Валяться одной ей быстро наскучило. И явно хотелось пошалить.
– Заманивай, домогайся, только не улетай. Моя птичка счастья, – Веймар блаженно зажмурился, поглаживая её по спине между крыльев, от чего блаженно жмурилась уже она.
– Теперь будешь на всё Мироздание фонтанировать своей эйфорией и играть с огнём? – в янтаре её глаз заиграли золотые смешинки-блёстки.
– Почему бы и нет, – его рука медленно огладила лопатки, переходящие в крылья, спустилась по позвоночнику вниз, приятно разминая спинку, и остановилась на ягодице, игриво её сжав. – Какие там у вас бывают опасные игры?
Ментальный фон Летты окрасился неповторимыми переливами тёплой, бархатисто-солнечной иронии.
«Тебе утреннего экстрима не хватило, раз добавки просишь? – по его спине вниз ласково спустилось крыло, щекоча кожу взъерошенными пёрышками плазмы. – Нет, я не стану подвергать тебя опасности. И не проси. Могу показать в своей памяти, для общего понимания и расширения кругозора, не больше. Надеюсь, нас с тобой эти игры обойдут стороной, не нужны они нам. В паре должно быть безопасно. Встрясок в жизни и без того хватает. Семья - не экстремальный спорт, поле боя, интриг или безумных экспериментов, а пространство безопасности, доверия и любви, убежище и тихая гавань, даже если снаружи рушится мир. Иначе это не семья вовсе. А безобидные игры могут быть ещё острее и авантюрнее смертельно опасных. И спектр эмоций дают в разы шире, глубже и ярче. Если умеешь играть, разумеется»
«Ты умеешь», – в этом Веймар ни на квант не усомнился.
«По рангу положено», – Летта невинно пожала крыльями и потёрлась щекой о его плечо. Почти как рахши, только этот хищник несравнимо сильнее и опаснее. Неизмеримо. Другого порядка. Просто быть с ней рядом – уже экстрим. Властная, влиятельная, могущественная, непредсказуемая и непостижимая. Но другой ему не надо.
«Да, мне нравится власть, – не стала отпираться феникс, как и от факта чтения мыслей. – Но не как самоцель, а как инструмент, спектр доступных вероятностей и возможностей. Познавать и изменять реальность, быть хозяйкой собственной жизни, делать мир и жизнь других существ лучше. Власть – тоже сила, и как у любой силы, у неё своя изнанка. Чем больше сила, тем больше цена ошибки и груз ответственности. Который временами хочется сбросить. Или кому-то делегировать. А мысли читаю я, как дышу, ты хотя бы иногда закрывайся»
«А зачем», – Веймар мысленно махнул рукой. Так удобнее и проще понять друг друга. Да и просто приятно. Смысл какой, закрываться от неба, от счастья, от той, что стала для него целым миром, глотком свежего воздуха, самой жизнью. Больше, чем жизнь.
Её ответ словно разогнал в ментальной сфере остатки мутного тумана, оставляя кристалл сознания ясным, прозрачным и кристально чистым. Он хотел бы такую семью, как в её мыслях, хотя ему было сложно такое представить. Но такая гавань стоит того, чтобы её строить, бороться за неё и даже умереть.
«За счастье не нужно страдать и умирать. Ради него стоит жить», – нежно шепнуло сознание Летты, солнечным лучиком скользнув по льдинкам-граням.
Ради этого стоило жить. И ждать дольше, чем вечность.
Для полёта на Сильвану Летта хотела одолжить плоскостно-временную военную станцию Проксима-2. Но поразмыслив и просмотрев вероятности вместе с отцом, остановилась на альтерском живом корабле. Альвиронская мобильная база имела преимущество в безопасности, скорости, перемещениях во времени и вооружении, но никак не могла мимикрировать под нечто безобидное, неприметное и гражданское, что сразу обнуляло вероятность провернуть дельце тихо и незаметно для военного флота Альянса. Станция создавала слишком мощные аномалии и требовала колоссальных объемов энергии. Причём специфического спектра, которой в пространстве Альтерры просто не было. Летта ещё могла бы зарядить накопители Проксимы от квазара или мощной сверхмассивной звезды, но для трёхмерных организмов на борту такая подзарядка скорей всего стала бы смертельной. Чужой мир, чужие правила.
Но и лететь в неизвестность безоружными было бы слишком рискованно. Летта не привыкла полагаться на удачу и авось, особенно если цена ошибки – жизни. Родители тоже не позволили бы такого глупого риска. Узнай мать все подробности – скорее послала бы эскадру, и сама её возглавила, чем отпустила дочь и зятя во враждебное пространство. А отец бы поддержал главнокомандующего, хотя это в перспективе сильно осложняло политическую обстановку и без того непростые отношения Альтерра-Альянс.
Летта не хотела осложнений. То, что родители отнеслись к такому вояжу относительно спокойно – во многом заслуга Элайны, Сайнора, Наримана и Элиссы. Правительница Альтерры тоже прилетела на живую планету с Ферранты, жена брата родом с Астрэи, Сайнор вообще облетел весь их обитаемый космос, и ничего страшного не произошло. О том, что произошло с Веймаром, Летта скромно умолчала. Абсолютной безопасности в принципе не существует. Но феникс сделала выводы из нападения пиратов, тщательно изучила все возможные угрозы и потенциальные опасности, разработав комплекс превентивных мер. Гарантий безопасности это не давало, но фактор риска снижало в разы. Тем не менее, чем больше приближался полёт, тем сильнее тревожилась Летта. Она никак этого не показывала, но интуиция била в набат нервными импульсами скрытой угрозы.
– Веймар, на твоём корабле, чисто технически, можно разместить наше вооружение? – Летта задумалась, глядя куда-то сквозь карту-голограмму с координатами, рассчитанными отцом. В мастерской Веймара, храме искусства, почти военная карта выглядела странно и неуместно, но именно здесь думалось лучше всего. – Мой транс-модуль, конечно, не Проксима, но пара боевых излучателей, лёгкий коллапсар и аннигилятор дальнего действия на нём имеются. На дальние перелёты он не рассчитан, машинка всё-таки больше гражданская, можно переустановить оружие оттуда на твой корабль. Он не будет против?
– Не должен. Только не совсем понимаю, как, – вздохнул Веймар. – Наши живые корабли не создавались для войны и сражений. И я далёк от этих разработок. Кораблями занимался род Варос, а в энергоснабжении и совмещении наших технологий с вашими без бутылки не разберётся и Сайнор.
– Я тоже не техномаг. Создать дизайн модуля по готовым, уже заложенным программам, управлять готовым кораблём, сжать-растянуть время, наложить стазис или влепить куда хронопетлю – это потолок, – Летта вздохнула. – В энергоснабжении и совмещении технологий разбирается Нариман. Промышленное энергоснабжение, потоковая и инженерная техномагия – его специализация. И он помогал Сайнору с подготовкой корабля, у него есть опыт. Кто поможет, так только он, – озвучила непопулярный, но логичный вывод Летта.
Веймар на такой вывод мог сказать и подумать многое. Но промолчал. Логика альвиронцев не так радикально отличалась от логики альтерцев, чтобы её не понимать, а с фактами и вовсе не поспоришь. Он и сам не видел других вариантов, кроме заклятого соседа. Так что альтернатив предложить не мог. Одарённых с таким опытом и знаниями, понимающих в биоэнерготехнологиях двух миров и способных эти технологии совместить – не так много, чтобы ими перебирать. Если бы альтернатива была – Летта бы сама её предложила. Веймар поморщился, неосознанно потирая руку, которой многомерный его едва не лишил.
– Нариман отпустил меня живым и относительно здоровым под клятву. Мне вообще запрещено приближаться к Элиссе и землям Хаттори – меня убьёт или клятва, или крылатый лично. Ему незачем помогать мне. Наоборот, будет рад и вздохнёт с облегчением, что я погиб. Даже поспособствует.
– А зачем тебе приближаться к Элиссе или её территориям? У тебя есть свои, да и нейтральных хватает, Альтерра большая. Встретиться для переговоров можно где угодно, хоть в столице Ассари, хоть у Сайнора, с ним же в качестве гаранта, или на ничьей земле Варос, для остального есть записывающие сферы с сообщением, телепатия, рахши наконец. – Летта вообще не увидела связи или проблемы, и откровенно удивилась. – Я сама поговорю с братом. Он – адекватный феникс, очень спокойный и рассудительный. Наоборот, твоя скромная соотечественница чаще молнии мечет и грозится крылатому перья повыщипывать, что уже он боится и крылья прячет, – птичка мысленно нарисовала эту картинку в красках и рассмеялась так заразительно, что и альтерцу стало смешно. – Никогда не замечала за ним лишней агрессии, импульсивности и жестокости. Абсолютно безобидный влюблённый птиц!
– Безобидный, как яйцо индаро, рахши ухохочутся, – альтерцу стало ещё смешнее. – Мне он никаких клятв не давал, только Альтерре. А я по дурости сам лишился её защиты, когда первым напал на пришельца, на женщину его посягнул. Право самообороны и защиты пары, закон на его стороне, а я идиот. Дурболай, – Веймар вынужденно, но признал: птичка дело думает и говорит, а Нариман никогда не вёл себя агрессивно или неадекватно. Он даже с рахши разговаривал вежливо и обращался уважительно. Законов не нарушал, заслужил уважение и доверие Правителей, где Веймар заслуживал только зуботычины, и с соседями опасный феникс жил вполне мирно.
До того самого рокового дня, когда ненависть, злость, досада и неблаговидные поступки Веймара перешли все границы.
Элисса боялась в его лице нажить опасного могущественного врага, но такого врага сдуру нажил он сам. Всё-таки он сильно виноват перед Нариманом. Феникс его просто уничтожит, вместе с кораблём. Вот живой корабль особенно жалко. Он ни в чём не виноват, кроме того, что дураку достался. Как пустить на корабль врага? Ещё и с оружием. Кто же упустит такой шанс отомстить…
– Я тоже лечу на этом корабле, – резонно напомнила Летта. – А подставлять или убивать сестру Нариман не будет. В помощи мне он не откажет. И корабль подготовит идеально. Он вообще в восторге от живых кораблей и слишком их любит, чтобы навредить. Без разницы, чей это симбионт. Нар вообще далёк от пакостей, каверз, интриг и мести, тем более такой мелочной и жалкой. Он вьёт гнездо, на всё остальное, и тебя в частности, ему ультрафиолетово. Плевал он на вас с высокой орбиты и самой «Стрелки», если не лезете его гнездо разрушать. Упаси вас от этого Альтерра.
– Но? – для Веймара это казалось слишком гладко, чтоб не подозревать подвох.
– В этом случае «подвох» очевиден: вам придётся научиться общаться цивилизованно, как взрослые разумные существа, постараться друг друга не убить и не угробить корабль. Он точно ни в чём не виноват, и так же рискует.
– Ладно. Раз ты так уверена в брате, а он готов терпеть меня – и я потерплю.
Ради Летты и малейшего шанса найти своих детей, Веймар был готов вытерпеть кого и что угодно.
… Альвирон - Альтерра
Нариман задумчиво, даже медитативно колол дрова для камина, когда за спиной ниоткуда возникла огненная точка. Точка деликатно выпустила протуберанец, хлопнув феникса по плечу, и развернулась в сферу, вроде шаровой молнии. Точнее, мелкоячеистую гиперсферу, которой в пространстве Альтерры было слегка тесновато. Но Нариман сразу узнал сестру.
– Стихийное бедствие, ты теперь тоже решила на два мира жить? И разумеется, с этим, – феникс попытался лениво щёлкнуть гиперсферу крылом, но она ловко увернулась и зависла перед носом, насмешливо играя опаловыми всполохами. – Лучше бы Сайнора выбрала…
Нариман безнадёжно махнул крылом.
«Не могу, мы с ним не резонируем. Пощади Сайнора, что он тебе плохого сделал», – телепатически усмехнулась Летта.
«А с этой… ледяной задницей, значит, резонируете, – Нариман присмотрелся к сестричке и застыл, как в стазисе. – Слияние?! Летти, ты свихнулась?»
«Если бы ты чаще бывал дома и обращал внимание на что-то кроме Огонька, давно бы заметил, – не смутилась гиперсфера. – Так что Веймар теперь моя пара, мой супруг. Мы любим друг друга. Прошу проявить разумность и оставить ваши разногласия в прошлом»
Лицо Наримана не отражало ничего. Бесстрастная аристократическая маска. Но от Абсолюта не укрылась внутренняя борьба. От Абсолюта вообще мало что скроешь.
«Да Бездна с ним, – вздохнул Нариман. – Если ты с ним счастлива, совет вам да любовь. Кого бы ты ни выбрала, хоть рахши – я это приму, потому что люблю тебя и желаю счастья. Раз он так по душе и телу тебе пришёлся, это твой выбор, ваше гнездо, и жизнь ваша. Только пусть держится подальше от моей жены. Снова полезет к Элис, обидит, напугает, или помилуй Альтерра, насуёт ей в голову разной дряни – не обессудь»
«Не полезет, можешь быть спокоен, моё Слово. У него другие цели. Элисса его теперь интересует не больше, чем маму –показы мод и светские сплетни, – Летта хихикнула, а Нариман улыбнулся. – Мы вообще собираемся в ближайшее время улететь с Альтерры. Но мне нужна твоя помощь»
«Чем именно я могу тебе помочь?», – Нариман встревожился, хотя ни жестом, ни взглядом, ни ментальным фоном не показал этого.
Летта буднично скинула ему копию своей памяти, куда вложила всё, что касалось предстоящего полёта. Сжатый структурированный инфопакет и соединение сознаний в одну сферу с лихвой заменили несколько часов напряжённого разговора и нудных объяснений. Через доли квази-секунды Нариман знал всё, что хотела сообщить ему сестричка и что позволила считать в своём разуме. Труднее было осознать считанное. У младшего феникса резко удвоились зрачки и радужки, выдавая всплеск сильных эмоций. Он просто не видел смысла скрывать их от сестры. Но древняя огненная сущность быстро взяла себя в руки. Распускать эмоции по любому поводу никто из них тоже не привык. Проблемы нужно решать. Нариман задумался, бегло просматривая вероятности. Среди которых хватало размытых, неопределённых, потенциально и явно опасных. Оценил показатели квантового смещения веток вероятности, с поправкой на многовариантность будущего и факторы риска. Многопотоковое мышление, четырёхмерность и одарённость магией – это, конечно, весомые плюсы, степени свободы и факторы влияния, но не гарантии безопасности. Это в гиперкубе такие гарантии, прописанные Амальгамой на уровне метакода. Только поэтому в Альвироне нет войн, пиратства и организованной преступности, а неорганизованную мать мигом порвёт в клочья ещё в зародыше. В чужих мирах другие правила Игры. Орресты в этом сегменте – не владыки, а гости. Вдали от своих миров и мест силы, каждый из них становится слабее и уязвимее. Летта сама это осознаёт, потому и просит помощи. За кого просит, для кого и ради чего – уже неважно, если просит она.
«Хорошо, я подготовлю и оснащу ваш корабль. Ты же не успокоишься, авантюристка, стихия неугомонная. Что решила – тебя и Альтерра не остановит, а клятва всё равно заставит себя исполнить. Только смотря какой ценой. Установить на живой корабль импульсное оружие, лёгкий коллапсар и аннигилятор помощнее – всяко проще, чем вытаскивать вас из задницы. А потом объяснять маме, как и почему вы там оказались».
«Я и не сомневалась, что на тебя можно положиться, брат мой», – гиперсфера задорно зарябила перламутровыми и золотыми искрами.
«Ты не просто верёвки, а сети из меня вьёшь, Черная Магнолия. Уже жалко этого Ледяного, с таким манипулятором жить», – Нариман в притворном ужасе закрылся от Летты крылом.
«Во всём свои плюсы и минусы, – философски заметила гиперсфера, блеснув ячейками-многогранниками.
– Заманивай, домогайся, только не улетай. Моя птичка счастья, – Веймар блаженно зажмурился, поглаживая её по спине между крыльев, от чего блаженно жмурилась уже она.
– Теперь будешь на всё Мироздание фонтанировать своей эйфорией и играть с огнём? – в янтаре её глаз заиграли золотые смешинки-блёстки.
– Почему бы и нет, – его рука медленно огладила лопатки, переходящие в крылья, спустилась по позвоночнику вниз, приятно разминая спинку, и остановилась на ягодице, игриво её сжав. – Какие там у вас бывают опасные игры?
Ментальный фон Летты окрасился неповторимыми переливами тёплой, бархатисто-солнечной иронии.
«Тебе утреннего экстрима не хватило, раз добавки просишь? – по его спине вниз ласково спустилось крыло, щекоча кожу взъерошенными пёрышками плазмы. – Нет, я не стану подвергать тебя опасности. И не проси. Могу показать в своей памяти, для общего понимания и расширения кругозора, не больше. Надеюсь, нас с тобой эти игры обойдут стороной, не нужны они нам. В паре должно быть безопасно. Встрясок в жизни и без того хватает. Семья - не экстремальный спорт, поле боя, интриг или безумных экспериментов, а пространство безопасности, доверия и любви, убежище и тихая гавань, даже если снаружи рушится мир. Иначе это не семья вовсе. А безобидные игры могут быть ещё острее и авантюрнее смертельно опасных. И спектр эмоций дают в разы шире, глубже и ярче. Если умеешь играть, разумеется»
«Ты умеешь», – в этом Веймар ни на квант не усомнился.
«По рангу положено», – Летта невинно пожала крыльями и потёрлась щекой о его плечо. Почти как рахши, только этот хищник несравнимо сильнее и опаснее. Неизмеримо. Другого порядка. Просто быть с ней рядом – уже экстрим. Властная, влиятельная, могущественная, непредсказуемая и непостижимая. Но другой ему не надо.
«Да, мне нравится власть, – не стала отпираться феникс, как и от факта чтения мыслей. – Но не как самоцель, а как инструмент, спектр доступных вероятностей и возможностей. Познавать и изменять реальность, быть хозяйкой собственной жизни, делать мир и жизнь других существ лучше. Власть – тоже сила, и как у любой силы, у неё своя изнанка. Чем больше сила, тем больше цена ошибки и груз ответственности. Который временами хочется сбросить. Или кому-то делегировать. А мысли читаю я, как дышу, ты хотя бы иногда закрывайся»
«А зачем», – Веймар мысленно махнул рукой. Так удобнее и проще понять друг друга. Да и просто приятно. Смысл какой, закрываться от неба, от счастья, от той, что стала для него целым миром, глотком свежего воздуха, самой жизнью. Больше, чем жизнь.
Её ответ словно разогнал в ментальной сфере остатки мутного тумана, оставляя кристалл сознания ясным, прозрачным и кристально чистым. Он хотел бы такую семью, как в её мыслях, хотя ему было сложно такое представить. Но такая гавань стоит того, чтобы её строить, бороться за неё и даже умереть.
«За счастье не нужно страдать и умирать. Ради него стоит жить», – нежно шепнуло сознание Летты, солнечным лучиком скользнув по льдинкам-граням.
Ради этого стоило жить. И ждать дольше, чем вечность.
***
Для полёта на Сильвану Летта хотела одолжить плоскостно-временную военную станцию Проксима-2. Но поразмыслив и просмотрев вероятности вместе с отцом, остановилась на альтерском живом корабле. Альвиронская мобильная база имела преимущество в безопасности, скорости, перемещениях во времени и вооружении, но никак не могла мимикрировать под нечто безобидное, неприметное и гражданское, что сразу обнуляло вероятность провернуть дельце тихо и незаметно для военного флота Альянса. Станция создавала слишком мощные аномалии и требовала колоссальных объемов энергии. Причём специфического спектра, которой в пространстве Альтерры просто не было. Летта ещё могла бы зарядить накопители Проксимы от квазара или мощной сверхмассивной звезды, но для трёхмерных организмов на борту такая подзарядка скорей всего стала бы смертельной. Чужой мир, чужие правила.
Но и лететь в неизвестность безоружными было бы слишком рискованно. Летта не привыкла полагаться на удачу и авось, особенно если цена ошибки – жизни. Родители тоже не позволили бы такого глупого риска. Узнай мать все подробности – скорее послала бы эскадру, и сама её возглавила, чем отпустила дочь и зятя во враждебное пространство. А отец бы поддержал главнокомандующего, хотя это в перспективе сильно осложняло политическую обстановку и без того непростые отношения Альтерра-Альянс.
Летта не хотела осложнений. То, что родители отнеслись к такому вояжу относительно спокойно – во многом заслуга Элайны, Сайнора, Наримана и Элиссы. Правительница Альтерры тоже прилетела на живую планету с Ферранты, жена брата родом с Астрэи, Сайнор вообще облетел весь их обитаемый космос, и ничего страшного не произошло. О том, что произошло с Веймаром, Летта скромно умолчала. Абсолютной безопасности в принципе не существует. Но феникс сделала выводы из нападения пиратов, тщательно изучила все возможные угрозы и потенциальные опасности, разработав комплекс превентивных мер. Гарантий безопасности это не давало, но фактор риска снижало в разы. Тем не менее, чем больше приближался полёт, тем сильнее тревожилась Летта. Она никак этого не показывала, но интуиция била в набат нервными импульсами скрытой угрозы.
– Веймар, на твоём корабле, чисто технически, можно разместить наше вооружение? – Летта задумалась, глядя куда-то сквозь карту-голограмму с координатами, рассчитанными отцом. В мастерской Веймара, храме искусства, почти военная карта выглядела странно и неуместно, но именно здесь думалось лучше всего. – Мой транс-модуль, конечно, не Проксима, но пара боевых излучателей, лёгкий коллапсар и аннигилятор дальнего действия на нём имеются. На дальние перелёты он не рассчитан, машинка всё-таки больше гражданская, можно переустановить оружие оттуда на твой корабль. Он не будет против?
– Не должен. Только не совсем понимаю, как, – вздохнул Веймар. – Наши живые корабли не создавались для войны и сражений. И я далёк от этих разработок. Кораблями занимался род Варос, а в энергоснабжении и совмещении наших технологий с вашими без бутылки не разберётся и Сайнор.
– Я тоже не техномаг. Создать дизайн модуля по готовым, уже заложенным программам, управлять готовым кораблём, сжать-растянуть время, наложить стазис или влепить куда хронопетлю – это потолок, – Летта вздохнула. – В энергоснабжении и совмещении технологий разбирается Нариман. Промышленное энергоснабжение, потоковая и инженерная техномагия – его специализация. И он помогал Сайнору с подготовкой корабля, у него есть опыт. Кто поможет, так только он, – озвучила непопулярный, но логичный вывод Летта.
Веймар на такой вывод мог сказать и подумать многое. Но промолчал. Логика альвиронцев не так радикально отличалась от логики альтерцев, чтобы её не понимать, а с фактами и вовсе не поспоришь. Он и сам не видел других вариантов, кроме заклятого соседа. Так что альтернатив предложить не мог. Одарённых с таким опытом и знаниями, понимающих в биоэнерготехнологиях двух миров и способных эти технологии совместить – не так много, чтобы ими перебирать. Если бы альтернатива была – Летта бы сама её предложила. Веймар поморщился, неосознанно потирая руку, которой многомерный его едва не лишил.
– Нариман отпустил меня живым и относительно здоровым под клятву. Мне вообще запрещено приближаться к Элиссе и землям Хаттори – меня убьёт или клятва, или крылатый лично. Ему незачем помогать мне. Наоборот, будет рад и вздохнёт с облегчением, что я погиб. Даже поспособствует.
– А зачем тебе приближаться к Элиссе или её территориям? У тебя есть свои, да и нейтральных хватает, Альтерра большая. Встретиться для переговоров можно где угодно, хоть в столице Ассари, хоть у Сайнора, с ним же в качестве гаранта, или на ничьей земле Варос, для остального есть записывающие сферы с сообщением, телепатия, рахши наконец. – Летта вообще не увидела связи или проблемы, и откровенно удивилась. – Я сама поговорю с братом. Он – адекватный феникс, очень спокойный и рассудительный. Наоборот, твоя скромная соотечественница чаще молнии мечет и грозится крылатому перья повыщипывать, что уже он боится и крылья прячет, – птичка мысленно нарисовала эту картинку в красках и рассмеялась так заразительно, что и альтерцу стало смешно. – Никогда не замечала за ним лишней агрессии, импульсивности и жестокости. Абсолютно безобидный влюблённый птиц!
– Безобидный, как яйцо индаро, рахши ухохочутся, – альтерцу стало ещё смешнее. – Мне он никаких клятв не давал, только Альтерре. А я по дурости сам лишился её защиты, когда первым напал на пришельца, на женщину его посягнул. Право самообороны и защиты пары, закон на его стороне, а я идиот. Дурболай, – Веймар вынужденно, но признал: птичка дело думает и говорит, а Нариман никогда не вёл себя агрессивно или неадекватно. Он даже с рахши разговаривал вежливо и обращался уважительно. Законов не нарушал, заслужил уважение и доверие Правителей, где Веймар заслуживал только зуботычины, и с соседями опасный феникс жил вполне мирно.
До того самого рокового дня, когда ненависть, злость, досада и неблаговидные поступки Веймара перешли все границы.
Элисса боялась в его лице нажить опасного могущественного врага, но такого врага сдуру нажил он сам. Всё-таки он сильно виноват перед Нариманом. Феникс его просто уничтожит, вместе с кораблём. Вот живой корабль особенно жалко. Он ни в чём не виноват, кроме того, что дураку достался. Как пустить на корабль врага? Ещё и с оружием. Кто же упустит такой шанс отомстить…
– Я тоже лечу на этом корабле, – резонно напомнила Летта. – А подставлять или убивать сестру Нариман не будет. В помощи мне он не откажет. И корабль подготовит идеально. Он вообще в восторге от живых кораблей и слишком их любит, чтобы навредить. Без разницы, чей это симбионт. Нар вообще далёк от пакостей, каверз, интриг и мести, тем более такой мелочной и жалкой. Он вьёт гнездо, на всё остальное, и тебя в частности, ему ультрафиолетово. Плевал он на вас с высокой орбиты и самой «Стрелки», если не лезете его гнездо разрушать. Упаси вас от этого Альтерра.
– Но? – для Веймара это казалось слишком гладко, чтоб не подозревать подвох.
– В этом случае «подвох» очевиден: вам придётся научиться общаться цивилизованно, как взрослые разумные существа, постараться друг друга не убить и не угробить корабль. Он точно ни в чём не виноват, и так же рискует.
– Ладно. Раз ты так уверена в брате, а он готов терпеть меня – и я потерплю.
Ради Летты и малейшего шанса найти своих детей, Веймар был готов вытерпеть кого и что угодно.
***
… Альвирон - Альтерра
Нариман задумчиво, даже медитативно колол дрова для камина, когда за спиной ниоткуда возникла огненная точка. Точка деликатно выпустила протуберанец, хлопнув феникса по плечу, и развернулась в сферу, вроде шаровой молнии. Точнее, мелкоячеистую гиперсферу, которой в пространстве Альтерры было слегка тесновато. Но Нариман сразу узнал сестру.
– Стихийное бедствие, ты теперь тоже решила на два мира жить? И разумеется, с этим, – феникс попытался лениво щёлкнуть гиперсферу крылом, но она ловко увернулась и зависла перед носом, насмешливо играя опаловыми всполохами. – Лучше бы Сайнора выбрала…
Нариман безнадёжно махнул крылом.
«Не могу, мы с ним не резонируем. Пощади Сайнора, что он тебе плохого сделал», – телепатически усмехнулась Летта.
«А с этой… ледяной задницей, значит, резонируете, – Нариман присмотрелся к сестричке и застыл, как в стазисе. – Слияние?! Летти, ты свихнулась?»
«Если бы ты чаще бывал дома и обращал внимание на что-то кроме Огонька, давно бы заметил, – не смутилась гиперсфера. – Так что Веймар теперь моя пара, мой супруг. Мы любим друг друга. Прошу проявить разумность и оставить ваши разногласия в прошлом»
Лицо Наримана не отражало ничего. Бесстрастная аристократическая маска. Но от Абсолюта не укрылась внутренняя борьба. От Абсолюта вообще мало что скроешь.
«Да Бездна с ним, – вздохнул Нариман. – Если ты с ним счастлива, совет вам да любовь. Кого бы ты ни выбрала, хоть рахши – я это приму, потому что люблю тебя и желаю счастья. Раз он так по душе и телу тебе пришёлся, это твой выбор, ваше гнездо, и жизнь ваша. Только пусть держится подальше от моей жены. Снова полезет к Элис, обидит, напугает, или помилуй Альтерра, насуёт ей в голову разной дряни – не обессудь»
«Не полезет, можешь быть спокоен, моё Слово. У него другие цели. Элисса его теперь интересует не больше, чем маму –показы мод и светские сплетни, – Летта хихикнула, а Нариман улыбнулся. – Мы вообще собираемся в ближайшее время улететь с Альтерры. Но мне нужна твоя помощь»
«Чем именно я могу тебе помочь?», – Нариман встревожился, хотя ни жестом, ни взглядом, ни ментальным фоном не показал этого.
Летта буднично скинула ему копию своей памяти, куда вложила всё, что касалось предстоящего полёта. Сжатый структурированный инфопакет и соединение сознаний в одну сферу с лихвой заменили несколько часов напряжённого разговора и нудных объяснений. Через доли квази-секунды Нариман знал всё, что хотела сообщить ему сестричка и что позволила считать в своём разуме. Труднее было осознать считанное. У младшего феникса резко удвоились зрачки и радужки, выдавая всплеск сильных эмоций. Он просто не видел смысла скрывать их от сестры. Но древняя огненная сущность быстро взяла себя в руки. Распускать эмоции по любому поводу никто из них тоже не привык. Проблемы нужно решать. Нариман задумался, бегло просматривая вероятности. Среди которых хватало размытых, неопределённых, потенциально и явно опасных. Оценил показатели квантового смещения веток вероятности, с поправкой на многовариантность будущего и факторы риска. Многопотоковое мышление, четырёхмерность и одарённость магией – это, конечно, весомые плюсы, степени свободы и факторы влияния, но не гарантии безопасности. Это в гиперкубе такие гарантии, прописанные Амальгамой на уровне метакода. Только поэтому в Альвироне нет войн, пиратства и организованной преступности, а неорганизованную мать мигом порвёт в клочья ещё в зародыше. В чужих мирах другие правила Игры. Орресты в этом сегменте – не владыки, а гости. Вдали от своих миров и мест силы, каждый из них становится слабее и уязвимее. Летта сама это осознаёт, потому и просит помощи. За кого просит, для кого и ради чего – уже неважно, если просит она.
«Хорошо, я подготовлю и оснащу ваш корабль. Ты же не успокоишься, авантюристка, стихия неугомонная. Что решила – тебя и Альтерра не остановит, а клятва всё равно заставит себя исполнить. Только смотря какой ценой. Установить на живой корабль импульсное оружие, лёгкий коллапсар и аннигилятор помощнее – всяко проще, чем вытаскивать вас из задницы. А потом объяснять маме, как и почему вы там оказались».
«Я и не сомневалась, что на тебя можно положиться, брат мой», – гиперсфера задорно зарябила перламутровыми и золотыми искрами.
«Ты не просто верёвки, а сети из меня вьёшь, Черная Магнолия. Уже жалко этого Ледяного, с таким манипулятором жить», – Нариман в притворном ужасе закрылся от Летты крылом.
«Во всём свои плюсы и минусы, – философски заметила гиперсфера, блеснув ячейками-многогранниками.
