Вспомнила старичка-телекинетика и непроизвольно ощупала лицо: шишка на лбу, ссадина на щеке и, кажется, глаз начал заплывать… А она, понимаете ли, мысли читает!
- С одаренными это сложнее, - словно извинилась гостья. – Профессионал с многолетним опытом – не провинциальная ведьмочка…
Не самое удачное извинение.
- Настя, можно сказать вам пару слов наедине? – спросила она вдруг.
Я снова потрогала шишку – ох, как болит! - но любопытство оказалось сильнее страха.
- Ваши друзья наверняка расскажут вам, чем закончилась история с очередной попыткой вашего похищения, - начала она, когда Влад вышел из спальни, - но о чем-то могут и забыть. Поэтому я обрисую в общих чертах. Видимо, заклинатель, пославший спящих, почувствовал неладное, и персонал скорой отпустили. Куда они ехали, установить не удалось. Но… моего коллегу, работавшего на голландца, - наверное, она хотела назвать имя, но в последний момент сдержалась, - перехватил Сокол. Он сам связался с господином Ле Боном и разъяснил ему ситуацию. Правда, не поделился информацией, которую наверняка сумел вытянуть из шпиона. Сказал, что передаст его в наше ведомство через два дня, когда… когда все уже закончится. Гарантировал, что он жив. Но не невредим. Даже не знаю, как так вышло, но мой бывший коллега был так неосторожен, что прищемил руку дверцей автомобиля… А потом и вторую. И пока я не увидела вас, мне были непонятны причины такой неловкости.
Рука потянулась к саднящей щеке, но я сдержалась, крепко стиснув в кулак пальцы. Значит, он все-таки расспрашивал Влада. Значит, знал… От мысли, что происходило между ним и стариком-телекинетиком, меня передернуло. Шпион или нет, но все-таки человек в преклонных годах, пусть и с очень опасным даром. И Андрей… Сокол. Всегда такой выдержанный, непрошибаемо спокойный…
- Считаете, меня должен порадовать ваш рассказ? – спросила я.
Гостья ответила странной улыбкой:
- Может быть, успокоить? До свидания, Настя.
Нет. Не успокаивало. Не радовало.
Отыскался еще один кусочек головоломки, но я снова не знала, куда его приткнуть. Почему он не сдал шпиона сразу? Что узнал от него? Чем не хочет делиться с Ле Боном до того, как все закончится?
…Как все закончится?
Отвечать на мои вопросы было некому: после ухода теперь уже единственной хозяйки таксы закончивший ремонт двери Влад вернулся на лавочку у подъезда. Сказал, что в квартире остаться не может. Было ли это решение чем-то из ряда правил для оборотней, приказом Сокола или собственной прихотью молодого режиссера, я не уточняла.
Стрелки часов показывали без двадцати семь…
О маме я вспомнила еще через час. Вспомнила, хлопнула себя по лбу, прямо по шишке, ойкнула и кинулась к телефону.
- Да, Настенька. Что ты…
- Мам! – перебила я ее тут же. – Мама, мамочка, это очень важно! У тебя сохранился номер Андрея?
- Конечно. Тебе продиктовать?
Да-да-да! Конечно же, да!
Карандаш дергался в дрожащих пальцах, цифры прыгали по листочку…
- Ма-ам? – Незамеченная сразу странность больно стукнула по темечку. – Ты какого Андрея мне телефон дала?
- А ты какого спрашивала? – удивилась вопросу родительница. – Я думала, доктора того, что с тобой приходил. Не его?
- Его, - голос внезапно охрип, и в горле запершило. – А ты откуда знаешь, как его зовут?
- Спросила, еще при первой встрече. Надо же как-то обращаться? Он сказал: Андрей, можно без отчества… Настюш, ты что? Ты плачешь?
Нет, я не плакала – я смеялась. Натуральная истерика, и поблизости никого, кто мог бы отвесить мне пощечину и прекратить этот дикий гогот. Просто спросила! Спросила! Почему я до такого не додумалась? Ни я, ни Сережка? Просто спросить. Вряд ли он представился бы старым прозвищем. Вот так и теряются имена, которые никого не интересуют…
С трудом попадая в нужные кнопки, я набрала номер, и смех сменился слезами: приятный женский голос сообщил, что абонент находится вне зоны действия сети и предложил оставить сообщение.
На часах было уже восемь.
- Ох, быть беде, Настюшка, - причитал домовой. – Быть беде. Куда ж ты на ночь глядя пойдешь-то?
- Куда надо!
Кое-как натянула брюки – к разбитому лицу прилагался здоровенный синяк на ноге. Обула кроссовки.
- Петрович, ключ от чердака где?
- Так этот твой забрал.
Ясно. Все предусмотрел, Андрюша?
- Запасной есть?
- Ох, Настюшка…
- Есть? Или мне гвоздодер брать?
- Есть-есть… Как ни быть?
К моему удивлению чердачный люк оказался открыт. Причину этого я поняла, выбравшись на крышу: у вентиляционной трубы скучал Женя-пиротехник.
Действительно, все предусмотрел.
- Хороший вечер, - поздоровался, заметив меня, оборотень. – Можно фейерверк устроить.
Фейерверк устроили и без него. Голова взорвалась болью, и перед глазами вспыхнули мириады ярких звезд.
- Он умрет. Все уже решено!
Я пошатнулась, взмахнула рукой в поисках опоры…
- Спаси!
…и покатилась по ребристому шиферу.
- Ей вообще в больницу надо! – уверял кого-то по телефону Влад. – Может, сотрясение… Отключилась и все. Если бы Жека не поймал…
Я снова лежала в постели с мокрой тряпкой на голове, а рядом восседал комок шерсти и нервов: Петрович в расстроенных чувствах даже с образом не определился.
- Ох, Настюшка…
Каждое воспоминание о словах баньши сопровождалось слабостью и головокружением, но в этот раз было совсем плохо. То ли оттого, что голова еще не отошла после встречи с утренним гостем, то ли сказывалась близость того самого дня, когда предсказанию Нат суждено было исполниться.
- Да, я понимаю. – Режиссер расхаживал в коридоре перед моей дверью. – Нет… Да. Хорошо. Сейчас посмотрю.
Он заглянул в спальню, заметил, что я уже пришла в себя, и шагнул в комнату, протягивая телефон.
- Держи, тебя. Сокол.
Ради этого нужно было всего лишь почти свалиться с крыши…
- Что ж тебе все неймется? – Голос, который я так мечтала услышать в течение этого безумного дня, теплотой не радовал. – Встречи с приятелем Ван Дейка не хватило, пошла дальше приключения искать? Ты понимаешь, что я не могу все бросать каждый раз, когда Влад звонит и сообщает, что у тебя какие-то проблемы? Неужели трудно спокойно пересидеть эти пару дней? Что ты на крыше забыла среди ночи?
Никакая не ночь – на часах всего десять. Но я не смогла возразить: от его резкого, даже грубого тона на глаза навернулись слезы, и вдруг трудно стало дышать. И этого я ждала?
- Ася, я с тобой говорю.
- Разве? – выдавила я через силу. – Со мной ты не так говорил…
Тишина и неожиданно, совершенно не к месту, громкий обидный смех.
- О, боже. Так ты из-за этого?.. Подожди. – Там у него хлопнула дверь, и к звукам добавился уличный шум: урчание моторов и звон проехавшего невдалеке трамвая - видимо, вышел на балкон. – Ася, я не знаю, что ты уже себе придумала, но прошу, не нужно названивать и бегать по крышам, чтобы поделиться со мной своими фантазиями. Во-первых, я немного занят, если ты не забыла: спасаю твоего друга Сережу. А во-вторых, мне это не интересно.
Стиснув зубы, я проглотила его последнюю фразу и постаралась как можно спокойнее произнести:
- Я помню, что ты занят, но мне нужно тебя увидеть.
- Да ни черта тебе не нужно, кроме мужика под боком, - зло прошипел он в трубку. - Это у вас гормональное, Анастасия Валерьевна, поверьте мнению врача. Только я специализируюсь в другой области, извините. Ничем не могу помочь.
- Андрей, я…
- Ты не оставляешь мне выбора. Я же просил тебя не мешать?
Я понимала, что он сейчас сделает, понимала, что нужно отключить телефон или хотя бы убрать трубку от уха, но тем не менее продолжала слушать…
- Спи.
Господи, сколько же мож…
Мобильный разрывался, мигал, вибрировал, подпрыгивал по полу. Я увидела его, приоткрыв глаза, потянулась было… Зевнула и перевернулась на другой бок.
Телефон не умолкал.
И кому это не терпится пообщаться в такую рань? За окнами едва светло, а на часах… Половина девятого! Черт, значит, это не утро?!
Я кубарем скатилась с постели и подхватила готовый отключиться телефон.
- Да!
- Вербицкая, ты что, спишь?
Сплю, Игорек, ты не представляешь, как я сплю…
- Я чего звоню…
- Игорь, какое сегодня число? – перебила я не успевшего изложить суть вопроса админа.
- Первое, - ответил он удивленно.
День да ночь – сутки прочь. Молодец, Андрюша. Силен.
- Вербицкая, ты там бухаешь что ли? Эй, слышишь меня?
Глаза слипались, голова кружилась, отчаянно хотелось возвратиться в кровать или свернуться калачиком прямо на полу…
- Слышу, Игорек. Нормально… Спасибо, что разбудил.
- Ну так! Долг платежом… того…
Кофе. Срочно – кофе!
- Вербицкая, слышь, я чего звоню. Тебе больничный еще нужен или как? Я вчера у Айболита забрал, могу подвезти, если хочешь. Я ж на колесах…
- Не надо. – Я кое-как добралась до кухни и поставила чайник. - Давай в другой день. Или… На колесах, говоришь?
- Ага. Зверь-машина! Хочешь, свожу куда-нибудь? Без лишнего, естественно, - так, посидим, пообщаемся.
- Хочу.
Программист умолк, сбитый с толку столь скорым да и вообще не ожидаемым согласием, но быстро пришел в себя.
- О’кей! Пятнадцать минут тебе на марафет.
Какой там марафет – я и так красавица: шишка чуть-чуть уменьшилась, но зато потемнела, правый глаз, обведенный сиреневыми тенями, был нежно-розовым из-за полопавшихся сосудов, левый – просто мутным, ободранная щека и слипшиеся, дыбом стоящие волосы довершали образ. Черт с ним! Главное, не уснуть до приезда Игоря. И потом – тоже.
Высыпала в чашку полбанки кофе, долила горячей воды…
Вода! Вот, что мне надо. Живая вода, текущая вода. Вода чужие чары смоет. Или я не ведьма в седьмом поколении? А слова – так ты сам, Андрюшенька, говорил, что ведьме можно хоть «Наша Таня» читать, все равно получится… что-нибудь.
Стащила с себя одежду, полюбовалась синяком на бедре и разбитым коленом и влезла под душ.
- Наша Таня громко плачет…
Нет, нельзя же все воспринимать так буквально.
- Водичка-водичка, умой мое личко, чтобы… б-р-р… щечки горели… у-ф-ф… глазки блестели… - Горячей летом у нас в районе традиционно нет, а холодная бодрила, да. Не то слово. – Чтоб смеялся роток, чтоб кусался зубок…
Зубок на зубок уже не попадал, когда я, для верности прочитав еще и «С гуся вода…», решила, что пора выбираться. Заглотила остывшую кофейную массу и нарочито бодро – в сон меня еще клонило – поскакала в спальню. К тому времени как в дверь позвонили успела обрядиться в легкий шифоновый сарафанчик (натягивать джинсы на изувеченные ноги не рискнула).
- Ух ты ж, ешкин кот! – ошалел от моей красы неземной Игорек. – Это тебя кавалер так разукрасил? Или дядя?
- Дедушка, - буркнула я.
- Во, блин! Вербицкая, и куда я с тобой такой поеду?
- Куда скажу, туда и поедешь. - Я вытащила из-за спины забытый Андреем пистолет-зажигалку и направила ствол на парня. – Извини, Игорь, но дело серьезное.
- Вербицкая, ты что, - админ в ужасе выпучил глаза, - ты… ку-уришь?!
- Я… Нет… Это настоящая! Настоящий…
- Ага, как же! – приятель отвел мою руку и отобрал бесполезную игрушку. – Корпус цельный, на рукоятке отверстия для дозаправки. Ты чё, Вербицкая, думаешь, я на стрельбище езжу глазами пострелять? Ты чего чудишь-то?
Вместо ответа я уткнулась ему в плечо и разрыдалась.
- Ну ты… это… - растерялся Игорек. – Очень надо?
- Ы-ы, - закивала я.
- Тогда поехали, - сказал он решительно. - Куда хоть?
- В Ильичевский район, на Металлургов… - всхлипнула я, утирая слезы.
Может быть я и «самая никакая ведьма» в этом городе, но его, в смысле город, я знаю, как свои пять пальцев, Сокол! И только по одной из улиц, названия которых были на тех ключах, ездит трамвай.
Только бы у тебя не оказалось запасной квартиры!
Игорь вышел первым.
Сидевший на скамеечке Влад не обратил на него никакого внимания. Должно быть, Андрей пообещал, что я просплю до третьего, и оборотень дежурил лишь для проформы.
Админ завел мотор и распахнул пассажирскую дверцу, и я прихрамывающим ураганом вылетела из подъезда и запрыгнула на сидение.
- Едем!
Зверь-машина сорвалась с места.
- Игорек, у меня к тебе одна просьба: если мы вдруг собьем мотоциклиста, не останавливайся.
На странность этой фразы приятель никак не отреагировал, так же, как и на все остальное, что я выговаривала ему по дороге. Чтобы не уснуть, чтобы не забыть, чтобы еще раз самой убедиться в том, что я верно собрала этот пазл…
- Говорит: я знаю, как взломать вместилище за один день и как потом закрыть… Зачем тогда ждать? Можно же было сразу? Но если сразу, он ему не поверит, заподозрит, что что-то не так… Вот он и не стал. Выжидал, смотрел, как эти вокруг суетятся… Заодно ключ искал. Он же сразу сказал, что у него есть запасные варианты. Даже перечислил все, только я тогда не поняла. Страны называл: Англия, Италия… Ну и предметы: ручка, очки, нож… еще что-то, но я только эти видела. На той квартире. А он говорит: «Спи», а сам…
Старые вещи из архивов дела Ван Дейка. Предыдущие ключи. И кожаная обложка от какого-то блокнота – самый последний, самый новый. Капля крови на полу в ванной, боль и усталость в его глазах… Пазл еще не собран, пока не все кусочки на своих местах, но картинку уже можно рассмотреть. И она мне очень не нравилась.
- И монетка еще… Вот он мог знать, что приедет именно колобок? Мог. А мог и не знать. Как бы он тогда без этой шутовской монетки? Может, у него был совсем другой план, а потом он его скорректировал? Поменял старые варианты на новые, более удобные. Могло же так быть? Могло. Но знаешь, чего в его планах вообще не было?
Игорек резко притормозил у перехода и обернулся ко мне:
- Чего?
- Меня.
Программист задумчиво закусил губу, нахмурился.
- Знаешь, Вербицкая, - проговорил он, вновь срываясь с места на зеленый, - ты странная. Надеюсь, это не от синеньких грибочков. А то я тут мимо первой школы ехал, это в центре, от театра недалеко, так там, по ходу, сегодня слет ценителей – ходят обдолбленные, чуть ли под колеса не кидаются. Это я так тебе, на всякий случай, говорю. Но лучше, пока не поздно, скажи наркотикам: «Нет».
Никем не преследуемый (во всяком случае, я слежки не заметила) автомобиль въехал во двор дома на проспекте Металлургов и остановился.
- Какой подъезд? – спросил у меня Игорь.
- Не помню, - выдохнула я испуганно. – И квартиру – тоже…
Я выскочила из машины, намереваясь, если надо будет, ломиться в каждую дверь, но покинувший место водителя Игорек предупредил эти намерения, поймав меня почти на старте и резко встряхнув за плечи.
- Ты это, Вербицкая, не психуй только. Хорошо?
- Хорошо, - пообещала я.
Огляделась и заметила под фонарем у второго подъезда очкарика из свиты Ле Бона.
Опоздала? Бельгиец нашел его первым? Или Ван Дейк?
Вырвалась из медвежьих объятий админа и кинулась к знакомому прыщавому юнцу. Зажигалка по-прежнему была в руке.
- Где они? Номер квартиры? – с ходу потребовала я, тыча «пистолетом» ему в нос.
- Не знаю, - пролепетал испуганно светлый.
- Этаж?
- Т-третий…
Вот и ладненько. А квартиру я найду: трехкомнатная – зуб даю. В хрущевках по одной на этаже, слева от лестницы.
Звонить или стучать я не стала. Сразу рванула на себя дверь – та оказалась не заперта – и влетела в комнату. Натали сидела на диванчике, Антон – в кресле у окна, а перед ними, заложив руки за спину, расхаживал мсье колобок.
- С одаренными это сложнее, - словно извинилась гостья. – Профессионал с многолетним опытом – не провинциальная ведьмочка…
Не самое удачное извинение.
- Настя, можно сказать вам пару слов наедине? – спросила она вдруг.
Я снова потрогала шишку – ох, как болит! - но любопытство оказалось сильнее страха.
- Ваши друзья наверняка расскажут вам, чем закончилась история с очередной попыткой вашего похищения, - начала она, когда Влад вышел из спальни, - но о чем-то могут и забыть. Поэтому я обрисую в общих чертах. Видимо, заклинатель, пославший спящих, почувствовал неладное, и персонал скорой отпустили. Куда они ехали, установить не удалось. Но… моего коллегу, работавшего на голландца, - наверное, она хотела назвать имя, но в последний момент сдержалась, - перехватил Сокол. Он сам связался с господином Ле Боном и разъяснил ему ситуацию. Правда, не поделился информацией, которую наверняка сумел вытянуть из шпиона. Сказал, что передаст его в наше ведомство через два дня, когда… когда все уже закончится. Гарантировал, что он жив. Но не невредим. Даже не знаю, как так вышло, но мой бывший коллега был так неосторожен, что прищемил руку дверцей автомобиля… А потом и вторую. И пока я не увидела вас, мне были непонятны причины такой неловкости.
Рука потянулась к саднящей щеке, но я сдержалась, крепко стиснув в кулак пальцы. Значит, он все-таки расспрашивал Влада. Значит, знал… От мысли, что происходило между ним и стариком-телекинетиком, меня передернуло. Шпион или нет, но все-таки человек в преклонных годах, пусть и с очень опасным даром. И Андрей… Сокол. Всегда такой выдержанный, непрошибаемо спокойный…
- Считаете, меня должен порадовать ваш рассказ? – спросила я.
Гостья ответила странной улыбкой:
- Может быть, успокоить? До свидания, Настя.
Нет. Не успокаивало. Не радовало.
Отыскался еще один кусочек головоломки, но я снова не знала, куда его приткнуть. Почему он не сдал шпиона сразу? Что узнал от него? Чем не хочет делиться с Ле Боном до того, как все закончится?
…Как все закончится?
Отвечать на мои вопросы было некому: после ухода теперь уже единственной хозяйки таксы закончивший ремонт двери Влад вернулся на лавочку у подъезда. Сказал, что в квартире остаться не может. Было ли это решение чем-то из ряда правил для оборотней, приказом Сокола или собственной прихотью молодого режиссера, я не уточняла.
Стрелки часов показывали без двадцати семь…
О маме я вспомнила еще через час. Вспомнила, хлопнула себя по лбу, прямо по шишке, ойкнула и кинулась к телефону.
- Да, Настенька. Что ты…
- Мам! – перебила я ее тут же. – Мама, мамочка, это очень важно! У тебя сохранился номер Андрея?
- Конечно. Тебе продиктовать?
Да-да-да! Конечно же, да!
Карандаш дергался в дрожащих пальцах, цифры прыгали по листочку…
- Ма-ам? – Незамеченная сразу странность больно стукнула по темечку. – Ты какого Андрея мне телефон дала?
- А ты какого спрашивала? – удивилась вопросу родительница. – Я думала, доктора того, что с тобой приходил. Не его?
- Его, - голос внезапно охрип, и в горле запершило. – А ты откуда знаешь, как его зовут?
- Спросила, еще при первой встрече. Надо же как-то обращаться? Он сказал: Андрей, можно без отчества… Настюш, ты что? Ты плачешь?
Нет, я не плакала – я смеялась. Натуральная истерика, и поблизости никого, кто мог бы отвесить мне пощечину и прекратить этот дикий гогот. Просто спросила! Спросила! Почему я до такого не додумалась? Ни я, ни Сережка? Просто спросить. Вряд ли он представился бы старым прозвищем. Вот так и теряются имена, которые никого не интересуют…
С трудом попадая в нужные кнопки, я набрала номер, и смех сменился слезами: приятный женский голос сообщил, что абонент находится вне зоны действия сети и предложил оставить сообщение.
На часах было уже восемь.
- Ох, быть беде, Настюшка, - причитал домовой. – Быть беде. Куда ж ты на ночь глядя пойдешь-то?
- Куда надо!
Кое-как натянула брюки – к разбитому лицу прилагался здоровенный синяк на ноге. Обула кроссовки.
- Петрович, ключ от чердака где?
- Так этот твой забрал.
Ясно. Все предусмотрел, Андрюша?
- Запасной есть?
- Ох, Настюшка…
- Есть? Или мне гвоздодер брать?
- Есть-есть… Как ни быть?
К моему удивлению чердачный люк оказался открыт. Причину этого я поняла, выбравшись на крышу: у вентиляционной трубы скучал Женя-пиротехник.
Действительно, все предусмотрел.
- Хороший вечер, - поздоровался, заметив меня, оборотень. – Можно фейерверк устроить.
Фейерверк устроили и без него. Голова взорвалась болью, и перед глазами вспыхнули мириады ярких звезд.
- Он умрет. Все уже решено!
Я пошатнулась, взмахнула рукой в поисках опоры…
- Спаси!
…и покатилась по ребристому шиферу.
- Ей вообще в больницу надо! – уверял кого-то по телефону Влад. – Может, сотрясение… Отключилась и все. Если бы Жека не поймал…
Я снова лежала в постели с мокрой тряпкой на голове, а рядом восседал комок шерсти и нервов: Петрович в расстроенных чувствах даже с образом не определился.
- Ох, Настюшка…
Каждое воспоминание о словах баньши сопровождалось слабостью и головокружением, но в этот раз было совсем плохо. То ли оттого, что голова еще не отошла после встречи с утренним гостем, то ли сказывалась близость того самого дня, когда предсказанию Нат суждено было исполниться.
- Да, я понимаю. – Режиссер расхаживал в коридоре перед моей дверью. – Нет… Да. Хорошо. Сейчас посмотрю.
Он заглянул в спальню, заметил, что я уже пришла в себя, и шагнул в комнату, протягивая телефон.
- Держи, тебя. Сокол.
Ради этого нужно было всего лишь почти свалиться с крыши…
- Что ж тебе все неймется? – Голос, который я так мечтала услышать в течение этого безумного дня, теплотой не радовал. – Встречи с приятелем Ван Дейка не хватило, пошла дальше приключения искать? Ты понимаешь, что я не могу все бросать каждый раз, когда Влад звонит и сообщает, что у тебя какие-то проблемы? Неужели трудно спокойно пересидеть эти пару дней? Что ты на крыше забыла среди ночи?
Никакая не ночь – на часах всего десять. Но я не смогла возразить: от его резкого, даже грубого тона на глаза навернулись слезы, и вдруг трудно стало дышать. И этого я ждала?
- Ася, я с тобой говорю.
- Разве? – выдавила я через силу. – Со мной ты не так говорил…
Тишина и неожиданно, совершенно не к месту, громкий обидный смех.
- О, боже. Так ты из-за этого?.. Подожди. – Там у него хлопнула дверь, и к звукам добавился уличный шум: урчание моторов и звон проехавшего невдалеке трамвая - видимо, вышел на балкон. – Ася, я не знаю, что ты уже себе придумала, но прошу, не нужно названивать и бегать по крышам, чтобы поделиться со мной своими фантазиями. Во-первых, я немного занят, если ты не забыла: спасаю твоего друга Сережу. А во-вторых, мне это не интересно.
Стиснув зубы, я проглотила его последнюю фразу и постаралась как можно спокойнее произнести:
- Я помню, что ты занят, но мне нужно тебя увидеть.
- Да ни черта тебе не нужно, кроме мужика под боком, - зло прошипел он в трубку. - Это у вас гормональное, Анастасия Валерьевна, поверьте мнению врача. Только я специализируюсь в другой области, извините. Ничем не могу помочь.
- Андрей, я…
- Ты не оставляешь мне выбора. Я же просил тебя не мешать?
Я понимала, что он сейчас сделает, понимала, что нужно отключить телефон или хотя бы убрать трубку от уха, но тем не менее продолжала слушать…
- Спи.
Господи, сколько же мож…
ГЛАВА 21
Мобильный разрывался, мигал, вибрировал, подпрыгивал по полу. Я увидела его, приоткрыв глаза, потянулась было… Зевнула и перевернулась на другой бок.
Телефон не умолкал.
И кому это не терпится пообщаться в такую рань? За окнами едва светло, а на часах… Половина девятого! Черт, значит, это не утро?!
Я кубарем скатилась с постели и подхватила готовый отключиться телефон.
- Да!
- Вербицкая, ты что, спишь?
Сплю, Игорек, ты не представляешь, как я сплю…
- Я чего звоню…
- Игорь, какое сегодня число? – перебила я не успевшего изложить суть вопроса админа.
- Первое, - ответил он удивленно.
День да ночь – сутки прочь. Молодец, Андрюша. Силен.
- Вербицкая, ты там бухаешь что ли? Эй, слышишь меня?
Глаза слипались, голова кружилась, отчаянно хотелось возвратиться в кровать или свернуться калачиком прямо на полу…
- Слышу, Игорек. Нормально… Спасибо, что разбудил.
- Ну так! Долг платежом… того…
Кофе. Срочно – кофе!
- Вербицкая, слышь, я чего звоню. Тебе больничный еще нужен или как? Я вчера у Айболита забрал, могу подвезти, если хочешь. Я ж на колесах…
- Не надо. – Я кое-как добралась до кухни и поставила чайник. - Давай в другой день. Или… На колесах, говоришь?
- Ага. Зверь-машина! Хочешь, свожу куда-нибудь? Без лишнего, естественно, - так, посидим, пообщаемся.
- Хочу.
Программист умолк, сбитый с толку столь скорым да и вообще не ожидаемым согласием, но быстро пришел в себя.
- О’кей! Пятнадцать минут тебе на марафет.
Какой там марафет – я и так красавица: шишка чуть-чуть уменьшилась, но зато потемнела, правый глаз, обведенный сиреневыми тенями, был нежно-розовым из-за полопавшихся сосудов, левый – просто мутным, ободранная щека и слипшиеся, дыбом стоящие волосы довершали образ. Черт с ним! Главное, не уснуть до приезда Игоря. И потом – тоже.
Высыпала в чашку полбанки кофе, долила горячей воды…
Вода! Вот, что мне надо. Живая вода, текущая вода. Вода чужие чары смоет. Или я не ведьма в седьмом поколении? А слова – так ты сам, Андрюшенька, говорил, что ведьме можно хоть «Наша Таня» читать, все равно получится… что-нибудь.
Стащила с себя одежду, полюбовалась синяком на бедре и разбитым коленом и влезла под душ.
- Наша Таня громко плачет…
Нет, нельзя же все воспринимать так буквально.
- Водичка-водичка, умой мое личко, чтобы… б-р-р… щечки горели… у-ф-ф… глазки блестели… - Горячей летом у нас в районе традиционно нет, а холодная бодрила, да. Не то слово. – Чтоб смеялся роток, чтоб кусался зубок…
Зубок на зубок уже не попадал, когда я, для верности прочитав еще и «С гуся вода…», решила, что пора выбираться. Заглотила остывшую кофейную массу и нарочито бодро – в сон меня еще клонило – поскакала в спальню. К тому времени как в дверь позвонили успела обрядиться в легкий шифоновый сарафанчик (натягивать джинсы на изувеченные ноги не рискнула).
- Ух ты ж, ешкин кот! – ошалел от моей красы неземной Игорек. – Это тебя кавалер так разукрасил? Или дядя?
- Дедушка, - буркнула я.
- Во, блин! Вербицкая, и куда я с тобой такой поеду?
- Куда скажу, туда и поедешь. - Я вытащила из-за спины забытый Андреем пистолет-зажигалку и направила ствол на парня. – Извини, Игорь, но дело серьезное.
- Вербицкая, ты что, - админ в ужасе выпучил глаза, - ты… ку-уришь?!
- Я… Нет… Это настоящая! Настоящий…
- Ага, как же! – приятель отвел мою руку и отобрал бесполезную игрушку. – Корпус цельный, на рукоятке отверстия для дозаправки. Ты чё, Вербицкая, думаешь, я на стрельбище езжу глазами пострелять? Ты чего чудишь-то?
Вместо ответа я уткнулась ему в плечо и разрыдалась.
- Ну ты… это… - растерялся Игорек. – Очень надо?
- Ы-ы, - закивала я.
- Тогда поехали, - сказал он решительно. - Куда хоть?
- В Ильичевский район, на Металлургов… - всхлипнула я, утирая слезы.
Может быть я и «самая никакая ведьма» в этом городе, но его, в смысле город, я знаю, как свои пять пальцев, Сокол! И только по одной из улиц, названия которых были на тех ключах, ездит трамвай.
Только бы у тебя не оказалось запасной квартиры!
Игорь вышел первым.
Сидевший на скамеечке Влад не обратил на него никакого внимания. Должно быть, Андрей пообещал, что я просплю до третьего, и оборотень дежурил лишь для проформы.
Админ завел мотор и распахнул пассажирскую дверцу, и я прихрамывающим ураганом вылетела из подъезда и запрыгнула на сидение.
- Едем!
Зверь-машина сорвалась с места.
- Игорек, у меня к тебе одна просьба: если мы вдруг собьем мотоциклиста, не останавливайся.
На странность этой фразы приятель никак не отреагировал, так же, как и на все остальное, что я выговаривала ему по дороге. Чтобы не уснуть, чтобы не забыть, чтобы еще раз самой убедиться в том, что я верно собрала этот пазл…
- Говорит: я знаю, как взломать вместилище за один день и как потом закрыть… Зачем тогда ждать? Можно же было сразу? Но если сразу, он ему не поверит, заподозрит, что что-то не так… Вот он и не стал. Выжидал, смотрел, как эти вокруг суетятся… Заодно ключ искал. Он же сразу сказал, что у него есть запасные варианты. Даже перечислил все, только я тогда не поняла. Страны называл: Англия, Италия… Ну и предметы: ручка, очки, нож… еще что-то, но я только эти видела. На той квартире. А он говорит: «Спи», а сам…
Старые вещи из архивов дела Ван Дейка. Предыдущие ключи. И кожаная обложка от какого-то блокнота – самый последний, самый новый. Капля крови на полу в ванной, боль и усталость в его глазах… Пазл еще не собран, пока не все кусочки на своих местах, но картинку уже можно рассмотреть. И она мне очень не нравилась.
- И монетка еще… Вот он мог знать, что приедет именно колобок? Мог. А мог и не знать. Как бы он тогда без этой шутовской монетки? Может, у него был совсем другой план, а потом он его скорректировал? Поменял старые варианты на новые, более удобные. Могло же так быть? Могло. Но знаешь, чего в его планах вообще не было?
Игорек резко притормозил у перехода и обернулся ко мне:
- Чего?
- Меня.
Программист задумчиво закусил губу, нахмурился.
- Знаешь, Вербицкая, - проговорил он, вновь срываясь с места на зеленый, - ты странная. Надеюсь, это не от синеньких грибочков. А то я тут мимо первой школы ехал, это в центре, от театра недалеко, так там, по ходу, сегодня слет ценителей – ходят обдолбленные, чуть ли под колеса не кидаются. Это я так тебе, на всякий случай, говорю. Но лучше, пока не поздно, скажи наркотикам: «Нет».
Никем не преследуемый (во всяком случае, я слежки не заметила) автомобиль въехал во двор дома на проспекте Металлургов и остановился.
- Какой подъезд? – спросил у меня Игорь.
- Не помню, - выдохнула я испуганно. – И квартиру – тоже…
Я выскочила из машины, намереваясь, если надо будет, ломиться в каждую дверь, но покинувший место водителя Игорек предупредил эти намерения, поймав меня почти на старте и резко встряхнув за плечи.
- Ты это, Вербицкая, не психуй только. Хорошо?
- Хорошо, - пообещала я.
Огляделась и заметила под фонарем у второго подъезда очкарика из свиты Ле Бона.
Опоздала? Бельгиец нашел его первым? Или Ван Дейк?
Вырвалась из медвежьих объятий админа и кинулась к знакомому прыщавому юнцу. Зажигалка по-прежнему была в руке.
- Где они? Номер квартиры? – с ходу потребовала я, тыча «пистолетом» ему в нос.
- Не знаю, - пролепетал испуганно светлый.
- Этаж?
- Т-третий…
Вот и ладненько. А квартиру я найду: трехкомнатная – зуб даю. В хрущевках по одной на этаже, слева от лестницы.
Звонить или стучать я не стала. Сразу рванула на себя дверь – та оказалась не заперта – и влетела в комнату. Натали сидела на диванчике, Антон – в кресле у окна, а перед ними, заложив руки за спину, расхаживал мсье колобок.
