Натуральным образом подпнул коллегу в нужном направлении, тот, надо отдать должное, сообразил быстро, свернул интервью, и они галопом поскакали догонять необычную процессию. Успели снять, как дети кладут цветы к Вечному огню, офицеры обнажают головы.
- Это архангелы Михаил и Рафаил, - Матвей поднял мальчишек на руки, поднёс поближе.
- Как мы? - удивился Раф.
- Да, вас назвали как их, - кивнул отец.
- А почему у него меч? - Миха застенчиво потрогал пальцем.
- Он командует небесным воинством, - объяснил Матвей.
- Разве на небе есть армия? - удивился Гордей, прижимаясь к его ноге.
- А как же, - Волконский опустил близняшек на пол, погладил племянника по голове, обнял за плечи. - Вот святой Георгий, Иоанн Воин, Федор Стратилат, Андрей Стратилат. Стратилат - это офицер, - объяснил малышам. Они смотрели огромными глазами на облаченных в доспехи Святых, зажигали свечи, ставили их в необычные подсвечники - как будто перевернутые щиты, наполненные песком, медленно обходя храм. Дед поманил малых, они встали вокруг него, как цыплята.
- Наши святые князья и воины: Владимир, креститель Руси, Илья Муромец…
- Богатырь?! - удивилась Евочка.
- Богатырь. Богатырями были и Андрей Ослябя, и Андрей Пересвет.
- Они на Куликовом поле бились, - уверенно сказал Захар, любивший историю. - С князем Дмитрием Донским. Ну, то есть бились они с Золотой Ордой, а князь командовал.
- Правильно, - дед потрепал умника по светлым вихрам. - А этого князя узнаете?
- Александр Невский! - Игорёк поднял руку и встал на цыпочки, весь вытянулся. - Он псов-рыцарей победил! А вот - адмирал Фёдор Ушаков. Он ни одной битвы не проиграл!
Дети закивали - мол, знаем. Дед одобрительно улыбнулся.
- Деда, а это кто? - Лиза подёргала деда за руку, показала на небольшую икону. - Он в тельняшке… - удивленно.
- Его зовут Евгений, - объяснил Игорь Вадимович. - Он был десантником, поэтому в тельняшке и камуфляже.
- А разве святые не в древности жили? - высоко поднял плечи Богдан.
- Нет, Данька. Не только, - ответил отец, привлекая его к себе.
Телевизионщики поймали их на ступеньках храма.
- Здравствуйте, - обратился к Серебро журналист. - Вы - Игорь Вадимович Серебро, космонавт?
- Да, - суховато.
- Ответьте нам на несколько вопросов, пожалуйста, - «пожалуйста» вырвалось как-то само, обычно он таким обходительным не был. - Это вся ваша семья?
- Не вся, - Игорь Вадимович никогда не любил публичные выступления.
- Да, ваши сыновья и дочь сейчас в составе Марсианской экспедиции, - возликовал корреспондент, мысленно вознося благодарности изобретателю интернета. - Познакомьте нас с остальными, - с сомнением оглядел толпу, сник, потом воодушевился. - С внуками хотя бы!
- Клим, Андрей, Игорь, Олег Колодеи - сыновья Александра Олеговича Колодея, командира Российского отряда космонавтов, руководителя Четвертой марсианской, и его жены Марии Всеволодовны. Богдан и Аня Колодеи - их внуки.
- И наши, - вмешалась Катерина Юрьевна.
- Ангелина, Алиса, Артем - дети Артема Арсеньевича и Екатерины Юрьевны Русановых, участников Первой марсианской, Алина наша невестка, Константин Владимирович и Татьяна Андреевна Лопатины - её крёстные и наши друзья, Кристина - их дочь. Матвей Волконский - наш зять, Никита и Кирилл - наши сыновья. Камилла, Захар, Игорь, Лиза, Гордей, Ева, Миша и Раф - наши внуки…
- И наши, - под общий смех уточнила Русанова.
- Моя жена, Людмила Евгеньевна, член Первой марсианской экспедиции.
- Я ничего не понял, честно говоря, - растерянно проговорил интервьюер. - В общем, вы все родственники. Мы сегодня всех спрашиваем, что для вас день Победы?
Игорь и Людмила переглянулись.
- Для нас - думаю, я могу говорить от имени всей нашей большой семьи, - оглянулась, улыбнулась всем, ей ответили. - Всё очень просто. Не было бы Победы - не родились бы наши родители, мы, наши дети, внуки. Не было бы полётов на Марс, книг, музыки, нашего дома, нашей веры - всего, что нам дорого, что и есть жизнь. Поэтому мы здесь - чтобы дети тоже это знали, всегда были благодарны прапрадедам, помнили эту войну и эту Победу и когда-нибудь привели сюда своих детей.
Вечером, когда мужчины в беседке рубали мясо на шашлык, а женщины фаршировали кур и шпиговали мясо, и это не считая мелочей вроде заготовок на салаты и творения десертов, у Татьяны и Константина то по очереди, то одновременно начали звонить смартфоны. Увидев на экране «мама Лена», Татьяна Андреевна сначала разволновалась.
- Случилось что-то… Мы же разговаривали сегодня… Да, мама, алло! - послушала, морщины на лбу разгладились, разулыбалась. - Да, были. Ага, брали. По телевизору показали? Нет, не смотрели. Не смотрели, говорю. Хорошо смотрелась? Спасибо, мам. Передам. Скажу. До завтра.
Потом телефон звонил не переставая и разговоры становились всё короче.
- Добрый. Да, нас. Спасибо. Угу, угу. Спасибо. До свидания.
Под конец.
- Костя, ответь ты! Ну некогда мне!
Включили телевизор - надо же было посмотреть, чему там народ удивляется. Дети так гомонили и тыкали на себя в экране, что взрослые почти ничего не разглядели, но в общем и целом всем всё понравилось.
Утром, сразу после завтрака, Игорь и Людмила с сыновьями поехали на кладбище, к родителям. Это была ещё одна традиция, не потому, что нужно, а потому, что есть потребность, необходимость быть там в этот день. Маша Колодей поехала с ними.
После отвезли Машу и Милу домой, забрали Артёма Арсеньевича, Матвея, Клима, Никиту и Кирилла и поехали в детский приют. Там эта четвёрка провела показательные бои, а потом судила турнир и выводила пацанов и девчонок на ковёр. Игорь и Артём были почётными судьями и вручали призы. Вид генералов в мундирах со множеством наград, но при этом вовсе не древних старцев, а подтянутых мужчин с хорошей выправкой произвёл впечатление и на женщин в возрасте от шестнадцати до бесконечности, и на мальчишек и парней. Игорь в конце поздравил всех с праздником, сфотографировались вместе. Ребятам спонсоры накануне устроили поездку к Ржевскому мемориалу, делились впечатлениями. После обеда Светлана Николаевна запланировала ещё киносеанс - «В бой идут одни старики».
- Знаете, - задумчиво сказал Кирилл Светлане Николаевне. - На следующий год надо делать реконструкцию. Выбрать один из исторических эпизодов битвы под Москвой, например, проработать детали, декорации на натуре.
- Пролёт самолетов на низкой высоте, - вслух подумал Клим.
- Высадку десанта, - продолжил Матвей, уже зная, к кому обратиться.
- А за немцев у меня будут нарушители дисциплины и двоечники воевать, - хищно потёрла руки директриса. - Я вас жду в ближайшее время с намётками по плану!
Инициаторы переглянулись и кивнули. Светлана Николаевна точно была не тем человеком, кому можно сказать и забыть - и сама не запамятует и вам не даст.
Едва не опоздали на концерт, как строго указала Ками, расселись. Открывали программу малыши, танцевали «Яблочко». Мальчишки в тельняшках, брюках-клёш, бескозырках. И два яблочка наливных - Лизочка и Ева. Задорно, весело, зрители улыбались и хлопали. Потом пели песни, читали стихи. Когда на сцену вышел Богдан, ведя за руку сестренку, и начал стихотворение Мусы Джалиля «Чулочки», ком в горле встал у всех. Анечка проговорила: «Чулочки тоже снять мне, дядя?» посмотрела на брата и обвела огромными синими глазами зрителей. Взгляд из-под светлых бровок, чистый голосок… Данька продолжил чтение, хоть голос дрогнул. Все женщины плакали, мужчины наклоняли головы, пряча глаза. Едва умолкло последнее слово, как зазвучала музыка, и на сцене появилась Камилла. Она танцевала под саундтрек к «Списку Шиндлера» так пронзительно, с таким нервом, это было так созвучно отзвучавшему стихотворению, что мороз пробирал по коже. Аплодировали детям, так и оставшимся стоять у края, и Камилле, до боли в ладонях.
Ками еще танцевала с Игорем Колодеем под «Тучи в голубом» и с Андреем под «Майский вальс», дальше в программе были «Офицеры» и на финал «День победы», но сразу после первого танца Камиллы к Игорю неожиданно подошла Татьяна Андреевна и о чём-то с ним пошепталась. Тот кивнул, что-то поискал в ноуте и коротко рассказал Ками и брату об изменениях в программе.
Андрей запел «Офицеров» и Игорь Вадимович встал первым. Дальше зрители - большие и маленькие - слушали стоя. И эту песню, и следующую. Татьяна Андреевна пела «Прощание славянки». Энергетика у песни была мощной, поднимала, как и «День Победы», который пели все и от души. Голосов было что-то многовато, и Людмила Евгеньевна оглянулась и с удивлением обнаружила, что к импровизированной эстраде в саду подошли и ближайшие соседи, и дальние. Кто-то со своими табуретками, кто-то постелил на траву одеяло - почти всё «деревенское» крыло их посёлка пришло. Допели, но никто не расходился. Люди улыбались, хлопали, вызвали на сцену всех участников, один за другим подходили к организаторам, благодарили.
- Настоящий праздник устроили. Молодцы! - слышалось тут и там. - Бывают же талантливые дети! - и даже: «Учись, бестолочь!», «Как парнишка стихи читал, а тебе лень, заразе, всё бы только в смартфоне своём торчать, да «видосы» смотреть глупые!»
И быть бы у Даньки с Олежкой крупным разборкам с деревенскими, если бы не надёжная «крыша». Серебровская банда "встала на "раёне"" очень давно, со времен Вадима, Женьки, и Клима, а теперь так численно приросла, что у местных не было абсолютно никаких шансов!
Утром за завтраком Матвей звонил Серафимову, поздравить с праздником.
- Матвей, приглашай Михаила Андреевича к нам, на ужин, - вклинился в разговор тесть.
- Андреич, батя в гости зовёт, приезжай, - послушал. - Ну не один приезжай. Удобно, удобно, что ты политес разводишь. Ждем, не прощаюсь.
- Сказал, что с кем-то вдвоём приедет. Может, кто из пацанов на праздники к нему заявился, - предположил Волконский, положив трубку. - Или сослуживец.
Однако Серафимов приехал вовсе не с воспитанником и не с другом. Матвей увидел его только после концерта. Михаил Андреевич сидел почти возле самой сцены, крестник двинулся к нему, окликнул. Серафимов оглянулся, махнул рукой и повернулся к сидящей рядом женщине, что-то сказал, потом встал, помог ей подняться.
- Здорово, Матвей, - протянул руку. - Мне сказали, ты турнир в честь дня Победы организовал? Молодец, хвалю.
- Так кто научил-то? - прогудел Волконский, посматривая на невысокую стройную женщину, по виду ровесницу Людмилы Евгеньевны, чью руку очень бережно и крепко держал Серафимов.
- Марта, познакомься, - обратился тот к спутнице. - Мой воспитанник и крестник, Матвей Волконский. Матвей, это Марта Юрьевна. Моя будущая жена.
- Здравствуйте, - Матвей широко улыбнулся. - Очень рад! Правда!
- Здравствуйте, - тихо ответила женщина, глядя на Серафимова с упрёком, как Волконскому показалось. Немного неловкий момент разбили подскочившие дети. Началась суета - взрослые искренне хвалили артистов, те наперебой хвастались, спрашивали, что привёз «деда». Серафимов и Марта Юрьевна повели всю компанию к машине за подарками, а Матвей пошёл переодеться. На полдороге его поймала чем-то взволнованная и даже возмущённая Алина.
- Ты её видел?
- Кого? - не понял тот.
- Да мать Дениса Абашева!
- Где?
- Здесь! У нас. Через два человека от меня на концерте сидела, я как увидела, думала, упаду на месте.
Матвей оглянулся по сторонам, но больше никого посторонних не увидел.
- А как она здесь оказалась?
- Да с Серафимовым твоим приехала. Понятно, он-то не в курсе, скорее всего, а она как смогла сюда заявиться?!
- Так Марта Юрьевна - это твоя свекровь бывшая? - сообразил, наконец, Матвей. - И что такого? Она тебе ничего плохого, вроде, не делала?
- А если она Милахе что-нибудь скажет? - прищурилась Лялька, воинственно уперев руки на талии. - Про якобы отца? Или бабушкой представится. Что Камилла может подумать?
- Постой-постой, - притормозил её Волконский. - Они ведь уже виделись, ты как-то говорила. И Марта Юрьевна ей ничего не сказала.
- Всё равно, - упрямо набычилась его подруга. - Я с ней поговорю. Я ей всё выскажу.
- Не дури, - приказал Матвей сурово. - Что ты ей выскажешь - зачем приехала? Она не похожа на стерву какую-то, если раньше ничего Милашке не сказала, то с какой стати сейчас скажет? Тем более, она и попала-то сюда совершенно случайно.
- Как она вообще с Серафимовым познакомилась? - продолжала недоумевать и возмущаться Алина, но больше по инерции.
- Со временем узнаем, я думаю, - Матвей приобнял её за плечи. - Успокаивайся и подожди что-либо делать. Просто понаблюдай, но спокойно, не беги впереди паровоза. Так, я ведь переодеться шёл.
- Иди, я пойду маме помогу. Она на меня умиротворяюще действует, а то я правда глупостей наделаю, - круто развернулась и ушла к летней кухне.
Ужин прошёл как обычно в "Большом гнезде" - шумно и весело, с разговорами, шутками. Алина постаралась скрыть раздражение или в самом деле успокоилась, но никто, кроме, Матвея, да, пожалуй, Людмилы Евгеньевны, ничего не заметил. Свекровь о чём-то недолго с ней поговорила, обняла, улыбнулась, и Лялька совсем расслабилась. Абашева вела себя тихо и незаметно, хотя и не сидела истуканом. Смеялась над шутками, приветливо и спокойно отвечала, когда к ней обращались. Но говорила мало, и сама ни с кем первая не заговаривала, кроме Михаила. Матвей не заметил каких-то особенных взглядов на внучку или попыток пообщаться. Серафимов сначала совсем не пил, говорил, что ему за руль, потом хозяева насели, уговорили остаться ночевать, и он, переглянувшись с Мартой, едва заметно кивнувшей, выпил пару рюмок. Разошлись поздно. Вернее, не так. Сначала уложили детей, потом ушла спать молодежь, которой завтра нужно было рано вставать на работу и службу, а отставники, как они себя сами называли, засиделись за полночь. Мужчины у уличного очага, как говорил Владислав Германович, «в курительной», женщины в беседке, где недавно построили камин, как раз на случай вот таких посиделок не жаркими ночами. Говорили о всякой всячине, разговоры были лёгкими и Марта Юрьевна, хоть и слушала больше, чем говорила, не чувствовала себя лишней или нежеланной гостьей.
- Да, да, да! Даааааааааааааааааааа!
Безумный женский крик разнёсся по пустому этажу. Дверь одного из кабинетов открылась, из него выскочила немного растрёпанная Алина Серебро, и помчалась сначала по коридору, потом по лестнице, прыгая через ступеньки. Простучала каблуками, рывком открыла дверь в приёмную.
- Маша! Маша, мы сделали! - закричала издалека.
Задвигались стулья, послышались невнятные восклицания. Алина пронеслась оставшиеся метры и ворвалась в кабинет начальника Центра внеземных исследований. Мария Всеволодовна встретила её, стоя у стола вместе с Адьяном и Саадаем.
- Получилось? - не поверила Колодей. - Неужели получилось?
- Сами смотрите, - Алина положила на стол планшет, стопку листов, села и с жадностью выпила налитый кем-то стакан воды. Маша вывела информацию на стену и все трое жадно туда уставились.
Больше всего на свете Ляльке сейчас хотелось заплакать. Или рассмеяться. А лучше всё одновременно. Работа по двенадцать часов,
- Это архангелы Михаил и Рафаил, - Матвей поднял мальчишек на руки, поднёс поближе.
- Как мы? - удивился Раф.
- Да, вас назвали как их, - кивнул отец.
- А почему у него меч? - Миха застенчиво потрогал пальцем.
- Он командует небесным воинством, - объяснил Матвей.
- Разве на небе есть армия? - удивился Гордей, прижимаясь к его ноге.
- А как же, - Волконский опустил близняшек на пол, погладил племянника по голове, обнял за плечи. - Вот святой Георгий, Иоанн Воин, Федор Стратилат, Андрей Стратилат. Стратилат - это офицер, - объяснил малышам. Они смотрели огромными глазами на облаченных в доспехи Святых, зажигали свечи, ставили их в необычные подсвечники - как будто перевернутые щиты, наполненные песком, медленно обходя храм. Дед поманил малых, они встали вокруг него, как цыплята.
- Наши святые князья и воины: Владимир, креститель Руси, Илья Муромец…
- Богатырь?! - удивилась Евочка.
- Богатырь. Богатырями были и Андрей Ослябя, и Андрей Пересвет.
- Они на Куликовом поле бились, - уверенно сказал Захар, любивший историю. - С князем Дмитрием Донским. Ну, то есть бились они с Золотой Ордой, а князь командовал.
- Правильно, - дед потрепал умника по светлым вихрам. - А этого князя узнаете?
- Александр Невский! - Игорёк поднял руку и встал на цыпочки, весь вытянулся. - Он псов-рыцарей победил! А вот - адмирал Фёдор Ушаков. Он ни одной битвы не проиграл!
Дети закивали - мол, знаем. Дед одобрительно улыбнулся.
- Деда, а это кто? - Лиза подёргала деда за руку, показала на небольшую икону. - Он в тельняшке… - удивленно.
- Его зовут Евгений, - объяснил Игорь Вадимович. - Он был десантником, поэтому в тельняшке и камуфляже.
- А разве святые не в древности жили? - высоко поднял плечи Богдан.
- Нет, Данька. Не только, - ответил отец, привлекая его к себе.
Телевизионщики поймали их на ступеньках храма.
- Здравствуйте, - обратился к Серебро журналист. - Вы - Игорь Вадимович Серебро, космонавт?
- Да, - суховато.
- Ответьте нам на несколько вопросов, пожалуйста, - «пожалуйста» вырвалось как-то само, обычно он таким обходительным не был. - Это вся ваша семья?
- Не вся, - Игорь Вадимович никогда не любил публичные выступления.
- Да, ваши сыновья и дочь сейчас в составе Марсианской экспедиции, - возликовал корреспондент, мысленно вознося благодарности изобретателю интернета. - Познакомьте нас с остальными, - с сомнением оглядел толпу, сник, потом воодушевился. - С внуками хотя бы!
- Клим, Андрей, Игорь, Олег Колодеи - сыновья Александра Олеговича Колодея, командира Российского отряда космонавтов, руководителя Четвертой марсианской, и его жены Марии Всеволодовны. Богдан и Аня Колодеи - их внуки.
- И наши, - вмешалась Катерина Юрьевна.
- Ангелина, Алиса, Артем - дети Артема Арсеньевича и Екатерины Юрьевны Русановых, участников Первой марсианской, Алина наша невестка, Константин Владимирович и Татьяна Андреевна Лопатины - её крёстные и наши друзья, Кристина - их дочь. Матвей Волконский - наш зять, Никита и Кирилл - наши сыновья. Камилла, Захар, Игорь, Лиза, Гордей, Ева, Миша и Раф - наши внуки…
- И наши, - под общий смех уточнила Русанова.
- Моя жена, Людмила Евгеньевна, член Первой марсианской экспедиции.
- Я ничего не понял, честно говоря, - растерянно проговорил интервьюер. - В общем, вы все родственники. Мы сегодня всех спрашиваем, что для вас день Победы?
Игорь и Людмила переглянулись.
- Для нас - думаю, я могу говорить от имени всей нашей большой семьи, - оглянулась, улыбнулась всем, ей ответили. - Всё очень просто. Не было бы Победы - не родились бы наши родители, мы, наши дети, внуки. Не было бы полётов на Марс, книг, музыки, нашего дома, нашей веры - всего, что нам дорого, что и есть жизнь. Поэтому мы здесь - чтобы дети тоже это знали, всегда были благодарны прапрадедам, помнили эту войну и эту Победу и когда-нибудь привели сюда своих детей.
Вечером, когда мужчины в беседке рубали мясо на шашлык, а женщины фаршировали кур и шпиговали мясо, и это не считая мелочей вроде заготовок на салаты и творения десертов, у Татьяны и Константина то по очереди, то одновременно начали звонить смартфоны. Увидев на экране «мама Лена», Татьяна Андреевна сначала разволновалась.
- Случилось что-то… Мы же разговаривали сегодня… Да, мама, алло! - послушала, морщины на лбу разгладились, разулыбалась. - Да, были. Ага, брали. По телевизору показали? Нет, не смотрели. Не смотрели, говорю. Хорошо смотрелась? Спасибо, мам. Передам. Скажу. До завтра.
Потом телефон звонил не переставая и разговоры становились всё короче.
- Добрый. Да, нас. Спасибо. Угу, угу. Спасибо. До свидания.
Под конец.
- Костя, ответь ты! Ну некогда мне!
Включили телевизор - надо же было посмотреть, чему там народ удивляется. Дети так гомонили и тыкали на себя в экране, что взрослые почти ничего не разглядели, но в общем и целом всем всё понравилось.
Утром, сразу после завтрака, Игорь и Людмила с сыновьями поехали на кладбище, к родителям. Это была ещё одна традиция, не потому, что нужно, а потому, что есть потребность, необходимость быть там в этот день. Маша Колодей поехала с ними.
После отвезли Машу и Милу домой, забрали Артёма Арсеньевича, Матвея, Клима, Никиту и Кирилла и поехали в детский приют. Там эта четвёрка провела показательные бои, а потом судила турнир и выводила пацанов и девчонок на ковёр. Игорь и Артём были почётными судьями и вручали призы. Вид генералов в мундирах со множеством наград, но при этом вовсе не древних старцев, а подтянутых мужчин с хорошей выправкой произвёл впечатление и на женщин в возрасте от шестнадцати до бесконечности, и на мальчишек и парней. Игорь в конце поздравил всех с праздником, сфотографировались вместе. Ребятам спонсоры накануне устроили поездку к Ржевскому мемориалу, делились впечатлениями. После обеда Светлана Николаевна запланировала ещё киносеанс - «В бой идут одни старики».
- Знаете, - задумчиво сказал Кирилл Светлане Николаевне. - На следующий год надо делать реконструкцию. Выбрать один из исторических эпизодов битвы под Москвой, например, проработать детали, декорации на натуре.
- Пролёт самолетов на низкой высоте, - вслух подумал Клим.
- Высадку десанта, - продолжил Матвей, уже зная, к кому обратиться.
- А за немцев у меня будут нарушители дисциплины и двоечники воевать, - хищно потёрла руки директриса. - Я вас жду в ближайшее время с намётками по плану!
Инициаторы переглянулись и кивнули. Светлана Николаевна точно была не тем человеком, кому можно сказать и забыть - и сама не запамятует и вам не даст.
Едва не опоздали на концерт, как строго указала Ками, расселись. Открывали программу малыши, танцевали «Яблочко». Мальчишки в тельняшках, брюках-клёш, бескозырках. И два яблочка наливных - Лизочка и Ева. Задорно, весело, зрители улыбались и хлопали. Потом пели песни, читали стихи. Когда на сцену вышел Богдан, ведя за руку сестренку, и начал стихотворение Мусы Джалиля «Чулочки», ком в горле встал у всех. Анечка проговорила: «Чулочки тоже снять мне, дядя?» посмотрела на брата и обвела огромными синими глазами зрителей. Взгляд из-под светлых бровок, чистый голосок… Данька продолжил чтение, хоть голос дрогнул. Все женщины плакали, мужчины наклоняли головы, пряча глаза. Едва умолкло последнее слово, как зазвучала музыка, и на сцене появилась Камилла. Она танцевала под саундтрек к «Списку Шиндлера» так пронзительно, с таким нервом, это было так созвучно отзвучавшему стихотворению, что мороз пробирал по коже. Аплодировали детям, так и оставшимся стоять у края, и Камилле, до боли в ладонях.
Ками еще танцевала с Игорем Колодеем под «Тучи в голубом» и с Андреем под «Майский вальс», дальше в программе были «Офицеры» и на финал «День победы», но сразу после первого танца Камиллы к Игорю неожиданно подошла Татьяна Андреевна и о чём-то с ним пошепталась. Тот кивнул, что-то поискал в ноуте и коротко рассказал Ками и брату об изменениях в программе.
Андрей запел «Офицеров» и Игорь Вадимович встал первым. Дальше зрители - большие и маленькие - слушали стоя. И эту песню, и следующую. Татьяна Андреевна пела «Прощание славянки». Энергетика у песни была мощной, поднимала, как и «День Победы», который пели все и от души. Голосов было что-то многовато, и Людмила Евгеньевна оглянулась и с удивлением обнаружила, что к импровизированной эстраде в саду подошли и ближайшие соседи, и дальние. Кто-то со своими табуретками, кто-то постелил на траву одеяло - почти всё «деревенское» крыло их посёлка пришло. Допели, но никто не расходился. Люди улыбались, хлопали, вызвали на сцену всех участников, один за другим подходили к организаторам, благодарили.
- Настоящий праздник устроили. Молодцы! - слышалось тут и там. - Бывают же талантливые дети! - и даже: «Учись, бестолочь!», «Как парнишка стихи читал, а тебе лень, заразе, всё бы только в смартфоне своём торчать, да «видосы» смотреть глупые!»
И быть бы у Даньки с Олежкой крупным разборкам с деревенскими, если бы не надёжная «крыша». Серебровская банда "встала на "раёне"" очень давно, со времен Вадима, Женьки, и Клима, а теперь так численно приросла, что у местных не было абсолютно никаких шансов!
Утром за завтраком Матвей звонил Серафимову, поздравить с праздником.
- Матвей, приглашай Михаила Андреевича к нам, на ужин, - вклинился в разговор тесть.
- Андреич, батя в гости зовёт, приезжай, - послушал. - Ну не один приезжай. Удобно, удобно, что ты политес разводишь. Ждем, не прощаюсь.
- Сказал, что с кем-то вдвоём приедет. Может, кто из пацанов на праздники к нему заявился, - предположил Волконский, положив трубку. - Или сослуживец.
Однако Серафимов приехал вовсе не с воспитанником и не с другом. Матвей увидел его только после концерта. Михаил Андреевич сидел почти возле самой сцены, крестник двинулся к нему, окликнул. Серафимов оглянулся, махнул рукой и повернулся к сидящей рядом женщине, что-то сказал, потом встал, помог ей подняться.
- Здорово, Матвей, - протянул руку. - Мне сказали, ты турнир в честь дня Победы организовал? Молодец, хвалю.
- Так кто научил-то? - прогудел Волконский, посматривая на невысокую стройную женщину, по виду ровесницу Людмилы Евгеньевны, чью руку очень бережно и крепко держал Серафимов.
- Марта, познакомься, - обратился тот к спутнице. - Мой воспитанник и крестник, Матвей Волконский. Матвей, это Марта Юрьевна. Моя будущая жена.
- Здравствуйте, - Матвей широко улыбнулся. - Очень рад! Правда!
- Здравствуйте, - тихо ответила женщина, глядя на Серафимова с упрёком, как Волконскому показалось. Немного неловкий момент разбили подскочившие дети. Началась суета - взрослые искренне хвалили артистов, те наперебой хвастались, спрашивали, что привёз «деда». Серафимов и Марта Юрьевна повели всю компанию к машине за подарками, а Матвей пошёл переодеться. На полдороге его поймала чем-то взволнованная и даже возмущённая Алина.
- Ты её видел?
- Кого? - не понял тот.
- Да мать Дениса Абашева!
- Где?
- Здесь! У нас. Через два человека от меня на концерте сидела, я как увидела, думала, упаду на месте.
Матвей оглянулся по сторонам, но больше никого посторонних не увидел.
- А как она здесь оказалась?
- Да с Серафимовым твоим приехала. Понятно, он-то не в курсе, скорее всего, а она как смогла сюда заявиться?!
- Так Марта Юрьевна - это твоя свекровь бывшая? - сообразил, наконец, Матвей. - И что такого? Она тебе ничего плохого, вроде, не делала?
- А если она Милахе что-нибудь скажет? - прищурилась Лялька, воинственно уперев руки на талии. - Про якобы отца? Или бабушкой представится. Что Камилла может подумать?
- Постой-постой, - притормозил её Волконский. - Они ведь уже виделись, ты как-то говорила. И Марта Юрьевна ей ничего не сказала.
- Всё равно, - упрямо набычилась его подруга. - Я с ней поговорю. Я ей всё выскажу.
- Не дури, - приказал Матвей сурово. - Что ты ей выскажешь - зачем приехала? Она не похожа на стерву какую-то, если раньше ничего Милашке не сказала, то с какой стати сейчас скажет? Тем более, она и попала-то сюда совершенно случайно.
- Как она вообще с Серафимовым познакомилась? - продолжала недоумевать и возмущаться Алина, но больше по инерции.
- Со временем узнаем, я думаю, - Матвей приобнял её за плечи. - Успокаивайся и подожди что-либо делать. Просто понаблюдай, но спокойно, не беги впереди паровоза. Так, я ведь переодеться шёл.
- Иди, я пойду маме помогу. Она на меня умиротворяюще действует, а то я правда глупостей наделаю, - круто развернулась и ушла к летней кухне.
Ужин прошёл как обычно в "Большом гнезде" - шумно и весело, с разговорами, шутками. Алина постаралась скрыть раздражение или в самом деле успокоилась, но никто, кроме, Матвея, да, пожалуй, Людмилы Евгеньевны, ничего не заметил. Свекровь о чём-то недолго с ней поговорила, обняла, улыбнулась, и Лялька совсем расслабилась. Абашева вела себя тихо и незаметно, хотя и не сидела истуканом. Смеялась над шутками, приветливо и спокойно отвечала, когда к ней обращались. Но говорила мало, и сама ни с кем первая не заговаривала, кроме Михаила. Матвей не заметил каких-то особенных взглядов на внучку или попыток пообщаться. Серафимов сначала совсем не пил, говорил, что ему за руль, потом хозяева насели, уговорили остаться ночевать, и он, переглянувшись с Мартой, едва заметно кивнувшей, выпил пару рюмок. Разошлись поздно. Вернее, не так. Сначала уложили детей, потом ушла спать молодежь, которой завтра нужно было рано вставать на работу и службу, а отставники, как они себя сами называли, засиделись за полночь. Мужчины у уличного очага, как говорил Владислав Германович, «в курительной», женщины в беседке, где недавно построили камин, как раз на случай вот таких посиделок не жаркими ночами. Говорили о всякой всячине, разговоры были лёгкими и Марта Юрьевна, хоть и слушала больше, чем говорила, не чувствовала себя лишней или нежеланной гостьей.
Глава десятая.
- Да, да, да! Даааааааааааааааааааа!
Безумный женский крик разнёсся по пустому этажу. Дверь одного из кабинетов открылась, из него выскочила немного растрёпанная Алина Серебро, и помчалась сначала по коридору, потом по лестнице, прыгая через ступеньки. Простучала каблуками, рывком открыла дверь в приёмную.
- Маша! Маша, мы сделали! - закричала издалека.
Задвигались стулья, послышались невнятные восклицания. Алина пронеслась оставшиеся метры и ворвалась в кабинет начальника Центра внеземных исследований. Мария Всеволодовна встретила её, стоя у стола вместе с Адьяном и Саадаем.
- Получилось? - не поверила Колодей. - Неужели получилось?
- Сами смотрите, - Алина положила на стол планшет, стопку листов, села и с жадностью выпила налитый кем-то стакан воды. Маша вывела информацию на стену и все трое жадно туда уставились.
Больше всего на свете Ляльке сейчас хотелось заплакать. Или рассмеяться. А лучше всё одновременно. Работа по двенадцать часов,
