А дальше произошло и вовсе непредвиденное: оказывается, родственничек Танрея прекрасно ее знал, а девочка так и вовсе вцепилась в девицу словно клещ. И не успели нас друг другу даже представить, как маленькая Лия устроила настоящую сцену отцу, а за одно и Рею с топаньем ног, слезами и прочими атрибутами детской истерики. Она требовала, чтобы ее подругу, добрую тетю Филомену не отсылали из дома. А Рей – этот вселенский насмешник и капитан огромного корабля в одном лице, неожиданно сдался под напором целого океана детских слез. В общем, закончилось все тем, что Филомена все-таки осталась еще на неделю. Не знаю, какую именно пакость задумала наглая девица, но выглядела она при этом необыкновенно довольной. Да и брат Танрея после такого решения показался мне не таким уж и раздраженным.
Вот так и получилось, что от практически всех девиц мы избавились, но при этом проблем у нас меньше не стало.
Дорогие родственники требовали к себе особого внимания, Филомена ходила с высоко поднятой головой и чувствовал себя победительницей, а Танрей… в те дни он особенно язвительно шутил, пытаясь за сарказмом и остротами скрыть неприязнь и раздражение от сложившейся ситуации. И лишь когда мы оставались только вдвоем, налет неприкрытого цинизма и всплеск острословия отступали, приоткрывая совершенно другого человека, который привлекал меня гораздо больше, чем та ехидины, роль которой, когда хотел, так виртуозно играл капитан. Однако это совершенно не значило, что мои жизненные приоритеты как-то изменились. Я по-прежнему мечтала вернуться домой, и если для этого требовалось выполнить свою часть сделки, притвориться невестой, разогнать девиц и выдержать осаду родственников… что ж, я готова к таким превратностям судьбы. Ой, нет, нет! Не готова! Особенно, если на горизонте появился маленький ангелочек в нежно-розовом платьице.
«Пронесет – не пронесет, – подумала я, желая всем сердцем в тот момент испариться из коридора. Но исчезнуть вовремя не удалось, поскольку Лия уже направилась в мою сторону. «Не пронесло … – мысленно тяжело вздохнула я и невольно нахмурилась. Эх, если бы хоть кто-нибудь видел сейчас мое выражение лица, наверняка бы подумал, что перед ним – черствая, бессердечная инопланетянка, ненавидящая детей. Но вот если б этот кто-то все-таки удосужился заглянуть в мои мысли, то понял бы, почему я так не хочу встречи с этой миленькой девочкой с кукольным личиком. А все потому что она слишком любит задавать неудобные вопросы, а я не люблю врать и недоговаривать.
Вот и сейчас этот ангелочек прилип ко мне словно подтаявшая карамелька и не отходил ни на шаг. «А зачем вам крылья? А почему дядя хочет жениться именно на вас? А вы уже целовались? А у вас будут дети?» – бесконечно сыпалось из нее. Вот интересно, неужели я тоже в детстве проявляла точно такое же любопытство? И в тот же момент из памяти всплыло далекое воспоминание:
Я сижу на пороге нашего дома и любуюсь нежно-розовым пушистым облаком, медленно плывущим по небу.
– Правда красиво? – рядом со мной садится моя сестра Риана.
Я киваю, а потом задаю вопрос, который мучает меня уже последних несколько минут:
– Скажи, а откуда оно взялось?
Риана как-то легко вздыхает, и я вдруг совершенно ясно понимаю, что сейчас будет одна из тех волшебных историй, которые мне так нравятся. Сказка… что-нибудь о Боге Ветра, выдувающего облака через длинную тонкую трубку…
Я слушаю рассказ сестры с открытым ртом, настолько волшебно он звучит.
Неожиданно на пороге появляется мама уже с привычной сумкой в руках.
– Ну и зачем ты забиваешь голову Лори всякой ерундой?! – сердится она и сует мне в руки инфопластину. – Лучше прочти, как действительно на Ортионе образуются осадки!
А мне так хочется не научных фактов, а просто сказки… и чтоб мама была рядом, а не летела в очередную командировку для изучения какой-нибудь кефарии узколистой или домника перистого. Но… рядом со мной всегда только Риана…
«Интересно, а кто занимается воспитанием Лии?» – подумала я, но, заметив, с какой надменностью она смотрит на меня, тут же решила: наверняка сам эр Кейсей.
Однако, даже не смотря на ту неприязнь, которую во мне вызывал ее отец, и наши с капитаном общие секреты, я не хотела врать ребенку, а от того приходилось много юлить и не договаривать.
В конце концов после моих витиеватых, долгих и полных недомолвок объяснений девочка сделала неожиданный вывод:
– Вы ему не подходите!
– Почему? – удивилась я. – И кто же тогда, по-твоему, должен стать невестой эра Танрея?
– Конечно же Филомена, – без колебаний выдала малышка, и, сунув мне в руки огрызок от только что съеденного какого-то местного фрукта, стала перечислять, загибая пальцы, ее плюсы: – Во-первых, она очень красивая и у нее нет этих глупых крыльев, – при этом Лия победно взглянула в мою сторону, – во-вторых, она следит за модой, а у вас наряды хоть и красивые, но не современные.
Я фыркнула, мысленно примеряя на себя чересчур узкое платье и тесный корсет, который непременно сомнет крылья. Нет, нет, нет, даже ради местной моды я ни за что не готова к таким жертвам!
– К тому же вы совершенно не знаете, как принято вести себя настоящей эре, – выдала девочка.
А я снова поморщилась, вспоминая, как Филомена и прочие девицы без зазрения совести вешались на шею капитану. Но, естественно, я ошиблась, и Лия имела в виду совершенно не это.
– Эры должны ходить очень прямо, – пояснила она, словно повторяя текст из какой-то книги, – а еще уметь поддерживать разговор на любую тему, играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, правильно и модно одеваться. Так что вы – совсем не эра, – подвела итог девочка.
– Ну и замечательно! Никогда не стремилась к такому совершенству, – заметила я, пытаясь пристроить злосчастный огрызок Лии на краешек стола.
От него неприятно липли пальцы и нестерпимо хотелось помыть руки.
– Неужели вы не хотите быть такой же как тетя Филомена? – удивилась девочка.
– Нет, – я усмехнулась в ответ и замолчала, не представляя, как же объяснить этому восторженному ангелочку, что ее кумир вовсе не безгрешен, а жаден, беспринципен и готов ради состояния ее дяди на все.
Честно говоря, даже не представляю, куда бы завел нас обеих этот разговор, если бы не вмешательство эра Кейсея.
Он неожиданно вышел из-за угла, и я не смогла упустить такой великолепной возможности избавится от обоих.
– Эр Кейсей! – мои руки намертво вцепились в рукав его рубашки, а улыбка расцвела буйной пиронией.
Мужчина слегка опешил от такого напора и вынужденно остановился.
– Какое счастье, что Вселенная мне подарила возможность познакомиться с таким благородным эром, как вы, – с энтузиазмом продолжила я, – умным, заботливым, надежным, а ко всему прочему еще и образцовым отцом! – с каждым последующим словом глаза эра Кейсея все больше округлялись, но я не боялась переборщить, зная, как он падок на лесть. – А ваша дочь растет таким милым, чудесным ребенком, который наверняка затем превратится в законодательницу мод этой планеты. У нее великолепный гардероб и щедрый отец. Как же ей с вами повезло! – я широко улыбнулась. – Вы – просто идеальная семья. Обнимитесь же! Не стесняйтесь показать свои истинные чувства друг другу! – и подтолкнула ошеломленного моей речью мужчину к его капризной дочурке. – Ну же, смелее! – воскликнула я, подпихивая уже Лию.
В конце концов последняя все-таки вцепилась в отца, и я мстительно заметила, как липкие пятна от детских пальчиков проступают на его белоснежной рубашке.
– Папочка! – заверещала девочка. – Хочу, хочу быть законодательницей мод! Купи, купи мне новое платье! А еще надо новые туфельки, но только не с бантиками, а с бусинками …
Дальше я слушать не стала и пользуясь тем, что отец и дочь теперь заняты друг другом, продолжила свой путь.
Не знаю, до какой степени доверял своему двоюродному брату сам капитан, но лично у меня Кейсей такого чувства не вызывал. Нет, нет, он вроде бы не делал ничего предосудительного и вел себя как типичный аристократ с излишне завышенным самомнением, но порой мне казалось, что в мотивах его поступков скрывалось нечто большее, чем просто желание уберечь Рея от необдуманной женитьбы. А вот помыслы Филомены на его фоне казались ясными, как солнечный день. Девица хотела как можно скорее выскочить замуж, потому и разрушила мой почти идеальный план по усмирению невест. «На особом положении… давняя знакомая…», – передразнила я ее мысленно и фыркнула: – Не хочу сейчас думать о местном серпентарии!». Вместо этого желание покинуть дом и вздохнуть свободнее, больше не оглядываясь ни на каких эров и эр, только возросло.
К тому времени, когда я выбралась в парк, уже стемнело и лишь крохотные огоньки мигали то тут, то там, придавая пейзажу особенной таинственности.
«Эх, какая ночь! – подумала я. – И как было бы здорово, если б крылья уже окрепли!». Я расправила их, и они мягко засияли радужным перламутром в лучах далеких звезд. Да, теперь к ним вернулась былая красота, и они больше не напоминали дырявую паутину!
Легонько, едва касаясь, я провела кончиками пальцев по шелковистой, но довольно плотной поверхности. Летать! Как же мне хотелось летать! С колотящимся от волнения сердцем я взмахнула крыльями в надежде, что снова переживу то чувство всепоглощающего восторга, которое наполняло меня всякий раз во время полета.
Неожиданно легко тело оторвалось от земли. Ура! Счастье есть! И я широко улыбнулась, враз прощаясь со всеми печалями и волнениями, которые испытывала не так давно. «Прочь! Прочь от земли!» – словно кричало во мне что-то, и уже совсем скоро и дом, и деревья, и небольшая полянка остались где-то далеко внизу, и лишь бархат ночи теперь наблюдал за мной своими звездными глазами.
Забытые во время пленения у мохнатых дикарей ощущения, полная свобода, о которой мечтала… Но неожиданно чувство эйфории сменилось изумлением. Не знаю, что произошло тогда на самом деле, но внезапно по ночному небу пробежала легкая рябь, какая обычно бывает от камня, брошенного в воду. Звезды внезапно исчезли, уступая место изображениям то огромных инопланетных городов, которых я никогда прежде не видела, то бесконечных пустынь, тонущих во мраке, то одиноких зеленых островков, надежно спрятанных под куполами. Эти видения продлились лишь доли секунды, но когда я вновь вернулась в реальность, вдруг поняла, что падаю. Легкий ступор, от которого сковало тело, удалось преодолеть не сразу, поэтому я затормозила почти у самой земли, а затем мягко шлепнулась на влажную траву.
«И ч-ч-что это б-было?» – от перенесенного волнения, по-моему, даже мысли сейчас заикались.
Несколько секунд я сидела неподвижно, вытаращив глаза и восстанавливая дыхание. Ну а затем мои руки потянулись к самому драгоценному – крыльям. Упругая прохладная поверхность заскользила под пальцами, и я облегченно выдохнула: нет, они не пострадали, хоть и немилосердно болели после столь резкого торможения.
Уф! И от сердца моментально отлегло.
Я обессиленно раскинулась на траве и устало прикрыла глаза. Полет, далекие звезды, чувство восторга и вдруг… видения незнакомых городов, а затем падение. Странно, но раньше во время полетов я не испытывала ничего подобного. Так почему же все изменилось в этот раз? А еще вдруг вспомнился тот странный случай с сейнерой, о котором я успела позабыть в суматохе последних дней. Хм, неужели эта планета как-то незаметно влияет на меня? От последней мысли стало не по себе, и я невольно поежилась.
Кроме того, после долгих размышлений я решила пока не рассказывать о своих видениях Танрею, поскольку все еще сомневалась в их реальности, но и сидеть, сложа руки, тоже было бы не правильно. Вот я и решила одолжить у капитана на время ту инфопластину о сейнерах, которую он мне уже когда-то предлагал. «Хм, наверное, она до сих пор так и лежит на своем прежнем месте в его кабинете, – промелькнула довольно здравая мысль, и я приняла решение наведаться туда как можно скорее.
Следующий день не задался с самого утра. Мало того, что я проснулась с тяжелой от тревожных мыслей головой, так еще и стала невольной свидетельницей безобразной сцены, которую устроила домашним слугам племянница Танрея.
Я давно сделала выводы по поводу излишней избалованности Лии. Эр Кейсей постоянно потакал ее прихотям, и стоило девочке лишь умоляюще сложить руки и пустить слезу, как сердце высокомерного аристократа таяло, а желание мелкой вымогательницы тут же исполнялось. Но если с отцом и дядей Лия все-таки, подражать Филомене, пыталась сдерживаться и скорее хитрила, чем скандалила по-настоящему, то со всеми остальными так не церемонилась и смело закатывала истерики с топаньем ног, криками и плачем. Именно так, по-видимому, произошло и на этот раз.
Когда я проходила по одному из коридоров, неожиданно услышала рассерженные крики и какой-то стук. Я невольно замедлила шаг и прислушалась.
– Не хочу сине-е-е! – пронзительно верещал тоненький голосочек.
И за дверью что-то громыхнуло.
– А это не мо-о-дное!
И опять что-то бухнуло.
– Фу-у-у! А тут мои нелюбимые цветы!
И снова раздался грохот, треск и испуганные крики.
«Так это же комнаты Лии!» – ахнула я, прислушиваясь к набирающей обороты истерике.
Вмешиваться в нее не было ни малейшего желания, но и оставлять слуг на растерзание этой мелкой скандалистке не позволяла совесть. «Что же делать?» – подумала я, замявшись перед чужой дверью.
– Ага! Подс-с-слуш-ш-шиваем!
От неожиданности я вздрогнула и обернулась. Передо мной застыла Филомена. В последнее время она только то и делала, что слонялась по дому в поисках Рея, а теперь, видно, решила на время их отложить и сосредоточиться на своем, как она считала, главном враге.
Девица разглядывала меня, презрительно поджимая губы, а в глубине ее взгляда читалось такое торжество, словно ей только что преподнесли долгожданный подарок. Но я не собиралась сдаваться так просто, а потому… лучезарно улыбнулась, чем поставила девицу в тупик, и пропела:
– Милая, обворожительная, чудесная эра Филомена! Я всего лишь спешила на помощь бедной-несчастное девочке, попавшей в беду.
Девица захлопала глазами от неожиданности и даже сразу не нашлась, что ответить, чем я и воспользовалась, окончательно вырывая бразды правления разговором из-ее цепких аристократических рук.
– Ну, что же мы стоим?! Ведь вас послала мне сама Вселенная! Идемте же скорее к бедняжке Лие!
И не успела девица хоть как-то отреагировать на мой призыв, как я мгновенно распахнула дверь, и мы замерли на пороге комнаты, в которой творился полнейший хаос. Сотни платьев, словно пестрое одеяло, валялись на полу, а посреди всего этого безобразия малышка Лия с еще более красным, чем обычно лицом топала ногами на двух служанок, застывших рядом с огромным распахнутым настежь шкафом. При виде нас женщины немного приободрились, явно надеясь на помощь со стороны.
«Ладно, не буду их разочаровывать», – решила я и защебетала:
– Ах, как удачно, что мы к вам заглянули! Эра Лия – вы обладаете безупречным вкусом. У вас здесь столько прекрасных нарядов, – и указала на платье, венчавшее гору одежды, словно ягода торт.
Лия перестала топать и недоверчиво уставилась на меня.
«Ага! Значит тактика выбрана верно!» – решила я и продолжила как ни в чем не бывало:
Вот так и получилось, что от практически всех девиц мы избавились, но при этом проблем у нас меньше не стало.
Дорогие родственники требовали к себе особого внимания, Филомена ходила с высоко поднятой головой и чувствовал себя победительницей, а Танрей… в те дни он особенно язвительно шутил, пытаясь за сарказмом и остротами скрыть неприязнь и раздражение от сложившейся ситуации. И лишь когда мы оставались только вдвоем, налет неприкрытого цинизма и всплеск острословия отступали, приоткрывая совершенно другого человека, который привлекал меня гораздо больше, чем та ехидины, роль которой, когда хотел, так виртуозно играл капитан. Однако это совершенно не значило, что мои жизненные приоритеты как-то изменились. Я по-прежнему мечтала вернуться домой, и если для этого требовалось выполнить свою часть сделки, притвориться невестой, разогнать девиц и выдержать осаду родственников… что ж, я готова к таким превратностям судьбы. Ой, нет, нет! Не готова! Особенно, если на горизонте появился маленький ангелочек в нежно-розовом платьице.
«Пронесет – не пронесет, – подумала я, желая всем сердцем в тот момент испариться из коридора. Но исчезнуть вовремя не удалось, поскольку Лия уже направилась в мою сторону. «Не пронесло … – мысленно тяжело вздохнула я и невольно нахмурилась. Эх, если бы хоть кто-нибудь видел сейчас мое выражение лица, наверняка бы подумал, что перед ним – черствая, бессердечная инопланетянка, ненавидящая детей. Но вот если б этот кто-то все-таки удосужился заглянуть в мои мысли, то понял бы, почему я так не хочу встречи с этой миленькой девочкой с кукольным личиком. А все потому что она слишком любит задавать неудобные вопросы, а я не люблю врать и недоговаривать.
Вот и сейчас этот ангелочек прилип ко мне словно подтаявшая карамелька и не отходил ни на шаг. «А зачем вам крылья? А почему дядя хочет жениться именно на вас? А вы уже целовались? А у вас будут дети?» – бесконечно сыпалось из нее. Вот интересно, неужели я тоже в детстве проявляла точно такое же любопытство? И в тот же момент из памяти всплыло далекое воспоминание:
Я сижу на пороге нашего дома и любуюсь нежно-розовым пушистым облаком, медленно плывущим по небу.
– Правда красиво? – рядом со мной садится моя сестра Риана.
Я киваю, а потом задаю вопрос, который мучает меня уже последних несколько минут:
– Скажи, а откуда оно взялось?
Риана как-то легко вздыхает, и я вдруг совершенно ясно понимаю, что сейчас будет одна из тех волшебных историй, которые мне так нравятся. Сказка… что-нибудь о Боге Ветра, выдувающего облака через длинную тонкую трубку…
Я слушаю рассказ сестры с открытым ртом, настолько волшебно он звучит.
Неожиданно на пороге появляется мама уже с привычной сумкой в руках.
– Ну и зачем ты забиваешь голову Лори всякой ерундой?! – сердится она и сует мне в руки инфопластину. – Лучше прочти, как действительно на Ортионе образуются осадки!
А мне так хочется не научных фактов, а просто сказки… и чтоб мама была рядом, а не летела в очередную командировку для изучения какой-нибудь кефарии узколистой или домника перистого. Но… рядом со мной всегда только Риана…
«Интересно, а кто занимается воспитанием Лии?» – подумала я, но, заметив, с какой надменностью она смотрит на меня, тут же решила: наверняка сам эр Кейсей.
Однако, даже не смотря на ту неприязнь, которую во мне вызывал ее отец, и наши с капитаном общие секреты, я не хотела врать ребенку, а от того приходилось много юлить и не договаривать.
В конце концов после моих витиеватых, долгих и полных недомолвок объяснений девочка сделала неожиданный вывод:
– Вы ему не подходите!
– Почему? – удивилась я. – И кто же тогда, по-твоему, должен стать невестой эра Танрея?
– Конечно же Филомена, – без колебаний выдала малышка, и, сунув мне в руки огрызок от только что съеденного какого-то местного фрукта, стала перечислять, загибая пальцы, ее плюсы: – Во-первых, она очень красивая и у нее нет этих глупых крыльев, – при этом Лия победно взглянула в мою сторону, – во-вторых, она следит за модой, а у вас наряды хоть и красивые, но не современные.
Я фыркнула, мысленно примеряя на себя чересчур узкое платье и тесный корсет, который непременно сомнет крылья. Нет, нет, нет, даже ради местной моды я ни за что не готова к таким жертвам!
– К тому же вы совершенно не знаете, как принято вести себя настоящей эре, – выдала девочка.
А я снова поморщилась, вспоминая, как Филомена и прочие девицы без зазрения совести вешались на шею капитану. Но, естественно, я ошиблась, и Лия имела в виду совершенно не это.
– Эры должны ходить очень прямо, – пояснила она, словно повторяя текст из какой-то книги, – а еще уметь поддерживать разговор на любую тему, играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, правильно и модно одеваться. Так что вы – совсем не эра, – подвела итог девочка.
– Ну и замечательно! Никогда не стремилась к такому совершенству, – заметила я, пытаясь пристроить злосчастный огрызок Лии на краешек стола.
От него неприятно липли пальцы и нестерпимо хотелось помыть руки.
– Неужели вы не хотите быть такой же как тетя Филомена? – удивилась девочка.
– Нет, – я усмехнулась в ответ и замолчала, не представляя, как же объяснить этому восторженному ангелочку, что ее кумир вовсе не безгрешен, а жаден, беспринципен и готов ради состояния ее дяди на все.
Честно говоря, даже не представляю, куда бы завел нас обеих этот разговор, если бы не вмешательство эра Кейсея.
Он неожиданно вышел из-за угла, и я не смогла упустить такой великолепной возможности избавится от обоих.
– Эр Кейсей! – мои руки намертво вцепились в рукав его рубашки, а улыбка расцвела буйной пиронией.
Мужчина слегка опешил от такого напора и вынужденно остановился.
– Какое счастье, что Вселенная мне подарила возможность познакомиться с таким благородным эром, как вы, – с энтузиазмом продолжила я, – умным, заботливым, надежным, а ко всему прочему еще и образцовым отцом! – с каждым последующим словом глаза эра Кейсея все больше округлялись, но я не боялась переборщить, зная, как он падок на лесть. – А ваша дочь растет таким милым, чудесным ребенком, который наверняка затем превратится в законодательницу мод этой планеты. У нее великолепный гардероб и щедрый отец. Как же ей с вами повезло! – я широко улыбнулась. – Вы – просто идеальная семья. Обнимитесь же! Не стесняйтесь показать свои истинные чувства друг другу! – и подтолкнула ошеломленного моей речью мужчину к его капризной дочурке. – Ну же, смелее! – воскликнула я, подпихивая уже Лию.
В конце концов последняя все-таки вцепилась в отца, и я мстительно заметила, как липкие пятна от детских пальчиков проступают на его белоснежной рубашке.
– Папочка! – заверещала девочка. – Хочу, хочу быть законодательницей мод! Купи, купи мне новое платье! А еще надо новые туфельки, но только не с бантиками, а с бусинками …
Дальше я слушать не стала и пользуясь тем, что отец и дочь теперь заняты друг другом, продолжила свой путь.
Не знаю, до какой степени доверял своему двоюродному брату сам капитан, но лично у меня Кейсей такого чувства не вызывал. Нет, нет, он вроде бы не делал ничего предосудительного и вел себя как типичный аристократ с излишне завышенным самомнением, но порой мне казалось, что в мотивах его поступков скрывалось нечто большее, чем просто желание уберечь Рея от необдуманной женитьбы. А вот помыслы Филомены на его фоне казались ясными, как солнечный день. Девица хотела как можно скорее выскочить замуж, потому и разрушила мой почти идеальный план по усмирению невест. «На особом положении… давняя знакомая…», – передразнила я ее мысленно и фыркнула: – Не хочу сейчас думать о местном серпентарии!». Вместо этого желание покинуть дом и вздохнуть свободнее, больше не оглядываясь ни на каких эров и эр, только возросло.
К тому времени, когда я выбралась в парк, уже стемнело и лишь крохотные огоньки мигали то тут, то там, придавая пейзажу особенной таинственности.
«Эх, какая ночь! – подумала я. – И как было бы здорово, если б крылья уже окрепли!». Я расправила их, и они мягко засияли радужным перламутром в лучах далеких звезд. Да, теперь к ним вернулась былая красота, и они больше не напоминали дырявую паутину!
Легонько, едва касаясь, я провела кончиками пальцев по шелковистой, но довольно плотной поверхности. Летать! Как же мне хотелось летать! С колотящимся от волнения сердцем я взмахнула крыльями в надежде, что снова переживу то чувство всепоглощающего восторга, которое наполняло меня всякий раз во время полета.
Неожиданно легко тело оторвалось от земли. Ура! Счастье есть! И я широко улыбнулась, враз прощаясь со всеми печалями и волнениями, которые испытывала не так давно. «Прочь! Прочь от земли!» – словно кричало во мне что-то, и уже совсем скоро и дом, и деревья, и небольшая полянка остались где-то далеко внизу, и лишь бархат ночи теперь наблюдал за мной своими звездными глазами.
Забытые во время пленения у мохнатых дикарей ощущения, полная свобода, о которой мечтала… Но неожиданно чувство эйфории сменилось изумлением. Не знаю, что произошло тогда на самом деле, но внезапно по ночному небу пробежала легкая рябь, какая обычно бывает от камня, брошенного в воду. Звезды внезапно исчезли, уступая место изображениям то огромных инопланетных городов, которых я никогда прежде не видела, то бесконечных пустынь, тонущих во мраке, то одиноких зеленых островков, надежно спрятанных под куполами. Эти видения продлились лишь доли секунды, но когда я вновь вернулась в реальность, вдруг поняла, что падаю. Легкий ступор, от которого сковало тело, удалось преодолеть не сразу, поэтому я затормозила почти у самой земли, а затем мягко шлепнулась на влажную траву.
«И ч-ч-что это б-было?» – от перенесенного волнения, по-моему, даже мысли сейчас заикались.
Несколько секунд я сидела неподвижно, вытаращив глаза и восстанавливая дыхание. Ну а затем мои руки потянулись к самому драгоценному – крыльям. Упругая прохладная поверхность заскользила под пальцами, и я облегченно выдохнула: нет, они не пострадали, хоть и немилосердно болели после столь резкого торможения.
Уф! И от сердца моментально отлегло.
Я обессиленно раскинулась на траве и устало прикрыла глаза. Полет, далекие звезды, чувство восторга и вдруг… видения незнакомых городов, а затем падение. Странно, но раньше во время полетов я не испытывала ничего подобного. Так почему же все изменилось в этот раз? А еще вдруг вспомнился тот странный случай с сейнерой, о котором я успела позабыть в суматохе последних дней. Хм, неужели эта планета как-то незаметно влияет на меня? От последней мысли стало не по себе, и я невольно поежилась.
Кроме того, после долгих размышлений я решила пока не рассказывать о своих видениях Танрею, поскольку все еще сомневалась в их реальности, но и сидеть, сложа руки, тоже было бы не правильно. Вот я и решила одолжить у капитана на время ту инфопластину о сейнерах, которую он мне уже когда-то предлагал. «Хм, наверное, она до сих пор так и лежит на своем прежнем месте в его кабинете, – промелькнула довольно здравая мысль, и я приняла решение наведаться туда как можно скорее.
Глава 9
Следующий день не задался с самого утра. Мало того, что я проснулась с тяжелой от тревожных мыслей головой, так еще и стала невольной свидетельницей безобразной сцены, которую устроила домашним слугам племянница Танрея.
Я давно сделала выводы по поводу излишней избалованности Лии. Эр Кейсей постоянно потакал ее прихотям, и стоило девочке лишь умоляюще сложить руки и пустить слезу, как сердце высокомерного аристократа таяло, а желание мелкой вымогательницы тут же исполнялось. Но если с отцом и дядей Лия все-таки, подражать Филомене, пыталась сдерживаться и скорее хитрила, чем скандалила по-настоящему, то со всеми остальными так не церемонилась и смело закатывала истерики с топаньем ног, криками и плачем. Именно так, по-видимому, произошло и на этот раз.
Когда я проходила по одному из коридоров, неожиданно услышала рассерженные крики и какой-то стук. Я невольно замедлила шаг и прислушалась.
– Не хочу сине-е-е! – пронзительно верещал тоненький голосочек.
И за дверью что-то громыхнуло.
– А это не мо-о-дное!
И опять что-то бухнуло.
– Фу-у-у! А тут мои нелюбимые цветы!
И снова раздался грохот, треск и испуганные крики.
«Так это же комнаты Лии!» – ахнула я, прислушиваясь к набирающей обороты истерике.
Вмешиваться в нее не было ни малейшего желания, но и оставлять слуг на растерзание этой мелкой скандалистке не позволяла совесть. «Что же делать?» – подумала я, замявшись перед чужой дверью.
– Ага! Подс-с-слуш-ш-шиваем!
От неожиданности я вздрогнула и обернулась. Передо мной застыла Филомена. В последнее время она только то и делала, что слонялась по дому в поисках Рея, а теперь, видно, решила на время их отложить и сосредоточиться на своем, как она считала, главном враге.
Девица разглядывала меня, презрительно поджимая губы, а в глубине ее взгляда читалось такое торжество, словно ей только что преподнесли долгожданный подарок. Но я не собиралась сдаваться так просто, а потому… лучезарно улыбнулась, чем поставила девицу в тупик, и пропела:
– Милая, обворожительная, чудесная эра Филомена! Я всего лишь спешила на помощь бедной-несчастное девочке, попавшей в беду.
Девица захлопала глазами от неожиданности и даже сразу не нашлась, что ответить, чем я и воспользовалась, окончательно вырывая бразды правления разговором из-ее цепких аристократических рук.
– Ну, что же мы стоим?! Ведь вас послала мне сама Вселенная! Идемте же скорее к бедняжке Лие!
И не успела девица хоть как-то отреагировать на мой призыв, как я мгновенно распахнула дверь, и мы замерли на пороге комнаты, в которой творился полнейший хаос. Сотни платьев, словно пестрое одеяло, валялись на полу, а посреди всего этого безобразия малышка Лия с еще более красным, чем обычно лицом топала ногами на двух служанок, застывших рядом с огромным распахнутым настежь шкафом. При виде нас женщины немного приободрились, явно надеясь на помощь со стороны.
«Ладно, не буду их разочаровывать», – решила я и защебетала:
– Ах, как удачно, что мы к вам заглянули! Эра Лия – вы обладаете безупречным вкусом. У вас здесь столько прекрасных нарядов, – и указала на платье, венчавшее гору одежды, словно ягода торт.
Лия перестала топать и недоверчиво уставилась на меня.
«Ага! Значит тактика выбрана верно!» – решила я и продолжила как ни в чем не бывало:
