Мне до недавно открытой станции было рукой подать ? три остановки ? так что пешком до неё сподручнее, чем дожидаться редкого по выходным дням трамвая.
Иду, наслаждаюсь, однако замечаю интересный факт: я невидим. Не то, чтобы прохожие беспрепятственно прут сквозь меня, нет, они видят меня, вернее, видят во мне некий безвредный естественный объект или явление, уместные в конкретной обстановке, вроде воробья, надписи на асфальте или сквозняка. Они совершенно меня не стеснялись, продолжая заниматься своими делами и разговорами.
Выяснилось это, когда я, поравнявшись с двумя подружками, случайно наступил одной из них на босоножку. Девушка невозмутимо поправила её, запрыгав на одной ноге, и продолжила разговор:
? Плетёночка, ты такая загорелая, ? обратилась она к подруге.
? Мне мой Штрудель абонемент в турбодуховку подарил. Всю зиму ходила…
? Кто бы мне что-нибудь подарил…
? Ты бы для начала занялась своей формой, тесто ты развесное.
? Это правда, ? вздохнула девушка.
Правда ? это то, что я воспринимаю окружающее, как само собой разумеющееся, без мыслей о всеобщем сумасшествии. И пусть! Посмотрим, что будет дальше.
А вокруг обычный серо-пыльный спальный район большого города. Сорокалетние «брежневки» с промазанными швами панелей продолжают радовать огромными размерами «южных» окон своих обитателей ? благо зимы стали мягче! а прохожие умиляются весёлому сочетанию на фасадах подгнившего дерева старых рам и пластика от совместных предприятий. Не менее возрастные «корабли» и спрятанные во дворах пятиэтажки косо поглядывают на нахалов ? точечную застройку, пожирающую клочки пустующей территории, зелёные зоны, места выгула собак… Действительно, скоро будет как в классической кинокомедии: «Вам предоставлена отдельная квартира, там и гуляйте…» Там и гуляем. Тесно, мало зелени, но очень много автомобилей: автомобили на проезжей части, автомобили у парадных, на газонах, детских площадках, у мусорных бачков… С ностальгией вспоминаю пять одиноких гаражей, прижавшиеся друг к дружке где-то на отшибе дворового сквера, и пацанов, играющих в войнушку и бегающих по звенящим железным крышам. И сейчас идёт война, всех против всех за возможность беспрепятственно ходить, сидеть, отдыхать, ездить, ставить, мыть. И ежедневно есть жертвы в виде спиленных деревьев, сожжённых машин и… тех же ребятишек, лишних свидетелей и участников на этом поле боя.
Кстати, вот детсад, огородившийся от проблем забором. Но… всюду наша настойчивая реальность. Читаю объявление:
«Товарищи родители! В связи с прорывом трассы хладогена ясельная пельменная группа закрыта до зимы. Средняя и старшая группы переводятся на сокращённые часы, пока на улице стоит утренняя прохлада и работает наш старый холодильник». Подпись: «Администрация муниципального дошкольного учреждения «Морозко». Ау, бабушки! SOS, выручайте родные!
А вот и примета нового времени: чем ближе к метро, тем меньше осталось от жилого фонда на первых этажах. Люди перекрестились и распрощались с крысами и вонью, отдав всю радость частному бизнесу, пооткрывавшему мелкие забегаловки различного назначения с пёстрыми вывесками и подключениями к изношенным домовым коммуникациям.
Парикмахерские, турагенства, живое пиво, окна-двери, аптеки, памятники, трикотаж из, опять окна, 1000 сумок, все интимные размеры…
Я поднимаюсь по ступенькам одной из лавчонок. В закутке, увешанном цветастыми тряпками, продавщица суетится около единственной покупательницы. Дородная Макаронина смотрит на своё отражение в зеркале. Вздыхает:
? Какая я была в юности тоненькая вермишель: сквозь дуршлаг пролезала.
? Что вы, вам так к лицу!
? Правда?.. ? и матрона гордо продолжает:
? Зато сейчас в раковине не валяюсь! Могу себе позволить! Беру!
Я спускаюсь и иду дальше.
Мини-маркет, фото, окна (да что ж такое!), всё по 36 и 6, круглосуточно…
На бетонных ступенях очередного салона красоты, подложив под худую задницу полиэтиленовый пакет, сидит потёртого вида Сухарь, весь обсыпанный то ли солью, то ли перхотью. Перед ним, чуть ниже, пластиковый стаканчик с чем-то пенным коричневым, в руках вяленая рыбёшка. Озорными глазами Сухарь провожает все проходящие мимо юбки, подмигивает сидящему рядом коту. Кот понимает настроение напарника, старательно вылизывает заднюю лапу.
Я слышу часть монолога:
? Эх, времена! Бывало, зайдёшь в булочную ? аромат, свежесть, всё открыто лежит на полках. Выбирай ? не хочу! Можно румяную корочку вилочкой на верёвочке попримять, а она в ответ тебе глубоко мякишем дышит ? возьми меня. А сейчас? Хоть всё доступно, гигиенично и безопасно ? целлофан проверен электроникой, ? а удовольствие из процесса ушло.
Кот поднимает мордочку, нюхает рыбный воздух, убеждается в наличии рыбёшки и продолжает свой процесс. Я поспешно удаляюсь.
Перед самым метро в новеньких оконных проёмах с трудом читается: МЫО ? ТКР ? ЫЛИ ? СЬ! Оказалось, это медицинский центр зазывает пациентов скидками и профессионализмом персонала. Поверить и посмотреть, что ли?
Табличка на дверях сообщает, что приём ведёт терапевт Честный Состав. Очереди нет, я заглядываю вовнутрь. За столом что-то пишет сам специалист, напротив ? мужик.
? Ваше имя, фамилия?
? Кола Гамбургер. Доктор, у меня избыточный вес.
? Вижу, но не стоит беспокоиться ? вес скоро снизится.
? Правда?
? Конечно! На подходе язва. Деньги можно мне.
Мне понятно многое и я закрываю дверь.
Следующий кабинет. О! Серьёзная светящаяся надпись «Не входить! Идут процедуры!» Но мне-то можно.
Внутри темнота и голоса:
? А чё так холодно? Мы чё, в холодильнике?
? Это очень полезно для здоровья.
? Чё?
? Чё-чё… Криосауна, деревня!
Я замерзаю, выскакиваю в тёплый коридор и натыкаюсь на Пиццу. Она как ни в чём не бывало продолжает говорить по телефону:
? Была у диетолога, так он мне говорит, мол, у меня не желудок, а свалка. Надо быть разборчивее. Нет, каково?
Надо, мадам, надо… Надо валить отсюда!
У станции метро полно народу. Кто-то спешит войти в вестибюль, кто-то выходит… Порой некто из встречных потоков путает двери, сразу обогащая словарный запас смачными эпитетами в свой адрес, но в долгу не остаётся, делится воспитанием, поддерживая общий культурный гул обстановки.
Вокруг люди-бутерброды меланхолично бродят в толпе с рекламными плакатами, призывающими воспользоваться мгновенными микрокредитами. Судя по лицам рекламоносителей, они так и поступили. Но пусть и другие вляпаются!
Бумажные буклеты, листовки, визитки, календарики, газеты перекочевывают из рук распространителей, едва задержавшись у прохожих, на асфальт, так как ближайшие урны уже переполнены эксклюзивом… А ещё есть пикет!
Пара активистов ожесточённо ведёт классовую борьбу: один с мегафоном на груди, другой с пачкой газет наперевес. На раскладном столике лежит ведомость сочувствующих блоку, рядом китайская магнитола, но песни звучат знакомые, иногда, хорошие…
В паузах между ними трещит мегафон:
? Товарищи, хлебобулочные изделия! Тучи сгустились над нашим Отечеством. Сырость проникает в каждый дом, плесенью покрывая идеалы социальной справедливости. Вставайте под наши лозунги: Пересмотрим результаты грабительской приватизации государственных хлебозаводов! Долой частные пекарни! Покупайте газету «Засахаренное завтра».
Я шарахаюсь в сторону и меня относит под козырёк к колонам, где курят, плюют под ноги и назначают встречи, в одиночку или группами. Слышу короткий диалог:
? Говорят, Колобок спекся.
? Что, правда? Докатился, блин. Так ему и надо.
? Ну, мужик он, скажем прямо, был пресный. И то, откуда у дедки с бабкой соль да яйца. Нищета. Пустые сусеки и пенсия. Но о засохших, сам знаешь, или хорошо или…
? Ладно, все там будем: либо голубям, либо в котлеты…
? Да уж, срок годности…
? А-га! Вон, наши идут…
Ещё:
? … Подружка рассказывала: сосед по коммуналке ? Батон Городской ?
вернулся с Мёртвого моря загорелым, солёным и с подрезанной горбушкой. Она в шоке!
? От полноты ощущений, должно быть…
Смеются буханки…
Два чувака пытаются поздороваться, не попадая ладонями и тыкая друг друга локтями:
? …Привет!
? Привет!
? Как дела? Вижу, Пирожок, ты теперь с мясом? Машину взял? И как?
? Что ты! Полный фарш!
Наконец я у входа. Потоком заносит меня в прохладный вестибюль станции, и едва успеваю по привычке достать и приложить проездной, как оказываюсь на ступенях эскалатора. Стоим плотно, а слева катятся по ступеням вниз нетерпеливые граждане. Горластая реклама прерывается на полуслове усталой просьбой:
? Не бегите по эскалатору.
Да где там! Бег продолжается, реклама тоже. Сексуально и проникновенно:
? Парфюмерная фирма ВАНИЛЬ де БОТЭ проводит акцию по бесплатной раздаче прошлогодней коллекции селективных ароматов из серии СТАРЫЕ ДРОЖЖИ! Натюрель! Спрашивайте в аптеках!
А сейчас невыразительно, но информативно:
? Текущий год ? год культуры! Сегодня, в рамках фестиваля этномузыки, в Доме культуры имени Озимых состоится концерт хора горлового пения «КАРАВАЙ» с программой «Каравай, каравай, рот не разевай!» Выход свободный.
Ещё что-то про сертификаты, телефоны, заказы…
Оказывается, на ступеньку ниже меня едет немного развязанная, но юридически подкованная, молодёжь. Парень в цветастых трусах и золотой цепочке, заметив на параллельном эскалаторе поднимающуюся группу в строгой темной униформе, весело кричит им:
? Эй, Кексы! Где ваши Маффинки?
Но его дружок, одетый так же необременительно, пресекает опасное баловство:
? Это не Кексы, а Куличи… Ну, их! Закон, знаешь ли…
Приятно соблюдать некоторые законы: молчишь, все молчат и законопослушание налицо и тишина окружающая радует.
Не то, что, скажем, миграционная политика, где нечёткие определения правил игры, вялый контроль и мягкие порицания нарушений просто толкают местных предпринимателей на использование дешёвых некачественных рецептов ближнего зарубежья. Проблема растёт как на дрожжах, поднимается и кое-где уже перевалилась через край кастрюли. Не пора ли уже испечь толковый закон?
Подъехал пустой вагон, толпа вваливается вовнутрь, но как-то всё рассосалась, и остались даже свободные сиденья. Около одного такого, напротив моего, на полу катается стеклянная бутылка, веером разливает по полу вагона остатки пива. Все брезгливо убирают ноги. Я тоже. Образованным, интеллигентным людям неуютно ехать в дискомфорте. И только один загорелый парнишка в тюбетейке взял да поставил бутылку в сторонке. Что же, он привёз в наш город не только работящие руки, но часть культуры своей Родины. Как говорится, Хуш келибсиз!
Пассажиры входят, выходят; вагон то наполняется, то пустеет. Я достаю из-под себя свежий номер бесплатной газеты, некогда популярной среди пассажиров и углубляюсь в чтение. Этим занятием я отгородился от нашествия коробейников, почему-то решивших, что под землёй их погремушки купят вдвое дороже, чем на поверхности; или у кого-то возникнет острая необходимость воспользоваться вездесущим пластырем телесного цвета, настолько метро не безопасно. Также ужасно надоели «отставшие от поездов», «беженцы от региональных конфликтов», «нуждающиеся в операциях», «всех похоронившие», короче, все «не евшие шесть дней». В конце концов, у меня «белая» зарплата, уплаченные налоги, а адреса социальных служб не составляют государственную тайну.
Итак, читаю: криминал, коррупция, беспорядки…
…«Бандитские разборки: в лесу найден авторитет Батон. Сплошные отруби».
…«Громкое дело. Репортаж из зала суда.
Судья:
? Подсудимая Булочка С Маком, встаньте. Вы обвиняетесь в незаконном хранении наркотического вещества. Что можете сказать в свою защиту?
Подсудимая:
? Да это я для себя, блин горелый!ё
Судья:
? Вызывается свидетель ? Блин Горелый».
…«Бежавший из мест вторичной переработки рецидивист Калач ? Тёртый объявлен в розыск. Всем просто интересно знать: а как, собственно, он выглядит?»
…«Глава районной администрации Дарницкий Е. Е. погряз в серых коррупционных схемах строительства главного транспортного конвейера линии по производству пирожных безе. В результате, чиновник сидит, конвейер стоит, а безе на грани полного исчезновения с прилавков».
О! Есть позитив!
…«На маленькую Саечку напал выходец из нелегальной пекарни. Саечка очень испугалась, закричала… Её выручил шедший из качалки хлебец Геркулес: хулиган получил за испуг девушки приличную саечку в подбородок».
Спортивная страничка. Так-с!
…«Беспорядками отметили местные гурманы очередной проигрыш футбольного клуба „СПАГЕТТИ“. Что происходит с игроками, они словно вареные на поле?»
…«Спортивные объекты вновь используются по назначению!
Новости с велотрека: велосипедист Нарезной установил личный рекорд ? нарезал тысячу кругов на восемьсот граммов собственного веса. Вот что значит ГОСТ!»
И на сладкое ? рубрика «Это любопытно!»
…«Геологическая сенсация:
Небезызвестный горный массив ДоШиРакИСюка, находящийся на территории Центральной Кореи, оказался окаменелой лапшой быстрого приготовления. После случайно пролитого кипятка часть породы размякла, образовав спиралевидную массу с характерным запахом следов пребывания горных баранов и геологов, рискнувших таки попробовать находку.
Покинув медпункт, в планах смелых экспериментаторов заняться бизнесом».
Неблагоприятный прогноз погоды… неблагоприятный курс валюты… перевезём за час…
Газета кончилась, и я возвращаю её на прежнее место. Собственно, следующая станция ? моя, пора пробираться к выходу.
Когда я выхожу из метро, то сильно разочаровываюсь. Вместо желаемой жары духового шкафа и расплавленного асфальта город встречает меня кошмаром для Водоканала ? стеной проливного дождя. Разверзшиеся хляби немилосердно топят опустевший город, превращают улицы в реки. Те, сметая на своём пути скамейки и урны, киоски с шаурмой и фонарные столбы, несутся к главной реке. И вот передо мной широкая, язык не поворачивается сказать, водная гладь, кипящая как кастрюля, со спиралями водоворотов возле люков городской канализации.
В один из них меня несёт и засасывает. Я захлёбываюсь. Конец.
…Я прихожу в сознание от того, что на моё лицо льётся вода. Не открывая глаз, слышу женский голос:
? Может скорую?
? Думаю, не стоит. Он, кажется, пришёл в себя, ? ответил мужской бас.
? Вы правы. Мне лучше.
Я кряхтя сажусь на скамейку, на которой, оказывается, лежал вдоль облупившихся досок. Её обычные заседатели стоят в сторонке, лузгая семки.
? Что со мной произошло? ? Я стряхиваю с пиджака прилипшую шелуху.
? Вы поскользнулись при выходе из подъезда и ударились головой о бачок для пищевых отходов. Его по субботам не вывозят.
Ко мне разом возвращается обоняние.
? Да, я чувствую его присутствие. А как же лифт?
? Что лифт?
? Аварийная остановка, темнота…
? Папаша, ничего такого быть не может. Лифт в нашем доме исправен. А ну, дочка, скажи, кто я?
Девочка старательно произносит:
? Механик по обслуживанию лифтового оборудования!
Я же мысленно вспоминаю всех небесных заступников: только бы она ничего не перепутала.
Четвёртый угол
«Дописываю эти строки впопыхах: меня уже вызывали, надо идти, потому что они очень не любят ждать...»
Феликс Фадеевич напечатал ещё несколько заключительных фраз, с сомнением пробежался по всему тексту, вздохнул, выключил планшетник и сунул его под подушку. Затем надел тапочки и поспешно вышел в коридор.
Иду, наслаждаюсь, однако замечаю интересный факт: я невидим. Не то, чтобы прохожие беспрепятственно прут сквозь меня, нет, они видят меня, вернее, видят во мне некий безвредный естественный объект или явление, уместные в конкретной обстановке, вроде воробья, надписи на асфальте или сквозняка. Они совершенно меня не стеснялись, продолжая заниматься своими делами и разговорами.
Выяснилось это, когда я, поравнявшись с двумя подружками, случайно наступил одной из них на босоножку. Девушка невозмутимо поправила её, запрыгав на одной ноге, и продолжила разговор:
? Плетёночка, ты такая загорелая, ? обратилась она к подруге.
? Мне мой Штрудель абонемент в турбодуховку подарил. Всю зиму ходила…
? Кто бы мне что-нибудь подарил…
? Ты бы для начала занялась своей формой, тесто ты развесное.
? Это правда, ? вздохнула девушка.
Правда ? это то, что я воспринимаю окружающее, как само собой разумеющееся, без мыслей о всеобщем сумасшествии. И пусть! Посмотрим, что будет дальше.
А вокруг обычный серо-пыльный спальный район большого города. Сорокалетние «брежневки» с промазанными швами панелей продолжают радовать огромными размерами «южных» окон своих обитателей ? благо зимы стали мягче! а прохожие умиляются весёлому сочетанию на фасадах подгнившего дерева старых рам и пластика от совместных предприятий. Не менее возрастные «корабли» и спрятанные во дворах пятиэтажки косо поглядывают на нахалов ? точечную застройку, пожирающую клочки пустующей территории, зелёные зоны, места выгула собак… Действительно, скоро будет как в классической кинокомедии: «Вам предоставлена отдельная квартира, там и гуляйте…» Там и гуляем. Тесно, мало зелени, но очень много автомобилей: автомобили на проезжей части, автомобили у парадных, на газонах, детских площадках, у мусорных бачков… С ностальгией вспоминаю пять одиноких гаражей, прижавшиеся друг к дружке где-то на отшибе дворового сквера, и пацанов, играющих в войнушку и бегающих по звенящим железным крышам. И сейчас идёт война, всех против всех за возможность беспрепятственно ходить, сидеть, отдыхать, ездить, ставить, мыть. И ежедневно есть жертвы в виде спиленных деревьев, сожжённых машин и… тех же ребятишек, лишних свидетелей и участников на этом поле боя.
Кстати, вот детсад, огородившийся от проблем забором. Но… всюду наша настойчивая реальность. Читаю объявление:
«Товарищи родители! В связи с прорывом трассы хладогена ясельная пельменная группа закрыта до зимы. Средняя и старшая группы переводятся на сокращённые часы, пока на улице стоит утренняя прохлада и работает наш старый холодильник». Подпись: «Администрация муниципального дошкольного учреждения «Морозко». Ау, бабушки! SOS, выручайте родные!
А вот и примета нового времени: чем ближе к метро, тем меньше осталось от жилого фонда на первых этажах. Люди перекрестились и распрощались с крысами и вонью, отдав всю радость частному бизнесу, пооткрывавшему мелкие забегаловки различного назначения с пёстрыми вывесками и подключениями к изношенным домовым коммуникациям.
Парикмахерские, турагенства, живое пиво, окна-двери, аптеки, памятники, трикотаж из, опять окна, 1000 сумок, все интимные размеры…
Я поднимаюсь по ступенькам одной из лавчонок. В закутке, увешанном цветастыми тряпками, продавщица суетится около единственной покупательницы. Дородная Макаронина смотрит на своё отражение в зеркале. Вздыхает:
? Какая я была в юности тоненькая вермишель: сквозь дуршлаг пролезала.
? Что вы, вам так к лицу!
? Правда?.. ? и матрона гордо продолжает:
? Зато сейчас в раковине не валяюсь! Могу себе позволить! Беру!
Я спускаюсь и иду дальше.
Мини-маркет, фото, окна (да что ж такое!), всё по 36 и 6, круглосуточно…
На бетонных ступенях очередного салона красоты, подложив под худую задницу полиэтиленовый пакет, сидит потёртого вида Сухарь, весь обсыпанный то ли солью, то ли перхотью. Перед ним, чуть ниже, пластиковый стаканчик с чем-то пенным коричневым, в руках вяленая рыбёшка. Озорными глазами Сухарь провожает все проходящие мимо юбки, подмигивает сидящему рядом коту. Кот понимает настроение напарника, старательно вылизывает заднюю лапу.
Я слышу часть монолога:
? Эх, времена! Бывало, зайдёшь в булочную ? аромат, свежесть, всё открыто лежит на полках. Выбирай ? не хочу! Можно румяную корочку вилочкой на верёвочке попримять, а она в ответ тебе глубоко мякишем дышит ? возьми меня. А сейчас? Хоть всё доступно, гигиенично и безопасно ? целлофан проверен электроникой, ? а удовольствие из процесса ушло.
Кот поднимает мордочку, нюхает рыбный воздух, убеждается в наличии рыбёшки и продолжает свой процесс. Я поспешно удаляюсь.
Перед самым метро в новеньких оконных проёмах с трудом читается: МЫО ? ТКР ? ЫЛИ ? СЬ! Оказалось, это медицинский центр зазывает пациентов скидками и профессионализмом персонала. Поверить и посмотреть, что ли?
Табличка на дверях сообщает, что приём ведёт терапевт Честный Состав. Очереди нет, я заглядываю вовнутрь. За столом что-то пишет сам специалист, напротив ? мужик.
? Ваше имя, фамилия?
? Кола Гамбургер. Доктор, у меня избыточный вес.
? Вижу, но не стоит беспокоиться ? вес скоро снизится.
? Правда?
? Конечно! На подходе язва. Деньги можно мне.
Мне понятно многое и я закрываю дверь.
Следующий кабинет. О! Серьёзная светящаяся надпись «Не входить! Идут процедуры!» Но мне-то можно.
Внутри темнота и голоса:
? А чё так холодно? Мы чё, в холодильнике?
? Это очень полезно для здоровья.
? Чё?
? Чё-чё… Криосауна, деревня!
Я замерзаю, выскакиваю в тёплый коридор и натыкаюсь на Пиццу. Она как ни в чём не бывало продолжает говорить по телефону:
? Была у диетолога, так он мне говорит, мол, у меня не желудок, а свалка. Надо быть разборчивее. Нет, каково?
Надо, мадам, надо… Надо валить отсюда!
У станции метро полно народу. Кто-то спешит войти в вестибюль, кто-то выходит… Порой некто из встречных потоков путает двери, сразу обогащая словарный запас смачными эпитетами в свой адрес, но в долгу не остаётся, делится воспитанием, поддерживая общий культурный гул обстановки.
Вокруг люди-бутерброды меланхолично бродят в толпе с рекламными плакатами, призывающими воспользоваться мгновенными микрокредитами. Судя по лицам рекламоносителей, они так и поступили. Но пусть и другие вляпаются!
Бумажные буклеты, листовки, визитки, календарики, газеты перекочевывают из рук распространителей, едва задержавшись у прохожих, на асфальт, так как ближайшие урны уже переполнены эксклюзивом… А ещё есть пикет!
Пара активистов ожесточённо ведёт классовую борьбу: один с мегафоном на груди, другой с пачкой газет наперевес. На раскладном столике лежит ведомость сочувствующих блоку, рядом китайская магнитола, но песни звучат знакомые, иногда, хорошие…
В паузах между ними трещит мегафон:
? Товарищи, хлебобулочные изделия! Тучи сгустились над нашим Отечеством. Сырость проникает в каждый дом, плесенью покрывая идеалы социальной справедливости. Вставайте под наши лозунги: Пересмотрим результаты грабительской приватизации государственных хлебозаводов! Долой частные пекарни! Покупайте газету «Засахаренное завтра».
Я шарахаюсь в сторону и меня относит под козырёк к колонам, где курят, плюют под ноги и назначают встречи, в одиночку или группами. Слышу короткий диалог:
? Говорят, Колобок спекся.
? Что, правда? Докатился, блин. Так ему и надо.
? Ну, мужик он, скажем прямо, был пресный. И то, откуда у дедки с бабкой соль да яйца. Нищета. Пустые сусеки и пенсия. Но о засохших, сам знаешь, или хорошо или…
? Ладно, все там будем: либо голубям, либо в котлеты…
? Да уж, срок годности…
? А-га! Вон, наши идут…
Ещё:
? … Подружка рассказывала: сосед по коммуналке ? Батон Городской ?
вернулся с Мёртвого моря загорелым, солёным и с подрезанной горбушкой. Она в шоке!
? От полноты ощущений, должно быть…
Смеются буханки…
Два чувака пытаются поздороваться, не попадая ладонями и тыкая друг друга локтями:
? …Привет!
? Привет!
? Как дела? Вижу, Пирожок, ты теперь с мясом? Машину взял? И как?
? Что ты! Полный фарш!
Наконец я у входа. Потоком заносит меня в прохладный вестибюль станции, и едва успеваю по привычке достать и приложить проездной, как оказываюсь на ступенях эскалатора. Стоим плотно, а слева катятся по ступеням вниз нетерпеливые граждане. Горластая реклама прерывается на полуслове усталой просьбой:
? Не бегите по эскалатору.
Да где там! Бег продолжается, реклама тоже. Сексуально и проникновенно:
? Парфюмерная фирма ВАНИЛЬ де БОТЭ проводит акцию по бесплатной раздаче прошлогодней коллекции селективных ароматов из серии СТАРЫЕ ДРОЖЖИ! Натюрель! Спрашивайте в аптеках!
А сейчас невыразительно, но информативно:
? Текущий год ? год культуры! Сегодня, в рамках фестиваля этномузыки, в Доме культуры имени Озимых состоится концерт хора горлового пения «КАРАВАЙ» с программой «Каравай, каравай, рот не разевай!» Выход свободный.
Ещё что-то про сертификаты, телефоны, заказы…
Оказывается, на ступеньку ниже меня едет немного развязанная, но юридически подкованная, молодёжь. Парень в цветастых трусах и золотой цепочке, заметив на параллельном эскалаторе поднимающуюся группу в строгой темной униформе, весело кричит им:
? Эй, Кексы! Где ваши Маффинки?
Но его дружок, одетый так же необременительно, пресекает опасное баловство:
? Это не Кексы, а Куличи… Ну, их! Закон, знаешь ли…
Приятно соблюдать некоторые законы: молчишь, все молчат и законопослушание налицо и тишина окружающая радует.
Не то, что, скажем, миграционная политика, где нечёткие определения правил игры, вялый контроль и мягкие порицания нарушений просто толкают местных предпринимателей на использование дешёвых некачественных рецептов ближнего зарубежья. Проблема растёт как на дрожжах, поднимается и кое-где уже перевалилась через край кастрюли. Не пора ли уже испечь толковый закон?
Подъехал пустой вагон, толпа вваливается вовнутрь, но как-то всё рассосалась, и остались даже свободные сиденья. Около одного такого, напротив моего, на полу катается стеклянная бутылка, веером разливает по полу вагона остатки пива. Все брезгливо убирают ноги. Я тоже. Образованным, интеллигентным людям неуютно ехать в дискомфорте. И только один загорелый парнишка в тюбетейке взял да поставил бутылку в сторонке. Что же, он привёз в наш город не только работящие руки, но часть культуры своей Родины. Как говорится, Хуш келибсиз!
Пассажиры входят, выходят; вагон то наполняется, то пустеет. Я достаю из-под себя свежий номер бесплатной газеты, некогда популярной среди пассажиров и углубляюсь в чтение. Этим занятием я отгородился от нашествия коробейников, почему-то решивших, что под землёй их погремушки купят вдвое дороже, чем на поверхности; или у кого-то возникнет острая необходимость воспользоваться вездесущим пластырем телесного цвета, настолько метро не безопасно. Также ужасно надоели «отставшие от поездов», «беженцы от региональных конфликтов», «нуждающиеся в операциях», «всех похоронившие», короче, все «не евшие шесть дней». В конце концов, у меня «белая» зарплата, уплаченные налоги, а адреса социальных служб не составляют государственную тайну.
Итак, читаю: криминал, коррупция, беспорядки…
…«Бандитские разборки: в лесу найден авторитет Батон. Сплошные отруби».
…«Громкое дело. Репортаж из зала суда.
Судья:
? Подсудимая Булочка С Маком, встаньте. Вы обвиняетесь в незаконном хранении наркотического вещества. Что можете сказать в свою защиту?
Подсудимая:
? Да это я для себя, блин горелый!ё
Судья:
? Вызывается свидетель ? Блин Горелый».
…«Бежавший из мест вторичной переработки рецидивист Калач ? Тёртый объявлен в розыск. Всем просто интересно знать: а как, собственно, он выглядит?»
…«Глава районной администрации Дарницкий Е. Е. погряз в серых коррупционных схемах строительства главного транспортного конвейера линии по производству пирожных безе. В результате, чиновник сидит, конвейер стоит, а безе на грани полного исчезновения с прилавков».
О! Есть позитив!
…«На маленькую Саечку напал выходец из нелегальной пекарни. Саечка очень испугалась, закричала… Её выручил шедший из качалки хлебец Геркулес: хулиган получил за испуг девушки приличную саечку в подбородок».
Спортивная страничка. Так-с!
…«Беспорядками отметили местные гурманы очередной проигрыш футбольного клуба „СПАГЕТТИ“. Что происходит с игроками, они словно вареные на поле?»
…«Спортивные объекты вновь используются по назначению!
Новости с велотрека: велосипедист Нарезной установил личный рекорд ? нарезал тысячу кругов на восемьсот граммов собственного веса. Вот что значит ГОСТ!»
И на сладкое ? рубрика «Это любопытно!»
…«Геологическая сенсация:
Небезызвестный горный массив ДоШиРакИСюка, находящийся на территории Центральной Кореи, оказался окаменелой лапшой быстрого приготовления. После случайно пролитого кипятка часть породы размякла, образовав спиралевидную массу с характерным запахом следов пребывания горных баранов и геологов, рискнувших таки попробовать находку.
Покинув медпункт, в планах смелых экспериментаторов заняться бизнесом».
Неблагоприятный прогноз погоды… неблагоприятный курс валюты… перевезём за час…
Газета кончилась, и я возвращаю её на прежнее место. Собственно, следующая станция ? моя, пора пробираться к выходу.
Когда я выхожу из метро, то сильно разочаровываюсь. Вместо желаемой жары духового шкафа и расплавленного асфальта город встречает меня кошмаром для Водоканала ? стеной проливного дождя. Разверзшиеся хляби немилосердно топят опустевший город, превращают улицы в реки. Те, сметая на своём пути скамейки и урны, киоски с шаурмой и фонарные столбы, несутся к главной реке. И вот передо мной широкая, язык не поворачивается сказать, водная гладь, кипящая как кастрюля, со спиралями водоворотов возле люков городской канализации.
В один из них меня несёт и засасывает. Я захлёбываюсь. Конец.
…Я прихожу в сознание от того, что на моё лицо льётся вода. Не открывая глаз, слышу женский голос:
? Может скорую?
? Думаю, не стоит. Он, кажется, пришёл в себя, ? ответил мужской бас.
? Вы правы. Мне лучше.
Я кряхтя сажусь на скамейку, на которой, оказывается, лежал вдоль облупившихся досок. Её обычные заседатели стоят в сторонке, лузгая семки.
? Что со мной произошло? ? Я стряхиваю с пиджака прилипшую шелуху.
? Вы поскользнулись при выходе из подъезда и ударились головой о бачок для пищевых отходов. Его по субботам не вывозят.
Ко мне разом возвращается обоняние.
? Да, я чувствую его присутствие. А как же лифт?
? Что лифт?
? Аварийная остановка, темнота…
? Папаша, ничего такого быть не может. Лифт в нашем доме исправен. А ну, дочка, скажи, кто я?
Девочка старательно произносит:
? Механик по обслуживанию лифтового оборудования!
Я же мысленно вспоминаю всех небесных заступников: только бы она ничего не перепутала.
Четвёртый угол
«Дописываю эти строки впопыхах: меня уже вызывали, надо идти, потому что они очень не любят ждать...»
Феликс Фадеевич напечатал ещё несколько заключительных фраз, с сомнением пробежался по всему тексту, вздохнул, выключил планшетник и сунул его под подушку. Затем надел тапочки и поспешно вышел в коридор.
