в нужных местах, но Диана чувствовала, что эти самые знакомые, за два года его проживания в Энске, стали уже знакомыми бывшими, и истории из их жизни волнуют его не больше, чем похождения кинозвёзд, кочующие по страницам бульварных журналов и газет. Похоже было, что его что-то угнетало, беспокоило. Даже история о скоропалительном замужестве Виктории, с которой по слухам, впрочем, весьма недостоверным, у Рубена был когда-то роман, оставила его равнодушным. Почти равнодушным, потому что, дослушав, он спросил:
— А ты, Ди? Ты замуж не собираешься?
— Шутишь?!— Диана скорчила гримаску, демонстрируя недовольство затронутой темой. — Я там уже была. И больше как-то не тянет. Но с чего это ты заинтересовался, Руби? Решил сам ко мне посвататься?
— Боже упаси, — теперь уже он вскинул руки в комическом испуге, -
ты замечательная женщина, но хозяйка… Ты же знаешь мои аппетиты.
— Знаю один, но очень большой!
— Вот! Тут сырниками не отделаешься Девушка рассмеялась:
— Ох, Руби, ты, как всегда, бесподобен!
А, отсмеявшись, добавила:
— Но не пора ли нам от перейти к серьёзному разговору? Рассказывай, Руби, что с твоей ученицей? И, кстати, где она?
— Сейчас её нам доставят. Если, конечно, получится с первого раза… Зовут её Полина… Но она настаивает, чтобы её называли Полин… Специфическая девочка. В общем, увидишь – всё сама поймёшь. — Рубен помялся, и продолжил расстроено. — Не усмотрел я за ней, Ди. Где, что прозевал… Да и как тут усмотришь, — он нахмурился, — если я теперь не ходок…
— И что же стряслось с твоей «специфической»? — спросила Диана, гадая, как же должна выглядеть девица, которой галантный Рубен смог подобрать только такое странное определение.
— Она утверждает, что потеряла доступ в Аит.
Диана посмотрела на него пристально, остро.
— Сколько ей лет?
— Пятнадцать.
— Ты с ума сошёл, Руби?
— Наверное. Ты понимаешь, она чертовски талантлива. Ну как было бросить её?
— А подождать хотя бы годик? Или ты решил, что правила писаны для того, чтобы их нарушать? Ладно, об этом потом. У тебя есть идеи, что с ней случилось?
— Никаких. Ни черта не понимаю. Потому и позвонил тебе… Посмотри на неё... Ты ведь у нас...
— Хватит, Руби... — отмахнулась она. — Давай по существу.
— Недели две назад она стала терять контроль над снами. Ну, я подумал, переутомление и всё такое… Пошли по кругу. Вернулись к отработке базовых упражнений. Не помогло: дела пошли ещё хуже. А потом начались кошмары. И — как отрезало. Потеряла способность выходить в Аит. Совсем.
Он замолчал. Молчала и Диана, прикидывая, что могло привести к такой быстрой деградации онирета. Потом спросила:
— Что с её участком? Ты там был? Смотрел?
— Не был и не смотрел, — ответил Рубен каким-то странным голосом. И было в его интонации что-то такое, что заставило Диану встрепенуться. Вдруг всплыло в памяти пропущенное «Теперь я не ходок».
— Ты что не знаешь? — спросил он после молчания. — Нет у меня доступа в Аит. Ребята присматривали за ней. Корректировали. Но она такая. Прыткая. Убегала. Пару раз её отыскивали и вытаскивали из разных закутков. Таких, куда ей и соваться бы не надо было.
— Но с тобой-то что случилось?
— Ты же знаешь о моём конфликте с Графом?
— Знаю… Кто об этом не знает? И что?
— Это долгий разговор. Давай отложим. Сначала Полинка.
Диана согласно кивнула. От радостного настроения, охватившего её при встрече с Рубеном, не осталось и следа. Теперь в кресле сидела Диана-сосредоточенная.
В классе раздались голоса, потом в дверь постучали.
— Заходите, — ответил Рубен, мгновенно преображаясь.
Ворвавшаяся в кабинет невысокая плотная девушка в пёстрой вязанной шапочке, из-под которой выбивались светлые волосы, весело объявила, указывая на свою спутницу:
— Вот, Рубен Михайлович, доставила!
За ней с явной неохотой в класс вошла девочка. Тяжёлый, почти масочный макияж делал ей старше и придавал лицу мрачное выражение. Под огромными чёрными глазами, нарисованными на выбеленном лице, чернели подтёки туши, то ли бывшие частью образа, то ли и вправду оставленные слезами. Макияж был весьма эффектен, но по сравнению с соседской Надей, взявшей себе имя Наама и старательно эпатировавшей взрослых вызывающими нарядами и пирсингом на лице, Полин выглядела почти скромно.
— Спасибо, Верочка. Я знал, что могу на тебя положиться. — мягко отозвался Рубен Михайлович и обратился к раскрашенной девице, — здравствуй, Полин.
Дождавшись, когда девушка буркнет в ответ своё «здрасть», повернулся к Диане.
— Диана Викторовна, позвольте представить моих отличниц — Веру и Полин. Девушки, Диана Викторовна — моя коллега. Ведущий специалист института Психотерапии и клинической психологии. Она любезно согласилась приехать к нам.
Диана слушала и удивлялась. Рубена словно подменили. Голос его приобрел неожиданную мягкость, но вместе с тем и спокойную уверенность, так не вяжущуюся с его взрывным темпераментом, который он демонстрировал в кругу равных. Она внутренне поаплодировала тому, как быстро и естественно он вошёл в роль мудрого, уверенного и доброжелательного мэтра. И ещё ей показалось, что в голосе и манерах его проскользнуло что-то от Графа. Впрочем, чему было удивляться? Граф умел очаровать любого. Пока он говорил, она присматривалась к Полин.
— Из института? — в глазах Верочки вспыхнуло любопытство. — Диана Викторовна, а вы нам расскажете...
— Расскажу, — невольно улыбнулась Диана, — но позже.
— Верочка, — сказал Рубен, демонстративно взглянув на часы, — до погружения осталось пять минут. Идите готовьтесь.
Вера послушно вышла из кабинета.
— А я? — подала голос Полин. — Мне готовиться нечего! Всё равно ничего не увижу!
— Зато я увижу, — сухо ответила Диана. — Я специально приехала на тебя посмотреть.
Девочка с недоверием взглянула на неё.
— Садись, Полин. — Рубен выдвинул на середину комнаты компьютерный стул и указал на него.
Девочка молча села, пытаясь придать своему лицу безразличное выражение. Получалось у неё плохо.
— Какой ритуал на Хэллоуин проводила? — строго спросила Диана. — Призыва помощника?
Полин вздрогнула и уставилась на неё.
— Откуда вы знаете? — спросила растерянно. — Вы что, ведьма?
Рубен удивлённо вскинул голову, но промолчал.
— Ведьма, — сухо, одними губами рассмеялась целительница. — Если только от слова «ведать».
Но в глазах её смеха не было. Была холодная решимость, за которой скрывался, не проявляя себя, страх. То, что, ткнув пальцем в небо, она попала в точку, не радовало совсем. Диана предпочла бы ошибиться, её силы ещё не полностью восстановилась после того, как она три ночи подряд штопала-латала рваную оболочку ауры Надьки-Наами. Но куда деваться...
— Вы были в моих снах?
— Пока нет, — усмехнулась Диана. — Я отвечу на твои вопросы. Но сначала ты ответишь на мои.
Девочка молча кивнула.
— Что за ритуал? У костра на перекрёстке семи дорог?
— Да, — чуть заторможено ответила Полина, явно ошарашенная словами Дианы.
— Где ты взяла описание ритуала?
— На Готике.
— Это что такое? — спросил, пытаясь поймать тему, Рубен.
— Наш сайт, — с толикой гордости ответила Полина
— Сайт мрачных, необычных и творческих людей. – усмехнулась Диана. — Тебя ведь там знают как Аларику?
Удивление в глазах девочки переросло в изумление.
— А тебе не приходило в голову, что сакральные знания на дороге не валяются?
— Сак... что?
Полина непонимающе смотрела на Диану.
— Тайные знания, вроде описания ритуалов и обрядов. — пояснила Диана. — Они передаются от учителя к ученику. И в интернет просто так не выкладываются.
— Но Готика — не дорога, — запротестовала Полина, — а Мастер Самаэль делится...
— Вот только описанием этого ритуала ваш Мастер Самаэль не делился. Админы Готики сейчас пытаются разобраться, кто выложил эту дрянь от его имени. Но давай вернёмся к тебе. Где ты проводила ритуал?
— Во сне, конечно. У нас в городе таких перекрёстков нет.
— Кто откликнулся?
— Паук. Большой и такой... гадкий. Бррр...
— А ты пауков не любишь?
— Кто ж их любит?!
— Он выбрался из круга призыва?
— Да...
— И ты резко вынырнула из сна?
— Да, но...
— А Рубен Михайлович рассказывал вам о влиянии подсознания на сознание и состояние тела?
Девочка кивнула и смущённо пустила голову. Диана готова была поклясться, что та покраснела под толстым слоем белил.
— Я могла бы сказать, — продолжала целительница, — что запаниковавшее подсознание дало телу команду «болеем». Потеря снов — это только один из первых симптомов болезни. Первый, но не единственный. Как ты себя в последнее время чувствуешь? Слабость? Упадок сил? Перепады настроения?
— Да никак я себя не чувствую, — пробурчала Полина. — И какое может быть настроение, когда даже сны не снятся?
— Хорошо, что никак. — облегчённо выдохнула целительница. — Поверь, когда у человека что-то болит, он это чувствует сразу.
Диана встала, прошлась взад-вперёд по комнатке, а потом, оказавшись за спиной Полины, быстро, прежде чем та сумела понять, что происходит, коснулась её шеи. Тело девочки обмякло, глаза закрылись. Она мгновенно уснула. Целительница опустилась на пол у ног спящей и взяла её за запястье. Ходить в чужие сны через межсонье Диана не умела, другое дело при непосредственном контакте с пациентом.
— Пиявка? — коротко спросил Рубен, с беспокойством глядя на девочку.
— Скорее всего. Но я всё-таки посмотрю. Подстраховать меня сможешь, Руби?
— Только отсюда.
— Хорошо. Я недолго.
С этими словами Диана закрыла глаза, ныряя в Аит.
Чуть задержавшись на грани сна и яви, Диана толкнула невидимую дверь и вышла в сад, где вперемежку росли левкои и люпины, лютики и львиный зев, одновременно цвели сирень, вишня и жасмин.
Вдоль изгороди густели кусты колючего шиповника, усыпанные розовыми цветами, а сама изгородь была увита вьюнком, цветы которого белели и тут и там. Словом, это был самый беспорядочный сад, который только можно себе вообразить, но Диана любила его. Лев Евграфович, не раз бывавший здесь, журил за хаотичность и непроработанность деталей, но Диану детали не интересовали. Она забывала о цветке или кусте, как только переводила глаз с него на что-то другое, зато прекрасно помнила, что и шиповник, и изгородь предназначены для защиты сада от незваных гостей. А вьюнок-сигнализация добавился после неожиданного пробуждения в купе, чтобы никто не больше смог застать её врасплох.
Пройдясь по саду и настроившись на переход, Диана подошла к садовой беседке и открыла дверь. В большинстве садовых беседок дверей нет, но в этой изящная дверца появлялась специально для того, чтобы переходить в чужие сны. Этим способом перехода Диана пользовалась редко, только в случае непосредственного контакта с пациентом — вот как сейчас.
На мгновение задержавшись на пороге, она окинула быстрым взглядом открывшийся ей готический пейзаж:
покосившиеся деревянные кресты и расколотые каменные надгробья, над которыми кое-где парили белёсые полупрозрачные фигуры. Узкая тропинка, петляя между надгробиями, уводила в глубь кладбища, туда, где белели в мертвенном свете полной луны развалины какого-то храма. Деревья тянули к ней сухие ветки, похожие то ли на скрюченные руки, то ли на застывшие в воздухе щупальца.
«Готичненько», — мысленно фыркнула Диана. Сделала осторожный шаг вперёд. Снова остановилась, на сей раз, чтобы оставить метку на самой периферии сна. Теперь она сможет попасть на участок Полины, стоит лишь только пожелать.
И неторопливым облачком-привидением поплыла к развалинам, следя, чтобы по дороге не задеть ни ветки, ни камушка. Плыть пришлось недолго. Тропинка вскоре вывела её к развалинам храма. От некогда величественного здания остались только высокая стрельчатая арка входа да пара полуобвалившихся колонн. На круглой каменной площадке перед входом ничком лежало тело в чёрном плаще с капюшоном — тело хозяйки сна. Обвивавшие его чёрные полупрозрачные лианы, тянущиеся вверх, уходящие в никуда, вписывались в окружающий антураж вполне естественно, казались его неотъемлемой частью.
Однако Диану при виде этих лиан оплёл страх — страх, мгновенно отогнанный охватившей её яростью. Яростью на ту мразь, что подсунула на сайт Готики описание ритуала. И заставила талантливых малолеток подставиться астральным хищникам.
Мгновение спустя, почти обуздав эмоции, целительница бросила быстрый взгляд на ауру девочки, оценивая количество разрывов и степень повреждений. Та, на удивление, выглядела куда лучше, чем у Наами, хотя разрывы были — несколько глубоких и десяток помельче. Это одновременно успокаивало и беспокоило.
Ещё мгновение — и Диана уже открывала глаза в яви.
— Что скажешь, Ди? — спросил Рубен, подавая ей руку и помогая встать с пола и вернуться в кресло.
— Новостей две — обнадёживающая и не очень, — начала Диана. — Обнадёживает то, что состояние Полины вполне удовлетворительное. Ты вовремя спохватился, и у нас достаточно времени.
— А не очень?
— Это не пиявка. Нестандартный астральный паразит четвёртой категории. — вздохнула целительница. — С потенциалом роста до второй, если не до первой.
Взгляд Рубена затяжелел.
— Девочка у тебя и впрямь талантливая, если тварь за месяц на ней так разъелась. Но, Рубен, потому и не учат мелких, что силы уже есть, а мозгов нет! И ладно бы ты ещё её сам всюду за руку водил... Да ты и сам всё понимаешь.
— Понимаю, — сухо сказал Рубен.
— Для начала неплохо понять бы, что это за чупакабра такая. У подружек с Готики, с которыми мы уже разобрались, паразиты были попроще. — ответила Диана. — Я сегодня ночью свяжусь со Львом Евграфовичем.
— А по ритуалу что?
— Весь сектор стоит на ушах. Риттеры ищут того, кто его подкинул. С самим призывом Граф сейчас разбирается. Ритуалы по его части.
Тёмная тень скользнула по лицу Рубена. Он мельком взглянул на часы и встал.
— Ди, мне сейчас надо пойти проконтролировать погружение. А потом мы продолжим наш разговор. В том числе и о Графе с его ритуалами.
— Хорошо, — согласно кивнула Диана. — А я пока девочку разбужу и отпущу.
Когда дверь за Рубеном закрылась, целительница подошла к Полине, нажала на точки на шее, потом на висках. Полина открыла глаза, поморгала, потёрла их руками и с недоумением посмотрела на Диану:
— А где Рубен Михалович?
— Рубен Михайлович вышел. Он поговорит с тобой позже.
Полина опустила голову, очевидно, представив, что разговор будет не из приятных.
— А пока послушай меня, девочка, — жёстко сказала целительница. — Все эти разговоры про сознание и подсознание... Это правда, но не вся. То, что я сейчас скажу, будет правдой, говорить которую мне не следовало бы. Но я хочу, чтобы ты понимала, во что ты вляпалась. Во что вляпались вы все — ты, Наами, Иштара, Люций...
Девочка вздрогнула, как от удара. Видно было, что эти имена ей хорошо знакомы.
— Вляпались, открывшись астральным сущностям... Просто преподнесли себя на тарелочке: ешьте-пейте, дорогие. Вот они и начали есть-пить. Сначала ментальную энергию, подпитывающую сны, потом жизненную. Ты перестала видеть сны, потому что твоя ментальная энергия уже выпита полностью.
Диана сделала паузу, давая Полине время осмыслить услышанное. Девочка посмотрела на неё с испугом.
— Страшно? — продолжила целительница.
— А ты, Ди? Ты замуж не собираешься?
— Шутишь?!— Диана скорчила гримаску, демонстрируя недовольство затронутой темой. — Я там уже была. И больше как-то не тянет. Но с чего это ты заинтересовался, Руби? Решил сам ко мне посвататься?
— Боже упаси, — теперь уже он вскинул руки в комическом испуге, -
ты замечательная женщина, но хозяйка… Ты же знаешь мои аппетиты.
— Знаю один, но очень большой!
— Вот! Тут сырниками не отделаешься Девушка рассмеялась:
— Ох, Руби, ты, как всегда, бесподобен!
А, отсмеявшись, добавила:
— Но не пора ли нам от перейти к серьёзному разговору? Рассказывай, Руби, что с твоей ученицей? И, кстати, где она?
Глава 11
— Сейчас её нам доставят. Если, конечно, получится с первого раза… Зовут её Полина… Но она настаивает, чтобы её называли Полин… Специфическая девочка. В общем, увидишь – всё сама поймёшь. — Рубен помялся, и продолжил расстроено. — Не усмотрел я за ней, Ди. Где, что прозевал… Да и как тут усмотришь, — он нахмурился, — если я теперь не ходок…
— И что же стряслось с твоей «специфической»? — спросила Диана, гадая, как же должна выглядеть девица, которой галантный Рубен смог подобрать только такое странное определение.
— Она утверждает, что потеряла доступ в Аит.
Диана посмотрела на него пристально, остро.
— Сколько ей лет?
— Пятнадцать.
— Ты с ума сошёл, Руби?
— Наверное. Ты понимаешь, она чертовски талантлива. Ну как было бросить её?
— А подождать хотя бы годик? Или ты решил, что правила писаны для того, чтобы их нарушать? Ладно, об этом потом. У тебя есть идеи, что с ней случилось?
— Никаких. Ни черта не понимаю. Потому и позвонил тебе… Посмотри на неё... Ты ведь у нас...
— Хватит, Руби... — отмахнулась она. — Давай по существу.
— Недели две назад она стала терять контроль над снами. Ну, я подумал, переутомление и всё такое… Пошли по кругу. Вернулись к отработке базовых упражнений. Не помогло: дела пошли ещё хуже. А потом начались кошмары. И — как отрезало. Потеряла способность выходить в Аит. Совсем.
Он замолчал. Молчала и Диана, прикидывая, что могло привести к такой быстрой деградации онирета. Потом спросила:
— Что с её участком? Ты там был? Смотрел?
— Не был и не смотрел, — ответил Рубен каким-то странным голосом. И было в его интонации что-то такое, что заставило Диану встрепенуться. Вдруг всплыло в памяти пропущенное «Теперь я не ходок».
— Ты что не знаешь? — спросил он после молчания. — Нет у меня доступа в Аит. Ребята присматривали за ней. Корректировали. Но она такая. Прыткая. Убегала. Пару раз её отыскивали и вытаскивали из разных закутков. Таких, куда ей и соваться бы не надо было.
— Но с тобой-то что случилось?
— Ты же знаешь о моём конфликте с Графом?
— Знаю… Кто об этом не знает? И что?
— Это долгий разговор. Давай отложим. Сначала Полинка.
Диана согласно кивнула. От радостного настроения, охватившего её при встрече с Рубеном, не осталось и следа. Теперь в кресле сидела Диана-сосредоточенная.
В классе раздались голоса, потом в дверь постучали.
— Заходите, — ответил Рубен, мгновенно преображаясь.
Ворвавшаяся в кабинет невысокая плотная девушка в пёстрой вязанной шапочке, из-под которой выбивались светлые волосы, весело объявила, указывая на свою спутницу:
— Вот, Рубен Михайлович, доставила!
За ней с явной неохотой в класс вошла девочка. Тяжёлый, почти масочный макияж делал ей старше и придавал лицу мрачное выражение. Под огромными чёрными глазами, нарисованными на выбеленном лице, чернели подтёки туши, то ли бывшие частью образа, то ли и вправду оставленные слезами. Макияж был весьма эффектен, но по сравнению с соседской Надей, взявшей себе имя Наама и старательно эпатировавшей взрослых вызывающими нарядами и пирсингом на лице, Полин выглядела почти скромно.
— Спасибо, Верочка. Я знал, что могу на тебя положиться. — мягко отозвался Рубен Михайлович и обратился к раскрашенной девице, — здравствуй, Полин.
Дождавшись, когда девушка буркнет в ответ своё «здрасть», повернулся к Диане.
— Диана Викторовна, позвольте представить моих отличниц — Веру и Полин. Девушки, Диана Викторовна — моя коллега. Ведущий специалист института Психотерапии и клинической психологии. Она любезно согласилась приехать к нам.
Диана слушала и удивлялась. Рубена словно подменили. Голос его приобрел неожиданную мягкость, но вместе с тем и спокойную уверенность, так не вяжущуюся с его взрывным темпераментом, который он демонстрировал в кругу равных. Она внутренне поаплодировала тому, как быстро и естественно он вошёл в роль мудрого, уверенного и доброжелательного мэтра. И ещё ей показалось, что в голосе и манерах его проскользнуло что-то от Графа. Впрочем, чему было удивляться? Граф умел очаровать любого. Пока он говорил, она присматривалась к Полин.
— Из института? — в глазах Верочки вспыхнуло любопытство. — Диана Викторовна, а вы нам расскажете...
— Расскажу, — невольно улыбнулась Диана, — но позже.
— Верочка, — сказал Рубен, демонстративно взглянув на часы, — до погружения осталось пять минут. Идите готовьтесь.
Вера послушно вышла из кабинета.
— А я? — подала голос Полин. — Мне готовиться нечего! Всё равно ничего не увижу!
— Зато я увижу, — сухо ответила Диана. — Я специально приехала на тебя посмотреть.
Девочка с недоверием взглянула на неё.
— Садись, Полин. — Рубен выдвинул на середину комнаты компьютерный стул и указал на него.
Девочка молча села, пытаясь придать своему лицу безразличное выражение. Получалось у неё плохо.
— Какой ритуал на Хэллоуин проводила? — строго спросила Диана. — Призыва помощника?
Полин вздрогнула и уставилась на неё.
— Откуда вы знаете? — спросила растерянно. — Вы что, ведьма?
Рубен удивлённо вскинул голову, но промолчал.
— Ведьма, — сухо, одними губами рассмеялась целительница. — Если только от слова «ведать».
Но в глазах её смеха не было. Была холодная решимость, за которой скрывался, не проявляя себя, страх. То, что, ткнув пальцем в небо, она попала в точку, не радовало совсем. Диана предпочла бы ошибиться, её силы ещё не полностью восстановилась после того, как она три ночи подряд штопала-латала рваную оболочку ауры Надьки-Наами. Но куда деваться...
— Вы были в моих снах?
— Пока нет, — усмехнулась Диана. — Я отвечу на твои вопросы. Но сначала ты ответишь на мои.
Девочка молча кивнула.
— Что за ритуал? У костра на перекрёстке семи дорог?
— Да, — чуть заторможено ответила Полина, явно ошарашенная словами Дианы.
— Где ты взяла описание ритуала?
— На Готике.
— Это что такое? — спросил, пытаясь поймать тему, Рубен.
— Наш сайт, — с толикой гордости ответила Полина
— Сайт мрачных, необычных и творческих людей. – усмехнулась Диана. — Тебя ведь там знают как Аларику?
Удивление в глазах девочки переросло в изумление.
— А тебе не приходило в голову, что сакральные знания на дороге не валяются?
— Сак... что?
Полина непонимающе смотрела на Диану.
— Тайные знания, вроде описания ритуалов и обрядов. — пояснила Диана. — Они передаются от учителя к ученику. И в интернет просто так не выкладываются.
— Но Готика — не дорога, — запротестовала Полина, — а Мастер Самаэль делится...
— Вот только описанием этого ритуала ваш Мастер Самаэль не делился. Админы Готики сейчас пытаются разобраться, кто выложил эту дрянь от его имени. Но давай вернёмся к тебе. Где ты проводила ритуал?
— Во сне, конечно. У нас в городе таких перекрёстков нет.
— Кто откликнулся?
— Паук. Большой и такой... гадкий. Бррр...
— А ты пауков не любишь?
— Кто ж их любит?!
— Он выбрался из круга призыва?
— Да...
— И ты резко вынырнула из сна?
— Да, но...
— А Рубен Михайлович рассказывал вам о влиянии подсознания на сознание и состояние тела?
Девочка кивнула и смущённо пустила голову. Диана готова была поклясться, что та покраснела под толстым слоем белил.
— Я могла бы сказать, — продолжала целительница, — что запаниковавшее подсознание дало телу команду «болеем». Потеря снов — это только один из первых симптомов болезни. Первый, но не единственный. Как ты себя в последнее время чувствуешь? Слабость? Упадок сил? Перепады настроения?
— Да никак я себя не чувствую, — пробурчала Полина. — И какое может быть настроение, когда даже сны не снятся?
— Хорошо, что никак. — облегчённо выдохнула целительница. — Поверь, когда у человека что-то болит, он это чувствует сразу.
Диана встала, прошлась взад-вперёд по комнатке, а потом, оказавшись за спиной Полины, быстро, прежде чем та сумела понять, что происходит, коснулась её шеи. Тело девочки обмякло, глаза закрылись. Она мгновенно уснула. Целительница опустилась на пол у ног спящей и взяла её за запястье. Ходить в чужие сны через межсонье Диана не умела, другое дело при непосредственном контакте с пациентом.
— Пиявка? — коротко спросил Рубен, с беспокойством глядя на девочку.
— Скорее всего. Но я всё-таки посмотрю. Подстраховать меня сможешь, Руби?
— Только отсюда.
— Хорошо. Я недолго.
С этими словами Диана закрыла глаза, ныряя в Аит.
Глава 12
Чуть задержавшись на грани сна и яви, Диана толкнула невидимую дверь и вышла в сад, где вперемежку росли левкои и люпины, лютики и львиный зев, одновременно цвели сирень, вишня и жасмин.
Вдоль изгороди густели кусты колючего шиповника, усыпанные розовыми цветами, а сама изгородь была увита вьюнком, цветы которого белели и тут и там. Словом, это был самый беспорядочный сад, который только можно себе вообразить, но Диана любила его. Лев Евграфович, не раз бывавший здесь, журил за хаотичность и непроработанность деталей, но Диану детали не интересовали. Она забывала о цветке или кусте, как только переводила глаз с него на что-то другое, зато прекрасно помнила, что и шиповник, и изгородь предназначены для защиты сада от незваных гостей. А вьюнок-сигнализация добавился после неожиданного пробуждения в купе, чтобы никто не больше смог застать её врасплох.
Пройдясь по саду и настроившись на переход, Диана подошла к садовой беседке и открыла дверь. В большинстве садовых беседок дверей нет, но в этой изящная дверца появлялась специально для того, чтобы переходить в чужие сны. Этим способом перехода Диана пользовалась редко, только в случае непосредственного контакта с пациентом — вот как сейчас.
На мгновение задержавшись на пороге, она окинула быстрым взглядом открывшийся ей готический пейзаж:
покосившиеся деревянные кресты и расколотые каменные надгробья, над которыми кое-где парили белёсые полупрозрачные фигуры. Узкая тропинка, петляя между надгробиями, уводила в глубь кладбища, туда, где белели в мертвенном свете полной луны развалины какого-то храма. Деревья тянули к ней сухие ветки, похожие то ли на скрюченные руки, то ли на застывшие в воздухе щупальца.
«Готичненько», — мысленно фыркнула Диана. Сделала осторожный шаг вперёд. Снова остановилась, на сей раз, чтобы оставить метку на самой периферии сна. Теперь она сможет попасть на участок Полины, стоит лишь только пожелать.
И неторопливым облачком-привидением поплыла к развалинам, следя, чтобы по дороге не задеть ни ветки, ни камушка. Плыть пришлось недолго. Тропинка вскоре вывела её к развалинам храма. От некогда величественного здания остались только высокая стрельчатая арка входа да пара полуобвалившихся колонн. На круглой каменной площадке перед входом ничком лежало тело в чёрном плаще с капюшоном — тело хозяйки сна. Обвивавшие его чёрные полупрозрачные лианы, тянущиеся вверх, уходящие в никуда, вписывались в окружающий антураж вполне естественно, казались его неотъемлемой частью.
Однако Диану при виде этих лиан оплёл страх — страх, мгновенно отогнанный охватившей её яростью. Яростью на ту мразь, что подсунула на сайт Готики описание ритуала. И заставила талантливых малолеток подставиться астральным хищникам.
Мгновение спустя, почти обуздав эмоции, целительница бросила быстрый взгляд на ауру девочки, оценивая количество разрывов и степень повреждений. Та, на удивление, выглядела куда лучше, чем у Наами, хотя разрывы были — несколько глубоких и десяток помельче. Это одновременно успокаивало и беспокоило.
Ещё мгновение — и Диана уже открывала глаза в яви.
— Что скажешь, Ди? — спросил Рубен, подавая ей руку и помогая встать с пола и вернуться в кресло.
— Новостей две — обнадёживающая и не очень, — начала Диана. — Обнадёживает то, что состояние Полины вполне удовлетворительное. Ты вовремя спохватился, и у нас достаточно времени.
— А не очень?
— Это не пиявка. Нестандартный астральный паразит четвёртой категории. — вздохнула целительница. — С потенциалом роста до второй, если не до первой.
Взгляд Рубена затяжелел.
— Девочка у тебя и впрямь талантливая, если тварь за месяц на ней так разъелась. Но, Рубен, потому и не учат мелких, что силы уже есть, а мозгов нет! И ладно бы ты ещё её сам всюду за руку водил... Да ты и сам всё понимаешь.
— Понимаю, — сухо сказал Рубен.
— Для начала неплохо понять бы, что это за чупакабра такая. У подружек с Готики, с которыми мы уже разобрались, паразиты были попроще. — ответила Диана. — Я сегодня ночью свяжусь со Львом Евграфовичем.
— А по ритуалу что?
— Весь сектор стоит на ушах. Риттеры ищут того, кто его подкинул. С самим призывом Граф сейчас разбирается. Ритуалы по его части.
Тёмная тень скользнула по лицу Рубена. Он мельком взглянул на часы и встал.
— Ди, мне сейчас надо пойти проконтролировать погружение. А потом мы продолжим наш разговор. В том числе и о Графе с его ритуалами.
— Хорошо, — согласно кивнула Диана. — А я пока девочку разбужу и отпущу.
Когда дверь за Рубеном закрылась, целительница подошла к Полине, нажала на точки на шее, потом на висках. Полина открыла глаза, поморгала, потёрла их руками и с недоумением посмотрела на Диану:
— А где Рубен Михалович?
— Рубен Михайлович вышел. Он поговорит с тобой позже.
Полина опустила голову, очевидно, представив, что разговор будет не из приятных.
— А пока послушай меня, девочка, — жёстко сказала целительница. — Все эти разговоры про сознание и подсознание... Это правда, но не вся. То, что я сейчас скажу, будет правдой, говорить которую мне не следовало бы. Но я хочу, чтобы ты понимала, во что ты вляпалась. Во что вляпались вы все — ты, Наами, Иштара, Люций...
Девочка вздрогнула, как от удара. Видно было, что эти имена ей хорошо знакомы.
— Вляпались, открывшись астральным сущностям... Просто преподнесли себя на тарелочке: ешьте-пейте, дорогие. Вот они и начали есть-пить. Сначала ментальную энергию, подпитывающую сны, потом жизненную. Ты перестала видеть сны, потому что твоя ментальная энергия уже выпита полностью.
Диана сделала паузу, давая Полине время осмыслить услышанное. Девочка посмотрела на неё с испугом.
— Страшно? — продолжила целительница.
