Книга тайн

21.11.2019, 20:18 Автор: Светлана Гольшанская

Закрыть настройки

Показано 85 из 88 страниц

1 2 ... 83 84 85 86 87 88


Герда? Неужели Лучезарные добрались и до неё? Добрались, потому что он ничего не сделал, чтобы уберечь её от ядовитых осколков!
       Неужели маленькая девчушка, которая верила в него так самозабвенно и трогательно, стала бездушным чудовищем с мёртвыми разноцветными глазами? Чистоту и тепло сменила жажда мести и ненависть ко всему живому. Веточка вереска в её пальцах осыпалась трухой, как прежде маска в руках Палача.
       Это Герда произносила приговор и подводила Николаса к эшафоту, она подносила факел к его костру, улыбаясь злорадно.
       «Предатель! Клятвопреступник! Сколько обещаний ты давал и не выполнял».
       «Нет! Я постараюсь. Выполнить хотя бы часть».
       Охотник достал из-за пазухи медальон с горлицей. Единственная действенная защита. Мягкие прикосновения вилии на плечах возвратили надежду.
       Шептал, перекрывая Мрак, нежный голос:
       «Я никогда на тебя не обижалась. Прости же сам! Перестань мучиться! Нельзя отрицать себя вечно».
       Николас без страха заглянул в лицо Палачу:
       – У меня тоже есть кое-что твоё. Может, обменяемся и будем квиты?
       Он протянул врагу распахнутый медальон. Фиолетовый луч сорвался с проклятого клинка и обрисовал хрустальный гроб, в котором Норну выставляли, как трофей. Обманутые Жерардом люди подходили к ней и целовали мощи, надеясь получить награду.
       Судорожно выдохнув, Палач рванулся к жене.
       – Не такие уж мы и разные, – хмыкнул Охотник.
       – Тва-а-арь! – зарычав, Микаш выхватил меч и бросился на Николаса.
       Собравшись силами, он выставил клинок для защиты. Удар, ещё удар. Скрежет. Посыпались искры.
       Получалось только отбивать выпады и увёртываться – на атаки не хватало скорости. Усталость брала своё. Долго этот бой не продлится. Мрак цеплялся за Николаса, утягивал, как в трясину, топил, заставляя захлёбываться гарью.
       Палач и вправду хорош, в других обстоятельствах этот поединок стал бы лучшим. Но теперь впереди лишь смерть. Стылый туман Тихого берега щекотал затылок, скрипели уключины утлой лодчонки паромщика.
       Или нет? Так, кажется, стонут киты, когда зовут родственника.
       – Мы будем жить! Слышишь? Мы ещё поборемся! – отозвался голос из детских воспоминаний. У берегов Авалора фомор так же сражался с косатками и тонул в безнадёжности. – Мы всем покажем, кто тут хозяин!
       Затрещал лёд, всплеснулась вода. Холодные солёные брызги окатили с ног до головы. Пронзая Мрак, из Заледенелого моря выпрыгнул огромный белый кашалот. Тени визжали и вспыхивали, соприкасаясь со светящимся телом.
       Охотник протянул к нему руки. Стоило коснуться гладкой китовой шкуры, как в стороны разошлись мощные волны. Дети воды и ветра, они сметали Мрак, очищая мир от Полночьгорья до самого Нордхейма.
       Над головой показалось тёмное небо с необычайно яркими звёздами, полная луна подмигнула ласково. Внизу бушевало ледоходом море. Впереди пульсировала разноцветными огнями Червоточина. Морозный воздух будто пел ей в такт, ликуя.
       Эйфория прошла, и Николас осознал, что падает. Падает прямиком в пасть кашалота. Мощная челюсть сомкнулась над ним, окунув в кромешную тьму.
       

***


       1573 г. от заселения Мунгарда, Эскендерия, Священная империя
       Микаш резко наклонился и выдохнул, просыпаясь от транса в своём кабинете. Вспыхнув, полотно Мрака опало пеплом.
       Трюдо проворчал:
       – Наши запасы Мрака уничтожены! И чего ты добился?!
       – Мы узнали, что лорд Комри жив и нашёл сильного союзника, – невозмутимо ответил Палач, поднимаясь с пола. – Всё идёт по плану. Эту взбучку он запомнит надолго.
       Собеседник недовольно сложил руки на груди:
       – Что дальше? Направим войска в Лапию? Пока мы доберёмся до него, весь срок выйдет.
       – Велика честь. Пускай сам за нами бегает, – отмахнулся Микаш. – Выманить его не так уж сложно, достаточно показать нечто, что привлечёт его внимание.
       – Хочешь, чтобы мы разыскали твоего сына в Белоземье? – недоумённо нахмурился Трюдо.
       – Нет, милостивый Мрак, когда же вы уясните, что он бесполезен и оставите его в покое? – потерял самообладание Палач. – Не надо никуда ехать. У нас уже есть всё, что потребуется.
       Позвав дежурившего в коридоре посыльного, Микаш отдал короткий приказ.
       Через четверть часа на пороге кабинета появился заспанный светловолосый парень.
       – Вы хотели меня видеть, Ваше превосходительство? – спросил он смиренно.
       – Да, Олаф, мой мальчик. Слышал, тебе нездоровилось последние дни, – участливо заговорил Палач.
       Трюдо наблюдал за ними из тёмного угла.
       – Вас, правда, интересуют мои тревожные сны? Иногда я скучаю по младшему брату, только и всего. Он был неодарённый, и нас разлучили в детстве. Порой мне снится, будто он зовёт меня на помощь, а я никак не могу до него добраться. Не думаю, что это что-то серьёзное.
       – Ты, конечно, прав, – Микаш отвернул голову, скрывая торжествующую ухмылку. – А как учёба? Слышал, ты блестяще сдал испытания на звание судьи.
       – Вы же знаете, как я хотел помогать людям. Все жаждут справедливости. Я подал прошение, чтобы меня назначили разбирать дела в Тегарпони. Там как раз освобождается место. Из-за этого вы меня вызвали?
       – Ты удивительно проницателен, мой мальчик. Но почему ты решил, что твои таланты не достойны более высокой должности?
       Вздохнув, Олаф отвёл взгляд. Видимо, готовился к этому разговору.
       – Не всё же мне быть вашим помощником. Хочу добиться успеха сам, понимаете?
       – Угу, считаешь, что уже достаточно созрел, – кивнул Микаш. – Что ж, все родители через это проходят. Я должен отпустить тебя в большой мир.
       Олаф улыбнулся, не веря своему счастью:
       – Я вас не посрамлю! Как только наберусь опыта, переведусь в более значимое место…
       – Нет, – оборвал его Микаш. – Для тебя есть работа важнее, чем разбирать кляузы горожан в захолустье. Магистр Трюдо уже достиг почтенного возраста. Ему трудно справляться со своими делами в одиночку, тем более, в таком неспокойном месте, как староверческий Авалор. Совет ордена решил назначить ему преемника, молодого, энергичного, талантливого и старательного. Того, кому мы бы полностью доверяли. Лучше тебя никого нет.
       – Преемника? – вскинул брови Олаф. – Но ведь это не то же, что помощник, который разбирает бумаги и исполняет поручения. Такая ответственность! У меня нет опыта в управлении людьми, нет влияния в ордене и… Я не проходил ритуал просветления.
       – Всё приложится. Ты же не завтра плащ Магистра примешь. Трюдо введёт тебя в курс дела, будет следить и подсказывать, если возникнут трудности. Я верю, что всё получится, – легкомысленно отвечал Микаш. – А ритуал мы проведём по всем правилам чуть позже, когда ты будешь готов. Подумай, судьёй ты улучшишь жизнь одного города, а если станешь Магистром, то будешь влиять на политику не только на Авалоре, но и по всему Мунгарду. И ещё… ты сможешь разыскать брата.
       – Но ведь… – Олаф ошарашенно шевелил губами. – Не в правилах ордена поддерживать родственные связи, особенно с неодарёнными.
       – Когда же ты поймёшь? У кого в руках власть, тот правила и устанавливает. Только от нас зависит, насколько они будут справедливыми. Не обязательно отвечать сейчас. Ты же умный мальчик, чем больше будешь размышлять о нашем предложении, тем больше преимуществ увидишь. Ступай! И не забывай, я в тебя верю.
       Слабо улыбнувшись, Олаф откланялся.
       – Я, конечно, всё понимаю, – недовольно заговорил Трюдо. – Даже то, что это не попытка меня сместить, а подготовка к Часу Возрождения. Но… зачем ты поддерживаешь в нём привязанность к брату?
       – Друг мой, похоже ты невнимательно читал его дело, – улыбка Микаша вышла похожей на оскал. – Его забрали из родительского дома, когда ему и года не исполнилось. Никаких братьев у него не было, по крайней мере, в этом воплощении.
       – Ты думаешь?.. – поражённо ахнул Трюдо.
       – Лучшей приманки для Вечернего Всадника не сыскать. Он сам отдастся нам в руки, вот увидишь, мой друг, вот увидишь…
       

***


       1573 г. от заселения Мунгарда, Урсалия, Лапия
       Среди ночи кто-то громко постучал в дверь. Эглаборг запалил свечу и пошёл открывать лишь потому, что ждал известий о мастере Стигсе.
       Если в такое время, значит, что-то срочное. Сердце тревожно ёкало. Хоть бы не погиб! А остальное решится.
       За дверью ощущались нечеловеческие ауры. Впрочем, Охотник предупреждал, какие у него союзники.
       – Отпирайте! Ему нужно в тепло! – донёсся с улицы звонкий женский голос.
       Отодвинув засов, Эглаборг толкнул дверь. Туаты на носилках внесли мастера Стигса внутрь. Он выглядел неподвижным, как мертвец.
       – Что случилось? – спросил целитель у возглавлявшей отряд женщины. – Снова летаргия?
       Она кивком велела остальным уйти.
       – Битва с Мраком отняла много сил. Ему пришлось зачерпнуть лишнего.
       – Но ведь… он придёт в себя?
       – Через некоторое время. Но если продолжит в том же духе… – туата покачала головой.
       – Но это же не болезнь дара, – высказал свою тревогу Эглаборг. Может, хоть эта нечеловеческая женщина его поймёт. – Я изучал её везде, где появлялась возможность, спрашивал других целителей, читал книги, даже наблюдал несколько случаев. Больные становятся вялыми, их глаза тускнеют, тело ослабевает, мышцы дрябнут, и контроль над даром пропадает постепенно. У мастера Стигса таких симптомов нет!
       – Вы правы. Это болезнь души. Вылечить её сможет только он сам, когда перестанет бояться и ступит за грань, по которой блуждает в летаргии.
       – Неужели ему никак нельзя помочь?
       – Можно. Ему нужен стимул, который сделает его сильнее и заставит бороться.
       Туата подошла к альбому, который Охотник перед отъездом оставил на столе в гостиной, а Эглаборг не решился убрать.
       Среди рисунков демонов она отыскала портрет дочки лесника из Волынцов. Мастер Стигс рисовал Герду так часто, что это казалось наваждением, но он сам всё отрицал и даже злился, когда спрашивали.
       – Ему нужно то же, что и раньше, – туата ткнула пальцем в портрет. – Она растопит лёд в его глазах и сердце. Она излечит его душу и вернёт утраченную целостность. Ради неё, единственной, он пойдёт до конца и взглянет в глаза собственным демонам.
       – Осталось только её отыскать, – печально вздохнул Эглаборг.
       Туата повела плечами. За окном занимался рассвет. Как зыбкий сон, туманный морок, она спешила в страну грёз под волшебными холмами.
       Целитель перенёс Охотника в спальню и уложил в постель. Нужно было приготовить снадобья, которые бы вернули друга в чувство.
       Не успел Эглаборг закончить, как в дверь снова забарабанили. На этот раз одарённый.
       Целитель поспешил открыть. На пороге стоял высокий темноволосый мужчина в бело-зелёной форме. Причёска встрёпанная, под глазами круги, в лице ни кровинки.
       – Мортимер Стигс! Мне сказали, он тут живёт, – выпалил незнакомец на одном дыхании.
       – А вы?..
       – О, простите! Ноэль Пареда, помощник вождя Компании «Норн», – он протянул руку для приветствия. – У меня тут, ну… Небольшая проверка, да.
       – Ах, это вы, – хлопнул себя по лбу Эглаборг. – Заходите. Правда, он сейчас не в лучшем состоянии.
       Ноэль вошёл, внимательно оглядывая обстановку. Целитель вручил ему часть снадобий и повёл наверх.
       Увидев Охотника в постели без чувств, Ноэль закатил глаза:
       – Ну, вот опять! Обещал же вести себя разумно! Во что он вляпался?
       – В Нордхейме проснулся Предвечный Мрак. Мастер Стигс решил загнать его обратно вместе с отрядом людей и туатов.
       – А помощи попросить у него рука отсохнет, – заворчал Ноэль и принялся поить больного водой, пока Эглаборг растирал его согревающими мазями.
       – Скажите… это он или не он? Внук Утреннего Всадника, лорд Комри, – не сдержал любопытства целитель. – Он изредка проговаривался и про знаменитого деда, и про проклятый род. Да ещё и вы… Я подумал…
       Ладонь мастера Стигса взметнулась и обхватила запястье Ноэля.
       Охотник медленно открыл глаза и просипел:
       – Лорд Комри умер.
       – Ты не находишь, что это стало дурной традицией? – Ноэль щёлкнул его по носу. – Ещё хоть раз такое вытворишь, и я заберу тебя обратно в Дюарль.
       Улыбнувшись, мастер Стигс хрипло закашлялся. Мастер Пареда не удержал на лице серьёзную мину и обнял его.
       – Глупый ты, глупый, когда уже перестанешь себя переоценивать и поймёшь, что просить о помощи не зазорно?
       Эглаборг влез между ними и всучил Охотнику чашку с лечебным отваром.
       – Мрак? – выдавил из себя мастер Стигс.
       – Туаты, которые доставили вас сюда, сказали, что вы победили, – ответил целитель.
       Охотник расслабился и перевёл взгляд на Ноэля.
       – Как чувствовал, что ты в беду угодил. Места себе не находил, – ответил тот на незаданный вопрос. – Совсем как в прошлый раз. Хорошо, что твой поход закончился удачно. Ты же напишешь мне обо всём, когда поправишься?
       Мастер Стигс дёрнул уголком рта.
       – Красивые здесь места, хоть я и мало увидел. Мне уже пора. Впредь веди себя осмотрительно, иначе я исполню свою угрозу, – назидательно выговаривал ему Ноэль на прощание, совсем как старший брат.
       – Я присмотрю за ним, – пообещал Эглаборг.
       Как только его друг ушёл, мастер Стигс снова уснул, но на этот раз обычным усталым сном без сновидений.
       

***


       Последнее сражение запомнилось смутно, даже пробуждение дома под уютное ворчание друзей сохранилось в голове лишь зыбким сном.
       Отлёживался Николас ещё несколько дней, а после принялся возвращать себе форму. Эйтайни отказалась говорить, кто спас его в Заледенелом море. Наверняка фоморы. Они всё-таки согласились поддержать общее дело. Ничего, со временем он выведет их на чистую воду.
       Харысай сделался совершенно невыносим: выпрыгивал из загона, носился козлами по двору, раскидывал пуки заготовленного для него же сена, ломал забор, лупцуя его ногами.
       Он попался на верёвку, когда обгладывал во дворе молодую ёлку. Натянув на длинные уши узду, Охотник укрыл конскую спину толстым одеялом, наверх кинул войлочную подушку и приладил седло. Подпруга пришлась Харысаю не по вкусу. Он недовольно прижимал уши и пихался мордой, пока Николас затягивал её потуже.
       Сразу садиться в седло не хотелось. Жеребец, закусив удила, пытался таскать хозяина за собой по всему двору. Нужно дождаться Бельгейна. Пару советов от укротителя зловредных демонов явно не помешают.
       Через пару дней тулпар немного успокоился и стал слушать хотя бы то, что говорил Николас. Команды, подаваемые от повода и от давления на бока, доходили туго, хотя в Дюарле встречались и более тяжёлые случаи, справлялся с которыми разве что Ноэль.
       К началу второго месяца весны, цветовика, когда стало припекать солнце и растаял снег, из Полночьгорья вернулся отряд. Их перенесли назад гримтурсы. Тягости пути сильно сплотили враждовавшие народы. Вечером в городе устроили большой праздник в честь освободителей. Крепкий эль с охотой наливали как длиннобородым лапийцам, так и остроухим туатам.
       Все были очень удивлены и обрадованы, увидев Николаса живым. Даже семьи погибших воинов не держали на него зла и кивали с пониманием.
       Погонщики ещё вели табун ненниров по Полночьгорью. У Заледенелого моря оставили нескольких караульщиков на случай, если Мрак снова выползет из Нордхейма. Но пока всё затихло. Пускай мир продлится подольше, хотя бы до конца его жизни, а там разбираться будут другие.
       На следующий день Охотник показал тулпара Бельгейну.
       – Э, нет, – задумчиво протянул тот. – Я на него не сяду.
       – Неужели он хуже ненниров? Шебутной, конечно, но бывают и горячее.
       – Не в этом дело. Мои предки ловили и дрессировали ненниров многие века. Я знаю их повадки, любую пакость могу предсказать. Но этот… не конь даже. Он как твой меч. Тебе – верный друг, а другим и за рукоятку взять страшно.
       

Показано 85 из 88 страниц

1 2 ... 83 84 85 86 87 88