- Я ж об этом уже битый час толкую, - с укором произнесла маркиза, возведя очи к потолку. – Отдайте мне девочку. Ну что ребенку среди каменюк голых делать? Там и людей-то толком нет! Десятка два от силы.
- Сорок семь человек, - угрюмо бросил Матиас. – Население Литании в настоящий момент составляет сорок семь человек. Да ещё паром с провиантом каждый месяц приходит. Ну, иногда раз в два месяца.
- Да, паром меняет всё! Отдай девчонку, а, - протянула маркиза тоном нищенки, побирающейся на паперти.
- Вот, полюбуйся, - обратился Матиас к лорду-наблюдателю. – Ты меня в излишнем человеколюбии подозреваешь, что графа Морнингтона за организацию заговора губернаторством одарил. Она – в излишней жестокости и деспотизме. Ровно за то же самое!
- Неправда, ваше величество! Наговариваете вы на меня, - тут же всполошилась маркиза. – И вовсе не за это! А за то, что на свое заслуженное место граф не один должен отправиться, а с семьей. А семьи-то у него – одна Леола!
Теперь глаза к потолку закатил Матиас. Граф Черри внимательно слушал и благоразумно хранил молчание. Маркиза же продолжила уговоры, видимо при появлении свидетеля разговор вышел из наезженной колеи и у женщины забрезжила надежда все-таки настоять на своем.
- Ну сам посмотри. Сошлешь ты её туда, и лет через пять, а может, и того раньше появится у тебя среди подданных вместо испуганной юной дурочки озлобленная глупая баба. А ежели мне отдашь, то через то же время будет у тебя вполне себе вменяемая молоденькая аристократочка. Ко двору её, конечно, приближать не стоит, но вот замуж куда-то пристроить – вполне. И даже с выгодой для короны всё обернуть можно, если подумать.
- Ну вот, сама же признаешь, что ко двору её приближать не стоит! – уцепился за произнесенное король. – А как ты это видишь? Ты в штабе её высочества. Не просто так, а статс-дама! А Леолу куда? В комнате запрешь? И будет она на мир из окна спаленки глядеть. Что-то мне подсказывает, что ещё больше озлобится.
- Зачем же взаперти? – удивилась маркиза. – Да и в штабе я не состою. Со вчерашнего дня. Возраст не тот. В поместье свое уезжаю. Меня её высочество отпустила! Не сразу, но пошла навстречу старушке. А на место статс-дамы я Диану порекомендовала. Она девочка способная – справится. Шишек по первости набьет, но справится непременно! Да и жалование статс-даме повыше полагается, чем простой фрейлине, что в её случае не лишнее. А мы с девочками будем подальше от столичных соблазнов жить. На природе, но среди людей! Что в их возрасте важно!
- С девочками? Их? – обреченно переспросил король.
- А я разве не сказала? – деланно удивилась маркиза. – Я с собой ещё и леди Корке возьму. Она у нас тоже взаперти сидит. Почем зря. Вон у него спроси.
Маркиза кивнула на лорда-наблюдателя. Матиас перевел на него взгляд и вопросительно приподнял бровь.
- Ну, отчего же зря, - протянул граф Черри, осознавая, что был несколько опрометчив перед дверьми королевского кабинета, утверждая, что рассудком он не рискует, поскольку его нет. Оказывается, есть. Вернее, был. До настоящего момента, но вот сейчас он его стремительно покидает. – Леди Корке под арестом, из-за того, что, находясь в сговоре с ранее упомянутой Леолой Уэлсли, дочерью графа Морнингтона, покушалась на жизнь и здоровье её высочества Гердты Дабршвейгской. А именно, подлила в духи последней малоизученный и потенциально опасный состав.
- Да ладно вам, граф! Скажите уж прямо, одна дурочка по наущению второй подлила в духи принцессы какую-то бурду, - проворчала маркиза. – Однако, смею напомнить, эта бурда спасла её высочеству жизнь! Ну походила её высочество пару часов, пугая окружающих неадекватным поведением и с ног сшибающим ароматом, но зато выжила! Бурда нейтрализовала яд! Да, поступок девочек нельзя оставлять без внимания, но мне кажется, что их нужно лечить и учить, а не запирать в темницу.
- Лечить? - вяло удивился Матиас. – От чего?
- От идиотизма! К счастью, эта его форма поддается коррекции.
- И в качестве кого вы будете выступать для этих юных леди? Лекарь? Учитель? Сторожевая собака?
- Фи, а ещё король! – произнесла маркиза и брезгливо поджала губы. – Тетушка я. Престарелая. В заботе нуждающаяся.
- Тетушка? Обеим?
- Ну если уж совсем по-честному, то скорее кузина, - призналась маркиза, потупив взор.
Король и лорд-наблюдатель шокированно переглянулись.
- Двоюродная бабушка Леолы доводилась троюродной теткой матери моего покойного супруга, - пояснила маркиза. – Ну, с леди Корке у нас родство не столь близкое, так, что не буду утруждать ваш слух перечислениями. Но поверьте, это родство есть.
Король обреченно взмахнул рукой и выдохнул:
- Верю. Не утруждай.
- И?
- Ступай, Дороти. К Кристоферу ступай. Пусть указ подготовит, я подпишу. Бери девочек под свою опеку и ответственность. Бери и уезжай в свое поместье! Но охрану я вам выделю.
- А и выделяй! Куда ж мы, слабые женщины, и без охраны? – буркнула себе под нос маркиза и отступила к двери. Сделала то ли быстрый реверанс, то ли медленный книксен и юркнула из кабинета.
Король пару мгновений изучал захлопнувшиеся створки, шевелил беззвучно тонкими губами, потом вздохнул и, заглянув в глаза лорда-наблюдателя, признался:
- А ведь я в неё даже влюблен был когда-то. Мне едва исполнилось семь, ей было почти шесть... Но потом она выбила мне передний молочный зуб, и любовь прошла. Нда-а-а…
Лорд-наблюдатель молчал, выжидая.
- Ну, чего стоишь? Проходи, присаживайся. Разговор, как я понимаю, нас ждет долгий, - пригласил Матиас, обводя кабинет широким жестом радушного хозяина.
Стеллажи с книгами, рабочий стол размером с небольшую пристань. Кресла у камина. Резной шахматный столик у окна. Оглядев все это, король уточнил приглашение:
- А давай-ка мы с тобой в шахматы сыграем. Невестка моя, говорят, очень эту игру уважает. Стряхнем и мы пыль с разума и мыслей.
Его величество Матиас I умостился на стул возле шахматного стола и с видимым наслаждением откинулся на высокую спинку.
- Присаживайся, присаживайся, - в очередной раз поторопил он лорда-наблюдателя.
Лорд-наблюдатель торопиться и не подумал. Он пристально вглядывался в лицо монарха, отмечая, что за последние недели Матиас чрезвычайно изменился и даже похорошел. Он по-прежнему был удручающе худ, но скелет больше не напоминал. Кожа его была старчески тонкой, но на щеках сиял румянец, особенно яркий после эмоционального разговора с маркизой. Ясный и цепкий взгляд, уверенный и веселый голос однозначно свидетельствовали о том, что свадьба сына пошла королю на пользу.
Граф Черри медленно подошел к предложенному стулу. Весь кабинет был залит солнечным светом. Одно из высоких окон было приоткрыто, и в щель эту врывался теплый шаловливый ветерок, колышущий распахнутые портьеры, играющий наверняка серьёзными и важными бумагами на столе и треплющий остатки волос на королевском черепе. Почему-то именно этот покачивающийся пушок казался лорду-наблюдателю наиболее вызывающим, внезапно захотелось собрать его в горсть и трясти его величество, пока не вытрясешь всю правду из этого паука-переростка.
Видно, что-то такое промелькнуло во взгляде посетителя, что король, открывший было рот для очередного понукания, молча этот рот захлопнул, подобрался, посерьезнел и терпеливо наблюдал за тем, как медленно, с протяжным стоном ножек, цепляющихся за паркет, вытягивал лорд-наблюдатель стул. Как плавно и текуче он умащивался на этот стул, долго устраивал стройные ноги, неспешно обвёл кабинет бесконечно усталым взглядом, а затем остановил этот взгляд на лице сюзерена и тяжело и безнадежно уронил вопросы:
- Зачем? Весь фарс этот зачем?
Губы Матиаса сжались в тонкую линию, глаза сощурились.
- Вам этот фарс был зачем, ваше величество? – продолжил вопрошать лорд-наблюдатель.
- Понял-таки? – невесело усмехнулся король, и предупреждающе вскинул руку, останавливая возможный поток уточняющих вопросов и возмущённых восклицаний. – Не спеши, теперь-то уж чего. Узнаешь всё. Давай только с цветом сперва определимся.
Король проворно ухватил две пешки со столика, черную и белую, на мгновение руки его скрылись под столом и вынырнули оттуда, уже сжатые в кулаки.
- Выбирай, - велел Матиас.
Лорд-наблюдатель легко, быстро, не задумываясь и не имея не малейшего желания задумываться на эту тему, хлопнул Матиаса по левой руке. Кулак разжался, на ладони, поблескивая глянцевым боком, лежала черная лакированная фигурка. Невероятно изящный человечек, с маленьким очень выразительным личиком.
Король вручил фигурку сопернику, а сам установил оставшуюся, белую, на доску. Радостно и довольно потер руки и споро стал расставлять остальные фигуры. Лорд-наблюдатель, не испытывая ни радости, ни особого огорчения по поводу доставшегося ему цвета, старался не слишком отставать от короля. Наконец всё было готово, и Матиас передвинул пешку, стоящую перед королем, на две клетки вперед.
- Поговаривают, ты в последнее время сказками увлекся? – вскользь спросил он у графа.
В ответ тот отчётливо скрипнул зубами и молча переставил пешку, стоящую перед слоном со стороны ферзя, на одну клетку.
- Но-но, полно. Не ершись. Сказки дело хорошее. Особенно - правильные сказки, – напевно заговорил Матиас. – Только вот непросто правильную сказку найти. Давай-ка я тебе подсоблю в этом деле. Расскажу одну сказочку для коллекции. Правильная сказочка! Хорошая. Да и не сказочка вовсе, а быль. Не сказать что вовсе уж давняя, но основательно подзабытая.
Голос Матиаса стал тихим, слова падали размеренно, сам он полуприкрыл глаза и говорил, тихонько покачиваясь из стороны в сторону. Про игру при этом не забывал и практически не глядя двинул вторую пешку, поместив её аккурат рядом с первой. Теперь в центре доски красовался маленький готовый к атаке отряд белых.
- Случилось это во времена Великого Исхода. На Континенте дело было. Эльфы всходили на палубы своих кораблей и уплывали в неведомые дали, некоторые, правда, утверждают, что улетали, но это не так важно. Важно, что дали до сих пор неведомые, а улетали или уплывали, не проверишь теперь. Главное, что один из их магов великих на палубу корабля ступил, но на Континенте у людей оставлял своего праправнука. Любовь у него как-то с обычной человеческой женщиной случилась. Женщина уж давно умерла, и дети их совместные умерли, и внуки. Праправнук вот к тому времени только и остался. Эльф этот за ним приглядывал, пока на Континенте жил, а тут уехать задумал. И решил потомка своего на прощание одарить.
Король окончательно прикрыл глаза и замолчал. Лорд-наблюдатель подождал минутку, затем кашлянул. Король приоткрыл один глаз, глянул на него осуждающе и проворчал:
- Ты не кашляй, ты ходи давай!
Давясь тихим бешенством, лорд-наблюдатель звучно стукнул по доске ещё одной пешкой, отзеркалив последний ход короля. Черная фигурка стояла на пути передового отряда белых, носом уткнувшись в одну и угрожающе поглядывая на вторую вражескую пешку. Выглядела она беззащитно и трогательно, как будто понимала, что ответный ход соперника может стать для неё последним, но отступать не собиралась, смотрела гордо, обреченно и грозно. Лорд-наблюдатель столь же грозно смотрел на короля. Король ни на кого не смотрел, довольно жмурился на солнышке и чуть ли не урчал, как сытый старый кот.
- О чем это я? – лениво протянул он. – Ах да! О прощальных дарах! Так вот, подарил он потомку своему три колечка. Колечки золотые, с драгоценными каменьями, по ободу установленными. В каждом кольце по девять камней. Кольца золотые, да не простые! А вовсе даже волшебные. Кладешь колечко на землю, а затем до него сверху дотрагиваешься, ну или кровушки чуток капаешь. Волос вот прядку тоже уронить можно. Но я опять отвлекся. Если это колечко на землю положить и дотронуться, то камешки светиться начинают. Ежели семь, восемь или и вовсе девять светятся, то подходишь ты этой земле и лучшего правителя для неё не сыскать. Подданные тебя любить и уважать будут, и соседние державы бояться и тоже уважать. В общем, всемирное уважение такому правителю. Ежели меньше семи, но больше трех, то будешь ты правитель-середнячок. Кто-то уважение окажет, кто-то в спину плюнет. Ну побунтует, может быть, кто-то, но так меленько, не взаправду. Напьются, морды друг другу набьют, да и остынут. Соседи, может, с войском к границе подойдут. Может, войной даже наступят. Победят или нет, тут уж не угадаешь, смотря когда, смотря кто. Обычное дело, в общем. Но уж ежели из камней три и меньше светится, то - беда. Не удержать тебе трона, если достанется, как ни тужься. Не в тебе дело, ты, может быть, очень даже человек хороший, умнейший, сильнейший и достойнейший, но вот не твое это время, али земля… Не твое и хоть ты тресни!.. Ты на меня глазищами своими не сверкай, ты ходи давай!
Лорд-наблюдатель перевел взгляд на доску и увидел, что Матиас уже успел переставить своего коня, вывел его из-за спин защитного ряда пешек и поставил симметрично первой выведенной черной фигуре. Пешку же, так удобно подставленную в центре, трогать не стал. То ли побрезговал чужой оплошностью воспользоваться, то ли сам оплошность допустил. Граф Черри грустно усмехнулся и, подумав, что не при его должности чужими оплошностями брезговать, бестрепетно смахнул фигуру противника, передвинув пешку по диагонали. Решив, что если и не спасет этим ей жизнь, так хоть обменяет. Теперь по центру доски черная и белая фигурки стояли рядом.
Король не стал выглядеть менее довольным после потери, лишь ещё больше сощурился и завершил свою сказку, которую рассказывал, вворачивая просторечные словечки, где надо и где не надо:
- В общем, колечко то власти никакой не даёт, но вот силушку свою оценить, прежде чем в бой за сытное место ввязываться, - помогает. Подарил эльф три колечка праправнуку, да и уплыл. Пользовался ли тот кольцами или просто как память хранил, то не известно. Перед смертью роздал он те кольца детям своим. Обоим сыновьям и дочке. Старший сын сгинул где-то то ли с кольцом вместе, то ли и вовсе из-за кольца. Оставшиеся брат с сестрой прожили жизни долгие и по тем временам счастливые. На том сказка заканчивается, а начинается вовсе даже быль. Один из детей среднего брата вскорости на престол Кленции взошёл. И потомки его кольцо хранили и на троне сидели крепко, лишь последний позиции сдал, чем Инсенс и воспользовался. А сестра младшая своей дочери колечко передала. Так и повелось, передавалось оно в той семье по женской линии, от матери старшей дочери, пока в Ританию не попало. Эдгара III помнишь?
Его величество посерьезнел, приподнял бровь и съел конем зарвавшуюся пешку соперника.
- Затейника?
- Его самого. Так вот, матушка предка моего легендарного родом из Кленции была, когда к супругу приехала, в приданом, в том числе, и колечко сказочное привезла. Вот это самое.
Король поднял левую руку, и лорд-наблюдатель с удивлением заметил на мизинце прямо под печаткой тоненькое колечко с небольшими бесцветными камешками. Раньше это кольцо никогда его внимание не привлекало, даже сегодня, когда граф по этой самой руке хлопал, с цветом фигур для партии определяясь. Граф тряхнул головой, отгоняя все сильнее наваливающееся безразличие, и тоже взялся за коня, установил его перед ферзем, заделывая брешь в ряду пешек.
- Сорок семь человек, - угрюмо бросил Матиас. – Население Литании в настоящий момент составляет сорок семь человек. Да ещё паром с провиантом каждый месяц приходит. Ну, иногда раз в два месяца.
- Да, паром меняет всё! Отдай девчонку, а, - протянула маркиза тоном нищенки, побирающейся на паперти.
- Вот, полюбуйся, - обратился Матиас к лорду-наблюдателю. – Ты меня в излишнем человеколюбии подозреваешь, что графа Морнингтона за организацию заговора губернаторством одарил. Она – в излишней жестокости и деспотизме. Ровно за то же самое!
- Неправда, ваше величество! Наговариваете вы на меня, - тут же всполошилась маркиза. – И вовсе не за это! А за то, что на свое заслуженное место граф не один должен отправиться, а с семьей. А семьи-то у него – одна Леола!
Теперь глаза к потолку закатил Матиас. Граф Черри внимательно слушал и благоразумно хранил молчание. Маркиза же продолжила уговоры, видимо при появлении свидетеля разговор вышел из наезженной колеи и у женщины забрезжила надежда все-таки настоять на своем.
- Ну сам посмотри. Сошлешь ты её туда, и лет через пять, а может, и того раньше появится у тебя среди подданных вместо испуганной юной дурочки озлобленная глупая баба. А ежели мне отдашь, то через то же время будет у тебя вполне себе вменяемая молоденькая аристократочка. Ко двору её, конечно, приближать не стоит, но вот замуж куда-то пристроить – вполне. И даже с выгодой для короны всё обернуть можно, если подумать.
- Ну вот, сама же признаешь, что ко двору её приближать не стоит! – уцепился за произнесенное король. – А как ты это видишь? Ты в штабе её высочества. Не просто так, а статс-дама! А Леолу куда? В комнате запрешь? И будет она на мир из окна спаленки глядеть. Что-то мне подсказывает, что ещё больше озлобится.
- Зачем же взаперти? – удивилась маркиза. – Да и в штабе я не состою. Со вчерашнего дня. Возраст не тот. В поместье свое уезжаю. Меня её высочество отпустила! Не сразу, но пошла навстречу старушке. А на место статс-дамы я Диану порекомендовала. Она девочка способная – справится. Шишек по первости набьет, но справится непременно! Да и жалование статс-даме повыше полагается, чем простой фрейлине, что в её случае не лишнее. А мы с девочками будем подальше от столичных соблазнов жить. На природе, но среди людей! Что в их возрасте важно!
- С девочками? Их? – обреченно переспросил король.
- А я разве не сказала? – деланно удивилась маркиза. – Я с собой ещё и леди Корке возьму. Она у нас тоже взаперти сидит. Почем зря. Вон у него спроси.
Маркиза кивнула на лорда-наблюдателя. Матиас перевел на него взгляд и вопросительно приподнял бровь.
- Ну, отчего же зря, - протянул граф Черри, осознавая, что был несколько опрометчив перед дверьми королевского кабинета, утверждая, что рассудком он не рискует, поскольку его нет. Оказывается, есть. Вернее, был. До настоящего момента, но вот сейчас он его стремительно покидает. – Леди Корке под арестом, из-за того, что, находясь в сговоре с ранее упомянутой Леолой Уэлсли, дочерью графа Морнингтона, покушалась на жизнь и здоровье её высочества Гердты Дабршвейгской. А именно, подлила в духи последней малоизученный и потенциально опасный состав.
- Да ладно вам, граф! Скажите уж прямо, одна дурочка по наущению второй подлила в духи принцессы какую-то бурду, - проворчала маркиза. – Однако, смею напомнить, эта бурда спасла её высочеству жизнь! Ну походила её высочество пару часов, пугая окружающих неадекватным поведением и с ног сшибающим ароматом, но зато выжила! Бурда нейтрализовала яд! Да, поступок девочек нельзя оставлять без внимания, но мне кажется, что их нужно лечить и учить, а не запирать в темницу.
- Лечить? - вяло удивился Матиас. – От чего?
- От идиотизма! К счастью, эта его форма поддается коррекции.
- И в качестве кого вы будете выступать для этих юных леди? Лекарь? Учитель? Сторожевая собака?
- Фи, а ещё король! – произнесла маркиза и брезгливо поджала губы. – Тетушка я. Престарелая. В заботе нуждающаяся.
- Тетушка? Обеим?
- Ну если уж совсем по-честному, то скорее кузина, - призналась маркиза, потупив взор.
Король и лорд-наблюдатель шокированно переглянулись.
- Двоюродная бабушка Леолы доводилась троюродной теткой матери моего покойного супруга, - пояснила маркиза. – Ну, с леди Корке у нас родство не столь близкое, так, что не буду утруждать ваш слух перечислениями. Но поверьте, это родство есть.
Король обреченно взмахнул рукой и выдохнул:
- Верю. Не утруждай.
- И?
- Ступай, Дороти. К Кристоферу ступай. Пусть указ подготовит, я подпишу. Бери девочек под свою опеку и ответственность. Бери и уезжай в свое поместье! Но охрану я вам выделю.
- А и выделяй! Куда ж мы, слабые женщины, и без охраны? – буркнула себе под нос маркиза и отступила к двери. Сделала то ли быстрый реверанс, то ли медленный книксен и юркнула из кабинета.
Король пару мгновений изучал захлопнувшиеся створки, шевелил беззвучно тонкими губами, потом вздохнул и, заглянув в глаза лорда-наблюдателя, признался:
- А ведь я в неё даже влюблен был когда-то. Мне едва исполнилось семь, ей было почти шесть... Но потом она выбила мне передний молочный зуб, и любовь прошла. Нда-а-а…
Лорд-наблюдатель молчал, выжидая.
- Ну, чего стоишь? Проходи, присаживайся. Разговор, как я понимаю, нас ждет долгий, - пригласил Матиас, обводя кабинет широким жестом радушного хозяина.
Стеллажи с книгами, рабочий стол размером с небольшую пристань. Кресла у камина. Резной шахматный столик у окна. Оглядев все это, король уточнил приглашение:
- А давай-ка мы с тобой в шахматы сыграем. Невестка моя, говорят, очень эту игру уважает. Стряхнем и мы пыль с разума и мыслей.
Глава 37
Его величество Матиас I умостился на стул возле шахматного стола и с видимым наслаждением откинулся на высокую спинку.
- Присаживайся, присаживайся, - в очередной раз поторопил он лорда-наблюдателя.
Лорд-наблюдатель торопиться и не подумал. Он пристально вглядывался в лицо монарха, отмечая, что за последние недели Матиас чрезвычайно изменился и даже похорошел. Он по-прежнему был удручающе худ, но скелет больше не напоминал. Кожа его была старчески тонкой, но на щеках сиял румянец, особенно яркий после эмоционального разговора с маркизой. Ясный и цепкий взгляд, уверенный и веселый голос однозначно свидетельствовали о том, что свадьба сына пошла королю на пользу.
Граф Черри медленно подошел к предложенному стулу. Весь кабинет был залит солнечным светом. Одно из высоких окон было приоткрыто, и в щель эту врывался теплый шаловливый ветерок, колышущий распахнутые портьеры, играющий наверняка серьёзными и важными бумагами на столе и треплющий остатки волос на королевском черепе. Почему-то именно этот покачивающийся пушок казался лорду-наблюдателю наиболее вызывающим, внезапно захотелось собрать его в горсть и трясти его величество, пока не вытрясешь всю правду из этого паука-переростка.
Видно, что-то такое промелькнуло во взгляде посетителя, что король, открывший было рот для очередного понукания, молча этот рот захлопнул, подобрался, посерьезнел и терпеливо наблюдал за тем, как медленно, с протяжным стоном ножек, цепляющихся за паркет, вытягивал лорд-наблюдатель стул. Как плавно и текуче он умащивался на этот стул, долго устраивал стройные ноги, неспешно обвёл кабинет бесконечно усталым взглядом, а затем остановил этот взгляд на лице сюзерена и тяжело и безнадежно уронил вопросы:
- Зачем? Весь фарс этот зачем?
Губы Матиаса сжались в тонкую линию, глаза сощурились.
- Вам этот фарс был зачем, ваше величество? – продолжил вопрошать лорд-наблюдатель.
- Понял-таки? – невесело усмехнулся король, и предупреждающе вскинул руку, останавливая возможный поток уточняющих вопросов и возмущённых восклицаний. – Не спеши, теперь-то уж чего. Узнаешь всё. Давай только с цветом сперва определимся.
Король проворно ухватил две пешки со столика, черную и белую, на мгновение руки его скрылись под столом и вынырнули оттуда, уже сжатые в кулаки.
- Выбирай, - велел Матиас.
Лорд-наблюдатель легко, быстро, не задумываясь и не имея не малейшего желания задумываться на эту тему, хлопнул Матиаса по левой руке. Кулак разжался, на ладони, поблескивая глянцевым боком, лежала черная лакированная фигурка. Невероятно изящный человечек, с маленьким очень выразительным личиком.
Король вручил фигурку сопернику, а сам установил оставшуюся, белую, на доску. Радостно и довольно потер руки и споро стал расставлять остальные фигуры. Лорд-наблюдатель, не испытывая ни радости, ни особого огорчения по поводу доставшегося ему цвета, старался не слишком отставать от короля. Наконец всё было готово, и Матиас передвинул пешку, стоящую перед королем, на две клетки вперед.
- Поговаривают, ты в последнее время сказками увлекся? – вскользь спросил он у графа.
В ответ тот отчётливо скрипнул зубами и молча переставил пешку, стоящую перед слоном со стороны ферзя, на одну клетку.
- Но-но, полно. Не ершись. Сказки дело хорошее. Особенно - правильные сказки, – напевно заговорил Матиас. – Только вот непросто правильную сказку найти. Давай-ка я тебе подсоблю в этом деле. Расскажу одну сказочку для коллекции. Правильная сказочка! Хорошая. Да и не сказочка вовсе, а быль. Не сказать что вовсе уж давняя, но основательно подзабытая.
Голос Матиаса стал тихим, слова падали размеренно, сам он полуприкрыл глаза и говорил, тихонько покачиваясь из стороны в сторону. Про игру при этом не забывал и практически не глядя двинул вторую пешку, поместив её аккурат рядом с первой. Теперь в центре доски красовался маленький готовый к атаке отряд белых.
- Случилось это во времена Великого Исхода. На Континенте дело было. Эльфы всходили на палубы своих кораблей и уплывали в неведомые дали, некоторые, правда, утверждают, что улетали, но это не так важно. Важно, что дали до сих пор неведомые, а улетали или уплывали, не проверишь теперь. Главное, что один из их магов великих на палубу корабля ступил, но на Континенте у людей оставлял своего праправнука. Любовь у него как-то с обычной человеческой женщиной случилась. Женщина уж давно умерла, и дети их совместные умерли, и внуки. Праправнук вот к тому времени только и остался. Эльф этот за ним приглядывал, пока на Континенте жил, а тут уехать задумал. И решил потомка своего на прощание одарить.
Король окончательно прикрыл глаза и замолчал. Лорд-наблюдатель подождал минутку, затем кашлянул. Король приоткрыл один глаз, глянул на него осуждающе и проворчал:
- Ты не кашляй, ты ходи давай!
Давясь тихим бешенством, лорд-наблюдатель звучно стукнул по доске ещё одной пешкой, отзеркалив последний ход короля. Черная фигурка стояла на пути передового отряда белых, носом уткнувшись в одну и угрожающе поглядывая на вторую вражескую пешку. Выглядела она беззащитно и трогательно, как будто понимала, что ответный ход соперника может стать для неё последним, но отступать не собиралась, смотрела гордо, обреченно и грозно. Лорд-наблюдатель столь же грозно смотрел на короля. Король ни на кого не смотрел, довольно жмурился на солнышке и чуть ли не урчал, как сытый старый кот.
- О чем это я? – лениво протянул он. – Ах да! О прощальных дарах! Так вот, подарил он потомку своему три колечка. Колечки золотые, с драгоценными каменьями, по ободу установленными. В каждом кольце по девять камней. Кольца золотые, да не простые! А вовсе даже волшебные. Кладешь колечко на землю, а затем до него сверху дотрагиваешься, ну или кровушки чуток капаешь. Волос вот прядку тоже уронить можно. Но я опять отвлекся. Если это колечко на землю положить и дотронуться, то камешки светиться начинают. Ежели семь, восемь или и вовсе девять светятся, то подходишь ты этой земле и лучшего правителя для неё не сыскать. Подданные тебя любить и уважать будут, и соседние державы бояться и тоже уважать. В общем, всемирное уважение такому правителю. Ежели меньше семи, но больше трех, то будешь ты правитель-середнячок. Кто-то уважение окажет, кто-то в спину плюнет. Ну побунтует, может быть, кто-то, но так меленько, не взаправду. Напьются, морды друг другу набьют, да и остынут. Соседи, может, с войском к границе подойдут. Может, войной даже наступят. Победят или нет, тут уж не угадаешь, смотря когда, смотря кто. Обычное дело, в общем. Но уж ежели из камней три и меньше светится, то - беда. Не удержать тебе трона, если достанется, как ни тужься. Не в тебе дело, ты, может быть, очень даже человек хороший, умнейший, сильнейший и достойнейший, но вот не твое это время, али земля… Не твое и хоть ты тресни!.. Ты на меня глазищами своими не сверкай, ты ходи давай!
Лорд-наблюдатель перевел взгляд на доску и увидел, что Матиас уже успел переставить своего коня, вывел его из-за спин защитного ряда пешек и поставил симметрично первой выведенной черной фигуре. Пешку же, так удобно подставленную в центре, трогать не стал. То ли побрезговал чужой оплошностью воспользоваться, то ли сам оплошность допустил. Граф Черри грустно усмехнулся и, подумав, что не при его должности чужими оплошностями брезговать, бестрепетно смахнул фигуру противника, передвинув пешку по диагонали. Решив, что если и не спасет этим ей жизнь, так хоть обменяет. Теперь по центру доски черная и белая фигурки стояли рядом.
Король не стал выглядеть менее довольным после потери, лишь ещё больше сощурился и завершил свою сказку, которую рассказывал, вворачивая просторечные словечки, где надо и где не надо:
- В общем, колечко то власти никакой не даёт, но вот силушку свою оценить, прежде чем в бой за сытное место ввязываться, - помогает. Подарил эльф три колечка праправнуку, да и уплыл. Пользовался ли тот кольцами или просто как память хранил, то не известно. Перед смертью роздал он те кольца детям своим. Обоим сыновьям и дочке. Старший сын сгинул где-то то ли с кольцом вместе, то ли и вовсе из-за кольца. Оставшиеся брат с сестрой прожили жизни долгие и по тем временам счастливые. На том сказка заканчивается, а начинается вовсе даже быль. Один из детей среднего брата вскорости на престол Кленции взошёл. И потомки его кольцо хранили и на троне сидели крепко, лишь последний позиции сдал, чем Инсенс и воспользовался. А сестра младшая своей дочери колечко передала. Так и повелось, передавалось оно в той семье по женской линии, от матери старшей дочери, пока в Ританию не попало. Эдгара III помнишь?
Его величество посерьезнел, приподнял бровь и съел конем зарвавшуюся пешку соперника.
- Затейника?
- Его самого. Так вот, матушка предка моего легендарного родом из Кленции была, когда к супругу приехала, в приданом, в том числе, и колечко сказочное привезла. Вот это самое.
Король поднял левую руку, и лорд-наблюдатель с удивлением заметил на мизинце прямо под печаткой тоненькое колечко с небольшими бесцветными камешками. Раньше это кольцо никогда его внимание не привлекало, даже сегодня, когда граф по этой самой руке хлопал, с цветом фигур для партии определяясь. Граф тряхнул головой, отгоняя все сильнее наваливающееся безразличие, и тоже взялся за коня, установил его перед ферзем, заделывая брешь в ряду пешек.
