А это все здесь — игрушечная возня и временно забавные мелочи. И отсюда такое спокойное, отстраненное и дурашливое поведение.
Едва очнувшись на лабораторном столе:
«Глядя на его скисшую физиономию, я ощутила злорадство и едва удержалась от того, чтобы показать язык. Так-то! Будет знать, как свободную женщину «проектом» обзывать!»
«Даже немного обидно. Я, конечно, ничего о себе не помню, но вроде бы до сих пор не давала повода считать себя криворукой разрушительницей!»
Не смотря на все эти внешние признаки гиперактивности, они не затрагивают внутренние ощущения героини. Майе все равно, что происходит вокруг, с ней самой или другими людьми. Она абсолютно равнодушно относится к своему прошлому. Ей даже неинтересно, что с ней случилось, и как все это вообще произошло. Точно так же как неинтересно, что будет с ней дальше. Она словно живет одной текущей секундой. Без сожалений о прошлом, без планов на будущее.
«– Садитесь-садитесь, разговаривайте, а я лучше тут постою, — заверила я. — Все равно я ничего по делу не скажу, твой аэростат мне пока интересней. А еще, прости, но этот Стевич на меня так смотрит, словно прямо сейчас потащит на трепанацию. Я, может, и неестественным образом появилась на свет, но жить от этого хочу не меньше».
Обратите внимание, насколько неестественно равнодушно выглядит этот монолог. Человек, который едва появился на свет, не помнит совершенно ничего, не знает никого из окружающих, но странным образом имеет вполне отчетливо сложившиеся понятия о логике общества и происходящих событий, — буквально через несколько минут после обретения сознания отпускает шуточки в такой манере, будто ситуация касается не его собственной судьбы, а судьбы какой-то незначительной вещи вроде старой сумки или ненужного сапога. «Этот сапог мне весьма дорог, к вашему сведению». Большинство людей за судьбу своей кошки будут переживать более активно и эмоционально, чем Майя переживает за собственную судьбу.
И это невозможно списать на первый шок. Потому что именно таким образом Майя ведет себя на протяжении всей книги.
И в отличие от Недича, Майя в процессе повествования не меняется совершенно. Она входит в сюжет и добирается до финала практически неизменной (если не считать освоения простейшего магического фокуса). Недич никак не влияет на нее. Не заставляет ее мыслить иначе или совершать другие поступки. И этот факт еще больше убеждает нас в том, что Майя — лишь инструмент для изображения эволюции характера настоящего главного героя — Недича.
Кроме всего прочего, Майя имеет некоторые неприятные для искреннего и правдоподобного характера особенности. Временами ее словно зацикливает на чем-то. И таких вещей несколько. Без всяких разумных ограничений она называет Недича милым. Постоянно, всегда, при любом случае. Причем не в виде ласкового обращения, а именно как характеристика: «Он такой милый».
Автомобиль Недича она зовет исключительно «великолепным вороненым монстром», словно из мира вообще исчезли все другие эпитеты и слова для обозначения машин. Это словосочетание появляется в книге раз 10-20, создавая ощущение, что автор был настолько доволен придуманным эпитетом, что решил непременно обратить на него внимание всех, без исключения, читателей. У него получилось. Читатели заметили. Их это начало раздражать примерно с третьего повторения.
И точно так же навязчиво Майя комментирует собственные оговорки из «прошлой жизни».
Очень удобная позиция: «Не знаю, почему, но чувствую, что это так».
Водить машину? Умею.
Готовить? Могу.
Дирижабли, самолеты, воздушные шары? Все знаю, все умею.
Не знаю, откуда, но умею.
Это крайне мерисьюшная позиция, которая так и не получила в тексте совершенно никакого объяснения или разрешения. Откуда взялась героиня, что с ней случилось в прошлом, кто она такая и как попала сюда? Вопрос так и остался брошенным и нераскрытым. Обвинение негодует.
Отношения между Майей и Маем вызывают недоумение и оторопь. Возможно, мы не берем в расчет склонности и слабости людей к смене гендерных ролей и особенностям психологических образов в отношениях. Но нам не кажется, что многих людей привлекают роли «мама-сын» в сексуальных связях. А ведь эти герои строят отношения именно по такой схеме. Гиперактивная, напористая, наседочно-заботливая восьмидесятипятилетняя веселая старушка Майя и ее бесконечно «ну такой мииилый» то ли сын, то ли кот Май Недич. Неплохая, в общем-то, парочка. Интересная. Забавная. Ровно до первой любовной сцены.
Итак, бодрая баба Майя:
«Моей голове явно больше семнадцати лет. Хорошо так больше, раз в пять.
— Слушай, может, я уже бабушкой совсем старенькой была? Прожила жизнь и умерла естественной смертью? — предположила я весело.
— У тебя совсем неподходящий характер, — Май покосился на меня с сомнением.
— Ой, ну вот только не говори, что ты никогда не встречал энергичных старушек, которые фору молодым могут дать!»
И тряпочный мямля Май:
«— Недич, гнутую биту тебе в ухо, ты почему не в форме?!
— Гнат, но я… — совершенно растерялся Май.
— Бегом! — рявкнул тот. — Забыл, где раздевалка? Чтоб через пять минут мне со всеми разминался! Время пошло!
— Гнат, но как же…
— А девушку я у тебя временно реквизирую, — ехидно оборвал Гнат. — Верну после тренировки.
— Но…
— Четыре с половиной минуты!»
Но я… Как же… Нэ… Мнэ… Э…
Это князь. Преподаватель. Взрослый мужчина со статусом и тяжелым жизненным опытом.
Автор не раз ставит Недича в сравнение с сильными и жесткими альфа-самцами, такими как тренер Гнат или следователь Шешель. И везде Недич выглядит тюфяком.
Но будто и этого автору кажется мало. И образ Недича в описаниях, как тень, преследуют извечная растерянность, неуверенный взгляд, неуверенный тон и неуверенная улыбка.
Потому обвинение просто не поверило глазам, когда главные герои и правда занялись любовью. В этих отношениях и телодвижениях нет химии. Нет напряжения. Нет притяжения и эротизма.
Где восхищение и желание? Где страсть? Нет их. И мы легко можем назвать причину этого провала. Отсутствие восхищения мужчиной. И явная любовь взрослой женщины к маленькому мальчику.
«Да я, честно говоря, постоянно забываю, что ты уже был женат. Умом понимаю, что ты взрослый и более чем самостоятельный мужчина с хара?тером, но… — я развела руками.
— Но? — полюбопытствовал Май.
— Но ты такой милый, чтo я понимаю это только умом, — сформулировала наконец».
«Май, конечно, очень милый и симпатичный, но мне сейчас не замуж за него хочется, а усыновить и веником отгонять таких вот доброжелателей».
Милый — вот истинное определение и искреннее чувство, которое вызывает Май у Майи. Это мы и называем — необоснованные отношения. Когда персонажи послушно действуют по плану произведения. Но при этом ничего не чувствуют друг к другу. Когда женщина испытывает материнские чувства к человеку, открыто говорит ему в лицо, что не воспринимает его как мужчину, но при этом все равно занимается с ним сексом и выходит за него замуж… И весь спектр чувств, которые она испытывает к нему, это благодарность, умиление и забота...
Нет, для нас это непостижимо. Необъяснимо. Неоправданно. И совершенно не впечатляюще.
Подводя краткие итоги:
Образ главного героя Мая Недича впечатляет своеобразием характера. Он одновременно сильный и слабый, твердый и податливый. Он до глубины души благороден и чист. Его терпению позавидует даже Господь Бог. Недич проходит тяжелый путь воскрешения души, и на всем его протяжении совершает верные поступки и ни разу не оступается.
Это хороший сочный образ, обвинение не имеет к нему претензий, кроме одной — его неустойчивость. Местами Недич будто… сбоит, как плохо настроенный прибор. Его слабость, неуверенность и растерянность часто не к месту. Эти реакции никак не соответствуют всему, что до этого рассказывал нам о Недиче автор. Его положение, его обязанности, профессия и тяжелый жизненный опыт должны были гарантировать ему гораздо более твердый и уверенный характер. Поэтому вся его ватность и тюфяковость иногда выглядит как авторский произвол.
Образ вспомогательной героини гомункула Майи, по нашему глубочайшему убеждению, не состоялся. Он неубедителен, неискренен, и обвинение полным составом согласилось в том, что не верит в образ Майи ни на грош. Недич оказался неспособен повлиять на героиню и хоть как-то изменить ее. Ему не удалось даже привить ей элементарные правила этикета, несмотря на то, что она официально собирается стать женой князя.
Отношения между героями, на наш взгляд, абсолютно асексуальны и полностью лишены химии и эротизма. При таких исходных данных отношений и мнений друг о друге, секс между ними — явное излишество, что губительно для книги жанра любовного романа.
Обвинение просит по этому пункту оценку 4 балла.
Защита
В подсудимом романе два главных героя: Май Недич и гомункул Майя. И если какую-никакую эволюцию главного героя мы наблюдаем (хотя и не в том, чтобы из бесхребетного и неуверенного в себе «милого» он хотя бы в финале повел себя, как князь и глава рода), то Майя до последнего остается такой, какой предстает в самом начале. Этот образ не эволюционирует. И вовсе не потому, что расти и меняться героине некуда. Она напоминает щенка: лезет дружелюбно лизаться к тем, кто гладит, облаивает тех, кто пытается обидеть ее или «хозяина». Поначалу это выглядело забавно, но примерно к середине книги, когда стало ясно, что образ статичен и изменениям не подлежит, начало раздражать ощущением фальши.
Героиня как будто зашла на пару минут в чужое тело, как в очередное платье, и примеряет на себя реакции: ух ты, могу это, и вон то, и вот это знаю! А когда надоест, выйду из него, будто из игры. Для нее все понарошку и скорее напоминает театральное представление. Сейчас досталась роль легкомысленной Коломбины, но, быть может, в следующий раз она станет Капитаном Марвел и спасет мир!
Защита склонна полагать, что автор сознательно не стал развивать персонажа, но считает это грубой ошибкой, из-за которой разрушился весь образ, а милая солнечная девочка превратилась в раздражающую мерисью. Мы можем попытаться оправдать образ героини тем, что любовный роман не требует детальной проработки, но проблема в том, что как раз требует. И этот образ может показаться убедительным лишь непритязательному читателю, которого вполне устроит маска с раз и навсегда прорисованной эмоцией. Защита согласна, что иногда каждому человеку следует расслабиться, разгрузить мозг, но это не значит, что нужно вовсе прекращать мыслить. Образ главной героини не удался.
А вот с героем все куда интереснее. С точки зрения защиты, главного героя, Мая Недича, лучше всего характеризует следующая цитата:
«— П-ф-ф! — пренебрежительно фыркнул следователь. — Ты посмотри на своего благоверного и сама подумай: можно этого человека всерьез подозревать в чем-то дурном? Да у него на лбу вот такими буквами написано: «Фатальное хроническое благородство, доходящее до идиотизма», — сообщил Шешель, широко разводя ладони для демонстрации размера букв».
Он действительно благороден. Неуверен в себе. Подвержен чужому влиянию. Однако этому хотя бы есть логичное объяснение: он младший из братьев, с которым никто не связывал особых надежд, который имел возможность вырасти мягким и добрым, а пережитая в недавнем прошлом трагедия и груз вины способны сломить и куда более сильного человека. Защите было бы интересно прочесть несколько глав от лица Мая, потому что мы видим его только через призму восприятия главной героини, а ее оценочные способности, мягко говоря, сомнительны. В то же время, со слов других героев книги мы получаем несколько иной образ Мая в недавнем прошлом — далеко не столь подушечный и невнятный. Защита считает, что образ героя в депрессивном состоянии и начало его пути к исцелению показаны блестяще! С другой стороны, нам жаль, что во время выздоровления князь натворил множество новых ошибок, в частности, женился на гомункуле. Впрочем, автор дает надежду на то, что эти ошибки тоже решаемы: в мире «Чистого листа» существуют разводы.
Итого: за образ Мая защита ставит твердую и уверенную восьмерку, за образ Майи — два балла, при всем уважении. Итого на двоих герои получают 5 баллов. Эту оценку для них защита и просит у уважаемого Судьи.
Судья
Обвинение выступило очень убедительно. Действительно, фигура Майи выглядит нелепой и картонной, раздражая на протяжении всего произведения. К Маю тоже имеются вопросы, хотя его образ куда более достоверен.
Судья поддерживает оценку в 4 балла и сожалеет, что образу Мая не хватило целостности для того, чтобы вытянуть общую оценку за главных героев на 5.
Оценка по этому пункту — 4 балла.
5. Проработанность образов второстепенных персонажей
Обвинение
Второстепенные персонажи в произведении предназначены для того, чтобы служить индикаторами проявления тех или иных черт характера главных персонажей. С их помощью автор ярко и отчетливо изображает своих основных героев. Что же мы видим в романе «Чистый лист»?
Самым заметным и ярким второстепенным героем является, конечно, Стеван Шешель — следователь и, вероятнее всего, сотрудник государственной безопасности крайне высокого ранга. Вот к этому персонажу у обвинения нет ни одной, даже самой малюсенькой претензии. Потому пусть все его прелести расписывает уважаемая Защита. Нам для общего представления хватает того, что Шешель обладает самым ярким и при этом самым целостным и правдоподобным характером во всей книге. Все его действия укладываются в рамки характера, и при этом персонаж имеет свое прошлое и собственный опыт. Обвинение уверено, что мы с удовольствием прочли бы какой-нибудь вбоквел о Стеване и Кокетке. Или даже полноценный роман. Уверены, там есть материал и для этого.
Любица — родня сестра Мая и единственная выжившая близкая родственница.
Эта дама с первого своего появления и до самого конца вызывала у обвинения исключительно оторопь и недоверие. Мы упорно ждали финала, где будет объявлено, что Любица на самом деле страдает тяжелейшим психическим расстройством или чем-то вроде синдрома неконтролируемых вспышек ярости. Но нет. Дело оказалось всего лишь в избалованности и чувстве вины. Мы не можем объяснить, чем ее обстоятельства отличаются от обстоятельств самого Недича. У него погибла та же самая семья, что и у Любицы. И чувство вины было ничуть не слабее, а то и сильнее. Однако он не впал в безумное буйство, не начал бросаться на сестру с матюками и обливать ее проходимца-мужа базарной бранью при каждой встрече. А вот Любица стала. И почему-то ее страдания, по мнению автора, ценнее и тяжелее чем страдания Недича. И потому ее можно извинить за скотское поведение, разгулы, растраты и всю ту яростную пену, которую она раз за разом вываливала на брата, а позже и на Майю.
Необоснованность пренебрежения воспитанием — вот главная претензия к автору в вопросе построения и подачи образа Любицы. Не может леди, которую воспитывали в той же семье, что и Мая, начисто забыть свои манеры и превратиться в базарную торговку. Если, конечно, у нее нет серьезного психического заболевания. Дистанция — это то, чему аристократов учат с детства.
Едва очнувшись на лабораторном столе:
«Глядя на его скисшую физиономию, я ощутила злорадство и едва удержалась от того, чтобы показать язык. Так-то! Будет знать, как свободную женщину «проектом» обзывать!»
«Даже немного обидно. Я, конечно, ничего о себе не помню, но вроде бы до сих пор не давала повода считать себя криворукой разрушительницей!»
Не смотря на все эти внешние признаки гиперактивности, они не затрагивают внутренние ощущения героини. Майе все равно, что происходит вокруг, с ней самой или другими людьми. Она абсолютно равнодушно относится к своему прошлому. Ей даже неинтересно, что с ней случилось, и как все это вообще произошло. Точно так же как неинтересно, что будет с ней дальше. Она словно живет одной текущей секундой. Без сожалений о прошлом, без планов на будущее.
«– Садитесь-садитесь, разговаривайте, а я лучше тут постою, — заверила я. — Все равно я ничего по делу не скажу, твой аэростат мне пока интересней. А еще, прости, но этот Стевич на меня так смотрит, словно прямо сейчас потащит на трепанацию. Я, может, и неестественным образом появилась на свет, но жить от этого хочу не меньше».
Обратите внимание, насколько неестественно равнодушно выглядит этот монолог. Человек, который едва появился на свет, не помнит совершенно ничего, не знает никого из окружающих, но странным образом имеет вполне отчетливо сложившиеся понятия о логике общества и происходящих событий, — буквально через несколько минут после обретения сознания отпускает шуточки в такой манере, будто ситуация касается не его собственной судьбы, а судьбы какой-то незначительной вещи вроде старой сумки или ненужного сапога. «Этот сапог мне весьма дорог, к вашему сведению». Большинство людей за судьбу своей кошки будут переживать более активно и эмоционально, чем Майя переживает за собственную судьбу.
И это невозможно списать на первый шок. Потому что именно таким образом Майя ведет себя на протяжении всей книги.
И в отличие от Недича, Майя в процессе повествования не меняется совершенно. Она входит в сюжет и добирается до финала практически неизменной (если не считать освоения простейшего магического фокуса). Недич никак не влияет на нее. Не заставляет ее мыслить иначе или совершать другие поступки. И этот факт еще больше убеждает нас в том, что Майя — лишь инструмент для изображения эволюции характера настоящего главного героя — Недича.
Кроме всего прочего, Майя имеет некоторые неприятные для искреннего и правдоподобного характера особенности. Временами ее словно зацикливает на чем-то. И таких вещей несколько. Без всяких разумных ограничений она называет Недича милым. Постоянно, всегда, при любом случае. Причем не в виде ласкового обращения, а именно как характеристика: «Он такой милый».
Автомобиль Недича она зовет исключительно «великолепным вороненым монстром», словно из мира вообще исчезли все другие эпитеты и слова для обозначения машин. Это словосочетание появляется в книге раз 10-20, создавая ощущение, что автор был настолько доволен придуманным эпитетом, что решил непременно обратить на него внимание всех, без исключения, читателей. У него получилось. Читатели заметили. Их это начало раздражать примерно с третьего повторения.
И точно так же навязчиво Майя комментирует собственные оговорки из «прошлой жизни».
Очень удобная позиция: «Не знаю, почему, но чувствую, что это так».
Водить машину? Умею.
Готовить? Могу.
Дирижабли, самолеты, воздушные шары? Все знаю, все умею.
Не знаю, откуда, но умею.
Это крайне мерисьюшная позиция, которая так и не получила в тексте совершенно никакого объяснения или разрешения. Откуда взялась героиня, что с ней случилось в прошлом, кто она такая и как попала сюда? Вопрос так и остался брошенным и нераскрытым. Обвинение негодует.
Отношения между Майей и Маем вызывают недоумение и оторопь. Возможно, мы не берем в расчет склонности и слабости людей к смене гендерных ролей и особенностям психологических образов в отношениях. Но нам не кажется, что многих людей привлекают роли «мама-сын» в сексуальных связях. А ведь эти герои строят отношения именно по такой схеме. Гиперактивная, напористая, наседочно-заботливая восьмидесятипятилетняя веселая старушка Майя и ее бесконечно «ну такой мииилый» то ли сын, то ли кот Май Недич. Неплохая, в общем-то, парочка. Интересная. Забавная. Ровно до первой любовной сцены.
Итак, бодрая баба Майя:
«Моей голове явно больше семнадцати лет. Хорошо так больше, раз в пять.
— Слушай, может, я уже бабушкой совсем старенькой была? Прожила жизнь и умерла естественной смертью? — предположила я весело.
— У тебя совсем неподходящий характер, — Май покосился на меня с сомнением.
— Ой, ну вот только не говори, что ты никогда не встречал энергичных старушек, которые фору молодым могут дать!»
И тряпочный мямля Май:
«— Недич, гнутую биту тебе в ухо, ты почему не в форме?!
— Гнат, но я… — совершенно растерялся Май.
— Бегом! — рявкнул тот. — Забыл, где раздевалка? Чтоб через пять минут мне со всеми разминался! Время пошло!
— Гнат, но как же…
— А девушку я у тебя временно реквизирую, — ехидно оборвал Гнат. — Верну после тренировки.
— Но…
— Четыре с половиной минуты!»
Но я… Как же… Нэ… Мнэ… Э…
Это князь. Преподаватель. Взрослый мужчина со статусом и тяжелым жизненным опытом.
Автор не раз ставит Недича в сравнение с сильными и жесткими альфа-самцами, такими как тренер Гнат или следователь Шешель. И везде Недич выглядит тюфяком.
Но будто и этого автору кажется мало. И образ Недича в описаниях, как тень, преследуют извечная растерянность, неуверенный взгляд, неуверенный тон и неуверенная улыбка.
Потому обвинение просто не поверило глазам, когда главные герои и правда занялись любовью. В этих отношениях и телодвижениях нет химии. Нет напряжения. Нет притяжения и эротизма.
Где восхищение и желание? Где страсть? Нет их. И мы легко можем назвать причину этого провала. Отсутствие восхищения мужчиной. И явная любовь взрослой женщины к маленькому мальчику.
«Да я, честно говоря, постоянно забываю, что ты уже был женат. Умом понимаю, что ты взрослый и более чем самостоятельный мужчина с хара?тером, но… — я развела руками.
— Но? — полюбопытствовал Май.
— Но ты такой милый, чтo я понимаю это только умом, — сформулировала наконец».
«Май, конечно, очень милый и симпатичный, но мне сейчас не замуж за него хочется, а усыновить и веником отгонять таких вот доброжелателей».
Милый — вот истинное определение и искреннее чувство, которое вызывает Май у Майи. Это мы и называем — необоснованные отношения. Когда персонажи послушно действуют по плану произведения. Но при этом ничего не чувствуют друг к другу. Когда женщина испытывает материнские чувства к человеку, открыто говорит ему в лицо, что не воспринимает его как мужчину, но при этом все равно занимается с ним сексом и выходит за него замуж… И весь спектр чувств, которые она испытывает к нему, это благодарность, умиление и забота...
Нет, для нас это непостижимо. Необъяснимо. Неоправданно. И совершенно не впечатляюще.
Подводя краткие итоги:
Образ главного героя Мая Недича впечатляет своеобразием характера. Он одновременно сильный и слабый, твердый и податливый. Он до глубины души благороден и чист. Его терпению позавидует даже Господь Бог. Недич проходит тяжелый путь воскрешения души, и на всем его протяжении совершает верные поступки и ни разу не оступается.
Это хороший сочный образ, обвинение не имеет к нему претензий, кроме одной — его неустойчивость. Местами Недич будто… сбоит, как плохо настроенный прибор. Его слабость, неуверенность и растерянность часто не к месту. Эти реакции никак не соответствуют всему, что до этого рассказывал нам о Недиче автор. Его положение, его обязанности, профессия и тяжелый жизненный опыт должны были гарантировать ему гораздо более твердый и уверенный характер. Поэтому вся его ватность и тюфяковость иногда выглядит как авторский произвол.
Образ вспомогательной героини гомункула Майи, по нашему глубочайшему убеждению, не состоялся. Он неубедителен, неискренен, и обвинение полным составом согласилось в том, что не верит в образ Майи ни на грош. Недич оказался неспособен повлиять на героиню и хоть как-то изменить ее. Ему не удалось даже привить ей элементарные правила этикета, несмотря на то, что она официально собирается стать женой князя.
Отношения между героями, на наш взгляд, абсолютно асексуальны и полностью лишены химии и эротизма. При таких исходных данных отношений и мнений друг о друге, секс между ними — явное излишество, что губительно для книги жанра любовного романа.
Обвинение просит по этому пункту оценку 4 балла.
Защита
В подсудимом романе два главных героя: Май Недич и гомункул Майя. И если какую-никакую эволюцию главного героя мы наблюдаем (хотя и не в том, чтобы из бесхребетного и неуверенного в себе «милого» он хотя бы в финале повел себя, как князь и глава рода), то Майя до последнего остается такой, какой предстает в самом начале. Этот образ не эволюционирует. И вовсе не потому, что расти и меняться героине некуда. Она напоминает щенка: лезет дружелюбно лизаться к тем, кто гладит, облаивает тех, кто пытается обидеть ее или «хозяина». Поначалу это выглядело забавно, но примерно к середине книги, когда стало ясно, что образ статичен и изменениям не подлежит, начало раздражать ощущением фальши.
Героиня как будто зашла на пару минут в чужое тело, как в очередное платье, и примеряет на себя реакции: ух ты, могу это, и вон то, и вот это знаю! А когда надоест, выйду из него, будто из игры. Для нее все понарошку и скорее напоминает театральное представление. Сейчас досталась роль легкомысленной Коломбины, но, быть может, в следующий раз она станет Капитаном Марвел и спасет мир!
Защита склонна полагать, что автор сознательно не стал развивать персонажа, но считает это грубой ошибкой, из-за которой разрушился весь образ, а милая солнечная девочка превратилась в раздражающую мерисью. Мы можем попытаться оправдать образ героини тем, что любовный роман не требует детальной проработки, но проблема в том, что как раз требует. И этот образ может показаться убедительным лишь непритязательному читателю, которого вполне устроит маска с раз и навсегда прорисованной эмоцией. Защита согласна, что иногда каждому человеку следует расслабиться, разгрузить мозг, но это не значит, что нужно вовсе прекращать мыслить. Образ главной героини не удался.
А вот с героем все куда интереснее. С точки зрения защиты, главного героя, Мая Недича, лучше всего характеризует следующая цитата:
«— П-ф-ф! — пренебрежительно фыркнул следователь. — Ты посмотри на своего благоверного и сама подумай: можно этого человека всерьез подозревать в чем-то дурном? Да у него на лбу вот такими буквами написано: «Фатальное хроническое благородство, доходящее до идиотизма», — сообщил Шешель, широко разводя ладони для демонстрации размера букв».
Он действительно благороден. Неуверен в себе. Подвержен чужому влиянию. Однако этому хотя бы есть логичное объяснение: он младший из братьев, с которым никто не связывал особых надежд, который имел возможность вырасти мягким и добрым, а пережитая в недавнем прошлом трагедия и груз вины способны сломить и куда более сильного человека. Защите было бы интересно прочесть несколько глав от лица Мая, потому что мы видим его только через призму восприятия главной героини, а ее оценочные способности, мягко говоря, сомнительны. В то же время, со слов других героев книги мы получаем несколько иной образ Мая в недавнем прошлом — далеко не столь подушечный и невнятный. Защита считает, что образ героя в депрессивном состоянии и начало его пути к исцелению показаны блестяще! С другой стороны, нам жаль, что во время выздоровления князь натворил множество новых ошибок, в частности, женился на гомункуле. Впрочем, автор дает надежду на то, что эти ошибки тоже решаемы: в мире «Чистого листа» существуют разводы.
Итого: за образ Мая защита ставит твердую и уверенную восьмерку, за образ Майи — два балла, при всем уважении. Итого на двоих герои получают 5 баллов. Эту оценку для них защита и просит у уважаемого Судьи.
Судья
Обвинение выступило очень убедительно. Действительно, фигура Майи выглядит нелепой и картонной, раздражая на протяжении всего произведения. К Маю тоже имеются вопросы, хотя его образ куда более достоверен.
Судья поддерживает оценку в 4 балла и сожалеет, что образу Мая не хватило целостности для того, чтобы вытянуть общую оценку за главных героев на 5.
Оценка по этому пункту — 4 балла.
5. Проработанность образов второстепенных персонажей
Обвинение
Второстепенные персонажи в произведении предназначены для того, чтобы служить индикаторами проявления тех или иных черт характера главных персонажей. С их помощью автор ярко и отчетливо изображает своих основных героев. Что же мы видим в романе «Чистый лист»?
Самым заметным и ярким второстепенным героем является, конечно, Стеван Шешель — следователь и, вероятнее всего, сотрудник государственной безопасности крайне высокого ранга. Вот к этому персонажу у обвинения нет ни одной, даже самой малюсенькой претензии. Потому пусть все его прелести расписывает уважаемая Защита. Нам для общего представления хватает того, что Шешель обладает самым ярким и при этом самым целостным и правдоподобным характером во всей книге. Все его действия укладываются в рамки характера, и при этом персонаж имеет свое прошлое и собственный опыт. Обвинение уверено, что мы с удовольствием прочли бы какой-нибудь вбоквел о Стеване и Кокетке. Или даже полноценный роман. Уверены, там есть материал и для этого.
Любица — родня сестра Мая и единственная выжившая близкая родственница.
Эта дама с первого своего появления и до самого конца вызывала у обвинения исключительно оторопь и недоверие. Мы упорно ждали финала, где будет объявлено, что Любица на самом деле страдает тяжелейшим психическим расстройством или чем-то вроде синдрома неконтролируемых вспышек ярости. Но нет. Дело оказалось всего лишь в избалованности и чувстве вины. Мы не можем объяснить, чем ее обстоятельства отличаются от обстоятельств самого Недича. У него погибла та же самая семья, что и у Любицы. И чувство вины было ничуть не слабее, а то и сильнее. Однако он не впал в безумное буйство, не начал бросаться на сестру с матюками и обливать ее проходимца-мужа базарной бранью при каждой встрече. А вот Любица стала. И почему-то ее страдания, по мнению автора, ценнее и тяжелее чем страдания Недича. И потому ее можно извинить за скотское поведение, разгулы, растраты и всю ту яростную пену, которую она раз за разом вываливала на брата, а позже и на Майю.
Необоснованность пренебрежения воспитанием — вот главная претензия к автору в вопросе построения и подачи образа Любицы. Не может леди, которую воспитывали в той же семье, что и Мая, начисто забыть свои манеры и превратиться в базарную торговку. Если, конечно, у нее нет серьезного психического заболевания. Дистанция — это то, чему аристократов учат с детства.
