Глава 1. Источник
Я подвернула ногу и оступилась. Боль пронзила лодыжку электрическим разрядом, стрельнула от пальцев до голени. Я рассерженно зашипела, слезы брызнули из глаз.
- Дима! Мне больно, помоги!
Бесполезно, мой парень ушел далеко вперед с Лизкой, двоюродной сестрой. Разговорились голубки, и не заметили, как я плетусь позади одна, распираемая обидой. Лиза давно к Димке присматривалась, но я не почувствовала подвоха, когда она попросилась с нами в поход. Только увидев, поняла, что родственница задумала. Ну кто идет на природу в коротких шортиках до попы и в топе, который только грудь прикрывает, оставляя живот на виду? Живот плоский, с кубиками, глаз не отвести, у меня в жизни такого не было. Лизка ужом вьется вокруг Димы, а тому видно приятно, о своей девушке забыл, ходит с гордым видом. Даже не заметил, что я давно отстала.
Тьфу на него, противно. Пусть Лизка забирает себе «сокровище». А у самой злые слезы текут по щекам и лодыжка предательски ноет. Интересно, вспомнят они обо мне, вообще, или придется ковылять самой, как умею?
Я достала из рюкзака бутылку с водой. Выпила последние теплые капли на донышке. Солнце жарко светило сквозь кроны деревьев. Вокруг шумел лес, пели в ветвях птицы, по поросшим мхом валунам журчал ручеек.
Я похромала к воде, присела на широкий камень, выпустила ногу из кроссовка, сняла носок и опустила в восхитительно-ледяной поток. Смыла с щек слезы, подставила ветру лицо. Мне спешить некуда, дорогу и сама найду, а Димка… Может вспомнит. Посмотрим, отправиться ли он меня искать…
Лодыжка опухла, налилась некрасивым лиловым шаром. Я попробовала подвинуть ступню и ахнула от пульсирующей боли. Достала мобильник – бесполезная вещь в походе, батарейка кончилась еще днем, а запасная у Димы в рюкзаке. Зато ручные часы с механизмом, заводящимся от движения руки, исправно показывали пять часов. Нужно смотреть фактам в лицо: светлого времени не много, меня никто не ищет, а с распухшей ногой далеко не уйти.
И еще пить ужасно хочется. Я поболтала пустой бутылкой, решилась, и наклонилась набрать воды из ручейка. В походах запрещается пить из источников, но что мне делать? Наберу на крайний случай, буду пить только если в ближайшее время никого не увижу.
Я, со вздохом сожаления, достала ногу из воды. С трудом нацепила носок, расшнуровала кроссовок и вдавила туда ступню. Вроде могу наступать, хоть ненадолго, значит ничего страшного.
И все таки обидно, что оказалась Диме не так уж и нужна… В последнее время мы часто ссорились, но не думала, что расстанемся некрасиво. Буквально, бросил свою девушку одну в лесу…
Казалось, что я отошла от тропинки всего на несколько метров, чтобы охладить ногу в ручье, но сейчас никак не могла найти проторенный путь с обозначенными знаками. Нога ужасно ныла и злила собственная беспомощность. Если меня не хватятся, то придётся ночевать одной, без подходящего снаряжения. Палатка у Димы, у меня с собой один лишь спальный мешок, еда и смена белья.
Я все продиралась сквозь бурелом, надеялась забраться повыше, разглядеть местность, но, кажется все глубже забиралась в чащу.
И пить, как назло, хотелось неимоверно! По виску от напряжения скатилась капелька пота, жара стояла ужасная, несмотря на вечернее время.
К черту! От холеры или от кишечной палочки меня потом вылечат. А в болевой обморок могу хлопнуться прямо сейчас.
Вода из источника была еще прохладная, свежая, неимоверно вкусная, будто ягодный морс. В голове зашумело, меня овеял ласковый ветерок, и даже, кажется, боль из лодыжки притупилась и отступила на задний план. На сердце стало так легко и хорошо, недавняя обида выветрилась как утренняя роса.
Я молода, неплохо выгляжу, не дура. Найду еще того, кто не бросит в беде. Кто никогда от меня не отступится! Что бы не случилось.
Последняя мысль будто гулом отозвалась в голове. Сердце пропустило удар, вокруг стало на мгновение тихо, как под землей. Будто меня услышал кто-то могущественный и дал добро.
Через мгновение зашелестели листья над головой, на потное плечо уселась лоснящаяся муха. Я попыталась смахнуть ее рукой, но движение вышло неуклюжим, как в замедленной съемке.
Меня скрутила тошнота, в глазах потемнело, в животе появился ком. Я привалилась к ближайшему дереву, лишь бы устоять на ногах. На расстоянии вытянутой руки мельтешило радужное марево. Мне показалось, что я не стою в чащобе, а еду в скоростной электричке. Кора под пальцами стала гладкой, голубой цвет неба запах фиалками, цвет травы прозвучал скрипичным звоном в ушах.
Блин, что ж такого было в водичке? Галлюциногены? Откуда им на природе взяться? Жить-то хочется, хоть бы быстрее все закончилось!
Я осела на землю. Веки стали тяжелеными, все тело сковала усталость. Я свернулась клубочком между корнями, прижала колени к груди. Ветер шелестел над ухом нечто успокаивающее. Мысли разбегались, и я сама не заметила, как погрузилась в сон.
***
Я проснулась от холода. Все тело трясло, пальцы превратились в сосульки. Я засунула их в рот, со стоном присела, стараясь не делать резких движений. Голова была тяжелая, будто меня кто-то вчера стукнул камнем по затылку.
Ночной лес заливала ярким светом луна. Я подняла голову и прищурилась – ой мамочки, две луны! Одна большая, в пятнах, а вторая, в отдалении, желтая как апельсин и размером поменьше. В глазах не двоилось, я ясно видела драгоценный шлейф звезд, разметанный по небу. С созвездиями я знакома не была, но могла точно сказать, что так много звезд я не видела ни в одном атласе. Они искрились и подмигивали, будто насмехаясь над замешательством мелкой запутанной человечки.
Я с трудом поднялась на ноги. Рюкзак лежал у ног бесформенным комком. Я вытянула из него спальный мешок и укуталась как в плащ. Достала шоколадный батончик в пластиковой упаковке. Меня накрыл привычный запах синтетики, сразу стало легче думать. Я не сошла с ума, у меня не галлюцинации. Голова еще побаливает и холодно до жути, но мысли четкие.
Где я?
Хороший вопрос. Видимо, меня никто не нашел и я задремала под деревом. Оно, кстати никак не изменилось со вчера. Та же шершавая кора в пятнах лишайника. А вот все остальное… Кошмар какой, я в другом мире!
Желудок забурчал, напоминая о своем существовании. Я надела лямки рюкзака, поправила спальный мешок и отправилась вниз с холма, по дороге расправляясь с батончиком. Шоколад оказался очень кстати.
Нога не болела и я даже остановилась, чтобы покрепче завязать шнурки. Заметила, что секундная стрелка ручных часов исправно движется по кругу. Стоял десятый час. В лесу было очень тихо. Луна ясно освещала натоптанную тропку, которой точно вчера не было. Я пожала плечами и решила исследовать ее.
Сердце часто билось в груди, при ходьбе с губ срывались облачка пара. Окружающая тишина давила на нервы. Безмолвные ветви расчеркивали небо, мокрая трава стелилась под ноги.
Тропа вильнула влево, потом начался спуск. Я увидела впереди опушку и замедлила шаг. Под желудочком противно засосало, я сглотнула и постаралась глубоко вдохнуть, чтобы унять дрожь в пальцах. Я не знала, что ожидает меня за поворотом.
С холма при свете двух лун можно было в деталях разглядеть простирающуюся равнину. Внизу раскинулась деревушка. Естественно никаких электрических столбов, в нескольких окошках колебался желтый огонек, как от масляной лампы. Дальше за деревней, на холме повыше чернел на фоне бархатно синего неба дворец со множеством вычурных тонких башенок и зубчатой стеной. Точь-в-точь Диснеевский замок.
Я покусала губу, закуталась плотнее в спальный мешок и пошла по направлению к домикам.
Что им сказать? Лучший выход придумать то, что наиболее приближенно к правде – потерялась в лесу, отравилась водой из источника, все еще плохо соображаю.
Я все еще не до конца верила, что попала в другой мир. Мне казалось, что еще немного, и сон закончится. Я проснусь, вернусь в вуз, порву с Димой и буду дальше изучать свои генномодифицированные рыбки.
- А ну стой!
Меня будто током прошило от страха. Зычный мужской голос шел откуда-то справа, со стороны первых домов в деревне. После мгновенного колебания, я бросила спальный мешок и помчалась что есть мочи в противоположную сторону, к домиком на левой стороне.
- Держите его!
Позади слышались оклики и шум тяжелых шагов по земле. Я бежала, что есть сил. Лодыжка тут же вспомнила, что ее недавно подвернули и предательски заныла. Я подбежала к первому домику и затарабанила в дверь, не дожидаясь ответа кинулась к следующему.
Не добежала. На меня накинулись сзади, я проехалась подбородком по чьему-то огороду. На спину уселся тяжелый мужчина, и, отдышавшись спросил.
- Чей будешь?
Я замычала в ответ и попыталась вырваться. Чужие руки уже сняли со спины рюкзак и теперь пытались раскрыть молнию. Видимо не разгадал секрета застежки, я услышала, как нож режет ткань и вытряхиваются со звоном ключи от дома, глухой стук мобильника, шорох белья…
Меня грубо перевернули на спину. Надо мной сидел бородатый мужик в кольчуге и с ножом в руке.
- Это девушка! – удивился он. – Ты чья?
Я хмурилась и пока молчала, нервно поглядывая на сверкнувшее лезвие.
- Небось ничья, раз ночью одна гуляет, - ответил второй, внимательно разглядывая спортивный лифчик, выуженный из разграбленного рюкзака.
- Раз молчит, то будет наша, - одобрительно подтвердил бородач и залез пальцами мне в рот, проверить товар, как лошадь на базаре.
Я со всех сил прикусила его пальцы, раздался противный хруст, рот наполнился жидкостью со вкусом железа. Мужик обиженно заорал, придерживая пальцы другой рукой. Я со всех сил столкнула с себя бородача, изловчилась и вскочила на ноги.
Второй стражник тут же оставил шмотки, пружинисто прыгнул в мою сторону, вынимая свой короткий меч. Я пятилась спиной назад, с подбородка капала кровь и, наверное, только из-за этого жуткого зрелища мужчина не нападал, а только не давал мне уйти на достаточное расстояние для бега.
За моей спиной послышался скрип двери и огород осветился желтым светом.
- Что тут происходит?
На пороге стояла внушительного вида женщина, выше меня на голову и шире в три охвата. В платье до пола и кружевном чепце на голове. Я кинулась ей в ноги.
- Спасите, умоляю…
Хозяйка окинула меня быстрым взглядом, оценила кровавый рот и воющего от боли стражника. Еле видно кивнула мне и повернулась к мужчинам, уперев кулаки в бока.
- Сэм, Питер, что вы тут вытворяете?
Покусанный бородач выставил вперед руку и тонким голосом закричал:
- Вот, что наделала эта банши!
- Питер, от чего ты пристал к моей воспитаннице? Она приехала вчера вечером, никого не знает. Испугалась тебя в темноте, вот и защитила свою девичью честь. Нечего пальцами в чужой рот лезть. Пойдем, милая.
Женщина протянула мне руку и я благодарно вцепилась в нее и сразу обняла мощную талию, прижалась как можно ближе к защитнице.
- Она сказала, что ничья… - протянул второй стражник.
- Я все прекрасно слышала. Она ничего не говорила от страха, а вам завтра несдобровать.
Женщина повернула меня в сторону прихожей. Уже закрывая дверь помедлила, обернулась и быстро бросила.
- Ладно, говорить лорду Бестерну ничего не буду, заходи, подлечу тебя по быстрому.
Питер без колебания шагнул и протянул окровавленную руку вперед. Женщина вытащила из кармана коробку, посыпала сверху пальцы белым порошком. Мельком посмотрела на луну, что-то посчитала шепотом, нахмурилась. Достала из грудного кармана флакон и отмерила три капли зелья. То зашипело на порошке, забулькало и окутало стражника зеленым дымком.
И тут у меня волосы зашевелились. Я почувствовала прикосновение холодного воздуха к голой коже шеи, к больным пальцам потянулся воздушный поток, зеленый дым закружился в колесо вокруг протянутой руки. Я прислонилась ко стенке в прихожей, ноги стали ватными, я не могла глаз оторвать от хозяйки дома, которая как дирижер управляла потусторонним ветром.
- Все, - выдохнула женщина, когда дым рассеялся. Вытерла покрытый испариной лоб. – Питер, иди домой, отдохни. Пусть Сэм один подежурит до утра. Все равно тут ловить некого, кроме глупых девчонок. Что уставилась, - это уже было сказано мне гневным тоном. – Расскажи, где шлялась?
А сама дверь прикрыла, оставив за порогом благодарности и извинения стражников.
- Да, эмбия Уилкокс. Хорошо, эмбия Уилкокс. Привет лорду Бестерну…
Я сглотнула и по быстрому огляделась по сторонам. Меня занесло не в простую хижину. Напротив двери цвета черной розы стояло изящное трюмо с искусно расписанной вазой. Сама хозяйка была одета в бархатное домашнее платье с золотой тесьмой. Она строго смотрела на меня пронзительными карими глазами, поджав губы и сложив руки на внушительной груди.
- Чья будешь?
- Почему мне все задают этот вопрос. Я своя и ничья больше!
Я высказалась, и сразу зажала себе рот. Лучше промолчать, выдать себя за дуру, за сумасшедшую, но не за чужачку… Я только что наблюдала настоящее колдовство, мне нужно быть осторожной, но видимо нервы шалят.
А от хозяйки вырвавшиеся слова не укрылись. Она скривила губы в ироничной усмешке, подняла бровь и неодобрительно покачала головой.
- У каждого человека должен быть лорд. Иначе он становится легкой добычей для злоумышленников. Ты, видимо, совсем заплутала, девочка, и вышла не туда, куда надо. Пойдем, я напою тебя чаем. Мне как раз привезли новый сорт с сушеными апельсиновыми корками. Домашние давно спят, а я зачиталась последним романом Эриндриэля. Тебе повезло.
Я осторожно шла за ней, потирая запястья, на которых завтра расцветут синяки. Меня порядочно потрепали стражники, и хотя они, присмиренные, остались за дверью, я все еще отходила от стычки. Да и вода из источника продолжала действовать – голова была тяжелая, все казалось нереальным.
Так и хотелось спросить, «где я?», «что это было за волшебство?», но я прикусила язык. Вопросы бывают очень опасны: можно показать собственное невежество, которое легко использовать. Я еще не совсем уверена, радушная хозяйка мне друг или враг. Буду вести себя скромно, слушать внимательно. Главное – выжить.
Меня провели в уютную гостиную с обоями, расписанными голубым узором. Ковер от стены до стены, по виду персидский, из тонкой шерсти, изображающий битву единорога и дракона. Посреди комнаты изящный столик с букетом роз. Меня усадили на стул с мягким сидением. Я облокотилась назад и охнула, ощутив ссадину в том месте, где Питер на меня грохнулся.
На тумбочке стоял поднос с дымящимся чайником. Хозяйка плавным движением, не смотря на свою грузность, перенесла поднос на столик перед нами и налила в изящную чашку ароматный горячий чай.
Чашка была просто чудо – из прозрачного фарфора, с золотой каемочкой, и объемными цветочками на изогнутой ручке. Достойная королевской семьи.
У меня появился ком в горле. Этот осязаемый безобидный предмет стал последней соломинкой, заставил осознать глубоко и бесповоротно, что я не дома. Я совсем одна, как листок на поверхности бурного ручья, куда занесет, туда и поплыву - в черноту под корягой или в пучину водоворота. У меня задрожали руки и я спрятала их между коленями, опустив голову с короткой стрижкой.
- Благодарю вас от всей души…
