– Успокойся. Ты сделала всё, как надо и даже больше. Остров оказался слишком далеко, а я не захотел останавливаться на полпути. Не переживай. Сейчас отдышусь, и всё пройдёт, – нарочито беспечно говорил он.
– А как же запасной вариант? Почему вы довели себя до такого состояния, но не воспользовались им? Или… – Герда с подозрением прищурилась. – Не было никакого запасного варианта?!
– Возможно, – криво усмехнулся Охотник.
Он же чуть не убил их обоих! Неужели ему совершенно себя не жалко? Но ей-то очень жалко и тревожно за него.
– Как мне помочь?
– Просто посиди рядом и помолчи, – устало ответил Морти.
Герда достала из-за пазухи платок и принялась вытирать кровь с лица Охотника. Его руки мягко легли ей на талию. Сиротка заглянула в его глаза и увидела собственное отражение. По спине пробежали мурашки, предательский всхлип сорвался с губ.
Он хочет?.. Она тоже... так давно.
Не выдержав томительного ожидания, Герда подалась вперёд и поцеловала сама: едва коснулась губ и попыталась отстраниться. Её не отпустили. Морти ответил так мягко и нежно, что от страха не осталось и следа. Прерывать близость больше не хотелось. Сиротка обвила его плечи руками и позволила поцелую стать менее невинным.
Охотник будто только и ждал поощрения: неистово впился в её уста, словно хотел осушить до дна, как флягу. Внизу живота наливалась истома, заволакивала разум зыбкой пеленой. Податься бы навстречу, раскрыться сильнее, отдать себя во власть бушующих эмоций, раствориться в них, замереть навеки, лишь бы поцелуй не прекращался никогда. И немного страшно, что если это продлится, то дороги назад не будет.
Нет, она не готова, слишком серьёзно. Время и место тоже не подходящие.
К чему не готова? О чём вообще она думает?!
Морти остановился и с печальной улыбкой заглянул ей в глаза. Она дышала так тяжело, словно долго бегала, а Охотник, наоборот, выглядел бодрым и здоровым, как будто не падал от переутомления несколько мгновений назад.
– Хоть по морде в этот раз не получил, – усмехнулся он и встал.
Герда закрыла лицо руками. Он что, издевается?
Морти помог ей подняться.
Остров оказался плоским и круглым, как блин. Его частоколом окружали торчащие из воды скальные пики. Они располагались на одинаковом расстоянии друг от друга, а верхушки украшали вырезанные в камне бородатые лица. Да это капище! Зачем его обустроили на маленьком острове посреди океана?
– Здесь! – позвал Охотник.
Он стоял в самом центре рядом со стёсанным валуном, доходившим Охотнику до пояса. Аура от воздушного тоннеля вела именно сюда.
– Жертвенник? – предположила Герда, разглядывая странный камень.
– Больше похоже на надгробие, – Морти указал на полустёртую надпись. – Тут и имя есть.
– Вотанас, – с трудом разобрав руны, прочитала Герда. – Что-то знакомое. Интересно, кто бы это мог быть и зачем его похоронили в таком месте?
Охотник пожал плечами и положил руки на камень, словно собирался его сдвинуть.
– Что вы делаете?! – переполошилась Герда.
– Ищу демона. Он здесь. Разве ты не чувствуешь?
– Чувствую, но… это ведь могила. Нельзя её разорять. Один раз вы уже разгневали Неистовый гон. Не стоит больше испытывать терпение мертвецов.
– Это же остров. Сомневаюсь, что Гон выследит нас до города. К тому же, здесь всего одно захоронение, и то не понятно чьё и сколько тут простояло. Гнойник надо вскрыть, иначе болезнь не вылечить.
– Но вы же истратили все силы!
Морти упёрся ногами в землю и толкнул камень от себя. Тот легко сошёл с места, открыв неглубокую яму, в которой кишмя кишели серые крысы.
– Ну и дрянь! – поморщился Охотник.
Сняв с пояса ножны, он распихал крыс в стороны, чтобы рассмотреть, что под ними: особо вкусный кусок или…
– А ты права. Они действительно срослись хвостами.
С трудом преодолевая брезгливость, Герда присмотрелась внимательней. Подранные и облезлые, бока грызунов были покрыты язвами. Сквозь них проглядывали кости. Крысы шипели, пытаясь расползтись в стороны, но не могли сделать и шага, потому что их хвосты сплелись в мёртвый узел.
– Раз-два-три-четыре… их тринадцать. Демонова дюжина! – испугалась Герда. – У нас было всего три, а Жупела унесла по человеку с каждого двора. Что же будет?
– Ничего, – мрачно заверил Морти.
Обнажив меч, он принялся кромсать обездвиженных грызунов на части.
Сиротка уселась у самой воды, борясь с рвотными позывами. Горизонт тонул в багряном зареве. Красиво и зловеще. Она набрала в руку горсть песка и заворожённо наблюдала, как он просачивается сквозь пальцы. Ладонь потянулась за следующей и наткнулась на что-то твёрдое.
Надо же, ольховая пастушья флейта красновато-белого цвета. Сиротка вымыла её в морской воде, вытерла рукавом и подула, зажав пальцем среднюю из пяти дырок. Флейта издала скрипучий, как от двери на несмазанных петлях, звук. Морти вздрогнул.
– Извините, я не хотела, – Герда показала свою находку. – Похоже, кто-то недавно обронил её здесь.
– Тогда должны были остаться следы, – покачал головой Охотник. – Может, приливом принесло?
– Вряд ли. Поглядите, она совсем новая.
Морти задумчиво хмыкнул.
– Ладно. Крыс я уничтожил, а больше ничего демонического здесь нет. Пора возвращаться.
– Но как? У вас еле сил сюда добраться хватило.
– Запасной вариант, – подмигнул Охотник. – Только обещай никому не рассказывать. Это секрет.
– Обещаю, – ошеломлённо ответила Герда.
Он стянул с себя плащ, под которым оказалась похожая на вывернутую подушку белоснежная рубаха. Герда протянула к ней ладонь. На ощупь одежда оказалась мягкой и пушистой, как лебяжий пух.
– Подарок доброго духа, – объяснил Морти. – Держись.
– За что держаться? – не успела спросить Герда, как они взмыли в небо. – Что-что-что?! – гулко застучали зубы.
Морти крепко держал её под мышками. Над головой хлопали огромные крылья. Остров превращался в крохотную точку посреди золотисто-сиреневого на закате океана.
– Мы летим, – прозвучал над самым ухом насмешливый голос Охотника. – Как птицы. Только не дёргайся. Я не часто вожу с собой пассажиров.
Герда восторженно замерла. Прохладный ветер развевал одежду и волосы, тело становилось лёгким, словно пёрышко в рубашке Морти. Свобода – вот что такое полёт. Сиротка ощущала это раньше, в полузабытом сне.
– Почему вы раньше не брали меня полетать? Это так замечательно!
– О, больше не боишься? – развеселился Охотник. – Бесстрашная Герда. Растёшь в моих глазах прямо на лету.
Всё бы ему шутить! Но удержать смех она не смогла.
Они сели на дикий пляж, с которого начиналось путешествие. Ноги закопались в песок. Морти выпустил Герду из стальных объятий, и она обернулась. Никаких крыльев у него не было, но ведь она слышала шелест! Охотник накинул на себя плащ.
– Никому не говори. Я на тебя рассчитываю, – заговорщически подмигнул он.
Порт казался вымершим. Впрочем, солнце уже клонилось к океану на западе, а корабли редко заходили в Урсалийскую бухту ночью из-за подводных скал. Да и рыбаки предпочитали возвращаться загодя. И всё же было слишком тихо.
Народ – в основном моряки – суетились возле корабля с золочёной надписью «Мейдоголда» вдоль борта. Именно это судно увезло Дугаву и Ждана. Герда с Морти уже почти минули корабль, как их окликнули.
На причал спрыгнул капитан Сайлус, одетый не по погоде легко – в короткие штаны и безрукавку. Вид у него был дружелюбный, но что-то настораживало.
– Тебе посылочка из Компании, – сообщил Охотнику моряк и подмигнул Герде: – А тебе сердечные приветы от друзей.
– Спасибо! –счастливо улыбнулась она.
– Что там? – оживился Морти.
– Книги, ящик с диковинками для твоего целителя и ещё вот это, – Сайлус достал из-за пазухи письмо с красной сургучной печатью. – Ворон просил передать лично в руки.
– Ноэль? – встревожился Охотник и спрятал послание за пазуху.
Сайлус поманил его за собой на корабль. Вскоре Морти вернулся с ящиком, наверху которого высилась перевязанная верёвкой стопка книг.
Герда, не слушая возражений, отобрала свои книги, и они поковыляли домой, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дыхание.
– Мастер Стигс, а можно вопрос? Мастер Сайлус тоже демон?
– Поначалу я думал, что он морской колдун-фомор, но теперь уверен, что он дух.
– Почему тогда он притворяется простым человеком?
– Говорит, что так жить проще. У него были дрязги с мачехой из-за отцовского наследства. От них он и сбежал. Это с его слов.
–Получается, они совсем как мы! С такими же страстями и бедами.
– В преданиях говорится, что Первостихии создали людей по своему образу и подобию. Так что не только наши благодетели, но и пороки тоже их вина, – вдумчиво рассуждал Морти, но Герду не оставляло чувство, что он снова шутит над неуместными вещами.
– Не представляю, как боги могут рождаться несмышлёными младенцами, расти и совершать ошибки молодости, взрослеть, дряхлеть и умирать, как мы.
– Может, всё, что мы видим, лишь тени подлинного мира, где жизнь течёт по спирали. Настоящей смерти нет, а мнимая лишь отмечает новый виток.
– Это из философии Сумеречников?
– Еретические учения. И наши, и пресветловерцы ненавидят их примерно одинаково, – усмехнулся Морти.
Похоже, что с демонами Охотник куда более откровенен, чем с людьми. Чем даже с ней. Особенно с ней.
С главной площади доносился гам. Морти поспешил на звук. Герда последовала за ним.
Почти все бюргеры собрались у ратуши возле деревянного помоста, где устраивали представления бродячие артисты. Охотник с сироткой встали в задний ряд. Пришлось подняться на носки, чтобы разглядеть, из-за чего суета.
Толпа загудела и расступилась. Они недоумённо переглянулись и поспешили к хмурому бургомистру. На возвышении стоял сухопарый мужчина в мешковатом сером балахоне. Увидев Охотника, он неприязненно прищурился.
– Я спрашиваю, почему ваши боги оставили вас? Разве мало жертв вы приносите им во время праздников? Разве мало почитаете и воздаёте за спокойствие и благоденствие ваших семей? – вещал он зычным, хорошо поставленным голосом, который, отражаясь от стен ратуши, заражал слушателей своим запалом. – И что они дают вам взамен? Ничего! Ни урожая, ни погожих дней, ни даже защиты от крыс. Знаете, почему? Нет, не потому, что они обиделись или заняты. Их попросту нет. А если бы были, разве бросили бы они своих чад в беде? Ваш бургомистр, ваши жрецы, ваш герой-Охотник – они все обманывают вас, ведут по ложному пути прямиком к погибели. Доколе будут терзать ваш славный город мерзкие грызуны? Разве у ваших защитников есть ответ?
Морти стиснул кулаки, глядя на проповедника с плохо скрываемой яростью.
– Зато он есть у меня, осенённого мудростью Пресветлого и его Лучезарных проводников на нашу бренную землю. Внемлите мне! – голос упал, заставляя толпу напряжённо прислушиваться. – Пока вы не откроете сердца подлинному Пресветлому богу, несчастья будут сыпаться на ваш край как из рога изобилия. Крысы – только начало. За ними последуют голод, болезни и мор. Отвернитесь от лживых покровителей и следуйте за светом истинной веры. Только тогда перед вами распахнутся врата в землю вечной благости. Отрекитесь от них, – проповедник попеременно указал на Охотника, бургомистра и ещё нескольких стоявших рядом человек. – И будете спасены!
Толпа взорвалась гневными возгласами.
– Да-да, мы отрекаемся! – кричали самые внушаемые.
– Вы чего? Они ведь столько для нас сделали: от демонов и разбойников защищали, с богами договаривались, городом управляли, судили справедливо.
– Это раньше было. А сейчас толку от них – пшик! С крысами какой месяц разобраться не могут.
– Я же говорил, надо от крыс избавляться срочно. Народ недоволен. Ещё этого проповедника демоны принесли, – тихо запричитал Гарольд, чтобы посторонние не услышали. – Может, ножичком ему по горлу, пока бучу не поднял?
– Да вы что! Разве можно людей без суда убивать? – возмутилась Герда.
– Ничего-то ты, девонька, в политике не смыслишь, – покачал головой бургомистр.
– Она дело говорит, – поддержал её Морти. – Если убьём проповедника, лицо перед народом потеряем. А ему мучеником во имя веры стать только в радость.
– А если зельем Эглаборга? Никто и знать не будет, – предложил Гарольд.
– Мы будем, – возразил Охотник. – Да и слухи поползут. Я человек простой, интриги плести не умею, и совестью не поступлюсь. А вы, мастер Гарольд?
Бургомистр тяжело вздохнул и отвернулся. Одно дело – соседей дурить да цены на товары накручивать, и совершенно другое – человека убить, пусть даже не своими руками.
– Что ты предлагаешь? Позволить ему разобраться с крысами, а когда ничего не выйдет, вступить в дело самим и показать, что правда на нашей стороне?
Морти печально отвёл взгляд:
– Я уже справился с крысами… Кажется.
– Но он припишет твою победу себе. Ты потеряешь доверие народа, жрецы паству, а я власть. И здравствуй храм Пресветлого посреди города, – продолжал беспокоиться Гарольд.
– А потом придёт новый демон, с которым ни один проповедник не справится, и народ вновь вернётся к нам. И случится это гораздо быстрее, чем успеют заложить фундамент храма, – возразил Морти.
– Если все Сумеречники были такими же самонадеянными, как ты, то ясно, почему они проиграли, – покачал головой бургомистр.
– Даже если так, никого убивать исподтишка я не собираюсь. Если хотите, действуйте сами, а я вернусь в Норикию.
– Ладно, – Гарольд положил руку Охотнику на плечо в знак перемирия. – Подождём и посмотрим, а там решим.
Морти кивнул и, подняв ящик, двинулся вместе с Гердой прочь.
– Спасибо, что не согласились убить того человека. Это было бы неправильно, – она замолчала, а спустя некоторое время заговорила через силу: – По дороге сюда нам встречалось несколько городов с храмами Пресветлого. Должно быть, туда тоже приходили проповедники во время бедствий, и люди им поверили. Думаете, здесь будет так же?
– Возможно. Но смерть одного проповедника ничего не решит. Его место займут другие. Их такое великое множество, что ни Гарольду, ни мне, ни всей Компании «Норн» не справиться. Надо смириться, что наше время безвозвратно уходит, и у нас нет сил этому противостоять.
Герда вспомнила, как песок просачивался сквозь пальцы. Также истекает и время последних Сумеречников. Они все обречены.
– Тогда для чего мы учимся, сражаемся с демонами?
– Продлеваем агонию. Пытаемся прожить чуть дольше отведённого срока.
Столько безнадёжности было в его голосе, словно Морти готовился взойти на эшафот. Стопка книг с грохотом упала на мостовую. Герда приложила руку к груди, пытаясь унять отчаянно колотившееся сердце.
– Не переживай так. Вряд ли мы доживём до полной победы пресветловерцев, – Охотник подал ей книги.
– А наши дети? – сама не зная почему, спросила Герда.
– Ты хочешь завести детей?
Она смутилась. Они молча побрели к показавшейся вдалеке усадьбе Охотника.
Финист увидел, как они возвращались, через окно в мужской спальне. Был уже поздний вечер. Где их носило всё это время? Не мог же Охотник затащить Герду в укромное место и там воспользоваться её наивностью. Нет, это не в его правилах. К тому же, это его дом. Вряд ли он постеснялся бы приютившихся под его крышей гостей. Да и Герда не такая дура.
В коридоре скрипнула дверь, послышались шаги. Оборотень спрятался за перилами на лестнице. В гостиной показались Герда с Морти.
– А как же запасной вариант? Почему вы довели себя до такого состояния, но не воспользовались им? Или… – Герда с подозрением прищурилась. – Не было никакого запасного варианта?!
– Возможно, – криво усмехнулся Охотник.
Он же чуть не убил их обоих! Неужели ему совершенно себя не жалко? Но ей-то очень жалко и тревожно за него.
– Как мне помочь?
– Просто посиди рядом и помолчи, – устало ответил Морти.
Герда достала из-за пазухи платок и принялась вытирать кровь с лица Охотника. Его руки мягко легли ей на талию. Сиротка заглянула в его глаза и увидела собственное отражение. По спине пробежали мурашки, предательский всхлип сорвался с губ.
Он хочет?.. Она тоже... так давно.
Не выдержав томительного ожидания, Герда подалась вперёд и поцеловала сама: едва коснулась губ и попыталась отстраниться. Её не отпустили. Морти ответил так мягко и нежно, что от страха не осталось и следа. Прерывать близость больше не хотелось. Сиротка обвила его плечи руками и позволила поцелую стать менее невинным.
Охотник будто только и ждал поощрения: неистово впился в её уста, словно хотел осушить до дна, как флягу. Внизу живота наливалась истома, заволакивала разум зыбкой пеленой. Податься бы навстречу, раскрыться сильнее, отдать себя во власть бушующих эмоций, раствориться в них, замереть навеки, лишь бы поцелуй не прекращался никогда. И немного страшно, что если это продлится, то дороги назад не будет.
Нет, она не готова, слишком серьёзно. Время и место тоже не подходящие.
К чему не готова? О чём вообще она думает?!
Морти остановился и с печальной улыбкой заглянул ей в глаза. Она дышала так тяжело, словно долго бегала, а Охотник, наоборот, выглядел бодрым и здоровым, как будто не падал от переутомления несколько мгновений назад.
– Хоть по морде в этот раз не получил, – усмехнулся он и встал.
Герда закрыла лицо руками. Он что, издевается?
Морти помог ей подняться.
Остров оказался плоским и круглым, как блин. Его частоколом окружали торчащие из воды скальные пики. Они располагались на одинаковом расстоянии друг от друга, а верхушки украшали вырезанные в камне бородатые лица. Да это капище! Зачем его обустроили на маленьком острове посреди океана?
– Здесь! – позвал Охотник.
Он стоял в самом центре рядом со стёсанным валуном, доходившим Охотнику до пояса. Аура от воздушного тоннеля вела именно сюда.
– Жертвенник? – предположила Герда, разглядывая странный камень.
– Больше похоже на надгробие, – Морти указал на полустёртую надпись. – Тут и имя есть.
– Вотанас, – с трудом разобрав руны, прочитала Герда. – Что-то знакомое. Интересно, кто бы это мог быть и зачем его похоронили в таком месте?
Охотник пожал плечами и положил руки на камень, словно собирался его сдвинуть.
– Что вы делаете?! – переполошилась Герда.
– Ищу демона. Он здесь. Разве ты не чувствуешь?
– Чувствую, но… это ведь могила. Нельзя её разорять. Один раз вы уже разгневали Неистовый гон. Не стоит больше испытывать терпение мертвецов.
– Это же остров. Сомневаюсь, что Гон выследит нас до города. К тому же, здесь всего одно захоронение, и то не понятно чьё и сколько тут простояло. Гнойник надо вскрыть, иначе болезнь не вылечить.
– Но вы же истратили все силы!
Морти упёрся ногами в землю и толкнул камень от себя. Тот легко сошёл с места, открыв неглубокую яму, в которой кишмя кишели серые крысы.
– Ну и дрянь! – поморщился Охотник.
Сняв с пояса ножны, он распихал крыс в стороны, чтобы рассмотреть, что под ними: особо вкусный кусок или…
– А ты права. Они действительно срослись хвостами.
С трудом преодолевая брезгливость, Герда присмотрелась внимательней. Подранные и облезлые, бока грызунов были покрыты язвами. Сквозь них проглядывали кости. Крысы шипели, пытаясь расползтись в стороны, но не могли сделать и шага, потому что их хвосты сплелись в мёртвый узел.
– Раз-два-три-четыре… их тринадцать. Демонова дюжина! – испугалась Герда. – У нас было всего три, а Жупела унесла по человеку с каждого двора. Что же будет?
– Ничего, – мрачно заверил Морти.
Обнажив меч, он принялся кромсать обездвиженных грызунов на части.
Сиротка уселась у самой воды, борясь с рвотными позывами. Горизонт тонул в багряном зареве. Красиво и зловеще. Она набрала в руку горсть песка и заворожённо наблюдала, как он просачивается сквозь пальцы. Ладонь потянулась за следующей и наткнулась на что-то твёрдое.
Надо же, ольховая пастушья флейта красновато-белого цвета. Сиротка вымыла её в морской воде, вытерла рукавом и подула, зажав пальцем среднюю из пяти дырок. Флейта издала скрипучий, как от двери на несмазанных петлях, звук. Морти вздрогнул.
– Извините, я не хотела, – Герда показала свою находку. – Похоже, кто-то недавно обронил её здесь.
– Тогда должны были остаться следы, – покачал головой Охотник. – Может, приливом принесло?
– Вряд ли. Поглядите, она совсем новая.
Морти задумчиво хмыкнул.
– Ладно. Крыс я уничтожил, а больше ничего демонического здесь нет. Пора возвращаться.
– Но как? У вас еле сил сюда добраться хватило.
– Запасной вариант, – подмигнул Охотник. – Только обещай никому не рассказывать. Это секрет.
– Обещаю, – ошеломлённо ответила Герда.
Он стянул с себя плащ, под которым оказалась похожая на вывернутую подушку белоснежная рубаха. Герда протянула к ней ладонь. На ощупь одежда оказалась мягкой и пушистой, как лебяжий пух.
– Подарок доброго духа, – объяснил Морти. – Держись.
– За что держаться? – не успела спросить Герда, как они взмыли в небо. – Что-что-что?! – гулко застучали зубы.
Морти крепко держал её под мышками. Над головой хлопали огромные крылья. Остров превращался в крохотную точку посреди золотисто-сиреневого на закате океана.
– Мы летим, – прозвучал над самым ухом насмешливый голос Охотника. – Как птицы. Только не дёргайся. Я не часто вожу с собой пассажиров.
Герда восторженно замерла. Прохладный ветер развевал одежду и волосы, тело становилось лёгким, словно пёрышко в рубашке Морти. Свобода – вот что такое полёт. Сиротка ощущала это раньше, в полузабытом сне.
– Почему вы раньше не брали меня полетать? Это так замечательно!
– О, больше не боишься? – развеселился Охотник. – Бесстрашная Герда. Растёшь в моих глазах прямо на лету.
Всё бы ему шутить! Но удержать смех она не смогла.
Они сели на дикий пляж, с которого начиналось путешествие. Ноги закопались в песок. Морти выпустил Герду из стальных объятий, и она обернулась. Никаких крыльев у него не было, но ведь она слышала шелест! Охотник накинул на себя плащ.
– Никому не говори. Я на тебя рассчитываю, – заговорщически подмигнул он.
Порт казался вымершим. Впрочем, солнце уже клонилось к океану на западе, а корабли редко заходили в Урсалийскую бухту ночью из-за подводных скал. Да и рыбаки предпочитали возвращаться загодя. И всё же было слишком тихо.
Народ – в основном моряки – суетились возле корабля с золочёной надписью «Мейдоголда» вдоль борта. Именно это судно увезло Дугаву и Ждана. Герда с Морти уже почти минули корабль, как их окликнули.
На причал спрыгнул капитан Сайлус, одетый не по погоде легко – в короткие штаны и безрукавку. Вид у него был дружелюбный, но что-то настораживало.
– Тебе посылочка из Компании, – сообщил Охотнику моряк и подмигнул Герде: – А тебе сердечные приветы от друзей.
– Спасибо! –счастливо улыбнулась она.
– Что там? – оживился Морти.
– Книги, ящик с диковинками для твоего целителя и ещё вот это, – Сайлус достал из-за пазухи письмо с красной сургучной печатью. – Ворон просил передать лично в руки.
– Ноэль? – встревожился Охотник и спрятал послание за пазуху.
Сайлус поманил его за собой на корабль. Вскоре Морти вернулся с ящиком, наверху которого высилась перевязанная верёвкой стопка книг.
Герда, не слушая возражений, отобрала свои книги, и они поковыляли домой, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дыхание.
– Мастер Стигс, а можно вопрос? Мастер Сайлус тоже демон?
– Поначалу я думал, что он морской колдун-фомор, но теперь уверен, что он дух.
– Почему тогда он притворяется простым человеком?
– Говорит, что так жить проще. У него были дрязги с мачехой из-за отцовского наследства. От них он и сбежал. Это с его слов.
–Получается, они совсем как мы! С такими же страстями и бедами.
– В преданиях говорится, что Первостихии создали людей по своему образу и подобию. Так что не только наши благодетели, но и пороки тоже их вина, – вдумчиво рассуждал Морти, но Герду не оставляло чувство, что он снова шутит над неуместными вещами.
– Не представляю, как боги могут рождаться несмышлёными младенцами, расти и совершать ошибки молодости, взрослеть, дряхлеть и умирать, как мы.
– Может, всё, что мы видим, лишь тени подлинного мира, где жизнь течёт по спирали. Настоящей смерти нет, а мнимая лишь отмечает новый виток.
– Это из философии Сумеречников?
– Еретические учения. И наши, и пресветловерцы ненавидят их примерно одинаково, – усмехнулся Морти.
Похоже, что с демонами Охотник куда более откровенен, чем с людьми. Чем даже с ней. Особенно с ней.
С главной площади доносился гам. Морти поспешил на звук. Герда последовала за ним.
Почти все бюргеры собрались у ратуши возле деревянного помоста, где устраивали представления бродячие артисты. Охотник с сироткой встали в задний ряд. Пришлось подняться на носки, чтобы разглядеть, из-за чего суета.
Толпа загудела и расступилась. Они недоумённо переглянулись и поспешили к хмурому бургомистру. На возвышении стоял сухопарый мужчина в мешковатом сером балахоне. Увидев Охотника, он неприязненно прищурился.
– Я спрашиваю, почему ваши боги оставили вас? Разве мало жертв вы приносите им во время праздников? Разве мало почитаете и воздаёте за спокойствие и благоденствие ваших семей? – вещал он зычным, хорошо поставленным голосом, который, отражаясь от стен ратуши, заражал слушателей своим запалом. – И что они дают вам взамен? Ничего! Ни урожая, ни погожих дней, ни даже защиты от крыс. Знаете, почему? Нет, не потому, что они обиделись или заняты. Их попросту нет. А если бы были, разве бросили бы они своих чад в беде? Ваш бургомистр, ваши жрецы, ваш герой-Охотник – они все обманывают вас, ведут по ложному пути прямиком к погибели. Доколе будут терзать ваш славный город мерзкие грызуны? Разве у ваших защитников есть ответ?
Морти стиснул кулаки, глядя на проповедника с плохо скрываемой яростью.
– Зато он есть у меня, осенённого мудростью Пресветлого и его Лучезарных проводников на нашу бренную землю. Внемлите мне! – голос упал, заставляя толпу напряжённо прислушиваться. – Пока вы не откроете сердца подлинному Пресветлому богу, несчастья будут сыпаться на ваш край как из рога изобилия. Крысы – только начало. За ними последуют голод, болезни и мор. Отвернитесь от лживых покровителей и следуйте за светом истинной веры. Только тогда перед вами распахнутся врата в землю вечной благости. Отрекитесь от них, – проповедник попеременно указал на Охотника, бургомистра и ещё нескольких стоявших рядом человек. – И будете спасены!
Толпа взорвалась гневными возгласами.
– Да-да, мы отрекаемся! – кричали самые внушаемые.
– Вы чего? Они ведь столько для нас сделали: от демонов и разбойников защищали, с богами договаривались, городом управляли, судили справедливо.
– Это раньше было. А сейчас толку от них – пшик! С крысами какой месяц разобраться не могут.
– Я же говорил, надо от крыс избавляться срочно. Народ недоволен. Ещё этого проповедника демоны принесли, – тихо запричитал Гарольд, чтобы посторонние не услышали. – Может, ножичком ему по горлу, пока бучу не поднял?
– Да вы что! Разве можно людей без суда убивать? – возмутилась Герда.
– Ничего-то ты, девонька, в политике не смыслишь, – покачал головой бургомистр.
– Она дело говорит, – поддержал её Морти. – Если убьём проповедника, лицо перед народом потеряем. А ему мучеником во имя веры стать только в радость.
– А если зельем Эглаборга? Никто и знать не будет, – предложил Гарольд.
– Мы будем, – возразил Охотник. – Да и слухи поползут. Я человек простой, интриги плести не умею, и совестью не поступлюсь. А вы, мастер Гарольд?
Бургомистр тяжело вздохнул и отвернулся. Одно дело – соседей дурить да цены на товары накручивать, и совершенно другое – человека убить, пусть даже не своими руками.
– Что ты предлагаешь? Позволить ему разобраться с крысами, а когда ничего не выйдет, вступить в дело самим и показать, что правда на нашей стороне?
Морти печально отвёл взгляд:
– Я уже справился с крысами… Кажется.
– Но он припишет твою победу себе. Ты потеряешь доверие народа, жрецы паству, а я власть. И здравствуй храм Пресветлого посреди города, – продолжал беспокоиться Гарольд.
– А потом придёт новый демон, с которым ни один проповедник не справится, и народ вновь вернётся к нам. И случится это гораздо быстрее, чем успеют заложить фундамент храма, – возразил Морти.
– Если все Сумеречники были такими же самонадеянными, как ты, то ясно, почему они проиграли, – покачал головой бургомистр.
– Даже если так, никого убивать исподтишка я не собираюсь. Если хотите, действуйте сами, а я вернусь в Норикию.
– Ладно, – Гарольд положил руку Охотнику на плечо в знак перемирия. – Подождём и посмотрим, а там решим.
Морти кивнул и, подняв ящик, двинулся вместе с Гердой прочь.
– Спасибо, что не согласились убить того человека. Это было бы неправильно, – она замолчала, а спустя некоторое время заговорила через силу: – По дороге сюда нам встречалось несколько городов с храмами Пресветлого. Должно быть, туда тоже приходили проповедники во время бедствий, и люди им поверили. Думаете, здесь будет так же?
– Возможно. Но смерть одного проповедника ничего не решит. Его место займут другие. Их такое великое множество, что ни Гарольду, ни мне, ни всей Компании «Норн» не справиться. Надо смириться, что наше время безвозвратно уходит, и у нас нет сил этому противостоять.
Герда вспомнила, как песок просачивался сквозь пальцы. Также истекает и время последних Сумеречников. Они все обречены.
– Тогда для чего мы учимся, сражаемся с демонами?
– Продлеваем агонию. Пытаемся прожить чуть дольше отведённого срока.
Столько безнадёжности было в его голосе, словно Морти готовился взойти на эшафот. Стопка книг с грохотом упала на мостовую. Герда приложила руку к груди, пытаясь унять отчаянно колотившееся сердце.
– Не переживай так. Вряд ли мы доживём до полной победы пресветловерцев, – Охотник подал ей книги.
– А наши дети? – сама не зная почему, спросила Герда.
– Ты хочешь завести детей?
Она смутилась. Они молча побрели к показавшейся вдалеке усадьбе Охотника.
***
Финист увидел, как они возвращались, через окно в мужской спальне. Был уже поздний вечер. Где их носило всё это время? Не мог же Охотник затащить Герду в укромное место и там воспользоваться её наивностью. Нет, это не в его правилах. К тому же, это его дом. Вряд ли он постеснялся бы приютившихся под его крышей гостей. Да и Герда не такая дура.
В коридоре скрипнула дверь, послышались шаги. Оборотень спрятался за перилами на лестнице. В гостиной показались Герда с Морти.
