ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Эшли присутствию Марио за нашим столиком обрадовалась, тут же принялась кокетничать и использовать доставшиеся ей от эльфийских предков способности. Глаза ее слабо мерцали в полумраке, манили, соблазняли скрывающейся на дне загадкой. Нет, я не шучу, именно так все и выглядело. При взгляде на Эшли на ум сами собой приходили тенистые дубравы, где шепот листьев сливается со звоном ручьев, где нежно щебечут птицы песни о любви, а мягкая изумрудная трава полян так и зовет прилечь. Желательно не в одиночестве.
Рания стыдливо отводила взгляд: не то ее смущала преобразившаяся Эшли, не то соседство со знаменитым гонщиком. Сам же Марио ухитрялся уделять внимание всем. Заказал коктейли, осыпал комплиментами эльфийку, сказал что-то доброжелательное Рании, а сам не сводил с меня откровенного взгляда. Таким взглядом смотрит мужчина на желанную женщину. Жарким, смущающим. Взглядом, от которого пылают щеки и путаются мысли, кружится голова и часто-часто бьется сердце.
Сейчас, когда мы уже не сливались в объятиях танца, мне было неловко. Интерес Марио льстил, конечно же, но одновременно и вызывал недоумение. Я никогда не принадлежала к чрезмерно романтичным девицам, уверенным, что однажды на их пути попадется Тот Самый Мужчина, влюбится сразу же в момент знакомства и расстелится ковром им под ноги. И пусть Марио по всем признакам и походил на ожившую фантазию мечтательной девы, но здравый смысл подсказывал мне, что происходит нечто странное. Подозрительное, я бы сказала.
Официант бесшумно расставил бокалы и тарелки с закусками и удалился.
– Желаете фруктов, Лия? – наклонившись ко мне, спросил Марио. – Манго? Персик? Ананас? Или канапе?
Он взял крохотный бутербродик на шпажке и поднес его прямо к моим губам. От этого интимного жеста лицо Эшли исказила гримаса, а мне захотелось отшатнуться.
– Прошу прощения, что вклиниваюсь, но могу ли я пригласить леди на танец?
Обрадовавшись, что предлог избавиться от опеки Марио появился сам собой, я повернула голову и едва не расхохоталась от абсурдно повторившейся ситуации. Рядом со мной стоял герцог Дернхерм и приглашающе протягивал руку.
Ответить я не успела, за меня это сделал Марио.
– Боюсь, что леди занята.
И как это всего несколько минут назад он казался мне на редкость привлекательным? Воздух будто бы сгустился и потрескивал, мужчины сверлили друг друга злобными взглядами, Рания испуганно прикрыла рот ладошкой, а мне очень сильно хотелось выплеснуть гонщику в лицо содержимое недопитого бокала. Занята, надо же! Поинтересоваться моим мнением он не удосужился.
От мамы мне досталась не только внешность, но и знаменитая южная склонность к непредсказуемым выходкам, чаще всего подавляемая унаследованной от отца рассудительностью. Во мне словно жили две разные личности, и верх брала то одна, то другая. Вот и сейчас, почувствовав, как кровь бросилась в лицо, а руки сами собой сжались в кулаки, я поспешно вскочила на ноги. Лучше уж выбрать меньшее из зол, не то у Марио велики шансы узнать о себе много нового. Такого, что в газетах о нем точно не пишут. Ожидаемый скандал все-таки состоится, вот только мое задание на этом подойдет к бесславному завершению.
– Я согласна.
Дернхерм холодно улыбнулся, бросил на гонщика нечитаемый взгляд и взял меня за руку.
– Мы не встречались ранее, так что позвольте представиться: Генри Дернхерм.
– Лия фон Биск, – машинально отозвалась я.
Не встречались? Интересно, он действительно позабыл нашу первую встречу? Или просто делает вид? Но раз уж он сам предпочел не напоминать о ней, то и я не буду. Певица выводила очередную песню о страстной любви, но чары ночи на меня больше не действовали. Напротив, происходящее начинало здорово злить. И Марио, и герцог определенно вели какую-то свою игру, и становиться разменной картой в ней желания не возникало.
Генри Дернхерм вел себя иначе, нежели Марио. Не пытался меня обаять, не сыпал банальнейшими комплиментами, ни разу не прижал к себе даже на долю мгновения чуть теснее, чем требовал танец. Партнером он, впрочем, оказался великолепным: чувствовал ритм, вел уверено. Крепкая хватка на моей талии ни на секунду не ослабела.
Последний раз всхлипнули скрипки, протяжные ноты оборвались и затихли. Против ожидания, герцог повел меня в сторону, противоположную той, где находился мой столик.
– Ваша светлость?
– Зовите меня по имени, – отрывисто бросил он. – Обойдемся без формальностей.
Ну, без формальностей так без формальностей, как скажет. В конце концов, не на светском приеме находимся, а на закрытой вечеринке.
– Генри, вы попутали направление, – нежно пропела я. – Нам туда.
Он нахмурился, но тут же постарался придать себе самый радушный вид.
– Да-да, конечно. Но я хотел бы угостить вас чем-нибудь, Лия, и немного поболтать. Без свидетелей. Надеюсь, вы не против?
Вот так сюрприз! Во время танца ему разговаривать почему-то не хотелось, а теперь вдруг возникло такое желание. Я уже хотела отказаться, но во мне подняло голову любопытство. Ясно же, что происходит нечто непонятное, и мне очень захотелось выяснить хоть что-нибудь.
Дернхерм привел меня к тому самому столику в нише, за которым сидел в вечер нашей первой встречи. Тогда еще компанию ему составляла блистательная, великолепная, чарующая, неподражаемая и боги-знают-какая-еще красотка Серена. Кстати, а где же она? Почему ее не видно на этом празднике жизни? Ответ на незаданный вопрос я получила сразу же после того, как герцог сделал заказ и отпустил официанта.
Погасли освещавшие сцену огни, смолкла музыка.
– Дамы и господа, – пронесся над залом из динамиков звучный, отчетливо выговаривающий каждое слово, хорошо поставленный баритон. – Приготовьте ваши ладони для аплодисментов! Встречайте нашу ярчайшую звезду! Только для вас сегодня поет волшебница Сере-е-ена!
Если конферансье ожидал бурных оваций, то сильно ошибся. От столиков донеслись жидкие хлопки. Девушки лениво несколько раз сомкнули и разомкнули ладоши. Энтузиазм проявили только мужчины, но, поскольку кавалеров было намного меньше, чем дам, то прозвучали их аплодисменты не слишком впечатляюще.
Вспыхнул одинокий прожектор, золотистое пятно света упало на сцену, очертило хрупкую фигурку. Серена успела выйти в темноте и всмотреться в зал. Вспышка застала ее врасплох: с лица не сразу исчезло недовольное и даже злобное выражение. А я поежилась, потому что смотрела певица на наш столик, и увиденное ей явно не понравилось. Хотя, если вспомнить статью в «Светском сплетнике», то оно и понятно: кому придется по нраву любоваться своим мужчиной в компании другой женщины?
Но надо отдать певице должное: собой она владела великолепно. Злоба исчезла с милого личика, словно ее стерли ластиком, на пухлых губах заиграла соблазнительная улыбка. Серена поправила упавший на плечо безупречный светлый локон, вильнула бедром и промурлыкала в микрофон:
– Сейчас я спою для вас свою новую песню. Песню, которую посвящаю лучшему мужчине на свете.
Я бросила беглый взгляд на Генри. Он невозмутимо поднес к губам бокал и отхлебнул. На мгновение мне показалось, что сейчас он отсалютует возлюбленной, но нет. Поставив коктейль обратно на столешницу, герцог накрыл мою ладонь своей и слегка сжал.
Его жест мне очень не понравился. Не знаю, на кого он был рассчитан, на Марио, то и дело оборачивавшегося и прожигавшего меня взглядом, или на Серену, но участвовать в непонятных играх мне не хотелось.
– Вы забываетесь, ваша светлость.
– Генри, – напомнил он.
– Генри, – прошипела я и выдернула ладонь.
Он не сделал ни одной попытки удержать ее, чем еще сильнее укрепил мои подозрения. Только подозвал официанта и заказал еще коктейли.
Серена спела еще несколько романсов. По танцполу кружились пары, но Дернхерм больше не приглашал меня танцевать, молча сидел, цедил свой напиток и не сводил с меня пристального взгляда. Вся эта ситуация мне изрядно надоела.
– Кажется, вы хотели о чем-то поговорить, ваша светлость?
– Генри, – в который уже раз поправил он.
– Ваша светлость, – а это уже сказано с нажимом. – Так что вы желали со мной обсудить?
Он помолчал еще некоторое время, рассматривая меня, будто невиданный экземпляр на какой-нибудь выставке: внимательно и заинтересованно, но с вежливой отстраненностью. А потом задал свой вопрос:
– Зачем вам этот смотр, Лия?
От изумления я растерялась: чего-чего, а такого уж точно не ожидала. К счастью, сказалась долгая выучка, помогла взять себя в руки и ответить немного насмешливо:
– Хочу стать принцессой, конечно.
И тут Дернхерм удивил еще раз, сказав такое, что говорить малознакомым дамам не принято:
– Не лгите, Лия. Ромуальд вас совсем не интересует.
Очень хотелось ответить язвительно, что Ромуальд нисколько не интересует, а вот титул и корона – очень даже, но я сочла за лучшее промолчать. Кто знает, для чего Дернхерм завел этот разговор? Вдруг он передаст мои слова принцу? Тогда уже завтра мне велят возвращаться домой. Пришлось поджать губы и процедить ледяным тоном:
– Боюсь, мы не настолько хорошо знакомы, чтобы обсуждать подобные темы, ваша светлость.
– Увы.
Он что, пытается флиртовать со мной? Тогда у меня для него дурная новость: получается у него куда хуже, нежели у Марио. Гонщик хотя бы делал комплименты, пусть и не слишком изысканные.
За столом опять повисло тягостное молчание. Мне было неуютно, но предлог покинуть Генри никак не находился, а просто встать и уйти казалось невежливым. Серена допела последнюю песню и удалилась, на сцену опять вышла давешняя брюнетка. Наверное, подойди сейчас Марио и пригласи меня опять на танец, я бы обрадовалась, но гонщик уже кружил на танцполе сияющую Эшли. С огромным удивлением я узнала еще в одной паре Ромуальда и Ранию. Моя соседка держалась неловко, скованно, даже споткнулась, а потом еще и наступила принцу на ногу.
– Желаете потанцевать, Лия? – спросил Генри, перехватив мой взгляд.
Желание у меня в данный момент оставалось одно: чтобы этот странный вечер поскорее закончился. Ни танцевать с Дернхермом, ни разгадывать загадки я не хотела. Но отвечать и не пришлось. Откуда-то из темноты появилась тонкая фигурка, и звенящий голос возмущенно произнес:
– Развлекаетесь, да?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Серена даже не успела сменить концертное платье на менее вычурный наряд. Золотистые чешуйки поблескивали даже в полумраке, переливались, привлекали внимание. На наш столик начали оглядываться. Генри лениво повернулся и протянул:
– Не припоминаю, чтобы присылал вам приглашение.
Ну вот, только ссоры любовников мне и не хватало! Я бросила умоляющий взгляд на Марио: он уже закончил танец и вел к столу довольную Эшли. Та повисла на его локте, счастливо улыбалась и кивала, как заведенная. Гонщик что-то ей рассказывал и в мою сторону не смотрел. На мгновение кольнула обида: надо же, всего лишь каких-то полчаса назад рассыпался передо мной мелким бисером, а уже обхаживает другую! Ну, раз так, придется выкручиваться самостоятельно.
– Возможно, мне следует оставить вас наедине?
– И чем скорее – тем лучше, – прошипела Серена.
– Ни в коем случае, – одновременно с ней произнес Дернхерм.
Если до бестактной реплики певицы я намеревалась побыстрее улизнуть, то после меня будто приклеили к стулу. Я поднесла к губам бокал, отпила немного и ядовито пропела:
– Впрочем, я передумала. Мне и здесь неплохо.
Лицо Серены исказила злобная гримаса.
– Да кто ты…
Договорить она не успела, осеклась и побледнела. Удивленная ее поведением, я перевела взгляд на герцога и испытала иррациональное желание забиться под стол. В лице его не дрогнул ни один мускул, вот только каким-то непостижимым образом стало понятно: он зол. Очень зол. И лучше держаться от него подальше, пока он в таком состоянии. Если Марио напомнил мне расслабившегося юного хищника, который пока еще не осознает всей своей силы, то Генри, продолжая тему, походил на разъяренного вожака стаи, готового к нападению.
– Вам лучше вернуться за кулисы, – холодно процедил он. – Если не ошибаюсь, у вас запланировано еще выступление?
– Д-да, – прозаикалась Серена.
Нет, на обычную ссору влюбленных это явно не похоже. Но что же происходит между ними?
Генри уже отвернулся от предполагаемой любовницы. Кстати, вот еще вопрос: а любовницы ли? Была ли хоть кроха правды в статье из «Светского сплетника»? Серена немного помялась, потопталась возле столика. Уходить просто так – признать поражение, нетрудно представить, как этого не хотелось певице. Но и продолжать разговор она не рискнула.
– Да, пожалуй, пора готовиться к выступлению, – вполголоса пробормотала она и ретировалась.
– И что это было? – возмутилась я.
Генри вопросительно вздернул бровь.
– О чем вы, Лия?
– О том, что здесь только что произошло. И не делайте вид, будто ничего не понимаете!
Он смотрел на меня с самым искренним недоумением, которое только можно представить.
– Но я действительно не понимаю. Поведение этой девушки выглядело, мягко говоря, странным и озадачило меня. Впрочем, это не наши проблемы. Потанцуем?
Кипя от злости, я вложила руку в его ладонь. Во время танца специально наступила несколько раз партнеру на ногу, но он, казалось, не заметил моей притворной неуклюжести. И опять почти не разговаривал, отделывался светскими банальностями. Когда вечеринка подошла, наконец. К завершению, я устала так, словно занималась тяжелым физическим трудом по меньшей мере с рассвета. Настроения выслушивать щебетание Рании и язвительные реплики Вивьен не было, так что я быстро приняла душ, свалилась в кровать и закуталась с головой в одеяло. Вот только уснуть долго не получалось.
***
За завтраком нас поджидал неприятный сюрприз. Эльвира уже сидела в столовой, перед ней стыл в чашке кофе с молоком, а на тарелке лежали нетронутые блинчики с ягодами. Нос недавней знакомой покраснел и распух, словно она страдала от простуды. Или же просто долго плакала. И что-то подсказывало мне, что верный как раз второй вариант.
– Что-то случилось? – прямо спросила сердобольная Рания.
Эльвира подняла взгляд. Глаза ее покраснели и превратились в узкие щелочки.
– Эшли отправили домой, – прогундосила она. – Представляете?
Рания ахнула.
– Как же так?
– Да она сама, дурочка, виновата, – с неожиданной злобой заявила Эльвира. – Увидела этого коз… гонщика и потеряла голову! Она по нему давно сохла, а как только познакомилась – решила не упускать шанс.
Действительно, в клубе Эшли вела себя несколько вызывающе. Когда Генри вернул меня за столик, эльфийка тут же вскочила и потянула Марио танцевать, чтобы он не успел переключить на меня внимание. А потом, когда музыка закончилась, они отсели отдельно от всех и проболтали до конца вечера. Гонщик при этом не выглядел увлеченным, а вот у Эшли лицо прямо-таки светилось радостью. Она постоянно тормошила своего спутника, то и дело якобы невзначай прикасалась к нему, смахивала пылинки с рукава, дотрагивалась до пальцев. Смеялась, откинув голову, наклонялась пониже, отпивала из его бокала.
– Оказывается, за нами наблюдали, – горько продолжала Эльвира. – Мы-то, наивные, думали, что нас отвезли повеселиться. Ага, как же! Представьте себе, это был первый отсев. По домам отправили всех, кто вел себя по мнению леди Шарлотты неподобающе.
