Она понимала, пути назад нет, вряд ли граф после совершенного станет таким как был до этого, теперича он будет ещё хуже, он сделает все дабы изжить её со свету. Полли сбежала со ступеней, ударилась о перила внизу, а граф бежал за ней и уже спускался к ней, когда она побежала в кухню. Он угрожал и что-то говорил, но она хотела только спасения и никогда не видеть его, исчезнуть.
Оказавшись в кухне, она заметила Устинью, что прибирала посуду, а Полина лишь бросила взгляд и опустились на пол скрываясь под столом. Та лишь молча наблюдала за этими действиями, слыша проклятия графа и быстро придвинула мешок с крупой ближе к столу.
- Где она? – Прорычал он, бросая обезумевший взгляд из стороны в сторону, едва появившись.
- Кто же? – Непонимающе заморгала глазами та.
- Эта дрянь, - он швырнул кастрюлю и она покаталась в угол.
- Нету тут никого, - развела руками та.
- Гадина, я убью ее, - от метался по кухне в поисках Полли, издавая зловещие звуки. – Ежели узнаю, что прячешь её, запорю.
Он ещё какое-то время пытался её найти, заглядывая чуть ли не под каждую крышку и на каждую полку, а потом тяжело дыша скрылся за углом.
- Выходи девочка, - заглянув под стол со вздохом сказала та.
Полина поднялась на ноги и обняла Устинью, что прижала к себе дрожащее тело, содрогаемое страхом. Она не могла вымолвить и слово, они застряли в горле, окаменели ноги, она боялась, что граф вернётся за ней и потому прислушиваясь к звукам.
- Что же это такое? – Качая головой произнесла Устинья.
- Он узнал, обо всём узнал, - шептала Полина.
- О чём же милая? – Та усадила её на табурет.
- О ребёнке, - вздохнула она.
- Так ты…? – Округлила на неё глаза Устинья.
- С положении я, - кивнула Полли. – И он не имеет к нему отношения и теперича назад пути нет.
- Боже мой, - схватилась за голову та. – Кто же отец то?
- Он ничего не знает и я не могу найти его, - обречённо сказала Полина с надеждой смотря на неё. – Помоги мне, Устиньюшка.
- Всё сделаю, голубая моя, - она по родственному погладила ту по голове, готовая на всё дабы спасти её.
За разговорами Устинья обмолвилась, что граф с утра собрался к исправнику, дабы узнать как идёт расследование по поводу поджога. Со страхом представляла Полли, что однажды поймают человека в маске и вмиг сама над собой посмеялась, ведь она никто для него. Ведь он даже лица не показал, а надеяться на управляющего всё равно что просить помощи у утопающего. «Глупая, какая же я глупая, - в мыслях ругала она себя. – Но я буду бороться за своего ребёнка и спасу его.»
Они проговорили до утра, а уже с рассветом Устинья суетилась возле печи. Из самовара она налила чай для графа отставляя чашку на поднос, а за всем этим наблюдала Полли. Она не отрываясь смотрела на чайную пару, что так уверенно стояла перед ней, представляя вчерашнюю сцену. Полина поднялась с табурета и подошла, опустив глаза в янтарную жидкость, замерла обдумывая своё положение.
- Где твоя трава? Ну та что сон нагоняет, - сказала Полина, отчего кухарка вскинула брови.
- Тама, - указала она на полку на уровне глаз.
- Сюда давай, - махнула она рукой.
- Зачем ето? Тяжёлая ты, нельзя тебя, голуба моя, - запротестовала та.
- Не мне, Устиньюшка, - Полина прикусила от напряжения губы. – Это графу!
Наскоро объяснила она свою задумку и под причитания кухарки приняла пучок жухлой травы. Наскоро она залила его кипятком, а настоявшись чай принял золотистый оттенок.
- Неси ему, Устиньюшка и будь что будет, - выдохнула Полли.
- Ох, не знамо что выйдет, - закачал та головой.
Пальцами Полина отбивала дробь по столешнице, представляя чем может обернуться сия затея.
Полина полдня просидела на кухне, а затем Устинья отвела её в людскую пока слуги были при деле. Она ждала, но сама не знала чего, не могла найти покой не телу, ни душе. Прислушиваясь к звукам из открытого окна, либо по ту сторону двери, Полли боялась расправы графа, хотя знала он с утра верхом отправился к исправнику. Нынче она чувствовала точно на её плечи положили камень и он давит и мучает своей тяжестью. Сердце так и норовило выпрыгнуть из груди, ноги слабели и душа разрывалась в клочья. « Не беспокойся малыш, - шептала она, положив руки на животе. – Я не дам тебя в обиду.»
Полина ходила меж лавок, что служили спальным местом и перебирала складки батистового платья цвета слоновой кости. Она не могла найти покоя рукам, они бродили по телу, застывали на груди, опускались к карманам и поднимались к голове. Наконец устав расхаживать по полу, Полина опустилась на край сундука и вздохнула, не зная куда теперича ей податься, после случившегося. Но что-то внутри неё кричало ей самой, что не всё потеряно и жизнь ещё предоставит шанс на счастье. И ежели с графом что-то да приключится в дороге от травок Устиньи, то это и станет спасением для неё.
Голоса переходящие на крики заставили Полли выскочить с места и она подбежала к окну. За кустами было не разглядеть что к чему, но она заметила движения крепостных, что выкрикивали имя хозяина и панику что творилось на улице.
Полина осторожно выглянула в тёмный коридор, что вёл к кухне и услышала шаги Устиньи. Она застыла возле двери, прижавшись к стене и подождала пока та не подойдёт.
- Беда, девонька, - всплеснула та руками, - его сиятельство на лошади разбилися.
- Он жив? – Без сожаления, но не без интереса спросила Полина.
- Жив то жив, токмо лекаря ждут, без чувств он, - обречённо сказала кухарка. – Не этого ли ты хотела?
- Именно, - кивнула она. – Вышло как нельзя кстати.
- Мы с тобою чуть графа не порешили, - вздохнула Устинья.
- Теперича он узнает каково страдать от боли.
Сказав это, Полли поспешила в хозяйку половину дома, дабы быть в курсе всего. Она чувствовала некую победу над ним, усмехаясь его немощности и не знала жалости к нему. Впервые она почувствовала свободу, такой какой не могла ощущать когда он держал её в железном кулаке.
- Где тебя носит? – Только увидев Полину набросилась на неё Марья Григорьевна. – Горе у нас, Александр с лошади упал…
- Мне жаль, - обронила она.
- Жаль? – Вскрикнула та. – Неблагодарная! Он тебя из нищеты вытащил, а ты даже не горюешь.
- А что вы хотели? – Осмелев заявила Полли, - он всячески меня унижал, оскорблял, мучал и дня не проходило без его пощёчин… Вы хотите, чтобы я изображала из себя убитую горем жену?
- Мерзавка, - прожигая взглядом бросила княгиня. – Александр оправится и выгонит тебя взашей.
- Ежели оправится, - вскинув подбородок заявила она.
Оставив ошеломлённую Марью Григорьевну, Полли поспешила наверх. Та проводила её ненавистным взглядом и рухнула на канапе без сил. Её точно выпили, племянница пропала без следа, пожар уничтожил все конюшни, половину лошадей так и не нашли, а теперича ещё и хозяин дома при смерти. Падение произошло недалеко от поместья, когда граф галопом гнал резвого коня, спешил, но так и не добрался до исправника. На дороге его сознание помутилось, руки ослабело и он рухнул с седла, точно пораженный стрелой. И хорошо что рядом проезжала телега и крестьяне доставили полуживого барина к воротам усадьбы.
- Что-нибудь надобно? – Спросил подошедший Никита.
- Дела на себя возьми, не знаю когда его сиятельство оправится, - глядя на него измученным взглядом просила Марья Григорьевна.
- Можете быть покойны, всё будет в лучшем виде, - заверил он.
- Спасибо, Никита, ежели бы не ты не знаю что было бы, - вздохнула княгиня.
- Доктор прибыли, - сообщила подошедшая служанка и сделав книксен упорхнула.
Княгиня поспешила к нему, в вскоре тот уже осматривал графа, что лежал без сознания перед ним. Он был бледен, а на голове кровоточила рана, казалось из него ушла жизнь и только несмелое дыхание вырывалось из груди.
- Что с ним? Как он? – Слёзно протянула та, со страхом смотря на бесчувственного брата.
- Падение было слишком серьёзным, - осматривая графа сказал тот. – Сотрясение и повреждение позвоночника, к тому же возраст может сказаться на процессе выздоровления.
- Он оправится? Как скоро? – Запаниковала княгиня. – Ничего не скрывайте Ярослав Степанович.
- Рано говорить об этом, Марья Григорьевна, всё в руках Божьих, - вздохнул тот. – Я сделаю всё дабы поставить Александра Григорьевича на ноги.
Княгиня зарыдала вытирая шёлковым платком слезы, которые она не в силах была унять. Как ни пытался эскулап её утешать, ничего не получилось и безутешная княгиня молилась и причитала. Одно несчастье за другим сломили её, бессонные ночи не проходили даром, а её состояние оставляло желать лучшего. Накапав несколько капель успокоительного тот усадил её в кресло и рекомендовал нанять сиделку, ведь уход за графом лёгким не будет. Оставив рецепты и рекомендации он просил его проводить.
Разбитая княгиня велела Устинье зайти в библиотеку и принести чая да покрепче. Ей казалось ещё немного и она сама сляжет в постель и только мысли о Стефании придавали сил, она надеялась, что дорогая племянница появится и озарит собой этот дом.
- Проходи, - позвала она кухарку, когда та появилась на пороге.
- Вот чаёк, сил придаст, - она поставила перед ней чашку.
- Устинья, помоги позаботься о Александре, помоги мне со всем разобраться, я не смогу одна, - она уронила голову в ладони и заплакала.
- Всё сделаю, помогу и подскажу, вы только держитесь, - пыталась успокоить её та.
- Как тяжело, ежели бы ты знала, - плакала княгиня. – сил нет. Проклятие над нами не как иначе.
Устинья обняла свою хозяйку, принялась успокаивать и утешать как только могла. Только вот совесть била отчаянно по душе, зная что на без неё граф лежит при смерти, но зная каков он и как жестоко тот обращался с несчастной Полиной, оправдывала себя. Она верила, что тот встанет на ноги и одумается, переменится своим отношением, токмо так можно жить спокойно после случившегося.
Полина сидела до тех пор пока не постучалась Устинья. Она чувствовала себя лучше и увереннее, поелику никто теперича не станет её преследовать. Увидев на пороге добрую кухарку, она сразу потянула её за собой и закрыла дверь.
- Ну, что там? – В нетерпении спросила она.
- Плохо дело, - вздохнула та. – Его сиятельство без чувств, незнамо чем дело кончится… Марья Григорьевна сама не своя. Мало того что Стеша пропала, так ещё и граф…
- Мне ничуть его не жать, - бросила Полли и вальяжно подошла к секретеру под взглядом Устиньи, а затем к туалетному столику с интересом посматривая на себя.
- Ох, голуба моя, - закачала она головой. – Что ж дальше то? Как жить то?
- Я и сама знаю что делать, - заявила она, кивая самой себе.
- Бог тебе поможет и маленькому, - сказала Устинья.
- Я буду сильной, - смотря на неё Полина видела в ней союзницу. – Я хочу узнать бы где сейчас та дочь графа, именно у неё алмаз. Это сейчас главная задача.
- Не знаю где девочка, токмо слышала как его сиятельство твердило, что любит её и в обиду не даст, - вздохнула та.
- Ну только где она и как найти её, - Полина поправила причёску и прошлась глазами по стенам.
- Ну заболталась я, надобно хозяйке помогать, за его сиятельством присматривать, - сказала Устинья.
Она поспешила уйти и проводив её Полина уселась на стул возле туалетного столика перебирая украшения в шкатулке. Решив, что отныне станет обращать на себя больше внимания и носить красивые и привлекательные вещи, она уже представляла как будет выглядеть. Граф запрещал любые украшательства, будь то красивое платье с отделкой или серьги с камнями, а уж цепочки и подвески и подавно срывал с шеи не раз. Она так увлеклась, что не сразу услышала как щёлкнул замок и открылась створка, аккурат перед ней появился Никита.
От его уверенного и наглого взгляда она вскочила со стула и застыла, смиряя его взглядом. Токмо он вальяжно и смело прошёл на середину, а Полли оставалось вопросительно взирать на него.
- Что ты себе позволяешь? – Бросила раздраженно Полина.
- Ничего особенно, госпожа графиня, зашёл напомнить о вашем долге, - усмехнулся он.
- О чём это ты? – Она нахмурила лоб.
- Об этом, - он достал из кармана пару конвертов и покрутил их в воздухе. – Узнаёте?
- Откуда это? Что это? – Разъярённая Полли догадывалась о содержимом.
- Это то чем вы мне угрожали, заставляя плясать под вашу дудку, - он прожигал её взглядом, стараясь сбить спесь.
- Мерзавец, отдай, - она было хотела забрать письма и бросилась к нему, но тот осадил её, не позволяя приблизиться.
- Ой ли, Полина Сергеевна, - протянул он. – Не приятно чувствовать поражение?
- Вор, - бросила она. – Ты украл их…
- А вы не украли ли? – Ехидно заключил Никита. – Вы проникли в комнату Стефании и украли. Или станете отрицать?
- Чего ты хочешь? – Поджав губы негодовала Полина, её трясло от наглости управляющего.
- Так то лучше, - прочеканил он. – А теперича вы скажите где главная драгоценность графа.
- Что? – Брови Полли поползли вверх, она стояла в двух шагах от него и готова была его уничтожить. – Откуда ты о нём знаешь? Какое право ты имеешь?
- Не ваше дело, - он угрожающе выставил палец. – Ежели вы знаете, то я готов отдать часть его стоимости. Так что лучше вам сказать, а то я то могу рассказать о том как вы причастны к пожару на конюшне и падении графа.
- Поверить не могу, - всплеснула она руками. – Даже если бы я знала, то не сказала. Но поверь я не знаю где камень.
- А вы подумайте, Полина Сергеевна, - закачал он головой. – Я не намерен ждать вечно. Моё терпение не резиновое. Он быстро развернулся, хлопая дверью, оставляя ошарашенную Полли. «Они заодно, - шептала она. – Он знает где человек в маске, иначе и быть не может.»
Утро окрасило небо в алый цвет. Звёзды, что сияли всю ночь напролёт постепенно угасали перед первыми лучами солнца. Над лесом застыла тишина, она отражалась на листьях берёз, что ещё спали в сумерках рассвета, в журчание родника, пробиравшегося сквозь каменный выступ, в каждой росинке на траве. Уставшая гнедая лошадка запряжённая в телегу неспешно подъезжала к Уварово. Минуя сторожку привратника повозка остановилась, а на землю спустилась женщина, поправляя шаль на плечах. Она выглядела уставшей и одновременно испуганной, ведь обещанных средств что ежемесячно присылал граф, она не получила. Вздохнув и оглядевшись она решительно направилась к парадной двери, не обращая внимание на смотрящих на неё крепостных следующих по своим делам.
Поправляя пучок поседевших волос, она поднялась в массивной двери и постучала. Перед ней оказалась молоденькая служанка, что открыла дверь, а следом подошёл и лакей.
- Александра Григорьевича просите, я по срочному делу, - заявила она.
- Не могут, его сиятельство принять-с, - нахмурив брови сказал тот.
- Я подожду, ежели надобно, дело срочное, он знает, вы токмо скажите, что я… - она не успела договорить, как аккурат перед ней появилась бледная и изнеможённая Мария Григорьевна.
- Чего тебе? – Рукой она указала лакею уйти и подошла ближе.
- Утро доброе, Марья Григорьевна, - сказала та. – Я за ассигнациями, граф так и ничего не прислал.
- Не до тебя сейчас, - отрезала она. – Беда у нас, Александр с лошади упал и не встаёт с постели.
- Мне жаль, но Лидия его дочь, - возмущённо ответила та. – И он обещал помогать, а так на что мне этакая обуза…
Оказавшись в кухне, она заметила Устинью, что прибирала посуду, а Полина лишь бросила взгляд и опустились на пол скрываясь под столом. Та лишь молча наблюдала за этими действиями, слыша проклятия графа и быстро придвинула мешок с крупой ближе к столу.
- Где она? – Прорычал он, бросая обезумевший взгляд из стороны в сторону, едва появившись.
- Кто же? – Непонимающе заморгала глазами та.
- Эта дрянь, - он швырнул кастрюлю и она покаталась в угол.
- Нету тут никого, - развела руками та.
- Гадина, я убью ее, - от метался по кухне в поисках Полли, издавая зловещие звуки. – Ежели узнаю, что прячешь её, запорю.
Он ещё какое-то время пытался её найти, заглядывая чуть ли не под каждую крышку и на каждую полку, а потом тяжело дыша скрылся за углом.
- Выходи девочка, - заглянув под стол со вздохом сказала та.
Полина поднялась на ноги и обняла Устинью, что прижала к себе дрожащее тело, содрогаемое страхом. Она не могла вымолвить и слово, они застряли в горле, окаменели ноги, она боялась, что граф вернётся за ней и потому прислушиваясь к звукам.
- Что же это такое? – Качая головой произнесла Устинья.
- Он узнал, обо всём узнал, - шептала Полина.
- О чём же милая? – Та усадила её на табурет.
- О ребёнке, - вздохнула она.
- Так ты…? – Округлила на неё глаза Устинья.
- С положении я, - кивнула Полли. – И он не имеет к нему отношения и теперича назад пути нет.
- Боже мой, - схватилась за голову та. – Кто же отец то?
- Он ничего не знает и я не могу найти его, - обречённо сказала Полина с надеждой смотря на неё. – Помоги мне, Устиньюшка.
- Всё сделаю, голубая моя, - она по родственному погладила ту по голове, готовая на всё дабы спасти её.
За разговорами Устинья обмолвилась, что граф с утра собрался к исправнику, дабы узнать как идёт расследование по поводу поджога. Со страхом представляла Полли, что однажды поймают человека в маске и вмиг сама над собой посмеялась, ведь она никто для него. Ведь он даже лица не показал, а надеяться на управляющего всё равно что просить помощи у утопающего. «Глупая, какая же я глупая, - в мыслях ругала она себя. – Но я буду бороться за своего ребёнка и спасу его.»
Они проговорили до утра, а уже с рассветом Устинья суетилась возле печи. Из самовара она налила чай для графа отставляя чашку на поднос, а за всем этим наблюдала Полли. Она не отрываясь смотрела на чайную пару, что так уверенно стояла перед ней, представляя вчерашнюю сцену. Полина поднялась с табурета и подошла, опустив глаза в янтарную жидкость, замерла обдумывая своё положение.
- Где твоя трава? Ну та что сон нагоняет, - сказала Полина, отчего кухарка вскинула брови.
- Тама, - указала она на полку на уровне глаз.
- Сюда давай, - махнула она рукой.
- Зачем ето? Тяжёлая ты, нельзя тебя, голуба моя, - запротестовала та.
- Не мне, Устиньюшка, - Полина прикусила от напряжения губы. – Это графу!
Наскоро объяснила она свою задумку и под причитания кухарки приняла пучок жухлой травы. Наскоро она залила его кипятком, а настоявшись чай принял золотистый оттенок.
- Неси ему, Устиньюшка и будь что будет, - выдохнула Полли.
- Ох, не знамо что выйдет, - закачал та головой.
Пальцами Полина отбивала дробь по столешнице, представляя чем может обернуться сия затея.
Прода от 06.01.2024, 10:26
Глава 24
Полина полдня просидела на кухне, а затем Устинья отвела её в людскую пока слуги были при деле. Она ждала, но сама не знала чего, не могла найти покой не телу, ни душе. Прислушиваясь к звукам из открытого окна, либо по ту сторону двери, Полли боялась расправы графа, хотя знала он с утра верхом отправился к исправнику. Нынче она чувствовала точно на её плечи положили камень и он давит и мучает своей тяжестью. Сердце так и норовило выпрыгнуть из груди, ноги слабели и душа разрывалась в клочья. « Не беспокойся малыш, - шептала она, положив руки на животе. – Я не дам тебя в обиду.»
Полина ходила меж лавок, что служили спальным местом и перебирала складки батистового платья цвета слоновой кости. Она не могла найти покоя рукам, они бродили по телу, застывали на груди, опускались к карманам и поднимались к голове. Наконец устав расхаживать по полу, Полина опустилась на край сундука и вздохнула, не зная куда теперича ей податься, после случившегося. Но что-то внутри неё кричало ей самой, что не всё потеряно и жизнь ещё предоставит шанс на счастье. И ежели с графом что-то да приключится в дороге от травок Устиньи, то это и станет спасением для неё.
Голоса переходящие на крики заставили Полли выскочить с места и она подбежала к окну. За кустами было не разглядеть что к чему, но она заметила движения крепостных, что выкрикивали имя хозяина и панику что творилось на улице.
Полина осторожно выглянула в тёмный коридор, что вёл к кухне и услышала шаги Устиньи. Она застыла возле двери, прижавшись к стене и подождала пока та не подойдёт.
- Беда, девонька, - всплеснула та руками, - его сиятельство на лошади разбилися.
- Он жив? – Без сожаления, но не без интереса спросила Полина.
- Жив то жив, токмо лекаря ждут, без чувств он, - обречённо сказала кухарка. – Не этого ли ты хотела?
- Именно, - кивнула она. – Вышло как нельзя кстати.
- Мы с тобою чуть графа не порешили, - вздохнула Устинья.
- Теперича он узнает каково страдать от боли.
Сказав это, Полли поспешила в хозяйку половину дома, дабы быть в курсе всего. Она чувствовала некую победу над ним, усмехаясь его немощности и не знала жалости к нему. Впервые она почувствовала свободу, такой какой не могла ощущать когда он держал её в железном кулаке.
- Где тебя носит? – Только увидев Полину набросилась на неё Марья Григорьевна. – Горе у нас, Александр с лошади упал…
- Мне жаль, - обронила она.
- Жаль? – Вскрикнула та. – Неблагодарная! Он тебя из нищеты вытащил, а ты даже не горюешь.
- А что вы хотели? – Осмелев заявила Полли, - он всячески меня унижал, оскорблял, мучал и дня не проходило без его пощёчин… Вы хотите, чтобы я изображала из себя убитую горем жену?
- Мерзавка, - прожигая взглядом бросила княгиня. – Александр оправится и выгонит тебя взашей.
- Ежели оправится, - вскинув подбородок заявила она.
Оставив ошеломлённую Марью Григорьевну, Полли поспешила наверх. Та проводила её ненавистным взглядом и рухнула на канапе без сил. Её точно выпили, племянница пропала без следа, пожар уничтожил все конюшни, половину лошадей так и не нашли, а теперича ещё и хозяин дома при смерти. Падение произошло недалеко от поместья, когда граф галопом гнал резвого коня, спешил, но так и не добрался до исправника. На дороге его сознание помутилось, руки ослабело и он рухнул с седла, точно пораженный стрелой. И хорошо что рядом проезжала телега и крестьяне доставили полуживого барина к воротам усадьбы.
- Что-нибудь надобно? – Спросил подошедший Никита.
- Дела на себя возьми, не знаю когда его сиятельство оправится, - глядя на него измученным взглядом просила Марья Григорьевна.
- Можете быть покойны, всё будет в лучшем виде, - заверил он.
- Спасибо, Никита, ежели бы не ты не знаю что было бы, - вздохнула княгиня.
- Доктор прибыли, - сообщила подошедшая служанка и сделав книксен упорхнула.
Княгиня поспешила к нему, в вскоре тот уже осматривал графа, что лежал без сознания перед ним. Он был бледен, а на голове кровоточила рана, казалось из него ушла жизнь и только несмелое дыхание вырывалось из груди.
- Что с ним? Как он? – Слёзно протянула та, со страхом смотря на бесчувственного брата.
- Падение было слишком серьёзным, - осматривая графа сказал тот. – Сотрясение и повреждение позвоночника, к тому же возраст может сказаться на процессе выздоровления.
- Он оправится? Как скоро? – Запаниковала княгиня. – Ничего не скрывайте Ярослав Степанович.
- Рано говорить об этом, Марья Григорьевна, всё в руках Божьих, - вздохнул тот. – Я сделаю всё дабы поставить Александра Григорьевича на ноги.
Княгиня зарыдала вытирая шёлковым платком слезы, которые она не в силах была унять. Как ни пытался эскулап её утешать, ничего не получилось и безутешная княгиня молилась и причитала. Одно несчастье за другим сломили её, бессонные ночи не проходили даром, а её состояние оставляло желать лучшего. Накапав несколько капель успокоительного тот усадил её в кресло и рекомендовал нанять сиделку, ведь уход за графом лёгким не будет. Оставив рецепты и рекомендации он просил его проводить.
Разбитая княгиня велела Устинье зайти в библиотеку и принести чая да покрепче. Ей казалось ещё немного и она сама сляжет в постель и только мысли о Стефании придавали сил, она надеялась, что дорогая племянница появится и озарит собой этот дом.
- Проходи, - позвала она кухарку, когда та появилась на пороге.
- Вот чаёк, сил придаст, - она поставила перед ней чашку.
- Устинья, помоги позаботься о Александре, помоги мне со всем разобраться, я не смогу одна, - она уронила голову в ладони и заплакала.
- Всё сделаю, помогу и подскажу, вы только держитесь, - пыталась успокоить её та.
- Как тяжело, ежели бы ты знала, - плакала княгиня. – сил нет. Проклятие над нами не как иначе.
Устинья обняла свою хозяйку, принялась успокаивать и утешать как только могла. Только вот совесть била отчаянно по душе, зная что на без неё граф лежит при смерти, но зная каков он и как жестоко тот обращался с несчастной Полиной, оправдывала себя. Она верила, что тот встанет на ноги и одумается, переменится своим отношением, токмо так можно жить спокойно после случившегося.
Полина сидела до тех пор пока не постучалась Устинья. Она чувствовала себя лучше и увереннее, поелику никто теперича не станет её преследовать. Увидев на пороге добрую кухарку, она сразу потянула её за собой и закрыла дверь.
- Ну, что там? – В нетерпении спросила она.
- Плохо дело, - вздохнула та. – Его сиятельство без чувств, незнамо чем дело кончится… Марья Григорьевна сама не своя. Мало того что Стеша пропала, так ещё и граф…
- Мне ничуть его не жать, - бросила Полли и вальяжно подошла к секретеру под взглядом Устиньи, а затем к туалетному столику с интересом посматривая на себя.
- Ох, голуба моя, - закачала она головой. – Что ж дальше то? Как жить то?
- Я и сама знаю что делать, - заявила она, кивая самой себе.
- Бог тебе поможет и маленькому, - сказала Устинья.
- Я буду сильной, - смотря на неё Полина видела в ней союзницу. – Я хочу узнать бы где сейчас та дочь графа, именно у неё алмаз. Это сейчас главная задача.
- Не знаю где девочка, токмо слышала как его сиятельство твердило, что любит её и в обиду не даст, - вздохнула та.
- Ну только где она и как найти её, - Полина поправила причёску и прошлась глазами по стенам.
- Ну заболталась я, надобно хозяйке помогать, за его сиятельством присматривать, - сказала Устинья.
Она поспешила уйти и проводив её Полина уселась на стул возле туалетного столика перебирая украшения в шкатулке. Решив, что отныне станет обращать на себя больше внимания и носить красивые и привлекательные вещи, она уже представляла как будет выглядеть. Граф запрещал любые украшательства, будь то красивое платье с отделкой или серьги с камнями, а уж цепочки и подвески и подавно срывал с шеи не раз. Она так увлеклась, что не сразу услышала как щёлкнул замок и открылась створка, аккурат перед ней появился Никита.
От его уверенного и наглого взгляда она вскочила со стула и застыла, смиряя его взглядом. Токмо он вальяжно и смело прошёл на середину, а Полли оставалось вопросительно взирать на него.
- Что ты себе позволяешь? – Бросила раздраженно Полина.
- Ничего особенно, госпожа графиня, зашёл напомнить о вашем долге, - усмехнулся он.
- О чём это ты? – Она нахмурила лоб.
- Об этом, - он достал из кармана пару конвертов и покрутил их в воздухе. – Узнаёте?
- Откуда это? Что это? – Разъярённая Полли догадывалась о содержимом.
- Это то чем вы мне угрожали, заставляя плясать под вашу дудку, - он прожигал её взглядом, стараясь сбить спесь.
- Мерзавец, отдай, - она было хотела забрать письма и бросилась к нему, но тот осадил её, не позволяя приблизиться.
- Ой ли, Полина Сергеевна, - протянул он. – Не приятно чувствовать поражение?
- Вор, - бросила она. – Ты украл их…
- А вы не украли ли? – Ехидно заключил Никита. – Вы проникли в комнату Стефании и украли. Или станете отрицать?
- Чего ты хочешь? – Поджав губы негодовала Полина, её трясло от наглости управляющего.
- Так то лучше, - прочеканил он. – А теперича вы скажите где главная драгоценность графа.
- Что? – Брови Полли поползли вверх, она стояла в двух шагах от него и готова была его уничтожить. – Откуда ты о нём знаешь? Какое право ты имеешь?
- Не ваше дело, - он угрожающе выставил палец. – Ежели вы знаете, то я готов отдать часть его стоимости. Так что лучше вам сказать, а то я то могу рассказать о том как вы причастны к пожару на конюшне и падении графа.
- Поверить не могу, - всплеснула она руками. – Даже если бы я знала, то не сказала. Но поверь я не знаю где камень.
- А вы подумайте, Полина Сергеевна, - закачал он головой. – Я не намерен ждать вечно. Моё терпение не резиновое. Он быстро развернулся, хлопая дверью, оставляя ошарашенную Полли. «Они заодно, - шептала она. – Он знает где человек в маске, иначе и быть не может.»
Прода от 06.01.2024, 10:27
Глава 25
Утро окрасило небо в алый цвет. Звёзды, что сияли всю ночь напролёт постепенно угасали перед первыми лучами солнца. Над лесом застыла тишина, она отражалась на листьях берёз, что ещё спали в сумерках рассвета, в журчание родника, пробиравшегося сквозь каменный выступ, в каждой росинке на траве. Уставшая гнедая лошадка запряжённая в телегу неспешно подъезжала к Уварово. Минуя сторожку привратника повозка остановилась, а на землю спустилась женщина, поправляя шаль на плечах. Она выглядела уставшей и одновременно испуганной, ведь обещанных средств что ежемесячно присылал граф, она не получила. Вздохнув и оглядевшись она решительно направилась к парадной двери, не обращая внимание на смотрящих на неё крепостных следующих по своим делам.
Поправляя пучок поседевших волос, она поднялась в массивной двери и постучала. Перед ней оказалась молоденькая служанка, что открыла дверь, а следом подошёл и лакей.
- Александра Григорьевича просите, я по срочному делу, - заявила она.
- Не могут, его сиятельство принять-с, - нахмурив брови сказал тот.
- Я подожду, ежели надобно, дело срочное, он знает, вы токмо скажите, что я… - она не успела договорить, как аккурат перед ней появилась бледная и изнеможённая Мария Григорьевна.
- Чего тебе? – Рукой она указала лакею уйти и подошла ближе.
- Утро доброе, Марья Григорьевна, - сказала та. – Я за ассигнациями, граф так и ничего не прислал.
- Не до тебя сейчас, - отрезала она. – Беда у нас, Александр с лошади упал и не встаёт с постели.
- Мне жаль, но Лидия его дочь, - возмущённо ответила та. – И он обещал помогать, а так на что мне этакая обуза…
