Мы на гособеспечении, – значит собственности у нас нет и быть не может. Вот так-то... Вителлий Север стоит бледный и скучный. Ждёт нагоняя... Кася и рыжая бестия улыбаются ехидно... Домики Бадварда и Бальды бегают возле Императора, взволнованно хлопая мембранами. Интересно, а они видят? Наверное, видят. Иначе с чего бы им быть такими любопытными. Квинт увидел домики и радостно побежал за ними, скатившись с дедовых колен. Казармы кинулись к своим хозяевам со всех лап. Ну, в общем, торжественная часть закончилась. Начался обычный бедлам. Союзную часть семьи не пригласили... И не хватает Люциллы. А это неправильно... и дети-стражи подозрительно тихо себя ведут.
– Где Люцилла? Вителлий Север? Где моя дочь?!
– Кариссима... ты сама отправила девочку к Аде.
Отвернулась от мужа, который будет изворачиваться до последнего, подозвала к себе Вителлия Флавиана.
– Где твоя сестра, Вителлий Флавиан?
– Я не знаю, мама. Приглашение передали через стража Хальзе...
Убью стража. Мне можно. Растерянно моргающий Хальзе возник передо мной.
– Мать стражей, чем я вызвал твоё неудовольствие?
– Ты передал приглашение моей дочери Люцилле?
– Я передал его прекрасной Аде. Она не подпускает никого к сестре.
– Люциллы здесь нет.
Констатирую очевидный факт.
И тут открылась дорога стражей. И Ада Долорес Эстрелла де ла Модена-Новарро-и-Делон, заламывая руки, бросилась передо мной на колени.
– Мама, Люцилла пропала! Я не могу её найти!
Дымные змеи в огромных синих глазах нервно свивают, и развивают кольца, чёрные волосы распустились, и укрывают плащом спину дочери, бритвенно-острые когти высовываются, и убираются снова. Ада расстроена. А я, почему-то, успокаиваюсь.
– Как давно это произошло?
Захлёбываясь слезами, Ада с трудом выговорила, срываясь на шипение:
– Я заперла её вечером с собаками. Как обычно. Мимо отцовских собак даже страж не пройдёт, проверено... А утром... Её не было в спальне!
– А собаки?
– И собаки! Их тоже не было! А при чём здесь... Мама! Люцилла пропала, а ты о собаках волнуешься.
Тит хотел что-то сказать, но, посмотрев на свою жену, промолчал. Значит, собаки отправились вместе с Люциллой. Им приказали её охранять, вот они и охраняют. А убивать их не стали... Но кто же прошёл мимо собак Алека? Шипящие волны северного моря накатываются на каменистый берег... Голос стража Хальзе рокочет:
– Мимо собак Алека страж не пройдёт. Значит, это не страж...
– А кто? Девчонке ещё семнадцати нет!
– Ну, семнадцать ей через три месяца исполнится. А по меркам баронств, она уже взрослая.
– Это ты меня так успокаиваешь Вителлий Флавиан?
Начинаю злиться. Одна кудахчет, как квочка, потерявшая цыплёнка, другой рассуждает, третий бредит. Никто ничего не делает.
– А что тут можно сделать, кариссима? Мы можем только ждать.
– Сатх по следу пустить. И домики Бадварда и Бальды. Они кровные родственники. Они её найдут.
– Кариссима, ты предвзято относишься к дочери. Назвать девочку кровной родственницей сатх, всё-таки чересчур.
– Вителлий Север, мне не до шуток. Иди, займись строевой подготовкой.
Спокойно выдерживаю бешеный взгляд мужа. Квинт дёргает меня за руку.
– Мама, а почему тётя плачет? Она потеряла свой домик?
– Это твоя сестра, Ада, Квинт. Она потеряла твою сестру Люциллу.
Малыш протянул всхлипывающей Аде свою драгоценную мышь. Показал, как её надо вертеть на верёвочке. Был подхвачен на руки, расцелован, и одарен конфетой. Что за привычка таскать с собой сладости? Это барон их с Аланом приучил!
О том, как семья искала Люциллу, о возвращении барона Алека и об увеличении семьи за счёт представителя Бездны.
Сатх по следу пускать не стали. Люцилла не страж, чтобы это было безопасно. А вот домики, по очереди, исследовали местность. Один домик был с нами, а второй шастал по округе, принюхиваясь. Следы ведут в Бездну. Вспомнила, как однажды мы стояли на краю... И барон отправил меня в Делон. Потому что мне стало нехорошо от вида тварей, лезущих оттуда. Люцилла... Конечно, она Вителлия Север. Но сколько она там продержится? И вообще, зачем её туда понесло?! Или... за кем?
В малом императорском дворце на территории Академии создан штаб поисков. Даже сват-мафиози подключился. Толку чуть! Девочка Тита переселилась к нам в казарму. Напоминает мне, что надо питаться. И играет с Квинтом, когда я занята координацией поисков. Ага, карту окраин Бездны черчу, и отмечаю на ней исследованные области. Пригодилась учёба в Академии. Страж Хальзе обратился ко всем стражам, совместно с Аланом и Адой. Реакцией пока явилось несколько предложений руки и сердца для Ады. Разберётся сама! Взрослая уже!
Зигги напомнил, что Люцилла умеет летать на ройхе. Это он меня так успокоил. Разозлилась до невозможности! Отправилась к папуле требовать расторжения брака с Зигги. На хрена мне такой муж?! Двое нервы мотают, ещё и третьего до кучи!
Папуля не проникся. Приказал свернуть поиски и ждать. Если Люцилла жива, значит с нами скоро свяжутся. Спросила, почему он так решил. Получила в ответ, что зная характер моей дочери, мы получим известия о ней не позже, чем через месяц.
Через месяц ей исполнится семнадцать... Надеюсь... Алонсо, прибывший, как только Ада сообщила ему о случившемся, успокаивает меня...
– Удивительная, девочка прекрасно подготовлена. И... кхм... она чистокровная, настроенная на... кхм... продолжение рода. Короче, вероятность того, что она жива, очень велика.
– Алонсо... лучше не продолжай.
– Молчу...
Молча целует мои пальцы... Вителлий Север начинает закипать от злости. Зигги придурковато улыбается. Алека не хватает. Для комплекта.
Стремительный чёрный силуэт возник в самопроизвольно распахнувшихся дверях. Крылья тьмы несут ожившую мечту. Золотые волосы вьются, изумрудные глаза сияют нестерпимо, дымные змеи в них свивают, и развивают кольца, алые губы изысканно капризного рисунка изогнуты хищно. Ледяной ужас распространяется по залу, заставляя людей замереть. Опять у меня нелады с определением расстояния. Вот барон в дверях, и через мгновение он уже встал на колено и целует мою руку. А жаркие кольца страсти стискивают мои бёдра. Шелест мёртвой листвы под ледяным ветром...
– Баронесса Воробышек...
А змеиные головы, высовываясь из кромки плаща, пробуют воздух раздвоенными языками... Прошептала почти беззвучно:
– Алек...
И расплакалась на груди у барона. Я держалась все эти три месяца поисков. И вот... сорвалась. Завтра день рождения Люциллы. Мы соберёмся во дворце Императора, да живёт он вечно! И будем ждать. Оправдается ли папулин прогноз? Выплакиваю всю горечь беспомощности, все сомнения и страхи, всю бездну отчаяния... Камзол барона промок насквозь. Мне стало стыдно. Алек, наверное, подумал, что со мной плохо обращались...
– Сегодня ты будешь спать в Делоне, баронесса Воробышек.
Алонсо прикоснулся к плечу Вителлия Севера, и, вскинувшийся было, муж, остыл. Молча кивнул. Мужчины обменялись рукопожатиями...
– Я ещё не был дома. Не могу пригласить вас.
– Да ладно тебе, Алек. Скажи, что хочешь побыть с женой. Мы поймём.
И мужчины расхохотались. Все четверо! Грохнула об пол хрустальную вазу. Алек утащил меня в Делон сквозь стену, пока я не впала в буйство, и не порушила всю казарму.
А дома всё по-старому. И, по-прежнему, рядом с Алеком я ощущаю себя богиней. Перед рассветом прогулялись по лабиринту. Сатх радостно шипя выползли навстречу барону. От него ещё Бездной пахнет?
– Воробышек, что за мысли?
– Нехорошо читать мои мысли. Мне это не нравится.
– Я стараюсь сдерживаться. Плохо получается. Отвык...
– Тебя долго не было, Алек. У нас ещё близнецы. Вейгар и Вероника де ла Модена-Новарро-и-Делон. Уже в Академии в мирах Союза.
– Я отправился домой, как только услышал зов. Потом вернулась память, и я заторопился. Время в Бездне течёт иначе.
– Быстрее, или дольше?
– Иначе, Воробышек. Там другие мерки. Я не смогу соотнести их с нашим миром.
– Там Люцилла.
– Люцилла... Твоя дочь?
– Моя дочь от Вителлия Севера, родившаяся в мирах Союза, и воспитывавшаяся Алонсо. Она пропала три месяца назад. Следы ведут в Бездну. Сегодня ей исполняется семнадцать. А, может, уже исполнилось?
Старательно гоню от себя мысль о том, что Люцилле может уже никогда не исполнится семнадцать. Алек обнимает меня, прижимая к себе.
– Сегодня я буду с вами.
– Конечно. Ты должен познакомиться со всеми. Семья выросла.
– Я заметил.
***
Прошли в Императорский дворец дорогой стражей. Алек изменился, побывав в Бездне. Не могу оценить разницу. Но... раньше барон был более сдержан. Сейчас же он не выпускает меня из своей ауры. Ну ладно все прочие! Но дети-стражи всё видят! И Хальзе... Алек одобрил брак Бальды и Хальзе. Так что мы справляем обручение. В очередной раз. Но отцовское благословение – святое дело. Кружу по залу, как барракуда. Все шарахаются...
И? Я хочу сказать, что? Папуля, да живёт он вечно! прав, как всегда. Вселенная раскололась, и соединилась. И разъярённая Люцилла в сопровождении баронских собак и нескольких страхолюдного вида громил ворвалась в зал.
– Мама, скажи ему! Я не хочу так ходить!
Дочь топнула ногой, по залу побежали разноцветные искры. На Люцилле платье из драгоценных камней. То есть, практически полностью! Этакая чешуя из сапфиров и бриллиантов. Льдисто-голубые глаза дочери на этом фоне похожи на ледяные звёзды. И... она носит ребёнка. Вот, паршивка!
– Люцилла, что это такое?! Тебе сказали, до семнадцати лет никаких мужчин!
– Мне уже два месяца назад семнадцать исполнилось!
– Так... ладно... И кому я должна сказать?
– Моему мужу! Я не хочу ходить как новогодняя ёлка! И с полком охраны! Я сама могу себя защитить!
Воздух замерцал... потёк радужными струями... Стражи обнажили мечи. Охрана Люциллы взяла её в кольцо, заслоняя от стражей и прочих присутствующих. На паркет зала шагнул высокий стройный мужчина. Темноволосый красавец, с янтарно-жёлтыми котовьими глазами. А ведь точно! Зрачок вертикальный! Одет в темно-синий камзол, чёрные узкие брюки, заправленные в ботфорты из шкуры какой-то чешуйчатой твари. Короткий плащ болтается за спиной. Первый взгляд – на Люциллу. И я успокоилась за дочь. А странный человек (человек ли?) подошёл ко мне, как будто танцуя под неслышимую музыку, и опустился на колено.
– Я знаю, что мой поступок непростителен, госпожа. Но я не мог иначе. Молю о снисхождении и готов претерпеть наказание.
Хлопаю глазами, начиная злиться. Ни одна сволочь не придёт на помощь! Я даже не знаю, кто таков мой новый зять! Меч Хальзе метнулся к шее склонённого в поклоне мужа Люциллы. Дочь спокойно смотрит. Я заинтересовалась...
Скрежет стали по чешуе, мгновенно возникшей на месте кожи. Зазубрины на лезвии... Алек убирает меч в ножны. Хальзе расстроенно рассматривает пришедший в негодность клинок. Шелестящий голос барона произнёс:
– Тебе понадобится другой клинок, Хальзе. Лендлорду Бездны этим мечом не повредить.
Лендлорд внимательно посмотрел на Алека, встал с колена, обратил внимание на остальное общество. Прошёл к трону, на котором сидит холодно разглядывающий его папуля. Этот... зять остановился в положенных десяти метрах от трона, отвесил придворный поклон, и... бла-бла-бла на полчаса! Я засекла время. Иначе подумала бы, что мы уже сутки слушаем разливающегося соловьём жителя Бездны. Люцилла дёргает меня, и шипит:
– Мам, скажи ему! Или я его убью!
– Надо было раньше думать, Люцилла. Прежде чем детей с ним делать.
В который раз восхитилась отцом. Папуля выслушал лендлорда Бездны с таким видом, как будто у него ежедневно подобные посетители толпами ходят. На обещание закрыть свою границу от тварей милостиво кивнул головой, как будто это не стоит упоминания. Лендлорд Саэльмо принят в семью. А куда деваться? Люцилла родит ему наследника. Или наследницу... Я думала о возможности общения дочери со стражем. И совершенно не думала о Бездне. Но я не знала, что там есть разумные. Ну... относительно разумные. Потому что объявить патрицианскую одежду нищенскими тряпками разумный поопасится. Это мой зятёк ответил Люцилле на её требование: ты, дескать, жена лендлорда, и не можешь ходить как нищенка. В тряпье и без охраны.
Разглядываю безрассудного зятя только что оскорбившего всю женскую часть имперской аристократии. Люцилла, которую муж называет Люсиль, сжав кулаки, выкрикнула:
– Что ты понимаешь! Это не тряпки, а церемониальная одежда, освящённая традицией!
– Какая длинная фраза! Я восхищён, моя дорогая Люсиль.
Дочь схватилась за нож... все развеселились.
В замок барон Алек милорда Саэльмо не пригласил. Пришлось остаться в гостевых покоях. Для высокого гостя приказом Императора выделен гостевой дом. Собак отозвали. Ада шипит на лорда Саэльмо. Злая. Люцилла насторожённо посматривает на меня.
– Что смотришь? Высекла бы. Теперь за тебя муж отвечает. Радуйся.
– Прекрасная Агриппина, я ещё раз прошу простить мне мою дерзость.
– Расскажи мне, милорд Саэльмо, как могло такое случиться, что чистокровная человеческая женщина оказалась твоей женой.
Женой ли? Вопросительно смотрю на зятя.
– Женой. – Утвердительный кивок. – Мы женаты перед Бездной, с соблюдением всех обрядов. А рассказывать, особенно, нечего. Мне больше двух тысяч лет, а наследниками я так и не обзавёлся. И не встретил ни в одном из миров матери-Бездны женщину, которую захотел бы назвать своей. Услышал как-то о появлении на границе женщины-стража. Отправился посмотреть из любопытства. Давно их не было... Прекрасную Аду я не увидел, зато встретил прекрасную Люсиль, марширующую в саду под собственные команды. Люсиль покорила меня с первого взгляда. Такая выправка при такой женственности... Я унёс её той же ночью. Но твой гнев беспочвен, прекрасная Агриппина. Я осуществил брак только, когда твоей дочери исполнилось семнадцать лет. Законы Бездны не менее строги, чем Имперские. И мать-Бездна благословила нас. Люсиль носит моего наследника. Теперь её не смогут забрать у меня.
– Что это значит, лорд Саэльмо?
Ничего себе новости! Забрать, это явно не о нас. Нам бы лорд Саэльмо жену не отдал. И справиться с ним мы бы не сумели. Только убить. Алек знает как... Аура барона сжала мои бёдра с такой страстью, что я чуть не вскрикнула. А лорд Бездны, посмотрев на нас с Алеком, затаённо улыбнулся, и ответил:
– Я всего лишь лендлорд, миледи. Если кому-то из Повелителей понравится моя жена, он вправе взять её в свой гарем. Если, конечно, она не является матерью моего ребёнка.
– Люцилла, положи нож! Учись себя сдерживать. Тебе скоро детей воспитывать.
– Забрать? В гарем?! Ах, ты!..
Лорд Бездны схватил жену в охапку, нож скрежещет по чешуе, а молодожён страстно целует свою супругу. Забрала выпавший из руки дочери нож, и мы ушли, оставив их наедине. Разберутся. За две тысячи лет зятёк должен был научиться обращаться с женщинами.
– Это надо же, сколько пользы от строевой подготовки!
Съехидничать не получилось. Вителлий Север довольно улыбается. Ну конечно! Расширим плац. Пусть вся семья марширует! Ага, вместе с союзной частью и домиками стражей. Чего там мелочиться... И баронов пригласим с семьями. После такой-то рекламы...
Поскольку с Люциллой всё в порядке, Алонсо отбыл в миры Союза, а Тит забрал от нас свою девочку. Вителлий Север доволен.
– Где Люцилла? Вителлий Север? Где моя дочь?!
– Кариссима... ты сама отправила девочку к Аде.
Отвернулась от мужа, который будет изворачиваться до последнего, подозвала к себе Вителлия Флавиана.
– Где твоя сестра, Вителлий Флавиан?
– Я не знаю, мама. Приглашение передали через стража Хальзе...
Убью стража. Мне можно. Растерянно моргающий Хальзе возник передо мной.
– Мать стражей, чем я вызвал твоё неудовольствие?
– Ты передал приглашение моей дочери Люцилле?
– Я передал его прекрасной Аде. Она не подпускает никого к сестре.
– Люциллы здесь нет.
Констатирую очевидный факт.
И тут открылась дорога стражей. И Ада Долорес Эстрелла де ла Модена-Новарро-и-Делон, заламывая руки, бросилась передо мной на колени.
– Мама, Люцилла пропала! Я не могу её найти!
Дымные змеи в огромных синих глазах нервно свивают, и развивают кольца, чёрные волосы распустились, и укрывают плащом спину дочери, бритвенно-острые когти высовываются, и убираются снова. Ада расстроена. А я, почему-то, успокаиваюсь.
– Как давно это произошло?
Захлёбываясь слезами, Ада с трудом выговорила, срываясь на шипение:
– Я заперла её вечером с собаками. Как обычно. Мимо отцовских собак даже страж не пройдёт, проверено... А утром... Её не было в спальне!
– А собаки?
– И собаки! Их тоже не было! А при чём здесь... Мама! Люцилла пропала, а ты о собаках волнуешься.
Тит хотел что-то сказать, но, посмотрев на свою жену, промолчал. Значит, собаки отправились вместе с Люциллой. Им приказали её охранять, вот они и охраняют. А убивать их не стали... Но кто же прошёл мимо собак Алека? Шипящие волны северного моря накатываются на каменистый берег... Голос стража Хальзе рокочет:
– Мимо собак Алека страж не пройдёт. Значит, это не страж...
– А кто? Девчонке ещё семнадцати нет!
– Ну, семнадцать ей через три месяца исполнится. А по меркам баронств, она уже взрослая.
– Это ты меня так успокаиваешь Вителлий Флавиан?
Начинаю злиться. Одна кудахчет, как квочка, потерявшая цыплёнка, другой рассуждает, третий бредит. Никто ничего не делает.
– А что тут можно сделать, кариссима? Мы можем только ждать.
– Сатх по следу пустить. И домики Бадварда и Бальды. Они кровные родственники. Они её найдут.
– Кариссима, ты предвзято относишься к дочери. Назвать девочку кровной родственницей сатх, всё-таки чересчур.
– Вителлий Север, мне не до шуток. Иди, займись строевой подготовкой.
Спокойно выдерживаю бешеный взгляд мужа. Квинт дёргает меня за руку.
– Мама, а почему тётя плачет? Она потеряла свой домик?
– Это твоя сестра, Ада, Квинт. Она потеряла твою сестру Люциллу.
Малыш протянул всхлипывающей Аде свою драгоценную мышь. Показал, как её надо вертеть на верёвочке. Был подхвачен на руки, расцелован, и одарен конфетой. Что за привычка таскать с собой сладости? Это барон их с Аланом приучил!
Глава десятая
О том, как семья искала Люциллу, о возвращении барона Алека и об увеличении семьи за счёт представителя Бездны.
Сатх по следу пускать не стали. Люцилла не страж, чтобы это было безопасно. А вот домики, по очереди, исследовали местность. Один домик был с нами, а второй шастал по округе, принюхиваясь. Следы ведут в Бездну. Вспомнила, как однажды мы стояли на краю... И барон отправил меня в Делон. Потому что мне стало нехорошо от вида тварей, лезущих оттуда. Люцилла... Конечно, она Вителлия Север. Но сколько она там продержится? И вообще, зачем её туда понесло?! Или... за кем?
В малом императорском дворце на территории Академии создан штаб поисков. Даже сват-мафиози подключился. Толку чуть! Девочка Тита переселилась к нам в казарму. Напоминает мне, что надо питаться. И играет с Квинтом, когда я занята координацией поисков. Ага, карту окраин Бездны черчу, и отмечаю на ней исследованные области. Пригодилась учёба в Академии. Страж Хальзе обратился ко всем стражам, совместно с Аланом и Адой. Реакцией пока явилось несколько предложений руки и сердца для Ады. Разберётся сама! Взрослая уже!
Зигги напомнил, что Люцилла умеет летать на ройхе. Это он меня так успокоил. Разозлилась до невозможности! Отправилась к папуле требовать расторжения брака с Зигги. На хрена мне такой муж?! Двое нервы мотают, ещё и третьего до кучи!
Папуля не проникся. Приказал свернуть поиски и ждать. Если Люцилла жива, значит с нами скоро свяжутся. Спросила, почему он так решил. Получила в ответ, что зная характер моей дочери, мы получим известия о ней не позже, чем через месяц.
Через месяц ей исполнится семнадцать... Надеюсь... Алонсо, прибывший, как только Ада сообщила ему о случившемся, успокаивает меня...
– Удивительная, девочка прекрасно подготовлена. И... кхм... она чистокровная, настроенная на... кхм... продолжение рода. Короче, вероятность того, что она жива, очень велика.
– Алонсо... лучше не продолжай.
– Молчу...
Молча целует мои пальцы... Вителлий Север начинает закипать от злости. Зигги придурковато улыбается. Алека не хватает. Для комплекта.
Стремительный чёрный силуэт возник в самопроизвольно распахнувшихся дверях. Крылья тьмы несут ожившую мечту. Золотые волосы вьются, изумрудные глаза сияют нестерпимо, дымные змеи в них свивают, и развивают кольца, алые губы изысканно капризного рисунка изогнуты хищно. Ледяной ужас распространяется по залу, заставляя людей замереть. Опять у меня нелады с определением расстояния. Вот барон в дверях, и через мгновение он уже встал на колено и целует мою руку. А жаркие кольца страсти стискивают мои бёдра. Шелест мёртвой листвы под ледяным ветром...
– Баронесса Воробышек...
А змеиные головы, высовываясь из кромки плаща, пробуют воздух раздвоенными языками... Прошептала почти беззвучно:
– Алек...
И расплакалась на груди у барона. Я держалась все эти три месяца поисков. И вот... сорвалась. Завтра день рождения Люциллы. Мы соберёмся во дворце Императора, да живёт он вечно! И будем ждать. Оправдается ли папулин прогноз? Выплакиваю всю горечь беспомощности, все сомнения и страхи, всю бездну отчаяния... Камзол барона промок насквозь. Мне стало стыдно. Алек, наверное, подумал, что со мной плохо обращались...
– Сегодня ты будешь спать в Делоне, баронесса Воробышек.
Алонсо прикоснулся к плечу Вителлия Севера, и, вскинувшийся было, муж, остыл. Молча кивнул. Мужчины обменялись рукопожатиями...
– Я ещё не был дома. Не могу пригласить вас.
– Да ладно тебе, Алек. Скажи, что хочешь побыть с женой. Мы поймём.
И мужчины расхохотались. Все четверо! Грохнула об пол хрустальную вазу. Алек утащил меня в Делон сквозь стену, пока я не впала в буйство, и не порушила всю казарму.
А дома всё по-старому. И, по-прежнему, рядом с Алеком я ощущаю себя богиней. Перед рассветом прогулялись по лабиринту. Сатх радостно шипя выползли навстречу барону. От него ещё Бездной пахнет?
– Воробышек, что за мысли?
– Нехорошо читать мои мысли. Мне это не нравится.
– Я стараюсь сдерживаться. Плохо получается. Отвык...
– Тебя долго не было, Алек. У нас ещё близнецы. Вейгар и Вероника де ла Модена-Новарро-и-Делон. Уже в Академии в мирах Союза.
– Я отправился домой, как только услышал зов. Потом вернулась память, и я заторопился. Время в Бездне течёт иначе.
– Быстрее, или дольше?
– Иначе, Воробышек. Там другие мерки. Я не смогу соотнести их с нашим миром.
– Там Люцилла.
– Люцилла... Твоя дочь?
– Моя дочь от Вителлия Севера, родившаяся в мирах Союза, и воспитывавшаяся Алонсо. Она пропала три месяца назад. Следы ведут в Бездну. Сегодня ей исполняется семнадцать. А, может, уже исполнилось?
Старательно гоню от себя мысль о том, что Люцилле может уже никогда не исполнится семнадцать. Алек обнимает меня, прижимая к себе.
– Сегодня я буду с вами.
– Конечно. Ты должен познакомиться со всеми. Семья выросла.
– Я заметил.
***
Прошли в Императорский дворец дорогой стражей. Алек изменился, побывав в Бездне. Не могу оценить разницу. Но... раньше барон был более сдержан. Сейчас же он не выпускает меня из своей ауры. Ну ладно все прочие! Но дети-стражи всё видят! И Хальзе... Алек одобрил брак Бальды и Хальзе. Так что мы справляем обручение. В очередной раз. Но отцовское благословение – святое дело. Кружу по залу, как барракуда. Все шарахаются...
И? Я хочу сказать, что? Папуля, да живёт он вечно! прав, как всегда. Вселенная раскололась, и соединилась. И разъярённая Люцилла в сопровождении баронских собак и нескольких страхолюдного вида громил ворвалась в зал.
– Мама, скажи ему! Я не хочу так ходить!
Дочь топнула ногой, по залу побежали разноцветные искры. На Люцилле платье из драгоценных камней. То есть, практически полностью! Этакая чешуя из сапфиров и бриллиантов. Льдисто-голубые глаза дочери на этом фоне похожи на ледяные звёзды. И... она носит ребёнка. Вот, паршивка!
– Люцилла, что это такое?! Тебе сказали, до семнадцати лет никаких мужчин!
– Мне уже два месяца назад семнадцать исполнилось!
– Так... ладно... И кому я должна сказать?
– Моему мужу! Я не хочу ходить как новогодняя ёлка! И с полком охраны! Я сама могу себя защитить!
Воздух замерцал... потёк радужными струями... Стражи обнажили мечи. Охрана Люциллы взяла её в кольцо, заслоняя от стражей и прочих присутствующих. На паркет зала шагнул высокий стройный мужчина. Темноволосый красавец, с янтарно-жёлтыми котовьими глазами. А ведь точно! Зрачок вертикальный! Одет в темно-синий камзол, чёрные узкие брюки, заправленные в ботфорты из шкуры какой-то чешуйчатой твари. Короткий плащ болтается за спиной. Первый взгляд – на Люциллу. И я успокоилась за дочь. А странный человек (человек ли?) подошёл ко мне, как будто танцуя под неслышимую музыку, и опустился на колено.
– Я знаю, что мой поступок непростителен, госпожа. Но я не мог иначе. Молю о снисхождении и готов претерпеть наказание.
Хлопаю глазами, начиная злиться. Ни одна сволочь не придёт на помощь! Я даже не знаю, кто таков мой новый зять! Меч Хальзе метнулся к шее склонённого в поклоне мужа Люциллы. Дочь спокойно смотрит. Я заинтересовалась...
Скрежет стали по чешуе, мгновенно возникшей на месте кожи. Зазубрины на лезвии... Алек убирает меч в ножны. Хальзе расстроенно рассматривает пришедший в негодность клинок. Шелестящий голос барона произнёс:
– Тебе понадобится другой клинок, Хальзе. Лендлорду Бездны этим мечом не повредить.
Лендлорд внимательно посмотрел на Алека, встал с колена, обратил внимание на остальное общество. Прошёл к трону, на котором сидит холодно разглядывающий его папуля. Этот... зять остановился в положенных десяти метрах от трона, отвесил придворный поклон, и... бла-бла-бла на полчаса! Я засекла время. Иначе подумала бы, что мы уже сутки слушаем разливающегося соловьём жителя Бездны. Люцилла дёргает меня, и шипит:
– Мам, скажи ему! Или я его убью!
– Надо было раньше думать, Люцилла. Прежде чем детей с ним делать.
В который раз восхитилась отцом. Папуля выслушал лендлорда Бездны с таким видом, как будто у него ежедневно подобные посетители толпами ходят. На обещание закрыть свою границу от тварей милостиво кивнул головой, как будто это не стоит упоминания. Лендлорд Саэльмо принят в семью. А куда деваться? Люцилла родит ему наследника. Или наследницу... Я думала о возможности общения дочери со стражем. И совершенно не думала о Бездне. Но я не знала, что там есть разумные. Ну... относительно разумные. Потому что объявить патрицианскую одежду нищенскими тряпками разумный поопасится. Это мой зятёк ответил Люцилле на её требование: ты, дескать, жена лендлорда, и не можешь ходить как нищенка. В тряпье и без охраны.
Разглядываю безрассудного зятя только что оскорбившего всю женскую часть имперской аристократии. Люцилла, которую муж называет Люсиль, сжав кулаки, выкрикнула:
– Что ты понимаешь! Это не тряпки, а церемониальная одежда, освящённая традицией!
– Какая длинная фраза! Я восхищён, моя дорогая Люсиль.
Дочь схватилась за нож... все развеселились.
В замок барон Алек милорда Саэльмо не пригласил. Пришлось остаться в гостевых покоях. Для высокого гостя приказом Императора выделен гостевой дом. Собак отозвали. Ада шипит на лорда Саэльмо. Злая. Люцилла насторожённо посматривает на меня.
– Что смотришь? Высекла бы. Теперь за тебя муж отвечает. Радуйся.
– Прекрасная Агриппина, я ещё раз прошу простить мне мою дерзость.
– Расскажи мне, милорд Саэльмо, как могло такое случиться, что чистокровная человеческая женщина оказалась твоей женой.
Женой ли? Вопросительно смотрю на зятя.
– Женой. – Утвердительный кивок. – Мы женаты перед Бездной, с соблюдением всех обрядов. А рассказывать, особенно, нечего. Мне больше двух тысяч лет, а наследниками я так и не обзавёлся. И не встретил ни в одном из миров матери-Бездны женщину, которую захотел бы назвать своей. Услышал как-то о появлении на границе женщины-стража. Отправился посмотреть из любопытства. Давно их не было... Прекрасную Аду я не увидел, зато встретил прекрасную Люсиль, марширующую в саду под собственные команды. Люсиль покорила меня с первого взгляда. Такая выправка при такой женственности... Я унёс её той же ночью. Но твой гнев беспочвен, прекрасная Агриппина. Я осуществил брак только, когда твоей дочери исполнилось семнадцать лет. Законы Бездны не менее строги, чем Имперские. И мать-Бездна благословила нас. Люсиль носит моего наследника. Теперь её не смогут забрать у меня.
– Что это значит, лорд Саэльмо?
Ничего себе новости! Забрать, это явно не о нас. Нам бы лорд Саэльмо жену не отдал. И справиться с ним мы бы не сумели. Только убить. Алек знает как... Аура барона сжала мои бёдра с такой страстью, что я чуть не вскрикнула. А лорд Бездны, посмотрев на нас с Алеком, затаённо улыбнулся, и ответил:
– Я всего лишь лендлорд, миледи. Если кому-то из Повелителей понравится моя жена, он вправе взять её в свой гарем. Если, конечно, она не является матерью моего ребёнка.
– Люцилла, положи нож! Учись себя сдерживать. Тебе скоро детей воспитывать.
– Забрать? В гарем?! Ах, ты!..
Лорд Бездны схватил жену в охапку, нож скрежещет по чешуе, а молодожён страстно целует свою супругу. Забрала выпавший из руки дочери нож, и мы ушли, оставив их наедине. Разберутся. За две тысячи лет зятёк должен был научиться обращаться с женщинами.
– Это надо же, сколько пользы от строевой подготовки!
Съехидничать не получилось. Вителлий Север довольно улыбается. Ну конечно! Расширим плац. Пусть вся семья марширует! Ага, вместе с союзной частью и домиками стражей. Чего там мелочиться... И баронов пригласим с семьями. После такой-то рекламы...
Поскольку с Люциллой всё в порядке, Алонсо отбыл в миры Союза, а Тит забрал от нас свою девочку. Вителлий Север доволен.
