- Он в последнее время неразговорчив, - заметил Мэннар.
- Это понятно – бережет силы. Ой что будет-то… Если ему не помочь, конечно. Ты хоть спросил, как ему помочь?
Мэннар услышал внутри себя тихий, но все равно ехидный смешок Лаувайи и почему-то испытал облегчение.
«Люди… никогда сдохнуть спокойно не даете… Хотя сами же и постарались, чтоб я сдох». «Мы? – переспросил Мэннар. – Я и эта девочка?» «Ты, твоя жена и мальчишка. Притащили ко мне сильвана. Я ему закрыл дорогу после первых двух раз, он, скотина, ухитряется создать между нами связь, жертвует что-то своё. То сны, то слух. Давать – единственный способ добиться от меня сразу многого и лично тебе. Таль пел, этот куски себя дарит. И потом тянет из меня силу, пока я не оборву эту нить. Сильван меня ослабил. А потом еще тот бард в алом захотел дать мне свободу».
Бард в алом. И тут Рейналь.
«Как тебе помочь? - спросил Мэннар. – Кто-то кроме дракона может создать для тебя убежище понадежнее, или восстановить это? Построить временный барьер для твоей защиты?» «Я бы и сам справился, - теперь в голосе была усталость. – Но у меня, понимаешь ли, проблемы с верой. Целая страна верит, что когда Спящий проснулся, наступает всеобщая благодать. Ближайшие лет пятьдесят я буду работать на эту легенду, потому что до этого она работала на меня… Раб легенды, самому смешно»
- Скажи ему, - попросила Танси, вмешиваясь. – Избавиться от докучной работы можно тремя способами. Сделать ее поскорее. Переложить на другого. Насмешить или возмутить того, кто заказал тебе работу, чтобы он больше никогда ничего не просил.
- Ты слышишь наш разговор? – удивился Мэннар.
- Не совсем, - она потерла висок. – Слышу эхо, некоторые слова. То заклинание, что наложила в зале, все еще немного действует. Чаши нет, но рядом с тобой эффект тот же.
Мэннар повторил ее слова Лаувайи, но не получил ответа.
- Молчит. Наверное, ты права, сил на беседу нет.
- Но наверняка есть силы подумать. О, Рюн вернулся наконец!
Мальчишка, переодетый в девочку, вбежал в ворота, увидев их, остановился. Следом неспешно вошла дочка посла.
- Чего взъерошенный такой? – спросила Танси.
Он пожал плечами:
- Гуляли…
- Гуляли, - подтвердила Лерия, - город смотрели. Флаефансе – самая красивая столица в мире, я знаю, я их много видела… Мы на Колокольную Аллею зашли. Это там висит Золотой Колокол, который сам собой звонит, когда пришел Золотой Век. И тут Рюн достает свои карты. Там, во-первых, тоже есть колокол, точь-в-точь как этот, во-вторых какие-то люди сразу вокруг собрались. Рюн стал карты раскладывать, а они стояли и смотрели. Потом какой-то один с шарфом на шее, попросил: «А мне погадаешь?»
- А я говорю – «Я не гадаю, я советуюсь». А тот – «ну и мне посоветуй, хороший совет еще никому не вредил. Это же логадо, колода богов? И она тебя слушается?» «Ну слушается, и чего?» Тут у меня плечо зачесалось… Там уже вся рука в чешуе, а чешется все равно плечо, - пожаловался мальчишка. – Я чешусь, а этот белобрысый за свой шарф хватается, глаза выпучивает: «Ты Избранная, девочка?»
Мэннар припомнил название. Колокольная Аллея – одно из мест, куда приглашали «в шесть часов вечера, каждую среду» члены Ордена, о котором он перестал думать.
- «Один с шарфом» белобрысый, ростом примерно с меня, смотрит словно ты ему должен? – спросил он.
- Ага, - кивнул паж, - ты его знаешь, что ли?
- Встречались… И что дальше?
- Рюн ему говорит – «Я вообще-то не девочка. А если вы так глупо ошиблись, то может и в другом неправы».
Мэннар невольно засмеялся, Танси захихикала.
- Молодец!
- Да злой я был уже… и голодный опять, - пожал плечами Рюн.
- Он все время есть хочет, - пожаловалась Лерия. – Три раза заходили в закусочные, а парень в шарфе еще долго за нами тащился…
Она посмотрела на Мэннара.
- А правда, откуда вы его знаете?
- Пойдемте у дом, всем сразу расскажу, - ответил он, уже жалея, что упустил это при своем рассказе девочке-звуковику. Просто важным не казалось.
Внутри за это время ничего не поменялось, только на столе теперь стоял чайник и хорне о чем-то спорила с шурином.
- Смерть не может быть концом! Иначе все не имеет смысла! По древним верованиям Ардана, все женщины перерождаются, потому что мир всегда нуждается в опытных защитницах. А мужчины – по своему выбору.
- Это не совсем ваши верования, - Коллин тронул пухлой ладонью подбородок. – Они с острова Норг, то есть с Севера. И о том, что кто-то уходит под правую руку богини Смерть, а кто-то под левую, согласно заслугам в жизни.
- Разве некроманты не должны знать, как на самом деле? – спросил Мэннар садясь за стол.
- Несомненно, мы знаем больше прочих, - согласился Коллин. – Но не все. Гаснет сознание – иногда вместе с ним гаснет и душа. Объяснение: она себя полностью исчерпала, ну или исполнила все, зачем приходила в мир. Иногда душа остается и тогда она может работать на кого-то… Мальчик, не морщись, ничего не поделаешь, люди умеют заставить на себя работать вообще всё…
- Да я не поэтому, - отмахнулся Рюнвер, он тоже сел за стол и сразу потянулся налил себе чаю, выхлебал залпом целую чашку. – Тот, в шарфе, тоже говорил про души и работы… «Искристые души питают нас вечным пламенем жизни, Избранные не умирают…»
- Что-что? – брови некроманта поползли на лоб. – Прямо так и сказал? Ну скотина… Все они. Хотя это еще надо разобраться.
- Что такое? – спросила хозяйка.
- Мэннар, расскажи про Орден, - вместо ответа попросил шурин. – Подумаю пока.
- Я и собирался, - Мэннар коротко поведал о письмах, приглашениях и наглом белобрысом со шрамом на шее.
- Сильхе решила, что это какой-то орден самоубийц.
- Все может быть - кивнул некромант. – Похоже они вперлись в Этлиш, и отгрызли кусок именно от него. Отгрызли и пользуются всеми возможностями мира и того, что оттуда украли. Этлиш – мир свободных душ, и, похоже, что-то вроде школы. Души там меняются, учатся… при встрече там с умершими родными можно иногда не узнать своего мертвого родственника. И не потому, что ему все земное теперь до солнца, просто он прошел стадию перемен в Этлише. В Этлиш по нашим сведениям попадают только те души, который могут меняться, не растратили свой потенциал. Он называется искрой. Одна из задач некроманта - защита Этлиша и таких вот искр-душ. Потому что во все времена находилось достаточно дураков, которые способны эту искру раздуть в пламя для себя лично и получить… скажем так, не бессмертие, но очень долгую жизнь. Душа-искра распадается, исчезает, зато твоя бренная тушка не стареет.
По лицу некроманта было видно только одно чувство – гнев.
- Убивать чтобы жить иногда правильно, - сказала Лерия.
- Закон жизни, - криво усмехнулся шурин. – Я не знаю этих людей из Ордена. Возможно они замечательные. Умные. Талантливые. Могут стать кем-то великим и потрясти мир. Искры-души совершенно точно что-то особенное. Может они проходят школу Этлиша чтобы потом вернуться опять же искусными мастерами, великими правителями или это просто будет мать семерых детей, умеющая любить жизнь и научившая этому всех отпрысков? И вот такое особенное сгорает чтобы жила горстка людей у которых в голове хаоса и иллюзии.
- Вы что-то предпримете? – спросила хорне.
- Да, и хорошо бы прямо сейчас, хотя уже темнеет.
- Я могу помочь?
Коллин вздохнул:
- На самом деле вы все можете. Составим круг Жизни с опорой на каждого из нас Это не опасно, но в вашем положении я бы рекомендовал не участвовать.
Хозяйка на удивление сразу согласилась, погладила свой живот.
- Но посмотреть-то можно будет?
Мэннар усмехнулся – женщина!
- Конечно, сколько угодно… Я только одного… двух вещей не понимаю, - шурин посмотрел на него. – Ты беседовал с белобрысым в среду, два дня назад, в Румно. А сегодня он здесь. Но ладно, телепорты никто не отменял. Но почему никто из некромантов до сих не вышиб их из Этлиша?
- Не знают? Не заметили? – предположила Танси.
- Не слишком убедительно… Если в одном доме каша сгорела, вся улица знает, потому как воняет. Ладно, разберусь. Госпожа, в доме есть комната без окон?
- Есть, я вас провожу…
Они ушли.
«Мэннар?» Он услышал голос жены в голове и испытал облегчение. «Да, счастье мое? Ты как там?» «Я странно. Похоже, мой кинжал попал к Рейналю». «Заберешь?» «Постараюсь. А ты?..» «А у нас снова Орден нарисовался. Решили что твой паж Избранный…» «Расскажешь потом. Мне нужно закончить разговор. Я просто хотела тебя услышать». «Я всегда рядом. Позови, когда понадоблюсь». Но она уже замолчала.
- Покажи, - Танси о чем-то просила Рюнвера.
Мальчишка расстегнул безрукавку и рубашку, стянул с плеча. Рука была вся в чешуе и половина груди. Самые четкие чешуйки – на месте сердца.
- Чешуя… так может, дракон это ты?
Мэннар не понял, спрашивает она в шутку или всерьез. Но он не сомневался в ответе. Мальчишка, будь он драконом, вряд ли позволил себя избивать и сломать себе нос в воровском Дворе. Да и чешуя не сама собой появилась, а выросла из татуировки.
- Не, - мальчишка снова оделся. – Не дракон, точно тебе говорю. Я себя нормально чувствую, по-человечески. Только очень хочется поскорее стать взрослым, а то никто всерьез не принимает.
- А чего ты зол был сегодня? – поинтересовался Мэннар, вспомнив рассказ. – Ну кроме того, что голоден, тут понимаю, я тоже голодным быть не люблю.
- Я нашел как все поправить. Дело же в чем – все так завязано, и есть узлы, которые видно, и скрытые. Надо на каждый узел какую-то детальку, чтобы потом как в прошлый раз за нитку дернуть и все задвигалось, но я не могу. Нету у меня столько деталей. И каждый день же все меняется. Вот и нужно что-то такое что сможет меняться. Это звук! Он доберется до всех узлов и он меняется. А звук это колокол. Я там рассовал разные детали вокруг. Хотел дернуть чтоб зазвучало, а не получается, силы не хватило. Под колоколом стражник торчал, но мне не мешал, говорит – чего делаешь? Золотой Век уже наступил, колокол не прозвучит пока он не кончится, а ты хоть и не взрослая должна такие вещи понимать… - Парнишка сжал кулаки. – Знаешь, как бесит?
- Знаю, - согласился Мэннар. Дотянулся через стол и щелкнул парнишку по лбу. – Не ной. Смотри на результат. Маленький или нет, а ты правда что-то поменял в тот раз, когда за нитку дергал. Мы разобрались с убийцей, причем раз и навсегда.
- Ага, знаю, мне господин некромант рассказал. Все равно хочу повзрослеть.
- Ой да ладно, - бросила Танси. – Как вырастешь у тебя сразу появятся о-бя-зан-ности. И, я так понимаю, ты придумал какой-то действующий ритуал? Так вот, все это перестанет действовать и ты не сможешь решать проблемы, кинув в ручей черный и белый камушек. Потому что уже перестанешь верить.
- Зачем мне переставать верить? Если что-то работает?
- Просто у тебя изменится мнение обо всем, - Лерия тронула серебряную челку. – До этого я была… считалась ребенком. После этого уже взрослая. Уже не думаю, как раньше, что если говорить с кем-то, наступив на его тень, то он исполнит одно твое желание. – Девочка улыбнулась. – Вижу, всем интересно, за что у меня серебро на волосах. Однажды переговоры зашли в тупик, а результат был очень нужен. Отец должен был получить помощь узника, но его пришлось бы выпустить на время. Я предложила обмен: я остаюсь в темнице, а узника отец берет с собой и потом возвращает. Когда все закончилось он подарил мне коробку с тушью для волос.
- Что за узник? – спросил Рюнвер. – Зачем он был вам нужен?
- Это не имеет к нашим делам отношения, - голос у девчонки стал строгим-строгим, с таким и Мэннар не стал бы спорить, а мальчишка тем более.
- Ну ладно. А что, колокол ваш и правда не будет звонить, пока Золотой век не кончится?
- Правда, конечно. Его язык могут тронуть только «золотые волны».
- Не такие уж и золотые, - проворчала Танси, потирая висок. – От них в голове скорее чернеет, чем золотеет.
- Просто ты не арданка. Нас в школах учат быть готовым к новому Веку. И что тогда делать.
Мэннар подумал, объяснить ли ей про Лаувайи и подоплеку Золотого Века, но не решился, не советуясь. Скорее всего они знают… или знание им полностью заменяет вера? Как поменять чужую веру? Но кое-что он все же спросил:
- А зачем вы с отцом заходили в музей кристаллов?
Кажется она смутилась. Не отвечала аж минуту.
- Мы ходим у Музей за «сиянием». Ум делается острее, начинаешь яснее мыслить лучше видеть и слышать. В Ардане это не поощряют, но для профессии отца есть разрешение на это действие. Хотя не одобряет скорее Младший Надзор, чем законы страны или неписанные правила. – Она вдруг посмотрела в упор. – Я хотела бы вас убедить, что Надзор не оправдывает свою дурную славу. В замке Огг даже есть школа, я училась там три месяца. Все надзорные служат Ардану…
- Я не собирался утверждать что-то другое, - заметил Мэннар, сдерживаясь. Слишком свежа в памяти была встреча и попытка забрать Сильхе.
- Хорошо, - Лерия кивнула с какой-то особой важностью, показалось смешно…
Но засмеяться или хоть улыбнуться Мэннар не успел.
- Моему отцу тоже не собирались причинять вред. Просто задавали вопросы. О вашей жене, господин Друст. Заметил ли он ее в чем-то, что осуждают закон или нравы Ардана, знает ли она наш язык, играла ли наши песни. Это были вопросы из «серого листа», на которые отвечает арданец перед тем как человека, которого он знает, иностранца, тоже сделают арданцем. Так что я думаю Надзор просто хотел чтобы и госпожа Сильхе ответила на вопросы, только из «белого листа». А потом ей дадут статус арданки.
Рейналь наслаждался – Сильхе выглядела удивленной. А вопрос позабавил еще больше:
- Ты послал мальчишку украсть мою сумку?
- Я «дёрнул» за тобой в Ардан и столкнулся с воришкой. Боги любят не только тебя, Птаха… Ответишь на мой вопрос? – он не собирался отступать, хотелось узнать, против какой угрозы Сильхе вдруг понадобился зачарованный кинжал, чего она так боится. – Что за магия на клинке и зачем?
- Я не знаю, - ответила она, и судя по тону и ощущениям – не врала. – Маг не объяснил.
- Тогда зачем просила наложить на клинок чары?
- Я не просила. – Усмешка, за которой явно последует какая-то пакость. – Он поступил как ты. Просто взял.
Шуточка попала в цель. Рейналь не любил воров и не хотел, чтобы его причисляли к этому племени.
- Я не крал. Честно купил, - бард понял, что оправдывается и немедленно прекратил это. – Назад и не проси – не верну.
Собеседница только пожала плечами и отчего-то это лишь сильнее взбесило. Он мог прямо сейчас показать, что лучше нее – воспользоваться логадо и рассказать ей о чарах на кинжале больше, чем рассказала ему она. Рассказать всё. Знание – это власть… Именно это и остановило. Рейналь не хотел давать Сильхе хоть какую-то власть и силу. Особенно перед поединком… который он все равно выиграет.
- Дурак ты, Наль, - сказала она невпопад.
Он не понял:
- Ты потеряла волшебную вещь, а дурак я? Даже дважды потеряла, если считать того мага. Ты, бард, обладающий силой слова, всюду таскаешь с собой волшебный клинок для защиты от какой-то опасности? Просишь у королей не награды, а работы? Надеешься на победу только потому, что один разу уже победила?
- Дурак ты, Наль, - повторила Сильхе.
- Это понятно – бережет силы. Ой что будет-то… Если ему не помочь, конечно. Ты хоть спросил, как ему помочь?
Мэннар услышал внутри себя тихий, но все равно ехидный смешок Лаувайи и почему-то испытал облегчение.
«Люди… никогда сдохнуть спокойно не даете… Хотя сами же и постарались, чтоб я сдох». «Мы? – переспросил Мэннар. – Я и эта девочка?» «Ты, твоя жена и мальчишка. Притащили ко мне сильвана. Я ему закрыл дорогу после первых двух раз, он, скотина, ухитряется создать между нами связь, жертвует что-то своё. То сны, то слух. Давать – единственный способ добиться от меня сразу многого и лично тебе. Таль пел, этот куски себя дарит. И потом тянет из меня силу, пока я не оборву эту нить. Сильван меня ослабил. А потом еще тот бард в алом захотел дать мне свободу».
Бард в алом. И тут Рейналь.
«Как тебе помочь? - спросил Мэннар. – Кто-то кроме дракона может создать для тебя убежище понадежнее, или восстановить это? Построить временный барьер для твоей защиты?» «Я бы и сам справился, - теперь в голосе была усталость. – Но у меня, понимаешь ли, проблемы с верой. Целая страна верит, что когда Спящий проснулся, наступает всеобщая благодать. Ближайшие лет пятьдесят я буду работать на эту легенду, потому что до этого она работала на меня… Раб легенды, самому смешно»
- Скажи ему, - попросила Танси, вмешиваясь. – Избавиться от докучной работы можно тремя способами. Сделать ее поскорее. Переложить на другого. Насмешить или возмутить того, кто заказал тебе работу, чтобы он больше никогда ничего не просил.
- Ты слышишь наш разговор? – удивился Мэннар.
- Не совсем, - она потерла висок. – Слышу эхо, некоторые слова. То заклинание, что наложила в зале, все еще немного действует. Чаши нет, но рядом с тобой эффект тот же.
Мэннар повторил ее слова Лаувайи, но не получил ответа.
- Молчит. Наверное, ты права, сил на беседу нет.
- Но наверняка есть силы подумать. О, Рюн вернулся наконец!
Мальчишка, переодетый в девочку, вбежал в ворота, увидев их, остановился. Следом неспешно вошла дочка посла.
- Чего взъерошенный такой? – спросила Танси.
Он пожал плечами:
- Гуляли…
- Гуляли, - подтвердила Лерия, - город смотрели. Флаефансе – самая красивая столица в мире, я знаю, я их много видела… Мы на Колокольную Аллею зашли. Это там висит Золотой Колокол, который сам собой звонит, когда пришел Золотой Век. И тут Рюн достает свои карты. Там, во-первых, тоже есть колокол, точь-в-точь как этот, во-вторых какие-то люди сразу вокруг собрались. Рюн стал карты раскладывать, а они стояли и смотрели. Потом какой-то один с шарфом на шее, попросил: «А мне погадаешь?»
- А я говорю – «Я не гадаю, я советуюсь». А тот – «ну и мне посоветуй, хороший совет еще никому не вредил. Это же логадо, колода богов? И она тебя слушается?» «Ну слушается, и чего?» Тут у меня плечо зачесалось… Там уже вся рука в чешуе, а чешется все равно плечо, - пожаловался мальчишка. – Я чешусь, а этот белобрысый за свой шарф хватается, глаза выпучивает: «Ты Избранная, девочка?»
Мэннар припомнил название. Колокольная Аллея – одно из мест, куда приглашали «в шесть часов вечера, каждую среду» члены Ордена, о котором он перестал думать.
- «Один с шарфом» белобрысый, ростом примерно с меня, смотрит словно ты ему должен? – спросил он.
- Ага, - кивнул паж, - ты его знаешь, что ли?
- Встречались… И что дальше?
- Рюн ему говорит – «Я вообще-то не девочка. А если вы так глупо ошиблись, то может и в другом неправы».
Мэннар невольно засмеялся, Танси захихикала.
- Молодец!
- Да злой я был уже… и голодный опять, - пожал плечами Рюн.
- Он все время есть хочет, - пожаловалась Лерия. – Три раза заходили в закусочные, а парень в шарфе еще долго за нами тащился…
Она посмотрела на Мэннара.
- А правда, откуда вы его знаете?
- Пойдемте у дом, всем сразу расскажу, - ответил он, уже жалея, что упустил это при своем рассказе девочке-звуковику. Просто важным не казалось.
Внутри за это время ничего не поменялось, только на столе теперь стоял чайник и хорне о чем-то спорила с шурином.
- Смерть не может быть концом! Иначе все не имеет смысла! По древним верованиям Ардана, все женщины перерождаются, потому что мир всегда нуждается в опытных защитницах. А мужчины – по своему выбору.
- Это не совсем ваши верования, - Коллин тронул пухлой ладонью подбородок. – Они с острова Норг, то есть с Севера. И о том, что кто-то уходит под правую руку богини Смерть, а кто-то под левую, согласно заслугам в жизни.
- Разве некроманты не должны знать, как на самом деле? – спросил Мэннар садясь за стол.
- Несомненно, мы знаем больше прочих, - согласился Коллин. – Но не все. Гаснет сознание – иногда вместе с ним гаснет и душа. Объяснение: она себя полностью исчерпала, ну или исполнила все, зачем приходила в мир. Иногда душа остается и тогда она может работать на кого-то… Мальчик, не морщись, ничего не поделаешь, люди умеют заставить на себя работать вообще всё…
- Да я не поэтому, - отмахнулся Рюнвер, он тоже сел за стол и сразу потянулся налил себе чаю, выхлебал залпом целую чашку. – Тот, в шарфе, тоже говорил про души и работы… «Искристые души питают нас вечным пламенем жизни, Избранные не умирают…»
- Что-что? – брови некроманта поползли на лоб. – Прямо так и сказал? Ну скотина… Все они. Хотя это еще надо разобраться.
- Что такое? – спросила хозяйка.
- Мэннар, расскажи про Орден, - вместо ответа попросил шурин. – Подумаю пока.
- Я и собирался, - Мэннар коротко поведал о письмах, приглашениях и наглом белобрысом со шрамом на шее.
- Сильхе решила, что это какой-то орден самоубийц.
- Все может быть - кивнул некромант. – Похоже они вперлись в Этлиш, и отгрызли кусок именно от него. Отгрызли и пользуются всеми возможностями мира и того, что оттуда украли. Этлиш – мир свободных душ, и, похоже, что-то вроде школы. Души там меняются, учатся… при встрече там с умершими родными можно иногда не узнать своего мертвого родственника. И не потому, что ему все земное теперь до солнца, просто он прошел стадию перемен в Этлише. В Этлиш по нашим сведениям попадают только те души, который могут меняться, не растратили свой потенциал. Он называется искрой. Одна из задач некроманта - защита Этлиша и таких вот искр-душ. Потому что во все времена находилось достаточно дураков, которые способны эту искру раздуть в пламя для себя лично и получить… скажем так, не бессмертие, но очень долгую жизнь. Душа-искра распадается, исчезает, зато твоя бренная тушка не стареет.
По лицу некроманта было видно только одно чувство – гнев.
- Убивать чтобы жить иногда правильно, - сказала Лерия.
- Закон жизни, - криво усмехнулся шурин. – Я не знаю этих людей из Ордена. Возможно они замечательные. Умные. Талантливые. Могут стать кем-то великим и потрясти мир. Искры-души совершенно точно что-то особенное. Может они проходят школу Этлиша чтобы потом вернуться опять же искусными мастерами, великими правителями или это просто будет мать семерых детей, умеющая любить жизнь и научившая этому всех отпрысков? И вот такое особенное сгорает чтобы жила горстка людей у которых в голове хаоса и иллюзии.
- Вы что-то предпримете? – спросила хорне.
- Да, и хорошо бы прямо сейчас, хотя уже темнеет.
- Я могу помочь?
Коллин вздохнул:
- На самом деле вы все можете. Составим круг Жизни с опорой на каждого из нас Это не опасно, но в вашем положении я бы рекомендовал не участвовать.
Хозяйка на удивление сразу согласилась, погладила свой живот.
- Но посмотреть-то можно будет?
Мэннар усмехнулся – женщина!
- Конечно, сколько угодно… Я только одного… двух вещей не понимаю, - шурин посмотрел на него. – Ты беседовал с белобрысым в среду, два дня назад, в Румно. А сегодня он здесь. Но ладно, телепорты никто не отменял. Но почему никто из некромантов до сих не вышиб их из Этлиша?
- Не знают? Не заметили? – предположила Танси.
- Не слишком убедительно… Если в одном доме каша сгорела, вся улица знает, потому как воняет. Ладно, разберусь. Госпожа, в доме есть комната без окон?
- Есть, я вас провожу…
Они ушли.
«Мэннар?» Он услышал голос жены в голове и испытал облегчение. «Да, счастье мое? Ты как там?» «Я странно. Похоже, мой кинжал попал к Рейналю». «Заберешь?» «Постараюсь. А ты?..» «А у нас снова Орден нарисовался. Решили что твой паж Избранный…» «Расскажешь потом. Мне нужно закончить разговор. Я просто хотела тебя услышать». «Я всегда рядом. Позови, когда понадоблюсь». Но она уже замолчала.
- Покажи, - Танси о чем-то просила Рюнвера.
Мальчишка расстегнул безрукавку и рубашку, стянул с плеча. Рука была вся в чешуе и половина груди. Самые четкие чешуйки – на месте сердца.
- Чешуя… так может, дракон это ты?
Мэннар не понял, спрашивает она в шутку или всерьез. Но он не сомневался в ответе. Мальчишка, будь он драконом, вряд ли позволил себя избивать и сломать себе нос в воровском Дворе. Да и чешуя не сама собой появилась, а выросла из татуировки.
- Не, - мальчишка снова оделся. – Не дракон, точно тебе говорю. Я себя нормально чувствую, по-человечески. Только очень хочется поскорее стать взрослым, а то никто всерьез не принимает.
- А чего ты зол был сегодня? – поинтересовался Мэннар, вспомнив рассказ. – Ну кроме того, что голоден, тут понимаю, я тоже голодным быть не люблю.
- Я нашел как все поправить. Дело же в чем – все так завязано, и есть узлы, которые видно, и скрытые. Надо на каждый узел какую-то детальку, чтобы потом как в прошлый раз за нитку дернуть и все задвигалось, но я не могу. Нету у меня столько деталей. И каждый день же все меняется. Вот и нужно что-то такое что сможет меняться. Это звук! Он доберется до всех узлов и он меняется. А звук это колокол. Я там рассовал разные детали вокруг. Хотел дернуть чтоб зазвучало, а не получается, силы не хватило. Под колоколом стражник торчал, но мне не мешал, говорит – чего делаешь? Золотой Век уже наступил, колокол не прозвучит пока он не кончится, а ты хоть и не взрослая должна такие вещи понимать… - Парнишка сжал кулаки. – Знаешь, как бесит?
- Знаю, - согласился Мэннар. Дотянулся через стол и щелкнул парнишку по лбу. – Не ной. Смотри на результат. Маленький или нет, а ты правда что-то поменял в тот раз, когда за нитку дергал. Мы разобрались с убийцей, причем раз и навсегда.
- Ага, знаю, мне господин некромант рассказал. Все равно хочу повзрослеть.
- Ой да ладно, - бросила Танси. – Как вырастешь у тебя сразу появятся о-бя-зан-ности. И, я так понимаю, ты придумал какой-то действующий ритуал? Так вот, все это перестанет действовать и ты не сможешь решать проблемы, кинув в ручей черный и белый камушек. Потому что уже перестанешь верить.
- Зачем мне переставать верить? Если что-то работает?
- Просто у тебя изменится мнение обо всем, - Лерия тронула серебряную челку. – До этого я была… считалась ребенком. После этого уже взрослая. Уже не думаю, как раньше, что если говорить с кем-то, наступив на его тень, то он исполнит одно твое желание. – Девочка улыбнулась. – Вижу, всем интересно, за что у меня серебро на волосах. Однажды переговоры зашли в тупик, а результат был очень нужен. Отец должен был получить помощь узника, но его пришлось бы выпустить на время. Я предложила обмен: я остаюсь в темнице, а узника отец берет с собой и потом возвращает. Когда все закончилось он подарил мне коробку с тушью для волос.
- Что за узник? – спросил Рюнвер. – Зачем он был вам нужен?
- Это не имеет к нашим делам отношения, - голос у девчонки стал строгим-строгим, с таким и Мэннар не стал бы спорить, а мальчишка тем более.
- Ну ладно. А что, колокол ваш и правда не будет звонить, пока Золотой век не кончится?
- Правда, конечно. Его язык могут тронуть только «золотые волны».
- Не такие уж и золотые, - проворчала Танси, потирая висок. – От них в голове скорее чернеет, чем золотеет.
- Просто ты не арданка. Нас в школах учат быть готовым к новому Веку. И что тогда делать.
Мэннар подумал, объяснить ли ей про Лаувайи и подоплеку Золотого Века, но не решился, не советуясь. Скорее всего они знают… или знание им полностью заменяет вера? Как поменять чужую веру? Но кое-что он все же спросил:
- А зачем вы с отцом заходили в музей кристаллов?
Кажется она смутилась. Не отвечала аж минуту.
- Мы ходим у Музей за «сиянием». Ум делается острее, начинаешь яснее мыслить лучше видеть и слышать. В Ардане это не поощряют, но для профессии отца есть разрешение на это действие. Хотя не одобряет скорее Младший Надзор, чем законы страны или неписанные правила. – Она вдруг посмотрела в упор. – Я хотела бы вас убедить, что Надзор не оправдывает свою дурную славу. В замке Огг даже есть школа, я училась там три месяца. Все надзорные служат Ардану…
- Я не собирался утверждать что-то другое, - заметил Мэннар, сдерживаясь. Слишком свежа в памяти была встреча и попытка забрать Сильхе.
- Хорошо, - Лерия кивнула с какой-то особой важностью, показалось смешно…
Но засмеяться или хоть улыбнуться Мэннар не успел.
- Моему отцу тоже не собирались причинять вред. Просто задавали вопросы. О вашей жене, господин Друст. Заметил ли он ее в чем-то, что осуждают закон или нравы Ардана, знает ли она наш язык, играла ли наши песни. Это были вопросы из «серого листа», на которые отвечает арданец перед тем как человека, которого он знает, иностранца, тоже сделают арданцем. Так что я думаю Надзор просто хотел чтобы и госпожа Сильхе ответила на вопросы, только из «белого листа». А потом ей дадут статус арданки.
Глава тридцатая. Договориться. Поединок бардов. Запомнят злодеем
Рейналь наслаждался – Сильхе выглядела удивленной. А вопрос позабавил еще больше:
- Ты послал мальчишку украсть мою сумку?
- Я «дёрнул» за тобой в Ардан и столкнулся с воришкой. Боги любят не только тебя, Птаха… Ответишь на мой вопрос? – он не собирался отступать, хотелось узнать, против какой угрозы Сильхе вдруг понадобился зачарованный кинжал, чего она так боится. – Что за магия на клинке и зачем?
- Я не знаю, - ответила она, и судя по тону и ощущениям – не врала. – Маг не объяснил.
- Тогда зачем просила наложить на клинок чары?
- Я не просила. – Усмешка, за которой явно последует какая-то пакость. – Он поступил как ты. Просто взял.
Шуточка попала в цель. Рейналь не любил воров и не хотел, чтобы его причисляли к этому племени.
- Я не крал. Честно купил, - бард понял, что оправдывается и немедленно прекратил это. – Назад и не проси – не верну.
Собеседница только пожала плечами и отчего-то это лишь сильнее взбесило. Он мог прямо сейчас показать, что лучше нее – воспользоваться логадо и рассказать ей о чарах на кинжале больше, чем рассказала ему она. Рассказать всё. Знание – это власть… Именно это и остановило. Рейналь не хотел давать Сильхе хоть какую-то власть и силу. Особенно перед поединком… который он все равно выиграет.
- Дурак ты, Наль, - сказала она невпопад.
Он не понял:
- Ты потеряла волшебную вещь, а дурак я? Даже дважды потеряла, если считать того мага. Ты, бард, обладающий силой слова, всюду таскаешь с собой волшебный клинок для защиты от какой-то опасности? Просишь у королей не награды, а работы? Надеешься на победу только потому, что один разу уже победила?
- Дурак ты, Наль, - повторила Сильхе.
