Уже скоро. Морти явится первым – мальчишки обычно опаздывают. Придётся что-то сказать, но что? Кто она такая, чтобы лезть в его жизнь?
Майли одевается шикарно, умеет вести себя с мужчинами, знает, чего они хотят. И на его бывшую, ту, что погибла, похожа. Тоже мертвошёпт. Темноволосая.
Пусть всё будет, как будет. Морти ведь не такой, как Финист. Он не стал бы дарить девушке пустые надежды из-за «минутного порыва». Наверняка он действительно что-то испытывает к Майли. Нужно уважать его чувства, даже если невыносимо больно от того, что он выбрал другую.
Эти мысли не обрадовали, но, по крайней мере, Герда смирилась. Или ей так казалось.
Вскоре пришли мальчишки и устроились рядом с сироткой на бревне, а Морти всё не показывался. Похоже, он так увлёкся ухаживаниями за Майли, что про учеников забыл. Нет, он не такой, он должен прийти!
Они прождали больше часа. Нетерпеливые Эйс и Лейв со скуки принялись гоняться друг за другом и задирать Вожыка. Тот не обращал на них внимания, составляя компанию Герде.
Мальчишки умаялись от безделья и сгрудились вокруг неё, заглядывая в глаза с мольбой.
Сиротка велела:
– Ступайте домой. Я подожду ещё немного. Если мастер Стигс появится, то объясню, что это я вас отпустила.
Эйс с Лейвом, не скрывая ликования, побежали вниз по склону. Вожык с подозрением покосился на сиротку:
– Ты ведь не расстроилась?
– Нет, конечно. Мало ли, какие у него дела. Неотложные и очень важные, иначе он давно был бы здесь. Ступай! Мне нужно немного позаниматься одной, послушать ветер в тишине, – одними губами улыбнулась Герда.
Беспрестанно оглядываясь, Вожык поплёлся за товарищами.
Где же Морти? Пошёл, что ли, с Майли в лес, как Финист? Как ей это удаётся? Сиротка ведь даже просила у него, а он ни в какую. Ещё и нотацию прочитал, что нужно только по любви. Проглотить бы свою гордость и попросить у наследницы совета. Быть может, Охотник и до неё снизойдёт. Или нет? Тьфу, какая глупость! А хотелось ведь всего один раз потанцевать с ним на празднике, вспомнить счастливое детство.
Герда схватила жердь для урока и спустилась с пригорка. На глаза попалась старая сосна с толстым стволом. Сиротка принялась колотить её, чтобы выпустить гнев наружу.
Руки ломило от напряжения, в ушах стучала кровь, по лбу катился пот, застилая глаза. Герда сражалась с деревом так, словно от этого зависела её жизнь.
Последние несколько недель после Куару повергли Майли в отчаяние. Лучше бы она не танцевала с Финистом, не видела, как он украдкой бросает на другую вожделенные взгляды. Стоило наивной простушке его поманить, и он пренебрёг бы нежеланной партнёршей. Да и не такая уж Герда простушка, раз одним мужчиной крутит, как хочет, а сама за другим бегает. Вертихвостка! Ничего, ей ещё воздастся по заслугам.
В монастыре старшие послушницы шептались о приворотном зелье. Колдовские трюки, конечно, противны воле Пресветлого, но для девушек они были безобидной шалостью. Кому может навредить маленькая женская хитрость, говорили они. Майли она безобидной не казалась, но рецепт наследница запомнила. Вдруг её приворожить захотят, а она-то зелье и распознает. Так было раньше, до того, как Майли узнала, что сама – колдовское отродье.
Финист советует принять свою суть и забыть об учении пресветловерцев. Теперь Майли – часть сумеречного Горнего мира. Если она воспользуется приворотным зельем, то хуже не станет.
Оборотню его подливать нельзя – его любовь должна быть искренней. Но пускай он приревнует. Финист, небось, думает, что Майли замухрышка и никому не нужна. С Морти он соперничал во всём, даже когда дело не касалось Герды. Говорят, если псы хотят сцепиться, причины им не нужны. Не стой она между ними, они всё равно нашли бы повод для раздора, даже самый незначительный, и раздули его до гигантских размеров. Нужно стать таким поводом.
Если Охотник приударит за ней, и Майли ответит ему взаимностью, это наверняка заденет гордость Финиста. А уж Герда зальёт всё горючими слезами.
Вообще-то он относился к наследнице куда лучше Финиста. Охотник не раздражался, когда она переспрашивала или не могла выполнить задание. Разговаривал вежливо и никогда не напоминал, что натворил её отец. Но ледяная инаковость настораживала и отталкивала несмотря на привлекательную оболочку. Морти не подпускал никого близко к себе, даже Герду, которая из кожи вон лезла ради его внимания.
Долг для него всегда будет на первом месте, да и ремесло слишком опасное. Вряд ли такие, как он, живут долго. Раза два или три на её памяти он чуть не погиб. Когда-нибудь ему перестанет везти, и его жене придётся всю жизнь ходить вдовой в белых одеждах. Нет уж, не по ней это.
Хорошо, что Майли полюбила жаркое летнее солнце, а не эту ненастную зимнюю стужу. Лучше просто заставить Финиста ревновать.
Наследница восстановила рецепт зелья и с тщательностью, которой позавидовал бы даже Эглаборг, приготовила его. Интересно, как сильно подействует приворот и сколько будет длиться? Хоть бы недолго. Один раз столкнуть Охотника лбом с Финистом вполне достаточно, но находиться между двух огней постоянно опасно. Майли добавила пять капель в чашку с отваром и поставила на поднос вместе с пирожками.
Морти сидел на кушетке в гостиной и, склонив голову, массировал виски. Видно, снова разболелась голова. Ничего удивительного, ведь он так мало спит.
– Мастер Стигс, у меня для вас сюрприз, – проворковала Майли.
Охотник воззрился на поднос.
– Вы столько для нас делаете. Ночей не досыпаете, головной болью мучаетесь, а никто вас даже не отблагодарил. Поэтому я решила за всех сказать спасибо сама. Вот, – она протянула ему угощение.
– Очень приятно, но не стоило беспокоиться.
Морти принял чашку и начал греть об неё стынущие ладони.
– Пейте, не стесняйтесь!
Охотник провёл пальцем по краю чашки и вдохнул горячий аромат.
– Что это? – спокойно, но вместе с тем настороженно спросил Морти.
– Отвар. Его Эглаборг готовил. А я только пирожки, – Майли съёжилась под тяжёлым взглядом.
– А если я спрошу у него?
Майли поджала губы и потупилась.
– Дорогая моя ученица, я долго жил в Дюарле и часто бывал на приёмах в королевском дворце. Среди придворных дам было модно опаивать приглянувшихся мужчин самодельными приворотными зельями.
Наследница подскочила. Охотник схватил её за руку и вернул на место.
– Любовь они вызывали редко, но отравление – почти всегда. Это и есть твоя благодарность?
Ох, что же она натворила! Он вышвырнет её на улицу, или ещё хуже, расскажет всем, или… убьёт. Он только с виду тихий, а в глазах вон какая темень блуждает!
– Съешьте пирожок. Он вкусный, – сконфуженно предложила Майли.
– А он с чем? С крысиным ядом? – подозрительно прищурился Морти.
Она вымученно улыбнулась и покачала головой.
– С малиновым вареньем. Простите, я… – Влюблённых простушек не бьют. По крайней мере, Охотник не должен. – Я просто не знала, как завоевать ваше расположение. Вы такой сильный и благородный. Я влюбилась в вас с первого взгляда. Когда вы стали меня учить, я понадеялась на взаимность. Но вы молчали. Я думала, что наваждение пройдёт, но чем дольше мы общались, тем сильней я томилась. Подруга посоветовала напоить вас приворотным зельем, вот я и решилась на эту глупость. Простите!
– К-какая подруга? – нахмурился Морти.
– Герда. Разве у меня есть другая подруга?
Охотник скептически хмыкнул. Она сделала вид, что не заметила и продолжила патетичную речь:
– Герда испробовала это зелье на Финисте, и теперь он бегает за ней, как привязанный.
– По-моему, он за ней бегал с самого их знакомства… – продолжал сомневаться Морти.
– Да? Не замечала. Да это и неважно! Просто я… моя любовь к вам, такому благородному и доброму, оказалась сильнее здравого смысла. Сильнее всего. О, я так вас люблю!
Майли аж подвыла от усердия. Охотник скривился, словно варенье в пирожке прокисло.
– Не надо меня любить. Я совсем не благородный и уж точно не добрый, а скучный, угрюмый и не слишком охоч до женских ласк.
Наследница удивлённо моргнула:
– О, извините, я даже не догадывалась, что у вас такие пристрастия.
– Что? – сдвинул брови Охотник.
В коридоре заскрипела дверь. Пора действовать, а не полагаться на сомнительное колдовское средство. Какая разница, что Охотнику девушки не нравятся? Главное, чтобы Финист приревновал. Для этого и маленькой хитрости хватит.
Как только гости показались в дверном проёме, Майли развернула Морти к ним спиной, обхватила его голову руками и поцеловала в губы, слизывая с них остатки сладкого варенья. Глаза Герды стали непомерно большими и заблестели, а Финист презрительно поморщился.
Он шепнул что-то своей спутнице на ухо. Она отпихнула его и бросилась прочь. Оборотень помчался следом. Как раз вовремя, потому что Морти очухался и отстранил Майли от себя.
– Какого демона ты творишь?!
От неожиданности Охотник выронил пирожок, и начинка испачкала его рубашку, штаны и платье Майли.
– Извините, просто хотела проверить, насколько вам безразличны девушки, – прощебетала наследница, не чувствуя даже капли раскаяния.
– И как? – рассеянно спросил Морти, ища полотенце, чтобы вытереть липкие руки и лицо.
– Совершенно безразличны, – печально развела она руками.
– Вот и прекрасно.
Он обнаружил то, что искал, на стуле у стены. Снова заскрипела входная дверь. Майли и Охотник напряглись. На пороге показался невысокий худой мужчина с изящным лицом и выразительными сиреневыми глазами. Чёрные волосы были заплетены сзади в косицу.
– Я не вовремя? – ехидно поинтересовался незнакомец у Морти.
– Ты без стука, Асгрим, – мрачно ответил тот, продолжая вытираться.
– Я всегда без стука, – собеседник с любопытством глянул на раскрасневшуюся Майли. – Только вернулся от троллей. Спешил рассказать последние новости, но, похоже, ты занят. Могу зайти позже. Прошу простить моё бестактное вторжение, госпожа.
Асгрим низко поклонился и галантно поцеловал наследнице руку. Ох, как же это приятно!
– Подожди меня на улице. Переоденусь и выйду, – раздражённо бросил Охотник и повернулся к ученице: – Мы ещё поговорим насчёт твоего поведения.
Она вымученно улыбнулась. Убивать её явно не собирались, а остальное не страшно.
Зато Финист видел, как её целовал другой.
– Какие у вас тут страсти, однако, – продолжал потешаться Асгрим, когда Морти встретился с ним во дворе.
– Прекрати паясничать. Говори, зачем пришёл, – прошипел Охотник.
– Не злись. Просто я думал, тебе светленькая больше нравится, – не унимался туат.
– Что там с троллями? – настаивал на серьёзном отношении Морти.
– Да ничего хорошего. Больно скрытные. С трудом нашли их лагерь в горах далеко на северо-востоке отсюда. Странно себя ведут. Переполошились невесть из-за чего. Чуть до междоусобицы не дошло. Часть бросилась искать нового покровителя в океане. Мол, мы демоны, нас примут, если мы признаем их власть и подкрепим клятву верности богатым подношением.
– Покровителя в океане? Сайлуса, что ли? Но он же троллей на дух не переносит, и они отвечают ему взаимностью. А вторая часть?
– Перепугалась до смерти и тайными тропами отправились на юго-восток в Священную долину Агарти. Думают, что там можно найти убежище.
– Да, под крылышком у матушки Умай куда спокойнее, чем здесь, – задумчиво изрёк Морти. – Но что так взбудоражило троллей? Предвестники, Легион Мрака?
Асгрим пожал плечами и перевёл взгляд на север.
– На границе Нордхейма пока тихо.
– Нужно поговорить с твоей женой, – предложил Охотник. – Идём, по дороге расскажешь остальные новости.
Туат повёл Морти во Дворец-под-холмами по длинному чёрному пути. Полчаса пришлось спускаться по винтовой лестнице в кромешной тьме. Спёртый воздух давил на грудь, сырость пробирала до костей.
Короткий белый путь пролегал вдоль освещённых зелёными кристаллами жилищ, похожих на муравьиные норы. Сюда Морти пускали только во время официальных приёмов, чтобы лишний раз не раздражать златоглазых переселенцев с Авалора и сочувствовавших им местных туатов. Не любили они людей. Даже Охотника терпели только по прихоти королевы, но в любой миг могли взбунтоваться и напасть. Опасный союзник, но лучше друг, чем враг.
Покои Эйтайни располагались в просторном пещерном зале посреди дворца. Стены украшали колдовские узоры светящихся зелёных кристаллов. С потолка свисали пучки трав. Пахло горькой полынью и сладким вереском. Кристаллы побольше наполняли семь круглых светильников на потолке, укутывая помещение зыбкой, почти осязаемой изумрудной дымкой.
К дальней стене притулилась приземистая кровать, застеленная овечьими шкурами. Чуть поодаль стоял круглый резной столик из белого мрамора с пятью ажурными стульями и монументальная лавка, укрытая оленьими шкурами.
Ворожея в летящем пурпурном платье замерла у исполинской агатовой чаши. Туда из едва заметной щели на потолке с мерным стуком капала вода. Не дождавшись приветствия, Эйтайни обернулась.
– Что вас задержало? – окинула она гостей мягким кошачьим взглядом.
Не дав Морти произнести ни слова, Асгрим принялся живописать постыдную сценку. Эйтайни прыснула в кулак.
– Извини, но если бы ты женился или хотя бы просто за кем-то ухаживал, таких проблем стало бы меньше, – заметила она. – Хотя, судя по тому, что мне рассказывал Эйсмунд, ты не безнадежен.
– Со всем уважением, но у вашего сына буйное воображение и длинный язык, – процедил сквозь зубы Морти. – К слову об Эйсмунде, я опаздываю на занятия, поэтому давайте оставим мою ничем не примечательную личную жизнь в покое и перейдём к более важным вопросам.
Эйтайни снова хихикнула. Асгрим же, как полагается суровому воину, расхохотался, но заметив кислое выражение лица Охотника, осёкся и потупился.
– Вот донесения лазутчиков, – он протянул стопку бумаг и оставил Морти наедине с ворожеей.
Изучать записи пришлось долго, но ничего нового выяснить не удалось.
– Община троллей раскололась на две части, каждая из которых двинулась в противоположную сторону от другой. Причём, обе группы отправились в тяжёлый и опасный путь, неважно, в Поле айсбергов или Долину Агарти. Значит, тролли в отчаянии. Что могло вселить в них такую тревогу? – рассуждал вслух Охотник. – Вы ведь должны чувствовать колебания сил и возмущения эфира не хуже троллей. Что изменилось за последний год?
Эйтайни закрыла глаза, собираясь с мыслями:
– Мне не положено говорить об этом. Ты, Сумеречник и наследник предтеч, чувствуешь и слышишь мироздание куда острее любого из нас. Найди ответ сам.
Да, его семья создала орден полторы тысячи лет назад и она уже его уничтожила.
«Нет, не она, а Безликий», – поправлял Морти, тогда ещё шаловливого мальчишку, старый наставник Гвидион.
Где же ты, Мёртвый бог? Скажи хоть слово!
Но тот оставался нем.
– Всё как прежде. Я в стране демонов, в самом её сердце. До Червоточины, которая исторгает их в наш мир, рукой подать. Силы и стихии сталкиваются в непрерывной борьбе. Многоголосие хаоса – это всё, что я ощущаю. Чем больше я живу здесь, тем сильнее становится этот гам, и тем сложнее отличить один нужный голос. Я теряю слух из-за постоянного грохота.
– Ты очень близок к истине и всё же очень далеко, – задумчиво растягивала слова Эйтайни. – Что, если это не ты теряешь слух, а грохот становится громче? Что, если это происходит не только вблизи Червоточины, но и во всём Мунгарде?
Майли одевается шикарно, умеет вести себя с мужчинами, знает, чего они хотят. И на его бывшую, ту, что погибла, похожа. Тоже мертвошёпт. Темноволосая.
Пусть всё будет, как будет. Морти ведь не такой, как Финист. Он не стал бы дарить девушке пустые надежды из-за «минутного порыва». Наверняка он действительно что-то испытывает к Майли. Нужно уважать его чувства, даже если невыносимо больно от того, что он выбрал другую.
Эти мысли не обрадовали, но, по крайней мере, Герда смирилась. Или ей так казалось.
Вскоре пришли мальчишки и устроились рядом с сироткой на бревне, а Морти всё не показывался. Похоже, он так увлёкся ухаживаниями за Майли, что про учеников забыл. Нет, он не такой, он должен прийти!
Они прождали больше часа. Нетерпеливые Эйс и Лейв со скуки принялись гоняться друг за другом и задирать Вожыка. Тот не обращал на них внимания, составляя компанию Герде.
Мальчишки умаялись от безделья и сгрудились вокруг неё, заглядывая в глаза с мольбой.
Сиротка велела:
– Ступайте домой. Я подожду ещё немного. Если мастер Стигс появится, то объясню, что это я вас отпустила.
Эйс с Лейвом, не скрывая ликования, побежали вниз по склону. Вожык с подозрением покосился на сиротку:
– Ты ведь не расстроилась?
– Нет, конечно. Мало ли, какие у него дела. Неотложные и очень важные, иначе он давно был бы здесь. Ступай! Мне нужно немного позаниматься одной, послушать ветер в тишине, – одними губами улыбнулась Герда.
Беспрестанно оглядываясь, Вожык поплёлся за товарищами.
Где же Морти? Пошёл, что ли, с Майли в лес, как Финист? Как ей это удаётся? Сиротка ведь даже просила у него, а он ни в какую. Ещё и нотацию прочитал, что нужно только по любви. Проглотить бы свою гордость и попросить у наследницы совета. Быть может, Охотник и до неё снизойдёт. Или нет? Тьфу, какая глупость! А хотелось ведь всего один раз потанцевать с ним на празднике, вспомнить счастливое детство.
Герда схватила жердь для урока и спустилась с пригорка. На глаза попалась старая сосна с толстым стволом. Сиротка принялась колотить её, чтобы выпустить гнев наружу.
Руки ломило от напряжения, в ушах стучала кровь, по лбу катился пот, застилая глаза. Герда сражалась с деревом так, словно от этого зависела её жизнь.
***
Последние несколько недель после Куару повергли Майли в отчаяние. Лучше бы она не танцевала с Финистом, не видела, как он украдкой бросает на другую вожделенные взгляды. Стоило наивной простушке его поманить, и он пренебрёг бы нежеланной партнёршей. Да и не такая уж Герда простушка, раз одним мужчиной крутит, как хочет, а сама за другим бегает. Вертихвостка! Ничего, ей ещё воздастся по заслугам.
В монастыре старшие послушницы шептались о приворотном зелье. Колдовские трюки, конечно, противны воле Пресветлого, но для девушек они были безобидной шалостью. Кому может навредить маленькая женская хитрость, говорили они. Майли она безобидной не казалась, но рецепт наследница запомнила. Вдруг её приворожить захотят, а она-то зелье и распознает. Так было раньше, до того, как Майли узнала, что сама – колдовское отродье.
Финист советует принять свою суть и забыть об учении пресветловерцев. Теперь Майли – часть сумеречного Горнего мира. Если она воспользуется приворотным зельем, то хуже не станет.
Оборотню его подливать нельзя – его любовь должна быть искренней. Но пускай он приревнует. Финист, небось, думает, что Майли замухрышка и никому не нужна. С Морти он соперничал во всём, даже когда дело не касалось Герды. Говорят, если псы хотят сцепиться, причины им не нужны. Не стой она между ними, они всё равно нашли бы повод для раздора, даже самый незначительный, и раздули его до гигантских размеров. Нужно стать таким поводом.
Если Охотник приударит за ней, и Майли ответит ему взаимностью, это наверняка заденет гордость Финиста. А уж Герда зальёт всё горючими слезами.
Вообще-то он относился к наследнице куда лучше Финиста. Охотник не раздражался, когда она переспрашивала или не могла выполнить задание. Разговаривал вежливо и никогда не напоминал, что натворил её отец. Но ледяная инаковость настораживала и отталкивала несмотря на привлекательную оболочку. Морти не подпускал никого близко к себе, даже Герду, которая из кожи вон лезла ради его внимания.
Долг для него всегда будет на первом месте, да и ремесло слишком опасное. Вряд ли такие, как он, живут долго. Раза два или три на её памяти он чуть не погиб. Когда-нибудь ему перестанет везти, и его жене придётся всю жизнь ходить вдовой в белых одеждах. Нет уж, не по ней это.
Хорошо, что Майли полюбила жаркое летнее солнце, а не эту ненастную зимнюю стужу. Лучше просто заставить Финиста ревновать.
Наследница восстановила рецепт зелья и с тщательностью, которой позавидовал бы даже Эглаборг, приготовила его. Интересно, как сильно подействует приворот и сколько будет длиться? Хоть бы недолго. Один раз столкнуть Охотника лбом с Финистом вполне достаточно, но находиться между двух огней постоянно опасно. Майли добавила пять капель в чашку с отваром и поставила на поднос вместе с пирожками.
Морти сидел на кушетке в гостиной и, склонив голову, массировал виски. Видно, снова разболелась голова. Ничего удивительного, ведь он так мало спит.
– Мастер Стигс, у меня для вас сюрприз, – проворковала Майли.
Охотник воззрился на поднос.
– Вы столько для нас делаете. Ночей не досыпаете, головной болью мучаетесь, а никто вас даже не отблагодарил. Поэтому я решила за всех сказать спасибо сама. Вот, – она протянула ему угощение.
– Очень приятно, но не стоило беспокоиться.
Морти принял чашку и начал греть об неё стынущие ладони.
– Пейте, не стесняйтесь!
Охотник провёл пальцем по краю чашки и вдохнул горячий аромат.
– Что это? – спокойно, но вместе с тем настороженно спросил Морти.
– Отвар. Его Эглаборг готовил. А я только пирожки, – Майли съёжилась под тяжёлым взглядом.
– А если я спрошу у него?
Майли поджала губы и потупилась.
– Дорогая моя ученица, я долго жил в Дюарле и часто бывал на приёмах в королевском дворце. Среди придворных дам было модно опаивать приглянувшихся мужчин самодельными приворотными зельями.
Наследница подскочила. Охотник схватил её за руку и вернул на место.
– Любовь они вызывали редко, но отравление – почти всегда. Это и есть твоя благодарность?
Ох, что же она натворила! Он вышвырнет её на улицу, или ещё хуже, расскажет всем, или… убьёт. Он только с виду тихий, а в глазах вон какая темень блуждает!
– Съешьте пирожок. Он вкусный, – сконфуженно предложила Майли.
– А он с чем? С крысиным ядом? – подозрительно прищурился Морти.
Она вымученно улыбнулась и покачала головой.
– С малиновым вареньем. Простите, я… – Влюблённых простушек не бьют. По крайней мере, Охотник не должен. – Я просто не знала, как завоевать ваше расположение. Вы такой сильный и благородный. Я влюбилась в вас с первого взгляда. Когда вы стали меня учить, я понадеялась на взаимность. Но вы молчали. Я думала, что наваждение пройдёт, но чем дольше мы общались, тем сильней я томилась. Подруга посоветовала напоить вас приворотным зельем, вот я и решилась на эту глупость. Простите!
– К-какая подруга? – нахмурился Морти.
– Герда. Разве у меня есть другая подруга?
Охотник скептически хмыкнул. Она сделала вид, что не заметила и продолжила патетичную речь:
– Герда испробовала это зелье на Финисте, и теперь он бегает за ней, как привязанный.
– По-моему, он за ней бегал с самого их знакомства… – продолжал сомневаться Морти.
– Да? Не замечала. Да это и неважно! Просто я… моя любовь к вам, такому благородному и доброму, оказалась сильнее здравого смысла. Сильнее всего. О, я так вас люблю!
Майли аж подвыла от усердия. Охотник скривился, словно варенье в пирожке прокисло.
– Не надо меня любить. Я совсем не благородный и уж точно не добрый, а скучный, угрюмый и не слишком охоч до женских ласк.
Наследница удивлённо моргнула:
– О, извините, я даже не догадывалась, что у вас такие пристрастия.
– Что? – сдвинул брови Охотник.
В коридоре заскрипела дверь. Пора действовать, а не полагаться на сомнительное колдовское средство. Какая разница, что Охотнику девушки не нравятся? Главное, чтобы Финист приревновал. Для этого и маленькой хитрости хватит.
Как только гости показались в дверном проёме, Майли развернула Морти к ним спиной, обхватила его голову руками и поцеловала в губы, слизывая с них остатки сладкого варенья. Глаза Герды стали непомерно большими и заблестели, а Финист презрительно поморщился.
Он шепнул что-то своей спутнице на ухо. Она отпихнула его и бросилась прочь. Оборотень помчался следом. Как раз вовремя, потому что Морти очухался и отстранил Майли от себя.
– Какого демона ты творишь?!
От неожиданности Охотник выронил пирожок, и начинка испачкала его рубашку, штаны и платье Майли.
– Извините, просто хотела проверить, насколько вам безразличны девушки, – прощебетала наследница, не чувствуя даже капли раскаяния.
– И как? – рассеянно спросил Морти, ища полотенце, чтобы вытереть липкие руки и лицо.
– Совершенно безразличны, – печально развела она руками.
– Вот и прекрасно.
Он обнаружил то, что искал, на стуле у стены. Снова заскрипела входная дверь. Майли и Охотник напряглись. На пороге показался невысокий худой мужчина с изящным лицом и выразительными сиреневыми глазами. Чёрные волосы были заплетены сзади в косицу.
– Я не вовремя? – ехидно поинтересовался незнакомец у Морти.
– Ты без стука, Асгрим, – мрачно ответил тот, продолжая вытираться.
– Я всегда без стука, – собеседник с любопытством глянул на раскрасневшуюся Майли. – Только вернулся от троллей. Спешил рассказать последние новости, но, похоже, ты занят. Могу зайти позже. Прошу простить моё бестактное вторжение, госпожа.
Асгрим низко поклонился и галантно поцеловал наследнице руку. Ох, как же это приятно!
– Подожди меня на улице. Переоденусь и выйду, – раздражённо бросил Охотник и повернулся к ученице: – Мы ещё поговорим насчёт твоего поведения.
Она вымученно улыбнулась. Убивать её явно не собирались, а остальное не страшно.
Зато Финист видел, как её целовал другой.
Глава 36. …И капелька ревности
– Какие у вас тут страсти, однако, – продолжал потешаться Асгрим, когда Морти встретился с ним во дворе.
– Прекрати паясничать. Говори, зачем пришёл, – прошипел Охотник.
– Не злись. Просто я думал, тебе светленькая больше нравится, – не унимался туат.
– Что там с троллями? – настаивал на серьёзном отношении Морти.
– Да ничего хорошего. Больно скрытные. С трудом нашли их лагерь в горах далеко на северо-востоке отсюда. Странно себя ведут. Переполошились невесть из-за чего. Чуть до междоусобицы не дошло. Часть бросилась искать нового покровителя в океане. Мол, мы демоны, нас примут, если мы признаем их власть и подкрепим клятву верности богатым подношением.
– Покровителя в океане? Сайлуса, что ли? Но он же троллей на дух не переносит, и они отвечают ему взаимностью. А вторая часть?
– Перепугалась до смерти и тайными тропами отправились на юго-восток в Священную долину Агарти. Думают, что там можно найти убежище.
– Да, под крылышком у матушки Умай куда спокойнее, чем здесь, – задумчиво изрёк Морти. – Но что так взбудоражило троллей? Предвестники, Легион Мрака?
Асгрим пожал плечами и перевёл взгляд на север.
– На границе Нордхейма пока тихо.
– Нужно поговорить с твоей женой, – предложил Охотник. – Идём, по дороге расскажешь остальные новости.
Туат повёл Морти во Дворец-под-холмами по длинному чёрному пути. Полчаса пришлось спускаться по винтовой лестнице в кромешной тьме. Спёртый воздух давил на грудь, сырость пробирала до костей.
Короткий белый путь пролегал вдоль освещённых зелёными кристаллами жилищ, похожих на муравьиные норы. Сюда Морти пускали только во время официальных приёмов, чтобы лишний раз не раздражать златоглазых переселенцев с Авалора и сочувствовавших им местных туатов. Не любили они людей. Даже Охотника терпели только по прихоти королевы, но в любой миг могли взбунтоваться и напасть. Опасный союзник, но лучше друг, чем враг.
Покои Эйтайни располагались в просторном пещерном зале посреди дворца. Стены украшали колдовские узоры светящихся зелёных кристаллов. С потолка свисали пучки трав. Пахло горькой полынью и сладким вереском. Кристаллы побольше наполняли семь круглых светильников на потолке, укутывая помещение зыбкой, почти осязаемой изумрудной дымкой.
К дальней стене притулилась приземистая кровать, застеленная овечьими шкурами. Чуть поодаль стоял круглый резной столик из белого мрамора с пятью ажурными стульями и монументальная лавка, укрытая оленьими шкурами.
Ворожея в летящем пурпурном платье замерла у исполинской агатовой чаши. Туда из едва заметной щели на потолке с мерным стуком капала вода. Не дождавшись приветствия, Эйтайни обернулась.
– Что вас задержало? – окинула она гостей мягким кошачьим взглядом.
Не дав Морти произнести ни слова, Асгрим принялся живописать постыдную сценку. Эйтайни прыснула в кулак.
– Извини, но если бы ты женился или хотя бы просто за кем-то ухаживал, таких проблем стало бы меньше, – заметила она. – Хотя, судя по тому, что мне рассказывал Эйсмунд, ты не безнадежен.
– Со всем уважением, но у вашего сына буйное воображение и длинный язык, – процедил сквозь зубы Морти. – К слову об Эйсмунде, я опаздываю на занятия, поэтому давайте оставим мою ничем не примечательную личную жизнь в покое и перейдём к более важным вопросам.
Эйтайни снова хихикнула. Асгрим же, как полагается суровому воину, расхохотался, но заметив кислое выражение лица Охотника, осёкся и потупился.
– Вот донесения лазутчиков, – он протянул стопку бумаг и оставил Морти наедине с ворожеей.
Изучать записи пришлось долго, но ничего нового выяснить не удалось.
– Община троллей раскололась на две части, каждая из которых двинулась в противоположную сторону от другой. Причём, обе группы отправились в тяжёлый и опасный путь, неважно, в Поле айсбергов или Долину Агарти. Значит, тролли в отчаянии. Что могло вселить в них такую тревогу? – рассуждал вслух Охотник. – Вы ведь должны чувствовать колебания сил и возмущения эфира не хуже троллей. Что изменилось за последний год?
Эйтайни закрыла глаза, собираясь с мыслями:
– Мне не положено говорить об этом. Ты, Сумеречник и наследник предтеч, чувствуешь и слышишь мироздание куда острее любого из нас. Найди ответ сам.
Да, его семья создала орден полторы тысячи лет назад и она уже его уничтожила.
«Нет, не она, а Безликий», – поправлял Морти, тогда ещё шаловливого мальчишку, старый наставник Гвидион.
Где же ты, Мёртвый бог? Скажи хоть слово!
Но тот оставался нем.
– Всё как прежде. Я в стране демонов, в самом её сердце. До Червоточины, которая исторгает их в наш мир, рукой подать. Силы и стихии сталкиваются в непрерывной борьбе. Многоголосие хаоса – это всё, что я ощущаю. Чем больше я живу здесь, тем сильнее становится этот гам, и тем сложнее отличить один нужный голос. Я теряю слух из-за постоянного грохота.
– Ты очень близок к истине и всё же очень далеко, – задумчиво растягивала слова Эйтайни. – Что, если это не ты теряешь слух, а грохот становится громче? Что, если это происходит не только вблизи Червоточины, но и во всём Мунгарде?
