— Доброе утро, дорогой, — улыбнулась, щурясь от солнышка.
Сонная улыбка на его лице стала не в пример мечтательной и коварной.
— ещё не совсем доброе, дорогая. — В тон ответил ей.
Потянулся сам, коварно захватывая ее руку, и одним рывком уложил на диван, укладываясь сверху.
— Лео! — Возмущенный возглас завис в утренней тишине.
— Теперь моя очередь быть сверху! — Довольно улыбнулся, пресекая робкие попытки сопротивления.
Нежный поцелуй бархатной шеи, ключицы, всё больше распахивая ворот её рубашки и обнажая тонкое дорогое салинийское кружево. Сейчас он не торопился, наслаждаясь ее телом, с бархатистой персиковой кожей, божественно длинными ногами. Чувствуя, как она отзывается на каждое его прикосновение, как учащается дыхание, замечая, как ее зрачки постепенно вытягиваются, утрачивая нормальные для человека очертания.
Хасси замерла под его ласками, решая для себя, насколько преступно будет соблазниться на большее. Но то, что произошло между ними в гроте, сильно изменило отношение к нему. Добивался он этого специально, или нет — но изменило. И сейчас перед ней был не эфемерный друг, на которого можно положиться в любой момент, а взрослый мужчина, — властный, добивающийся своей цели, предъявляющий права на свою женщину. Даже если эта женщина ещё не определилась с принадлежностью, — ему сейчас всё равно. Его поцелуи плавят кожу, распаляя желание всё больше, доказывая ей самой, как он ей нужен сейчас. Пусть даже в таком качестве. Она понимала это, хотя где-то далеко были эти мысли.
А когда его ладонь скользнула к шортикам, ласково оглаживая их поверху, мыслей не осталось совсем. Ну, разве что одна, и та как-то бессвязно формировалась в робкое «Лео!..» Мурашки волнами удовольствия поднимались снизу. На пол полетели рубашки, шорты, штаны, кружево…
У него такое красивое тело! Крепкие руки, широкие плечи, накаченный живот. И всё это хотелось потрогать, скользя ладонями по горячей коже, чувствуя каждый изгиб и напрягшиеся мышцы. С робким любопытством и затаенным восхищением провела пальчиками по всей длине пульсирующего жаром, с трудом обхватываемого естества, ощущая горячие поцелуи на шее, и руки на груди.
— Хас… Моя Хасси…
Прижал к себе, сминая, неистово лаская, едва сдерживаясь, чтобы не испугать ее. Придерживая одной рукой, осторожно уронил на подушки, целуя, выпивая ее до дна. Она жадно отвечала, стараясь прижаться ближе, боясь оторваться хоть на миг. Подхватил ее под колени, подтягивая к себе. Хасси дернулась к нему, протестуя, что он так далеко отстранился. Внизу живота ныло, и по телу словно бегали искры.
— Здесь я, здесь, маленькая моя… — Лег сверху, зависнув на локтях, целуя ее. — Моя страстная девочка!..
Снова поцелуй, и это томительное ощущение ожидания, когда он едва начал проникать, заполнять изнутри, вырывая стон. Когда Лео начал двигаться, Хасси лишь плотнее обхватила его ногами, отвечая на ту страсть, которую он ей давал, растворяясь в нем, позволяя ему владеть собой так, как хочет этот сильный, волевой мужчина, сумевший стать неотъемлемой частью ее жизни.
Время потеряло счёт, а они всё никак не могли насытиться друг другом. Даже когда в очередной раз, вздрогнув всем телом и уткнувшись в его шею, замерла, ощущая сладкую, почти болезненную волну удовольствия, пронзившую ее насквозь, — даже тогда было мало.
— Еще!.. — Прошептала, тяжело дыша. — Лео…
А колени судорожно сжимаются, обхватывая его бедра. Ему тоже было мало. Бесконечно невыносимо мало. Видеть каждый раз, как она бьется под ним в сладких судорогах, доверчиво утыкаясь лицом в сбившиеся светлые волосы, — на это он был готов смотреть бесконечно. Даже в его мечтах она не была столь прекрасна и желанна, как сейчас. Сейчас всё было острее. Мысли, чувства, ее вздохи, и его имя, слетающее с мягких заалевших губ драккерийки. Он не переставал двигаться. И это ощущение, что она вся его только усилили остроту восприятия. А когда она подалась навстречу его движениям, он резко вжался в нее, входя до основания. Пик.
И уже глядя в лучистые, счастливые глаза, улыбнувшись, произнес, выравнивая дыхание:
— Я люблю тебя, Хасси. Моя светлая, желанная звездочка. — Целуя губы, нос, глаза.
Столь сладкий момент хотелось растянуть надолго, но вопрос вертелся на языке, и терпеть больше не было сил. И через некоторое время блаженной тишины всё же решилась спросить.
— Ле-о-нелль… — Произнесла по слогам, обводя его губы пальчиком. — Что теперь с нами будет?
— А что должно быть? — Поцеловал подушечку пальца, чуть коснувшись языком.
Отдернула ручку, засмеявшись.
— Ну, обычно такие вещи происходят после свадьбы, — загадочно мурлыкнула.
— Свадьбу я тебе сейчас предложить не могу. — Покосился на отобранную у нее бутылку, так и стоящую с вечера возле дивана. — А будешь плохо себя вести, найду другую. Непьющую, со скалы не бросающуюся и веселую.
Проследил за ее возмущенно вытянувшимся лицом.
— Страшно, эрлиния Шейпси? — Шепнул совсем близко у лица, иронично улыбаясь, и лег рядом.
— Очень, эрл Теор Коин! Только учтите, что и я одна не останусь. — Улыбнулась его окаменевшему лицу, и решила продолжить:
— Вот эрл Ариан очень даже ничего. А может, брошу всё и с эрлом Амвериком уеду. Нет, Амверик, все-таки интереснее. Он такой большооой, и такой сииильныый! — С притворным восхищением начала расписывать достоинства потенциального ухажера. — Интересно, а какой он без одежды?..
— Перебор. — Глухо уведомили рядом.
Скосила на Лео глаза, встретившись со светящимися голубыми радужками, и испугалась. Нда, не стоило так шутить.
А он, раздражённо, всё так же опасно полыхая гневом в ярко-голубых сейчас глазах, прижал ее к дивану, рывком вновь оказавшись сверху.
— Шариш, давай договоримся сразу. Не надо испытывать мое терпение. Я ужасный собственник, любовь моя, и с этим придется считаться. Поэтому, будь добра, забудь о других мужчинах «без одежды», иначе я за себя не отвечаю.
Сначала испуганно вжалась в подушку от неожиданности, а потом… С большим трудом, — даже пришлось призвать в помощь магию и интеллект! — отпихнула некоторых не в меру обидчивых, и начала одеваться. А когда оделась, отошла подальше от него, и только тогда рискнула ответить:
— Маленькая поправка, эрл Теор Коин. Я не ваша, что бы вы себе ни придумали. Близость с женщиной — ещё не повод ставить на ней клеймо «моя»!
С этими словами хлопнула дверью за собой, направляясь в гардеробную, боясь в глубине души его ответного гнева.
Нет, ну какой наглец! Как ему — так значит «найду другую», а как она пошутила — так и думать не смей! Хам!..
Как заведенная, она бродила по просторной комнате с многочисленными платьями, нарядами и украшениями, бесцельно переставляя с места на место изысканную обувь. А потом уселась на тумбу, обнимая зеленую туфлю. Посмотрелась в огромное зеркало в золоченой раме и… так себя жалко стало!
А жизнь во дворце давно кипела. Утренний Совет пропустила, но теперь, если поторопиться, ещё не поздно попасть, как подобает императрице, на прием делегации из Салинии.
Одевалась сама. Вернее, первые три попытки завязать на спине шнуровку должным образом. Дальше пришлось сдаться и звать серидан. Те, как мыши, — прибежали по первому зову колокольчика. Быстро одели, причесали, украсили, подкрасили. Как же хорошо, что они есть, эти замечательные девушки! В зеркале предстала сильно похорошевшая, и этим непривычная императрица. Венец надела сама, взяв его с бархатной бордовой подушки в руках подоспевшей серидан.
Салинийцы принесли печальную весть — скончался пожилой король и наместник Салинии Ягав Ультрих Эрион Тааль. Похороны состоятся вечером. Хасси выразила соболезнования, но приказала расследовать причину смерти. Хотя те настаивали, что Ягав умер от сердечного приступа.
В целом дела идут неплохо, народ не жалуется, есть небольшой дефицит продовольствия — год выдался неурожайным. Но Салиния — побережное государство, и уж без рыбы точно никогда не останется. А значит, и голод им не страшен. Пообщавшись ещё немного, делегация отбыла по своим личным делам.
Но что бы там ни было… Осеннее солнышко всё ещё грело своими ласковыми лучиками, по небу плыли красивые облака, падали разноцветные листья, образуя красочный яркий узор на земле. Императрица поймала себя на том, что всё время улыбается. Наверное, глупо со стороны выглядит. Но улыбка, только что волевым усилием стертая с лица, через какое-то время обнаруживалась там вновь. Лео. Вспоминать о глупой ссоре было досадно. Но вернуться и поговорить с ним не позволяла гордость.
Уже выйдя в парк, подышать свежим воздухом, ее догнал Диармайд, непочтительно повиснув на ее руке со счастливым возгласом.
— Ваше высочество, ведите себя, как подобает принцу, — наставительно заметил мужской голос рядом.
Маленький принц тут же поник, отошёл на полшага, поклонился, и поцеловал руку улыбающейся императрице. Та ему подыграла, и чуть склонила голову в ответ. А затем они обменялись заговорщическими взглядами, и Хасси сама присела, прижимая сына к себе.
— Ты его балуешь, — покачал головой Валлиар.
— Я не так много времени провожу с ним. И имею право обнять родного сына, разве нет? — Улыбнулась.
— Мам, ты сегодня самая красивая! А я тебя нарисовал. Хочешь, покажу?
— Да, конечно, дорогой, — чмокнула Диара в щеку, гладя по голове.
— В беседке! — Мальчишка рванул к белоснежной беседке неподалеку от них.
— Осторожно, не упади! — Крикнула вслед, улыбаясь.
Перевела взгляд на задумчивое лицо высокого седовласого, но всё ещё очень эффектного мужчины.
— Валлиар, что-то не так? Вы так смотрите на меня, будто увидели привидение!
— Просто давно не видел твоей настолько искренней и счастливой улыбки. — Он ещё раз окинул её внимательным взглядом с ног до головы. — Ты замечательно выглядишь. Словно светишься изнутри. Могу я узнать о причинах столь разительных перемен?
императрица постаралась сохранить спокойствие, но на щеках всё равно предательски проступил румянец.
— Ничего особенного, просто хорошее настроение. — Загадочно улыбнулась, и двинулась к беседке.
— Именно, Хасси, именно. — Донеслось следом. — Дочка, мне бы не хотелось донимать службу безопасности…
Резко остановилась.
— Ведь если это всего лишь любовник, которого ты не хочешь раскрывать — будет неприятно всем.
Развернулась на каблуках, и медленно сделала два шага, разделяющих ее и бывшего свекра.
— Эрл Лесск, разве не вы хотели моего счастья? Не вы ли говорили, что мне нужна опора и твердая мужская рука? Я понимаю, что ваши привычки всё знать обо всех не изменились с годами. Но не стоит лезть туда, где Вас не ждут. Моя личная жизнь — это моя суверенная территория. Единственное, чем вы можете поинтересоваться — это моим самочувствием.
— Значит, я угадал. И как вы себя чувствуете, ваше величество? — С нескрываемой иронией спросил он.
Хасси готова была испепелить его взглядом. Более того — имела для этого все возможности! Но вместо этого, изобразила вежливую улыбку, и собиралась уйти, как огромная тень заслонила солнце.
— Унижать женщину — унизительно для воина! — Наставительно пробасила тень. — Он тебя обижает?
Хасси впервые искренне порадовалась присутствию этого огромного варвара.
— Не уверена… Просто эрл Валлиар от природы излишне любопытен.
Рыжий варвар осторожно оттеснил ее за свою спину.
— Иди к сыну, женщина. Мужчины будут говорить.
Хасси сначала хихикнула, а затем встревожилась за свекра. Тот лишь с отстраненным интересом наблюдал за разворачивающейся картиной, делая для себя выводы.
— Амверик, не надо! — Положила ладонь на его мощное плечо, перетянутое ремнем.
— Иди дочка, не бойся. Я хоть и стар, но силу рода не отнимешь, — Валлиар весело подмигнул женщине, намекая на принадлежность к роду берсерков.
Варвар лишь скосил на нее свои потрясающие изумрудные глаза, хмыкнув в рыжие усы, переходящие в бороду и далее — две аккуратные косички.
И ведь пришлось уйти!
В беседке Диар что–то дорисовывал на листе бумаги поверх деревянного панно. Хасси присела рядом. На рисунке были четыре человечка. Один высокий, занимающий большее пространство рисунка, с черными длинными волосами держал за руку маленького, а тот ещё и держал за руку женщину с оранжевыми волосами и в достоверно нарисованном огне. Хасси похолодела, — когда он мог увидеть ее в боевом облике?! Но это ещё не все. Неподалеку
был нарисован человек. Детально так прорисован, — красивое лицо, глаза, брови, нос, светлые волосы. Только рта нет. И взгляд такой… Пугающий!
— Диар, а почему у этого — нет рта?
— А он не может говорить.
— А почему не может?
— Ну мам, ну как человек может говорить, если у него нет рта? Он молчит, потому что так надо!
— А кто он?
— Это мой друг. Только его сейчас нет, и я по нему скучаю.
Хасси, наблюдая, как с каждым вопросом Диар погружается в себя, решила пока отложить этот разговор. Взяла карандаш и попыталась дорисовать на рисунке ещё и солнышко, с домиком и травкой. Сыну понравилось настолько, что он подхватил идею, и вскоре счастливое семейство и странный человек уже были на фоне заливных лугов с цветочками и гусеницами, бабочек, деревянного дома в два этажа и ярких облаков.
Со стороны мужчин, которых она оставила только что, доносился негромкий разговор. И когда она незаметно вслушалась в него, то покраснела до кончиков ушей, хотя и была в чем–то благодарна Амверику за неприкрытую ложь. А Валлиар, кажется, поверил безоговорочно.
Через пару минут рыжебородый во всей красе заявился в беседку, умильно наблюдая за их обитателями.
— Я тут это… Можешь провести со мной время? — С какой–то искренней надеждой в изумрудных глазах поинтересовался варвар.
— Прямо сейчас? — На губах императрицы дрогнула улыбка.
— Да.
Все-таки что-то в нем было такое, подкупающее! Он не строил коварных интриг, был простым и понятным. И не требовал абсолютно ничего. Пока не требовал. А там… Кто этих варваров знает?..
Поцеловала сынишку, обещав почитать на ночь сказку. И вышла вслед за огромным повелителем северных морей. Когда они отошли достаточно далеко в другую часть парка, менее людную, он сокрушенно признался:
— Я соврал ему, что ты моя женщина. Но он поверил. Ты обидишься?
— Не очень, — улыбнулась.
— Это хорошо, — облегченно вздохнул, — я хотел тебя защитить.
— Валлиар просто заботится обо мне. По-своему. Но это очень мило с твоей стороны!
Удивленно посмотрел на нее свысока.
— Это нормально с моей стороны, женщина. Но если он прав, и у тебя есть мужчина, то почему тебя защищаю я?
Смутилась, но промолчала.
— Ты его любишь, — горестно заключил варвар. — А жаль. Я думал, у нас всё получится. …Или ещё получится? А? Как считаешь?! — Неожиданно приободрился, приосанился и весело подмигнул.
Его неожиданные выводы смутили окончательно.
— Ты мне нравишься, Амверик. Не стану скрывать, мне с тобой легко, как ни странно. Не мешает ни разница в воспитании, ни отсутствие знаний твоей культуры. И я бы хотела провести с тобой время, чтобы узнать о тебе больше, но…
— Если я тебе нравлюсь, то почему ты тогда убежала? Не понравился поцелуй?
— Я просто не была готова целовать кого-то кроме мужа.
В его глазах скользнуло понимание, а лицо стало грустным и сочувственным.
Сонная улыбка на его лице стала не в пример мечтательной и коварной.
— ещё не совсем доброе, дорогая. — В тон ответил ей.
Потянулся сам, коварно захватывая ее руку, и одним рывком уложил на диван, укладываясь сверху.
— Лео! — Возмущенный возглас завис в утренней тишине.
— Теперь моя очередь быть сверху! — Довольно улыбнулся, пресекая робкие попытки сопротивления.
Нежный поцелуй бархатной шеи, ключицы, всё больше распахивая ворот её рубашки и обнажая тонкое дорогое салинийское кружево. Сейчас он не торопился, наслаждаясь ее телом, с бархатистой персиковой кожей, божественно длинными ногами. Чувствуя, как она отзывается на каждое его прикосновение, как учащается дыхание, замечая, как ее зрачки постепенно вытягиваются, утрачивая нормальные для человека очертания.
Хасси замерла под его ласками, решая для себя, насколько преступно будет соблазниться на большее. Но то, что произошло между ними в гроте, сильно изменило отношение к нему. Добивался он этого специально, или нет — но изменило. И сейчас перед ней был не эфемерный друг, на которого можно положиться в любой момент, а взрослый мужчина, — властный, добивающийся своей цели, предъявляющий права на свою женщину. Даже если эта женщина ещё не определилась с принадлежностью, — ему сейчас всё равно. Его поцелуи плавят кожу, распаляя желание всё больше, доказывая ей самой, как он ей нужен сейчас. Пусть даже в таком качестве. Она понимала это, хотя где-то далеко были эти мысли.
А когда его ладонь скользнула к шортикам, ласково оглаживая их поверху, мыслей не осталось совсем. Ну, разве что одна, и та как-то бессвязно формировалась в робкое «Лео!..» Мурашки волнами удовольствия поднимались снизу. На пол полетели рубашки, шорты, штаны, кружево…
У него такое красивое тело! Крепкие руки, широкие плечи, накаченный живот. И всё это хотелось потрогать, скользя ладонями по горячей коже, чувствуя каждый изгиб и напрягшиеся мышцы. С робким любопытством и затаенным восхищением провела пальчиками по всей длине пульсирующего жаром, с трудом обхватываемого естества, ощущая горячие поцелуи на шее, и руки на груди.
— Хас… Моя Хасси…
Прижал к себе, сминая, неистово лаская, едва сдерживаясь, чтобы не испугать ее. Придерживая одной рукой, осторожно уронил на подушки, целуя, выпивая ее до дна. Она жадно отвечала, стараясь прижаться ближе, боясь оторваться хоть на миг. Подхватил ее под колени, подтягивая к себе. Хасси дернулась к нему, протестуя, что он так далеко отстранился. Внизу живота ныло, и по телу словно бегали искры.
— Здесь я, здесь, маленькая моя… — Лег сверху, зависнув на локтях, целуя ее. — Моя страстная девочка!..
Снова поцелуй, и это томительное ощущение ожидания, когда он едва начал проникать, заполнять изнутри, вырывая стон. Когда Лео начал двигаться, Хасси лишь плотнее обхватила его ногами, отвечая на ту страсть, которую он ей давал, растворяясь в нем, позволяя ему владеть собой так, как хочет этот сильный, волевой мужчина, сумевший стать неотъемлемой частью ее жизни.
Время потеряло счёт, а они всё никак не могли насытиться друг другом. Даже когда в очередной раз, вздрогнув всем телом и уткнувшись в его шею, замерла, ощущая сладкую, почти болезненную волну удовольствия, пронзившую ее насквозь, — даже тогда было мало.
— Еще!.. — Прошептала, тяжело дыша. — Лео…
А колени судорожно сжимаются, обхватывая его бедра. Ему тоже было мало. Бесконечно невыносимо мало. Видеть каждый раз, как она бьется под ним в сладких судорогах, доверчиво утыкаясь лицом в сбившиеся светлые волосы, — на это он был готов смотреть бесконечно. Даже в его мечтах она не была столь прекрасна и желанна, как сейчас. Сейчас всё было острее. Мысли, чувства, ее вздохи, и его имя, слетающее с мягких заалевших губ драккерийки. Он не переставал двигаться. И это ощущение, что она вся его только усилили остроту восприятия. А когда она подалась навстречу его движениям, он резко вжался в нее, входя до основания. Пик.
И уже глядя в лучистые, счастливые глаза, улыбнувшись, произнес, выравнивая дыхание:
— Я люблю тебя, Хасси. Моя светлая, желанная звездочка. — Целуя губы, нос, глаза.
Столь сладкий момент хотелось растянуть надолго, но вопрос вертелся на языке, и терпеть больше не было сил. И через некоторое время блаженной тишины всё же решилась спросить.
— Ле-о-нелль… — Произнесла по слогам, обводя его губы пальчиком. — Что теперь с нами будет?
— А что должно быть? — Поцеловал подушечку пальца, чуть коснувшись языком.
Отдернула ручку, засмеявшись.
— Ну, обычно такие вещи происходят после свадьбы, — загадочно мурлыкнула.
— Свадьбу я тебе сейчас предложить не могу. — Покосился на отобранную у нее бутылку, так и стоящую с вечера возле дивана. — А будешь плохо себя вести, найду другую. Непьющую, со скалы не бросающуюся и веселую.
Проследил за ее возмущенно вытянувшимся лицом.
— Страшно, эрлиния Шейпси? — Шепнул совсем близко у лица, иронично улыбаясь, и лег рядом.
— Очень, эрл Теор Коин! Только учтите, что и я одна не останусь. — Улыбнулась его окаменевшему лицу, и решила продолжить:
— Вот эрл Ариан очень даже ничего. А может, брошу всё и с эрлом Амвериком уеду. Нет, Амверик, все-таки интереснее. Он такой большооой, и такой сииильныый! — С притворным восхищением начала расписывать достоинства потенциального ухажера. — Интересно, а какой он без одежды?..
— Перебор. — Глухо уведомили рядом.
Скосила на Лео глаза, встретившись со светящимися голубыми радужками, и испугалась. Нда, не стоило так шутить.
А он, раздражённо, всё так же опасно полыхая гневом в ярко-голубых сейчас глазах, прижал ее к дивану, рывком вновь оказавшись сверху.
— Шариш, давай договоримся сразу. Не надо испытывать мое терпение. Я ужасный собственник, любовь моя, и с этим придется считаться. Поэтому, будь добра, забудь о других мужчинах «без одежды», иначе я за себя не отвечаю.
Сначала испуганно вжалась в подушку от неожиданности, а потом… С большим трудом, — даже пришлось призвать в помощь магию и интеллект! — отпихнула некоторых не в меру обидчивых, и начала одеваться. А когда оделась, отошла подальше от него, и только тогда рискнула ответить:
— Маленькая поправка, эрл Теор Коин. Я не ваша, что бы вы себе ни придумали. Близость с женщиной — ещё не повод ставить на ней клеймо «моя»!
С этими словами хлопнула дверью за собой, направляясь в гардеробную, боясь в глубине души его ответного гнева.
Нет, ну какой наглец! Как ему — так значит «найду другую», а как она пошутила — так и думать не смей! Хам!..
Как заведенная, она бродила по просторной комнате с многочисленными платьями, нарядами и украшениями, бесцельно переставляя с места на место изысканную обувь. А потом уселась на тумбу, обнимая зеленую туфлю. Посмотрелась в огромное зеркало в золоченой раме и… так себя жалко стало!
Глава 6. Как стать женой конунга
А жизнь во дворце давно кипела. Утренний Совет пропустила, но теперь, если поторопиться, ещё не поздно попасть, как подобает императрице, на прием делегации из Салинии.
Одевалась сама. Вернее, первые три попытки завязать на спине шнуровку должным образом. Дальше пришлось сдаться и звать серидан. Те, как мыши, — прибежали по первому зову колокольчика. Быстро одели, причесали, украсили, подкрасили. Как же хорошо, что они есть, эти замечательные девушки! В зеркале предстала сильно похорошевшая, и этим непривычная императрица. Венец надела сама, взяв его с бархатной бордовой подушки в руках подоспевшей серидан.
Салинийцы принесли печальную весть — скончался пожилой король и наместник Салинии Ягав Ультрих Эрион Тааль. Похороны состоятся вечером. Хасси выразила соболезнования, но приказала расследовать причину смерти. Хотя те настаивали, что Ягав умер от сердечного приступа.
В целом дела идут неплохо, народ не жалуется, есть небольшой дефицит продовольствия — год выдался неурожайным. Но Салиния — побережное государство, и уж без рыбы точно никогда не останется. А значит, и голод им не страшен. Пообщавшись ещё немного, делегация отбыла по своим личным делам.
Но что бы там ни было… Осеннее солнышко всё ещё грело своими ласковыми лучиками, по небу плыли красивые облака, падали разноцветные листья, образуя красочный яркий узор на земле. Императрица поймала себя на том, что всё время улыбается. Наверное, глупо со стороны выглядит. Но улыбка, только что волевым усилием стертая с лица, через какое-то время обнаруживалась там вновь. Лео. Вспоминать о глупой ссоре было досадно. Но вернуться и поговорить с ним не позволяла гордость.
Уже выйдя в парк, подышать свежим воздухом, ее догнал Диармайд, непочтительно повиснув на ее руке со счастливым возгласом.
— Ваше высочество, ведите себя, как подобает принцу, — наставительно заметил мужской голос рядом.
Маленький принц тут же поник, отошёл на полшага, поклонился, и поцеловал руку улыбающейся императрице. Та ему подыграла, и чуть склонила голову в ответ. А затем они обменялись заговорщическими взглядами, и Хасси сама присела, прижимая сына к себе.
— Ты его балуешь, — покачал головой Валлиар.
— Я не так много времени провожу с ним. И имею право обнять родного сына, разве нет? — Улыбнулась.
— Мам, ты сегодня самая красивая! А я тебя нарисовал. Хочешь, покажу?
— Да, конечно, дорогой, — чмокнула Диара в щеку, гладя по голове.
— В беседке! — Мальчишка рванул к белоснежной беседке неподалеку от них.
— Осторожно, не упади! — Крикнула вслед, улыбаясь.
Перевела взгляд на задумчивое лицо высокого седовласого, но всё ещё очень эффектного мужчины.
— Валлиар, что-то не так? Вы так смотрите на меня, будто увидели привидение!
— Просто давно не видел твоей настолько искренней и счастливой улыбки. — Он ещё раз окинул её внимательным взглядом с ног до головы. — Ты замечательно выглядишь. Словно светишься изнутри. Могу я узнать о причинах столь разительных перемен?
императрица постаралась сохранить спокойствие, но на щеках всё равно предательски проступил румянец.
— Ничего особенного, просто хорошее настроение. — Загадочно улыбнулась, и двинулась к беседке.
— Именно, Хасси, именно. — Донеслось следом. — Дочка, мне бы не хотелось донимать службу безопасности…
Резко остановилась.
— Ведь если это всего лишь любовник, которого ты не хочешь раскрывать — будет неприятно всем.
Развернулась на каблуках, и медленно сделала два шага, разделяющих ее и бывшего свекра.
— Эрл Лесск, разве не вы хотели моего счастья? Не вы ли говорили, что мне нужна опора и твердая мужская рука? Я понимаю, что ваши привычки всё знать обо всех не изменились с годами. Но не стоит лезть туда, где Вас не ждут. Моя личная жизнь — это моя суверенная территория. Единственное, чем вы можете поинтересоваться — это моим самочувствием.
— Значит, я угадал. И как вы себя чувствуете, ваше величество? — С нескрываемой иронией спросил он.
Хасси готова была испепелить его взглядом. Более того — имела для этого все возможности! Но вместо этого, изобразила вежливую улыбку, и собиралась уйти, как огромная тень заслонила солнце.
— Унижать женщину — унизительно для воина! — Наставительно пробасила тень. — Он тебя обижает?
Хасси впервые искренне порадовалась присутствию этого огромного варвара.
— Не уверена… Просто эрл Валлиар от природы излишне любопытен.
Рыжий варвар осторожно оттеснил ее за свою спину.
— Иди к сыну, женщина. Мужчины будут говорить.
Хасси сначала хихикнула, а затем встревожилась за свекра. Тот лишь с отстраненным интересом наблюдал за разворачивающейся картиной, делая для себя выводы.
— Амверик, не надо! — Положила ладонь на его мощное плечо, перетянутое ремнем.
— Иди дочка, не бойся. Я хоть и стар, но силу рода не отнимешь, — Валлиар весело подмигнул женщине, намекая на принадлежность к роду берсерков.
Варвар лишь скосил на нее свои потрясающие изумрудные глаза, хмыкнув в рыжие усы, переходящие в бороду и далее — две аккуратные косички.
И ведь пришлось уйти!
В беседке Диар что–то дорисовывал на листе бумаги поверх деревянного панно. Хасси присела рядом. На рисунке были четыре человечка. Один высокий, занимающий большее пространство рисунка, с черными длинными волосами держал за руку маленького, а тот ещё и держал за руку женщину с оранжевыми волосами и в достоверно нарисованном огне. Хасси похолодела, — когда он мог увидеть ее в боевом облике?! Но это ещё не все. Неподалеку
был нарисован человек. Детально так прорисован, — красивое лицо, глаза, брови, нос, светлые волосы. Только рта нет. И взгляд такой… Пугающий!
— Диар, а почему у этого — нет рта?
— А он не может говорить.
— А почему не может?
— Ну мам, ну как человек может говорить, если у него нет рта? Он молчит, потому что так надо!
— А кто он?
— Это мой друг. Только его сейчас нет, и я по нему скучаю.
Хасси, наблюдая, как с каждым вопросом Диар погружается в себя, решила пока отложить этот разговор. Взяла карандаш и попыталась дорисовать на рисунке ещё и солнышко, с домиком и травкой. Сыну понравилось настолько, что он подхватил идею, и вскоре счастливое семейство и странный человек уже были на фоне заливных лугов с цветочками и гусеницами, бабочек, деревянного дома в два этажа и ярких облаков.
Со стороны мужчин, которых она оставила только что, доносился негромкий разговор. И когда она незаметно вслушалась в него, то покраснела до кончиков ушей, хотя и была в чем–то благодарна Амверику за неприкрытую ложь. А Валлиар, кажется, поверил безоговорочно.
Через пару минут рыжебородый во всей красе заявился в беседку, умильно наблюдая за их обитателями.
— Я тут это… Можешь провести со мной время? — С какой–то искренней надеждой в изумрудных глазах поинтересовался варвар.
— Прямо сейчас? — На губах императрицы дрогнула улыбка.
— Да.
Все-таки что-то в нем было такое, подкупающее! Он не строил коварных интриг, был простым и понятным. И не требовал абсолютно ничего. Пока не требовал. А там… Кто этих варваров знает?..
Поцеловала сынишку, обещав почитать на ночь сказку. И вышла вслед за огромным повелителем северных морей. Когда они отошли достаточно далеко в другую часть парка, менее людную, он сокрушенно признался:
— Я соврал ему, что ты моя женщина. Но он поверил. Ты обидишься?
— Не очень, — улыбнулась.
— Это хорошо, — облегченно вздохнул, — я хотел тебя защитить.
— Валлиар просто заботится обо мне. По-своему. Но это очень мило с твоей стороны!
Удивленно посмотрел на нее свысока.
— Это нормально с моей стороны, женщина. Но если он прав, и у тебя есть мужчина, то почему тебя защищаю я?
Смутилась, но промолчала.
— Ты его любишь, — горестно заключил варвар. — А жаль. Я думал, у нас всё получится. …Или ещё получится? А? Как считаешь?! — Неожиданно приободрился, приосанился и весело подмигнул.
Его неожиданные выводы смутили окончательно.
— Ты мне нравишься, Амверик. Не стану скрывать, мне с тобой легко, как ни странно. Не мешает ни разница в воспитании, ни отсутствие знаний твоей культуры. И я бы хотела провести с тобой время, чтобы узнать о тебе больше, но…
— Если я тебе нравлюсь, то почему ты тогда убежала? Не понравился поцелуй?
— Я просто не была готова целовать кого-то кроме мужа.
В его глазах скользнуло понимание, а лицо стало грустным и сочувственным.
