— Нет, — покачал головой Уилл. — Сам сорвал с пальмы. Мне разрешили. Он был совсем зеленый, но пожелтел, пока я до дома добрался.
На блюде лежало ТРИ банана. Как в детстве — один мне, другой Джеффри…
— Кому третий? — вырвалось у меня.
— Как его, — растерялся Уилл, — До… Дереку.
«Не подготовился, — отметил я про себя злорадно. — Три банана привез по привычке».
Благоговейно взял с блюда желтое чудо. Надломил «ножку», быстро освободил содержимое от кожуры, закрыл глаза и надкусил…
Ласковый мамин голос вернул меня в прошлое: — Ники, ну куда ты торопишься? Банан на десерт, и он от тебя никуда не убежит.
Звонкий смех раздался совсем рядом…
А потом я принялся канючить, ну совсем как в детстве: — Я не распробовал.
Кларисса испуганна протянула все свой банан, но я отказался.
Тогда Дерек взял свой, разрезал его напополам, затем половинку поделил еще напополам. И уже четвертушку протянул мне.
Мы с Уиллом замерли, я видел, как напрягся брат — это привычка третьего. Он всегда так делился со мной и Джеффри — третий не мог дать кусочек мне и обделить при этом Джефа, да и самому попробовать надо.
Голова пошла кругом. Кто этот третий? Понимал, чувствовал, что у Уилла спрашивать бесполезно. Надо самому докопаться до всего…
На службе неожиданно начались проблемы. Я вроде бы все знаю и понимаю, но ничего сделать не могу. Когда занимался аналитикой, деньги сами текли то один, то в другой карман, а тут… Хоть самому плати.
Пожаловался Уиллу за ужином.
— А кто тебе посоветовал перейти в другой отдел? — хмыкнул он и почему-то помрачнел. И даже бокал любимого рома с сигарой не добавил ему настроения.
— Знаешь, я почувствовал в себе силы, — попытался оправдаться я.
— Чью силу? — спросил Уилл и тут же замолчал после свирепого взгляда Дерека.
«А-а-а, — протянул я про себя, — ты оказывается тоже боишься дракона. Виноват перед ним? Или просто так?»
Видимо, просто так…
Потащился в родительскую библиотеку. Надо что-то почитать умное про языки. Вроде, знал много, но как-то странно, бессистемно, словно в мою голову вложили знания, а как использовать их на практике не научили. И дались мне эти Вселенские знания!
Полистал одну книгу — не то. Взял другую. Слышал от Уилла, что родители не доверяли электронным хранилищам информации — все в итоге переводили на бумажные носители. И не просто в бумагу, а еще и в пластик каждый лист закатывали — книги получались вечные. Вечные хранители информации. Хотя… Ничего вечного не бывает… Потянулся за третьей книгой по языкам.
И вдруг откуда-то с полки выпал маленький диск. Смешно — среди бумажных книг затесался электронный носитель информации. Я поднял его, подкинул на руке. Интересно, что записано на нем? Сунул диск в карман брюк — перед сном гляну, если только Уилл опять не вовлечет в какую-нибудь глупую политическую дискуссию. Без него дома тоскливо, с ним — страшно. Всегда опасаюсь не наговорить чего-нибудь лишнего.
Вышел на цыпочках из библиотеки. Как-то подозрительно тихо в доме. Быстро прокрался в свою комнату, включил комм. Предложить Дереку посмотреть диск вместе со мной? Или пока глянуть одному? Вдруг там обычная порнуха, спрятанная в свое время от детей? Нехорошо получится, будто я его пытаюсь соблазнить. Уменьшил звук до минимума — самом еле-еле различал звуки, и нажал кнопку «просмотр».
Сначала на экране ничего не происходило, какое-то дерганье, видимо, снимал любитель.
«Мог бы поставить камеру на штатив, в конце концов», — чертыхнулся я про себя.
Затем в кадре появился счастливый отец, именно таким я его и запомнил, и заверил, что сейчас все будет. Потом появилась не менее счастливая мама. Она подала отцу кулек со словами: — Старшенького мы назовем Ники.
— Это я, — ахнул, — новорожденный. Ну и ну.
Покачал головой. Даже не понял радоваться или плакать, что я был когда-то маленьким, совсем крохой. И старший. Не Уилл, это я понял, о нем речи не было, а именно я.
— Средненького мы назовем Джеффри, — произнесла мама на записи и передала отцу второй кулек.
— Почему так официально? — удивился отец.
— А ты взгляни, какой он серьезный, — отмахнулась мама. — Его не получится называть уменьшительно-ласкательно. Он Джеффри или Джеф, если тебе хочется покороче…
— Хорошо, — не стал спорить отец. — Мальчиков назвала ты, а дочку назову я…
Он задумался, принимая из рук жены третий сверток…
На записи пошли шумы, и звук пропал…
Трое! Нас было не двое, а трое. Мы не двойняшни, а тройняшки.
Я подошел к зеркалу, впервые за последнее время и протянул к отражению руку.
— Джеф, прости…
Слезы навернулись на глаза. Мало кто на самом деле мог различить нас, кроме родителей. Уилл не в счет. Мы с братом были похожи и непохожи настолько, насколько похожи и различаются зеркальные отражения. А она… Я вдруг ее вспомнил, совершенно не была похожа на нас. Совсем другая… Имя, вот имя никак не мог зацепить в глубине сознания.
Это не я сам, а кто-то другой наложил блок на мою память.
— Дерек, — позвал я «соседа». Тот не отозвался. Вот совершенно не хотелось тащиться к нему в комнату. Но придется.
Дерека тоже не оказалось на месте. Получается, пока я рылся среди книг, все куда-то ушли, а меня не позвали. Я даже обиделся — меня бросили одного в доме, запись на диске кем-то испорчена, показалось, сознательно, с памятью проблемы. И чем, спрашивается, заняться?
Вернулся в библиотеку — все же надо заставить себя найти подходящую книгу и заняться самообразованием, раз сферу деятельности поменял…
Книгу не нашел, но кое-с чем интересным все же в свою комнату вернулся — древний, потрепанный фотоальбом, где среди снимков я маленький, Джеф и мама с папой. Очень хотелось найти на старых фотографиях и третьего. Или третью. По словам отца с дефектного диска у меня с Джефом должна быть сестра. Ну почему я ничего о ней не помню?
Тихо заскулил. Убил бы того, кто заблокировал мою память.
Пролистал альбом от корки до корки, внимательно всматриваясь в лица — ничего.
От нечего делать — даже поговорить не с кем, принялся снова читать свой дневник. Вдруг прочту что-то между строк? А свой ли? Неожиданно осенила меня мысль. Вроде пишу я, а вроде и не я. Но почерк мой. Хотя… Мы с Джефом писали абсолютно одинаково, только наклоном наши записи различались — я все же писал левой рукой, он, как и положено, правой.
Перчатка… Я вынул ее из коробки и внимательно осмотрел. Как раньше не заметил — эта вещь не могла быть моей, рассчитана на изящную ручку, а не мою лапу. Нет, конечно, моя лапка вполне изящная, но не до такой степени — перчатка, смахивающая на латную, в которых расхаживали средневековые рыцари, откровенно мала мне. Я даже надеть на руку ее не мог.
Отложил в сторону перчатку и снова принялся читать «свои» записи с самой первой страницы. Ничего, кроме неприятного чувства внутри, не появилось, словно я чего-то недопонимаю.
Хлопнула дверь в соседней комнате. Я вскочил и направился к Дереку. Ведь это он вернулся — больше некому. Уилл с Клариссой, если Дерек был с ними, направились всяко на свою половину после того, как проводили его в спальню.
— Я готов, — проговорил я решительно и кинул печатку на кровать рядом с Дереком. — Если потрясешь перчатку посильнее, то оттуда выпадет кольцо. Обручальное. Это ее?
Дерек молча кивнул, закрыл лицо и заплакал… Здоровый мужик плакал, как маленький ребенок.
— Я люблю тебя, — проговорил я жалобно.
— Не надо, Ники, — сквозь слезы попросил Дерек. — Ее ты мне не заменишь.
— Я и не собираюсь, — фыркнул я. — Это не мои чувства. Понимаешь? Не мои. Кто-то вложил в меня чужие мысли, чувства.
— Она могла, — кивнул Дерек.
— Как ее звали? Никак не могу вспомнить. Подскажи, — попросил я.
— Лотти… — проговорил Дерек после некоторого раздумья.
— Она что, паучиха? — опешил я.
— Сам ты паучиха, — обиделся Дерек. — Простое совпадение имен. Ее звали точно так же, как ту певичку из таверны.
— Помоги мне, — снова попросил я. — Я не могу так жить…
Дерек отрицательно покачал головой: — Сам, и только сам. Я же сказал — это будут мои, а не твои воспоминания. Иначе у нас с тобой ничего не получится.
— Что у нас должно получиться? — напрягся я.
— Все, — поднял Дерек руки и снова покачал головой. — Иди к себе. Я и так тебе сказал довольно много.
— Много? — переспросил я. — Да ты ничего не сказал. Это я кое-что вспомнил, поэтому спросил у тебя. Хотел уточнить… Ну хоть намекни, в какую сторону думать.
— Нет…
Дерек был неумолим.
— Ну и бес с тобой, — выругался я. К меня есть к кому обратиться — мои девушки. Уж они не подведут, понадеялся я. И сразу же разослал сообщения двусмысленного содержания. Пусть хоть что-нибудь ответят. Мне очень надо. Без них я не вспомню.
На этот раз ответа я не дождался. Девушки молчали, как сговорившись. Утром буквально перед самым выходом на службу, тихо тенькнув на комм, пришло сообщение от Анастэйши — надо встретиться. И ни слова больше.
Место и время встречи… Мои девушки, все восемь, ждали меня в «Республике». На этот раз они не так сильно обрадовались моему появлению.
— Ники, — обратилась ко мне Энни, едва я занял место за столиком, — не пойми нас неправильно…
— Я пойду спою, — предложила Бетти и, грациозно покачивая бедрами направилась к сцене.
— В этом заведении нет прослушивающих устройств, и камера слежения только над главным входом. — объяснила Синди, — но на всякий случай звук будет достаточно громкий, и нам придется наклоняться друг к другу, чтобы что-то сказать.
— У нас семьи, дети, — покачала головой Энни.
— Да прекрати ты скулить, — отмахнулась от подруги Конни. — Ники нужна помощь, реальная помощь.
— Тс-с-с, — я поднял руки, призывая к тишине. И без их слов было понятно, что информация засекречена. — Мы отдыхаем, выпиваем, закусываем. Как настоящий мужчина я плачу за вечер.
Взял салфетку, самую обыкновенную, бумажную, и нацарапал на ней несколько слов: «Пишу вопрос, кто знает ответ, прикрывает глаза. Мы идем танцевать и на ухо вы мне шепчете, что известно». Салфетку смял и сунул в карман. Она мне еще пригодится.
Девушки кивнули — видимо, такой расклад их вполне устраивал. Опять же никто из них не будет знать, что мне рассказала та или иная. Это тоже немаловажно: меньше знаешь — крепче спишь. А у меня почему-то все наоборот.
Кристи была первой, кто решился хоть что-то поведать мне из моего «темного» прошлого. Пожалуй, впервые я был безумно рад, что у меня длинные роскошные волосы — под ними не было видно, что девушка что-то шепчет мне на ухо.
— Твой брат-генерал собрал нас, твоих друзей, однокурсников, с кем ты общался до Академии, и вежливо попросил, чтобы мы никогда, если нам дороги наши жизни, а также жизни наших детей и близких, слышишь, никогда не рассказывали тебе ничего про Лотти Делориан.
— Я понял, — улыбнулся я самой очаровательной улыбкой. — Я не стану подвергать ни ваши жизни, ни жизни ваших детей и супругов опасности. Всего несколько нейтральных вопросов.
Кристи кивнула и несколько неестественно рассмеялась — переигрывала, актриса из нее никакая, как, впрочем, и разведчик.
— Лотти тоже училась в университете?
Кристи снова кивнула, схватила меня за мочку и прошептала: — Только на другом факультете. Поищи в сети, не думаю, что удалось вымарать о ней всю информацию — не набирай в поисковике в лоб. Ищи через ее одногруппников.
Могла бы разведчику это и не говорить.
Мелодия, а с ней и танец закончились. Бетти запела следующую песню — умница.
Следующей напросилась Джули. Она куда-то спешила, поэтому попросила пропустить ее вне очереди. Девушка играла моими локонами, смеялась как полная дурочка, но при этом успевала говорить с идиотским выражением на лице вполне серьезные вещи.
— Лотти постоянно видели в компании с тобой. Поначалу даже думали, что она твоя подружка, а потом случайно узнали, что сестра. Но она ни на тебя, ни на Джеффри не похожа. Совершенно не похожа.
— Ты видела Джеффри? — удивился я.
— Раз или два, — пожала плечами Джули. — Вы были втроем. Трудно не догадаться, что второй Ники — это Джеф. Два петушка и курочка — по-другому не скажешь про вас троих.
— Мы настолько были задиристыми? — удивился я.
— Не то слово, — хмыкнула Джули.
Очередная песня закончилась, пришлось отпустить девушку. Да и навряд ли она добавила к сказанному что-либо еще.
Я проводил Джули и вернулся к столику.
— Не скучно вам девицы, не скучно вам красавицы? — нарочито громко поинтересовался я. — Синди, — хлопнул в ладоши, заметив буквально краем глаза, как та подмигнула мне. — Твой танец следующий.
— Я ходила на спецкурс, — начала рассказывать Синди. — Он мне даром был не нужен. На занятиях познакомилась с Лотти. Пожаловалась ей, что не хочу, а надо. Знаешь, как классно она подсказывала. Даже губами не шевелила — просто смотрела на меня, а я трындела без перерыва. Потом сама удивлялась, откуда столько знаю. Вроде только просмотрела учебник, а запомнила все… На контрольных будто не я писала, а моей рукой кто-то водил.
— Спасибо, — поблагодарил я Синди. — Весьма ценная информация.
— Рада, что помогла тебе, — вздохнула девушка. Хотела что-то уточнить, или спросить, но промолчала.
Трусишка Энни рассказала, что занималась с Лотти боями без правил.
— Знаешь, — добавила она, — бой с твоей сестрой длился не более тридцати секунд. За это короткое время она огорчала соперницу до невозможности, что у той не было больше сил сопротивляться. Она просилась встретиться на ринге с мужчинами, но ее не допускали. Видимо, чтобы не уронить престиж сильного пола в глазах слабого…
Молли сообщила, что Лотти поступила в Академию вместе со мной. Не потому, что потянулась за братом, а ее, как и меня, откомандировали как лучшую со своего «мужского» факультета.
— И ты помнишь на каком факультете училась Лотти? — задал я риторический вопрос. Мужским факультетом в университете числился только один. Мог и не спрашивать.
— Конечно, — кивнула Молли. — Мы сильно тогда удивлялись, каково это девушке среди парней.
— Она вам что-то ответила? — спросил я.
— Да, конечно, — усмехнулась Молли. — Она сказала, что ей находить общий язык с парнями гораздо легче, чем парню с девушками. Видимо, намекала на тебя.
Конни поведала, что подругами Лотти за время обучения в университете не обзавелась. Парня тоже… не было. Она ни с кем близко не сходилась и сердечными тайнами не делилась. Раскрутить ее на откровенность было практически невозможно.
Люси вспомнила, что почти все свободное время Лотти проводила в университетской библиотеке, «проглатывая» один за другим учебники не только по своей специальности, но и по смежным.
— У нее был идеальный слух, — уточнила Бетти. — Лотти по малейшим оттенкам в голосе чувствовала фальшь…
Я не спешил домой после встречи с однокурсницами. Надо было все осмыслить, проанализировать услышанное, а дома Уилл не даст.
Странно как-то получалось: сестра у нас с Джеффри по словам очевидцев вырисовывалась идеальной. Даже слишком. Киборг, а не человек.
Почему-то захотелось закричать, затопать ногами… Ну почему я ничего не помню? Вот прямо сейчас отправлюсь домой и спрошу у Уилла про Лотти. Нет… Не так… Я поинтересуюсь, кто заблокировал мою память. Стоп… А что я ему предъявлю? Что я не помню какие-то детали. А вдруг этих деталей и не было вовсе, а я все придумал. Нет… Так не пойдет.
На блюде лежало ТРИ банана. Как в детстве — один мне, другой Джеффри…
— Кому третий? — вырвалось у меня.
— Как его, — растерялся Уилл, — До… Дереку.
«Не подготовился, — отметил я про себя злорадно. — Три банана привез по привычке».
Благоговейно взял с блюда желтое чудо. Надломил «ножку», быстро освободил содержимое от кожуры, закрыл глаза и надкусил…
Ласковый мамин голос вернул меня в прошлое: — Ники, ну куда ты торопишься? Банан на десерт, и он от тебя никуда не убежит.
Звонкий смех раздался совсем рядом…
А потом я принялся канючить, ну совсем как в детстве: — Я не распробовал.
Кларисса испуганна протянула все свой банан, но я отказался.
Тогда Дерек взял свой, разрезал его напополам, затем половинку поделил еще напополам. И уже четвертушку протянул мне.
Мы с Уиллом замерли, я видел, как напрягся брат — это привычка третьего. Он всегда так делился со мной и Джеффри — третий не мог дать кусочек мне и обделить при этом Джефа, да и самому попробовать надо.
Голова пошла кругом. Кто этот третий? Понимал, чувствовал, что у Уилла спрашивать бесполезно. Надо самому докопаться до всего…
На службе неожиданно начались проблемы. Я вроде бы все знаю и понимаю, но ничего сделать не могу. Когда занимался аналитикой, деньги сами текли то один, то в другой карман, а тут… Хоть самому плати.
Пожаловался Уиллу за ужином.
— А кто тебе посоветовал перейти в другой отдел? — хмыкнул он и почему-то помрачнел. И даже бокал любимого рома с сигарой не добавил ему настроения.
— Знаешь, я почувствовал в себе силы, — попытался оправдаться я.
— Чью силу? — спросил Уилл и тут же замолчал после свирепого взгляда Дерека.
«А-а-а, — протянул я про себя, — ты оказывается тоже боишься дракона. Виноват перед ним? Или просто так?»
Видимо, просто так…
Потащился в родительскую библиотеку. Надо что-то почитать умное про языки. Вроде, знал много, но как-то странно, бессистемно, словно в мою голову вложили знания, а как использовать их на практике не научили. И дались мне эти Вселенские знания!
Полистал одну книгу — не то. Взял другую. Слышал от Уилла, что родители не доверяли электронным хранилищам информации — все в итоге переводили на бумажные носители. И не просто в бумагу, а еще и в пластик каждый лист закатывали — книги получались вечные. Вечные хранители информации. Хотя… Ничего вечного не бывает… Потянулся за третьей книгой по языкам.
И вдруг откуда-то с полки выпал маленький диск. Смешно — среди бумажных книг затесался электронный носитель информации. Я поднял его, подкинул на руке. Интересно, что записано на нем? Сунул диск в карман брюк — перед сном гляну, если только Уилл опять не вовлечет в какую-нибудь глупую политическую дискуссию. Без него дома тоскливо, с ним — страшно. Всегда опасаюсь не наговорить чего-нибудь лишнего.
Вышел на цыпочках из библиотеки. Как-то подозрительно тихо в доме. Быстро прокрался в свою комнату, включил комм. Предложить Дереку посмотреть диск вместе со мной? Или пока глянуть одному? Вдруг там обычная порнуха, спрятанная в свое время от детей? Нехорошо получится, будто я его пытаюсь соблазнить. Уменьшил звук до минимума — самом еле-еле различал звуки, и нажал кнопку «просмотр».
Сначала на экране ничего не происходило, какое-то дерганье, видимо, снимал любитель.
«Мог бы поставить камеру на штатив, в конце концов», — чертыхнулся я про себя.
Затем в кадре появился счастливый отец, именно таким я его и запомнил, и заверил, что сейчас все будет. Потом появилась не менее счастливая мама. Она подала отцу кулек со словами: — Старшенького мы назовем Ники.
— Это я, — ахнул, — новорожденный. Ну и ну.
Покачал головой. Даже не понял радоваться или плакать, что я был когда-то маленьким, совсем крохой. И старший. Не Уилл, это я понял, о нем речи не было, а именно я.
— Средненького мы назовем Джеффри, — произнесла мама на записи и передала отцу второй кулек.
— Почему так официально? — удивился отец.
— А ты взгляни, какой он серьезный, — отмахнулась мама. — Его не получится называть уменьшительно-ласкательно. Он Джеффри или Джеф, если тебе хочется покороче…
— Хорошо, — не стал спорить отец. — Мальчиков назвала ты, а дочку назову я…
Он задумался, принимая из рук жены третий сверток…
На записи пошли шумы, и звук пропал…
Трое! Нас было не двое, а трое. Мы не двойняшни, а тройняшки.
Я подошел к зеркалу, впервые за последнее время и протянул к отражению руку.
— Джеф, прости…
Слезы навернулись на глаза. Мало кто на самом деле мог различить нас, кроме родителей. Уилл не в счет. Мы с братом были похожи и непохожи настолько, насколько похожи и различаются зеркальные отражения. А она… Я вдруг ее вспомнил, совершенно не была похожа на нас. Совсем другая… Имя, вот имя никак не мог зацепить в глубине сознания.
Это не я сам, а кто-то другой наложил блок на мою память.
— Дерек, — позвал я «соседа». Тот не отозвался. Вот совершенно не хотелось тащиться к нему в комнату. Но придется.
Дерека тоже не оказалось на месте. Получается, пока я рылся среди книг, все куда-то ушли, а меня не позвали. Я даже обиделся — меня бросили одного в доме, запись на диске кем-то испорчена, показалось, сознательно, с памятью проблемы. И чем, спрашивается, заняться?
Вернулся в библиотеку — все же надо заставить себя найти подходящую книгу и заняться самообразованием, раз сферу деятельности поменял…
Книгу не нашел, но кое-с чем интересным все же в свою комнату вернулся — древний, потрепанный фотоальбом, где среди снимков я маленький, Джеф и мама с папой. Очень хотелось найти на старых фотографиях и третьего. Или третью. По словам отца с дефектного диска у меня с Джефом должна быть сестра. Ну почему я ничего о ней не помню?
Тихо заскулил. Убил бы того, кто заблокировал мою память.
Пролистал альбом от корки до корки, внимательно всматриваясь в лица — ничего.
От нечего делать — даже поговорить не с кем, принялся снова читать свой дневник. Вдруг прочту что-то между строк? А свой ли? Неожиданно осенила меня мысль. Вроде пишу я, а вроде и не я. Но почерк мой. Хотя… Мы с Джефом писали абсолютно одинаково, только наклоном наши записи различались — я все же писал левой рукой, он, как и положено, правой.
Перчатка… Я вынул ее из коробки и внимательно осмотрел. Как раньше не заметил — эта вещь не могла быть моей, рассчитана на изящную ручку, а не мою лапу. Нет, конечно, моя лапка вполне изящная, но не до такой степени — перчатка, смахивающая на латную, в которых расхаживали средневековые рыцари, откровенно мала мне. Я даже надеть на руку ее не мог.
Отложил в сторону перчатку и снова принялся читать «свои» записи с самой первой страницы. Ничего, кроме неприятного чувства внутри, не появилось, словно я чего-то недопонимаю.
Хлопнула дверь в соседней комнате. Я вскочил и направился к Дереку. Ведь это он вернулся — больше некому. Уилл с Клариссой, если Дерек был с ними, направились всяко на свою половину после того, как проводили его в спальню.
— Я готов, — проговорил я решительно и кинул печатку на кровать рядом с Дереком. — Если потрясешь перчатку посильнее, то оттуда выпадет кольцо. Обручальное. Это ее?
Дерек молча кивнул, закрыл лицо и заплакал… Здоровый мужик плакал, как маленький ребенок.
— Я люблю тебя, — проговорил я жалобно.
— Не надо, Ники, — сквозь слезы попросил Дерек. — Ее ты мне не заменишь.
— Я и не собираюсь, — фыркнул я. — Это не мои чувства. Понимаешь? Не мои. Кто-то вложил в меня чужие мысли, чувства.
— Она могла, — кивнул Дерек.
— Как ее звали? Никак не могу вспомнить. Подскажи, — попросил я.
— Лотти… — проговорил Дерек после некоторого раздумья.
— Она что, паучиха? — опешил я.
— Сам ты паучиха, — обиделся Дерек. — Простое совпадение имен. Ее звали точно так же, как ту певичку из таверны.
— Помоги мне, — снова попросил я. — Я не могу так жить…
Дерек отрицательно покачал головой: — Сам, и только сам. Я же сказал — это будут мои, а не твои воспоминания. Иначе у нас с тобой ничего не получится.
— Что у нас должно получиться? — напрягся я.
— Все, — поднял Дерек руки и снова покачал головой. — Иди к себе. Я и так тебе сказал довольно много.
— Много? — переспросил я. — Да ты ничего не сказал. Это я кое-что вспомнил, поэтому спросил у тебя. Хотел уточнить… Ну хоть намекни, в какую сторону думать.
— Нет…
Дерек был неумолим.
— Ну и бес с тобой, — выругался я. К меня есть к кому обратиться — мои девушки. Уж они не подведут, понадеялся я. И сразу же разослал сообщения двусмысленного содержания. Пусть хоть что-нибудь ответят. Мне очень надо. Без них я не вспомню.
ГЛАВА 25
На этот раз ответа я не дождался. Девушки молчали, как сговорившись. Утром буквально перед самым выходом на службу, тихо тенькнув на комм, пришло сообщение от Анастэйши — надо встретиться. И ни слова больше.
Место и время встречи… Мои девушки, все восемь, ждали меня в «Республике». На этот раз они не так сильно обрадовались моему появлению.
— Ники, — обратилась ко мне Энни, едва я занял место за столиком, — не пойми нас неправильно…
— Я пойду спою, — предложила Бетти и, грациозно покачивая бедрами направилась к сцене.
— В этом заведении нет прослушивающих устройств, и камера слежения только над главным входом. — объяснила Синди, — но на всякий случай звук будет достаточно громкий, и нам придется наклоняться друг к другу, чтобы что-то сказать.
— У нас семьи, дети, — покачала головой Энни.
— Да прекрати ты скулить, — отмахнулась от подруги Конни. — Ники нужна помощь, реальная помощь.
— Тс-с-с, — я поднял руки, призывая к тишине. И без их слов было понятно, что информация засекречена. — Мы отдыхаем, выпиваем, закусываем. Как настоящий мужчина я плачу за вечер.
Взял салфетку, самую обыкновенную, бумажную, и нацарапал на ней несколько слов: «Пишу вопрос, кто знает ответ, прикрывает глаза. Мы идем танцевать и на ухо вы мне шепчете, что известно». Салфетку смял и сунул в карман. Она мне еще пригодится.
Девушки кивнули — видимо, такой расклад их вполне устраивал. Опять же никто из них не будет знать, что мне рассказала та или иная. Это тоже немаловажно: меньше знаешь — крепче спишь. А у меня почему-то все наоборот.
Кристи была первой, кто решился хоть что-то поведать мне из моего «темного» прошлого. Пожалуй, впервые я был безумно рад, что у меня длинные роскошные волосы — под ними не было видно, что девушка что-то шепчет мне на ухо.
— Твой брат-генерал собрал нас, твоих друзей, однокурсников, с кем ты общался до Академии, и вежливо попросил, чтобы мы никогда, если нам дороги наши жизни, а также жизни наших детей и близких, слышишь, никогда не рассказывали тебе ничего про Лотти Делориан.
— Я понял, — улыбнулся я самой очаровательной улыбкой. — Я не стану подвергать ни ваши жизни, ни жизни ваших детей и супругов опасности. Всего несколько нейтральных вопросов.
Кристи кивнула и несколько неестественно рассмеялась — переигрывала, актриса из нее никакая, как, впрочем, и разведчик.
— Лотти тоже училась в университете?
Кристи снова кивнула, схватила меня за мочку и прошептала: — Только на другом факультете. Поищи в сети, не думаю, что удалось вымарать о ней всю информацию — не набирай в поисковике в лоб. Ищи через ее одногруппников.
Могла бы разведчику это и не говорить.
Мелодия, а с ней и танец закончились. Бетти запела следующую песню — умница.
Следующей напросилась Джули. Она куда-то спешила, поэтому попросила пропустить ее вне очереди. Девушка играла моими локонами, смеялась как полная дурочка, но при этом успевала говорить с идиотским выражением на лице вполне серьезные вещи.
— Лотти постоянно видели в компании с тобой. Поначалу даже думали, что она твоя подружка, а потом случайно узнали, что сестра. Но она ни на тебя, ни на Джеффри не похожа. Совершенно не похожа.
— Ты видела Джеффри? — удивился я.
— Раз или два, — пожала плечами Джули. — Вы были втроем. Трудно не догадаться, что второй Ники — это Джеф. Два петушка и курочка — по-другому не скажешь про вас троих.
— Мы настолько были задиристыми? — удивился я.
— Не то слово, — хмыкнула Джули.
Очередная песня закончилась, пришлось отпустить девушку. Да и навряд ли она добавила к сказанному что-либо еще.
Я проводил Джули и вернулся к столику.
— Не скучно вам девицы, не скучно вам красавицы? — нарочито громко поинтересовался я. — Синди, — хлопнул в ладоши, заметив буквально краем глаза, как та подмигнула мне. — Твой танец следующий.
— Я ходила на спецкурс, — начала рассказывать Синди. — Он мне даром был не нужен. На занятиях познакомилась с Лотти. Пожаловалась ей, что не хочу, а надо. Знаешь, как классно она подсказывала. Даже губами не шевелила — просто смотрела на меня, а я трындела без перерыва. Потом сама удивлялась, откуда столько знаю. Вроде только просмотрела учебник, а запомнила все… На контрольных будто не я писала, а моей рукой кто-то водил.
— Спасибо, — поблагодарил я Синди. — Весьма ценная информация.
— Рада, что помогла тебе, — вздохнула девушка. Хотела что-то уточнить, или спросить, но промолчала.
Трусишка Энни рассказала, что занималась с Лотти боями без правил.
— Знаешь, — добавила она, — бой с твоей сестрой длился не более тридцати секунд. За это короткое время она огорчала соперницу до невозможности, что у той не было больше сил сопротивляться. Она просилась встретиться на ринге с мужчинами, но ее не допускали. Видимо, чтобы не уронить престиж сильного пола в глазах слабого…
Молли сообщила, что Лотти поступила в Академию вместе со мной. Не потому, что потянулась за братом, а ее, как и меня, откомандировали как лучшую со своего «мужского» факультета.
— И ты помнишь на каком факультете училась Лотти? — задал я риторический вопрос. Мужским факультетом в университете числился только один. Мог и не спрашивать.
— Конечно, — кивнула Молли. — Мы сильно тогда удивлялись, каково это девушке среди парней.
— Она вам что-то ответила? — спросил я.
— Да, конечно, — усмехнулась Молли. — Она сказала, что ей находить общий язык с парнями гораздо легче, чем парню с девушками. Видимо, намекала на тебя.
Конни поведала, что подругами Лотти за время обучения в университете не обзавелась. Парня тоже… не было. Она ни с кем близко не сходилась и сердечными тайнами не делилась. Раскрутить ее на откровенность было практически невозможно.
Люси вспомнила, что почти все свободное время Лотти проводила в университетской библиотеке, «проглатывая» один за другим учебники не только по своей специальности, но и по смежным.
— У нее был идеальный слух, — уточнила Бетти. — Лотти по малейшим оттенкам в голосе чувствовала фальшь…
Я не спешил домой после встречи с однокурсницами. Надо было все осмыслить, проанализировать услышанное, а дома Уилл не даст.
Странно как-то получалось: сестра у нас с Джеффри по словам очевидцев вырисовывалась идеальной. Даже слишком. Киборг, а не человек.
Почему-то захотелось закричать, затопать ногами… Ну почему я ничего не помню? Вот прямо сейчас отправлюсь домой и спрошу у Уилла про Лотти. Нет… Не так… Я поинтересуюсь, кто заблокировал мою память. Стоп… А что я ему предъявлю? Что я не помню какие-то детали. А вдруг этих деталей и не было вовсе, а я все придумал. Нет… Так не пойдет.
