– Ненавижу, – сквозь зубы процедил он, пытаясь выдернуть бутылку обратно с помощью телекинеза, приукрашенного богохульствами и непереводимой бранью.
Неплохо кроет, цветисто. Только бутылку вернуть это не помогло. И не поможет. Злость злостью, а телекинез телекинезом. Летта хмыкнула и медленно, демонстративно облизнула стекло, которого чуть раньше касались его губы.
Градус ненависти смешался с градусом страсти и откровенного желания в какой-то дикий коктейль. Притяжение переплелось с отторжением, затягивая паутину хитрых узлов. Градусы уже зашкаливали за все пределы. Сладкий пожар дикой страсти, горький лёд застывшей ненависти.
– Странно: Огонька затравил и запугал ты, ранил моего брата своим оружием – тоже ты, а во всём винишь и ненавидишь нас, – двойные капельки янтаря в её глазах слились в одну и вспыхнули красноватым пламенем, от чего Веймара снова передернуло. – Не логично выходит.
– Крылатый первым полез. Отбил Элиссу, все планы порушил, – это вырвалось само, как-то беспомощно, словно он оправдывается. А «первым полез» – и вовсе, по-детски. Запоздало оценив, как это звучит со стороны и как жалко выглядит, Веймар снова закрылся за всплеском холодной ярости самым мощным щитом. – Бутылку верни. И убирайся с моей территории. Сущщщщество...
Гнев и ярость сменились усталой, безнадёжной пустотой, с затухающими волнами бессильной злости. Больше, по привычке.
– Хочешь вернуть бутылку – просто попроси. Вежливо, ласково, – Летта сделала ещё один неспешный глоток, довольно любуясь снежными горами. Пока фиолетовоглазый размышлял, чего больше хочет – придушить или отыметь соблазнительную крылатую заразу.
Мыслей он уже и не скрывал. А от своей тяги к иномирному монстру сам был в глубоком шоке. В ментальном фоне так и рябило – «извращенец», «самоубийца», «воздействие?», «нет, просто псих», «убраться бы с планеты», «КАК с ЭТИМ вообще можно...?!»
Последнее Летту невероятно позабавило. Мысль показать на практике, как можно, окончательно оформилась в решение. И как можно, и как нельзя, и все, что только можно, и нельзя тоже... Низ живота захлестнуло тягучей огненной волной, а между ног стало жарко и влажно. За доли секунды по ментальным линиям пронеслось с полсотни самых бесстыдных и порочных идей, что и как она бы хотела с ним сделать. И сделает. С огоньком!
– Хочешь узнать? А ты рисковый и азартный, снеговичок. Или креплёное расхрабрило? – в глубине янтарных кристаллов насмешливо заиграли гипнотические золотистые блёстки. – У меня никогда не было альтерцев. Мне тоже... любопытно, попробовать нечто новенькое. И нравится играть.
Сквозь юные черты лица на мгновение проглянуло что-то хищное, мощное и древнее. Альтерец этой мимолётной нестыковки не уловил или не придал значения. Магнетизм древней огненной сущности пересилил все – страх, ненависть, защитные механизмы, даже здравый смысл. Сместил границы сознания, отпуская истинные желания и голые инстинкты. Все самое дикое, тёмное и запретное.
Веймар и Летта ввалились в спальню, на ходу срывая друг с друга остатки одежды. Его пальто и её комбез остались ещё у порога, а рубашки, носки и брюки – где-то по пути. Бельё, местами порванное и прожжённое, безжалостно полетело на пол. Веймар бросил на нежданную гостью затуманенный взгляд и обомлел. Точёная фигурка, длинные стройные ноги, гладкий лобок без следа волос и даже бритвы, шикарные бёдра, к которым руки сами тянулись, умопомрачительная грудь, что так и просилась в ладони. Чёрные волосы рассыпались по плечам шёлковым водопадом, спускаясь до самой задницы. Восхитительной упругой задницы, которую так и хотелось огладить, сжать, насадить на свой член и услышать сладкий приглушённый стон. В вечерних сумерках и красноватых отблесках камина, это существо казалось нереальным и совершенным. Хищное, дикое, опасное совершенство. Двойные зрачки в двойных кристаллах огненного янтаря сверкали такой же хищной дикой страстью. Её желание било по нервам, как ток, лишая последних крох здравого смысла.
Иномирянка молниеносно опрокинула его спиной на прохладные простыни, оказавшись сверху. Прижала его руки к постели, интимно переплетая пальцы. Стремительные, плавные, точные и отточенные движения воина. В этом хрупком на вид теле таилась такая мощь и скрытая сила, что снесёт в Бездну любую преграду. Золотисто-янтарные глаза оказались совсем близко, завораживая пульсирующими полосками четырёх зрачков и язычками пламени.
– Хочу тебя, – Летта провокационно потёрлась гладкой промежностью о возбуждённый член.
Ощутив, как она вся течёт, Веймар не сдержал стона. Слишком давно у него не было женщины. Такие нежные, шелковистые лепестки, обещающие рай, тянули к себе магнитом. От её прикосновений тело просто плавилось, как лёд в пламени камина. Не стало ничего важнее, чем погрузиться в манящую тесную глубину женского тела. В голове остался один сплошной туман и безумное желание. Одно на двоих.
Летта бесстыдно приподняла бёдра, насаживая себя на восхитительно твёрдый член. На всю длину, до упора, откровенно наслаждаясь каждым сантиметром и задавая ритм. Удовольствие Веймара ещё сильнее обострило её ощущения. Она полностью отпустила себя, отдаваясь инстинктам. Все мысли покинули обоих, уступая место сладким движениям. В одном ритме, одном порыве. Губы слились в глубоком, страстном поцелуе, стирающем все границы и запреты. Через соединённые тела струился огонь и ток, затягивая в водоворот безумного наслаждения. Время исчезло, и пошло оно в Бездны. По телу Летты волнами проходили сладкие судороги, приближая разрядку. Она до предела ускорила ритм, улетая к звёздам. Словно чувствуя её потаённые желания, альтерец тоже ускорился, ломая ритм и меняя угол проникновения. Ещё глубже, резче, острей и слаще. Летта вскрикнула и выгнулась, окинув голову назад и крепко стиснув мужчину ногами. Веймар всем телом ощутил, как сладко она кончает. Внутренние мышцы сжали его член, как в тисках, лаская пульсацией тесных гладких стеночек. Этой провокации он уже не стерпел, улетел следом.
– А ты горячий, снеговичок, – мысленно шепнула Летта, не спеша размыкать ещё соединённые тела. – Хочу ещё.
Бесстыдное движение бёдрами по «восьмёрке» всколыхнуло в нём новую волну желания, напрочь отшибающую любые попытки мыслить. Иномирянка не видела ни одной причины отказывать себе в удовольствии. Высокая упругая грудь соблазнительно качнулась перед глазами. Розовые напряжённые соски в полумраке и отсветах камина казались вишнёвыми, а смоляные волосы отливали рубиновым пламенем. Пламя играло, завораживало, дурманило и манило, растекалось по венам и прошивало насквозь. Веймар уже не думал, с каким опасным и ненавистным существом делит это безумие. Просто хотел ещё. Испытанной дозы было так много – и слишком мало. Тело охватил настоящий пожар, плавящий все ледяные бастионы и стены.
Огненная прижалась ещё ближе, приглашая на новый заход. Игриво провела кончиком языка по его губам, очерчивая контуры. Член среагировал моментально, налился твёрдостью, силой и полной боеготовностью. Ни с одной женщиной ещё не было так. Быстро, мощно, тотально, на грани. Она обрела над его телом полную и пугающую власть. Но это только обострило и усилило возбуждение. Опасная, испепеляющая страсть кипела, бурлила и рвалась наружу, требуя взять своё. Одна страсть, одно пространство, одно дыхание на двоих.
Игривый, лёгкий поцелуй перерос в долгий, глубокий и дерзкий. Почти не отдавая отчёта, Веймар перевернулся и подмял альвиронку под себя и вдавил в кровать. Удалось сделать это, не покидая её тела и не прерывая жадного поцелуя. Летта довольно, протяжно застонала ему в губы, отдавая инициативу партнёру, открываясь проникновению и двигая бёдрами навстречу. Стройные ноги сомкнулись за его спиной, взяв мужчину в сладкий плен.
«Да-а-а! Ещё... глубже...», – её бессвязные мысли и свежий, искристый цветочный аромат кружили голову крепче любого вина.
Ему оставалось только поддаться искушению. А ей – сладко стонать и вскрикивать в ответ на толчки. Теперь никто не хотел быстрой разрядки. Оба растягивали удовольствие, как лонг-коктейль, смакуя каждое движение и каждый момент. Сила свободно струилась между влажными разгоряченными телами, уже неразделимо, где чья. Веймар больше не сдерживал себя, обрушиваясь на миниатюрное гибкое тело всей силой нерастраченной страсти. Дыхание сбивалось и рвалось, обоим не хватало воздуха. Но друг друга не хватало больше. Они пили друг друга до дна, замедлялись и ускорялись, сгорали дотла и снова возрождались из пепла яркими искрами. Без мыслей, без прошлого, без масок и любых защит.
Летта инстинктивно притянула альтерца ещё ближе, опутывая жаркой паутиной своей энергии. Хотелось прочувствовать его всего, всем телом и каждой точкой ауры. Вплоть до того, чтобы сбросить физическую оболочку и стать чистой энергией. Но четырёхмерная энергоформа не ощутит того, что чувствует оболочка, когда мужчина ласкает губами и языком чувствительные соски, страстно целует в шею, оставляя свои следы или насаживает на большой, твёрдый, горячий член. Не ощутит терпкого, крышесносного, мускусно-свежего мужского аромата и крепости объятий, жаркой твёрдости мужских губ, сладости проникновений и скольжения гладкой упругой плоти глубоко внутри, когда тела становятся едины. Ствол задевал внутри такие точки, а ритмичные движения так высекали искры из клитора, что она не могла сдержать хриплых стонов. Да и не собиралась их сдерживать. Наоборот, хотелось стонать на всю Альтерру.
Летта застонала особенно сладко, полностью отпуская себя и свою Силу в резонанс. Она уже забыла, как это – в постели не сдерживать себя и быть собой. Не опасаться своей мощью испугать, сжечь или сломать партнёра, не скрывать свою сущность, не оглядываться на полярность, ранг и статус. А главное, не ощущать лицемерия. Чистая честная ненависть, чистая честная страсть. Это заводило и пьянило круче, чем высота, Сила или самый элитный алкоголь. Как полет. По телу растекалась сладкая дрожь и обжигающие искры. А в груди разливалось что-то похожее на нежность. Энергия Льда, очищенная от мусорных мыслей до кристально чистых глубинных эмоций, напоминала родниковую воду. Вкусную, прозрачную, звонкую, как льдинка. Её хотелось пить бесконечно. Окунуться с головой. Раствориться...
Фокусы восприятия возбуждённо замерцали, хаотично передавая нервные импульсы и вспыхивая, как огоньки в праздничной гирлянде.
«Ты потрясающий, снеговичок! Невероятный!», – страстно шепнула Летта тающей мыслью-паутинкой, на самой грани сферы сознания. Не ехидно или саркастично – тепло, ласково, интимно. Будто пёрышком по обнажённому телу провела. Или по душе, Веймар не разбирался. Новый жадный поцелуй, новый раунд.
Искры двух полярных сил превратились в бурные потоки и полноводные реки, впадающие друг в друга, проникающие под кожу, бурлящие, ласкающие и накрывающие с головой. Безудержное, испепеляющее пламя и обжигающий кристальный лёд. Живая жаркая плазма и алмазная пыль. Наивысшее выражение стихий, слившихся в резонансе, как танце, становясь неотличимыми и неразделимыми. Силы бесновались и рвались, стремясь к полному слиянию. Ощущение тел и сознаний почти исчезло, сменяясь со-единением энергий. Запредельно. Смертельно. Насквозь.
Две сущности из разных Вселенных, связанные одной паутиной. Они уже пустили по вене чистое пламя и жидкий хрусталь, расплавленное золото и серебряные нити. Уже стёрли свои имена, сменили множество красок, ритмов и поз, забыли пространство и смешали время. Осталось только плавиться и гореть, смешивая рваное дыхание и сдавленные хриплые стоны. Пока пульсирующий сгусток раскалённого удовольствия не взорвался ослепительной сверхновой. Самый острый экстаз, самый чистый кайф. Квинтэссенция блаженства.
В темнеющем небе зазмеились яркие молнии и фейерверки микровзрывов. Над горами сверкнул такой разряд Силы, что стало светло, как днём, а местами высох снег. Но ни Веймар, ни Летта этого даже не заметили. Эти стены и смятые простыни стали для них облаками, а облака – лестницей в небо.
Альтерец заснул перед самым рассветом. Довёл Летту до очередного пика, кончил вместе с ней и просто отключился, прижав её спиной к своей груди, что тисками. Не вырваться. Но вырываться феникс и не хотела. Лежать вот так, без всяких мыслей, отключив все ментальные линии, и просто ощущать тепло мужского тела, крепкие объятия и сильную ладонь на груди – слишком приятно, чтобы так быстро уйти. Она позволила себе эту маленькую слабость, просто качаясь на волнах умиротворения. Сытая, удовлетворённая и довольная, опьяненная ласками и едва не урчащая, как Сайя. Физическая оболочка чувствовала себя утомлённой, но энергетика зарядилась по полной и лилась через край. Поэтому ей одновременно и хотелось спать, и не хотелось. Для большинства рас – парадокс, а для её формы жизни – нормальное дуальное состояние. Она могла остаться в нём или выбрать другое, из множества промежуточных. Могла ощутить себя сразу частицей и волной, материей и энергией, спать частично, находиться одновременно в нескольких местах и даже временах. Да и в целом, сна фениксам требовалось намного меньше, чем тем же альтерцам, а энергоформе не требовалось вообще. Поэтому Летта просто слушала шипение и потрескивание угольков в камине, предрассветную тишину диких гор и тихий стук сердца рядом. Хорошо... волшебно... а время – вода. Потом она переместится, куда и когда нужно, но это будет потом. И никто ничего не узнает. Кроме Альтерры. Но та не выдаст. Летта ощутила странный невесомый импульс, как тёплый весенний луч. Припухшие от поцелуев губы тронула такая же невесомая улыбка. С этих диких гор и кристальных россыпей выдачи нет.
Ей хотелось бы полностью отключить сферу сознания и тоже заснуть, но такой слабости она себе позволить не могла. Как и роскоши упускать контроль. Семья Оррест на Альтерре сначала по делу. Они здесь, чтобы восстановить угасшие месторождения и баланс сил на планете, а не трахать местное население. Даже если очень хочется послать всё в Бездны и заняться именно этим. Мужчина за спиной тихо вздохнул, плотнее сжал её в объятиях и зарылся лицом в волосы. Просто рефлексы. Устал, снеговичок. Укатала она его.
С непривычки, трахаться с четырёхмерными не проще, чем драться. Только безопаснее и намного приятнее. Но сил расходуется немерено. Они не энерговампиры, но уровень потенциала, сами матрицы, структура и напряжённость энергополей слишком отличаются. Пока не установится энергообмен и устойчивое равновесие, будет штормить и лихорадить. Это она сейчас, как термоядерный реактор, а альтерец выжат и истощён. Летта аккуратно, чтоб не потревожить и не разбудить, замкнула несколько его энергоцентров на свои, делясь Силой. Похоже, и месторождение своё истощил. Надо взглянуть. И если нужно, подпитать, подправить. Сам Веймар физически не успеет. Или там же ляжет.
Летта осторожно перешла в энергетическую форму и огненной лентой выскользнула из уютной постели. Краешек «ленты» скользнул по мужскому телу, касаясь обнажённой кожи и чувствительных мест невесомой лаской. Не удержалась.
Альтерец продолжал спокойно спать. Во сне лицо расслабилось, смягчилось. Без хмурой защитной маски желчности и злости, без своих колючек и ударов на опережение, мужчина стал ещё привлекательнее.
Неплохо кроет, цветисто. Только бутылку вернуть это не помогло. И не поможет. Злость злостью, а телекинез телекинезом. Летта хмыкнула и медленно, демонстративно облизнула стекло, которого чуть раньше касались его губы.
Градус ненависти смешался с градусом страсти и откровенного желания в какой-то дикий коктейль. Притяжение переплелось с отторжением, затягивая паутину хитрых узлов. Градусы уже зашкаливали за все пределы. Сладкий пожар дикой страсти, горький лёд застывшей ненависти.
– Странно: Огонька затравил и запугал ты, ранил моего брата своим оружием – тоже ты, а во всём винишь и ненавидишь нас, – двойные капельки янтаря в её глазах слились в одну и вспыхнули красноватым пламенем, от чего Веймара снова передернуло. – Не логично выходит.
– Крылатый первым полез. Отбил Элиссу, все планы порушил, – это вырвалось само, как-то беспомощно, словно он оправдывается. А «первым полез» – и вовсе, по-детски. Запоздало оценив, как это звучит со стороны и как жалко выглядит, Веймар снова закрылся за всплеском холодной ярости самым мощным щитом. – Бутылку верни. И убирайся с моей территории. Сущщщщество...
Гнев и ярость сменились усталой, безнадёжной пустотой, с затухающими волнами бессильной злости. Больше, по привычке.
– Хочешь вернуть бутылку – просто попроси. Вежливо, ласково, – Летта сделала ещё один неспешный глоток, довольно любуясь снежными горами. Пока фиолетовоглазый размышлял, чего больше хочет – придушить или отыметь соблазнительную крылатую заразу.
Мыслей он уже и не скрывал. А от своей тяги к иномирному монстру сам был в глубоком шоке. В ментальном фоне так и рябило – «извращенец», «самоубийца», «воздействие?», «нет, просто псих», «убраться бы с планеты», «КАК с ЭТИМ вообще можно...?!»
Последнее Летту невероятно позабавило. Мысль показать на практике, как можно, окончательно оформилась в решение. И как можно, и как нельзя, и все, что только можно, и нельзя тоже... Низ живота захлестнуло тягучей огненной волной, а между ног стало жарко и влажно. За доли секунды по ментальным линиям пронеслось с полсотни самых бесстыдных и порочных идей, что и как она бы хотела с ним сделать. И сделает. С огоньком!
– Хочешь узнать? А ты рисковый и азартный, снеговичок. Или креплёное расхрабрило? – в глубине янтарных кристаллов насмешливо заиграли гипнотические золотистые блёстки. – У меня никогда не было альтерцев. Мне тоже... любопытно, попробовать нечто новенькое. И нравится играть.
Сквозь юные черты лица на мгновение проглянуло что-то хищное, мощное и древнее. Альтерец этой мимолётной нестыковки не уловил или не придал значения. Магнетизм древней огненной сущности пересилил все – страх, ненависть, защитные механизмы, даже здравый смысл. Сместил границы сознания, отпуская истинные желания и голые инстинкты. Все самое дикое, тёмное и запретное.
***
Веймар и Летта ввалились в спальню, на ходу срывая друг с друга остатки одежды. Его пальто и её комбез остались ещё у порога, а рубашки, носки и брюки – где-то по пути. Бельё, местами порванное и прожжённое, безжалостно полетело на пол. Веймар бросил на нежданную гостью затуманенный взгляд и обомлел. Точёная фигурка, длинные стройные ноги, гладкий лобок без следа волос и даже бритвы, шикарные бёдра, к которым руки сами тянулись, умопомрачительная грудь, что так и просилась в ладони. Чёрные волосы рассыпались по плечам шёлковым водопадом, спускаясь до самой задницы. Восхитительной упругой задницы, которую так и хотелось огладить, сжать, насадить на свой член и услышать сладкий приглушённый стон. В вечерних сумерках и красноватых отблесках камина, это существо казалось нереальным и совершенным. Хищное, дикое, опасное совершенство. Двойные зрачки в двойных кристаллах огненного янтаря сверкали такой же хищной дикой страстью. Её желание било по нервам, как ток, лишая последних крох здравого смысла.
Иномирянка молниеносно опрокинула его спиной на прохладные простыни, оказавшись сверху. Прижала его руки к постели, интимно переплетая пальцы. Стремительные, плавные, точные и отточенные движения воина. В этом хрупком на вид теле таилась такая мощь и скрытая сила, что снесёт в Бездну любую преграду. Золотисто-янтарные глаза оказались совсем близко, завораживая пульсирующими полосками четырёх зрачков и язычками пламени.
– Хочу тебя, – Летта провокационно потёрлась гладкой промежностью о возбуждённый член.
Ощутив, как она вся течёт, Веймар не сдержал стона. Слишком давно у него не было женщины. Такие нежные, шелковистые лепестки, обещающие рай, тянули к себе магнитом. От её прикосновений тело просто плавилось, как лёд в пламени камина. Не стало ничего важнее, чем погрузиться в манящую тесную глубину женского тела. В голове остался один сплошной туман и безумное желание. Одно на двоих.
Летта бесстыдно приподняла бёдра, насаживая себя на восхитительно твёрдый член. На всю длину, до упора, откровенно наслаждаясь каждым сантиметром и задавая ритм. Удовольствие Веймара ещё сильнее обострило её ощущения. Она полностью отпустила себя, отдаваясь инстинктам. Все мысли покинули обоих, уступая место сладким движениям. В одном ритме, одном порыве. Губы слились в глубоком, страстном поцелуе, стирающем все границы и запреты. Через соединённые тела струился огонь и ток, затягивая в водоворот безумного наслаждения. Время исчезло, и пошло оно в Бездны. По телу Летты волнами проходили сладкие судороги, приближая разрядку. Она до предела ускорила ритм, улетая к звёздам. Словно чувствуя её потаённые желания, альтерец тоже ускорился, ломая ритм и меняя угол проникновения. Ещё глубже, резче, острей и слаще. Летта вскрикнула и выгнулась, окинув голову назад и крепко стиснув мужчину ногами. Веймар всем телом ощутил, как сладко она кончает. Внутренние мышцы сжали его член, как в тисках, лаская пульсацией тесных гладких стеночек. Этой провокации он уже не стерпел, улетел следом.
– А ты горячий, снеговичок, – мысленно шепнула Летта, не спеша размыкать ещё соединённые тела. – Хочу ещё.
Бесстыдное движение бёдрами по «восьмёрке» всколыхнуло в нём новую волну желания, напрочь отшибающую любые попытки мыслить. Иномирянка не видела ни одной причины отказывать себе в удовольствии. Высокая упругая грудь соблазнительно качнулась перед глазами. Розовые напряжённые соски в полумраке и отсветах камина казались вишнёвыми, а смоляные волосы отливали рубиновым пламенем. Пламя играло, завораживало, дурманило и манило, растекалось по венам и прошивало насквозь. Веймар уже не думал, с каким опасным и ненавистным существом делит это безумие. Просто хотел ещё. Испытанной дозы было так много – и слишком мало. Тело охватил настоящий пожар, плавящий все ледяные бастионы и стены.
Огненная прижалась ещё ближе, приглашая на новый заход. Игриво провела кончиком языка по его губам, очерчивая контуры. Член среагировал моментально, налился твёрдостью, силой и полной боеготовностью. Ни с одной женщиной ещё не было так. Быстро, мощно, тотально, на грани. Она обрела над его телом полную и пугающую власть. Но это только обострило и усилило возбуждение. Опасная, испепеляющая страсть кипела, бурлила и рвалась наружу, требуя взять своё. Одна страсть, одно пространство, одно дыхание на двоих.
Игривый, лёгкий поцелуй перерос в долгий, глубокий и дерзкий. Почти не отдавая отчёта, Веймар перевернулся и подмял альвиронку под себя и вдавил в кровать. Удалось сделать это, не покидая её тела и не прерывая жадного поцелуя. Летта довольно, протяжно застонала ему в губы, отдавая инициативу партнёру, открываясь проникновению и двигая бёдрами навстречу. Стройные ноги сомкнулись за его спиной, взяв мужчину в сладкий плен.
«Да-а-а! Ещё... глубже...», – её бессвязные мысли и свежий, искристый цветочный аромат кружили голову крепче любого вина.
Ему оставалось только поддаться искушению. А ей – сладко стонать и вскрикивать в ответ на толчки. Теперь никто не хотел быстрой разрядки. Оба растягивали удовольствие, как лонг-коктейль, смакуя каждое движение и каждый момент. Сила свободно струилась между влажными разгоряченными телами, уже неразделимо, где чья. Веймар больше не сдерживал себя, обрушиваясь на миниатюрное гибкое тело всей силой нерастраченной страсти. Дыхание сбивалось и рвалось, обоим не хватало воздуха. Но друг друга не хватало больше. Они пили друг друга до дна, замедлялись и ускорялись, сгорали дотла и снова возрождались из пепла яркими искрами. Без мыслей, без прошлого, без масок и любых защит.
Летта инстинктивно притянула альтерца ещё ближе, опутывая жаркой паутиной своей энергии. Хотелось прочувствовать его всего, всем телом и каждой точкой ауры. Вплоть до того, чтобы сбросить физическую оболочку и стать чистой энергией. Но четырёхмерная энергоформа не ощутит того, что чувствует оболочка, когда мужчина ласкает губами и языком чувствительные соски, страстно целует в шею, оставляя свои следы или насаживает на большой, твёрдый, горячий член. Не ощутит терпкого, крышесносного, мускусно-свежего мужского аромата и крепости объятий, жаркой твёрдости мужских губ, сладости проникновений и скольжения гладкой упругой плоти глубоко внутри, когда тела становятся едины. Ствол задевал внутри такие точки, а ритмичные движения так высекали искры из клитора, что она не могла сдержать хриплых стонов. Да и не собиралась их сдерживать. Наоборот, хотелось стонать на всю Альтерру.
Летта застонала особенно сладко, полностью отпуская себя и свою Силу в резонанс. Она уже забыла, как это – в постели не сдерживать себя и быть собой. Не опасаться своей мощью испугать, сжечь или сломать партнёра, не скрывать свою сущность, не оглядываться на полярность, ранг и статус. А главное, не ощущать лицемерия. Чистая честная ненависть, чистая честная страсть. Это заводило и пьянило круче, чем высота, Сила или самый элитный алкоголь. Как полет. По телу растекалась сладкая дрожь и обжигающие искры. А в груди разливалось что-то похожее на нежность. Энергия Льда, очищенная от мусорных мыслей до кристально чистых глубинных эмоций, напоминала родниковую воду. Вкусную, прозрачную, звонкую, как льдинка. Её хотелось пить бесконечно. Окунуться с головой. Раствориться...
Фокусы восприятия возбуждённо замерцали, хаотично передавая нервные импульсы и вспыхивая, как огоньки в праздничной гирлянде.
«Ты потрясающий, снеговичок! Невероятный!», – страстно шепнула Летта тающей мыслью-паутинкой, на самой грани сферы сознания. Не ехидно или саркастично – тепло, ласково, интимно. Будто пёрышком по обнажённому телу провела. Или по душе, Веймар не разбирался. Новый жадный поцелуй, новый раунд.
Искры двух полярных сил превратились в бурные потоки и полноводные реки, впадающие друг в друга, проникающие под кожу, бурлящие, ласкающие и накрывающие с головой. Безудержное, испепеляющее пламя и обжигающий кристальный лёд. Живая жаркая плазма и алмазная пыль. Наивысшее выражение стихий, слившихся в резонансе, как танце, становясь неотличимыми и неразделимыми. Силы бесновались и рвались, стремясь к полному слиянию. Ощущение тел и сознаний почти исчезло, сменяясь со-единением энергий. Запредельно. Смертельно. Насквозь.
Две сущности из разных Вселенных, связанные одной паутиной. Они уже пустили по вене чистое пламя и жидкий хрусталь, расплавленное золото и серебряные нити. Уже стёрли свои имена, сменили множество красок, ритмов и поз, забыли пространство и смешали время. Осталось только плавиться и гореть, смешивая рваное дыхание и сдавленные хриплые стоны. Пока пульсирующий сгусток раскалённого удовольствия не взорвался ослепительной сверхновой. Самый острый экстаз, самый чистый кайф. Квинтэссенция блаженства.
В темнеющем небе зазмеились яркие молнии и фейерверки микровзрывов. Над горами сверкнул такой разряд Силы, что стало светло, как днём, а местами высох снег. Но ни Веймар, ни Летта этого даже не заметили. Эти стены и смятые простыни стали для них облаками, а облака – лестницей в небо.
***
Альтерец заснул перед самым рассветом. Довёл Летту до очередного пика, кончил вместе с ней и просто отключился, прижав её спиной к своей груди, что тисками. Не вырваться. Но вырываться феникс и не хотела. Лежать вот так, без всяких мыслей, отключив все ментальные линии, и просто ощущать тепло мужского тела, крепкие объятия и сильную ладонь на груди – слишком приятно, чтобы так быстро уйти. Она позволила себе эту маленькую слабость, просто качаясь на волнах умиротворения. Сытая, удовлетворённая и довольная, опьяненная ласками и едва не урчащая, как Сайя. Физическая оболочка чувствовала себя утомлённой, но энергетика зарядилась по полной и лилась через край. Поэтому ей одновременно и хотелось спать, и не хотелось. Для большинства рас – парадокс, а для её формы жизни – нормальное дуальное состояние. Она могла остаться в нём или выбрать другое, из множества промежуточных. Могла ощутить себя сразу частицей и волной, материей и энергией, спать частично, находиться одновременно в нескольких местах и даже временах. Да и в целом, сна фениксам требовалось намного меньше, чем тем же альтерцам, а энергоформе не требовалось вообще. Поэтому Летта просто слушала шипение и потрескивание угольков в камине, предрассветную тишину диких гор и тихий стук сердца рядом. Хорошо... волшебно... а время – вода. Потом она переместится, куда и когда нужно, но это будет потом. И никто ничего не узнает. Кроме Альтерры. Но та не выдаст. Летта ощутила странный невесомый импульс, как тёплый весенний луч. Припухшие от поцелуев губы тронула такая же невесомая улыбка. С этих диких гор и кристальных россыпей выдачи нет.
Ей хотелось бы полностью отключить сферу сознания и тоже заснуть, но такой слабости она себе позволить не могла. Как и роскоши упускать контроль. Семья Оррест на Альтерре сначала по делу. Они здесь, чтобы восстановить угасшие месторождения и баланс сил на планете, а не трахать местное население. Даже если очень хочется послать всё в Бездны и заняться именно этим. Мужчина за спиной тихо вздохнул, плотнее сжал её в объятиях и зарылся лицом в волосы. Просто рефлексы. Устал, снеговичок. Укатала она его.
С непривычки, трахаться с четырёхмерными не проще, чем драться. Только безопаснее и намного приятнее. Но сил расходуется немерено. Они не энерговампиры, но уровень потенциала, сами матрицы, структура и напряжённость энергополей слишком отличаются. Пока не установится энергообмен и устойчивое равновесие, будет штормить и лихорадить. Это она сейчас, как термоядерный реактор, а альтерец выжат и истощён. Летта аккуратно, чтоб не потревожить и не разбудить, замкнула несколько его энергоцентров на свои, делясь Силой. Похоже, и месторождение своё истощил. Надо взглянуть. И если нужно, подпитать, подправить. Сам Веймар физически не успеет. Или там же ляжет.
Летта осторожно перешла в энергетическую форму и огненной лентой выскользнула из уютной постели. Краешек «ленты» скользнул по мужскому телу, касаясь обнажённой кожи и чувствительных мест невесомой лаской. Не удержалась.
Альтерец продолжал спокойно спать. Во сне лицо расслабилось, смягчилось. Без хмурой защитной маски желчности и злости, без своих колючек и ударов на опережение, мужчина стал ещё привлекательнее.
