Она зябко обняла себя за плечи и пошла, куда велели. Оставалось надеяться, что хуже не стало.
Продолговатое здание конюшни было сложено из толстых брёвен, внутри – сухо и тепло. Пахло сеном и терпким лошадиным потом. Остальные путники уже заводили скакунов в указанные Эглаборгом денники, снимали амуницию и забирали поклажу. Завидев Яшку, в крайнем у выхода деннике приветственно заржал жеребец Морти. Та лишь грозно скосила на него глаза и прибавила шагу. Эглаборг поставил её в торце, как можно дальше от горячего кавалера. Герда принялась рассёдлывать кобылу. Так как пришла последней, то и заканчивала, когда в конюшне остался только Финист.
– Порядок? – спросил он.
Она слабо улыбнулась:
– Морти сказал, что всё решит.
– Интересно, как, – пробормотал себе под нос наставник.
Вместе они вышли на улицу. Снова повалил снег. Погода стояла безветренная. Крохотные снежинки плавно кружились в воздухе, нежным холодком касаясь лица и рук. На первом этаже светились окна, в них возникали фигуры знакомых. Как будто иной мир, он так близко, на расстоянии вытянутой руки, но Герду туда не пустят, потому что без дара она слепа и глуха к его чудесам.
Во двор вернулся Эглаборг.
– Мастер Финист, вас уже ждут, – напомнил он державшему сиротку за руку оборотню.
Тот устало вздохнул и поплёлся в дом. На пороге обернулся и подмигнул ей. Стало немного теплее. Хоть кто-то о ней не забыл.
Она сделала шаг к порогу, но Эглаборг её остановил.
– А для вас я как раз баньку натопил. От Волынцов ведь путь неблизкий и трудный, особенно зимой. Уж мне ли не знать. Согреетесь, помоетесь, заодно и время скоротаете. А потом я ужин подам. Что вы любите? Рыбу, мясо, овощи?
– Я неприхотлива, – ответила Герда, но потом спросила без обиняков: – Морти мне не рад, да?
– Что вы! Просто много хлопот с учениками навалилось. Ну и… он всегда немного… отчуждённый.
– Раньше он был другим. Мы все были… – прошептала Герда.
– Не серчайте и наберитесь терпения. Жизнь сильно его потрепала. Теперь ему нужно намного больше времени, чтобы открыться. Даже перед друзьями.
Шквал предупреждал, что будет трудно. Герда заставила себя улыбнуться и направилась к бане. Эглаборг распахнул перед ней дверь.
– Там одежда, – махнул он рукой на лавку у входа. – Не слишком красивая, вы уж извините, но зато чистая и тёплая. Думаю, сейчас это главное. В парильне я оставил мази, согревающие, успокаивающе, смягчающие, от обветриваний, ссадин и мозолей, травяные отвары для волос, мыло, мочало, рогожки, щётки, полотенца. Если чего-то не найдёте, скажите, я достану.
– Вы слишком добры, я не могу...
– Можете-можете. В конце любой сказки за все пережитые злоключения героев обязательно ждёт награда. Так что расслабьтесь и получайте удовольствие, вы заслужили, – обезоруживающе улыбнулся Эглаборг и захлопнул дверь на засов снаружи.
Как будто она здесь – пленница. Что за несуразица?!
На лавке рядом с одеждой стоял такой же фонарь, как у целителя. Герда разделась, взяла его и заглянула в предбанник. Там висело дорогое зеркало. У влиятельного офицера из Компании явно водились деньги.
Сиротка придирчиво изучила своё отражение. За время путешествия она отощала: выпирали рёбра и ключицы. Кожа стала бледной и тонкой, просвечивали фиолетовые жилы, на руках и лице она шелушилась и саднила. Под глазами красовались синюшные круги. И без того высокие скулы заострились, как у покойницы. Волосы отрастали неровно, путались и лежали вороньим гнездом. А как хотелось, чтобы после всех этих лет Морти увидел её такой же ухоженной, как Майли по дороге в Будескайск, или хотя бы такой, какой Герда была дома до гибели отца.
Может, и хорошо, что ей дали время привести себя в порядок. Не стоит тратить его на пустые сожаления.
Сиротка вошла в парильню. Она оказалась куда меньше, чем в хоромах Ягини, но зато гораздо более уютной. На жаровне шипели камни. От лохани посреди комнаты шёл пар. Вокруг стояли склянки и горшки с ароматными снадобьями. Герда вымыла голову тем, что пахло ромашкой и крапивой, а в лохань вылила с запахом свежей хвои и окунулась.
Так намного лучше. Как будто с грязью уходила и усталость. На туесках с мазями было надписано, какую для чего использовать. Герда не преминула воспользоваться и ими. Обернувшись полотенцем, она вышла в предбанник и надела оставленную Эглаборгом одежду: выбеленную льняную рубаху, шерстяную тёмно-синюю юбку и светлую кофту. Расчесавшись берёзовым гребешком, сиротка улыбнулась похорошевшему отражению. Вроде уже и на человека похожа.
– Госпожа Герда? – послышался голос Эглаборга вместе со звуком отпирающегося засова. – Вы готовы?
– Да! – заверила она.
Не терпелось увидеть Морти.
Целитель вошёл внутрь и расторопно захлопнул дверь.
– Мастер Стигс ещё занят, – снова начал оправдываться он, накидывая Герде на плечи полушубок. – Подождите его в библиотеке, поедите и заодно лечебное зелье выпьете. Мастер Стигс сказал, что вы вчера голос сорвали, – он принялся осматривать её горло. – Раньше такое случалось?
Герда пожала плечами:
– В детстве у меня от простуды часто пропадал голос. Горло – моё слабое место.
Целитель озадаченно хмыкнул и почесал в затылке.
– На вид никаких проблем, а по ощущениям… По ощущениям это болезнь от головы, застарелая, как будто не из этой жизни. На востоке верят, что человеческая душа проходит через бесчисленное количество жизней, пока не достигает просветления и не вырывается из порочного круга. Кто знает, что мы приносим с собой в новое рождение: привычки, черты характера, страхи, а может даже и болезни.
– Мне уже говорили об этом. Будто я отдала свой волшебный голос, чтобы спасти кого-то недостойного.
– Если вы что-то отдали, значит, и приобрели нечто равнозначное, – подбадривающе улыбнулся Эглаборг.
– Это мне тоже говорили.
– Значит, правда. Всё будет хорошо, я уверен.
Герда добродушно кивнула. В любом случае ребята сейчас важнее. Сиротка снова послушно направилась за Эглаборгом.
– Верно, вам хочется поскорей лечь спать. В библиотеке очень удобное кресло. Мастер Стигс в нём спит чаще, чем у себя в постели. Там и подремлете чуток.
Они вошли в дом и свернули в едва заметную дверь с правой стороны от лестницы на второй этаж. Там находилась просторная комната, все стены которой занимали заполненные книгами стеллажи. Ничуть не хуже, чем в Будескайске.
Герда подошла к ближайшему и в свете фонаря принялась разглядывать корешки.
– Я оставлю еду и отвар на столе, – бросил на прощание Эглаборг.
А, уже неважно. Ничего не важно, когда перед тобой столько книг!
Давненько на Морти не сваливалось столько хлопот, как с этими учениками. Вначале требовалось разобраться с девицей-мертвошёптом. Припадок сильно её ослабил. Бодрствовать она не могла, но и уснуть тоже не удавалось. Эглаборг долго колдовал над лечебным зельем, которое облегчило бы её состояние или хотя бы помогло заснуть. Сон был сейчас самым лучшим лекарством.
Дальше требовалось поговорить с учениками и наставником, желательно по одному, чтобы они друг другу не подсказывали. Первым Морти принял простоватого Ждана. Выспрашивать пришлось долго, потому что он так старательно путался в показаниях, что под конец и сам с трудом разбирал, где ложь, а где правда. С Дугавой беседа прошла быстрее и проще. Врать она не пыталась, но мало добавила к тому, что выяснилось из скупого отчёта Финиста и слов Ждана.
До полуночи оставался всего час. Ученики отправились отдыхать – утром им предстояло пройти испытание. Охотника ждали два самых тяжёлых разговора.
В Финисте его раздражало всё от всклокоченной рыжей шевелюры, до режущего голоса и укорительного взгляда едких птичьих глаз. Хотя с чего бы? Для Компании важны лишь незаурядные способности и безоговорочная преданность его учеников. А чтобы вытрясти из оборотня нужные сведения, необходимо мыслить трезво.
– Поторопитесь! Госпожа Герда переживает, что вы ею пренебрегли, – предупредил Эглаборг. – Задержитесь дольше, и она на вас обидится.
– Я не могу отвлечься. Займи её чем-нибудь.
– Привязать к кровати? Женщины требуют внимания и не любят, когда их откладывают на второй план, – развёл руками целитель. – Уж вам ли не знать.
Морти поморщился и глянул на него исподлобья:
– Мне ещё надо понять, как себя с ней вести и разговаривать. Накорми её и отведи в библиотеку. Это должно занять её, хотя бы пока я не освобожусь.
– Вы пляшете всё на тех же граблях, – покачал головой Эглаборг, но дольше спорить не стал.
Стоило ему выйти, как в кабинет ворвался взбешённый Финист.
– В чём дело? Зачем ты учинил моим ученикам допрос? Они и так истощены до предела! – начал возмущаться он.
– Мне и самому, знаешь ли, не по душе засиживаться допоздна, учитывая, что прошлой ночью я почти не спал.
Морти поманил его пальцем. Финист навис над его столом, приблизившись на опасное расстояние. Молниеносным выпадом Охотник выхватил у него из-за пазухи амулет Кишно. Оборотень попытался отпрянуть, но верёвка на шее едва не придушила его.
– Твоё нежелание открывать правду вынуждает меня искать её окольными путями.
Морти отпустил так резко, что Финист пошатнулся, на мгновение потеряв равновесие, и закашлялся.
– Я вспомнил, у кого было такое же обличье, как и у тебя. У предводителя Зареченского восстания Кымофея Ясеньского. Он – твой отец?
Оборотень сузил глаза с угрозой.
– Чего молчишь? Тебя же вся Компания ищет, ты почти легенда. В Дюарле любят таких народных героев. Приведут тебя в порядок, причешут, обрядят в парчу и шелка и будут на руках носить, кормить деликатесами с серебряной посуды. Ни меня, ни уж тем более офицеров рангом пониже терпеть больше не придётся. Поверь, я знаю, о чём говорю.
– Сдашь меня, чтобы получить награду? – процедил Финист. – Где была ваша хвалёная Компания, когда Белый Палач громил Заречье и казнил моего отца? Где были родовитые авалорские маршалы, которые допустили капитуляцию Сумеречников?!
– В могиле, – едва слышно ответил Морти, смиряя его ледяным взглядом.
Он привык терпеть нападки молча, да и какой толк оправдываться? Долг Сумеречников – выживание племени, а не преждевременная гибель.
– Не хочешь – хорошо. Я тебя даже понимаю. Все мы тут в одной лодке. Награда мне не нужна.
– А что нужно? – насторожился оборотень. – Я готов уйти вместе с Гердой хоть сейчас, и ты никогда о нас не услышишь.
– Ты притащил в мой дом пятерых одарённых с опасными способностями, трое из которых не обучены, и хочешь сбежать с приглянувшейся девчонкой? – возмутился Морти. – Чем ты тогда будешь лучше нас? Спас их – молодец. Но не бросай дело на полпути, не сваливай на меня всю ответственность – обучи их, помоги выжить. А потом можешь делать, что хочешь.
– Кто бы говорил, – презрительно поморщился Финист. – Герда рассказывала про тебя. Про то, как ты спас её в детстве и бросил. Никогда не поверю, что ты не понял, как она одарена.
Неприятно засосало под ложечкой. Охотник отвёл взгляд:
– А что бы предложил ей испуганный мальчишка-беженец? Её дар был не опасен, её отец знал правду и скрывал её от Лучезарных. Я не мог забрать ребёнка из родительского дома и потащить в неизвестность.
– Пустые оправдания. Ты обещал вернуться, но так и не сделал этого. Её отец умер, а потом на неё напал один богатенький ублюдок. Из-за всего пережитого её дар начал раскрываться, хоть и не в полную силу. Если бы она не поехала с нами, её бы наверняка заметили Лучезарные.
Морти утомлённо сцепил ладони в замок.
– Я понимаю, что виноват перед ней и постараюсь это исправить. Но почему ты ведёшь себя так, будто я и перед тобой в чём-то провинился? Во время капитуляции ордена я ещё даже не родился, а во время казни твоего отца лежал в колыбели. Так что остынь!
– Хорошо! – Финист сложил руки на груди и ответил в таком же тоне: – Я обучу их, а потом уйду вместе с Гердой.
– Нет. Я бы позволил ей выбирать самой, но… она не должна попасть к Лучезарным. Для них это слишком щедрый подарок.
– Что Компания собирается с ней делать? – встревоженно подобрался оборотень.
– Зависит от того, насколько ты будешь искренен. Твой отчёт… – Морти потряс бумагами, которые оборотень составил ещё во время стоянки. – Очень неполный. Врёшь ты складнее, чем твои ученики, но не настолько, чтобы я этого не заметил. Если хочешь помочь ей, расскажи всю правду, и мы вместе подумаем, что делать.
Финист пристально разглядывал его, периодически хватаясь за рукоять притороченного к поясу меча, но всё же заговорил:
– Когда на неё напал тот богач, у него мозги вытекли через уши. Когда я пришёл, он был уже мёртв.
Морти нахмурился:
– Её дар не настолько силён, чтобы сотворить подобное.
– Это не она. Я с самого начала чуял рядом с ней ещё одну ауру. Плотную, тяжёлую, похожую на твою. Порой я замечал, как она разговаривает с ним и как вещи рядом с ней двигаются сами по себе. В охотничьем домике я готов поклясться, что видел, как над телом этого ублюдка склонилась тень с синими глазами. Она велела мне защитить Герду. А потом, здесь недалеко, в пещерном ходе, что вёл через Спасительный хребет, я снова слышал голос. Он угрожал, чтобы я оставил Герду в покое.
– Когда я нашёл её, она звала кота по кличке Шквал, – вспомнил Охотник. – Сказала, что я не смогу его увидеть.
– Да, пару раз речь заходила о коте, но и в пещере, и в охотничьем домике Герда называла другое имя. Твоё.
– Как бы я смог оказаться в двух местах одновременно?
– Демонический двойник? – развёл руками Финист. – Ты ведь Охотник и должен разбираться в этом лучше моего.
– Есть пару догадок, правда, одна невероятней и тревожней другой. Посмотрим, что скажет сама Герда.
– Что ты собираешься с ней делать?
– Проверю. Если найду подселенца, постараюсь убрать.
– А если убрать не получится?
– Я всё решу. Иди спать. Эглаборг покажет комнату.
Морти встал из-за стола и направился к двери. Финист последовал за ним в коридор и по лестнице.
– Дай мне поговорить с ней. Я всё ей объясню, и мы справимся с этим вместе! – горячо заявил оборотень.
– У тебя уже было на это полгода, теперь позволь попробовать мне, – отстранил его от двери в библиотеку Охотник.
– Ты так уверен, что чудодейственные техники с востока помогут?
– Если не попробую, не узнаю. Я сталкивался с одержимостью. Если ничего не предпринимать, Герда погибнет. Так что отойди в сторону и дай мне шанс.
– Обещай, что не причинишь ей вреда! – Финист ухватил его за ворот.
– Сделаю, что смогу. Если услышишь, что она кричит, можешь ворваться и убить меня. Только сейчас отпусти!
Охотник выскользнул из его хватки и скрылся в библиотеке.
Забравшись в его любимое кресло с ногами, Герда обложилась пирамидой из книг. В руках она держала раскрытый том «Путешествия в Гундигард и обратно» Бердонико Колая, знаменитого Сумеречника прошлого века, который посвятил жизнь исследованию мёртвого континента. Морти несколько раз перечитывал эту книгу, надеясь однажды попасть в знаменитую колыбель людей. Вряд ли Компания его отпустит, но мечтать никто не запретит.
Герда увлеклась настолько, что даже не слышала, как они с Финистом ругались в коридоре. Восемь лет прошло, а она совсем не изменилась. Морти подошёл вплотную. На её лице застыла счастливая улыбка. Ни демонов, ни опасности поблизости не ощущалось, да и за оружие хвататься не хотелось.
Продолговатое здание конюшни было сложено из толстых брёвен, внутри – сухо и тепло. Пахло сеном и терпким лошадиным потом. Остальные путники уже заводили скакунов в указанные Эглаборгом денники, снимали амуницию и забирали поклажу. Завидев Яшку, в крайнем у выхода деннике приветственно заржал жеребец Морти. Та лишь грозно скосила на него глаза и прибавила шагу. Эглаборг поставил её в торце, как можно дальше от горячего кавалера. Герда принялась рассёдлывать кобылу. Так как пришла последней, то и заканчивала, когда в конюшне остался только Финист.
– Порядок? – спросил он.
Она слабо улыбнулась:
– Морти сказал, что всё решит.
– Интересно, как, – пробормотал себе под нос наставник.
Вместе они вышли на улицу. Снова повалил снег. Погода стояла безветренная. Крохотные снежинки плавно кружились в воздухе, нежным холодком касаясь лица и рук. На первом этаже светились окна, в них возникали фигуры знакомых. Как будто иной мир, он так близко, на расстоянии вытянутой руки, но Герду туда не пустят, потому что без дара она слепа и глуха к его чудесам.
Во двор вернулся Эглаборг.
– Мастер Финист, вас уже ждут, – напомнил он державшему сиротку за руку оборотню.
Тот устало вздохнул и поплёлся в дом. На пороге обернулся и подмигнул ей. Стало немного теплее. Хоть кто-то о ней не забыл.
Она сделала шаг к порогу, но Эглаборг её остановил.
– А для вас я как раз баньку натопил. От Волынцов ведь путь неблизкий и трудный, особенно зимой. Уж мне ли не знать. Согреетесь, помоетесь, заодно и время скоротаете. А потом я ужин подам. Что вы любите? Рыбу, мясо, овощи?
– Я неприхотлива, – ответила Герда, но потом спросила без обиняков: – Морти мне не рад, да?
– Что вы! Просто много хлопот с учениками навалилось. Ну и… он всегда немного… отчуждённый.
– Раньше он был другим. Мы все были… – прошептала Герда.
– Не серчайте и наберитесь терпения. Жизнь сильно его потрепала. Теперь ему нужно намного больше времени, чтобы открыться. Даже перед друзьями.
Шквал предупреждал, что будет трудно. Герда заставила себя улыбнуться и направилась к бане. Эглаборг распахнул перед ней дверь.
– Там одежда, – махнул он рукой на лавку у входа. – Не слишком красивая, вы уж извините, но зато чистая и тёплая. Думаю, сейчас это главное. В парильне я оставил мази, согревающие, успокаивающе, смягчающие, от обветриваний, ссадин и мозолей, травяные отвары для волос, мыло, мочало, рогожки, щётки, полотенца. Если чего-то не найдёте, скажите, я достану.
– Вы слишком добры, я не могу...
– Можете-можете. В конце любой сказки за все пережитые злоключения героев обязательно ждёт награда. Так что расслабьтесь и получайте удовольствие, вы заслужили, – обезоруживающе улыбнулся Эглаборг и захлопнул дверь на засов снаружи.
Как будто она здесь – пленница. Что за несуразица?!
На лавке рядом с одеждой стоял такой же фонарь, как у целителя. Герда разделась, взяла его и заглянула в предбанник. Там висело дорогое зеркало. У влиятельного офицера из Компании явно водились деньги.
Сиротка придирчиво изучила своё отражение. За время путешествия она отощала: выпирали рёбра и ключицы. Кожа стала бледной и тонкой, просвечивали фиолетовые жилы, на руках и лице она шелушилась и саднила. Под глазами красовались синюшные круги. И без того высокие скулы заострились, как у покойницы. Волосы отрастали неровно, путались и лежали вороньим гнездом. А как хотелось, чтобы после всех этих лет Морти увидел её такой же ухоженной, как Майли по дороге в Будескайск, или хотя бы такой, какой Герда была дома до гибели отца.
Может, и хорошо, что ей дали время привести себя в порядок. Не стоит тратить его на пустые сожаления.
Сиротка вошла в парильню. Она оказалась куда меньше, чем в хоромах Ягини, но зато гораздо более уютной. На жаровне шипели камни. От лохани посреди комнаты шёл пар. Вокруг стояли склянки и горшки с ароматными снадобьями. Герда вымыла голову тем, что пахло ромашкой и крапивой, а в лохань вылила с запахом свежей хвои и окунулась.
Так намного лучше. Как будто с грязью уходила и усталость. На туесках с мазями было надписано, какую для чего использовать. Герда не преминула воспользоваться и ими. Обернувшись полотенцем, она вышла в предбанник и надела оставленную Эглаборгом одежду: выбеленную льняную рубаху, шерстяную тёмно-синюю юбку и светлую кофту. Расчесавшись берёзовым гребешком, сиротка улыбнулась похорошевшему отражению. Вроде уже и на человека похожа.
– Госпожа Герда? – послышался голос Эглаборга вместе со звуком отпирающегося засова. – Вы готовы?
– Да! – заверила она.
Не терпелось увидеть Морти.
Целитель вошёл внутрь и расторопно захлопнул дверь.
– Мастер Стигс ещё занят, – снова начал оправдываться он, накидывая Герде на плечи полушубок. – Подождите его в библиотеке, поедите и заодно лечебное зелье выпьете. Мастер Стигс сказал, что вы вчера голос сорвали, – он принялся осматривать её горло. – Раньше такое случалось?
Герда пожала плечами:
– В детстве у меня от простуды часто пропадал голос. Горло – моё слабое место.
Целитель озадаченно хмыкнул и почесал в затылке.
– На вид никаких проблем, а по ощущениям… По ощущениям это болезнь от головы, застарелая, как будто не из этой жизни. На востоке верят, что человеческая душа проходит через бесчисленное количество жизней, пока не достигает просветления и не вырывается из порочного круга. Кто знает, что мы приносим с собой в новое рождение: привычки, черты характера, страхи, а может даже и болезни.
– Мне уже говорили об этом. Будто я отдала свой волшебный голос, чтобы спасти кого-то недостойного.
– Если вы что-то отдали, значит, и приобрели нечто равнозначное, – подбадривающе улыбнулся Эглаборг.
– Это мне тоже говорили.
– Значит, правда. Всё будет хорошо, я уверен.
Герда добродушно кивнула. В любом случае ребята сейчас важнее. Сиротка снова послушно направилась за Эглаборгом.
– Верно, вам хочется поскорей лечь спать. В библиотеке очень удобное кресло. Мастер Стигс в нём спит чаще, чем у себя в постели. Там и подремлете чуток.
Они вошли в дом и свернули в едва заметную дверь с правой стороны от лестницы на второй этаж. Там находилась просторная комната, все стены которой занимали заполненные книгами стеллажи. Ничуть не хуже, чем в Будескайске.
Герда подошла к ближайшему и в свете фонаря принялась разглядывать корешки.
– Я оставлю еду и отвар на столе, – бросил на прощание Эглаборг.
А, уже неважно. Ничего не важно, когда перед тобой столько книг!
Глава 18. Одержимость
Давненько на Морти не сваливалось столько хлопот, как с этими учениками. Вначале требовалось разобраться с девицей-мертвошёптом. Припадок сильно её ослабил. Бодрствовать она не могла, но и уснуть тоже не удавалось. Эглаборг долго колдовал над лечебным зельем, которое облегчило бы её состояние или хотя бы помогло заснуть. Сон был сейчас самым лучшим лекарством.
Дальше требовалось поговорить с учениками и наставником, желательно по одному, чтобы они друг другу не подсказывали. Первым Морти принял простоватого Ждана. Выспрашивать пришлось долго, потому что он так старательно путался в показаниях, что под конец и сам с трудом разбирал, где ложь, а где правда. С Дугавой беседа прошла быстрее и проще. Врать она не пыталась, но мало добавила к тому, что выяснилось из скупого отчёта Финиста и слов Ждана.
До полуночи оставался всего час. Ученики отправились отдыхать – утром им предстояло пройти испытание. Охотника ждали два самых тяжёлых разговора.
В Финисте его раздражало всё от всклокоченной рыжей шевелюры, до режущего голоса и укорительного взгляда едких птичьих глаз. Хотя с чего бы? Для Компании важны лишь незаурядные способности и безоговорочная преданность его учеников. А чтобы вытрясти из оборотня нужные сведения, необходимо мыслить трезво.
– Поторопитесь! Госпожа Герда переживает, что вы ею пренебрегли, – предупредил Эглаборг. – Задержитесь дольше, и она на вас обидится.
– Я не могу отвлечься. Займи её чем-нибудь.
– Привязать к кровати? Женщины требуют внимания и не любят, когда их откладывают на второй план, – развёл руками целитель. – Уж вам ли не знать.
Морти поморщился и глянул на него исподлобья:
– Мне ещё надо понять, как себя с ней вести и разговаривать. Накорми её и отведи в библиотеку. Это должно занять её, хотя бы пока я не освобожусь.
– Вы пляшете всё на тех же граблях, – покачал головой Эглаборг, но дольше спорить не стал.
Стоило ему выйти, как в кабинет ворвался взбешённый Финист.
– В чём дело? Зачем ты учинил моим ученикам допрос? Они и так истощены до предела! – начал возмущаться он.
– Мне и самому, знаешь ли, не по душе засиживаться допоздна, учитывая, что прошлой ночью я почти не спал.
Морти поманил его пальцем. Финист навис над его столом, приблизившись на опасное расстояние. Молниеносным выпадом Охотник выхватил у него из-за пазухи амулет Кишно. Оборотень попытался отпрянуть, но верёвка на шее едва не придушила его.
– Твоё нежелание открывать правду вынуждает меня искать её окольными путями.
Морти отпустил так резко, что Финист пошатнулся, на мгновение потеряв равновесие, и закашлялся.
– Я вспомнил, у кого было такое же обличье, как и у тебя. У предводителя Зареченского восстания Кымофея Ясеньского. Он – твой отец?
Оборотень сузил глаза с угрозой.
– Чего молчишь? Тебя же вся Компания ищет, ты почти легенда. В Дюарле любят таких народных героев. Приведут тебя в порядок, причешут, обрядят в парчу и шелка и будут на руках носить, кормить деликатесами с серебряной посуды. Ни меня, ни уж тем более офицеров рангом пониже терпеть больше не придётся. Поверь, я знаю, о чём говорю.
– Сдашь меня, чтобы получить награду? – процедил Финист. – Где была ваша хвалёная Компания, когда Белый Палач громил Заречье и казнил моего отца? Где были родовитые авалорские маршалы, которые допустили капитуляцию Сумеречников?!
– В могиле, – едва слышно ответил Морти, смиряя его ледяным взглядом.
Он привык терпеть нападки молча, да и какой толк оправдываться? Долг Сумеречников – выживание племени, а не преждевременная гибель.
– Не хочешь – хорошо. Я тебя даже понимаю. Все мы тут в одной лодке. Награда мне не нужна.
– А что нужно? – насторожился оборотень. – Я готов уйти вместе с Гердой хоть сейчас, и ты никогда о нас не услышишь.
– Ты притащил в мой дом пятерых одарённых с опасными способностями, трое из которых не обучены, и хочешь сбежать с приглянувшейся девчонкой? – возмутился Морти. – Чем ты тогда будешь лучше нас? Спас их – молодец. Но не бросай дело на полпути, не сваливай на меня всю ответственность – обучи их, помоги выжить. А потом можешь делать, что хочешь.
– Кто бы говорил, – презрительно поморщился Финист. – Герда рассказывала про тебя. Про то, как ты спас её в детстве и бросил. Никогда не поверю, что ты не понял, как она одарена.
Неприятно засосало под ложечкой. Охотник отвёл взгляд:
– А что бы предложил ей испуганный мальчишка-беженец? Её дар был не опасен, её отец знал правду и скрывал её от Лучезарных. Я не мог забрать ребёнка из родительского дома и потащить в неизвестность.
– Пустые оправдания. Ты обещал вернуться, но так и не сделал этого. Её отец умер, а потом на неё напал один богатенький ублюдок. Из-за всего пережитого её дар начал раскрываться, хоть и не в полную силу. Если бы она не поехала с нами, её бы наверняка заметили Лучезарные.
Морти утомлённо сцепил ладони в замок.
– Я понимаю, что виноват перед ней и постараюсь это исправить. Но почему ты ведёшь себя так, будто я и перед тобой в чём-то провинился? Во время капитуляции ордена я ещё даже не родился, а во время казни твоего отца лежал в колыбели. Так что остынь!
– Хорошо! – Финист сложил руки на груди и ответил в таком же тоне: – Я обучу их, а потом уйду вместе с Гердой.
– Нет. Я бы позволил ей выбирать самой, но… она не должна попасть к Лучезарным. Для них это слишком щедрый подарок.
– Что Компания собирается с ней делать? – встревоженно подобрался оборотень.
– Зависит от того, насколько ты будешь искренен. Твой отчёт… – Морти потряс бумагами, которые оборотень составил ещё во время стоянки. – Очень неполный. Врёшь ты складнее, чем твои ученики, но не настолько, чтобы я этого не заметил. Если хочешь помочь ей, расскажи всю правду, и мы вместе подумаем, что делать.
Финист пристально разглядывал его, периодически хватаясь за рукоять притороченного к поясу меча, но всё же заговорил:
– Когда на неё напал тот богач, у него мозги вытекли через уши. Когда я пришёл, он был уже мёртв.
Морти нахмурился:
– Её дар не настолько силён, чтобы сотворить подобное.
– Это не она. Я с самого начала чуял рядом с ней ещё одну ауру. Плотную, тяжёлую, похожую на твою. Порой я замечал, как она разговаривает с ним и как вещи рядом с ней двигаются сами по себе. В охотничьем домике я готов поклясться, что видел, как над телом этого ублюдка склонилась тень с синими глазами. Она велела мне защитить Герду. А потом, здесь недалеко, в пещерном ходе, что вёл через Спасительный хребет, я снова слышал голос. Он угрожал, чтобы я оставил Герду в покое.
– Когда я нашёл её, она звала кота по кличке Шквал, – вспомнил Охотник. – Сказала, что я не смогу его увидеть.
– Да, пару раз речь заходила о коте, но и в пещере, и в охотничьем домике Герда называла другое имя. Твоё.
– Как бы я смог оказаться в двух местах одновременно?
– Демонический двойник? – развёл руками Финист. – Ты ведь Охотник и должен разбираться в этом лучше моего.
– Есть пару догадок, правда, одна невероятней и тревожней другой. Посмотрим, что скажет сама Герда.
– Что ты собираешься с ней делать?
– Проверю. Если найду подселенца, постараюсь убрать.
– А если убрать не получится?
– Я всё решу. Иди спать. Эглаборг покажет комнату.
Морти встал из-за стола и направился к двери. Финист последовал за ним в коридор и по лестнице.
– Дай мне поговорить с ней. Я всё ей объясню, и мы справимся с этим вместе! – горячо заявил оборотень.
– У тебя уже было на это полгода, теперь позволь попробовать мне, – отстранил его от двери в библиотеку Охотник.
– Ты так уверен, что чудодейственные техники с востока помогут?
– Если не попробую, не узнаю. Я сталкивался с одержимостью. Если ничего не предпринимать, Герда погибнет. Так что отойди в сторону и дай мне шанс.
– Обещай, что не причинишь ей вреда! – Финист ухватил его за ворот.
– Сделаю, что смогу. Если услышишь, что она кричит, можешь ворваться и убить меня. Только сейчас отпусти!
Охотник выскользнул из его хватки и скрылся в библиотеке.
Забравшись в его любимое кресло с ногами, Герда обложилась пирамидой из книг. В руках она держала раскрытый том «Путешествия в Гундигард и обратно» Бердонико Колая, знаменитого Сумеречника прошлого века, который посвятил жизнь исследованию мёртвого континента. Морти несколько раз перечитывал эту книгу, надеясь однажды попасть в знаменитую колыбель людей. Вряд ли Компания его отпустит, но мечтать никто не запретит.
Герда увлеклась настолько, что даже не слышала, как они с Финистом ругались в коридоре. Восемь лет прошло, а она совсем не изменилась. Морти подошёл вплотную. На её лице застыла счастливая улыбка. Ни демонов, ни опасности поблизости не ощущалось, да и за оружие хвататься не хотелось.
