?
– Не сейчас. Он был тут, что-то видел, слышал нас. К тому же, там снаружи его могут попросту пристрелить в общей сумятице. Пусть посидит малость у нас. Ну-ка, пойдём-ка, сынок, – и Леонид слегка подтолкнул в спину Гильтона, направляя его в коридор. – Посидишь пока у нас чуток до утра для твоего же блага.
«Меня другое беспокоит, – думал Леонид, конвоируя юного эльфа. – Семеро влезли. Прирезали пьяницу Лысака в караулке. Потом наткнулись на Луня, который перебудил всю Башню, и сразу же свёл длинноухим, казалось бы, почти удавшийся план на «нет». Потом один из семи остался на стене. Скорее, это был Веллион. Он же тот лучник на стене. Он и убил ленивого, то есть, Трухлявого. Который тоже непонятно, зачем сорвался от калитки, оставив ту открытой… Может, он выглянул на шум, а потом, услышал крики Луня сверху со стены, юркнул в калитку, да с дуру впопыхах забыл её запереть?... Так. Ладно. Трухлявого застрелил этот самый Веллион. Остальные пошли в башню. Но почему же тогда Варон сказал, что они убили наверху только пятерых? Куда делся шестой?... Поднимался ли он наверх, или пошёл бродить по башне вниз?... В какое из помещений он умудрился зайти? И что с ним случилось - затаился?... Далее, под прикрытием Веллиона ещё шестеро поднимаются по верёвке. Всех их он переправляет во внутренний двор – вот ещё вопрос: «как»? Но… Шестого из них… как там его… Лаауна, кажется, как и самого Веллиона мы с Вароном приканчиваем. Лаауна, сбрасываем с башни. По верёвкам лезет Туулиен, его зарубает Варон. Мы перерубаем верёвки. Там даже падает кто-то ещё, но, очевидно, не смертельно… Потом к нам прибегают смуглый и Филин и докладывают, что наши четверых заблокировали во внутреннем дворе. Тогда вопрос – где пятый?... Итак, что мы имеем. Потерявшиеся шестой из первой группы и пятый из второй… Два глупых эльфийских пацана, заплутавших в нашей крепости, вооружённых, напуганных и потому страшно опасных».
Леонид задвинул засов на подвальной двери за Гильтоном.
«Так. Сначала во внутренний двор. Проклятье. Ведь я ни черта не знаю, где здесь выход во внутренний двор. Надо предупредить всех про ещё двух эльфов у нас в тылу. И в первую очередь Вельду. И ещё.. Эта… Рыжая… как её… Мина, что ли. Она тоже без защиты. По Башне без всякой системы бродят четыре пары вароновских ребят, разыскивая, не зная кого. Двое сидят, стерегут южную – переднюю стену, один – восточную. Трое плюс сам Варон – во внутреннем дворе».
Леонид вернулся к воротам. Вельда сидела на бочке, опершись спиной о стену, сжимая в руке топор. И с самым воинственным видом следила за воротами.
– Там какой-то шум, – заметила она. – Они что-то делают за воротами…
– Хворост, – вспомнил Леонид. – Вязанки с хворостом. Они хотели запалить башню изнутри. Но если у них не получилось занять башню, то они вполне могут попытаться подпалить деревянные, хоть и кованые ворота.
Как бы в подтверждение его слов, они услышали возню прямо за воротинами.
– Так, Вельда, – тихо сказал Леонид. – Я сейчас выскочу в калитку, а ты за мной её сразу же запрёшь. И слушай. Если я постучу в неё и назовусь – быстро впустишь меня обратно. Без этого калитку ни под каким предлогом не открывать. И будь осторожна. У нас по башне бродят два неучтённых эльфа с оружием. Смотри, чтобы тебе сзади не прилетело.
Вельда с готовностью кивнула.
– Кажется, пахнет гарью, – потянула носом она.
– Готова? Открывай! – скомандовал Леонид, с мечом наперевес замерев у калитки.
Вельда сдвинула щеколду и отстранилась. Леонид слегка толкнул калитку и выскользнул в приоткрывшуюся щель наружу. Калитка за ним захлопнулась, щёлкая засовом.
Леонид оказался снаружи как нельзя вовремя. Ворота были обложены вязанками хвороста и два юных эльфа пытались их поджечь. В двух местах хворост уже занялся. Недалеко суетилось ещё трое длинноухих.
Появление Леонида для всех было, как снег на голову. Один из поджигателей получил с ноги в лицо и кубарем покатился с холма. За ним следом отправился второй – Леонид оглушил его ударом кулака. Не снижая стремительности своей атаки, он бросился на оставшихся троих эльфов, которые от неожиданности застыли с выпученными от страха глазами.
И тут же один свалился, оглушённый ударом рукоятки меча, второй получил ударом того же меча плашмя по спине, и вдогонку пинок пониже злосчастной спины, чтобы лучше катилось вниз. Третьего Леонид просто подхватил руками, подняв над головой, швырнул вниз катиться по склону холма вслед за тремя товарищами. Перед воротами остался лежать только оглушённый рукоятью меча.
Леонид бросился к воротам. Он оттащил горящие связки хвороста от ворот, сначала намереваясь их разбросать, но затем, смекнув, что их могут подтащить к воротам снова, скатил их в общую кучу в отдалении от ворот и проследил, чтобы все они занялись в общий пылающий огненный столб, освещающий всё кругом.
Находясь в поле света, он тут же стал мишенью для очухавшихся остальных эльфов, которые принялись пускать в него стрелы. Правда, находились они на очень большом расстоянии, и были рассеяны вокруг холма и крепостной стены. Но когда одна из стрел клюнула его вскользь по кольчужному доспеху и умчалась в темноту, а в ворота начали тюкать одна за другой стрелы с различных направлений, Леонид метнулся к калитке, прогрохотал по ней рукоятью меча и, гаркнув: «Вельда! Леонид. Открывай!» – проскользнул в приоткрывшуюся дверцу.
Оставив Вельду сторожить ворота и следить, не появятся ли эльфы-«потеряшки», Леонид, выяснив дорогу во внутренний двор, бросился туда.
Но по пути нос к носу столкнулся с двумя людьми Варона – кривым лысым коротышом с шестопёром в руках и худым высоким морщинистым. Тот был с луком.
Увидев Леонида они удивились. И кривой коротыш даже посчитал, что тот сбежал. Пришлось Леониду прикрикнуть на обоих для острастки. Оба бравых воина тут же подобрались, вытянулись и заявили, что «они – ни-ни! Готовы к выполнению приказов господина коменданта, раз сам Варон его освободил».
Леонид тут же сообщил им, о двух длинноухих, слоняющихся по крепости, которых надо изловить, но именно живыми. Об этом надо оповестить всех, включая Варона, и организовать поиски. А после оповещения «бравым молодцам» необходимо явиться в караульное помещение в поддержку Вельде.
Бравые молодцы заявили, что они «рады стараться всё исполнить, как велено», не зная, как рапортовать большому начальству, один приложил руку к голове в виде «салюта», а второй вытянулся и поклонился.
Отправив их, Леонид продолжил свой путь во внутренний двор.
Внутренний двор был выше уровня ворот. Какие-то деревянные, крытые соломой постройки, заполняли его. Но в темноте – лунный свет сюда почти не проникал из-за высоких стен, трудно было хоть что-нибудь разглядеть явственно.
Леонид услышал шум и осторожной рысцой, чтобы не споткнуться в темноте, побежал в сторону его источника.
И вдруг в ночи заплясали красные отблески. Сначала их было два-три. Но огонь разгорался, и по мере этого стало видно, что полыхает небольшое деревянное строение впереди. Языки пламени выпрыгивали из небольшого окошка, размещавшегося на уровне головы.
«Ох, ты ж чёрт! – Леонид бросился к пылающей постройке. В отдалении он заметил с десяток вооружённых людей. Они стояли и смотрели на пламя. Леонид бежал прямо на огонь. Что-то свистнуло у него над плечом – из горящего сарая вылетела стрела – Леонид не обратил внимания. И почти одновременно с этим из того же сарая раздался дикий, полный страдания и мучения юношеский крик. От этого крика кровь стыла в венах. Леонид нёсся во весь опор, внутренним чутьём понимая, что опоздал. А крик не прекращался, а перешёл в фальцет. И потом к нему добавились ещё крики, но все оборвались разом так же внезапно, как и начались.
Леонид добежал до сарая, когда всё строение уже охватывало пламя. Он схватился за ручку двери, обжёгся, но не обращая внимания, дёрнул на себя. Дверь не поддалась. Он глянул вниз, и тут же выбил с ноги подпирающий дверь чурбак. Крича отчасти от боли, отчасти от адреналина, он снова рванул дверь на себя, и она распахнулась.
Его обдало жаром. Несмотря на огонь, в сарае было как будто темно. Огонь лизал стены, бежал по потолку, но сложенные в сарае поленницы, ещё не успели схватиться. Сразу же в проходе перед дверью, Леонид увидел распростёртое тело. На лежащем лицом вниз уже тлело одеяние. Леонид схватил того под мышки и, обжигаясь, выволок из сарая, бросив на землю.
Обернувшись в темноту – из-за пожара весь двор казался сплошной чернотой, Леонид гаркнул: – Эй! Сюда! Тушите же! Тушите!
– Да куда там, – раздался почти рядом тихий, с сомнением чей-то голос. Леонид оглянулся и увидел, что те, кто стояли поодаль, большей частью тоже придвинулись к огню и стоят рядом в нерешительности.
– Тушите! – проорал Леонид, а сам бросился опять в горящий сарай.
Он выволок ещё одного мёртвого, уже начавшего обгорать. Бросил на землю, кинулся опять к сараю. Но кто-то, вцепившись в него сильными руками, дёрнул назад и прокричал на ухо: – Куда?! Всё уже! Нельзя! Не пройдёшь!
И, да – он уже сам видел – не пройдёт: огонь ревел в проёме двери, полностью скрывая за собой остов строения. Но принять это Леонид не мог. И, видно, при осознании этого, те же руки держали его и не отпускали.
И вдруг, тот, кого Леонид выволок первым, застонал. Леонид подумал, что ослышался.
– Пусти! – рявкнул он, бросаясь к стонущему – держать перестали.
Леонид осторожно перевернул лежащего на спину. Это был темноволосый юноша с длинными закопчёнными волосами, из под которых виднелись удлинённые и заострённые кверху уши.
– Мирта… Мирта… – прошептал эльф, обмяк и умер.
Леонид ещё держал юношу за плечи, смотрел тому в лицо… такое юное, безмятежное…
– Мальчишки… Совсем ещё мальчишки, – прошептал он.
А тем временем, остальные тушили сарай. Откуда-то притащили лопаты и тут же, вонзая их в грунтовое покрытие двора, забрасывали огонь землёй. Кто-то бегал с кадками и вёдрами куда-то во тьму, очевидно, к колодцу и обратно, и выплёскивал, охлаждая горящие стены.
– Давай, не спи, – крикнули Леониду. – А то перекинется на другие постройки!
Он машинально кидал землю, сбивал огонь вымоченной мешковиной, передавал кадушки с водой. Огонь неспешно, но отступал.
Когда пожар завершился, в предрассветных сумерках удалось разглядеть, что стены сарая полностью обуглились. Но не они, не обгорелый потолок не обвалились… Все три поленницы в сарае также, как ни странно, удалось потушить, и они сильно не пострадали.
