- Да, давно. Как-то заходил за тобой. Тогда забор был простой деревянный, и дорожки этой не было.
Мы оба одновременно вышли из машины. Застонала про себя, встав на натруженные ноги. Оправила пояс смявшегося пальто. Особенно остро чувствовались надавившие косточки и лямки бюстгальтера, сильно стянувшие ноги колготы, кусачая шерсть свитера.
Сейчас бы скинуть надоевшие каблуки, а ноги в ванночку, а лучше самой полежать часочек-другой в ванной. Свечки зажечь с пахучими травами. Вина бокальчик.
Кирилл вдохнул полную грудь воздуха, потянулся, разминая мышцы и постанывая. Я не отрываясь, смотрела на мужчину. Если сама чувствовала себя немного скованно с ним, то бывший одноклассник вел себя так, точно мы все еще друзья и только вчера расстались. Границы бесцеремонности не переходил, и я молчала.
Взгляд метнулся в сторону дома соседа. Темные окна верхнего этажа и тишина. Он и сын так и не вернулись домой, заночевав где-то в городе. Значит, женщина все-таки есть. Обломается Машка. И хорошо, что его нет. Я сейчас не в том настроении, чтобы объясняться. Только поскандалим и рассоримся.
Глянула через ворота на свой двор. Тихо, темно, только под козырьком крыльца горела лампочка. И еще одна мигала около дорожки, ведущей к дому. Шарик, моя охрана, спокойно спал в будке, даже не пошевелился, когда подъехала машина, и послышался незнакомый голос гостя. Окна девчонок на ту сторону – эти ничего не слышат. Если дома и не сбежали гулять, пользуясь моей отлучкой. Заходите, берите нас голыми руками.
- Ничего не изменилось, - Кирилл вертел головой, пытаясь разглядеть в свете садового фонарика двор и дом. – Хорошо тут, - сделал вывод. - Лучшее, что было, остается и не меняется. Будто в детство возвращаешься. Смотри… - заинтриговал он. Отдал мне сумки. Поднялся на вторую ступеньку крыльца, встал на носки и провел пальцами под козырьком навеса над крыльцом.
- Что ты там ищешь? Если деньги спрятал, то их нет. Крышу одиннадцать лет назад перекрывали, - предупредила я.
- Вот. Надо же - дожил! - довольный как слон Кирилл улыбался, вертя в руках мелкую вещицу. – Узнаешь?
Он протянул мне на ладони металлический кругляшок. Осторожно взяв пальцами, повертела старую монетку в пальцах. Ржавые пятна «съели» часть выпуклого рисунка.
- Это рубль. Советский, вроде, - разглядела герб на менее пострадавшем реверсе.
- Не просто советский – олимпийский. Ты мне его подарила.
- Я…! – удивилась, возвращая ему монетку, ничего подобного не помня.
Она тут же утонула в потайном кармане пальто. Я ждала его историю про монетку. На ту меня было очень похоже раздарить копеечные сувениры. Мне ничего не стоило, а людям приятно. Своя память прочно блокировала все, что было связанно с тем временем. Даже его рассказ вряд ли воскреси картинку.
- На счастье. Тут же вот Москва на реверсе. Я так хотел туда поступить. И ты сказала, что это счастливый рубль, он стопроцентно поможет поступить в Московский вуз.
Кир сиял, провел пятерней по волосам, растрепывая их, напоминая себя прошлого из счастливого детства, когда за спиной нет потерь и сожалений. Глядя на него, завидовала чистоте его памяти. Он себя ни в чем не винил, легко и приятно вспоминая любое время своей жизни. Даже развод. Бывшая – это она, мегера, все испортила. В этом я не сомневалась. Развод не лучший отрезок жизни для воспоминаний, но когда в нем виноват не ты, другие сожаления. Сожалеть, что своими руками развалил то, что так и не получилось построить с другими, куда тяжелее, чем подчиниться чужому желанию развестись.
- Чего же ты его тут бросил, если он счастливый? Или не верил в удачу?
- Он счастливый – я же поступил… в Питер. И я не бросил. Я потом приезжал… к тебе. Но родители твои сказали, что ты… замуж выходишь. Я… - он умолк. Руки привычно похлопали по карманам в поисках сигарет и бессильно опустились. Курил и бросил. Налетевший ветер прихватил локон волос, кинул в лицо. Я фыркнула, попыталась переложить пакеты в одну руку. Теплые пальцы, пахнущие металлом, успели раньше. Легко и уверено убрали локон за ухо. – Оставил его тут. Обиделся, что ты вот так сразу замуж. Думал, у меня еще есть время.
Меня взяла злость. Кир сам того не желая всколыхнул в душе неприятные воспоминания. Мне нравился толковый немного несобранный парень, с которым мы упорно грызли алгебру и физику. Кажется, целовались даже. Если бы он тогда не мямлил, а предложил встречаться, то… не случилось бы непоправимого в моей жизни. Но он не предложил. Едва услышал про свадьбу, отказался от борьбы за любимую, засунул подаренный рублик, свое счастье, под черепицу дома и ушел. Слабак… Такой же, как… не важно…
- Проходи, - устало выдохнула, открыв дверь ключом.
- Теть Галь, у нас гости, - в прихожую ворвалась Лянка. В домашнем растянутом костюме. На голове гнездо. Глаза по пять копеек от изумления. Оглядев гостя, только успела выдохнуть: - Здрасти.
- Привет! – усмехнулся Кирилл. – Я Кирилл. А ты? Возьмешь пакеты?
- Ляна… Лиана, - поправилась племяшка. – А вы, Кирилл… - она замялась, ожидая услышать отчество, - кто теть Гале?
- Просто Кирилл. Пока бывший одноклассник, а там посмотрим, - он усмехнулся, на кивок растерянной Ляны, решительно снял пальто, определил на плечики. Разулся, аккуратно пристроив ботинки. Я попыталась незаметно ногой отгрести в сторону девчоночьи, вновь разбросанные как попало ботинки. Пальцы решительно коснулись моего пальто. Кир помог мне снять пальто. Усадил меня на банкетку, присел на корточки и взялся за сапог. Я замерла, почувствовав уверенную хватку горячих и сильных пальцев на икре. Мелькнула мысль, что удачно я надела новые сапоги, красивые колготки и любимую юбку. Как чувствовала, что пригодится. А ведь сомневалась, что замерзну.
- Теть Галь, а кто тебя при - вез… - в прихожей появился запах лака для ногтей, и следом вплыла Дарина. В старенькой пижаме, с похожим на сестрино гнездом на голове, она как Лянка на минуту потеряла дар речи, разглядывая мужчину. Кирилл был хорош в одежде, идеально сидящей на его крепком поджаром теле. Правильные черты лица, модная стрижка. Таких мужчин этот дом еще не видел.
- Это Кирилл. Теть Галин одноклассник. Подвез ее из города, - тут же доложила Лянка. На мой удивленный взгляд, прояснила: – Мы хотели встретить с автобуса, но ты сама написала, что тебя подвезут.
- Драсьте. Я Дарина, - разглядывая присевшего у моих ног Кирилла, воюющего с молнией на сапоге, потрясенно выдохнула: - Нифига себе у тебя одноклассники!
Дарина, как всегда, не сдерживалась, плохо следя за своим языком.
- Девочки, соберите на стол ужин, - отправила я племянниц заняться делом, а не глазеть.
Реакция их понятна. Мужчин в этом доме давно не было. Если не считать их отца и дядю Митю, соседа со стороны Петровны, подрабатывающего сантехником. Дядя Митя давно вышел в тираж. Молодым я его и не помню. А коренастый невысокий ростом с брюшком брат Сашка и в лучшие годы не отличался мужественностью и настоящей мужской красотой. Так что появление Кирилла стало неожиданностью.
- Девчонки твои офигели, когда меня увидели.
- Я, честно сказать, тоже, когда ты решил сапоги мне снять.
- Устала. – Он стянул тонкий носок. Пальцы уверенно прошлись по стопе и сомкнулись на пальчиках. Я едва успела прикусить язык, чтобы не застонать от удовольствия. Мечтала о ванночке, но массаж, да еще умелый ничуть не хуже. Кирилл поймал мой взгляд и подмигнул. Пальцы нежно и уверенно, делали свое дело, разминали уставшие мышцы. Боль, усталость уходили. По щиколоткам вверх к паху поднимались волны тепла. Грудь заныла. Жаром опалило щеки. Давно мое тело не испытывало подобного. Внутренне запротестовала, но открыв рот, закрыла, не решившись его остановить.
Это же просто массаж. Ничего такого.
Врала себе. Хотелось, чтобы он продолжал. Чтобы тело загорелось, как когда-то. Почувствовать себя живой, а не мертвым сухим деревом. Его взгляд поймал мой растерянный и смущенный. Потемнел. Красивые губы чуть дернулись, давя улыбку. Он прекрасно понял, какие чувства во мне вызвал.
На кухне громыхнуло металл – девчонки уронили кастрюлю. Резкий звук вернул самообладание. Я накрыла ладонью поглаживающие пальцы, останавливая.
- Спасибо, Кир. Полегчало. Ванна прямо по коридору. Помой руки и приходи на кухню ужинать. Я пока переоденусь.
Девчонки справились, собрав настоящий пир. Кирилл поужинал с нами. Девчонки слушали его во все уши, хихикали на шутки. При хронической нехватке отцовского внимания этот красавчик быстро покорил из сердца.
Поблагодарил девочек за ужин и уехал, пообещав позвонить и снова встретиться. Проводив машину, ждала, когда успокоится зачастившее сердце и отхлынет кровь от щек. Не ожидала от него поцелуя и испугалась. Это был не полноценный поцелуй даже, так легкое касание. Но меня так давно не касались мужские руки и губы, что реагировало тело, как у девственницы.
Вернулась в прихожую, пропахшую его дорогой туалетной водой. Прижавшись затылком к двери, пыталась собрать мысли в кучу и решить, что делать дальше.
Кириллу нужна была свобода от бывшей, он решил использовать меня, чтобы отделаться от нее. Хотел ли отделаться, или поддать жарку в их отношения, добавив ревности. Мне бы устраниться и продолжать жить, как жила. Но разбуженная мужскими взглядами, касаниями кровь требовала «впрыгнуть в последний вагон» - начать жить по-настоящему. Начать чувствовать. Все чувствовать: и радость, и боль. И вот что мне теперь с этим делать?
Галина
- Задания дала. Если будут вопросы – пиши. Вместе все разберем. До завтра, Стас, - услышав невнятное бульканье от прыщавого подростка по ту сторону экрана, означавшее «спасибо», «до свидания», с удовольствием нажала клавишу и отключилась.
Со стоном откинулась на спинку стула, прикрыв глаза. Менялась погода, и я реагировала на перемену давления. Разболелась голова. Показалось, что дома душно. Собралась на улицу. Уже взялась за ручку двери, но вернулась и провела по волосам щеткой. Прядки топорщились, и я брызнула слегка Дашуткиным лаком для волос. Очнулась, когда подкрашивала карандашом густые от природы брови.
- Красавица, - хмыкнула, разглядывая свое отражение, откладывая в сторону карандаш.
Эта женщина мне нравилась куда больше. В глазах появился блеск. Легкий румянец на скулах. На губах гуляла легкая полуулыбка. Я коснулась пальцами в месте поцелуя. Вновь повеяло ароматом одеколона Кирилла. Тряхнув головой, отогнала глупые мысли.
Глупость какая. Съездила погулять в город, называется. Теперь как кошка мартовская на все реагирую, в себя прийти не могу.
Ясный, солнечный день встретил прохладой. Сощурилась от непривычно яркого солнца. Вдохнув свежий воздух, прикрыла глаза и прислушалась к пульсирующей боли в висках. Стресс. С недавнего времени организм так отвечал на насилие над собой. Я пыталась себя заставить делать то, что считала неправильным. Кириллу требовалась помощь в некрасивом деле, соседу указать на границы дозволенного. Мужчины, как же с ними тяжело: объяснять, отстаивать свою позицию, договариваться. Сколько среди них обиженных женщинами праведных «мстителей кому попало» или просто отморозков, признающих только право сильнейшего. Все как в школе, в старших классах. Кирилл казался адекватным, но кто знает, как он поведет себя, скажи я ему твердое «нет». А сосед… Странный способ исправить сделанное, загладить вину. Будет тяжело. А ведь отвыкла уже от «трудных подростков», которым далеко за сорок.
- … и у них ожидаемо ничего не получилось, - услышала ломкий юношеский басок. Из-за куста сильно разросшегося шиповника, который Петровна посадила в лечебных целях, но так и не сорвала ни одной ягодки, показалась парочка: Ляна и худенький паренек, сгибавшийся под тяжестью ее сумки. – Я им просто не верю. И тебе не советую связываться.
- А я не нуждаюсь ни в чьих советах, - фыркнула Ляна.
- Я же как лучше хочу, - паренек поправил очки и пригладил непослушные вихры на макушке. – Предупредить, чтобы потом жалеть не пришлось, как Леньке… Ну, ты его знаешь…
Я насторожила ушки, подслушивая. Нехорошо, конечно. Но имея двух девиц на воспитание понятия «хорошо» немного меняют границы. Подслушивать и быть в курсе девичьих забот всегда лучше, чем разгребать последствия.
- Теть Галь, ты чего? – Лянка испуганно глянула на меня, смутившись на парня, и снова на меня, но уже с вызовом.
Мол большая уже, гуляю с кем хочу. Я и не против. Этого парня я знала, учила еще его отца. Он точная копия папаши. Тот в присутствии симпатичных девчонок вечно смущался, краснел и заикался, всего себя посвящая любимой физике.
Разглядывая Лянкину симпатию, удивлялась разному вкусу девчонок. Вроде бы по возрасту друг другу ровесницы, всегда вместе, похожи, одеваются одинаково. А вкус на парней разный. Даринке нравятся брутальные мачо-самцы, чтобы рама-грудь, кулачищи пудовые, щетина и взгляд и рык волчий, вместо слов. А Лянка выбирает ботаников. Так в мое время называли интеллигентных мальчиков в очках. Ох, наплачутся обе с таким-то вкусом. Глядя, как прощаются влюбленные, я задумалась, а есть ли они, идеальные мужчины, в природе. Мужчины без изъянов. Кирилл вроде бы не плох. Но у него мама со своим мнением на невестку и бывшая со своим нежеланием уступать его другой. Нашу принцессу охраняет два злых дракона. Мне нужно стать рыцарем, другими словами, потерять женственность, чтобы сразиться за него. Петровна считает идеалом соседа. Я перевела взгляд на верхний этаж дома напротив и приоткрыла рот от изумления. Сосед вернулся. Раздетый по пояс он занимался на балконе. При взгляде на его оголенную фигуру никакие шкурные мурашки по мне не скакали табуном, как в романах пишут. Мне стало еще холоднее. Я сильнее стянула пуховую шаль на груди.
Кубики пресса и перекатывающиеся бицепсы было не разглядеть, но общий абрис подтянутой с проработанным рельефом фигуры впечатлял. Не сексуальностью. Я знала, что стоит за этой работой над собой. В двадцать легко заниматься фитнесом, сама физиология помогает. А после пятидесяти, когда метаболизм уже не тот, заниматься собой - это только сила воли. Или привычка, если занимался регулярно и смолоду.
- Теть Галь, слышишь? Тебе звонят, - позвала Ляна, дернув меня за рукав. Засмотревшись на красивые четкие движения соседа, не услышала звонка. - Что-то срочное?
Я вынула аппарат, мысленно коря себя за глупость: стояла тут, перед всеми, племяшкой, слюни пускала на мужика.
Звонил Кирилл три раза. Но не дозвонился, скинул сообщение. Я покосилась на любопытную Лянку, ожидающую продолжения.
- Лян, ты домой шла? Иди, - посоветовала ей. – Это не от родителей. Это мне звонили.
- Это вчерашний Кирилл? Это серьезно, типа отношения у вас?
- Лян, - Мои глаза забегали и снова уткнулись в соседа, продолжавшего зарядку на свежем воздухе. Удивившись моей заминке, племяшка проследила взглядом и понятливо хмыкнула: - Выпендривается. В школе говорят, эти Бекетовы хотят тут открыть швейный цех. Девчонки уже в очередь к ним встали.
- Где открыть, в школе? – не поняла я. – Кто им разрешит?
- Нет, в здании старого клуба. Отремонтируют клуб заодно. А кто-то говорит, что они там кабак откроют. Наши согласны и в кабаке подрабатывать, лишь бы платили. Мутные эти новенькие какие-то.
Мы оба одновременно вышли из машины. Застонала про себя, встав на натруженные ноги. Оправила пояс смявшегося пальто. Особенно остро чувствовались надавившие косточки и лямки бюстгальтера, сильно стянувшие ноги колготы, кусачая шерсть свитера.
Сейчас бы скинуть надоевшие каблуки, а ноги в ванночку, а лучше самой полежать часочек-другой в ванной. Свечки зажечь с пахучими травами. Вина бокальчик.
Кирилл вдохнул полную грудь воздуха, потянулся, разминая мышцы и постанывая. Я не отрываясь, смотрела на мужчину. Если сама чувствовала себя немного скованно с ним, то бывший одноклассник вел себя так, точно мы все еще друзья и только вчера расстались. Границы бесцеремонности не переходил, и я молчала.
Взгляд метнулся в сторону дома соседа. Темные окна верхнего этажа и тишина. Он и сын так и не вернулись домой, заночевав где-то в городе. Значит, женщина все-таки есть. Обломается Машка. И хорошо, что его нет. Я сейчас не в том настроении, чтобы объясняться. Только поскандалим и рассоримся.
Глянула через ворота на свой двор. Тихо, темно, только под козырьком крыльца горела лампочка. И еще одна мигала около дорожки, ведущей к дому. Шарик, моя охрана, спокойно спал в будке, даже не пошевелился, когда подъехала машина, и послышался незнакомый голос гостя. Окна девчонок на ту сторону – эти ничего не слышат. Если дома и не сбежали гулять, пользуясь моей отлучкой. Заходите, берите нас голыми руками.
- Ничего не изменилось, - Кирилл вертел головой, пытаясь разглядеть в свете садового фонарика двор и дом. – Хорошо тут, - сделал вывод. - Лучшее, что было, остается и не меняется. Будто в детство возвращаешься. Смотри… - заинтриговал он. Отдал мне сумки. Поднялся на вторую ступеньку крыльца, встал на носки и провел пальцами под козырьком навеса над крыльцом.
- Что ты там ищешь? Если деньги спрятал, то их нет. Крышу одиннадцать лет назад перекрывали, - предупредила я.
- Вот. Надо же - дожил! - довольный как слон Кирилл улыбался, вертя в руках мелкую вещицу. – Узнаешь?
Он протянул мне на ладони металлический кругляшок. Осторожно взяв пальцами, повертела старую монетку в пальцах. Ржавые пятна «съели» часть выпуклого рисунка.
- Это рубль. Советский, вроде, - разглядела герб на менее пострадавшем реверсе.
- Не просто советский – олимпийский. Ты мне его подарила.
- Я…! – удивилась, возвращая ему монетку, ничего подобного не помня.
Она тут же утонула в потайном кармане пальто. Я ждала его историю про монетку. На ту меня было очень похоже раздарить копеечные сувениры. Мне ничего не стоило, а людям приятно. Своя память прочно блокировала все, что было связанно с тем временем. Даже его рассказ вряд ли воскреси картинку.
- На счастье. Тут же вот Москва на реверсе. Я так хотел туда поступить. И ты сказала, что это счастливый рубль, он стопроцентно поможет поступить в Московский вуз.
Кир сиял, провел пятерней по волосам, растрепывая их, напоминая себя прошлого из счастливого детства, когда за спиной нет потерь и сожалений. Глядя на него, завидовала чистоте его памяти. Он себя ни в чем не винил, легко и приятно вспоминая любое время своей жизни. Даже развод. Бывшая – это она, мегера, все испортила. В этом я не сомневалась. Развод не лучший отрезок жизни для воспоминаний, но когда в нем виноват не ты, другие сожаления. Сожалеть, что своими руками развалил то, что так и не получилось построить с другими, куда тяжелее, чем подчиниться чужому желанию развестись.
- Чего же ты его тут бросил, если он счастливый? Или не верил в удачу?
- Он счастливый – я же поступил… в Питер. И я не бросил. Я потом приезжал… к тебе. Но родители твои сказали, что ты… замуж выходишь. Я… - он умолк. Руки привычно похлопали по карманам в поисках сигарет и бессильно опустились. Курил и бросил. Налетевший ветер прихватил локон волос, кинул в лицо. Я фыркнула, попыталась переложить пакеты в одну руку. Теплые пальцы, пахнущие металлом, успели раньше. Легко и уверено убрали локон за ухо. – Оставил его тут. Обиделся, что ты вот так сразу замуж. Думал, у меня еще есть время.
Меня взяла злость. Кир сам того не желая всколыхнул в душе неприятные воспоминания. Мне нравился толковый немного несобранный парень, с которым мы упорно грызли алгебру и физику. Кажется, целовались даже. Если бы он тогда не мямлил, а предложил встречаться, то… не случилось бы непоправимого в моей жизни. Но он не предложил. Едва услышал про свадьбу, отказался от борьбы за любимую, засунул подаренный рублик, свое счастье, под черепицу дома и ушел. Слабак… Такой же, как… не важно…
- Проходи, - устало выдохнула, открыв дверь ключом.
- Теть Галь, у нас гости, - в прихожую ворвалась Лянка. В домашнем растянутом костюме. На голове гнездо. Глаза по пять копеек от изумления. Оглядев гостя, только успела выдохнуть: - Здрасти.
- Привет! – усмехнулся Кирилл. – Я Кирилл. А ты? Возьмешь пакеты?
- Ляна… Лиана, - поправилась племяшка. – А вы, Кирилл… - она замялась, ожидая услышать отчество, - кто теть Гале?
- Просто Кирилл. Пока бывший одноклассник, а там посмотрим, - он усмехнулся, на кивок растерянной Ляны, решительно снял пальто, определил на плечики. Разулся, аккуратно пристроив ботинки. Я попыталась незаметно ногой отгрести в сторону девчоночьи, вновь разбросанные как попало ботинки. Пальцы решительно коснулись моего пальто. Кир помог мне снять пальто. Усадил меня на банкетку, присел на корточки и взялся за сапог. Я замерла, почувствовав уверенную хватку горячих и сильных пальцев на икре. Мелькнула мысль, что удачно я надела новые сапоги, красивые колготки и любимую юбку. Как чувствовала, что пригодится. А ведь сомневалась, что замерзну.
- Теть Галь, а кто тебя при - вез… - в прихожей появился запах лака для ногтей, и следом вплыла Дарина. В старенькой пижаме, с похожим на сестрино гнездом на голове, она как Лянка на минуту потеряла дар речи, разглядывая мужчину. Кирилл был хорош в одежде, идеально сидящей на его крепком поджаром теле. Правильные черты лица, модная стрижка. Таких мужчин этот дом еще не видел.
- Это Кирилл. Теть Галин одноклассник. Подвез ее из города, - тут же доложила Лянка. На мой удивленный взгляд, прояснила: – Мы хотели встретить с автобуса, но ты сама написала, что тебя подвезут.
- Драсьте. Я Дарина, - разглядывая присевшего у моих ног Кирилла, воюющего с молнией на сапоге, потрясенно выдохнула: - Нифига себе у тебя одноклассники!
Дарина, как всегда, не сдерживалась, плохо следя за своим языком.
- Девочки, соберите на стол ужин, - отправила я племянниц заняться делом, а не глазеть.
Реакция их понятна. Мужчин в этом доме давно не было. Если не считать их отца и дядю Митю, соседа со стороны Петровны, подрабатывающего сантехником. Дядя Митя давно вышел в тираж. Молодым я его и не помню. А коренастый невысокий ростом с брюшком брат Сашка и в лучшие годы не отличался мужественностью и настоящей мужской красотой. Так что появление Кирилла стало неожиданностью.
- Девчонки твои офигели, когда меня увидели.
- Я, честно сказать, тоже, когда ты решил сапоги мне снять.
- Устала. – Он стянул тонкий носок. Пальцы уверенно прошлись по стопе и сомкнулись на пальчиках. Я едва успела прикусить язык, чтобы не застонать от удовольствия. Мечтала о ванночке, но массаж, да еще умелый ничуть не хуже. Кирилл поймал мой взгляд и подмигнул. Пальцы нежно и уверенно, делали свое дело, разминали уставшие мышцы. Боль, усталость уходили. По щиколоткам вверх к паху поднимались волны тепла. Грудь заныла. Жаром опалило щеки. Давно мое тело не испытывало подобного. Внутренне запротестовала, но открыв рот, закрыла, не решившись его остановить.
Это же просто массаж. Ничего такого.
Врала себе. Хотелось, чтобы он продолжал. Чтобы тело загорелось, как когда-то. Почувствовать себя живой, а не мертвым сухим деревом. Его взгляд поймал мой растерянный и смущенный. Потемнел. Красивые губы чуть дернулись, давя улыбку. Он прекрасно понял, какие чувства во мне вызвал.
На кухне громыхнуло металл – девчонки уронили кастрюлю. Резкий звук вернул самообладание. Я накрыла ладонью поглаживающие пальцы, останавливая.
- Спасибо, Кир. Полегчало. Ванна прямо по коридору. Помой руки и приходи на кухню ужинать. Я пока переоденусь.
Девчонки справились, собрав настоящий пир. Кирилл поужинал с нами. Девчонки слушали его во все уши, хихикали на шутки. При хронической нехватке отцовского внимания этот красавчик быстро покорил из сердца.
Поблагодарил девочек за ужин и уехал, пообещав позвонить и снова встретиться. Проводив машину, ждала, когда успокоится зачастившее сердце и отхлынет кровь от щек. Не ожидала от него поцелуя и испугалась. Это был не полноценный поцелуй даже, так легкое касание. Но меня так давно не касались мужские руки и губы, что реагировало тело, как у девственницы.
Вернулась в прихожую, пропахшую его дорогой туалетной водой. Прижавшись затылком к двери, пыталась собрать мысли в кучу и решить, что делать дальше.
Кириллу нужна была свобода от бывшей, он решил использовать меня, чтобы отделаться от нее. Хотел ли отделаться, или поддать жарку в их отношения, добавив ревности. Мне бы устраниться и продолжать жить, как жила. Но разбуженная мужскими взглядами, касаниями кровь требовала «впрыгнуть в последний вагон» - начать жить по-настоящему. Начать чувствовать. Все чувствовать: и радость, и боль. И вот что мне теперь с этим делать?
Глава 3.4.
Галина
- Задания дала. Если будут вопросы – пиши. Вместе все разберем. До завтра, Стас, - услышав невнятное бульканье от прыщавого подростка по ту сторону экрана, означавшее «спасибо», «до свидания», с удовольствием нажала клавишу и отключилась.
Со стоном откинулась на спинку стула, прикрыв глаза. Менялась погода, и я реагировала на перемену давления. Разболелась голова. Показалось, что дома душно. Собралась на улицу. Уже взялась за ручку двери, но вернулась и провела по волосам щеткой. Прядки топорщились, и я брызнула слегка Дашуткиным лаком для волос. Очнулась, когда подкрашивала карандашом густые от природы брови.
- Красавица, - хмыкнула, разглядывая свое отражение, откладывая в сторону карандаш.
Эта женщина мне нравилась куда больше. В глазах появился блеск. Легкий румянец на скулах. На губах гуляла легкая полуулыбка. Я коснулась пальцами в месте поцелуя. Вновь повеяло ароматом одеколона Кирилла. Тряхнув головой, отогнала глупые мысли.
Глупость какая. Съездила погулять в город, называется. Теперь как кошка мартовская на все реагирую, в себя прийти не могу.
Ясный, солнечный день встретил прохладой. Сощурилась от непривычно яркого солнца. Вдохнув свежий воздух, прикрыла глаза и прислушалась к пульсирующей боли в висках. Стресс. С недавнего времени организм так отвечал на насилие над собой. Я пыталась себя заставить делать то, что считала неправильным. Кириллу требовалась помощь в некрасивом деле, соседу указать на границы дозволенного. Мужчины, как же с ними тяжело: объяснять, отстаивать свою позицию, договариваться. Сколько среди них обиженных женщинами праведных «мстителей кому попало» или просто отморозков, признающих только право сильнейшего. Все как в школе, в старших классах. Кирилл казался адекватным, но кто знает, как он поведет себя, скажи я ему твердое «нет». А сосед… Странный способ исправить сделанное, загладить вину. Будет тяжело. А ведь отвыкла уже от «трудных подростков», которым далеко за сорок.
- … и у них ожидаемо ничего не получилось, - услышала ломкий юношеский басок. Из-за куста сильно разросшегося шиповника, который Петровна посадила в лечебных целях, но так и не сорвала ни одной ягодки, показалась парочка: Ляна и худенький паренек, сгибавшийся под тяжестью ее сумки. – Я им просто не верю. И тебе не советую связываться.
- А я не нуждаюсь ни в чьих советах, - фыркнула Ляна.
- Я же как лучше хочу, - паренек поправил очки и пригладил непослушные вихры на макушке. – Предупредить, чтобы потом жалеть не пришлось, как Леньке… Ну, ты его знаешь…
Я насторожила ушки, подслушивая. Нехорошо, конечно. Но имея двух девиц на воспитание понятия «хорошо» немного меняют границы. Подслушивать и быть в курсе девичьих забот всегда лучше, чем разгребать последствия.
- Теть Галь, ты чего? – Лянка испуганно глянула на меня, смутившись на парня, и снова на меня, но уже с вызовом.
Мол большая уже, гуляю с кем хочу. Я и не против. Этого парня я знала, учила еще его отца. Он точная копия папаши. Тот в присутствии симпатичных девчонок вечно смущался, краснел и заикался, всего себя посвящая любимой физике.
Разглядывая Лянкину симпатию, удивлялась разному вкусу девчонок. Вроде бы по возрасту друг другу ровесницы, всегда вместе, похожи, одеваются одинаково. А вкус на парней разный. Даринке нравятся брутальные мачо-самцы, чтобы рама-грудь, кулачищи пудовые, щетина и взгляд и рык волчий, вместо слов. А Лянка выбирает ботаников. Так в мое время называли интеллигентных мальчиков в очках. Ох, наплачутся обе с таким-то вкусом. Глядя, как прощаются влюбленные, я задумалась, а есть ли они, идеальные мужчины, в природе. Мужчины без изъянов. Кирилл вроде бы не плох. Но у него мама со своим мнением на невестку и бывшая со своим нежеланием уступать его другой. Нашу принцессу охраняет два злых дракона. Мне нужно стать рыцарем, другими словами, потерять женственность, чтобы сразиться за него. Петровна считает идеалом соседа. Я перевела взгляд на верхний этаж дома напротив и приоткрыла рот от изумления. Сосед вернулся. Раздетый по пояс он занимался на балконе. При взгляде на его оголенную фигуру никакие шкурные мурашки по мне не скакали табуном, как в романах пишут. Мне стало еще холоднее. Я сильнее стянула пуховую шаль на груди.
Кубики пресса и перекатывающиеся бицепсы было не разглядеть, но общий абрис подтянутой с проработанным рельефом фигуры впечатлял. Не сексуальностью. Я знала, что стоит за этой работой над собой. В двадцать легко заниматься фитнесом, сама физиология помогает. А после пятидесяти, когда метаболизм уже не тот, заниматься собой - это только сила воли. Или привычка, если занимался регулярно и смолоду.
- Теть Галь, слышишь? Тебе звонят, - позвала Ляна, дернув меня за рукав. Засмотревшись на красивые четкие движения соседа, не услышала звонка. - Что-то срочное?
Я вынула аппарат, мысленно коря себя за глупость: стояла тут, перед всеми, племяшкой, слюни пускала на мужика.
Звонил Кирилл три раза. Но не дозвонился, скинул сообщение. Я покосилась на любопытную Лянку, ожидающую продолжения.
- Лян, ты домой шла? Иди, - посоветовала ей. – Это не от родителей. Это мне звонили.
- Это вчерашний Кирилл? Это серьезно, типа отношения у вас?
- Лян, - Мои глаза забегали и снова уткнулись в соседа, продолжавшего зарядку на свежем воздухе. Удивившись моей заминке, племяшка проследила взглядом и понятливо хмыкнула: - Выпендривается. В школе говорят, эти Бекетовы хотят тут открыть швейный цех. Девчонки уже в очередь к ним встали.
- Где открыть, в школе? – не поняла я. – Кто им разрешит?
- Нет, в здании старого клуба. Отремонтируют клуб заодно. А кто-то говорит, что они там кабак откроют. Наши согласны и в кабаке подрабатывать, лишь бы платили. Мутные эти новенькие какие-то.
