Изредка каменья вырывались из стройного ряда секьор и горошинами подскакивали на уровень выше или опускались чуть ниже, встраиваясь в менее занятые полосы движения. Ярко-жёлтые столпы света пронизывали стекло извне и высвечивали тёмно-русую шевелюру сидящего на кушетке в углу Роэна. Тэрдом Ваэльнаса с закинутой на колено ногой и подперев скулу сжатым кулаком, локоть которого упирался в ручку мебели, внимательно вчитывался в бумаги, толстенькой кипой зажатой меж его пальцев и, как обычно, не заботился об открывающимся за его спиной живописном виде.
Я осмотрела закованную, как в доспех, строгий костюм фигуру и улыбнулась: «Давно не виделись, незнакомец». Подманённая тёплыми световыми зайчиками в его прядях, я невесомо соскользнула с кровати и, как делала сотни раз в проекции намеревалась коснуться его лица рукой, осторожно погладить вертикальную складку меж бровей, очертить крупный нос и посмотреть в удивительные, пронзительные каре-зелёные глаза.
Роэн, будто уловив движение, замер, взор с испещрённых текстом бумаг переместился на мои стопы. Вернее, конечно, на пол, которых коснулись мои стопы, потому как саму меня он видеть никак не мог. Я неосознанно проследила за его взглядом и нахмурилась, заметив отсутствие обуви, оценила и короткую распашонку вместо дорожного костюма, не прикрывающую колени, и непонимающе вытянула перед собой руки, рассматривая их на предмет иных странностей. Невозможно медленное понимание ситуации никак не укладывалось в голове, я снова вгляделась в окно, однозначно сообщающего моё местоположение, и озадаченно вперилась в мага, вне сомнений следящего за мной снизу вверх. Документы он отложил, но позы не сменил. Я зябко переступила с ноги на ногу, собираясь с мыслями, и, собравшись, развернулась на пятках, нашла дверь и рванула её на себя.
— КАГЫЫЫМ!!!
Сзади послышался тяжёлый и обречённый вздох. Я свирепо зыркнула на оставшегося на кушетке Роэна и ткнула в него пальцем осуждения:
— Какого кляда здесь происходит?!
— Не рада меня видеть? — устало поднялся маг и подошёл ближе.
— Рада, — запнулась я. — Но всё должно было быть не так!
— Я бы тоже предпочёл, чтобы это было не так, — с нажимом проговорил он, установить взгляд-контакт ему пока не удалось, я мастерски избегала последний рубеж, не готовая к серьёзному диалогу. — Кагым привёз тебя в госпиталь с чудовищным ожогом. Весь полёт до Цанте ты не приходила в себя, и прибудь он ещё часом позже, тебя бы не вытащили.
— В госпиталь? — глупо переспросила я, оглядываясь по сторонам. Меньше всего комната напоминала госпитальную: три пасторальные картины в коричневых рамах на идеально ровных стенах, цветы в горшках, высокая кровать с мягким изголовьем, прикроватная тумба изощрённой формы с запутанными узлом ножками, высокое зеркало перед дверью и сейчас пустующая кушетка. — Ну, зачем? — простонала я, роняя голову в ладони.
— Ты меня слушаешь? Твоё состояние оставляло желать лучшего, где бы он в Нануэке искал целителей? И… ты уверена, что это то, о чём мы сейчас должны говорить?
— Ты совсем не понимаешь…, — продолжала сокрушаться я, — у меня там…ох, мамочки, просто ужас… Как же всё не вовремя!
— Конец всегда наступает неожиданно, — философски заметил маг, ничуть мне не сочувствуя и, по всем признакам, начиная злиться. Конечно, мы оба не так представляли встречу после длительной разлуки. Но я, простите, банально не подготовлена, резкая смена обстоятельств ещё никому остроты ума не прибавила.
Я вздохнула, выдохнула, проверила, что Кагым не спешит с объяснениями, и набралась смелости посмотреть в глаза магу. Что ж, похоже, я разучилась это делать, не скрываясь за ширмой проекции, иначе почему так сложно выдержать прямой, испытующий взгляд?
— С чего вы взяли, что я умираю? После ранения я встала и пошла, а упала в обморок, потому что почувствовала боль от смерти хранителя, — мученический стон вырвался из груди, воспоминания шквалом обрушились на мою многострадальную голову. — О, леший, сколько времени прошло? День, больше? У меня же там Иорана должна пустить новость в печать… И брошенная лошадь…
Так сразу Роэн не нашёлся с ответом, заваленный разноплановой информацией, никаким образом друг с другом не стыкующейся на первый взгляд. Но лишь на первый, верно? А, нет, на второй тоже, судя по непроглядному туману в ранее осмысленных зрачках.
— Борна, — твёрдо начал он, желая разобраться во всём от начала и до конца. — Притормози. Сегодня всё ещё не закончилось. Кагым потратил на дорогу примерно четыре часа, ещё с час целители работали с раной, и следующие два часа ты спала глубоким сном. Организм устал. «Встала и пошла» — это не есть хорошо, это признак болевого шока и всплеска адреналина, очевидно, ты даже не поняла, в каком состоянии находилась. Тебя привезли белую, как полотно, слабо дышащую и с низким давлением. Если хочешь подробнее ознакомиться с заключением целителей, — Роэн кивнул на оставленные на кушетке бумаги, — оно там.
Ничего не оставалось, как закусить губу и поверить на слово, суматошно ковыряться в записях, подозревая мага в обмане, не самое стратегически правильное поведение.
— Теперь мы можем поговорить?
— Мы должны, — тщательно произнесла я, надеясь донести степень важности диалога и, одновременно, готовясь преподнести ложку дёгтя, без которой не обходилось ни одно условие, — просто сейчас неподходящее время, — договорила выдохе, передохнула и зачастила: — Мне очень нужно вернуться в Нануэк прямо сейчас. У меня важные сведения для Унии, мы поймали за хвост многих членов Совета, и я должна оповестить магов раньше, чем Иорана опубликует новость о пойманных наёмниках. Уже садится солнце, у меня мало времени. Я прошу тебя! Кагым воспользовался ардэа, значит так можно? Всего четыре часа, это же прекрасно!
Брови Роэна сдвинулись, чётче обозначая морщину.
— Значит, ты работаешь с Иораной?
Я запнулась о прозвучавшее недоумение, и постаралась сгладить угол:
— Об этом мы тоже поговорим. Я обещаю.
Однако вместо понимания я встретила совсем иную реакцию. Хотя, впрочем, отнюдь не новую, моя вина, что позабыла о его характере.
— Как долго ты будешь выставлять меня дураком, Борна?
— Что? Нет, это совсем не так!
Эту часть ответа Роэн проигнорировал, усталое лицо заледенело и больше не отражало чувств, будто меж нами заклинанием воздвигли непроницаемый и непреодолимый щит. Я больше не ощущала ни его волнения, ни участия. Он отгородился.
— Я предоставлю тебе ардэа, — припечатал Роэн, завершая препирательства неожиданно быстрым дозволением. — Согласование займёт время, поэтому подожди водителя здесь, он заберёт тебя.
И поскольку за брошенной фразой последовали шаги в сторону двери, я спросила уже в спину:
— Со мной полетит Кагым?
— Кагым находится под внутренним разбирательством. У любых решений есть последствия, Борна. — И всё. Он вышел, лёгким движением отодвинув дверь и исчезнув в светлом проёме коридора, как будто не дожидался моего пробуждения, как будто не читал внимательно заключение целителей и как будто не просил поговорить.
Остолбеневшая я смотрела в полотно вернувшейся на место двери с маленьким окошком на уровне глаз и не могла поверить, что он оставил меня одну. Взял и оставил. От растерянности защипало под веками, усилием воли я прогнала слёзы, ногти до боли врезались в ладони. Вот значит как, не смог прояснить случившее и обозлился. А на мои чувства плевать, что ли?
Я подождала десять минут, полчаса — безрезультатно, нужный человек с повинной не явился, зато заглянул главный целитель, и под мелодичный напев природного таланта, вырвавшего меня из столбняка и погрузившего в сладкий подчиняющий анабиоз, проверил ход восстановления, после чего сообщил, что я могу покинуть госпиталь, как буду готова. А я бы и рада, но снова осталась одна. Ненадолго. Следующей зашла молоденькая работница в милой нежно-розовой форме с подшитыми на полпальца подворотами на рукавах и штанинах, обутая в несуразную резиновую обувь с широким округлым носом. Она принесла мою одежду. Из-под прозрачного чехла выглядывал вычищенный до первозданного лоска материал брюк. Мне тут же вспомнились Хель с Мирисом, тщетно надеющиеся вытравить запах конского пота из моего гардероба. Полагаю, в здешней прачечной успеха тоже не добились.
Вдруг спохватившись, я без особого чаяния, поскольку уже простилась и с обновками, и с конём, и с деньгами, спросила:
— Вы не знаете, были ли при мне сумки? Большие такие, кожаные.
— Нам ничего не передавали, — с отзывчивым сожалением ответила девушка и охотно добавила: — Вы можете спросить у службы безопасности Тэрдома, они отвечали за вашу транспортировку.
— Хорошо, понятно, — расстроилась я. «Видимо, только со службой безопасности мне общаться и остаётся», — проворчала себе под нос и отпустила девушку, та вежливо откланялась.
Когда дверь отворилась в третий раз, я приготовилась снова разочароваться, но дымящийся поднос еды несколько изменил мои планы. Забравшись на кушетку с ногами, я подтянула ближе маленький столик и взялась за приборы. Быстро заглатывая ложку за ложкой с рисом, справленным острым соусом, я рассматривала город с его впечатляющей скоростью.
В загруженном небе Цанте среди всего хаотичного движения механизмов и блеска рекламных щитов чудовищно не хватало одной несущественной детали, к которой я успела привыкнуть, и именно её отсутствие подчёркивало гнетущий разрыв пространства. Пернатый провожатый с пробитым клювом не ждал, как обычно, на карнизе. Я понимала, что ворон в отличие от лошади не пропадёт, разберётся и с едой, и с отдыхом, не даром природа наградила его вид умом и сообразительностью, за него сердце не тревожилось. Вот без него, да, заходилось чуть. Бестолковая я, наверное, раз так и не научилась делить рабочее и личное.
В грусти и печали меня настигла дрёма, отступившая гораздо позднее, от робкого прикосновения к плечу.
— Прошу извинить, Хранительница, — перед кушеткой стоял незнакомый мужчина в серой униформе, выдававшей его причастность к резиденции Тэрдома Ваэльнаса, так что, много ума не требовалось, чтобы сообразить, кто стоял передо мной даже спросонья, — я здесь, чтобы сопроводить вас в Нануэк, — шептал он, как если бы стерёг сон, а не пытался его прогнать. — Я буду снаружи, если вам не нужна помощь.
Дождавшись осмысленной реакции и отказа от предложенной помощи, он удалился. Прикидывая, который сейчас час, я бросила взгляд в окно — моё единственное мерило времени, и зависла. Закатное алое небо сменилось ночным чёрным со всполохами секьор, фар и домашним, уютным светом жилищ в высотках. Сквозь незакрытые занавеси можно было увидеть силуэты людей, готовящих ужин, смотрящих тиви или даже сидящих, уткнувшись в свои фоны. Должно быть, не так уж и поздно. Я всё ещё успевала разбудить магов Унии, а уж коли у них строгий режим, то прорваться на самую раннюю аудиенцию. Не думаю, что откажут.
Ночь наступила и в госпитале. Пару часов назад доносившиеся голоса работников смолкли, свет ламп приглушили до мягкого, рассеянного, не способного потревожить обитателей палат, если таковые на этаже имелись. Крыло казалось вымершим, за исключением водителя и меня, ладно марширующих вдоль гладких, пыльно-лавандовых стен с лентой мерцающих указателей на выход, и дежурного за стойкой. Молодой человек, заметив нас, поднялся и вытянулся стрункой, а стоило нам оставить его позади, позвонил кому-то и доложил, что мы двигаемся в сторону площадки с лифтами. Не обозначь он эту деталь, я бы в жизни не догадалась почему мы остановились у огромных металлических дверей, с пропускной способностью размером с этаж. Из-за габаритов механизма трусливая часть меня поджала хвостик и затряслась, ожидая полёта над пропастью, напрасно, движение кабины совершенно не ощущалось. Приятная музыка, лившаяся из отверстий под потолком, расслабляла. Цифры на панели сменялись с невообразимой скоростью. Плавная работа сооружения вознесла нас на сто шестой этаж и победно пиликнула, оповещая об успешной доставке груза. Водитель пропустил меня вперёд, но почти сразу обогнал, показывая дорогу к стальной, как новенький меч, ардэа, в зеркальном корпусе которой я отражалась потешной кривоногой фигурой. Вместо заботливо распахнутой двери мужчина в первую очередь решил показать мне внутренности багажного отделения, и я узрела свои вещи.
— Да неужели! — воскликнула, сражённая заботой Кагыма. — Как он это сделал?
— Не могу знать, — отреагировал мужчина на риторический вопрос. — Если вам важно это выяснить, я могу связаться и…
— Нет, не надо, спасибо, — я поспешила внести ясность, не привыкшая, что каждое моё слово могут расценивать в качестве приказа или пожелания, немедленного к исполнению. Это же какая ответственность для человека, способного от волнения ляпнуть лишнего.
Покончив с подарками, водитель-таки отворил пассажирскую дверь и напомнил о необходимости застегнуть ремень безопасности. Я согласилась и нырнула в нутро ардэа, тут же заприметив рядом с собой набор для сна: подушечка в свежей наволочке и пышный вязаный плед. Миленько, почти наёмный экипаж дальнего следования. Интересно, остановки на перекус планируются? Нервно хихикнув глупой мысли, я прикрыла глаза, чтобы не наблюдать за приготовлениями мужчины. Ему, в отличие от меня, было чем заняться. Водитель проверил зеркала, изучил сигналы на приборной панели, поправил настройки и, убедившись, что всё в полном порядке, начал по очереди запускать рычажки. Я слышала каждую его манипуляцию. Ровные, выверенные движения. Он выполнял их множество раз и ни в чём не сомневался. Мне нравилось концентрироваться на слухе, так выходило гораздо лучше, чем копошиться в беспокойных думах, ступив в которые меня тут же накрывало злобой. Растерянность и обида испарились, нарастала ярость.
Раздалась мелодия, в недоумении я разлепила глаза и увидела, как водитель подносит к уху фон:
— Понял. Так точно. Есть отложить запуск.
Я закономерно напряглась, но вопрос задала только когда фон вернулся на подставку.
— Что-то случилось?
— Сказано дожидаться новой команды, полёт отложен.
— Как это отложен?
— Приказ Тэрдома.
— Ох, я бы вашему Тэрдому, — пробубнила я так тихо, чтобы мужчина не услышал, но тот, видимо, прочитал угрозу по губам и посуровел.
Разумеется, после диалог не клеился. Я скрестила на груди руки и нервно дёргала закинутой на ногу ногой, предаваясь мыслям о том, как же ненавижу в Роэне жажду всё контролировать, вот просто не-на-ви-жу. Разве в его распоряжении было недостаточно времени, чтобы решить насущные вопросы, сделать все свои согласования или что он там делал? Я провела в палате более трёх часов, уж с его-то властью в отдельно взятой терре этого более, чем достаточно. Накрутив раздражение до наивысшей точки, я стрелой вылетела из ардэа, когда заметила в водительском боковом зеркале движение двух фигур. Фурией пронеслась вдоль припаркованного транспорта и от души бы врезала магу в грудь, коли была бы помладше, увы, пришлось сдержаться и проехаться по нему тяжёлым взглядом.
— У тебя других забот нет, кроме как издеваться надо мной? Ты же, как никто, понимаешь, что проволочка будет стоить Иоране отношений с Унией, и, вероятно, их поддержки!
— Я это понял. Поспешим, — с непробиваемым
Я осмотрела закованную, как в доспех, строгий костюм фигуру и улыбнулась: «Давно не виделись, незнакомец». Подманённая тёплыми световыми зайчиками в его прядях, я невесомо соскользнула с кровати и, как делала сотни раз в проекции намеревалась коснуться его лица рукой, осторожно погладить вертикальную складку меж бровей, очертить крупный нос и посмотреть в удивительные, пронзительные каре-зелёные глаза.
Роэн, будто уловив движение, замер, взор с испещрённых текстом бумаг переместился на мои стопы. Вернее, конечно, на пол, которых коснулись мои стопы, потому как саму меня он видеть никак не мог. Я неосознанно проследила за его взглядом и нахмурилась, заметив отсутствие обуви, оценила и короткую распашонку вместо дорожного костюма, не прикрывающую колени, и непонимающе вытянула перед собой руки, рассматривая их на предмет иных странностей. Невозможно медленное понимание ситуации никак не укладывалось в голове, я снова вгляделась в окно, однозначно сообщающего моё местоположение, и озадаченно вперилась в мага, вне сомнений следящего за мной снизу вверх. Документы он отложил, но позы не сменил. Я зябко переступила с ноги на ногу, собираясь с мыслями, и, собравшись, развернулась на пятках, нашла дверь и рванула её на себя.
— КАГЫЫЫМ!!!
Сзади послышался тяжёлый и обречённый вздох. Я свирепо зыркнула на оставшегося на кушетке Роэна и ткнула в него пальцем осуждения:
— Какого кляда здесь происходит?!
— Не рада меня видеть? — устало поднялся маг и подошёл ближе.
— Рада, — запнулась я. — Но всё должно было быть не так!
— Я бы тоже предпочёл, чтобы это было не так, — с нажимом проговорил он, установить взгляд-контакт ему пока не удалось, я мастерски избегала последний рубеж, не готовая к серьёзному диалогу. — Кагым привёз тебя в госпиталь с чудовищным ожогом. Весь полёт до Цанте ты не приходила в себя, и прибудь он ещё часом позже, тебя бы не вытащили.
— В госпиталь? — глупо переспросила я, оглядываясь по сторонам. Меньше всего комната напоминала госпитальную: три пасторальные картины в коричневых рамах на идеально ровных стенах, цветы в горшках, высокая кровать с мягким изголовьем, прикроватная тумба изощрённой формы с запутанными узлом ножками, высокое зеркало перед дверью и сейчас пустующая кушетка. — Ну, зачем? — простонала я, роняя голову в ладони.
— Ты меня слушаешь? Твоё состояние оставляло желать лучшего, где бы он в Нануэке искал целителей? И… ты уверена, что это то, о чём мы сейчас должны говорить?
— Ты совсем не понимаешь…, — продолжала сокрушаться я, — у меня там…ох, мамочки, просто ужас… Как же всё не вовремя!
— Конец всегда наступает неожиданно, — философски заметил маг, ничуть мне не сочувствуя и, по всем признакам, начиная злиться. Конечно, мы оба не так представляли встречу после длительной разлуки. Но я, простите, банально не подготовлена, резкая смена обстоятельств ещё никому остроты ума не прибавила.
Я вздохнула, выдохнула, проверила, что Кагым не спешит с объяснениями, и набралась смелости посмотреть в глаза магу. Что ж, похоже, я разучилась это делать, не скрываясь за ширмой проекции, иначе почему так сложно выдержать прямой, испытующий взгляд?
— С чего вы взяли, что я умираю? После ранения я встала и пошла, а упала в обморок, потому что почувствовала боль от смерти хранителя, — мученический стон вырвался из груди, воспоминания шквалом обрушились на мою многострадальную голову. — О, леший, сколько времени прошло? День, больше? У меня же там Иорана должна пустить новость в печать… И брошенная лошадь…
Так сразу Роэн не нашёлся с ответом, заваленный разноплановой информацией, никаким образом друг с другом не стыкующейся на первый взгляд. Но лишь на первый, верно? А, нет, на второй тоже, судя по непроглядному туману в ранее осмысленных зрачках.
— Борна, — твёрдо начал он, желая разобраться во всём от начала и до конца. — Притормози. Сегодня всё ещё не закончилось. Кагым потратил на дорогу примерно четыре часа, ещё с час целители работали с раной, и следующие два часа ты спала глубоким сном. Организм устал. «Встала и пошла» — это не есть хорошо, это признак болевого шока и всплеска адреналина, очевидно, ты даже не поняла, в каком состоянии находилась. Тебя привезли белую, как полотно, слабо дышащую и с низким давлением. Если хочешь подробнее ознакомиться с заключением целителей, — Роэн кивнул на оставленные на кушетке бумаги, — оно там.
Ничего не оставалось, как закусить губу и поверить на слово, суматошно ковыряться в записях, подозревая мага в обмане, не самое стратегически правильное поведение.
— Теперь мы можем поговорить?
— Мы должны, — тщательно произнесла я, надеясь донести степень важности диалога и, одновременно, готовясь преподнести ложку дёгтя, без которой не обходилось ни одно условие, — просто сейчас неподходящее время, — договорила выдохе, передохнула и зачастила: — Мне очень нужно вернуться в Нануэк прямо сейчас. У меня важные сведения для Унии, мы поймали за хвост многих членов Совета, и я должна оповестить магов раньше, чем Иорана опубликует новость о пойманных наёмниках. Уже садится солнце, у меня мало времени. Я прошу тебя! Кагым воспользовался ардэа, значит так можно? Всего четыре часа, это же прекрасно!
Брови Роэна сдвинулись, чётче обозначая морщину.
— Значит, ты работаешь с Иораной?
Я запнулась о прозвучавшее недоумение, и постаралась сгладить угол:
— Об этом мы тоже поговорим. Я обещаю.
Однако вместо понимания я встретила совсем иную реакцию. Хотя, впрочем, отнюдь не новую, моя вина, что позабыла о его характере.
— Как долго ты будешь выставлять меня дураком, Борна?
— Что? Нет, это совсем не так!
Эту часть ответа Роэн проигнорировал, усталое лицо заледенело и больше не отражало чувств, будто меж нами заклинанием воздвигли непроницаемый и непреодолимый щит. Я больше не ощущала ни его волнения, ни участия. Он отгородился.
— Я предоставлю тебе ардэа, — припечатал Роэн, завершая препирательства неожиданно быстрым дозволением. — Согласование займёт время, поэтому подожди водителя здесь, он заберёт тебя.
И поскольку за брошенной фразой последовали шаги в сторону двери, я спросила уже в спину:
— Со мной полетит Кагым?
— Кагым находится под внутренним разбирательством. У любых решений есть последствия, Борна. — И всё. Он вышел, лёгким движением отодвинув дверь и исчезнув в светлом проёме коридора, как будто не дожидался моего пробуждения, как будто не читал внимательно заключение целителей и как будто не просил поговорить.
Остолбеневшая я смотрела в полотно вернувшейся на место двери с маленьким окошком на уровне глаз и не могла поверить, что он оставил меня одну. Взял и оставил. От растерянности защипало под веками, усилием воли я прогнала слёзы, ногти до боли врезались в ладони. Вот значит как, не смог прояснить случившее и обозлился. А на мои чувства плевать, что ли?
Я подождала десять минут, полчаса — безрезультатно, нужный человек с повинной не явился, зато заглянул главный целитель, и под мелодичный напев природного таланта, вырвавшего меня из столбняка и погрузившего в сладкий подчиняющий анабиоз, проверил ход восстановления, после чего сообщил, что я могу покинуть госпиталь, как буду готова. А я бы и рада, но снова осталась одна. Ненадолго. Следующей зашла молоденькая работница в милой нежно-розовой форме с подшитыми на полпальца подворотами на рукавах и штанинах, обутая в несуразную резиновую обувь с широким округлым носом. Она принесла мою одежду. Из-под прозрачного чехла выглядывал вычищенный до первозданного лоска материал брюк. Мне тут же вспомнились Хель с Мирисом, тщетно надеющиеся вытравить запах конского пота из моего гардероба. Полагаю, в здешней прачечной успеха тоже не добились.
Вдруг спохватившись, я без особого чаяния, поскольку уже простилась и с обновками, и с конём, и с деньгами, спросила:
— Вы не знаете, были ли при мне сумки? Большие такие, кожаные.
— Нам ничего не передавали, — с отзывчивым сожалением ответила девушка и охотно добавила: — Вы можете спросить у службы безопасности Тэрдома, они отвечали за вашу транспортировку.
— Хорошо, понятно, — расстроилась я. «Видимо, только со службой безопасности мне общаться и остаётся», — проворчала себе под нос и отпустила девушку, та вежливо откланялась.
Когда дверь отворилась в третий раз, я приготовилась снова разочароваться, но дымящийся поднос еды несколько изменил мои планы. Забравшись на кушетку с ногами, я подтянула ближе маленький столик и взялась за приборы. Быстро заглатывая ложку за ложкой с рисом, справленным острым соусом, я рассматривала город с его впечатляющей скоростью.
В загруженном небе Цанте среди всего хаотичного движения механизмов и блеска рекламных щитов чудовищно не хватало одной несущественной детали, к которой я успела привыкнуть, и именно её отсутствие подчёркивало гнетущий разрыв пространства. Пернатый провожатый с пробитым клювом не ждал, как обычно, на карнизе. Я понимала, что ворон в отличие от лошади не пропадёт, разберётся и с едой, и с отдыхом, не даром природа наградила его вид умом и сообразительностью, за него сердце не тревожилось. Вот без него, да, заходилось чуть. Бестолковая я, наверное, раз так и не научилась делить рабочее и личное.
В грусти и печали меня настигла дрёма, отступившая гораздо позднее, от робкого прикосновения к плечу.
— Прошу извинить, Хранительница, — перед кушеткой стоял незнакомый мужчина в серой униформе, выдававшей его причастность к резиденции Тэрдома Ваэльнаса, так что, много ума не требовалось, чтобы сообразить, кто стоял передо мной даже спросонья, — я здесь, чтобы сопроводить вас в Нануэк, — шептал он, как если бы стерёг сон, а не пытался его прогнать. — Я буду снаружи, если вам не нужна помощь.
Дождавшись осмысленной реакции и отказа от предложенной помощи, он удалился. Прикидывая, который сейчас час, я бросила взгляд в окно — моё единственное мерило времени, и зависла. Закатное алое небо сменилось ночным чёрным со всполохами секьор, фар и домашним, уютным светом жилищ в высотках. Сквозь незакрытые занавеси можно было увидеть силуэты людей, готовящих ужин, смотрящих тиви или даже сидящих, уткнувшись в свои фоны. Должно быть, не так уж и поздно. Я всё ещё успевала разбудить магов Унии, а уж коли у них строгий режим, то прорваться на самую раннюю аудиенцию. Не думаю, что откажут.
Ночь наступила и в госпитале. Пару часов назад доносившиеся голоса работников смолкли, свет ламп приглушили до мягкого, рассеянного, не способного потревожить обитателей палат, если таковые на этаже имелись. Крыло казалось вымершим, за исключением водителя и меня, ладно марширующих вдоль гладких, пыльно-лавандовых стен с лентой мерцающих указателей на выход, и дежурного за стойкой. Молодой человек, заметив нас, поднялся и вытянулся стрункой, а стоило нам оставить его позади, позвонил кому-то и доложил, что мы двигаемся в сторону площадки с лифтами. Не обозначь он эту деталь, я бы в жизни не догадалась почему мы остановились у огромных металлических дверей, с пропускной способностью размером с этаж. Из-за габаритов механизма трусливая часть меня поджала хвостик и затряслась, ожидая полёта над пропастью, напрасно, движение кабины совершенно не ощущалось. Приятная музыка, лившаяся из отверстий под потолком, расслабляла. Цифры на панели сменялись с невообразимой скоростью. Плавная работа сооружения вознесла нас на сто шестой этаж и победно пиликнула, оповещая об успешной доставке груза. Водитель пропустил меня вперёд, но почти сразу обогнал, показывая дорогу к стальной, как новенький меч, ардэа, в зеркальном корпусе которой я отражалась потешной кривоногой фигурой. Вместо заботливо распахнутой двери мужчина в первую очередь решил показать мне внутренности багажного отделения, и я узрела свои вещи.
— Да неужели! — воскликнула, сражённая заботой Кагыма. — Как он это сделал?
— Не могу знать, — отреагировал мужчина на риторический вопрос. — Если вам важно это выяснить, я могу связаться и…
— Нет, не надо, спасибо, — я поспешила внести ясность, не привыкшая, что каждое моё слово могут расценивать в качестве приказа или пожелания, немедленного к исполнению. Это же какая ответственность для человека, способного от волнения ляпнуть лишнего.
Покончив с подарками, водитель-таки отворил пассажирскую дверь и напомнил о необходимости застегнуть ремень безопасности. Я согласилась и нырнула в нутро ардэа, тут же заприметив рядом с собой набор для сна: подушечка в свежей наволочке и пышный вязаный плед. Миленько, почти наёмный экипаж дальнего следования. Интересно, остановки на перекус планируются? Нервно хихикнув глупой мысли, я прикрыла глаза, чтобы не наблюдать за приготовлениями мужчины. Ему, в отличие от меня, было чем заняться. Водитель проверил зеркала, изучил сигналы на приборной панели, поправил настройки и, убедившись, что всё в полном порядке, начал по очереди запускать рычажки. Я слышала каждую его манипуляцию. Ровные, выверенные движения. Он выполнял их множество раз и ни в чём не сомневался. Мне нравилось концентрироваться на слухе, так выходило гораздо лучше, чем копошиться в беспокойных думах, ступив в которые меня тут же накрывало злобой. Растерянность и обида испарились, нарастала ярость.
Раздалась мелодия, в недоумении я разлепила глаза и увидела, как водитель подносит к уху фон:
— Понял. Так точно. Есть отложить запуск.
Я закономерно напряглась, но вопрос задала только когда фон вернулся на подставку.
— Что-то случилось?
— Сказано дожидаться новой команды, полёт отложен.
— Как это отложен?
— Приказ Тэрдома.
— Ох, я бы вашему Тэрдому, — пробубнила я так тихо, чтобы мужчина не услышал, но тот, видимо, прочитал угрозу по губам и посуровел.
Разумеется, после диалог не клеился. Я скрестила на груди руки и нервно дёргала закинутой на ногу ногой, предаваясь мыслям о том, как же ненавижу в Роэне жажду всё контролировать, вот просто не-на-ви-жу. Разве в его распоряжении было недостаточно времени, чтобы решить насущные вопросы, сделать все свои согласования или что он там делал? Я провела в палате более трёх часов, уж с его-то властью в отдельно взятой терре этого более, чем достаточно. Накрутив раздражение до наивысшей точки, я стрелой вылетела из ардэа, когда заметила в водительском боковом зеркале движение двух фигур. Фурией пронеслась вдоль припаркованного транспорта и от души бы врезала магу в грудь, коли была бы помладше, увы, пришлось сдержаться и проехаться по нему тяжёлым взглядом.
— У тебя других забот нет, кроме как издеваться надо мной? Ты же, как никто, понимаешь, что проволочка будет стоить Иоране отношений с Унией, и, вероятно, их поддержки!
— Я это понял. Поспешим, — с непробиваемым
