– Что? – Человек почему-то не понял вопроса, и я решила пойти ва-банк и, понизив голос, почти прошептала:
– Я от Тамары Егоровны с похорон.
– Надежда? - осведомился мужчина.
– Да.
– Где стоит машина? Сейчас подъеду.
Когда разговор был уже завершен, я поняла, что стоимость мне так и не сообщили.
Когда телефон зазвонил, Юрец занимался тем, что раскладывал свои немногочисленные вещи по местам в опрятной однушке с нехитрым ремонтом, которую он снял в старом панельном доме.
На следующий день после дядькиных похорон он за пару часов нашел себе удобный и недорогой вариант, и внес залог и оплату за месяц, с перспективой заехать уже в субботу.
Домочадцы с удивлением смотрели, как он скидывает в две спортивные сумки все свои пожитки.
– Может, обидели чем? – тихо спросила Никитку жена.
– Да хорошо все вроде было. Юрец, а ты куда собрался-то? – крикнул он старшему брату.
Тот ответил коротко:
– Снял квартиру, переезжаю. Давно собирался.
– Так это, обиделся что ли? Это из-за того, что я на похороны не поехал?
–Да нет. Просто решил, что вам своей семьей лучше будет, а мне собой заниматься нужно.
– Юр, да ты чего! - стали отговаривать его и невестка, и брат, но оба понимали, что давно хотят пожить своей семьей.
– Дядь Юр, ты куда? - из комнаты выбежала племяшка и обняла его за ноги.
Но Юрец уже все решил.
– Батя, ты тоже собирайся! Со мной жить будешь.
Отец пробурчал с дивана что-то явно неодобрительное.
– Этого только с диваном и телеком погрузчиком вывозить, – пошутил Никита. – Да и куда ему, он тут уже корнями прирос.
– Ну пусть подумает,– сказал Юрец.
Пользоваться услугами собственного ИП ему не пришлось – вещей оказалось настолько мало, что он сам запросто справился с переездом.
В квартире он снова осмотрелся, уже на правах хозяина: чисто, опрятно, мебели немного, но тем лучше. Из одежды у него было две куртки на все случаи жизни, стопка футболок, трусы и носки, пара джинсов, и пара же кроссовок, делившихся по сезону на летние и зимние. Ну и конечно, парадная синяя рубашка. Кружку с изображением знака зодиака «Телец» (хотя сам был стрельцом), он поставил на полку с другими разношёрстными кружками, бритвенный прибор и шампунь-гель для душа забросил в ванную. Все. Живи да радуйся.
В кармане затренькал телефон: женский голос, и явная ошибка номером. Он уже хотел бросить «мы такие услуги не оказываем», как услышал пояснение про Тамару и похороны. Надежда!
Он поменял футболку. Взял ключи и обулся. В дверях остановился и задумался, посмотрел на себя в зеркало старомодного трюмо, втянул живот, потрогал щетину. Разулся, вернул куртку на крючок, зашел в ванную. Побрился, слегка оцарапав кожу на подбородке, обкапавшись пеной и водой. Снова переодел футболку. Наконец, вышел из квартиры.
Дом, в котором он теперь жил располагался не на улице, а в переулке. Юрцу слово «переулок» нравилось больше, чем «улица»: звучало уютнее. Двор ему тоже определенно был по душе, хоть и компактный, но парковку всегда можно найти. И даже детские крики с площадки сейчас не раздражали, а скорее умиляли и вызывали ностальгию.
Он сел в свою рабочую верную «хонду» и нажал на педаль газа, чувствуя себя то ли чип-и-дэйлом, то ли рыцарем, спешащим на помощь прекрасной даме. По дороге поймал себя на чувстве легкого волнения, будто перед первым свиданием, и чтобы не ляпнуть чего лишнего, продумывал заранее, что и как скажет.
В указанном месте стоял маленький темно-синий «витц», а Надежды не было. Вернее, была какая-то девушка, но на ту Надежду с похорон дядь Саши похожая мало. Увидев его, вытаскивающего из багажника провода, девушка встрепенулась и помахала ему рукой.
– Надежда? – на всякий случай уточнил он. Потому как на похоронах Надя показалась ему старше, больше что ли, крупнее. Сейчас она стояла в светлом пуховичке и голубых джинсах, симпатичная, улыбчивая, в капюшоне, наброшенном на пышные рыжие волосы.
– Да! Ой, а вы же Юрий, да? – спросила она. – Вы же мне водку предлагали?
– Предлагал. – согласился Юрец. – Но не то, чтобы от всей души. А больше из приличия. Давайте я подъеду к вашей поближе.
Задача с аккумулятором была для него ерундовой, а вот сам акб у «витца» оказался совсем слабеньким, но все-таки послушно заурчал со второй попытки.
– Вам бы по-хорошему вообще его заменить. Он полумертвый. Масло в двигателе давно смотрели? – И потянулся к щупу.
Судя по возникшей паузе, и растерянному взгляду, про масло Надежда вообще не вспоминала.
– Понятно.
– Ну я заменю, потом, – оправдалась она. – Я как раз собиралась. А вы не сказали по телефону стоимость.
- Так я же от Тамары. С похорон. Бесплатно.
- Да ну бросьте, – застеснялась Надя. – Это же время своё личное в субботу тратить на малознакомого человека. Но Юрец никаких денег и переводов не принял.
И тогда она предложила:
– Ну пойдемте тогда я вас чаем хотя бы напою.
На чай подмерзший Юрец согласился.
В Надиной квартире хорошо пахло, было уютно и очень по-девичьи: какие-то статуэтки, маленькие книжки на полках, напольная ваза с неясной Юрцу композицией из длинных перьев и колосьев.
– А это мне подарили! Говорят, чтобы деньги водились, нужно павлиньи перья в квартире держать. Проходите на кухню за стол, не стесняйтесь.
- А я-то, дурак, работаю, чтобы деньги водились, а надо было перо купить, – неловко пошутил он, размышляя попутно о том, согласен ли павлин с такими приметами. И еще о том, как половчее перейти на «ты».
– Ну вот, я тоже работаю. Перо, бракованное что ли, не включается. Бедные павлины вообще, наверное, в шоке будут, если узнают, зачем им люди хвосты выщипывают, – засмеялась Надя, доставая кружки и щелкая кнопкой чайника. – И кстати, можно на «ты»? Ко мне, если что, можно, – и заулыбалась, скрывая смущение.
«Мысли мои читает что ли», - подумалось Юрцу.
– Можно, – сказал он и не придумал, как продолжить дальше. Повисло неловкое молчание, Юрец сидел за столом, нервно подергивая ногой. Вдруг на ногу навалилось что-то мягкое, и резкая боль в пятке заставила его подскочить с криком «аой».
– Конфуций!!! – заорала Надежда, отчего Юрец и вовсе чуть не испачкал штаны. – Изыди!
Дымчатое пушистое нечто выскочило из-под кухонного уголка и метнулось из кухни в коридор.
– Извини, он в последнее время нервный какой-то стал. Авитаминоз что ли, или март чует.
Надя выставила чашки с чаем, печенье и маленькие конфетки на стол. Разговор все еще не клеился, придуманные заранее темы из головы Юрца улетучились, и он сосредоточился на маленькой чашке чая в своих руках, которая, казалось только делала акцент на его неуклюжести. На чашке были изображены желтые утята с голубыми ленточками на шеях. Что-то слишком милое для его понимания.
– Ой, я совсем забыла, у меня же еще чизкейк есть! В холодильнике. Я тут попробовала приготовить впервые. А есть особо некому, вот уже четвертый день доедаю. Но ты не волнуйся, - заверила она Юрца, подумав, что он испугается четырехдневного чизкейка, - он только вкуснее становится в холодильнике.
В жизни Юрца было немного вещей, которых он мог испугаться, и чизкейк точно в их число не входил. Но само слово звучало как-то не совсем добро, как будто пришло сюда, на эту маленькую славную кухню, из жизни его бывшей жены Натальи: у той все были какие-то нью-йорки, месседжи, пасты и ланчи, чизкейк явно был из той же оперы. Надя достала обычный с виду тортик, положила кусочек на тарелку и подала вилку.
Юрец помотрел на таинственный чизкейк, как на тигра, которого нужно подчинить своей воле, то есть желудку. «Хоть бы съедобно было», - пронеслось в голове. Надя глядела на него пристально, не оставляя шанса скрыть реакцию.
Юрец аккуратно отломил кусочек мягкой белой субстанции, похожей на творожную запеканку, стал медленно подносить его ко рту. Надежда смотрела, слегка прищурившись.
Когда чизкейк был на расстоянии пары-тройки сантиметров ото рта, Юрцу почему-то стало жутко. Но он переборол желание зажмуриться, что облегчило бы задачу, как в детстве, когда на спор ешь червяка, и мужественно положил в рот кусок десерта.
– Ну как? – спросила Надя.
– Ошень вкуфно. – сказал он с набитым ртом. Штука, действительно, оказалась потрясающе вкусной. – Сама пекла?
– Да! – гордо сказала Надежда. – Еще кусочек?
Надину квартиру Юрец покидал, сраженный наповал тремя кусками чизкейка, уютом, обаянием хозяйки, и с отвратительно саднящей пяткой.
Я закрыла за Юрием дверь и пошла убирать чашки и еду со стола. Какое счастье, что с чизкейком покончено одним махом, и мне теперь можно с чистой совестью садиться на правильное питание. А правильное питание в трансформационных вопросах – это половина дела. Поправила павлинье перо в вазе.
– Ну, Конфуций, ну злодей! – напустилась я на кота. – Что ж ты меня так позоришь перед людьми? Ууу, дикошарина!
Конфуций, задравший заднюю лапу для наведения лоска, посмотрел на меня равнодушно: мол, одной человеческой пяткой больше, одной меньше. Что это значит в масштабах Вселенной?
Когда я увидела, что после звонка по номеру с визитки ко мне на помощь приехал тот самый Юрий, с которым меня пытались свести на похоронах Викторыча, в голове моей тут же сложилась полная картина коварства Егоровны. Какой еще кинжал за пазухой держит эта невыносимая женщина?
Повезло, что Юрец, как его называли родственники, оказался вполне адекватным, видимо, сам не в восторге от сводничества. Мое негативное отношение к нему, вызванное неудачной первой встречей, в корне изменилось. И машинку прикурил, и с маслом обещал помочь, но там уже чизкейком не отделаешься, нужно будет все-таки деньги предложить понастойчивее, итак неловко вышло.
Наспех наведя порядок на кухне, я отправилась выполнять остальные пункты субботнего плана. Пока шла к машине, в кармане пиликнуло сообщение:
«Привет, Надя! Могу завтра в 4 заехать. Немного погуляем, потом зайдем куда-нить кофейку попьем. Нормально?»
Ага, это Сергей. Выждала несколько минут, чтобы не думал, что я только и делаю, что караулю сообщения, и ответила:
«Привет, договорились. Адрес помнишь?»
«Помню» и смайлик прилетели в ответ.
Я поехала в ближайший небольшой торговый центр, где отвела душеньку по полной программе. Выбрала новую куртку модного силуэта, к ней долго и мучительно подбирала шапку и шарф, которые к тому же выгодно бы смотрелись с моей новой прической и позволяли не испортить укладку. После примерки целого вороха шапок остановила свой выбор на зеленом вязаном капоре, который служил и шапкой, и шарфом одновременно. Всё в комплекте выглядело весьма эффектно.
Денежки на карте таяли, как прошлогодний снег, где-то в глубине души сидела маленькая Надюха в очках и с калькулятором и укоризненно качала головой. Но я затолкала вредную колючку поглубже за пазуху и совершила налёт один из самых известных магазинов косметики. Там, помня заветы своей утренней Феи-Крестной выбрала себе румяна нежного персикового оттенка и две новых помады: одну нейтральную нюдово-коричневую, вторую насыщенного ягодно-красного цвета – на случай покорения мира.
На полках со средствами по уходу за телом бросилась в глаза ярко-оранжевая банка, на этикетке которой было изображено стройное женское тело и написано «Stop-целлюлит. Сила кайенского перца!». Я подобными обертываниями когда-то пользовалась, хоть и жгли они кожу неприятно, но в комплексе с диетой и спортом, можно было заметить эффект. Хапуга-Надька и эту банку сгребла в свою бездонную корзину.
Хотела выбрать еще духи, но ни один аромат не зацепил. А к совсем дорогим а-ля «нишевая парфюмерия» я все-таки опасалась подходить ближе, чем на полтора метра: потратить полдивана на одну позицию даже для обновленной Надежды было чересчур.
Потом «ботинки и вовсе понесли Митю» по отделам с джинсами, платьями, кофтами, сумками, очнулась я где-то в цокольном этаже, примеряя новые кожаные сапоги. Там уже взяла себя и все пакеты с накупленным в руки и счастливо уставшая потащилась на парковку. До дома добралась без происшествий, блаженно разобрала покупки, и с мыслями о том, почему нельзя вот так вот проводить каждый день, смыла трудовые подвиги в душе и завалилась в постель с Конфуцием и «Милым другом» Ги де Мопассана.
Свои новые правила сформулировала и записала в заметках телефона:
1. Флиртуй, будь красивой, будь легкой!
2. Будь легче в прямом смысле: следи за тем, что ешь!
3. Жалей себя, а не на себя.
4. Благодари Вселенную (даже за Егоровну)
5. Читай классику, Надя!
6. -
Пункт 6 пока не придумала и решила записать позднее.
Открыла Мопассана, стала читать:
«Получив у кассирши сдачу с пяти франков, Жорж Дюруа вышел из ресторана...»
Мысли никак не могли зацепиться за книгу и то и дело отвлекали меня. Если мы будем гулять, то нужно обуться удобно. Или в сапогах идти?
«Получив у кассирши сдачу с пяти франков, Жорж Дюруа вышел из ресторана. Хорошо сложенный от природы, сохранивший еще военную выправку, он выставил грудь вперед, привычным молодцеватым жестом закрутил усы…» Усы. Зря я на депиляцию не записалась, а то мало ли. Какие мало ли, Надя? Блюди девичью честь смолоду! Хотя смолоду уже не получится. Читай, давай.
«Получив у кассирши сдачу с пяти франков, Жорж Дюруа вышел из ресторана. Хорошо сложенный от природы, сохранивший еще военную выправку, он выставил грудь вперед, привычным молодцеватым жестом закрутил усы и окинул запоздалых посетителей быстрым и зорким взглядом…»
Книга выскользнула из рук, глаза закрылись сами по себе. Конфуций приятной тяжестью грел ноги.
Я накрываю на стол. Ставлю белоснежную фарфоровую супницу посередине, расставляю вокруг тарелки. Тянусь к выдвижному ящику за ложками. Сергей сидит за столом и читает газету. Здесь же, с нетерпением стуча ногами о кухонный уголок, сидят наши дети – два сорванца Мишка и Пашка, одетые в одинаковые светлые футболочки и темные шортики. Сергей, отрываясь от газеты, ворчит на них, чтобы не шумели. Поворачиваюсь к нему с улыбкой, привычным молодцеватым жестом закручивая усы.. Что? В недоумении ощупываю лицо и бросаюсь в прихожую к зеркалу. Истошный крик вырывается из моей груди.
Проснулась в холодном поту и принялась трогать свое лицо. Слава Богу, приснилось. Нет, Надька, не надо тебе классику читать, не надо. Пункт 5 вычеркиваем. Благодарю тебя, Вселенная, за то, что это всего лишь сон. На часах уже перевалило за девять. Столько спать не каждый может, неудивительно, что ерунда снится.
Итак, трансформационный день икс, на который у меня уже есть план: фитнес, легкий завтрак, небольшая уборка, душ и приведение себя в порядок. Времени полно!
Даешь легким женщинам легкие завтраки! Но сначала решила полежать немного в кровати, почитать, что там в мире происходит, полистать соцсети. За окном с крыши вниз спикировала сосулька. Похоже, оттепель. Дело идет к весне, но я-то знаю, что февраль просто отводит мне глаза, а сам ждет, когда Надька начнет радоваться теплу, и тут же покажет фигушку в виде пары десятков градусов ниже ноля или лютого ветра.
Алиса, включи «Уходи, февраль» Fleur! Уже много лет, каждый февраль в моей голове крутится эта песня и не отпускает, пока я не прослушаю ее от начала и до конца. Колонка не сразу нашла нужное, но вскоре заиграла переливами фортепьяно и флейты.
– Я от Тамары Егоровны с похорон.
– Надежда? - осведомился мужчина.
– Да.
– Где стоит машина? Сейчас подъеду.
Когда разговор был уже завершен, я поняла, что стоимость мне так и не сообщили.
Когда телефон зазвонил, Юрец занимался тем, что раскладывал свои немногочисленные вещи по местам в опрятной однушке с нехитрым ремонтом, которую он снял в старом панельном доме.
На следующий день после дядькиных похорон он за пару часов нашел себе удобный и недорогой вариант, и внес залог и оплату за месяц, с перспективой заехать уже в субботу.
Домочадцы с удивлением смотрели, как он скидывает в две спортивные сумки все свои пожитки.
– Может, обидели чем? – тихо спросила Никитку жена.
– Да хорошо все вроде было. Юрец, а ты куда собрался-то? – крикнул он старшему брату.
Тот ответил коротко:
– Снял квартиру, переезжаю. Давно собирался.
– Так это, обиделся что ли? Это из-за того, что я на похороны не поехал?
–Да нет. Просто решил, что вам своей семьей лучше будет, а мне собой заниматься нужно.
– Юр, да ты чего! - стали отговаривать его и невестка, и брат, но оба понимали, что давно хотят пожить своей семьей.
– Дядь Юр, ты куда? - из комнаты выбежала племяшка и обняла его за ноги.
Но Юрец уже все решил.
– Батя, ты тоже собирайся! Со мной жить будешь.
Отец пробурчал с дивана что-то явно неодобрительное.
– Этого только с диваном и телеком погрузчиком вывозить, – пошутил Никита. – Да и куда ему, он тут уже корнями прирос.
– Ну пусть подумает,– сказал Юрец.
Пользоваться услугами собственного ИП ему не пришлось – вещей оказалось настолько мало, что он сам запросто справился с переездом.
В квартире он снова осмотрелся, уже на правах хозяина: чисто, опрятно, мебели немного, но тем лучше. Из одежды у него было две куртки на все случаи жизни, стопка футболок, трусы и носки, пара джинсов, и пара же кроссовок, делившихся по сезону на летние и зимние. Ну и конечно, парадная синяя рубашка. Кружку с изображением знака зодиака «Телец» (хотя сам был стрельцом), он поставил на полку с другими разношёрстными кружками, бритвенный прибор и шампунь-гель для душа забросил в ванную. Все. Живи да радуйся.
В кармане затренькал телефон: женский голос, и явная ошибка номером. Он уже хотел бросить «мы такие услуги не оказываем», как услышал пояснение про Тамару и похороны. Надежда!
Он поменял футболку. Взял ключи и обулся. В дверях остановился и задумался, посмотрел на себя в зеркало старомодного трюмо, втянул живот, потрогал щетину. Разулся, вернул куртку на крючок, зашел в ванную. Побрился, слегка оцарапав кожу на подбородке, обкапавшись пеной и водой. Снова переодел футболку. Наконец, вышел из квартиры.
Дом, в котором он теперь жил располагался не на улице, а в переулке. Юрцу слово «переулок» нравилось больше, чем «улица»: звучало уютнее. Двор ему тоже определенно был по душе, хоть и компактный, но парковку всегда можно найти. И даже детские крики с площадки сейчас не раздражали, а скорее умиляли и вызывали ностальгию.
Он сел в свою рабочую верную «хонду» и нажал на педаль газа, чувствуя себя то ли чип-и-дэйлом, то ли рыцарем, спешащим на помощь прекрасной даме. По дороге поймал себя на чувстве легкого волнения, будто перед первым свиданием, и чтобы не ляпнуть чего лишнего, продумывал заранее, что и как скажет.
В указанном месте стоял маленький темно-синий «витц», а Надежды не было. Вернее, была какая-то девушка, но на ту Надежду с похорон дядь Саши похожая мало. Увидев его, вытаскивающего из багажника провода, девушка встрепенулась и помахала ему рукой.
– Надежда? – на всякий случай уточнил он. Потому как на похоронах Надя показалась ему старше, больше что ли, крупнее. Сейчас она стояла в светлом пуховичке и голубых джинсах, симпатичная, улыбчивая, в капюшоне, наброшенном на пышные рыжие волосы.
– Да! Ой, а вы же Юрий, да? – спросила она. – Вы же мне водку предлагали?
– Предлагал. – согласился Юрец. – Но не то, чтобы от всей души. А больше из приличия. Давайте я подъеду к вашей поближе.
Задача с аккумулятором была для него ерундовой, а вот сам акб у «витца» оказался совсем слабеньким, но все-таки послушно заурчал со второй попытки.
– Вам бы по-хорошему вообще его заменить. Он полумертвый. Масло в двигателе давно смотрели? – И потянулся к щупу.
Судя по возникшей паузе, и растерянному взгляду, про масло Надежда вообще не вспоминала.
– Понятно.
– Ну я заменю, потом, – оправдалась она. – Я как раз собиралась. А вы не сказали по телефону стоимость.
- Так я же от Тамары. С похорон. Бесплатно.
- Да ну бросьте, – застеснялась Надя. – Это же время своё личное в субботу тратить на малознакомого человека. Но Юрец никаких денег и переводов не принял.
И тогда она предложила:
– Ну пойдемте тогда я вас чаем хотя бы напою.
На чай подмерзший Юрец согласился.
В Надиной квартире хорошо пахло, было уютно и очень по-девичьи: какие-то статуэтки, маленькие книжки на полках, напольная ваза с неясной Юрцу композицией из длинных перьев и колосьев.
– А это мне подарили! Говорят, чтобы деньги водились, нужно павлиньи перья в квартире держать. Проходите на кухню за стол, не стесняйтесь.
- А я-то, дурак, работаю, чтобы деньги водились, а надо было перо купить, – неловко пошутил он, размышляя попутно о том, согласен ли павлин с такими приметами. И еще о том, как половчее перейти на «ты».
– Ну вот, я тоже работаю. Перо, бракованное что ли, не включается. Бедные павлины вообще, наверное, в шоке будут, если узнают, зачем им люди хвосты выщипывают, – засмеялась Надя, доставая кружки и щелкая кнопкой чайника. – И кстати, можно на «ты»? Ко мне, если что, можно, – и заулыбалась, скрывая смущение.
«Мысли мои читает что ли», - подумалось Юрцу.
– Можно, – сказал он и не придумал, как продолжить дальше. Повисло неловкое молчание, Юрец сидел за столом, нервно подергивая ногой. Вдруг на ногу навалилось что-то мягкое, и резкая боль в пятке заставила его подскочить с криком «аой».
– Конфуций!!! – заорала Надежда, отчего Юрец и вовсе чуть не испачкал штаны. – Изыди!
Дымчатое пушистое нечто выскочило из-под кухонного уголка и метнулось из кухни в коридор.
– Извини, он в последнее время нервный какой-то стал. Авитаминоз что ли, или март чует.
Надя выставила чашки с чаем, печенье и маленькие конфетки на стол. Разговор все еще не клеился, придуманные заранее темы из головы Юрца улетучились, и он сосредоточился на маленькой чашке чая в своих руках, которая, казалось только делала акцент на его неуклюжести. На чашке были изображены желтые утята с голубыми ленточками на шеях. Что-то слишком милое для его понимания.
– Ой, я совсем забыла, у меня же еще чизкейк есть! В холодильнике. Я тут попробовала приготовить впервые. А есть особо некому, вот уже четвертый день доедаю. Но ты не волнуйся, - заверила она Юрца, подумав, что он испугается четырехдневного чизкейка, - он только вкуснее становится в холодильнике.
В жизни Юрца было немного вещей, которых он мог испугаться, и чизкейк точно в их число не входил. Но само слово звучало как-то не совсем добро, как будто пришло сюда, на эту маленькую славную кухню, из жизни его бывшей жены Натальи: у той все были какие-то нью-йорки, месседжи, пасты и ланчи, чизкейк явно был из той же оперы. Надя достала обычный с виду тортик, положила кусочек на тарелку и подала вилку.
Юрец помотрел на таинственный чизкейк, как на тигра, которого нужно подчинить своей воле, то есть желудку. «Хоть бы съедобно было», - пронеслось в голове. Надя глядела на него пристально, не оставляя шанса скрыть реакцию.
Юрец аккуратно отломил кусочек мягкой белой субстанции, похожей на творожную запеканку, стал медленно подносить его ко рту. Надежда смотрела, слегка прищурившись.
Когда чизкейк был на расстоянии пары-тройки сантиметров ото рта, Юрцу почему-то стало жутко. Но он переборол желание зажмуриться, что облегчило бы задачу, как в детстве, когда на спор ешь червяка, и мужественно положил в рот кусок десерта.
– Ну как? – спросила Надя.
– Ошень вкуфно. – сказал он с набитым ртом. Штука, действительно, оказалась потрясающе вкусной. – Сама пекла?
– Да! – гордо сказала Надежда. – Еще кусочек?
Надину квартиру Юрец покидал, сраженный наповал тремя кусками чизкейка, уютом, обаянием хозяйки, и с отвратительно саднящей пяткой.
***
Я закрыла за Юрием дверь и пошла убирать чашки и еду со стола. Какое счастье, что с чизкейком покончено одним махом, и мне теперь можно с чистой совестью садиться на правильное питание. А правильное питание в трансформационных вопросах – это половина дела. Поправила павлинье перо в вазе.
– Ну, Конфуций, ну злодей! – напустилась я на кота. – Что ж ты меня так позоришь перед людьми? Ууу, дикошарина!
Конфуций, задравший заднюю лапу для наведения лоска, посмотрел на меня равнодушно: мол, одной человеческой пяткой больше, одной меньше. Что это значит в масштабах Вселенной?
Когда я увидела, что после звонка по номеру с визитки ко мне на помощь приехал тот самый Юрий, с которым меня пытались свести на похоронах Викторыча, в голове моей тут же сложилась полная картина коварства Егоровны. Какой еще кинжал за пазухой держит эта невыносимая женщина?
Повезло, что Юрец, как его называли родственники, оказался вполне адекватным, видимо, сам не в восторге от сводничества. Мое негативное отношение к нему, вызванное неудачной первой встречей, в корне изменилось. И машинку прикурил, и с маслом обещал помочь, но там уже чизкейком не отделаешься, нужно будет все-таки деньги предложить понастойчивее, итак неловко вышло.
Наспех наведя порядок на кухне, я отправилась выполнять остальные пункты субботнего плана. Пока шла к машине, в кармане пиликнуло сообщение:
«Привет, Надя! Могу завтра в 4 заехать. Немного погуляем, потом зайдем куда-нить кофейку попьем. Нормально?»
Ага, это Сергей. Выждала несколько минут, чтобы не думал, что я только и делаю, что караулю сообщения, и ответила:
«Привет, договорились. Адрес помнишь?»
«Помню» и смайлик прилетели в ответ.
Я поехала в ближайший небольшой торговый центр, где отвела душеньку по полной программе. Выбрала новую куртку модного силуэта, к ней долго и мучительно подбирала шапку и шарф, которые к тому же выгодно бы смотрелись с моей новой прической и позволяли не испортить укладку. После примерки целого вороха шапок остановила свой выбор на зеленом вязаном капоре, который служил и шапкой, и шарфом одновременно. Всё в комплекте выглядело весьма эффектно.
Денежки на карте таяли, как прошлогодний снег, где-то в глубине души сидела маленькая Надюха в очках и с калькулятором и укоризненно качала головой. Но я затолкала вредную колючку поглубже за пазуху и совершила налёт один из самых известных магазинов косметики. Там, помня заветы своей утренней Феи-Крестной выбрала себе румяна нежного персикового оттенка и две новых помады: одну нейтральную нюдово-коричневую, вторую насыщенного ягодно-красного цвета – на случай покорения мира.
На полках со средствами по уходу за телом бросилась в глаза ярко-оранжевая банка, на этикетке которой было изображено стройное женское тело и написано «Stop-целлюлит. Сила кайенского перца!». Я подобными обертываниями когда-то пользовалась, хоть и жгли они кожу неприятно, но в комплексе с диетой и спортом, можно было заметить эффект. Хапуга-Надька и эту банку сгребла в свою бездонную корзину.
Хотела выбрать еще духи, но ни один аромат не зацепил. А к совсем дорогим а-ля «нишевая парфюмерия» я все-таки опасалась подходить ближе, чем на полтора метра: потратить полдивана на одну позицию даже для обновленной Надежды было чересчур.
Потом «ботинки и вовсе понесли Митю» по отделам с джинсами, платьями, кофтами, сумками, очнулась я где-то в цокольном этаже, примеряя новые кожаные сапоги. Там уже взяла себя и все пакеты с накупленным в руки и счастливо уставшая потащилась на парковку. До дома добралась без происшествий, блаженно разобрала покупки, и с мыслями о том, почему нельзя вот так вот проводить каждый день, смыла трудовые подвиги в душе и завалилась в постель с Конфуцием и «Милым другом» Ги де Мопассана.
Свои новые правила сформулировала и записала в заметках телефона:
1. Флиртуй, будь красивой, будь легкой!
2. Будь легче в прямом смысле: следи за тем, что ешь!
3. Жалей себя, а не на себя.
4. Благодари Вселенную (даже за Егоровну)
5. Читай классику, Надя!
6. -
Пункт 6 пока не придумала и решила записать позднее.
Открыла Мопассана, стала читать:
«Получив у кассирши сдачу с пяти франков, Жорж Дюруа вышел из ресторана...»
Мысли никак не могли зацепиться за книгу и то и дело отвлекали меня. Если мы будем гулять, то нужно обуться удобно. Или в сапогах идти?
«Получив у кассирши сдачу с пяти франков, Жорж Дюруа вышел из ресторана. Хорошо сложенный от природы, сохранивший еще военную выправку, он выставил грудь вперед, привычным молодцеватым жестом закрутил усы…» Усы. Зря я на депиляцию не записалась, а то мало ли. Какие мало ли, Надя? Блюди девичью честь смолоду! Хотя смолоду уже не получится. Читай, давай.
«Получив у кассирши сдачу с пяти франков, Жорж Дюруа вышел из ресторана. Хорошо сложенный от природы, сохранивший еще военную выправку, он выставил грудь вперед, привычным молодцеватым жестом закрутил усы и окинул запоздалых посетителей быстрым и зорким взглядом…»
Книга выскользнула из рук, глаза закрылись сами по себе. Конфуций приятной тяжестью грел ноги.
Глава 6. Козырь в рукаве
Я накрываю на стол. Ставлю белоснежную фарфоровую супницу посередине, расставляю вокруг тарелки. Тянусь к выдвижному ящику за ложками. Сергей сидит за столом и читает газету. Здесь же, с нетерпением стуча ногами о кухонный уголок, сидят наши дети – два сорванца Мишка и Пашка, одетые в одинаковые светлые футболочки и темные шортики. Сергей, отрываясь от газеты, ворчит на них, чтобы не шумели. Поворачиваюсь к нему с улыбкой, привычным молодцеватым жестом закручивая усы.. Что? В недоумении ощупываю лицо и бросаюсь в прихожую к зеркалу. Истошный крик вырывается из моей груди.
Проснулась в холодном поту и принялась трогать свое лицо. Слава Богу, приснилось. Нет, Надька, не надо тебе классику читать, не надо. Пункт 5 вычеркиваем. Благодарю тебя, Вселенная, за то, что это всего лишь сон. На часах уже перевалило за девять. Столько спать не каждый может, неудивительно, что ерунда снится.
Итак, трансформационный день икс, на который у меня уже есть план: фитнес, легкий завтрак, небольшая уборка, душ и приведение себя в порядок. Времени полно!
Даешь легким женщинам легкие завтраки! Но сначала решила полежать немного в кровати, почитать, что там в мире происходит, полистать соцсети. За окном с крыши вниз спикировала сосулька. Похоже, оттепель. Дело идет к весне, но я-то знаю, что февраль просто отводит мне глаза, а сам ждет, когда Надька начнет радоваться теплу, и тут же покажет фигушку в виде пары десятков градусов ниже ноля или лютого ветра.
Алиса, включи «Уходи, февраль» Fleur! Уже много лет, каждый февраль в моей голове крутится эта песня и не отпускает, пока я не прослушаю ее от начала и до конца. Колонка не сразу нашла нужное, но вскоре заиграла переливами фортепьяно и флейты.
