Советники встали и поприветствовали Эльвиру поклоном. Она села за стол и жестом позволила остальным занять места. Король, Беатриса и её брат расположились на свободных трибунах.
– Что случилось с пехотинцами? – вопрошала правительница вампиров.
– Слегли от ожогов, – доложил главный советник. – Болезнь мучает их, превращая тело в сито.
– Есть ещё заражённые? – выпытывала Эльвира.
– Пока нет, миледи, – ответил вампир. – Корпус пехотинцев помещён в отдельное здание. Признаки заражения у остальных не наблюдаются.
– Хорошо, – вздохнула правительница. – Миллион лет мы не знали болезней. Ни один вирус не мог убить то, что уже мертво. Каково происхождение болезни?
– Мы склоняемся, что она не природного характера, – заявил советник.
– То есть, вирус вывели в лабораториях?
– Да, миледи.
– Значит, козни Еликониды. Враг с севера решил ослабить нас! Не выйдет. Лорд Юстарон, сколько знахарей в королевстве?
– Так как болезни не присущи нашей расе, у нас их мало. Все приезжие. Тридцать магов. Проживают у северной границы.
– А лекарь Альбин?
– Альтаирский гость уже осведомлён о болезни. Сказал, может найти лекарство путём экспериментов. Но на это уйдёт много времени.
– Доставьте ещё целителей в замок. Раздайте им денег из казны. Пусть вместе ищут лекарство. С востока привезите эльфов. Говорят, они лучшие лекари.
– Не лучше магов, – вставил Вальтэриан.
– У вас есть что-то по существу, Ваше Величество? – рыкнула Эльвира.
– Советую обратиться к волхвам, – проигнорировал язвительный тон король.
– К кому? – не поняла правительница.
– Волхвы – маги и аскеты, – пояснил Вальтэриан. – Живут в отдалённых пещерах на севере. К власти не рвутся, хотя способны многих в колдовской силе обойти. У них сохранились тайные знания о травах. Не всякий эльф сравнится с волхвом.
– Достоверна ли эта информация? – с поддельной вежливостью уточнила вампирша.
– Отец часто ездил к ним за советом, – поведал король. – Придворным магистрам, алхимикам и жрецам он не доверял. Позже Зигфрид отправил меня к волхвам учиться боевой магии. Каждое новолуние я навещал их.
– Вы не любите столь грубый вид колдовства, если я не ошибаюсь? – допытывалась Эльвира.
– Нет, как и волхвы, – улыбнулся Вальтэриан. – Втайне от примитивного отца они обучали меня искусству перемещений, чтению мыслей и управлению подданными на расстоянии. Уверен, волхвы о болезнях ведают не меньше.
– Я пошлю к ним гонца, – решила Эльвира. – Будете сопровождающим?
– Без меня вы не найдёте их, – согласился король и, видя обеспокоенный взгляд ведьмы, добавил. – Мы тайно переместимся на север, нарушив законы магии. Надеюсь, никто не принимает их всерьёз? Ехать по территории, подконтрольной моей тёте, опасно.
Главный советник развёл руками:
– Терять время бессмысленно. А законы? Что нам от их нарушения, если всё равно умрём?
– Мудрое решение, – хмыкнул Вальтэриан.
– Заражаются только вампиры? – задала вопрос совету правительница запада.
– Скорее всего, да, – ответил Юстарон.
– Еликонида жаждет истребить нас, – клацнула зубами вампирша. – Она готова пожертвовать подданными ради короны!
– Если вампиров не станет, королева завладеет богатством запада без боя, – сказал советник. – За наш счёт она накормит оставшиеся расы, и они объединятся вокруг неё. Многие недоедают. Благодаря награбленному они наедятся, и в Сноуколде исчезнет голод. На некоторое время. Гибель вампиров также позволит Еликониде усилить контроль над оставшимися расами. Ведь меньшим количеством жителей легче управлять.
– Логично, – заметил Вальтэриан.
– Я не пожертвую Крэвэлэндом! – огрызнулась Эльвира. – Пусть гибнет другое королевство ради равномерного распределения ресурсов. Не моё!
– Вас никто не просит о такой жертве, – спокойно произнёс король. – Мне падение запада тоже невыгодно. Экономические проблемы в мире преодолимы. Верну корону, и не пострадает ни одна раса. Еликониду нужно переиграть. Она знает, у династии Фаиэ есть ресурсы для сопротивления, и боится воевать в открытую. Возможно, догадывается, что вы скрываете нас. Сомнений в причастности тёти к происходящему у меня нет. Полагаю, вирус – изобретение моих алхимиков. Они умные продажные твари.
– Все умны в свою пользу, – вздохнула правительница. – Меры предостережения в королевстве приняты?
– Ещё нет, – ответил советник. – Мы не понимаем, с какой болезнью имеем дело и как она распространяется. Пока ответов нет, не стоит пугать подданных. Может, отделения больных от здоровых достаточно, чтобы болезнь не распространилась?
– Изучайте её лучше, – приказала Эльвира. – А подданных вы уже напугали, послав ко мне глупых стражников. Слухи распространятся быстрее, чем вы думаете. Объявите подданным о болезни, чтобы меньше выходили из склепов. Если появятся новые заражённые, сообщите. Собрание окончено.
Правительница запада встала. Советники последовали её примеру. Когда она ушла, они обратились в летучих мышей и вылетели в огромное окно чёрной стаей. Вальтэриан обнял Беатрису и сказал:
– Не бойся. Никто больше не пострадает.
– Опасно перемещаться на север, – произнесла ведьма, положив голову ему на плечо. – Не хочу, чтобы ты шёл к волхвам.
– Чтобы воины сражались за меня, я должен находиться рядом с ними в тяжёлые дни, а не прятаться, – молвил король. – Герои глупы по своей природе. Я не один из них. Я игрок, манипулятор. Но иногда должен изображать героя. Подданные – пешки. Примитивные, легко управляемые. Они ведутся на это и по воле моей идут на убой. Я должен защитить своё королевство, пролив их кровь. Золото, хитрость и магия помогли мне одержать не одну победу.
– Главное, вернись ко мне, – попросила Беатриса. – Героем или трусом, не важно.
Вальтэриан сильнее стиснул её в объятьях, не желая никогда отпускать. Часы на башне Белого призрака пробили шесть. Король подошёл к окну, боясь поддаться чувствам и забыть об обязанностях правителя Сноуколда. Он устремил взгляд в небо, подобно звездочётам, мечтая узнать судьбу.
Серебряные звёзды горели в северной части небосвода. Красные полыхали на западе, жёлтые – на юге, розовые – на востоке. В стороне Штормгрота упала фиолетовая звезда. Кометы кружились над Альтаиром, освещая единственно верный путь. «На север, – понял Вальтэриан и мысленно поклялся. – Я вернусь, Беатриса. Тебе не придётся снова хоронить меня». Звёзды замерцали, будто соглашаясь, и даровали ему надежду. Она согревала мятущиеся души в холодной ночи.
Петля времени
Следующей ночью Вальтэриан попрощался с Беатрисой и исчез в чёрном портале. Вместе с отрядом вампиров он переместился на окраину Альтаира, к пещере волхвов.
Пагода здесь отличалась от западной, хотя с приходом весны стала теплее. Снег не хрустел под ногами. Сосны качались, лишённые серебряного покрова. Вместо сов пели воробьи и синицы. Белые медведи ушли дальше, в северную пустошь. На смену из южной части Поющего леса пришли бурые.
Свергнутый король не ощущал себя как дома. Всё изменилось, стало чужим. Он первым вошёл в обитель северных аскетов, мечтая поскорее оказаться рядом с Беатрисой, дарящей уют и любовь.
На серых стенах были начерчены руны, защищающие от злых духов. В полу проглядывали кристаллы. Волхвы не собирали их, ставя красоту природы выше материальных благ. Вальтэриан осторожно, чтобы не раздавить, обошёл кристаллы. В дальнем углу лежали три подстилки и стоял столик с чернилами. Глиняный котелок висел на цепях, прикреплённый к потолку. Под ним горел огонь.
Вкруг сидели трое волхвов, опираясь на высокие посохи. Все белобородые, в рубахах до пола, подпоясанных красным поясом. Один писал гусиным пером заклинания на бересте. Другой поддерживал магией огонь. Третий колдовал, и иглы сами зашивали дыру в телогрейке.
– Приветствую, Изъябор, Светолуч и Боремир, – кивнул Вальтэриан.
– Рады видеть тебя, адепт, – молвил Светолуч – старейший из старцев. – Мы чувствовали, жизнь вернулась в твоё тело. Настоящего колдуна нелегко убить. Держи, мы сшили тебе рубаху. Она защитит в трудный час.
– Благодарю, – растерялся король и неуклюже взял белую рубашку с Ледяным змеем на груди и красными рунами на рукавах. – Вы ведали, что я приду?
– Сон мне снился вещий, – объяснил Изъябор. – Гром-птица парила над гнездом белых воронов. Окружали её летучие мыши с выжженными крыльями. Причина визита твоего мне также известна.
– Гром-птица? – ухмыльнулся Вальтэриан. – Скорее змей заполз.
– Змеи мудрые создания, – проговорил Боремир, отложив шитьё. – Ты должен гордиться, что в тебе течёт их кровь.
– Яд, – поправил король. – Не хочу торопить. Но у меня нет времени на философские разговоры, пока корона мира не на моей голове. Вам известно лекарство от вампирской болезни?
– Почти, – Светолуч вырвал из бороды три волоса и бросил в огонь. – Внимательно смотри.
Дым над костром поднялся выше. В пламени замерцали силуэты магов. Вальтэриан узнал себя десятилетнего и отца. Позади крушились башни, сгорали дома и плакали в кандалах враги Колдов.
– При чём здесь подавление восстания гарпий и кентавров против Зигфрида? – поинтересовался король.
– Лекарство, которое ты ищешь, во временной петле, – пояснил Изъябор. – Твой отец вырезал половину жителей и устроил пир на костях. Оставшихся мятежников заставил смотреть. Они испытали ужас. Души их желали вылететь из тел и оказаться в безопасном месте. Когда это происходит с одним жителем, он после смерти становится призраком. А когда с несколькими, аура смерти и страха образует петлю времени.
– Петля времени – энергетическая структура, в которой повторяется один и тот же день, – пробормотал Вальтэриан. – Знакомое слово. Физические тела её обитателей живут обычной жизнью. А часть души оказывается заложницей дня, когда испытала страх или нечто столь же сильное. Пройдут века, жители умрут, высшие части их душ улетят в иной мир. Но временная петля продолжит существовать.
– Твоя задача разрушить её, – сказал волхв. – Она является одной из низших параллельных миров. Уничтожить временную петлю не сложно, и ты никому не навредишь. Напротив, поможешь низшей части души, застрявшей в петле, присоединиться к высшей.
– Зачем мне рисковать, вмешиваясь в структуру мироздания? – прервал король. – Раз временная петля образовалась, значит, так должно быть. У неё своя роль. Во вселенной всё находится в движении. Временная петля тоже по-своему развивается. Она исчезнет, когда придёт время. Вторгаться в этот процесс опасно для нашего мира.
– Ты по-иному рассуждал, когда просил научить перемещаться, создавая порталы из чёрных дыр, – заметил Светолуч. – Это тоже могло навредить Сноуколду и тебе. Ты рисковал попасть во временную воронку, постареть или превратиться в ребёнка. Мог оказаться в прошлом или будущем и изменить настоящее, уничтожив Сноуколд. Мог перенестись на иную планету и, истратив энергетические ресурсы души, умереть.
– Я рискую меньше, перемещаясь из одного места Сноуколда в другое, – произнёс невозмутимо Вальтэриан. – Я напрямую не вторгаюсь во время. А если попаду во временную петлю, могу не вернуться.
– Петель много на всех планетах, – сказал Изъябор. – Уничтожением одной ты не навредишь Сноуколду и уж тем более мирозданию. Некоторые смертные попадали в петли, разрушали их и оставались невредимы. Хотя не были великими архимагами, в отличии от тебя.
– Смертные, о которых ты толкуешь, не приходили в петлю извне, – напомнил король. – Они волею судьбы становились её частью. Одними из застрявших! Застрявшие имели право уничтожить петлю и освободиться. Это часть её развития. Я же не связан с ней энергетически. Моё пребывание в петле может повлиять на ход истории. Любая мелочь способна привести к гибели планеты или галактики.
– Вселенная в любом случае не пострадает, – хмыкнул Светолуч. – Ведь она первопричина. Из неё появилось всё живое.
– Успокоили! – вспыхнул Вальтэриан. – То есть я умру, Сноуколд умрёт. Но переживать не о чем! Из вселенной возникнут ещё планеты, петли и галактики.
– С каких пор ты не уверен в себе? – удивился волхв. – Не узнаю адепта, который ради идеи шёл на самые отчаянные поступки.
– Я побывал на том свете не как гость, а как мертвец, – фыркнул король. – Поначалу я ощущал покой. Ведь освободился от мирских страхов и страстей. Потом солнечный свет коснулся меня, и я загорелся. Лучи жгли невидимое тело, точно пламя.
– Так описывают страдания души грешника до перерождения, – удивился Боремир. – Потом она вселяется в тело новорождённого в одном из материальных миров. Если в новом обличье грешник набирается мудрости, то завершает цикл перерождений и становится частью абсолюта. Пребывает в блаженстве, рядом с душами тех, кого любил.
– В нашей религии об этом ни слова, – подметил Вальтэриан. – Однако мне нравится верить, что после смерти я окажусь рядом с Беатрисой.
– Вот, в чём дело, – переглянулись волхвы. На губах их заиграла улыбка. – Ты боишься рисковать не из-за опасности. Любовь не пускает тебя.
– Меня не пускает рассудок, – возразил король. – И я не понимаю, чем разрушение временной петли поможет мне?
– Когда её не станет, произойдёт выброс тёмной материи, – поведал Изъябор. – Заключи её в сосуд, и будет для вампиров исцеление. Вирус создан из энергии света и травяных компонентов. Тьма его уничтожит, стоит только создать из неё зелье и вколоть под кожу заразившимся.
– Попробую, – пробормотал Вальтэриан. – В любом случае физически в петлю я не попаду. Остальное не так важно.
– Ложись на камень, адепт, – указал Боремир. – Душа твоя должна вылететь из тела, словно во время сна. Отправляйся на северо-запад, к руинам Аттао. Душу затянет в воронку, и ты попадёшь в петлю времени. Там увидишь вместо развалин оживлённый город гарпий и кентавров.
Волхвы взялись за руки и произнесли заклинание. Король опустился на ритуальный валун, исчерченный руническими символами, сложил на животе руки и закрыл глаза. Затем размеренно вздохнул, выравнивая дыхание и расслабляя тело. Постепенно он достиг состояния между сном и реальностью. Волхвы сцепили руки в замок и принялись ждать.
Душа его вылетела из тела и попала в пространственно-временной коридор. Там она устремилась за лучами света и очутилась в окружении энергетических сгустков. Не испытывая ни страха, ни сомнения, душа представила Аттао, город кентавров и гарпий. Лучи заискрились, посинели, и она переместилась в петлю времени, влекомая импульсами, исходящими из разрушенного места.
Зигфрид Колд был безжалостен к восставшим. Половина населения погибла от мечей его воинов, половина стала рабами. Только единицам удалось покинуть выжженные земли и спрятаться в лесу Опасности.
Душа Вальтэриана ощутила разрушительную энергетику, созданную страхом бывших обитателей города. Тёмная аура не исчезла даже спустя годы и медленно пожирала Аттао.
Крыши едва держались на выжженных стенах домов. Колодцы покрылись плесенью. Поросли дубов изрезали корнями каменные дороги. Мосты заплёл шиповник. Трава выросла до пояса разбойников, облюбовавших руины.
Они поселились здесь спустя двенадцать лет после восстания и грабили путников. Их души погрязли в крови, как Аттао при Зигфриде. Однако даже разбойники ощущали тяжёлую ауру места. По ночам они просыпались от холода. Им мерещились души обугленных гарпий и кентавров. Во снах разбойникам виделся огонь, дым и вспышки магии цвета заходящего солнца.
– Что случилось с пехотинцами? – вопрошала правительница вампиров.
– Слегли от ожогов, – доложил главный советник. – Болезнь мучает их, превращая тело в сито.
– Есть ещё заражённые? – выпытывала Эльвира.
– Пока нет, миледи, – ответил вампир. – Корпус пехотинцев помещён в отдельное здание. Признаки заражения у остальных не наблюдаются.
– Хорошо, – вздохнула правительница. – Миллион лет мы не знали болезней. Ни один вирус не мог убить то, что уже мертво. Каково происхождение болезни?
– Мы склоняемся, что она не природного характера, – заявил советник.
– То есть, вирус вывели в лабораториях?
– Да, миледи.
– Значит, козни Еликониды. Враг с севера решил ослабить нас! Не выйдет. Лорд Юстарон, сколько знахарей в королевстве?
– Так как болезни не присущи нашей расе, у нас их мало. Все приезжие. Тридцать магов. Проживают у северной границы.
– А лекарь Альбин?
– Альтаирский гость уже осведомлён о болезни. Сказал, может найти лекарство путём экспериментов. Но на это уйдёт много времени.
– Доставьте ещё целителей в замок. Раздайте им денег из казны. Пусть вместе ищут лекарство. С востока привезите эльфов. Говорят, они лучшие лекари.
– Не лучше магов, – вставил Вальтэриан.
– У вас есть что-то по существу, Ваше Величество? – рыкнула Эльвира.
– Советую обратиться к волхвам, – проигнорировал язвительный тон король.
– К кому? – не поняла правительница.
– Волхвы – маги и аскеты, – пояснил Вальтэриан. – Живут в отдалённых пещерах на севере. К власти не рвутся, хотя способны многих в колдовской силе обойти. У них сохранились тайные знания о травах. Не всякий эльф сравнится с волхвом.
– Достоверна ли эта информация? – с поддельной вежливостью уточнила вампирша.
– Отец часто ездил к ним за советом, – поведал король. – Придворным магистрам, алхимикам и жрецам он не доверял. Позже Зигфрид отправил меня к волхвам учиться боевой магии. Каждое новолуние я навещал их.
– Вы не любите столь грубый вид колдовства, если я не ошибаюсь? – допытывалась Эльвира.
– Нет, как и волхвы, – улыбнулся Вальтэриан. – Втайне от примитивного отца они обучали меня искусству перемещений, чтению мыслей и управлению подданными на расстоянии. Уверен, волхвы о болезнях ведают не меньше.
– Я пошлю к ним гонца, – решила Эльвира. – Будете сопровождающим?
– Без меня вы не найдёте их, – согласился король и, видя обеспокоенный взгляд ведьмы, добавил. – Мы тайно переместимся на север, нарушив законы магии. Надеюсь, никто не принимает их всерьёз? Ехать по территории, подконтрольной моей тёте, опасно.
Главный советник развёл руками:
– Терять время бессмысленно. А законы? Что нам от их нарушения, если всё равно умрём?
– Мудрое решение, – хмыкнул Вальтэриан.
– Заражаются только вампиры? – задала вопрос совету правительница запада.
– Скорее всего, да, – ответил Юстарон.
– Еликонида жаждет истребить нас, – клацнула зубами вампирша. – Она готова пожертвовать подданными ради короны!
– Если вампиров не станет, королева завладеет богатством запада без боя, – сказал советник. – За наш счёт она накормит оставшиеся расы, и они объединятся вокруг неё. Многие недоедают. Благодаря награбленному они наедятся, и в Сноуколде исчезнет голод. На некоторое время. Гибель вампиров также позволит Еликониде усилить контроль над оставшимися расами. Ведь меньшим количеством жителей легче управлять.
– Логично, – заметил Вальтэриан.
– Я не пожертвую Крэвэлэндом! – огрызнулась Эльвира. – Пусть гибнет другое королевство ради равномерного распределения ресурсов. Не моё!
– Вас никто не просит о такой жертве, – спокойно произнёс король. – Мне падение запада тоже невыгодно. Экономические проблемы в мире преодолимы. Верну корону, и не пострадает ни одна раса. Еликониду нужно переиграть. Она знает, у династии Фаиэ есть ресурсы для сопротивления, и боится воевать в открытую. Возможно, догадывается, что вы скрываете нас. Сомнений в причастности тёти к происходящему у меня нет. Полагаю, вирус – изобретение моих алхимиков. Они умные продажные твари.
– Все умны в свою пользу, – вздохнула правительница. – Меры предостережения в королевстве приняты?
– Ещё нет, – ответил советник. – Мы не понимаем, с какой болезнью имеем дело и как она распространяется. Пока ответов нет, не стоит пугать подданных. Может, отделения больных от здоровых достаточно, чтобы болезнь не распространилась?
– Изучайте её лучше, – приказала Эльвира. – А подданных вы уже напугали, послав ко мне глупых стражников. Слухи распространятся быстрее, чем вы думаете. Объявите подданным о болезни, чтобы меньше выходили из склепов. Если появятся новые заражённые, сообщите. Собрание окончено.
Правительница запада встала. Советники последовали её примеру. Когда она ушла, они обратились в летучих мышей и вылетели в огромное окно чёрной стаей. Вальтэриан обнял Беатрису и сказал:
– Не бойся. Никто больше не пострадает.
– Опасно перемещаться на север, – произнесла ведьма, положив голову ему на плечо. – Не хочу, чтобы ты шёл к волхвам.
– Чтобы воины сражались за меня, я должен находиться рядом с ними в тяжёлые дни, а не прятаться, – молвил король. – Герои глупы по своей природе. Я не один из них. Я игрок, манипулятор. Но иногда должен изображать героя. Подданные – пешки. Примитивные, легко управляемые. Они ведутся на это и по воле моей идут на убой. Я должен защитить своё королевство, пролив их кровь. Золото, хитрость и магия помогли мне одержать не одну победу.
– Главное, вернись ко мне, – попросила Беатриса. – Героем или трусом, не важно.
Вальтэриан сильнее стиснул её в объятьях, не желая никогда отпускать. Часы на башне Белого призрака пробили шесть. Король подошёл к окну, боясь поддаться чувствам и забыть об обязанностях правителя Сноуколда. Он устремил взгляд в небо, подобно звездочётам, мечтая узнать судьбу.
Серебряные звёзды горели в северной части небосвода. Красные полыхали на западе, жёлтые – на юге, розовые – на востоке. В стороне Штормгрота упала фиолетовая звезда. Кометы кружились над Альтаиром, освещая единственно верный путь. «На север, – понял Вальтэриан и мысленно поклялся. – Я вернусь, Беатриса. Тебе не придётся снова хоронить меня». Звёзды замерцали, будто соглашаясь, и даровали ему надежду. Она согревала мятущиеся души в холодной ночи.
Глава 156
Петля времени
Следующей ночью Вальтэриан попрощался с Беатрисой и исчез в чёрном портале. Вместе с отрядом вампиров он переместился на окраину Альтаира, к пещере волхвов.
Пагода здесь отличалась от западной, хотя с приходом весны стала теплее. Снег не хрустел под ногами. Сосны качались, лишённые серебряного покрова. Вместо сов пели воробьи и синицы. Белые медведи ушли дальше, в северную пустошь. На смену из южной части Поющего леса пришли бурые.
Свергнутый король не ощущал себя как дома. Всё изменилось, стало чужим. Он первым вошёл в обитель северных аскетов, мечтая поскорее оказаться рядом с Беатрисой, дарящей уют и любовь.
На серых стенах были начерчены руны, защищающие от злых духов. В полу проглядывали кристаллы. Волхвы не собирали их, ставя красоту природы выше материальных благ. Вальтэриан осторожно, чтобы не раздавить, обошёл кристаллы. В дальнем углу лежали три подстилки и стоял столик с чернилами. Глиняный котелок висел на цепях, прикреплённый к потолку. Под ним горел огонь.
Вкруг сидели трое волхвов, опираясь на высокие посохи. Все белобородые, в рубахах до пола, подпоясанных красным поясом. Один писал гусиным пером заклинания на бересте. Другой поддерживал магией огонь. Третий колдовал, и иглы сами зашивали дыру в телогрейке.
– Приветствую, Изъябор, Светолуч и Боремир, – кивнул Вальтэриан.
– Рады видеть тебя, адепт, – молвил Светолуч – старейший из старцев. – Мы чувствовали, жизнь вернулась в твоё тело. Настоящего колдуна нелегко убить. Держи, мы сшили тебе рубаху. Она защитит в трудный час.
– Благодарю, – растерялся король и неуклюже взял белую рубашку с Ледяным змеем на груди и красными рунами на рукавах. – Вы ведали, что я приду?
– Сон мне снился вещий, – объяснил Изъябор. – Гром-птица парила над гнездом белых воронов. Окружали её летучие мыши с выжженными крыльями. Причина визита твоего мне также известна.
– Гром-птица? – ухмыльнулся Вальтэриан. – Скорее змей заполз.
– Змеи мудрые создания, – проговорил Боремир, отложив шитьё. – Ты должен гордиться, что в тебе течёт их кровь.
– Яд, – поправил король. – Не хочу торопить. Но у меня нет времени на философские разговоры, пока корона мира не на моей голове. Вам известно лекарство от вампирской болезни?
– Почти, – Светолуч вырвал из бороды три волоса и бросил в огонь. – Внимательно смотри.
Дым над костром поднялся выше. В пламени замерцали силуэты магов. Вальтэриан узнал себя десятилетнего и отца. Позади крушились башни, сгорали дома и плакали в кандалах враги Колдов.
– При чём здесь подавление восстания гарпий и кентавров против Зигфрида? – поинтересовался король.
– Лекарство, которое ты ищешь, во временной петле, – пояснил Изъябор. – Твой отец вырезал половину жителей и устроил пир на костях. Оставшихся мятежников заставил смотреть. Они испытали ужас. Души их желали вылететь из тел и оказаться в безопасном месте. Когда это происходит с одним жителем, он после смерти становится призраком. А когда с несколькими, аура смерти и страха образует петлю времени.
– Петля времени – энергетическая структура, в которой повторяется один и тот же день, – пробормотал Вальтэриан. – Знакомое слово. Физические тела её обитателей живут обычной жизнью. А часть души оказывается заложницей дня, когда испытала страх или нечто столь же сильное. Пройдут века, жители умрут, высшие части их душ улетят в иной мир. Но временная петля продолжит существовать.
– Твоя задача разрушить её, – сказал волхв. – Она является одной из низших параллельных миров. Уничтожить временную петлю не сложно, и ты никому не навредишь. Напротив, поможешь низшей части души, застрявшей в петле, присоединиться к высшей.
– Зачем мне рисковать, вмешиваясь в структуру мироздания? – прервал король. – Раз временная петля образовалась, значит, так должно быть. У неё своя роль. Во вселенной всё находится в движении. Временная петля тоже по-своему развивается. Она исчезнет, когда придёт время. Вторгаться в этот процесс опасно для нашего мира.
– Ты по-иному рассуждал, когда просил научить перемещаться, создавая порталы из чёрных дыр, – заметил Светолуч. – Это тоже могло навредить Сноуколду и тебе. Ты рисковал попасть во временную воронку, постареть или превратиться в ребёнка. Мог оказаться в прошлом или будущем и изменить настоящее, уничтожив Сноуколд. Мог перенестись на иную планету и, истратив энергетические ресурсы души, умереть.
– Я рискую меньше, перемещаясь из одного места Сноуколда в другое, – произнёс невозмутимо Вальтэриан. – Я напрямую не вторгаюсь во время. А если попаду во временную петлю, могу не вернуться.
– Петель много на всех планетах, – сказал Изъябор. – Уничтожением одной ты не навредишь Сноуколду и уж тем более мирозданию. Некоторые смертные попадали в петли, разрушали их и оставались невредимы. Хотя не были великими архимагами, в отличии от тебя.
– Смертные, о которых ты толкуешь, не приходили в петлю извне, – напомнил король. – Они волею судьбы становились её частью. Одними из застрявших! Застрявшие имели право уничтожить петлю и освободиться. Это часть её развития. Я же не связан с ней энергетически. Моё пребывание в петле может повлиять на ход истории. Любая мелочь способна привести к гибели планеты или галактики.
– Вселенная в любом случае не пострадает, – хмыкнул Светолуч. – Ведь она первопричина. Из неё появилось всё живое.
– Успокоили! – вспыхнул Вальтэриан. – То есть я умру, Сноуколд умрёт. Но переживать не о чем! Из вселенной возникнут ещё планеты, петли и галактики.
– С каких пор ты не уверен в себе? – удивился волхв. – Не узнаю адепта, который ради идеи шёл на самые отчаянные поступки.
– Я побывал на том свете не как гость, а как мертвец, – фыркнул король. – Поначалу я ощущал покой. Ведь освободился от мирских страхов и страстей. Потом солнечный свет коснулся меня, и я загорелся. Лучи жгли невидимое тело, точно пламя.
– Так описывают страдания души грешника до перерождения, – удивился Боремир. – Потом она вселяется в тело новорождённого в одном из материальных миров. Если в новом обличье грешник набирается мудрости, то завершает цикл перерождений и становится частью абсолюта. Пребывает в блаженстве, рядом с душами тех, кого любил.
– В нашей религии об этом ни слова, – подметил Вальтэриан. – Однако мне нравится верить, что после смерти я окажусь рядом с Беатрисой.
– Вот, в чём дело, – переглянулись волхвы. На губах их заиграла улыбка. – Ты боишься рисковать не из-за опасности. Любовь не пускает тебя.
– Меня не пускает рассудок, – возразил король. – И я не понимаю, чем разрушение временной петли поможет мне?
– Когда её не станет, произойдёт выброс тёмной материи, – поведал Изъябор. – Заключи её в сосуд, и будет для вампиров исцеление. Вирус создан из энергии света и травяных компонентов. Тьма его уничтожит, стоит только создать из неё зелье и вколоть под кожу заразившимся.
– Попробую, – пробормотал Вальтэриан. – В любом случае физически в петлю я не попаду. Остальное не так важно.
– Ложись на камень, адепт, – указал Боремир. – Душа твоя должна вылететь из тела, словно во время сна. Отправляйся на северо-запад, к руинам Аттао. Душу затянет в воронку, и ты попадёшь в петлю времени. Там увидишь вместо развалин оживлённый город гарпий и кентавров.
Волхвы взялись за руки и произнесли заклинание. Король опустился на ритуальный валун, исчерченный руническими символами, сложил на животе руки и закрыл глаза. Затем размеренно вздохнул, выравнивая дыхание и расслабляя тело. Постепенно он достиг состояния между сном и реальностью. Волхвы сцепили руки в замок и принялись ждать.
Душа его вылетела из тела и попала в пространственно-временной коридор. Там она устремилась за лучами света и очутилась в окружении энергетических сгустков. Не испытывая ни страха, ни сомнения, душа представила Аттао, город кентавров и гарпий. Лучи заискрились, посинели, и она переместилась в петлю времени, влекомая импульсами, исходящими из разрушенного места.
Зигфрид Колд был безжалостен к восставшим. Половина населения погибла от мечей его воинов, половина стала рабами. Только единицам удалось покинуть выжженные земли и спрятаться в лесу Опасности.
Душа Вальтэриана ощутила разрушительную энергетику, созданную страхом бывших обитателей города. Тёмная аура не исчезла даже спустя годы и медленно пожирала Аттао.
Крыши едва держались на выжженных стенах домов. Колодцы покрылись плесенью. Поросли дубов изрезали корнями каменные дороги. Мосты заплёл шиповник. Трава выросла до пояса разбойников, облюбовавших руины.
Они поселились здесь спустя двенадцать лет после восстания и грабили путников. Их души погрязли в крови, как Аттао при Зигфриде. Однако даже разбойники ощущали тяжёлую ауру места. По ночам они просыпались от холода. Им мерещились души обугленных гарпий и кентавров. Во снах разбойникам виделся огонь, дым и вспышки магии цвета заходящего солнца.
