Острова выбирают наследника, но даже дядя Эд не был уверен, что им станет Алекс. Никто не мог бы быть уверен, зная о существовании ещё одного варианта. Оттого в своё время император и позволил лорду Лоуэлу скрыть от общественности сына. Рождение мальчика, могущего впоследствии претендовать на наследство Дешонов, - ерунда в сравнении с рождением мальчика, могущего однажды стать императором в обход признанного кронпринца. Подобная новость не оставила бы равнодушными истиннокровных, знающих – окончательный выбор за островами.
Двадцать лет назад его величество Эдуард убедил острова сохранить существование Адама в секрете даже от глав родов.
Кто сейчас помешает им говорить?
Аманда боялась. Не того бремени, что могло лечь на плечи её брата, не недовольства лордов и прочих власть имущих, не возможного раскола империи и даже не войны. Она малодушно боялась остаться одна, ведь та невероятная мощь, которую она лишь ненадолго ощутила в себе, навсегда разорвала бы их с Адамом связь.
- Дэм…
Он наконец-то открыл глаза и улыбнулся.
- Что ты шумишь? Я же сказал, всё в порядке. Просто отходняк поймал поверх свежего похмелья.
- Я не чувствую, - повторила она жалобно.
- Это временно. – Притянул её к себе и поцеловал в лоб. – Всё будет хорошо, пока мы вместе, помнишь?
Аманда хотела сказать, что никогда об этом не забывает, но зазвонил телефон.
Звонить в середине ночи по известному единицам номеру могли лишь по очень важному делу, и близнецы знали – по какому.
- Адам с тобой? – поинтересовались из трубки голосом, похожим на голос Ульфа Халле. Отдалённо похожим, потому что прежде Аманда не слышала волка настолько серьёзным угрюмым.
- Пришёл недавно…
- Дуйте оба на второй Дангордский аэродром. Постараюсь быть там за час-полтора.
- Мы…
- Вы должны попасть в столицу до выхода утренних газет.
- Подожди! – крикнула Аманда, понимая, что он вот-вот отключится. – Подожди, только скажи… Это ведь Алекс? Они выбрали его?
- А ты хотела предложить свою кандидатуру?
От знакомой насмешки, пусть сейчас и неуместной, потеплело на сердце.
- Как он?
- Бывало и лучше, - снова стал серьёзным оборотень и всё-таки бросил трубку.
Закончив разговор, Ульф обернулся к сидящему в кресле у окна кронпринцу. Всё ещё кронпринцу.
- Я точно могу тебя оставить?
- Почему нет? – Александр пожал плечами. – Во дворце полным-полно людей.
- Ты всех разогнал.
- Понадобится, пригоню обратно.
Он говорил тихо и медленно, словно с ленцой, и со стороны могло показаться, что его вот-вот сморит сон. Но Ульф знал, что это не так. Настолько не так, что даже в человеческом облике он чувствовал, как шерсть вдоль хребта поднимается дыбом.
- Я быстро, - пообещал, направившись к выходу. – Доставлю их и…
- А может, не стоит спешить? – прилетело в спину. – Представь, если всё так и останется?
- Как? – Оборотень резко развернулся.
- Вот так, - Александр с усмешкой развёл руками. – Два императора. Один – напоказ, второй – про запас. Слышал в Северных Княжествах было что-то похожее.
- Плохой пр-ример, - Ульф невольно сорвался на рык. – Мальчишку не жалко?
- Жалко. – Кронпринц устало прикрыл глаза. – Мальчишек всегда жалко. Так что не думай…
- Думать – это не моё. Моё – делать. Адам будет здесь самое большее через три часа, и ещё часа два у вас останется на то, чтобы решить, кто из вас всё-таки император.
Аманда была растеряна и напугана, но больше всего – зла. На острова за их странный выбор. На Алекса, никак им не помешавшего. На Адама, решившего всё от неё скрыть. Даже на дядю Эда: как он мог умереть и оставить их?
И на Ульфа, само собой, – просто потому, что он единственный хоть как-то реагировал.
Неладное она заподозрила сразу, но слишком привыкла доверять брату, чтобы усомниться в его словах. Побочный эффект, похмелье… В самолёте он дремал, как и в машине по дороге ко дворцу, а когда открывал глаза, взгляд его был мутным и расфокусированным, словно Адам и правда перебрал накануне. И она верила.
Пока не увидела Алекса.
Кузен выглядел так же, и это было отнюдь не похмелье.
Сила Архипелага, мельком коснувшаяся Аманды, засела в этих двоих, оглушила, придавила ни с чем несоизмеримой мощью. И вдвоём с ней было не справиться, сделать это мог лишь один. Истинный император.
- Вы… Как?.. – Аманда не находила слов.
Казалось, всё это – дурной сон или розыгрыш, и Адам сейчас рассмеётся, а Алекс насупится, и скажет, что в её возрасте пора бы уже перестать быть настолько легковерной. Но нет. Кронпринц по-прежнему сидел в кресле, внешне безучастный к происходящему, а Адам, опершись о подоконник, дел вид что рассматривает укрытый предрассветными сумерками сад.
Она накричала на обоих. Потом расплакалась. Потом опять наорала, но уже на Ульфа, и сама не поняла – за что.
Легче не стало.
- Думаю, им нужно поговорить наедине. - Оборотень подтолкнул её к выходу из комнаты.
Непохоже, что они вообще собирались говорить, но она не смогла отказать себе в желании сбежать подальше.
- Я могу увидеть дядю? – хрипло спросила, выйдя за дверь.
- Конечно.
О покойном императоре позаботились: обмыли, причесали, одели в парадный костюм. И оставили на убранной постели.
Гробов истиннокровные, правильные истиннокровные, не признавали. Тело лорда должно быть сожжено на родовом острове, прах развеян над морем, - только так. Факел к погребальному костру подносил обычно глава рода, а когда умирал он сам – это делал признанный островом наследник.
Император – тоже глава рода…
- И сколько ты пролежишь тут, пока они решат, в чьей руке будет факел? – тихо спросила Аманда, касаясь сложенных на животе рук покойного.
Погладила его по седым волосам. Наклонившись, поцеловала. Не в лоб, как обычно целуют покойников, а в щёку, как всегда целовала при встрече.
Последняя была ещё весной. Он сам так решил. Не хотел, чтобы его запомнили немощным и больным, хоть внешне – и сейчас Аманда это видела - болезнь его почти не изменила. Недуг, который, если верить старой легенде, был причиной смерти многих правителей империи ещё до Эдуарда, поражал не тело и не душу, а лишь ту её часть, что отвечала за связь с островами, и по каналам, что прежде питали лорда над лордами магией Архипелага, начинали медленно утекать его собственные жизненные силы.
Никто не знал, от чего зависит, настигнет эта болезнь очередного правителя или нет. Никто не знал, как её остановить.
Это была одна из причин, хоть и не главная, по которой Аманда никогда не желала себе и брату высшей власти.
- А Алекса тебе не жаль? – спросил Ульф.
Она не сомневалась, что не произнесла вслух ни слова из того, о чём думала, но иногда Халле не нужны были слова.
- Жаль, - ответила, не глядя на него. – Но, если выбирать между Алексом и Адамом… Нет, если выбирать между кем угодно и Адамом, я всегда выберу Адама. Поэтому сейчас я буду молить морских богов, чтобы острова признали Алекса, а после –чтобы его не постигла участь дяди Эда.
- Будем надеяться, они тебя услышат.
- Ты тоже считаешь, что императором должен быть Алекс?
- Никогда не рассматривал других вариантов, - отозвался волк. – И не собираюсь.
- Но острова…
- Это – проверка, и только, - перебил он уверенно, словно мог угадать намерения островов так же, как только что угадал мысли Аманды.
- Проверка? Для Алекса?
- Думаю, и для твоего братца тоже. Им обоим нужно понять, чего они хотят на самом деле. Или – чего не хотят. Александр с рождения знал, что будет императором, но где-то в глубине души мечтал этого избежать. Так же как Адам, тоже в глубине души, разумеется, хотел заполучить эту власть.
- Не хотел! – вскинулась она. – Адам никогда этого не хотел!
- Да ну? – ухмыльнулся он. – Мальчишка, которого отказался признать родной отец, а мать… Сколько ему было, когда она отправила его в частную школу? Скинула, как ненужный балласт. Считаешь, он никогда не думал о том, чтобы поступить с ними так же? Стать выше их, сильнее, и превратить их жизни в ничто? Нет? Или у него не было причин затаить обиду на Эдуарда? Или он ни в чём не завидовал Алексу?
- Прекрати! Дядя… - Она посмотрела на тело на постели, словно ждала от него поддержки. – Дядя всегда хорошо к нам относился. И мы его любили. И Алекса тоже.
- При чём тут любовь, Мэнди? И при чём тут "вы"? Вы - близнецы, но всё же не единое целое. Ты знаешь брата лучше, чем кто-либо, но, тем не менее, ты не можешь знать о нём всего. И сейчас ты злишься, потому что понимаешь, что я прав. Не во всём, может быть, но прав. Только если я прав, волноваться не о чем. Они разберутся между собой и в себе, Алекс займёт трон, а Адам вернётся с тобой в Дангорд. Нужно лишь немного подождать.
- Сколько? – Аманда хлюпнула носом.
- Не знаю.
- Странно. – Она сморгнула выступившие слёзы. – Иногда мне кажется, что ты всё на свете знаешь. Особенно про острова. А ведь ты даже не лорд, и источник твоей силы в горах, а не на Архипелаге.
- И что? Острова – по сути, те же горы, только залитые водой.
- А ещё ты всегда рядом с Алексом, - продолжала Аманда, пропустив мимо ушей полушутливый ответ. – Вот сейчас ты разве не должен быть в своей части или как это называется? Ты же военный пилот, или нет?
- Или да, - улыбнулся он, и Аманда подумала, что парень его возраста не должен улыбаться так, словно прожил уже долгую жизнь и видел в ней, если не всё, то слишком многое. – Но у меня есть некоторые привилегии в части отлучек. А отлучаюсь я, когда знаю, что нужен Алексу.
Она никогда не задумывалась, что связывает кузена с этим оборотнем, и не понимала природы их дружбы, а сейчас не время было, да и не место – в присутствии покойника – это выяснять.
Но от одного вопроса Аманда не удержалась.
- А он? – спросила, пристально вглядываясь в серые глаза волка. – Если он будет нужен тебе, он придёт?
- Надеюсь никогда этого не узнать, - ответил он серьёзно.
- Почему?
- Сама подумай, насколько масштабная хрень должна случиться, чтобы мне понадобилась помощь императора.
Он снова и снова называл Александра императором, и страх перед неизвестностью отступал, как и сама неизвестность переставала быть таковой.
Даже когда они вернулись в комнату Алекса и поняли, что ничего пока не решено, Аманда уже не нервничала, как раньше.
- Испытание расставит всё по местам, - сказал Ульф, и она ему поверила.
Вик не помнил, что ему снилось, но это и не имело значения, особенно – в тот миг, когда сон оборвался огненной вспышкой. В одно мгновение пламя опалило кожу, выжгло глаза и вскипятило кровь. Высушило связки, и невырвавшийся наружу крик забил горьким пеплом горло…
А затем всё прошло.
Сразу. Вдруг.
Осталась лишь сухость во рту, и глаза пекло, выжимая горячие слёзы. Вик растёр их по щекам и осторожно, чтобы не потревожить спящую на соседней подушке Линду, встал с кровати и пошёл на кухню.
Линда оставалась у него уже в третий раз, а неделю назад, в первый, всё было почти так, как Вик себе и представлял: утром он варил кофе, она – краснела и прятала глаза. Не по тому поводу, о котором он думал, но краснела. Оправдывалась, бормотала что-то о том, какой глупой и наивной была, когда поверила тому парню из магазина грампластинок, ведь он казался ей порядочным человеком и ухаживал так красиво… А Вик просто спросил, сколько сахара ей класть в кофе, и вздохнул с облегчением: так даже лучше. Ему лучше. Почти не чувствовал себя подлецом и обманщиком, и неправильность происходящего ощущалась не так остро.
И девушка, для которой он действительно стал первым, по-прежнему была одна. Единственная. Пусть и не вспоминает, возможно, о нём.
В настоящий момент – Вик это знал наверняка – не вспоминает. Не до воспоминаний ей сейчас.
А откуда он это знал… Какая разница?
Точно так же, неважно откуда, Вик твёрдо знал, что должен теперь делать.
Во-первых, умыться и побриться. Затем приготовить костюм в дорогу и немного вещей на смену. Всё это – тихо и аккуратно, так что Линда во сне даже не заворочалась.
После, плотно прикрыв дверь в комнату, он поставил на плиту чайник и включил радио. Слушал обычную для ночных эфиров заунывную музыку, отхлёбывал остывающий чай из старой треснувшей чашки, смотрел, как медленно сереет небо за окном.
Ждал.
Экстренный выпуск новостей местная радиостанция пустила без четверти шесть, и Вик не сомневался, что теджерские слушатели узнали о смерти императора Эдуарда минут на десять позже жителей других областей Империи. В этот город всё приходило с опозданием. Но ведь приходило в конце концов, и он смог убедиться, что не сошёл с ума этой ночью, поняв и почувствовав то, что дано ощущать лишь родственникам умершего правителя и главам островных родов.
Его сумасшествие было в другом. Вместо того, чтобы задаться вопросами «Как?» и «Почему?», Вик сделал из произошедшего единственный вывод: где бы ни находилась Стрекоза этой ночью, к утру она гарантированно будет в столице, и, если он захочет её увидеть, не придётся обходить бары – он точно сможет найти её во дворце. А во дворец в ближайшие три дня войти сможет любой лорд, даже такой никчемный, как Виктор Обри.
- Мне нужно будет уехать на несколько дней, - огорошил он проснувшуюся Линду, и пока она удивлённо таращила на него заспанные глаза, подхватил собранный чемодан и шагнул к двери. – Ключи оставь себе, у меня есть второй комплект. Когда вернусь - позвоню.
Вышло странно, он фактически дал одной девушке ключи от своей квартиры в то время, как собирался к другой, но с того летнего вечера, когда он познакомился со Стрекозой, жизнь Вика наполнилась странностями, и у него не было ни времени, ни желания разбирать каждую из них.
Непосредственного начальника, явившись к нему прямо домой, он точно так же поставил перед фактом: уезжаю, так надо, после возвращения, если угодно, подам рапорт. Страха не чувствовал. А начальник – капитан таможенной службы – неожиданно закивал и с готовностью согласился на всё, кроме рапорта. Мол, надо, так надо, работы сейчас всё равно негусто, срочное раскидаем другим переводчикам, а несрочное подождёт до вашего возвращения, лорд Обри. Впервые за три года службы к Вику обратились так – лорд.
Дальше был аэродром и поиск подходящего борта. Прямого сообщения со столицей Теджер не поддерживал, и лететь предстояло с несколькими пересадками, но Вика это не остановило. Как не остановило и то, что это «лететь» выливалось в итоге в круглую сумму. Не поездом же ползти три дня? А деньги у него были – откладывал на покупку автомобиля…
Сумасшествие, да. Вик отчётливо понимал это, но не мог заставить себя остановиться и повернуть назад, потому что это сумасшествие было, возможно, самым правильным из того, что он делал в жизни.
Это было давным-давно, на заре мира, в первую Эпоху Воды… По крайней мере, так утверждают древние книги – единственные сохранившиеся источники. Давным-давно, когда волки-оборотни и их соседи медведи жили лишь в Северном Пределе, не покидая родных гор. Когда морские псы уже вышли на берег, но ещё сторонились людей. Когда сами люди только-только овладевали основами магии, почти так же, как совсем недавно осваивали первые ремёсла. Тогда и пробудился великий Архипелаг, названный впоследствии Священным.
Двадцать лет назад его величество Эдуард убедил острова сохранить существование Адама в секрете даже от глав родов.
Кто сейчас помешает им говорить?
Аманда боялась. Не того бремени, что могло лечь на плечи её брата, не недовольства лордов и прочих власть имущих, не возможного раскола империи и даже не войны. Она малодушно боялась остаться одна, ведь та невероятная мощь, которую она лишь ненадолго ощутила в себе, навсегда разорвала бы их с Адамом связь.
- Дэм…
Он наконец-то открыл глаза и улыбнулся.
- Что ты шумишь? Я же сказал, всё в порядке. Просто отходняк поймал поверх свежего похмелья.
- Я не чувствую, - повторила она жалобно.
- Это временно. – Притянул её к себе и поцеловал в лоб. – Всё будет хорошо, пока мы вместе, помнишь?
Аманда хотела сказать, что никогда об этом не забывает, но зазвонил телефон.
Звонить в середине ночи по известному единицам номеру могли лишь по очень важному делу, и близнецы знали – по какому.
- Адам с тобой? – поинтересовались из трубки голосом, похожим на голос Ульфа Халле. Отдалённо похожим, потому что прежде Аманда не слышала волка настолько серьёзным угрюмым.
- Пришёл недавно…
- Дуйте оба на второй Дангордский аэродром. Постараюсь быть там за час-полтора.
- Мы…
- Вы должны попасть в столицу до выхода утренних газет.
- Подожди! – крикнула Аманда, понимая, что он вот-вот отключится. – Подожди, только скажи… Это ведь Алекс? Они выбрали его?
- А ты хотела предложить свою кандидатуру?
От знакомой насмешки, пусть сейчас и неуместной, потеплело на сердце.
- Как он?
- Бывало и лучше, - снова стал серьёзным оборотень и всё-таки бросил трубку.
Закончив разговор, Ульф обернулся к сидящему в кресле у окна кронпринцу. Всё ещё кронпринцу.
- Я точно могу тебя оставить?
- Почему нет? – Александр пожал плечами. – Во дворце полным-полно людей.
- Ты всех разогнал.
- Понадобится, пригоню обратно.
Он говорил тихо и медленно, словно с ленцой, и со стороны могло показаться, что его вот-вот сморит сон. Но Ульф знал, что это не так. Настолько не так, что даже в человеческом облике он чувствовал, как шерсть вдоль хребта поднимается дыбом.
- Я быстро, - пообещал, направившись к выходу. – Доставлю их и…
- А может, не стоит спешить? – прилетело в спину. – Представь, если всё так и останется?
- Как? – Оборотень резко развернулся.
- Вот так, - Александр с усмешкой развёл руками. – Два императора. Один – напоказ, второй – про запас. Слышал в Северных Княжествах было что-то похожее.
- Плохой пр-ример, - Ульф невольно сорвался на рык. – Мальчишку не жалко?
- Жалко. – Кронпринц устало прикрыл глаза. – Мальчишек всегда жалко. Так что не думай…
- Думать – это не моё. Моё – делать. Адам будет здесь самое большее через три часа, и ещё часа два у вас останется на то, чтобы решить, кто из вас всё-таки император.
Прода от 20.09.2021, 14:39
Аманда была растеряна и напугана, но больше всего – зла. На острова за их странный выбор. На Алекса, никак им не помешавшего. На Адама, решившего всё от неё скрыть. Даже на дядю Эда: как он мог умереть и оставить их?
И на Ульфа, само собой, – просто потому, что он единственный хоть как-то реагировал.
Неладное она заподозрила сразу, но слишком привыкла доверять брату, чтобы усомниться в его словах. Побочный эффект, похмелье… В самолёте он дремал, как и в машине по дороге ко дворцу, а когда открывал глаза, взгляд его был мутным и расфокусированным, словно Адам и правда перебрал накануне. И она верила.
Пока не увидела Алекса.
Кузен выглядел так же, и это было отнюдь не похмелье.
Сила Архипелага, мельком коснувшаяся Аманды, засела в этих двоих, оглушила, придавила ни с чем несоизмеримой мощью. И вдвоём с ней было не справиться, сделать это мог лишь один. Истинный император.
- Вы… Как?.. – Аманда не находила слов.
Казалось, всё это – дурной сон или розыгрыш, и Адам сейчас рассмеётся, а Алекс насупится, и скажет, что в её возрасте пора бы уже перестать быть настолько легковерной. Но нет. Кронпринц по-прежнему сидел в кресле, внешне безучастный к происходящему, а Адам, опершись о подоконник, дел вид что рассматривает укрытый предрассветными сумерками сад.
Она накричала на обоих. Потом расплакалась. Потом опять наорала, но уже на Ульфа, и сама не поняла – за что.
Легче не стало.
- Думаю, им нужно поговорить наедине. - Оборотень подтолкнул её к выходу из комнаты.
Непохоже, что они вообще собирались говорить, но она не смогла отказать себе в желании сбежать подальше.
- Я могу увидеть дядю? – хрипло спросила, выйдя за дверь.
- Конечно.
О покойном императоре позаботились: обмыли, причесали, одели в парадный костюм. И оставили на убранной постели.
Гробов истиннокровные, правильные истиннокровные, не признавали. Тело лорда должно быть сожжено на родовом острове, прах развеян над морем, - только так. Факел к погребальному костру подносил обычно глава рода, а когда умирал он сам – это делал признанный островом наследник.
Император – тоже глава рода…
- И сколько ты пролежишь тут, пока они решат, в чьей руке будет факел? – тихо спросила Аманда, касаясь сложенных на животе рук покойного.
Погладила его по седым волосам. Наклонившись, поцеловала. Не в лоб, как обычно целуют покойников, а в щёку, как всегда целовала при встрече.
Последняя была ещё весной. Он сам так решил. Не хотел, чтобы его запомнили немощным и больным, хоть внешне – и сейчас Аманда это видела - болезнь его почти не изменила. Недуг, который, если верить старой легенде, был причиной смерти многих правителей империи ещё до Эдуарда, поражал не тело и не душу, а лишь ту её часть, что отвечала за связь с островами, и по каналам, что прежде питали лорда над лордами магией Архипелага, начинали медленно утекать его собственные жизненные силы.
Никто не знал, от чего зависит, настигнет эта болезнь очередного правителя или нет. Никто не знал, как её остановить.
Это была одна из причин, хоть и не главная, по которой Аманда никогда не желала себе и брату высшей власти.
- А Алекса тебе не жаль? – спросил Ульф.
Она не сомневалась, что не произнесла вслух ни слова из того, о чём думала, но иногда Халле не нужны были слова.
- Жаль, - ответила, не глядя на него. – Но, если выбирать между Алексом и Адамом… Нет, если выбирать между кем угодно и Адамом, я всегда выберу Адама. Поэтому сейчас я буду молить морских богов, чтобы острова признали Алекса, а после –чтобы его не постигла участь дяди Эда.
- Будем надеяться, они тебя услышат.
- Ты тоже считаешь, что императором должен быть Алекс?
- Никогда не рассматривал других вариантов, - отозвался волк. – И не собираюсь.
- Но острова…
- Это – проверка, и только, - перебил он уверенно, словно мог угадать намерения островов так же, как только что угадал мысли Аманды.
- Проверка? Для Алекса?
- Думаю, и для твоего братца тоже. Им обоим нужно понять, чего они хотят на самом деле. Или – чего не хотят. Александр с рождения знал, что будет императором, но где-то в глубине души мечтал этого избежать. Так же как Адам, тоже в глубине души, разумеется, хотел заполучить эту власть.
- Не хотел! – вскинулась она. – Адам никогда этого не хотел!
- Да ну? – ухмыльнулся он. – Мальчишка, которого отказался признать родной отец, а мать… Сколько ему было, когда она отправила его в частную школу? Скинула, как ненужный балласт. Считаешь, он никогда не думал о том, чтобы поступить с ними так же? Стать выше их, сильнее, и превратить их жизни в ничто? Нет? Или у него не было причин затаить обиду на Эдуарда? Или он ни в чём не завидовал Алексу?
- Прекрати! Дядя… - Она посмотрела на тело на постели, словно ждала от него поддержки. – Дядя всегда хорошо к нам относился. И мы его любили. И Алекса тоже.
- При чём тут любовь, Мэнди? И при чём тут "вы"? Вы - близнецы, но всё же не единое целое. Ты знаешь брата лучше, чем кто-либо, но, тем не менее, ты не можешь знать о нём всего. И сейчас ты злишься, потому что понимаешь, что я прав. Не во всём, может быть, но прав. Только если я прав, волноваться не о чем. Они разберутся между собой и в себе, Алекс займёт трон, а Адам вернётся с тобой в Дангорд. Нужно лишь немного подождать.
- Сколько? – Аманда хлюпнула носом.
- Не знаю.
- Странно. – Она сморгнула выступившие слёзы. – Иногда мне кажется, что ты всё на свете знаешь. Особенно про острова. А ведь ты даже не лорд, и источник твоей силы в горах, а не на Архипелаге.
- И что? Острова – по сути, те же горы, только залитые водой.
- А ещё ты всегда рядом с Алексом, - продолжала Аманда, пропустив мимо ушей полушутливый ответ. – Вот сейчас ты разве не должен быть в своей части или как это называется? Ты же военный пилот, или нет?
- Или да, - улыбнулся он, и Аманда подумала, что парень его возраста не должен улыбаться так, словно прожил уже долгую жизнь и видел в ней, если не всё, то слишком многое. – Но у меня есть некоторые привилегии в части отлучек. А отлучаюсь я, когда знаю, что нужен Алексу.
Она никогда не задумывалась, что связывает кузена с этим оборотнем, и не понимала природы их дружбы, а сейчас не время было, да и не место – в присутствии покойника – это выяснять.
Но от одного вопроса Аманда не удержалась.
- А он? – спросила, пристально вглядываясь в серые глаза волка. – Если он будет нужен тебе, он придёт?
- Надеюсь никогда этого не узнать, - ответил он серьёзно.
- Почему?
- Сама подумай, насколько масштабная хрень должна случиться, чтобы мне понадобилась помощь императора.
Он снова и снова называл Александра императором, и страх перед неизвестностью отступал, как и сама неизвестность переставала быть таковой.
Даже когда они вернулись в комнату Алекса и поняли, что ничего пока не решено, Аманда уже не нервничала, как раньше.
- Испытание расставит всё по местам, - сказал Ульф, и она ему поверила.
Прода от 21.09.2021, 12:53
Глава 10
Вик не помнил, что ему снилось, но это и не имело значения, особенно – в тот миг, когда сон оборвался огненной вспышкой. В одно мгновение пламя опалило кожу, выжгло глаза и вскипятило кровь. Высушило связки, и невырвавшийся наружу крик забил горьким пеплом горло…
А затем всё прошло.
Сразу. Вдруг.
Осталась лишь сухость во рту, и глаза пекло, выжимая горячие слёзы. Вик растёр их по щекам и осторожно, чтобы не потревожить спящую на соседней подушке Линду, встал с кровати и пошёл на кухню.
Линда оставалась у него уже в третий раз, а неделю назад, в первый, всё было почти так, как Вик себе и представлял: утром он варил кофе, она – краснела и прятала глаза. Не по тому поводу, о котором он думал, но краснела. Оправдывалась, бормотала что-то о том, какой глупой и наивной была, когда поверила тому парню из магазина грампластинок, ведь он казался ей порядочным человеком и ухаживал так красиво… А Вик просто спросил, сколько сахара ей класть в кофе, и вздохнул с облегчением: так даже лучше. Ему лучше. Почти не чувствовал себя подлецом и обманщиком, и неправильность происходящего ощущалась не так остро.
И девушка, для которой он действительно стал первым, по-прежнему была одна. Единственная. Пусть и не вспоминает, возможно, о нём.
В настоящий момент – Вик это знал наверняка – не вспоминает. Не до воспоминаний ей сейчас.
А откуда он это знал… Какая разница?
Точно так же, неважно откуда, Вик твёрдо знал, что должен теперь делать.
Во-первых, умыться и побриться. Затем приготовить костюм в дорогу и немного вещей на смену. Всё это – тихо и аккуратно, так что Линда во сне даже не заворочалась.
После, плотно прикрыв дверь в комнату, он поставил на плиту чайник и включил радио. Слушал обычную для ночных эфиров заунывную музыку, отхлёбывал остывающий чай из старой треснувшей чашки, смотрел, как медленно сереет небо за окном.
Ждал.
Экстренный выпуск новостей местная радиостанция пустила без четверти шесть, и Вик не сомневался, что теджерские слушатели узнали о смерти императора Эдуарда минут на десять позже жителей других областей Империи. В этот город всё приходило с опозданием. Но ведь приходило в конце концов, и он смог убедиться, что не сошёл с ума этой ночью, поняв и почувствовав то, что дано ощущать лишь родственникам умершего правителя и главам островных родов.
Его сумасшествие было в другом. Вместо того, чтобы задаться вопросами «Как?» и «Почему?», Вик сделал из произошедшего единственный вывод: где бы ни находилась Стрекоза этой ночью, к утру она гарантированно будет в столице, и, если он захочет её увидеть, не придётся обходить бары – он точно сможет найти её во дворце. А во дворец в ближайшие три дня войти сможет любой лорд, даже такой никчемный, как Виктор Обри.
- Мне нужно будет уехать на несколько дней, - огорошил он проснувшуюся Линду, и пока она удивлённо таращила на него заспанные глаза, подхватил собранный чемодан и шагнул к двери. – Ключи оставь себе, у меня есть второй комплект. Когда вернусь - позвоню.
Вышло странно, он фактически дал одной девушке ключи от своей квартиры в то время, как собирался к другой, но с того летнего вечера, когда он познакомился со Стрекозой, жизнь Вика наполнилась странностями, и у него не было ни времени, ни желания разбирать каждую из них.
Непосредственного начальника, явившись к нему прямо домой, он точно так же поставил перед фактом: уезжаю, так надо, после возвращения, если угодно, подам рапорт. Страха не чувствовал. А начальник – капитан таможенной службы – неожиданно закивал и с готовностью согласился на всё, кроме рапорта. Мол, надо, так надо, работы сейчас всё равно негусто, срочное раскидаем другим переводчикам, а несрочное подождёт до вашего возвращения, лорд Обри. Впервые за три года службы к Вику обратились так – лорд.
Дальше был аэродром и поиск подходящего борта. Прямого сообщения со столицей Теджер не поддерживал, и лететь предстояло с несколькими пересадками, но Вика это не остановило. Как не остановило и то, что это «лететь» выливалось в итоге в круглую сумму. Не поездом же ползти три дня? А деньги у него были – откладывал на покупку автомобиля…
Сумасшествие, да. Вик отчётливо понимал это, но не мог заставить себя остановиться и повернуть назад, потому что это сумасшествие было, возможно, самым правильным из того, что он делал в жизни.
Прода от 23.09.2021, 14:43
Это было давным-давно, на заре мира, в первую Эпоху Воды… По крайней мере, так утверждают древние книги – единственные сохранившиеся источники. Давным-давно, когда волки-оборотни и их соседи медведи жили лишь в Северном Пределе, не покидая родных гор. Когда морские псы уже вышли на берег, но ещё сторонились людей. Когда сами люди только-только овладевали основами магии, почти так же, как совсем недавно осваивали первые ремёсла. Тогда и пробудился великий Архипелаг, названный впоследствии Священным.
