Прокручивая последние дни жизни брата, она вспомнила как Полина выясняла с ним отношения в стенах этого кабинета, как стреляла в него, пытаясь убить, глаза нашли следы от пули и тогда становилось более чем понятно. Она резко поднялась, хватаясь за сердце, стало трудно дышать, гонимая ненавистью княгиня направилась в будуар к Полли. По дороге встретилась кухарка и крепостная, они спрашивали о поминках, но отмахнувшись, та спешила не упустить преступницу.
В гостиной она увидела Полину, что разговаривала со служанкой и полоснув её взглядом, княгиня метнулась к ней. Полли замолчала под её взглядом и округлив глаза смотрела на раскрасневшуюся Марью Григорьевну.
- Это ты признавайся? – Бросила она, - ты убила Александра?
- Я? – Возмущённо прочеканила та. – В своём ли вы уме, Марья Григорьевна?
- Убийца, - распалялась она, скривив от ненависти лицо, - ты стреляла в него, ты грозилась подсыпать ему яда в еду, многие слышали твои угрозы.
Стоящие рядом закивали, а крепостная рядом с Полиной поспешила отойти, точно та вмиг стала прокажённой.
- Ты окажешься на каторге, убийца. Я всё сделаю для этого, - прошипела та, выставив палец вверх. – Исправник во всём разберётся, твои дни сочтены.
- Побойтесь Бога, - возразила та, - угрожать и делать не одной тоже. Ваш брат отравлял мне жизнь, но я бы не посмела сотворить подобное.
- Ну уж нет, - парировала княгиня. – Никто тебе не поверит. Утром тебя увезут отсюда как преступницу. Держите её.
Двое лакеев выполняя приказания направились к перепуганной Полине. Поражённая обвинением, лишённая дочери она не могла допустить подобное, что угодно она готова была сделать графу, но то что произошло на её заслуга. Посадить себя в тюрьму она не позволит, а доказывать сейчас невиновность всё равно что пытаться пойти сквозь стену. Гонимая страхом за свободу и несправедливость, Полли схватила ножницы со столика для рукоделия и угрожающе выставила их вперёд, не позволяя себя схватить.
- Не подходите, - бросила она, дрожащей рукой намахиваясь на испуганных слуг.
- Держите эту преступницу, не дайте ей уйти, - негодовала княгиня, подгоняя нерешительных слуг.
Испуганная донельзя Полина хотела только одного, убежать подальше из этого дома и спрятаться. Покорно склонить голову за чужое преступление она была не намерена и готова на любой отчаянный шаг. В тот момент когда один из лакеев попытался приблизится, Полли опрокинула перед ним вазу с цветами и воспользовавшись моментом бросилась к двери.
Ей попыталась противостоять княгиня, но Полина ловко увернулась от неё, маневрируя в разные стороны. Она бросилась к спасительной лестницы, что обещала свободу, путаясь в юбках, она удерживалась за перила и спешила вперед. За ней погнался лакей, низкорослый, но широкоплечий, он быстро настиг её у входа в вестибюль. Она начала отбиваться как могла, колотила его руками, топала ногами, он попытался вернуть её в дом, но Полли сопротивлялась. В углу на столике, она увидела садовые ножницы, оставленные видимо кем-то из слуг и изо всех сил потянулась к ним, в то время как лакей тащил её назад в дом за руку.
Одним рывком она уцепилась за них и замахнулась угождая ему прямо в плечо остриём. Он рявкнул на неё и выпустил запястье, зажав рану ладонью. Не теряя времени Полина бросилась на улицу, слыша позади неистовый голос княгини и шаги другого слуги, который пытался её поймать. Она споткнулась на лестнице, что вела к садовой аллеи, путаясь в юбке муслинового платья, поднялась и не глядя пустилась в темноту парка. Необходимо было скрыться из виду, схорониться до утра, а там бежать подальше, лишь бы не позволить себя посадить в острог. Гонимая диким страхом она задыхалась от быстроты бега, дрожала и обессиленная готова была хоть броситься в реку лишь бы спастись.
Натыкаясь на деверья, Полли больно ударилась о стволы, приходилось сбавить ход, она прислушалась и не услышав ничего подозрительно продолжала идти вперёд. Низкие кусты цеплялись за волосы, хлестали по лицу, но казалось она этого не чувствовала, а только становилась сильнее. Полина замерла у большого дуба, удерживаясь руками о мощный ствол, оперлась на него и с шумом выдыхала воздух в попытке отдышаться. Она до невозможности устала, выдохлась и не чувствовала ног, они болели и ныли, руки занемели, а горло неприятно щипало.
Она затаилась, превращаясь в слух всем телом, сердце так сильно стучало, что казалось его слышно на расстоянии в несколько шагов. Убедившись, что она оторвалась от преследования и оказалась в глубине парка, Полли от усталости и изнеможения осела на землю. Она совершенно не знала куда идти, что предпринять и главное как избежать наказания за не совершаемое преступление. Одно ясно её будут искать и ежели она не уйдёт как можно дальше судьба её не завидна.
Просидев так до утра она успела немного вздремнуть, а с первыми лучами, направилась к главному тракту. Неспешно перебирая ногами, Полли думала что оставшись без ребёнка, без дома и право на свободу, она лишь сильнее хочет обрести всё это. Она вспомнила ту крестьянку, что встретилась на пути в день отъезда и решила что она сможет ей помочь, хотя бы первое время.
Полина шла по обочине, прячась в кустах орешника, опасаясь что её ищут. Когда к её счастью показалась телега, Полли облегчённо вздохнула. Она остановила её и просила добродушного крестьянина подвести её, тот с радостью согласился и они тронулись. По дороге Полина постоянно оглядывалась, опасаясь как бы кто не следил за ней, но к счастью обошлось и добравшись до того места где она впервые повстречала ту самую крестьянку облегчённо вздохнула. Поблагодарив мужика, она пошла своей дорогой.
Не зная куда идти, Полина окончательно запуталась в чаще и с сожалением поняла что самой её не найти. Она хотела выйти к деревни, а там расспросить кого-то о ней, хотя идея казалась заранее проигранной, ровным счётом ничего не зная о ней. Она вспоминала что та ей говорила, о том что дом её на краю, но в таком состоянии она мало что соображала. Полли шла по тропе, солнце поднималось всё выше, предвещая тёплый день, хотелось пить, а от одной мысли о еде заурчало в животе. Но лучше сгинуть в лесу чем сидеть и дожидаться суда в остроге, рассуждала она, еле передвигая уставшими ногами.
Присев на упавшее дерево, Полли просидела несколько минут, пока не услышала как кто-то рубит и ломает кусты. Она напряглась, оглядываясь по сторонам, решая идти на звук, казавшейся ей спасительным. Она пробиралась сквозь заросли, пока не заметила женщину, что укладывала дрова с кучу. Присмотревшись, Полина направилась к ней, решая завести разговор. К её удивлению крестьянка казалась похожей на ту самую, уж больно образ той врезался в память.
- Ты ли? – Всплеснула та руками, едва увидев Полли.
- Я, - воодушевлённо отозвалась она.
- Какое счастье, я ведь к тебе шла.
- Вот и нашла, ноги сами привели, - сказала она, - вижу беда у тебя, инче б не ноги не мучала.
- Говорила ты о потери моей и что я могу к тебе обратиться, - растерянно вымолвила Полина.
- Сказывала, истину глаголила, - кивала та, - ну давай иди со мной тут рядом. Изба то моя совсем недалече, уж шибко ты бледна и худа.
Крестьянку звали Лукерьей, она завязала охапку дров в вязанку и закинув на спину повела Полину по тропе. Там среди леса на краю деревни и жила она в покосившейся от времени избе. Полина чувствовала от неё защиту, ведь та с заботой усалила её на лавку, напоила и накормила чем могла.
В гостиной она увидела Полину, что разговаривала со служанкой и полоснув её взглядом, княгиня метнулась к ней. Полли замолчала под её взглядом и округлив глаза смотрела на раскрасневшуюся Марью Григорьевну.
- Это ты признавайся? – Бросила она, - ты убила Александра?
- Я? – Возмущённо прочеканила та. – В своём ли вы уме, Марья Григорьевна?
- Убийца, - распалялась она, скривив от ненависти лицо, - ты стреляла в него, ты грозилась подсыпать ему яда в еду, многие слышали твои угрозы.
Стоящие рядом закивали, а крепостная рядом с Полиной поспешила отойти, точно та вмиг стала прокажённой.
- Ты окажешься на каторге, убийца. Я всё сделаю для этого, - прошипела та, выставив палец вверх. – Исправник во всём разберётся, твои дни сочтены.
- Побойтесь Бога, - возразила та, - угрожать и делать не одной тоже. Ваш брат отравлял мне жизнь, но я бы не посмела сотворить подобное.
- Ну уж нет, - парировала княгиня. – Никто тебе не поверит. Утром тебя увезут отсюда как преступницу. Держите её.
Двое лакеев выполняя приказания направились к перепуганной Полине. Поражённая обвинением, лишённая дочери она не могла допустить подобное, что угодно она готова была сделать графу, но то что произошло на её заслуга. Посадить себя в тюрьму она не позволит, а доказывать сейчас невиновность всё равно что пытаться пойти сквозь стену. Гонимая страхом за свободу и несправедливость, Полли схватила ножницы со столика для рукоделия и угрожающе выставила их вперёд, не позволяя себя схватить.
- Не подходите, - бросила она, дрожащей рукой намахиваясь на испуганных слуг.
- Держите эту преступницу, не дайте ей уйти, - негодовала княгиня, подгоняя нерешительных слуг.
Испуганная донельзя Полина хотела только одного, убежать подальше из этого дома и спрятаться. Покорно склонить голову за чужое преступление она была не намерена и готова на любой отчаянный шаг. В тот момент когда один из лакеев попытался приблизится, Полли опрокинула перед ним вазу с цветами и воспользовавшись моментом бросилась к двери.
Ей попыталась противостоять княгиня, но Полина ловко увернулась от неё, маневрируя в разные стороны. Она бросилась к спасительной лестницы, что обещала свободу, путаясь в юбках, она удерживалась за перила и спешила вперед. За ней погнался лакей, низкорослый, но широкоплечий, он быстро настиг её у входа в вестибюль. Она начала отбиваться как могла, колотила его руками, топала ногами, он попытался вернуть её в дом, но Полли сопротивлялась. В углу на столике, она увидела садовые ножницы, оставленные видимо кем-то из слуг и изо всех сил потянулась к ним, в то время как лакей тащил её назад в дом за руку.
Одним рывком она уцепилась за них и замахнулась угождая ему прямо в плечо остриём. Он рявкнул на неё и выпустил запястье, зажав рану ладонью. Не теряя времени Полина бросилась на улицу, слыша позади неистовый голос княгини и шаги другого слуги, который пытался её поймать. Она споткнулась на лестнице, что вела к садовой аллеи, путаясь в юбке муслинового платья, поднялась и не глядя пустилась в темноту парка. Необходимо было скрыться из виду, схорониться до утра, а там бежать подальше, лишь бы не позволить себя посадить в острог. Гонимая диким страхом она задыхалась от быстроты бега, дрожала и обессиленная готова была хоть броситься в реку лишь бы спастись.
Натыкаясь на деверья, Полли больно ударилась о стволы, приходилось сбавить ход, она прислушалась и не услышав ничего подозрительно продолжала идти вперёд. Низкие кусты цеплялись за волосы, хлестали по лицу, но казалось она этого не чувствовала, а только становилась сильнее. Полина замерла у большого дуба, удерживаясь руками о мощный ствол, оперлась на него и с шумом выдыхала воздух в попытке отдышаться. Она до невозможности устала, выдохлась и не чувствовала ног, они болели и ныли, руки занемели, а горло неприятно щипало.
Она затаилась, превращаясь в слух всем телом, сердце так сильно стучало, что казалось его слышно на расстоянии в несколько шагов. Убедившись, что она оторвалась от преследования и оказалась в глубине парка, Полли от усталости и изнеможения осела на землю. Она совершенно не знала куда идти, что предпринять и главное как избежать наказания за не совершаемое преступление. Одно ясно её будут искать и ежели она не уйдёт как можно дальше судьба её не завидна.
Просидев так до утра она успела немного вздремнуть, а с первыми лучами, направилась к главному тракту. Неспешно перебирая ногами, Полли думала что оставшись без ребёнка, без дома и право на свободу, она лишь сильнее хочет обрести всё это. Она вспомнила ту крестьянку, что встретилась на пути в день отъезда и решила что она сможет ей помочь, хотя бы первое время.
Полина шла по обочине, прячась в кустах орешника, опасаясь что её ищут. Когда к её счастью показалась телега, Полли облегчённо вздохнула. Она остановила её и просила добродушного крестьянина подвести её, тот с радостью согласился и они тронулись. По дороге Полина постоянно оглядывалась, опасаясь как бы кто не следил за ней, но к счастью обошлось и добравшись до того места где она впервые повстречала ту самую крестьянку облегчённо вздохнула. Поблагодарив мужика, она пошла своей дорогой.
Не зная куда идти, Полина окончательно запуталась в чаще и с сожалением поняла что самой её не найти. Она хотела выйти к деревни, а там расспросить кого-то о ней, хотя идея казалась заранее проигранной, ровным счётом ничего не зная о ней. Она вспоминала что та ей говорила, о том что дом её на краю, но в таком состоянии она мало что соображала. Полли шла по тропе, солнце поднималось всё выше, предвещая тёплый день, хотелось пить, а от одной мысли о еде заурчало в животе. Но лучше сгинуть в лесу чем сидеть и дожидаться суда в остроге, рассуждала она, еле передвигая уставшими ногами.
Присев на упавшее дерево, Полли просидела несколько минут, пока не услышала как кто-то рубит и ломает кусты. Она напряглась, оглядываясь по сторонам, решая идти на звук, казавшейся ей спасительным. Она пробиралась сквозь заросли, пока не заметила женщину, что укладывала дрова с кучу. Присмотревшись, Полина направилась к ней, решая завести разговор. К её удивлению крестьянка казалась похожей на ту самую, уж больно образ той врезался в память.
- Ты ли? – Всплеснула та руками, едва увидев Полли.
- Я, - воодушевлённо отозвалась она.
- Какое счастье, я ведь к тебе шла.
- Вот и нашла, ноги сами привели, - сказала она, - вижу беда у тебя, инче б не ноги не мучала.
- Говорила ты о потери моей и что я могу к тебе обратиться, - растерянно вымолвила Полина.
- Сказывала, истину глаголила, - кивала та, - ну давай иди со мной тут рядом. Изба то моя совсем недалече, уж шибко ты бледна и худа.
Крестьянку звали Лукерьей, она завязала охапку дров в вязанку и закинув на спину повела Полину по тропе. Там среди леса на краю деревни и жила она в покосившейся от времени избе. Полина чувствовала от неё защиту, ведь та с заботой усалила её на лавку, напоила и накормила чем могла.
