- Ли хорошая, - прикрикнул на Дору Лэйн. - Она умная, добрая, храбрая.
- Что ж она меня чуть не задушила, если она такая добрая? - возразила прачка.
- Так она меня защищала! Зачем вы меня схватили, словно раздавить хотели? - Лэйн тряхнул головой и неожиданно чихнул. - Вы чем ерунду говорить, лучше бы себе мыло нормальное сделали, а то у меня от вашего порошка мыльнянки уже в носу крутит, - пожаловался он.
- Какое еще мыло? - переглянулись женщины.
- Тоже мне, прачки, - скривился мальчишка. - Вот мамка моя была прачка! А вы и шерсть, и хлопок, и шелк одним порошком стираете. А еще других обсуждаете, - Лэйн кивнул головой в сторону своей одежды, сложенной на скамейке. - Сам постираю, а то еще испортите.
- А чем твоя матушка стирала? - уселась на бочку Дора и удивленно раскрыла рот.
- Так к каждой вещи свой подход, - поднял вверх свой тощий указательный палец Лэйн. Так всегда делал достопочтенный аптекарь Орвес, когда говорил что-то важное, и мальчик посчитал, что этот жест добавит ему весу в глазах двух не шибко умных теток. - Шерстяные вещи лучше всего стирать горчицей. Она же и горицвет - жир убирают. Пятна выводить лучше конским каштаном. А для шелка - 'собачье мыло' или шарики из пепла папоротника. А вот голову лучше мыть кашицей из бундука, волосы после этого шелковые и блестящие. А от вашей мыльнянки одна чихотка.
- И откуда ж ты все это знаешь? - умилительно сцепила ладошки Грасси.
- Так я сам в лесу для матери растения собирал и готовил из них мыло и порошки, - гордо поведал Лэйн. - А у вас тут лес есть? - осторожно спросил он.
- Есть, конечно, - зачарованно разглядывая мальчика сообщила Дора. - Прямо за озером.
- Ну вот, когда в лес пойдете - возьмите меня с собой, я вам покажу, какие растения и корни собирать нужно, - Лэйн вытащил из рук растерянной служанки ковш и стал смывать голову. - А еще я знаю, какую травку надо брать и масло из нее делать, чтобы руки после стирки не шерхли.
- А для лица тоже можно? - Грасси схватила ведро с теплой водой и стала поливать ею Лэйна.
- Вам веснушки вывести? - нарочито безразлично поинтересовался мальчик.
Глаза у Грасси загорелись, как у кошки в чулане, и она радостно закивала головой.
-Ага, сладу с ними нет, - пожаловалась девушка.
- Свежим или сухим жасмином надо лицо в бане мыть, - важно фыркнул Лэйн, вспоминая, как мастер Дулкан говорил это рыжей и жутко конопатой булочнице.
- А от мозолей есть что-нибудь? - Дора приподняла подол юбки, указав взглядом на свои ноги.
-Примочки из сырого картофеля пробовали? - по-деловому поинтересовался Лэйн.
- Нет, - растеряно потянула прачка.
- Попробуйте, - задрав нос посоветовал Лэйн.
- А ты кушать хочешь? - Грасси оттолкнула своим тощим задом застывшую у бадьи Дору и услужливо протянула мальчишке кусок сухой холстины, чтобы тот мог вытереться.
- Иди отсюда, - шикнула на подругу, опомнившись, Дора. – Мальчика мне доверили. Ты сладкое любишь, солнышко? – расплывшись в широкой улыбке поинтересовалась она у Лэйна.
Лэйн, натягивая чистую рубаху, поднял глаза к высокому каменному своду потолка, словно раздумывал, любит ли он сладкое, хотя чего там раздумывать – в былые времена он за леденец или мармелад и душу мог продать, но теткам знать об этом было совершенно не обязательно, поэтому, сделав загадочное лицо, Лэйн важно произнес то, что слышал от уважаемого аптекаря Орвеса:
- От сладкого зубы портятся. А мужику надобно мяса!
- Пойдем, милый, я тебя на кухню отведу, - радостно затарахтела Грасси. – Сегодня утром Тарга к приезду хозяина готовилась. Чего там только нет: и рагу из оленя, и колбаса из мяса каплуна, жареные бараньи ножки с шафраном, мясо кабана со сливами и изюмом, тушеная в сливках крольчатина, перепела, - служанка нараспев произносила названия блюд, и рот Лэйна мгновенно стал наполняться слюной.
- А почему это ты отведешь? - Дора поставила руки в боки и посмотрела на пританцовывающую перед Лэйном подругу, как кот на собаку. – Я дорогу на кухню еще не забыла!
- А у тебя вон стирки две бадьи, - кивнула Грасси головой на ворох белья. – А мне все одно на кухню надобно, поглядеть, не нужно ли передников новых нашить, да полотенец.
- А я тоже на кухню собиралась, - не растерялась Дора, притягивая к себе Лэйна. – Мне грязную ветошь надо забрать.
Служанки, переругиваясь между собой, схватили растерявшегося мальчишку за руки, и стали тащить каждая в свою сторону.
- Я Оливии расскажу, что вы мне чуть руки не повыдергивали! – крикнул Лэйн, когда ругань служанок достигла апогея и они теперь едва не плевались друг в дружку слюной.
Упоминание имени новой хозяйки подействовало на них, подобно вылитому ушату ледяной воды. Мгновенно отпустив мальчика, женщины, отскочив в разные стороны, тут же растянулись в сладких, как мед, улыбках.
- Что ты, милый, как же можно? – запричитала Дора. – Да разве ж я могу деток обижать? Да у меня своих двое, - женщина положила ладонь на сердце, видимо, желая подчеркнуть этим жестом достоверность своих слов. – Большие, правда, уже. Вон, на кузне у хозяина работают.
- Мечи куют? - недоверчиво поинтересовался Лэйн.
- И мечи, деточка, и ножи, и подковы, - согласно закивала головой Дора.
- И сай мне, как у Ли, могут сделать? – хитро прищурился мальчишка.
- Конечно могут, - гордо заявила прачка.
- Пошли, - резко затянув шнурок на штанах и одернув рубаху, Лэйн пошагал к выходу.
- Куда? – разом переглянувшись, воскликнули служанки.
- На кузню, - не оборачиваясь, сообщил Лэйн, и женщинам ничего другого не осталось, как посеменить за ним следом.
Сыновья Доры действительно оказались кузнецами: рослыми да плечистыми, и по комплекции ничуть своей матери не уступавшие. А когда прачка сообщила им, что мальчик, которого привели они с Грасси - брат новой хозяйки замка, два здоровилы, поначалу косо глядевшие на него, тут же прониклись к Лэйну должным уважением.
Уяснив для себя, что для обитателей замка слова «хозяин» или «хозяйка» являются чуть ли не волшебными, мальчик быстро сообразил, как нужно действовать дальше.
- Ну, не знаю, такие ли уж вы мастера, как про вас Дора рассказывала, - кисло скривился он, разглядывая лежащие на столе ножи. – Какие-то они у вас неправильные. Вот у сестры моей – хозяйки вашей, залтаки из дашарской стали, зазубренные, острые, в руку сами ложатся. А это что? – презрительно фыркнул Лэйн. - Не ножи, а жабоколки какие-то. Так и скажу сестре - кузнецы тут никудышные.
- Неужто хозяйка в ножах разбирается? - недоверчиво хмыкнул один из братьев.
- Мастрим она, - жутким голосом сообщила Дора, и Грасси, как болванчик, закивала ей в такт головой.
- Ты погоди, - мгновенно засуетились парни, усаживая Лэйна на высокий табурет. – Это же так, баловство – это для крестьян, да кухарок ковалось, а настоящая работа, она чужих глаз не любит.
Один из мужчин вытянул из кладки стены камень и достал оттуда какой-то предмет, завернутый в кусок мешковины.
- Во, гляди, - развернув сверток, гордо произнес кузнец.
Лэйн зачарованно уставился на лежавшие в широкой ладони сына Доры сверкающие отполированные ножи. Таких он даже у капитана Гончих не видел. Один клинок был раздвоенным, с деревянной ручкой, со специально выточенными выемками под пальцы, а другой - фигурный, граненый, с острыми зазубринами по краю и слегка изогнутым кончиком. Это было настоящее боевое оружие, и Оливия бы точно знала, что с ним делать.
- А сталь тут какая? – с напускным безразличием взял в руки ножи Лэйн. – Что-то на дашарскую не похожа.
- Так не дашарская она, - счастливо оскалился кузнец. – Из самого Айвендрилла.
- Врешь! – мальчишка вынес клинки на свет, и солнечные лучи заиграли на их зеркально гладкой поверхности золотыми искрами. – Неужто и вправду эльфийская?
- Ага, - слаженно кивнули сыновья Доры.
- Ну ладно, - заворачивая ножи обратно в тряпку, вздохнул Лэйн. - Покажу Оливии, посмотрим, чего скажет, - мальчишка хотел было сунуть ножи за пазуху, но потом сообразив, что если его увидит злобный оллинг, то может обыскать и отнять их, решил пойти на хитрость. Улыбнувшись конопатой служанке, он протянул ей сверток. – У вас карман на переднике большой, не могли бы вы положить пока себе, а то я, боюсь, пока тут все посмотрю, еще потеряю где.
- Конечно могу, - Грасси мигом схватила ножи и через секунду они исчезли в кармане ее фартука.
- А теперь можно и на кухню, - подмигнув Доре выдохнул Лэйн. – Чего у вас там сегодня, говорите? Колбаса? Колбасу я люблю, - жадно облизнулся мальчишка и, схватив удивленную прачку за руку, потащил прочь из кузни.
Касс внес связанную Оливию в дом и с порога гаркнул вылетевшим навстречу служанкам:
- Комната готова?
- Готова, хозяин, - пролепетала одна из них. – Мы только шторы поменять не успели, - виновато сжалась девушка.
- О, не волнуйтесь, - тут же впряглась Ли. – Мне все равно, на каких шторах его вешать. Главное, чтобы карниз крепким был.
Слуги с раскрытыми ртами замерли, не смея вымолвить и слова.
- Тебе, я смотрю, кляп понравился, разговорчивая моя. Вернуть на место? Или ведешь себя, как моя жена, или заткну и будешь так сидеть, пока не поумнеешь, - едко улыбнувшись и скрежеща зубами потянул Касс, опустив охотницу на пол.
- Глистов сначала выведи, муж, - нагло бросила в его лицо Ли. – И себе, и своим темным рожам.
- Что?! – у Касса дернулся глаз и на скулах заходили желваки.
- Скрипишь зубами, - насмешливо пояснила охотница. – Первый признак глистов. Морды твои, поди, рук отродясь не мыли, да и жрут наверняка всякую гадость, – повернувшись к побелевшим от страха слугам, Оливия покачала головой. – Что же вы так плохо о хозяине печетесь? От глистов и помереть можно, да и заразно это. А вы…
Закончить свой монолог Ли не успела, потому что разъяренный герцог мгновенно подхватил ее на руки и потащил вверх по лестнице.
- Я приказываю: молока с чесноком герцогу на завтрак, обед и ужин! - крикнула Ли оторопевшей челяди с высоты лестничного пролета.
Герцог ускорил шаг и теперь несся по ступеням, как сумасшедший, перепрыгивая через две, а то и через три сразу.
- Что же ты меня с маменькой своей не познакомил? - болтаясь за спиной Касса безвольной тушей не унималась Оливия. - У нас с ней такая милая беседа намечалась. Я, конечно, извиняюсь за нескромный вопрос. А мама у нас тоже семимордая, или у нее поболе будет? Нет, мне в принципе все равно, да хоть двадцать, но должна же я, в конце концов, знать всех своих свекровей в лицо.
Касс, быстро пробежав по коридору, остановился у одной из дверей, а затем, разъяренно ударив по ней ногой, внес Ли в довольно просторную и светлую комнату. Резко сдернув с себя девушку, он швырнул ее вперед со всей силы так, что она, пролетев несколько метров, шлепнулась на высокую кровать, накрытую веселеньким покрывалом в розовых оборочках, расшитым бабочками и стрекозами, порхающими над цветами.
- Я протестую! Что это еще за сопливая лужайка для фей? - помогая себе ногами, Ли подползла к спинке, обретая опору. - Где мой обещанный склеп? Где твоя ожившая маман? Требую аудиенции!
-Вдовствующая герцогиня Антэль Адалли дель Орэн, - сохраняя тающие крупицы выдержки процедил сквозь зубы Касс, - Моя приемная мать, - потом удивленно окинул взглядом комнату, задекорированную нежно-розовыми шпалерами в тон покрывалу на кровати, злорадно поинтересовался: - Лужайка не нравится? А по-моему, самое оно! Насколько я помню, у ядовитых гарзул бабочки и стрекозки что-то вроде деликатеса. Так что приятного аппетита, - развернувшись, он пошел к выходу, и прежде чем закрыть за собой дверь, таинственно добавил: - А многомордым у нас был папа. Видишь ли, дорогая, так получилось, что кровь эгрэгоров передается только по мужской линии, соответственно у нашего с тобой сына тоже будет семь милых мордашек, надеюсь, очень похожих на тебя.
- Чтоб ты сдох, тварь, - с лица Оливии схлынуло выражение напускной беспечности, и сейчас она с ненавистью смотрела на своего супруга, злобно прищурив глаза.
- О, теперь даже не знаю, что лучше - мальчик-нелюдь или девочка-ядовитая змея, - откровенно похабно разглядывая лежащую на кровати охотницу ехидно заявил Касс. - А пожалуй, соглашусь и на то, и на другое, - подмигнул он мгновенно побледневшей девушке и вышел в коридор.
За дверью послышалось характерное щелканье закрывающегося замка, а затем Ли почувствовала, как невидимые путы магии, сковывающие ее тело, исчезли, словно и не было.
Рвано вздохнув, она тяжело откинулась на подушки, закрыв руками лицо. Паника и страх, вытесненные злостью и яростью, снова возвращались в ее сердце. Охотница держалась из последних сил, сама не зная, откуда черпает энергию, чтобы сопротивляться.
****
Касс закрыл дверь, и тени, которые он удерживал в себе нечеловеческим усилием воли, вырвались из него все одновременно. Черная ярость, кипевшая в крови потомка мрачных тварей Раннагара, требовала выхода.
Тело мужчины трансформировалось, глаза вспыхнули слепящим зеленым светом, превратившись в два бездонных омута, и руки-ножи с силой резанули по покрытым алебастровой штукатуркой стенам, оставляя на них глубокие кривые борозды. Тени метались по коридору, с глухим рычанием полосуя и круша все, что попадалось им под руку. Касс, закрыв глаза, наотмашь ударил по металлической обшивке одной из дверей, высекая сноп ярких искр, наслаждаясь резким скрежещущим звуком, как музыкой. Добравшись до статуи Алхоры, стоявшей в глубокой нише, он упоенно снес ей голову, а потом кромсал то, что осталось, в мелкую крошку, не замечая, как осколки мрамора остро впиваются в его грудь, руки, шею. Он захлебывался в экстазе накатившего на него безумия и не хотел останавливаться. Ему было так хорошо в этом вихре злобы, ярости и гнева, захлестывавшего его с головой. Он был свободен... Свободен от боли, от мук совести, от терзавших душу сомнений, от проклятых условностей, заставлявших его держать лицо, когда ни сил, ни желания делать это больше не оставалось.
- А я смотрю, ты со своими парнями тут неплохо развлекаетесь, - Дэррэк, вывернувший из-за угла, весело подмигнул резко повернувшемуся к нему Кассу. - Из-за чего сыр бор? Девочку не поделили? - мужчина пнул носком сапога отбитую голову Алхоры, и она, прокатившись по полу, как мяч, замерла у ног тяжело дышащего нелюдя.
- Уйди, Дэр-р-рэк, - прорычал Касс. - Я плох-х-хо контролирую с-с-себя.
Две тени, находящиеся ближе всего к брату, мгновенно схлынули и, став полупрозрачными, резко запрыгнули в тело Касселя.
- Эории бы не понравилось то, что ты сейчас делаешь, - Дэррэк оттолкнулся от стены, без страха делая шаг навстречу тому чудовищу, в которого превратился его брат.
Касс широко раскинул руки, и оставшиеся тени с воем и скрежетом спрятались в нем, повинуясь ментальному приказу хозяина.
- Ты и она - единственные, кто никогда не боялся моей истинной сущности, - обретая человеческий облик тяжело выдохнул Касс. - Почему?
- Ты мой брат, - тепло усмехнулся Дэррэк. - А когда превращаешься в ЭТО, становишься большим братом. Кстати, всегда хотел тебя спросить, а твои парни мне кем приходятся?
Касс криво улыбнулся и легонько врезал брату по шее.
- Люблю твое чувство юмора. И она тоже любила.
- Что ж она меня чуть не задушила, если она такая добрая? - возразила прачка.
- Так она меня защищала! Зачем вы меня схватили, словно раздавить хотели? - Лэйн тряхнул головой и неожиданно чихнул. - Вы чем ерунду говорить, лучше бы себе мыло нормальное сделали, а то у меня от вашего порошка мыльнянки уже в носу крутит, - пожаловался он.
- Какое еще мыло? - переглянулись женщины.
- Тоже мне, прачки, - скривился мальчишка. - Вот мамка моя была прачка! А вы и шерсть, и хлопок, и шелк одним порошком стираете. А еще других обсуждаете, - Лэйн кивнул головой в сторону своей одежды, сложенной на скамейке. - Сам постираю, а то еще испортите.
- А чем твоя матушка стирала? - уселась на бочку Дора и удивленно раскрыла рот.
- Так к каждой вещи свой подход, - поднял вверх свой тощий указательный палец Лэйн. Так всегда делал достопочтенный аптекарь Орвес, когда говорил что-то важное, и мальчик посчитал, что этот жест добавит ему весу в глазах двух не шибко умных теток. - Шерстяные вещи лучше всего стирать горчицей. Она же и горицвет - жир убирают. Пятна выводить лучше конским каштаном. А для шелка - 'собачье мыло' или шарики из пепла папоротника. А вот голову лучше мыть кашицей из бундука, волосы после этого шелковые и блестящие. А от вашей мыльнянки одна чихотка.
- И откуда ж ты все это знаешь? - умилительно сцепила ладошки Грасси.
- Так я сам в лесу для матери растения собирал и готовил из них мыло и порошки, - гордо поведал Лэйн. - А у вас тут лес есть? - осторожно спросил он.
- Есть, конечно, - зачарованно разглядывая мальчика сообщила Дора. - Прямо за озером.
- Ну вот, когда в лес пойдете - возьмите меня с собой, я вам покажу, какие растения и корни собирать нужно, - Лэйн вытащил из рук растерянной служанки ковш и стал смывать голову. - А еще я знаю, какую травку надо брать и масло из нее делать, чтобы руки после стирки не шерхли.
- А для лица тоже можно? - Грасси схватила ведро с теплой водой и стала поливать ею Лэйна.
- Вам веснушки вывести? - нарочито безразлично поинтересовался мальчик.
Глаза у Грасси загорелись, как у кошки в чулане, и она радостно закивала головой.
-Ага, сладу с ними нет, - пожаловалась девушка.
- Свежим или сухим жасмином надо лицо в бане мыть, - важно фыркнул Лэйн, вспоминая, как мастер Дулкан говорил это рыжей и жутко конопатой булочнице.
- А от мозолей есть что-нибудь? - Дора приподняла подол юбки, указав взглядом на свои ноги.
-Примочки из сырого картофеля пробовали? - по-деловому поинтересовался Лэйн.
- Нет, - растеряно потянула прачка.
- Попробуйте, - задрав нос посоветовал Лэйн.
- А ты кушать хочешь? - Грасси оттолкнула своим тощим задом застывшую у бадьи Дору и услужливо протянула мальчишке кусок сухой холстины, чтобы тот мог вытереться.
- Иди отсюда, - шикнула на подругу, опомнившись, Дора. – Мальчика мне доверили. Ты сладкое любишь, солнышко? – расплывшись в широкой улыбке поинтересовалась она у Лэйна.
Лэйн, натягивая чистую рубаху, поднял глаза к высокому каменному своду потолка, словно раздумывал, любит ли он сладкое, хотя чего там раздумывать – в былые времена он за леденец или мармелад и душу мог продать, но теткам знать об этом было совершенно не обязательно, поэтому, сделав загадочное лицо, Лэйн важно произнес то, что слышал от уважаемого аптекаря Орвеса:
- От сладкого зубы портятся. А мужику надобно мяса!
- Пойдем, милый, я тебя на кухню отведу, - радостно затарахтела Грасси. – Сегодня утром Тарга к приезду хозяина готовилась. Чего там только нет: и рагу из оленя, и колбаса из мяса каплуна, жареные бараньи ножки с шафраном, мясо кабана со сливами и изюмом, тушеная в сливках крольчатина, перепела, - служанка нараспев произносила названия блюд, и рот Лэйна мгновенно стал наполняться слюной.
- А почему это ты отведешь? - Дора поставила руки в боки и посмотрела на пританцовывающую перед Лэйном подругу, как кот на собаку. – Я дорогу на кухню еще не забыла!
- А у тебя вон стирки две бадьи, - кивнула Грасси головой на ворох белья. – А мне все одно на кухню надобно, поглядеть, не нужно ли передников новых нашить, да полотенец.
- А я тоже на кухню собиралась, - не растерялась Дора, притягивая к себе Лэйна. – Мне грязную ветошь надо забрать.
Служанки, переругиваясь между собой, схватили растерявшегося мальчишку за руки, и стали тащить каждая в свою сторону.
- Я Оливии расскажу, что вы мне чуть руки не повыдергивали! – крикнул Лэйн, когда ругань служанок достигла апогея и они теперь едва не плевались друг в дружку слюной.
Упоминание имени новой хозяйки подействовало на них, подобно вылитому ушату ледяной воды. Мгновенно отпустив мальчика, женщины, отскочив в разные стороны, тут же растянулись в сладких, как мед, улыбках.
- Что ты, милый, как же можно? – запричитала Дора. – Да разве ж я могу деток обижать? Да у меня своих двое, - женщина положила ладонь на сердце, видимо, желая подчеркнуть этим жестом достоверность своих слов. – Большие, правда, уже. Вон, на кузне у хозяина работают.
- Мечи куют? - недоверчиво поинтересовался Лэйн.
- И мечи, деточка, и ножи, и подковы, - согласно закивала головой Дора.
- И сай мне, как у Ли, могут сделать? – хитро прищурился мальчишка.
- Конечно могут, - гордо заявила прачка.
- Пошли, - резко затянув шнурок на штанах и одернув рубаху, Лэйн пошагал к выходу.
- Куда? – разом переглянувшись, воскликнули служанки.
- На кузню, - не оборачиваясь, сообщил Лэйн, и женщинам ничего другого не осталось, как посеменить за ним следом.
Сыновья Доры действительно оказались кузнецами: рослыми да плечистыми, и по комплекции ничуть своей матери не уступавшие. А когда прачка сообщила им, что мальчик, которого привели они с Грасси - брат новой хозяйки замка, два здоровилы, поначалу косо глядевшие на него, тут же прониклись к Лэйну должным уважением.
Уяснив для себя, что для обитателей замка слова «хозяин» или «хозяйка» являются чуть ли не волшебными, мальчик быстро сообразил, как нужно действовать дальше.
- Ну, не знаю, такие ли уж вы мастера, как про вас Дора рассказывала, - кисло скривился он, разглядывая лежащие на столе ножи. – Какие-то они у вас неправильные. Вот у сестры моей – хозяйки вашей, залтаки из дашарской стали, зазубренные, острые, в руку сами ложатся. А это что? – презрительно фыркнул Лэйн. - Не ножи, а жабоколки какие-то. Так и скажу сестре - кузнецы тут никудышные.
- Неужто хозяйка в ножах разбирается? - недоверчиво хмыкнул один из братьев.
- Мастрим она, - жутким голосом сообщила Дора, и Грасси, как болванчик, закивала ей в такт головой.
- Ты погоди, - мгновенно засуетились парни, усаживая Лэйна на высокий табурет. – Это же так, баловство – это для крестьян, да кухарок ковалось, а настоящая работа, она чужих глаз не любит.
Один из мужчин вытянул из кладки стены камень и достал оттуда какой-то предмет, завернутый в кусок мешковины.
- Во, гляди, - развернув сверток, гордо произнес кузнец.
Лэйн зачарованно уставился на лежавшие в широкой ладони сына Доры сверкающие отполированные ножи. Таких он даже у капитана Гончих не видел. Один клинок был раздвоенным, с деревянной ручкой, со специально выточенными выемками под пальцы, а другой - фигурный, граненый, с острыми зазубринами по краю и слегка изогнутым кончиком. Это было настоящее боевое оружие, и Оливия бы точно знала, что с ним делать.
- А сталь тут какая? – с напускным безразличием взял в руки ножи Лэйн. – Что-то на дашарскую не похожа.
- Так не дашарская она, - счастливо оскалился кузнец. – Из самого Айвендрилла.
- Врешь! – мальчишка вынес клинки на свет, и солнечные лучи заиграли на их зеркально гладкой поверхности золотыми искрами. – Неужто и вправду эльфийская?
- Ага, - слаженно кивнули сыновья Доры.
- Ну ладно, - заворачивая ножи обратно в тряпку, вздохнул Лэйн. - Покажу Оливии, посмотрим, чего скажет, - мальчишка хотел было сунуть ножи за пазуху, но потом сообразив, что если его увидит злобный оллинг, то может обыскать и отнять их, решил пойти на хитрость. Улыбнувшись конопатой служанке, он протянул ей сверток. – У вас карман на переднике большой, не могли бы вы положить пока себе, а то я, боюсь, пока тут все посмотрю, еще потеряю где.
- Конечно могу, - Грасси мигом схватила ножи и через секунду они исчезли в кармане ее фартука.
- А теперь можно и на кухню, - подмигнув Доре выдохнул Лэйн. – Чего у вас там сегодня, говорите? Колбаса? Колбасу я люблю, - жадно облизнулся мальчишка и, схватив удивленную прачку за руку, потащил прочь из кузни.
****
Касс внес связанную Оливию в дом и с порога гаркнул вылетевшим навстречу служанкам:
- Комната готова?
- Готова, хозяин, - пролепетала одна из них. – Мы только шторы поменять не успели, - виновато сжалась девушка.
- О, не волнуйтесь, - тут же впряглась Ли. – Мне все равно, на каких шторах его вешать. Главное, чтобы карниз крепким был.
Слуги с раскрытыми ртами замерли, не смея вымолвить и слова.
- Тебе, я смотрю, кляп понравился, разговорчивая моя. Вернуть на место? Или ведешь себя, как моя жена, или заткну и будешь так сидеть, пока не поумнеешь, - едко улыбнувшись и скрежеща зубами потянул Касс, опустив охотницу на пол.
- Глистов сначала выведи, муж, - нагло бросила в его лицо Ли. – И себе, и своим темным рожам.
- Что?! – у Касса дернулся глаз и на скулах заходили желваки.
- Скрипишь зубами, - насмешливо пояснила охотница. – Первый признак глистов. Морды твои, поди, рук отродясь не мыли, да и жрут наверняка всякую гадость, – повернувшись к побелевшим от страха слугам, Оливия покачала головой. – Что же вы так плохо о хозяине печетесь? От глистов и помереть можно, да и заразно это. А вы…
Закончить свой монолог Ли не успела, потому что разъяренный герцог мгновенно подхватил ее на руки и потащил вверх по лестнице.
- Я приказываю: молока с чесноком герцогу на завтрак, обед и ужин! - крикнула Ли оторопевшей челяди с высоты лестничного пролета.
Герцог ускорил шаг и теперь несся по ступеням, как сумасшедший, перепрыгивая через две, а то и через три сразу.
- Что же ты меня с маменькой своей не познакомил? - болтаясь за спиной Касса безвольной тушей не унималась Оливия. - У нас с ней такая милая беседа намечалась. Я, конечно, извиняюсь за нескромный вопрос. А мама у нас тоже семимордая, или у нее поболе будет? Нет, мне в принципе все равно, да хоть двадцать, но должна же я, в конце концов, знать всех своих свекровей в лицо.
Касс, быстро пробежав по коридору, остановился у одной из дверей, а затем, разъяренно ударив по ней ногой, внес Ли в довольно просторную и светлую комнату. Резко сдернув с себя девушку, он швырнул ее вперед со всей силы так, что она, пролетев несколько метров, шлепнулась на высокую кровать, накрытую веселеньким покрывалом в розовых оборочках, расшитым бабочками и стрекозами, порхающими над цветами.
- Я протестую! Что это еще за сопливая лужайка для фей? - помогая себе ногами, Ли подползла к спинке, обретая опору. - Где мой обещанный склеп? Где твоя ожившая маман? Требую аудиенции!
-Вдовствующая герцогиня Антэль Адалли дель Орэн, - сохраняя тающие крупицы выдержки процедил сквозь зубы Касс, - Моя приемная мать, - потом удивленно окинул взглядом комнату, задекорированную нежно-розовыми шпалерами в тон покрывалу на кровати, злорадно поинтересовался: - Лужайка не нравится? А по-моему, самое оно! Насколько я помню, у ядовитых гарзул бабочки и стрекозки что-то вроде деликатеса. Так что приятного аппетита, - развернувшись, он пошел к выходу, и прежде чем закрыть за собой дверь, таинственно добавил: - А многомордым у нас был папа. Видишь ли, дорогая, так получилось, что кровь эгрэгоров передается только по мужской линии, соответственно у нашего с тобой сына тоже будет семь милых мордашек, надеюсь, очень похожих на тебя.
- Чтоб ты сдох, тварь, - с лица Оливии схлынуло выражение напускной беспечности, и сейчас она с ненавистью смотрела на своего супруга, злобно прищурив глаза.
- О, теперь даже не знаю, что лучше - мальчик-нелюдь или девочка-ядовитая змея, - откровенно похабно разглядывая лежащую на кровати охотницу ехидно заявил Касс. - А пожалуй, соглашусь и на то, и на другое, - подмигнул он мгновенно побледневшей девушке и вышел в коридор.
За дверью послышалось характерное щелканье закрывающегося замка, а затем Ли почувствовала, как невидимые путы магии, сковывающие ее тело, исчезли, словно и не было.
Рвано вздохнув, она тяжело откинулась на подушки, закрыв руками лицо. Паника и страх, вытесненные злостью и яростью, снова возвращались в ее сердце. Охотница держалась из последних сил, сама не зная, откуда черпает энергию, чтобы сопротивляться.
****
Касс закрыл дверь, и тени, которые он удерживал в себе нечеловеческим усилием воли, вырвались из него все одновременно. Черная ярость, кипевшая в крови потомка мрачных тварей Раннагара, требовала выхода.
Тело мужчины трансформировалось, глаза вспыхнули слепящим зеленым светом, превратившись в два бездонных омута, и руки-ножи с силой резанули по покрытым алебастровой штукатуркой стенам, оставляя на них глубокие кривые борозды. Тени метались по коридору, с глухим рычанием полосуя и круша все, что попадалось им под руку. Касс, закрыв глаза, наотмашь ударил по металлической обшивке одной из дверей, высекая сноп ярких искр, наслаждаясь резким скрежещущим звуком, как музыкой. Добравшись до статуи Алхоры, стоявшей в глубокой нише, он упоенно снес ей голову, а потом кромсал то, что осталось, в мелкую крошку, не замечая, как осколки мрамора остро впиваются в его грудь, руки, шею. Он захлебывался в экстазе накатившего на него безумия и не хотел останавливаться. Ему было так хорошо в этом вихре злобы, ярости и гнева, захлестывавшего его с головой. Он был свободен... Свободен от боли, от мук совести, от терзавших душу сомнений, от проклятых условностей, заставлявших его держать лицо, когда ни сил, ни желания делать это больше не оставалось.
- А я смотрю, ты со своими парнями тут неплохо развлекаетесь, - Дэррэк, вывернувший из-за угла, весело подмигнул резко повернувшемуся к нему Кассу. - Из-за чего сыр бор? Девочку не поделили? - мужчина пнул носком сапога отбитую голову Алхоры, и она, прокатившись по полу, как мяч, замерла у ног тяжело дышащего нелюдя.
- Уйди, Дэр-р-рэк, - прорычал Касс. - Я плох-х-хо контролирую с-с-себя.
Две тени, находящиеся ближе всего к брату, мгновенно схлынули и, став полупрозрачными, резко запрыгнули в тело Касселя.
- Эории бы не понравилось то, что ты сейчас делаешь, - Дэррэк оттолкнулся от стены, без страха делая шаг навстречу тому чудовищу, в которого превратился его брат.
Касс широко раскинул руки, и оставшиеся тени с воем и скрежетом спрятались в нем, повинуясь ментальному приказу хозяина.
- Ты и она - единственные, кто никогда не боялся моей истинной сущности, - обретая человеческий облик тяжело выдохнул Касс. - Почему?
- Ты мой брат, - тепло усмехнулся Дэррэк. - А когда превращаешься в ЭТО, становишься большим братом. Кстати, всегда хотел тебя спросить, а твои парни мне кем приходятся?
Касс криво улыбнулся и легонько врезал брату по шее.
- Люблю твое чувство юмора. И она тоже любила.
