Манил русалочий танцпол. Достаточно сделать шаг, и заскользишь по воздуху туда, к русалкам, к лунному кораблю, а дворец останется внизу – жалкая кучка домиков, тараканье жилище, а она навеки будет свободна.
Тихий изумленный свист смел грезы. Неожиданно для себя Екана ловко повернулась и спрыгнула на пол. Ее била дрожь. О, небо! Что на нее нашло?! Еще бы чуть-чуть и она шагнула бы… Страшно подумать! Екана боялась даже оглянуться.
Нежные вечерние краски померкли. Сумрак наполнял лоджию. В одном месте мрак сгустился в комок.
И оттуда блестели глаза!
Потом тьма вытянулась, поднялась, как человек.
- Ты что, лунатик? – спросил насмешливый голос. Все случилось так быстро, что Екана не успела испугаться. Точнее, она даже не думала пугаться – просто явь перепуталась у нее со сном, а во сне веришь в любую чушь.
Черная мохнатая фигура вышла из темноты, и Екана задохнулась, почему-то решив, что жених явился по ее душу, но когда фигура приблизилась, стало ясно, что это просто девушка, а мохнатой она кажется из-за нечесаной гривы и на редкость драных лохмотьев.
«Ну и чучело огородное! Кикимора! Дикарка! Как ей не стыдно находиться в таком виде во дворце?» - подумала Екана, глядя на неожиданное явление
«Вот так кукла! Вешалка для нарядов! И такое ничтожество они хотят сделать королевой?!» - думала, разглядывая соперницу, Тери.
Девушки стояли лицом к лицу, освещенные луной. Каждая видела противницу до малейшей черточки. Каждая презирала другую. Но почему-то их тянуло друг к другу, как магнитом. Казалось, только взаимная неприязнь не дает им обняться и слиться в единое существо.
«Крысий хвост, какая она беспомощная, прямо личинка! И низкорослая!» - подумала Тери и потрясла лохмами, чтоб избавиться от наваждения.
- Я за тобой давно слежу, - сообщила она. - Хочу узнать, как живется невесте принца? Скажу прямо, скучновато.
Екана обиделась: как может оборванка судить благородную деву, как смеет рассуждать о вещах, о которых не имеет понятия! Она тем более злилась, потому что оборванка была права.
- Моя жизнь подчинена дворцовому этикету, и я счастлива, исполняя свой долг, - высокомерно ответила она.
- Ага, как же! Скажи лучше, за принца ты тоже счастлива идти?
«Так ее прислали испытать меня!» - догадалась Екана и, наконец, проснулась полностью. Мысль ее заработала четко.
- Я счастлива исполнить свой долг!
Лохматая глумливо присвистнула.
- А как насчет любви?
- Любовь для простолюдинов, - не вполне уверенно отвечала Екана. – У нас – долг.
- Ну ты и зануда! Я-то думала, ты бросишься мне на шею, орошая все кругом слезьми, с воплем: «Ааа! Спаси меня от этого урода!» Я, – Тери постучала себя кулаком в грудину, - выхожу за принца, ясно?! Я пришла избавить тебя от замужества! Доходит до твоей тупой кукольной башки?! – и она опять побила себя кулаком, на этот раз, по темечку.
Екана сжалась. Она молчала и хлопала ресницами. Подумала, что, взаправду, ведет себя, как кукла. Мир действительно менялся. Что там всякие каемочки и узорчики – он становился с ног на голову. Только что она готова была броситься с балкона – только бы избежать судьбы, а теперь не решалась расстаться с привычной ролью.
- Но, это ведь никак невозможно… - наконец, промямлила она. – Я предназначена. Меня долго готовили…Ты не сумеешь…
Тери с рычанием закатила глаза.
- Я сумею все! Принц – оборотень, дурья твоя башка! Открой глаза! Он сожрет тебя в первую брачную ночь! Хрум, хрум, хрум! – оборванка состроила страшную рожу. - А я ему рога пообломаю!
Екана пискнула. Мысли снова разбежались в разные стороны и попряталтсь по углам. Голова сделалась совершенно пустой.
- Ты Софиту знаешь?
- Да! – обрадовалась Екана, и тут же испугалась, что подведет добрую девушку своим признанием, поэтому церемонно добавила, - я видела ее издали, когда позировала для портрета придворному художнику.
- Вот она тебе все и объяснит в лучшем виде! Идем! – И Тери потянула Екану за руку. Между ними словно искра проскочила, но обе девушки в пылу борьбы не обратили на такую мелочь внимания. Тери тянула Екану за собой, в гардеробную, но малявка успешно упиралась, скользя босыми пятками по мраморнму полу.
- Мне нельзя выходить.
- О Мать Тьма, трижды согрешившая с бегемотом! Закрой глаза!!!
«Почему это меня все время ведут куда-то вслепую? - подумала Екана.- А вот назло не закрою!» - Голова на краткий миг закружилась, и Екане показалось, что она подросла. Ошеломленная девушка без сопротивления позволила Тери провести себя сквозь серебряный лес платьев. Она знала, что гардеробная не имеет другого выхода.
- Обхвати меня за пояс. Крепче! Не бойся – я не кусаюсь. Я же не твой женишок, - приказала Тери и приложила ладони к голой стене. По телу Еканы пробежала странная дрожь. Она удивленно взмахнула ресницами, но увидев, что вместо стены открылся проход в смутное никуда, моментально зажмурилась и спрятала лицо на спине проводницы.
Пыльная тряпка проехала по лицу, Екана не удержалась, чихнула и открыла глаза. Тери выпутывала ее из-под покрывала в мастерской художника Тьера. Тут надежда впервые затеплилась в груди Еканы. Может быть, ей действительно удастся сбежать из дворца? Может быть, странная оборванка – ее избавительница?
- Посиди здесь, - шепнула Тери. – Я приведу Софиту.
Софита! Екана обрадовалась. Чудеса, начавшиеся с изменения цветочков на лепном потолке, продолжались.
Тери, широкими шагами, бесшумно, как летучая мышь, понеслась через зал. Вскоре она вернулась с Софитой, дрожащей от возбуждения, со свечой, в шали, накинутой поверх рубашки, и без своих любимых серебряных птиц. Софита зажгла голубой газовый огонек перед отражателем.
- Великие небеса, - прошептала она с благоговением и изумлением, - одно лицо! Глаза одинаковые! Волосы одинаковые! Вот только рост… мне кажется, Екана стала выше, но не настолько…
- Ну, это легко поправить, - сказала Тери. – Хочешь подрасти? – обратилась она к Екане.
- Нет, нет! Не трогай меня!
Тери пожала плечами.
- Софи, нам надо переодеться. Теперь я буду невестой принца! Но прихвати удобную одежонку и для меня тоже.
Та кивнула, убежала и мигом вернулась со стопкой темных вещей и двумя парами тапочек на веревочной подошве.
Тери и Екана стали переодеваться. Тери, наконец, размотала с тела тряпичный кокон и надела тончайшую рубашку в кружевах и защипах. Екане рубашка доходила до щиколоток, ей – до середины икр. Екана же влезла в штаны и блузу, какие носили ученики. Софита смотрела на переодевание, не смущаясь наготой девушек.
- Фигуры – одна в одну! И обеих подкормить не мешает! Только у Еканы движения плавные, как у танцовщицы, а у тебя, резкие, как у воина, но если бы вы встали рядом, не шевелясь…
- Ага! Мне некогда болтать! Удачи! Привет всем! – Тери, помахав одной рукой, а другой - прижимая к груди мальчишескую одежду, шмыгнула за тряпку. Когда же любопытная Софита осмелилась заглянуть под навес, в «шалашике» уже было пусто.
- Как ее зовут? – спросила Софита.
- Я не знаю! Она не сказала!
Тери, вернувшись в лоджию, спрятала темную одежку под перину, блаженно вытянулась под невесомым одеялом и моментально провалилась. Она пережила за день столько событий, что Екане хватило бы на целую жизнь.
Утром ее разбудило солнышко. Тери с удовольствием понежилась бы еще, но у постели, позлащенные лучами, мялись в замешательстве две девицы в парусных сооружениях на голове. Одна держала в руках кувшин, другая – тазик для умывания.
- Ну что вы притащили какое-то блюдце! – сказала Тери, потягиваясь и зевая. – Котенка кормить, что ли? Благие небеса! Я хочу вымыться полностью!
Девушки смятенно переглянулись, присели и убежали. Тери сгибом руки прикрыла глаза от света, и только начала задремывать, как несколько слуг, сгибаясь в три погибели, приволокли в спальню большую фаянсовую посудину, полную воды. Эта штука, наверное, была неподъемной сама по себе, и непонятно, зачем надо было тащить ее с водой, но они это сделали.
- Мальчики – вон! Девочки, быстро несите мыло, мочалку, гребень - все что полагается! – распорядилась Тери, и, морщась, ступила в чуть теплую, зато ароматную, водицу.
Служанки в четыре руки принялись мыть и расчесывать ее волосы. Тери чуяла переглядывания за спиной. Однако вышколенная прислуга не проронила ни слова.
«А за дверями сразу болтать начнут! Как бы их заткнуть? - подумала Тери. – До свадьбы лучше не привлекать внимания»
- Какой странный мне приснился сон! - сказала она томно и нараспев, будто разговаривая сама с собой, - Иду я по лесу, а ветки дергают за волосы! И вот, когда мои волосы и мысли совершенно перепутались, я увидела домик! Вхожу туда, и вижу связанного принца, и его венчает короной сияющая дама. Я вскрикнула было, но рука дамы стала вытягиваться, вытягиваться, и защемила мои губы, будто лепила пирожок и сказала: «Молчи до свадьбы, иначе - смерть!» И великое молчание разлилось кругом. Даже деревья качались бесшумно. Со мной была служанка, она вскрикнула и пустилась бежать, но тут из ее рта полезли змеи и скорпионы, и съели ее. Обглодали до косточки! И тут я начала расти, расти и проснулась. Вот какие странные вещи иногда снятся! К чему бы это?
Девушки, и без того тихие, теперь и вовсе перестали дышать. Пальцы, убирающие волосы, дрожали.
«Не уверена, что это заставит их молчать, но много болтать они поостерегутся. Начинать сразу командовать опасно. Постараюсь меняться постепенно. В конце концов, видеть страшные сны никому не возбраняется», - подумала Тери.
Продрогшая после купания, она с удовольствием закуталась в поданное покрывало, и, едва обсохнув, вновь отдалась услужливым рукам. Служанки принялись сшивать и скалывать на фигуре расшитое одеяние. Тери время от времени чувствовала их замешательство.
«Одежда скроена на малявку Екану».
- Мне только кажется, будто платье стало теснее и короче?
- Мне тоже кажется, что вы стали выше, после вашего сна, госпожа, но не волнуйтесь – мы справимся - начала дрожащим голоском одна из девушек, но получив толчок в бок от напарницы, умолкла.
На голову Тери стали водружать роллет.
- Уберите это! – Она оттолкнула неудобный убор - Я не собираюсь сегодня выходить на люди.
Служанки переглянулись – на застывших испуганных лицах бегали только глаза - и присели вразнобой.
- Я желаю отдохнуть после купания в одиночестве! Подите прочь!
Девушки, обгоняя друг друга, засеменили вон из спальни.
«Надеюсь, на какое-то время эти приставалы оставят меня в покое!».
Тери метнулась в гардеробную, прижала ладони к заветному месту на стенке и шепнула:
- К столу возле кухни, и чтоб никто меня не увидел!
Она ясно представляла себе вожделенный стол.
Стена некоторое время вибрировала, оставаясь непроницаемой, потом внезапно растаяла. Перед Тери открылся стол с готовыми блюдами. Обладатель толстой спины в белом, перетянутой завязками фартука, вразвалку уходил в кухонную дверь.
«Ты смотри-ка, ход оберегает меня от нежеланных встреч!»
Стол был накрыт не так роскошно, как вечером, но все же обильно. Выбирать было некогда: воровка цапнулала пригоршню лапши, плюхнула ее на круглый пирог вместо тарелки, и, прихватив кувшин с лепестками в розовой водице, вернулась в гардеробную.
Лапша оказалась сладкой, пирог – мясным, а вода в кувшине, скорее всего, предназначалась для омовений, но, тем не менее, Тери с удовольствием позавтракала, сидя на полу под сенью расшитого подола. Потом она поболтала руками в остатках воды в кувшине, обтерла о первую попавшуюся накидку и вернулась в лоджию как раз к появлению слуг с раскладным столиком и подносом, где среди серебряной утвари сиротливо желтел ломтик бисквита и краснело яблоко.
- Уберите это, - распорядилась Тери, забрав яблоко, - и идите прочь! Не тревожьте меня - я собираюсь мечтать о женихе!
Оставшись в одиночестве, она первым делом скинула тесные туфли, которые служанки кое-как натянули ей на ноги, потом критически оглядела жесткое от серебряной вышивки, все в блестящих камешках, платье.
«Принцессой, конечно, быть здорово – куча слуг, все слушаются и даже пальцем шевелить не надо, но путешествовать в таком барахле неудобно – не вижу ни одной причины, по которой это платье годилось бы для путешествий!»
Тери вытащила из-под перины одежку из холстины, пахнущую чистотой и ветром, морщась, надорвала ворот платья – иначе не снять было, стащила его через голову, не обращая внимания на сыплющиеся градом булавки, и переоделась. С обувью опять вышло неладно – тапочки, что принесла ей Софита, оказались малы. Тери побарабанила по ним пальцами, бормоча заклинание, но они выросли на взрослого мужика, и Тери сунула их обратно под перину, решив путешествовать босиком.
Разумеется, она могла бы сидеть в лоджии, как Екана, любоваться облаками, рассветами, и ждать дня свадьбы. Рано или поздно ее мечта стать королевой исполнится. Считай, уже исполнилапсь. Но Тери не могла усидеть на месте.
Поэтому платье осталось на постели, а в арку гардеробной неслышно проскользнул неприметно одетый босой парнишка, с волосами, стянутыми в хвостик.
Тери имела хорошую зрительную память, а уж места, через которые можно попасть в волшебный ход она запоминала особо тщательно. Отведя пелерину из белоснежного меха, она коснулась стены. Стена ответно завибрировала, будто мурлыкала кошка. Тери от избытка чувств даже погладила мрамор. Она предвкушала свидание.
- Хочу оказаться возле ложа принца Гевина, а самой остаться незамеченной – прошептала она отчетливо. Губы, смыкаясь, складывались не то в улыбку, не то в поцелуй. Стена дрогнула, подалась было под руками, но мгновенно затвердела вновь.
«Наверное, опять кто-то рядом ходит», - подумала опытная Тери, вспомнив белую поварскую спину. Тогда ход тоже открылся с запинкой.
Стена приоткрылась как-то косо и тут же встала на место, оставив впечатление множества маленьких скачущих гладких тел. Тяжелый смрад успел проникнуть в щель. «Гадость какая! Что это было? – удивилась Тери. – И при чем здесь принц?»
Переборов отвращение и некоторый страх, она упрямо закусила губу, плотнее прижала ладони к нагретому камню и повторила приказание. На этот раз ход послушно открылся. Тери сощурилась от уже знакомого зыбкого света кристаллов.
«Уж не вернулась ли я в караулку. Э, да это усыпальница! Что же, он помер? Или спит в гробу, как вампир? А может, принцам перед свадьбой положено вести бдение у могил предков?»
Тери сделалось жутко и весело. Она шагнула в подземелье, оглянулась, запоминая место входа – он удобно открывался в нишу. Песчинки впились в босые ступни. Тери обтерла ногу о штанину и подошла к ближайшему саркофагу. Крышка была поднята и прислонена к стене. «Гевин, четвертый принц Хайнаранский» гласила выбитая надпись. Внутри лежали остатки засохшего венка, смятое покрывало с похоронной символикой.
«Похоже, тело вынули и вынули второпях. Что там говорила Софита? Принца приняли за мертвого, но он оказался жив и перепугал хоронивших? Похоже, она не врала»
Вынув из держателя кристалл, Тери осветила ближайшие могилы. Здесь были гробницы трех принцев с свежевыбитыми датами, пустой саркофаг без крышки, роскошнее других, с резной короной в изголовье. В глубину подземелья уходили ряды могил с изваяниями мужчин, женщин, драконов и вовсе невообразимых существ на крышках.
Тихий изумленный свист смел грезы. Неожиданно для себя Екана ловко повернулась и спрыгнула на пол. Ее била дрожь. О, небо! Что на нее нашло?! Еще бы чуть-чуть и она шагнула бы… Страшно подумать! Екана боялась даже оглянуться.
Нежные вечерние краски померкли. Сумрак наполнял лоджию. В одном месте мрак сгустился в комок.
И оттуда блестели глаза!
Потом тьма вытянулась, поднялась, как человек.
- Ты что, лунатик? – спросил насмешливый голос. Все случилось так быстро, что Екана не успела испугаться. Точнее, она даже не думала пугаться – просто явь перепуталась у нее со сном, а во сне веришь в любую чушь.
Черная мохнатая фигура вышла из темноты, и Екана задохнулась, почему-то решив, что жених явился по ее душу, но когда фигура приблизилась, стало ясно, что это просто девушка, а мохнатой она кажется из-за нечесаной гривы и на редкость драных лохмотьев.
«Ну и чучело огородное! Кикимора! Дикарка! Как ей не стыдно находиться в таком виде во дворце?» - подумала Екана, глядя на неожиданное явление
«Вот так кукла! Вешалка для нарядов! И такое ничтожество они хотят сделать королевой?!» - думала, разглядывая соперницу, Тери.
Девушки стояли лицом к лицу, освещенные луной. Каждая видела противницу до малейшей черточки. Каждая презирала другую. Но почему-то их тянуло друг к другу, как магнитом. Казалось, только взаимная неприязнь не дает им обняться и слиться в единое существо.
«Крысий хвост, какая она беспомощная, прямо личинка! И низкорослая!» - подумала Тери и потрясла лохмами, чтоб избавиться от наваждения.
- Я за тобой давно слежу, - сообщила она. - Хочу узнать, как живется невесте принца? Скажу прямо, скучновато.
Екана обиделась: как может оборванка судить благородную деву, как смеет рассуждать о вещах, о которых не имеет понятия! Она тем более злилась, потому что оборванка была права.
- Моя жизнь подчинена дворцовому этикету, и я счастлива, исполняя свой долг, - высокомерно ответила она.
- Ага, как же! Скажи лучше, за принца ты тоже счастлива идти?
«Так ее прислали испытать меня!» - догадалась Екана и, наконец, проснулась полностью. Мысль ее заработала четко.
- Я счастлива исполнить свой долг!
Лохматая глумливо присвистнула.
- А как насчет любви?
- Любовь для простолюдинов, - не вполне уверенно отвечала Екана. – У нас – долг.
- Ну ты и зануда! Я-то думала, ты бросишься мне на шею, орошая все кругом слезьми, с воплем: «Ааа! Спаси меня от этого урода!» Я, – Тери постучала себя кулаком в грудину, - выхожу за принца, ясно?! Я пришла избавить тебя от замужества! Доходит до твоей тупой кукольной башки?! – и она опять побила себя кулаком, на этот раз, по темечку.
Екана сжалась. Она молчала и хлопала ресницами. Подумала, что, взаправду, ведет себя, как кукла. Мир действительно менялся. Что там всякие каемочки и узорчики – он становился с ног на голову. Только что она готова была броситься с балкона – только бы избежать судьбы, а теперь не решалась расстаться с привычной ролью.
- Но, это ведь никак невозможно… - наконец, промямлила она. – Я предназначена. Меня долго готовили…Ты не сумеешь…
Тери с рычанием закатила глаза.
- Я сумею все! Принц – оборотень, дурья твоя башка! Открой глаза! Он сожрет тебя в первую брачную ночь! Хрум, хрум, хрум! – оборванка состроила страшную рожу. - А я ему рога пообломаю!
Екана пискнула. Мысли снова разбежались в разные стороны и попряталтсь по углам. Голова сделалась совершенно пустой.
- Ты Софиту знаешь?
- Да! – обрадовалась Екана, и тут же испугалась, что подведет добрую девушку своим признанием, поэтому церемонно добавила, - я видела ее издали, когда позировала для портрета придворному художнику.
- Вот она тебе все и объяснит в лучшем виде! Идем! – И Тери потянула Екану за руку. Между ними словно искра проскочила, но обе девушки в пылу борьбы не обратили на такую мелочь внимания. Тери тянула Екану за собой, в гардеробную, но малявка успешно упиралась, скользя босыми пятками по мраморнму полу.
- Мне нельзя выходить.
- О Мать Тьма, трижды согрешившая с бегемотом! Закрой глаза!!!
«Почему это меня все время ведут куда-то вслепую? - подумала Екана.- А вот назло не закрою!» - Голова на краткий миг закружилась, и Екане показалось, что она подросла. Ошеломленная девушка без сопротивления позволила Тери провести себя сквозь серебряный лес платьев. Она знала, что гардеробная не имеет другого выхода.
- Обхвати меня за пояс. Крепче! Не бойся – я не кусаюсь. Я же не твой женишок, - приказала Тери и приложила ладони к голой стене. По телу Еканы пробежала странная дрожь. Она удивленно взмахнула ресницами, но увидев, что вместо стены открылся проход в смутное никуда, моментально зажмурилась и спрятала лицо на спине проводницы.
Пыльная тряпка проехала по лицу, Екана не удержалась, чихнула и открыла глаза. Тери выпутывала ее из-под покрывала в мастерской художника Тьера. Тут надежда впервые затеплилась в груди Еканы. Может быть, ей действительно удастся сбежать из дворца? Может быть, странная оборванка – ее избавительница?
- Посиди здесь, - шепнула Тери. – Я приведу Софиту.
Софита! Екана обрадовалась. Чудеса, начавшиеся с изменения цветочков на лепном потолке, продолжались.
Тери, широкими шагами, бесшумно, как летучая мышь, понеслась через зал. Вскоре она вернулась с Софитой, дрожащей от возбуждения, со свечой, в шали, накинутой поверх рубашки, и без своих любимых серебряных птиц. Софита зажгла голубой газовый огонек перед отражателем.
- Великие небеса, - прошептала она с благоговением и изумлением, - одно лицо! Глаза одинаковые! Волосы одинаковые! Вот только рост… мне кажется, Екана стала выше, но не настолько…
- Ну, это легко поправить, - сказала Тери. – Хочешь подрасти? – обратилась она к Екане.
- Нет, нет! Не трогай меня!
Тери пожала плечами.
- Софи, нам надо переодеться. Теперь я буду невестой принца! Но прихвати удобную одежонку и для меня тоже.
Та кивнула, убежала и мигом вернулась со стопкой темных вещей и двумя парами тапочек на веревочной подошве.
Тери и Екана стали переодеваться. Тери, наконец, размотала с тела тряпичный кокон и надела тончайшую рубашку в кружевах и защипах. Екане рубашка доходила до щиколоток, ей – до середины икр. Екана же влезла в штаны и блузу, какие носили ученики. Софита смотрела на переодевание, не смущаясь наготой девушек.
- Фигуры – одна в одну! И обеих подкормить не мешает! Только у Еканы движения плавные, как у танцовщицы, а у тебя, резкие, как у воина, но если бы вы встали рядом, не шевелясь…
- Ага! Мне некогда болтать! Удачи! Привет всем! – Тери, помахав одной рукой, а другой - прижимая к груди мальчишескую одежду, шмыгнула за тряпку. Когда же любопытная Софита осмелилась заглянуть под навес, в «шалашике» уже было пусто.
- Как ее зовут? – спросила Софита.
- Я не знаю! Она не сказала!
Прода от 18.08.22
Глава шестнадцатая
Тери, вернувшись в лоджию, спрятала темную одежку под перину, блаженно вытянулась под невесомым одеялом и моментально провалилась. Она пережила за день столько событий, что Екане хватило бы на целую жизнь.
Утром ее разбудило солнышко. Тери с удовольствием понежилась бы еще, но у постели, позлащенные лучами, мялись в замешательстве две девицы в парусных сооружениях на голове. Одна держала в руках кувшин, другая – тазик для умывания.
- Ну что вы притащили какое-то блюдце! – сказала Тери, потягиваясь и зевая. – Котенка кормить, что ли? Благие небеса! Я хочу вымыться полностью!
Девушки смятенно переглянулись, присели и убежали. Тери сгибом руки прикрыла глаза от света, и только начала задремывать, как несколько слуг, сгибаясь в три погибели, приволокли в спальню большую фаянсовую посудину, полную воды. Эта штука, наверное, была неподъемной сама по себе, и непонятно, зачем надо было тащить ее с водой, но они это сделали.
- Мальчики – вон! Девочки, быстро несите мыло, мочалку, гребень - все что полагается! – распорядилась Тери, и, морщась, ступила в чуть теплую, зато ароматную, водицу.
Служанки в четыре руки принялись мыть и расчесывать ее волосы. Тери чуяла переглядывания за спиной. Однако вышколенная прислуга не проронила ни слова.
«А за дверями сразу болтать начнут! Как бы их заткнуть? - подумала Тери. – До свадьбы лучше не привлекать внимания»
- Какой странный мне приснился сон! - сказала она томно и нараспев, будто разговаривая сама с собой, - Иду я по лесу, а ветки дергают за волосы! И вот, когда мои волосы и мысли совершенно перепутались, я увидела домик! Вхожу туда, и вижу связанного принца, и его венчает короной сияющая дама. Я вскрикнула было, но рука дамы стала вытягиваться, вытягиваться, и защемила мои губы, будто лепила пирожок и сказала: «Молчи до свадьбы, иначе - смерть!» И великое молчание разлилось кругом. Даже деревья качались бесшумно. Со мной была служанка, она вскрикнула и пустилась бежать, но тут из ее рта полезли змеи и скорпионы, и съели ее. Обглодали до косточки! И тут я начала расти, расти и проснулась. Вот какие странные вещи иногда снятся! К чему бы это?
Девушки, и без того тихие, теперь и вовсе перестали дышать. Пальцы, убирающие волосы, дрожали.
«Не уверена, что это заставит их молчать, но много болтать они поостерегутся. Начинать сразу командовать опасно. Постараюсь меняться постепенно. В конце концов, видеть страшные сны никому не возбраняется», - подумала Тери.
Продрогшая после купания, она с удовольствием закуталась в поданное покрывало, и, едва обсохнув, вновь отдалась услужливым рукам. Служанки принялись сшивать и скалывать на фигуре расшитое одеяние. Тери время от времени чувствовала их замешательство.
«Одежда скроена на малявку Екану».
- Мне только кажется, будто платье стало теснее и короче?
- Мне тоже кажется, что вы стали выше, после вашего сна, госпожа, но не волнуйтесь – мы справимся - начала дрожащим голоском одна из девушек, но получив толчок в бок от напарницы, умолкла.
На голову Тери стали водружать роллет.
- Уберите это! – Она оттолкнула неудобный убор - Я не собираюсь сегодня выходить на люди.
Служанки переглянулись – на застывших испуганных лицах бегали только глаза - и присели вразнобой.
- Я желаю отдохнуть после купания в одиночестве! Подите прочь!
Девушки, обгоняя друг друга, засеменили вон из спальни.
«Надеюсь, на какое-то время эти приставалы оставят меня в покое!».
Тери метнулась в гардеробную, прижала ладони к заветному месту на стенке и шепнула:
- К столу возле кухни, и чтоб никто меня не увидел!
Она ясно представляла себе вожделенный стол.
Стена некоторое время вибрировала, оставаясь непроницаемой, потом внезапно растаяла. Перед Тери открылся стол с готовыми блюдами. Обладатель толстой спины в белом, перетянутой завязками фартука, вразвалку уходил в кухонную дверь.
«Ты смотри-ка, ход оберегает меня от нежеланных встреч!»
Стол был накрыт не так роскошно, как вечером, но все же обильно. Выбирать было некогда: воровка цапнулала пригоршню лапши, плюхнула ее на круглый пирог вместо тарелки, и, прихватив кувшин с лепестками в розовой водице, вернулась в гардеробную.
Лапша оказалась сладкой, пирог – мясным, а вода в кувшине, скорее всего, предназначалась для омовений, но, тем не менее, Тери с удовольствием позавтракала, сидя на полу под сенью расшитого подола. Потом она поболтала руками в остатках воды в кувшине, обтерла о первую попавшуюся накидку и вернулась в лоджию как раз к появлению слуг с раскладным столиком и подносом, где среди серебряной утвари сиротливо желтел ломтик бисквита и краснело яблоко.
- Уберите это, - распорядилась Тери, забрав яблоко, - и идите прочь! Не тревожьте меня - я собираюсь мечтать о женихе!
Оставшись в одиночестве, она первым делом скинула тесные туфли, которые служанки кое-как натянули ей на ноги, потом критически оглядела жесткое от серебряной вышивки, все в блестящих камешках, платье.
«Принцессой, конечно, быть здорово – куча слуг, все слушаются и даже пальцем шевелить не надо, но путешествовать в таком барахле неудобно – не вижу ни одной причины, по которой это платье годилось бы для путешествий!»
Тери вытащила из-под перины одежку из холстины, пахнущую чистотой и ветром, морщась, надорвала ворот платья – иначе не снять было, стащила его через голову, не обращая внимания на сыплющиеся градом булавки, и переоделась. С обувью опять вышло неладно – тапочки, что принесла ей Софита, оказались малы. Тери побарабанила по ним пальцами, бормоча заклинание, но они выросли на взрослого мужика, и Тери сунула их обратно под перину, решив путешествовать босиком.
Разумеется, она могла бы сидеть в лоджии, как Екана, любоваться облаками, рассветами, и ждать дня свадьбы. Рано или поздно ее мечта стать королевой исполнится. Считай, уже исполнилапсь. Но Тери не могла усидеть на месте.
Поэтому платье осталось на постели, а в арку гардеробной неслышно проскользнул неприметно одетый босой парнишка, с волосами, стянутыми в хвостик.
Тери имела хорошую зрительную память, а уж места, через которые можно попасть в волшебный ход она запоминала особо тщательно. Отведя пелерину из белоснежного меха, она коснулась стены. Стена ответно завибрировала, будто мурлыкала кошка. Тери от избытка чувств даже погладила мрамор. Она предвкушала свидание.
- Хочу оказаться возле ложа принца Гевина, а самой остаться незамеченной – прошептала она отчетливо. Губы, смыкаясь, складывались не то в улыбку, не то в поцелуй. Стена дрогнула, подалась было под руками, но мгновенно затвердела вновь.
«Наверное, опять кто-то рядом ходит», - подумала опытная Тери, вспомнив белую поварскую спину. Тогда ход тоже открылся с запинкой.
Стена приоткрылась как-то косо и тут же встала на место, оставив впечатление множества маленьких скачущих гладких тел. Тяжелый смрад успел проникнуть в щель. «Гадость какая! Что это было? – удивилась Тери. – И при чем здесь принц?»
Переборов отвращение и некоторый страх, она упрямо закусила губу, плотнее прижала ладони к нагретому камню и повторила приказание. На этот раз ход послушно открылся. Тери сощурилась от уже знакомого зыбкого света кристаллов.
«Уж не вернулась ли я в караулку. Э, да это усыпальница! Что же, он помер? Или спит в гробу, как вампир? А может, принцам перед свадьбой положено вести бдение у могил предков?»
Тери сделалось жутко и весело. Она шагнула в подземелье, оглянулась, запоминая место входа – он удобно открывался в нишу. Песчинки впились в босые ступни. Тери обтерла ногу о штанину и подошла к ближайшему саркофагу. Крышка была поднята и прислонена к стене. «Гевин, четвертый принц Хайнаранский» гласила выбитая надпись. Внутри лежали остатки засохшего венка, смятое покрывало с похоронной символикой.
«Похоже, тело вынули и вынули второпях. Что там говорила Софита? Принца приняли за мертвого, но он оказался жив и перепугал хоронивших? Похоже, она не врала»
Вынув из держателя кристалл, Тери осветила ближайшие могилы. Здесь были гробницы трех принцев с свежевыбитыми датами, пустой саркофаг без крышки, роскошнее других, с резной короной в изголовье. В глубину подземелья уходили ряды могил с изваяниями мужчин, женщин, драконов и вовсе невообразимых существ на крышках.
