- Умеет Миранда подбирать себе прислугу, - кисло произнес он. - Всегда, сколько помню, у нее в услужении состояли только страхолюдины. Ростон полагал, что сестрица просто не может переносить рядом привлекательных девушек.
На имени покойного друга он слегка запнулся, и я подошла поближе, погладила его по плечу.
- Ничего, завтра Миранда уедет, и мы ее не увидим еще пару недель.
- Маловато будет, - фыркнул Демьен. - Я бы куда больше обрадовался известию, что не увижу ее до конца жизни.
- Не говори так, - вздрогнув, попросила я. - Боги могут превратно истолковать твою просьбу и придать ей зловещий смысл.
Он взял мою руку, поднес к губам и нежно поцеловал пальцы.
- Будешь переживать?
- Ты прекрасно знаешь ответ, - рассердилась я.
- Но я хочу услышать его от тебя.
Я вздохнула. Почти всю мою жизнь единственным близким для меня человеком оставалась Ребекка. Нет, разумеется, я любила свою семью и была привязана к друзьям, вот только с каждым годом обучения все сильнее чувствовала, как мы отдаляемся друг от друга. И со всеми своими переживаниями я шла не к матери, пусть мы и жили в одном городе, а к наставнице. Со смертью Ребекки я ощутила, как это - остаться в одиночестве среди людей. Казалось, я разом постарела на много-много лет. Я думала, что сердце мое навсегда закрылось, и была даже рада этому - ведь выполнить предсмертную просьбы наставницы легче, когда в родных местах ничего не держит. Как же так получилось, что за полтора месяца Демьен прочно занял место в моей душе? Я ведь была уверена, что больше никого не подпущу к себе слишком близко.
- Конечно, я буду переживать. Где мне еще взять такого тигра? Кстати, а что будет, если подергать тебя за хвост?
Он рассмеялся.
- Хочешь проверить?
- Только в твоей второй форме. В этой я прекрасно знаю результат.
- А я, - он понизил голос до интимного шепота, - думал как раз о последствиях. Именно в этой форме.
Он скользнул рукой в вырез моего платья и сжал грудь. Я прерывисто вздохнула, чувствуя, как меня охватывает уже ставшее привычным возбуждение. И тут распахнулась дверь.
- Миранда, для племянницы Императора ты на редкость дурно воспитана, - сказал Демьен, не торопясь убрать руку. - Или ты постучала так тихо, что мы не услышали?
- Кажется, вы слишком заняты для того, чтобы расслышать стук, - зло процедила Миранда.
Она уставилась на нас самым неприличным образом, не сводя взгляда с руки Демьена в моем декольте. Страж демонстративно поладил и еще раз сжал мою грудь, а я залилась краской.
- Демьен, не надо.
Но он сделал вид, что не расслышал мою просьбу.
- Мы действительно заняты, Миранда, так что не могла бы ты зайти чуть позже? Через полчаса, например?
Миранда смерила меня яростным взглядом, резко крутнулась на каблуках и вытелела за дверь.
- Демьен, перестань, - устало попросила я.
- Почему же? Нас никто больше не побеспокоит.
И ущипнул затвердевший сосок. Между ног мгновенно стало влажно.
- Миранда наверняка подслушивает.
- Ну и пусть. Тем быстрее убедится, что лучше ей оставить нас в покое.
Он склонил голову и поцеловал меня в шею, а я откинулась ему на грудь, чувствуя, как слабеют колени.
- Демьен...
- Ты ведь тоже хочешь этого, Аликс. Ну же, скажи.
Одна его рука гладила и сминала мою грудь, а вторая задрала подол и ласкала бедра, поднимаясь все выше.
- Хочу, - выдохнула я.
- И чего же ты хочешь, Аликс? - коварно спросил он.
Его пальцы гладили меня через уже промокший шелк белья, нажимая на чувствительную точку. От страсти я совсем потеряла голову, утратила соображение. Осталось только обжигающее желание.
- Хочу тебя. Возьми меня, Демьен.
- Как скажешь, - шепнул он и прикусил мочку уха.
Он не стал ни раздевать меня, ни раздеваться сам. Развернул лицом к себе, прижал спиной к стене и стянул панталоны. Я сама расстегнула и приспустила его штаны, помогая ему, а потом обхватила ногами его за талию. Больше мы не тратили время на прелюдию. Демьен сразу вошел в меня на всю длину, и я с готовностью приняла его. Нам обоим хватило нескольких мощных толчков, чтобы достичь экстаза.
Когда мы покинули кабинет, Миранды за дверью не было.
А утром она наконец-то уехала. Поцеловала Демьена на прощание (он демонстративно вытер щеку платком) и прошипела мне:
- Еще встретимся.
И гордо прошествовала к своей карете.
- Она хотела зачать от тебя ребенка, - разозлившись, выдала я Стражу ее планы. - Принимала особые зелья.
К моему удивлению, Демьен расхохотался.
- Вот как? Интересно, а когда не получилось бы, что она собиралась делать? Забеременеть от какого-нибудь слуги и попытаться убедить меня в том, что ублюдок - мой?
- А почему не получилось бы? Разве ты бесплоден?
Мысль о том, что наши страстные ночи (и не только) могут привести к закономерному итогу, меня не посещала. Лерея не могла зачать ребенка, если сама того не желала - так распорядились боги, защищая нас. По их воле дар, хоть и передавался по наследству, мог проявиться через несколько поколений. Иначе слишком много желающих было бы насильно брать обладающих даром в надежде обзавестись собственной лереей. Что же касается служанок в замке, то я была уверена, что они принимают специальные отвары, чтобы ночь с хозяином обходилась для них без последствий.
- Скажи, Аликс, ты много знаешь оборотней?
- Нет, - удивленно ответила я. - Только тебя.
- Как думаешь, почему нас так мало?
- Наверное, ваш дар тоже проявляется не в каждом поколении, - предположила я.
- Вовсе нет, - ответил Демьен, провожая взглядом пока еще медленно катящуюся карету. - Наш дар передается от отца к сыну. Всегда. Безо всяких условий.
- А если рождается девочка?
Страж покачал головой.
- У нас не бывает дочерей. Увы. Ни об одном подобном случае не известно.
- Но если ваш дар проявляется в каждом поколении, то тем более странно, что вы слишком малочисленны.
- У нас редко рождается больше двух сыновей, Аликс. А чаще у оборотня бывает один-единственный наследник. Да еще и не каждая женщина может стать матерью ребенка одного из нас.
Вот здесь мне стало очень-очень любопытно. Пусть я еще и не задумывалась о ребенке от Демьена - как можно думать о ребенке, когда предстоит выполнить опасное задание? - но условие заинтересовало меня. И еще стало немного обидно - а что, если я не гожусь в матери его детей?
- И какая же женщина тебе нужна?
- Особенная, - Демьен улыбнулся. - Та, которую я назову своей парой и которой буду верен всю оставшуюся жизнь. Только с такой женщиной оборотень может зачать ребенка.
Я ждала продолжения его слов, затаив дыхание, но так и не дождалась. Чтобы скрыть обиду, резко спросила:
- А как быть, если оборотень так и не встречает свою пару?
Демьен пожал плечами.
- Значит, он умрет бездетным.
А я задала вопрос, который давно уже не давал мне покоя:
- Скажи, как получилось, что ты стал Стражем? Мне мало известно о твоем народе, но я прежде не слышала о том, чтобы оборотни поступали к кому-то на службу.
- Стражем был мой дед по материнской линии, - хмуро ответил Демьен. - Язвительный, желчный старикан. Неудивительно, что мама сбежала от него с отцом. После смерти родителей он забрал меня к себе.
- Сколько лет тебе было? - с сочувствием спросила я.
- Восемь. Родители погибли так нелепо, при пожаре, помогая выбраться тем, кто надышался дыма и не мог спастись самостоятельно. Рухнула крыша, и... Меня они вытащили на улицу сразу же, - горько сказал он. - А я долго не мог понять, что это все, конец. Рвался в огонь, звал маму с папой. Через два дня дед приехал за мной и увез в столицу. Я превратился в маленького звереныша, так что ему со мной тоже не было легко. А потом он представил меня Императору. Гордился, что может послужить своему хозяину, отдав ему внука.
Я крепче стиснула его руку. Боль, застарелая, но все еще сильная, поднявшаяся со дна души Демьена, терзала и меня. Я словно воочию видела маленько мальчика, оказавшегося пусть и в роскошном, но чужом и холодном особняке, слышала строгие окрики и даже...
- Он бил тебя? Твой дед? - я пришла в ужас.
- Один раз. Когда я сказал, что оборотни никому не служат. Он поклялся выбить из меня дурацкую гордыню. А я ответил, что он может забить меня хоть до смерти - я все равно не принесу клятву его Императору.
- И что он сделал тогда? - я похолодела, понимая, что сейчас услышу нечто ужасное.
- Тогда, - злым голосом произнес Демьен, - он велел отдать солдатам мою няню. Единственную из слуг родителей, кого он забрал вместе со мной. И заставил меня смотреть. Я сломался почти сразу, не дожидаясь, пока первый насильник закончит с ней. Спустя несколько лет я убил мерзавца, - закончил он будничным тоном. - Удивительно, но дед одобрил этот поступок.
- Поэтому ты никогда не принуждал женщин к близости? - догадалась я.
- Не знаю. Как-то не догадался связать свое нежелание с давними событиями. Мне нравится, когда женщина тоже хочет меня. Ты могла бы это заметить.
- О да! - ответила я, уже сожалея, что вызвала воспоминания о трагических событиях, и радуясь, что появился предлог отвлечь Демьена.
Легко погладила пальцами его ладонь и спросила:
- Пойдем внутрь? Я замерзла.
Демьен обнял меня за плечи и повел в замок.
На следующий день я вернулась к уговорам.
- Ты ведь понимаешь, что Теодора надо остановить? Сам ведь говорил, что он безумен.
- Хуже того: с каждым годом его безумие только усиливается, - мрачно произнес Страж. - Я помню день, когда дед впервые привез меня к Императору. Уже тогда звериным чутьем я уловил, что с этим человеком что-то неладно. Но то, что он сделал с Ростоном... Никогда не думал, что он зайдет в своем сумасшествии так далеко. Самое горькое во всем этом то, что Ростон искренне любил и сестру, и дядю. В нем всегда были очень сильны родственные чувства. Мне было тяжело его понять: меня самого смерть деда вовсе не огорчила. А родителей я толком и не помню. Наверное, я их любил, не мог не любить. Но любовь моя была детской и эгоистичной. Я помню, как мама целовала меня перед сном, как отец играл со мной. Иногда мы оба обращались в зверей и вместе носились по лесу. Он учил меня охотиться. Да, мне очень не хватало родителей. А потом я смирился с тем, что больше в моей жизни не будет любви.
Я грустно улыбнулась. Оказывается, мы похожи даже в этом. Я сама не так давно думала, что любовь - не для меня.
- Потому чувства Ростона казались мне непонятными, - продолжал Демьен. - У меня все обстояло намного проще: дед причинил мне боль - я в ответ его возненавидел. А Ростон прекрасно знал цену своей сестрице. Он видел, что Миранда - шлюха, рвущаяся к власти. И все равно оправдывал ее.
- Как же тебя угораздило связаться с ней?
- Очень просто. Она меня захотела. И я решил не наживать себе неприятности. С нее ведь стало бы сочинить обо мне какую-нибудь гадость и рассказать Теодору. Вот я и подумал, что для меня проще будет проводить с ней иногда время, тем более, что особой разборчивостью в связях я тогда не отличался. Ростон знал о том, что я сплю с его сестрой, но ни разу не предложил мне жениться на ней. А вот Император намекал на свадьбу неоднократно. Полагаю, он хотел ввести меня в свою семью и получить мою преданность. Вот только я скорее женился бы на ядовитой змее, чем на Миранде. От змеи хоть знаешь, чего ожидать.
- А Теодор? Ты ведь все равно был о нем лучшего мнения, так?
- Я видел, как он смотрит на Ростона. Знал, что Император опасается племянника. Вот только не думал, что дело зайдет так далеко. Ожидал, что рано или поздно Ростона отправят в ссылку. Да и сам он был к этому готов - и все равно находил оправдания для Теодора. Не удивлюсь, если и перед смертью Ростон молил богов быть снисходительными к этой мерзкой парочке.
- Он бы их простил? - спросила я.
- Уверен, - выплюнул Демьен.
- А ты - нет, - на сей раз я не спрашивала, а утверждала.
- И не прощу. Я - зверь, Аликс, пусть и только наполовину, а зверям несвойственно ненужное милосердие. Увы, в отношении Теодора меня связывает клятва, но Миранда еще свое получит.
- Но ты ведь понимаешь, что Император в безопасности, пока его хранит магия Озерного Края? Даже если найдется кто-то, кто не приносил клятвы и будет готов избавить Империю от тирана, все равно ничего не получится. Теодор вечен.
Демьен нахмурился.
- Опять ты за свое, Аликс? Будешь продолжать настаивать на походе в Шепчущий Лес?
- А ты знаешь иной выход? Пойми, если я выполню свою задачу - Теодор умрет даже без покушений на его жизнь, просто от старости. А если я струшу, не рискну - кто знает, когда родится новая лерея, могущая провести ритуал. Даже мне Ребекка не рассказала, где она смогла разыскать историю Теодора. Мы не имеем права прятаться от своего долга, Демьен. Как бы ни пафосно это ни прозвучало, сейчас от нас зависит судьба целой Империи. И отступить мы не можем.
Тишина в Шепчущем Лесу подавляла и угнетала. Ни шелеста листьев, ни потрескивания сухих веток, ни дуновения ветра. Страшная тишина, мертвая, зловещая, словно вот-вот затянет тучами небо, скроется солнце и дорогу преградят умертвия. Черно-белый тигр прижал уши к голове и тихо рыкнул, и звук это прозвучал столь странно, что я содрогнулась всем телом.
Демьен принял звериную форму еще до того, как мы вступили под сень деревьев, пояснив, что в таком виде ему проще будет сохранить рассудок. Я же надеялась на кровь лереи, которая должна была защитить меня.
- Какой ты красивый! - в который раз умилилась я, потрепав тигра по мягкой шерсти.
Он игриво боднул меня головой так, что я едва удержалась на ногах.
- Демьен! Не забывай, что ты намного сильнее!
А потом нам стало не до разговоров. Лес прислушивался к нашим шагам, жадно ловил каждый звук, и я даже дышать старалась как можно менее глубоко. А Демьен вот не выдержал напряжения.
И будто в ответ на его тихое порыкивание Лес ожил. Встрепенулись, затрепетали, зашелестели деревья. Тигр пригнулся к земле и зло фыркнул. А мне захотелось заткнуть уши, потому что в шорохе листьев явственно различались человеческие голоса.
- Помогите, - тихо стонала молодая женщина. - Больно!
- Убийца! - хрипло повторял мужчина. - Убийца!
Где-то в отдалении плакал ребенок. Шум все нарастал, голоса сливались в сплошной гул.
- За что?
- Спасите!
- Кто-нибудь! На помощь!
- Негодяй!
- Умоляю, пощадите!
- Больно, как больно!
Я застыла, пораженная такой концентрацией горя и боли. Никакие рассказы не могли передать того ужаса, что обрушивался на несчастного, оказавшегося в Шепчущем Лесу, где стоны, крики о помощи, угрозы, мольбы и обвинения слышатся со всех сторон. В себя меня привело мягкое прикосновение к ноге. Тигр слегка тронул меня лапой и упрямо мотнул головой. Шерсть его стояла дыбом, глаза горели, в приоткрытой пасти виднелись острые клыки.
- Не нравится тебе здесь? - с трудом выдавила я из себя.
Демьен вновь фыркнул и сделал шаг вперед.
- Пойдем, да?
Тигр согласно кивнул. Ему явно тоже было не по себе, но он не собирался отступать. А я с удивлением отметила, что не чувствую, как обычно, чужую боль.
- Интересно, почему? - спросила вслух.
Демьен вопросительно посмотрел на меня, и я пояснила:
На имени покойного друга он слегка запнулся, и я подошла поближе, погладила его по плечу.
- Ничего, завтра Миранда уедет, и мы ее не увидим еще пару недель.
- Маловато будет, - фыркнул Демьен. - Я бы куда больше обрадовался известию, что не увижу ее до конца жизни.
- Не говори так, - вздрогнув, попросила я. - Боги могут превратно истолковать твою просьбу и придать ей зловещий смысл.
Он взял мою руку, поднес к губам и нежно поцеловал пальцы.
- Будешь переживать?
- Ты прекрасно знаешь ответ, - рассердилась я.
- Но я хочу услышать его от тебя.
Я вздохнула. Почти всю мою жизнь единственным близким для меня человеком оставалась Ребекка. Нет, разумеется, я любила свою семью и была привязана к друзьям, вот только с каждым годом обучения все сильнее чувствовала, как мы отдаляемся друг от друга. И со всеми своими переживаниями я шла не к матери, пусть мы и жили в одном городе, а к наставнице. Со смертью Ребекки я ощутила, как это - остаться в одиночестве среди людей. Казалось, я разом постарела на много-много лет. Я думала, что сердце мое навсегда закрылось, и была даже рада этому - ведь выполнить предсмертную просьбы наставницы легче, когда в родных местах ничего не держит. Как же так получилось, что за полтора месяца Демьен прочно занял место в моей душе? Я ведь была уверена, что больше никого не подпущу к себе слишком близко.
- Конечно, я буду переживать. Где мне еще взять такого тигра? Кстати, а что будет, если подергать тебя за хвост?
Он рассмеялся.
- Хочешь проверить?
- Только в твоей второй форме. В этой я прекрасно знаю результат.
- А я, - он понизил голос до интимного шепота, - думал как раз о последствиях. Именно в этой форме.
Он скользнул рукой в вырез моего платья и сжал грудь. Я прерывисто вздохнула, чувствуя, как меня охватывает уже ставшее привычным возбуждение. И тут распахнулась дверь.
- Миранда, для племянницы Императора ты на редкость дурно воспитана, - сказал Демьен, не торопясь убрать руку. - Или ты постучала так тихо, что мы не услышали?
- Кажется, вы слишком заняты для того, чтобы расслышать стук, - зло процедила Миранда.
Она уставилась на нас самым неприличным образом, не сводя взгляда с руки Демьена в моем декольте. Страж демонстративно поладил и еще раз сжал мою грудь, а я залилась краской.
- Демьен, не надо.
Но он сделал вид, что не расслышал мою просьбу.
- Мы действительно заняты, Миранда, так что не могла бы ты зайти чуть позже? Через полчаса, например?
Миранда смерила меня яростным взглядом, резко крутнулась на каблуках и вытелела за дверь.
- Демьен, перестань, - устало попросила я.
- Почему же? Нас никто больше не побеспокоит.
И ущипнул затвердевший сосок. Между ног мгновенно стало влажно.
- Миранда наверняка подслушивает.
- Ну и пусть. Тем быстрее убедится, что лучше ей оставить нас в покое.
Он склонил голову и поцеловал меня в шею, а я откинулась ему на грудь, чувствуя, как слабеют колени.
- Демьен...
- Ты ведь тоже хочешь этого, Аликс. Ну же, скажи.
Одна его рука гладила и сминала мою грудь, а вторая задрала подол и ласкала бедра, поднимаясь все выше.
- Хочу, - выдохнула я.
- И чего же ты хочешь, Аликс? - коварно спросил он.
Его пальцы гладили меня через уже промокший шелк белья, нажимая на чувствительную точку. От страсти я совсем потеряла голову, утратила соображение. Осталось только обжигающее желание.
- Хочу тебя. Возьми меня, Демьен.
- Как скажешь, - шепнул он и прикусил мочку уха.
Он не стал ни раздевать меня, ни раздеваться сам. Развернул лицом к себе, прижал спиной к стене и стянул панталоны. Я сама расстегнула и приспустила его штаны, помогая ему, а потом обхватила ногами его за талию. Больше мы не тратили время на прелюдию. Демьен сразу вошел в меня на всю длину, и я с готовностью приняла его. Нам обоим хватило нескольких мощных толчков, чтобы достичь экстаза.
Когда мы покинули кабинет, Миранды за дверью не было.
А утром она наконец-то уехала. Поцеловала Демьена на прощание (он демонстративно вытер щеку платком) и прошипела мне:
- Еще встретимся.
И гордо прошествовала к своей карете.
- Она хотела зачать от тебя ребенка, - разозлившись, выдала я Стражу ее планы. - Принимала особые зелья.
К моему удивлению, Демьен расхохотался.
- Вот как? Интересно, а когда не получилось бы, что она собиралась делать? Забеременеть от какого-нибудь слуги и попытаться убедить меня в том, что ублюдок - мой?
- А почему не получилось бы? Разве ты бесплоден?
Мысль о том, что наши страстные ночи (и не только) могут привести к закономерному итогу, меня не посещала. Лерея не могла зачать ребенка, если сама того не желала - так распорядились боги, защищая нас. По их воле дар, хоть и передавался по наследству, мог проявиться через несколько поколений. Иначе слишком много желающих было бы насильно брать обладающих даром в надежде обзавестись собственной лереей. Что же касается служанок в замке, то я была уверена, что они принимают специальные отвары, чтобы ночь с хозяином обходилась для них без последствий.
- Скажи, Аликс, ты много знаешь оборотней?
- Нет, - удивленно ответила я. - Только тебя.
- Как думаешь, почему нас так мало?
- Наверное, ваш дар тоже проявляется не в каждом поколении, - предположила я.
- Вовсе нет, - ответил Демьен, провожая взглядом пока еще медленно катящуюся карету. - Наш дар передается от отца к сыну. Всегда. Безо всяких условий.
- А если рождается девочка?
Страж покачал головой.
- У нас не бывает дочерей. Увы. Ни об одном подобном случае не известно.
- Но если ваш дар проявляется в каждом поколении, то тем более странно, что вы слишком малочисленны.
- У нас редко рождается больше двух сыновей, Аликс. А чаще у оборотня бывает один-единственный наследник. Да еще и не каждая женщина может стать матерью ребенка одного из нас.
Вот здесь мне стало очень-очень любопытно. Пусть я еще и не задумывалась о ребенке от Демьена - как можно думать о ребенке, когда предстоит выполнить опасное задание? - но условие заинтересовало меня. И еще стало немного обидно - а что, если я не гожусь в матери его детей?
- И какая же женщина тебе нужна?
- Особенная, - Демьен улыбнулся. - Та, которую я назову своей парой и которой буду верен всю оставшуюся жизнь. Только с такой женщиной оборотень может зачать ребенка.
Я ждала продолжения его слов, затаив дыхание, но так и не дождалась. Чтобы скрыть обиду, резко спросила:
- А как быть, если оборотень так и не встречает свою пару?
Демьен пожал плечами.
- Значит, он умрет бездетным.
А я задала вопрос, который давно уже не давал мне покоя:
- Скажи, как получилось, что ты стал Стражем? Мне мало известно о твоем народе, но я прежде не слышала о том, чтобы оборотни поступали к кому-то на службу.
- Стражем был мой дед по материнской линии, - хмуро ответил Демьен. - Язвительный, желчный старикан. Неудивительно, что мама сбежала от него с отцом. После смерти родителей он забрал меня к себе.
- Сколько лет тебе было? - с сочувствием спросила я.
- Восемь. Родители погибли так нелепо, при пожаре, помогая выбраться тем, кто надышался дыма и не мог спастись самостоятельно. Рухнула крыша, и... Меня они вытащили на улицу сразу же, - горько сказал он. - А я долго не мог понять, что это все, конец. Рвался в огонь, звал маму с папой. Через два дня дед приехал за мной и увез в столицу. Я превратился в маленького звереныша, так что ему со мной тоже не было легко. А потом он представил меня Императору. Гордился, что может послужить своему хозяину, отдав ему внука.
Я крепче стиснула его руку. Боль, застарелая, но все еще сильная, поднявшаяся со дна души Демьена, терзала и меня. Я словно воочию видела маленько мальчика, оказавшегося пусть и в роскошном, но чужом и холодном особняке, слышала строгие окрики и даже...
- Он бил тебя? Твой дед? - я пришла в ужас.
- Один раз. Когда я сказал, что оборотни никому не служат. Он поклялся выбить из меня дурацкую гордыню. А я ответил, что он может забить меня хоть до смерти - я все равно не принесу клятву его Императору.
- И что он сделал тогда? - я похолодела, понимая, что сейчас услышу нечто ужасное.
- Тогда, - злым голосом произнес Демьен, - он велел отдать солдатам мою няню. Единственную из слуг родителей, кого он забрал вместе со мной. И заставил меня смотреть. Я сломался почти сразу, не дожидаясь, пока первый насильник закончит с ней. Спустя несколько лет я убил мерзавца, - закончил он будничным тоном. - Удивительно, но дед одобрил этот поступок.
- Поэтому ты никогда не принуждал женщин к близости? - догадалась я.
- Не знаю. Как-то не догадался связать свое нежелание с давними событиями. Мне нравится, когда женщина тоже хочет меня. Ты могла бы это заметить.
- О да! - ответила я, уже сожалея, что вызвала воспоминания о трагических событиях, и радуясь, что появился предлог отвлечь Демьена.
Легко погладила пальцами его ладонь и спросила:
- Пойдем внутрь? Я замерзла.
Демьен обнял меня за плечи и повел в замок.
На следующий день я вернулась к уговорам.
- Ты ведь понимаешь, что Теодора надо остановить? Сам ведь говорил, что он безумен.
- Хуже того: с каждым годом его безумие только усиливается, - мрачно произнес Страж. - Я помню день, когда дед впервые привез меня к Императору. Уже тогда звериным чутьем я уловил, что с этим человеком что-то неладно. Но то, что он сделал с Ростоном... Никогда не думал, что он зайдет в своем сумасшествии так далеко. Самое горькое во всем этом то, что Ростон искренне любил и сестру, и дядю. В нем всегда были очень сильны родственные чувства. Мне было тяжело его понять: меня самого смерть деда вовсе не огорчила. А родителей я толком и не помню. Наверное, я их любил, не мог не любить. Но любовь моя была детской и эгоистичной. Я помню, как мама целовала меня перед сном, как отец играл со мной. Иногда мы оба обращались в зверей и вместе носились по лесу. Он учил меня охотиться. Да, мне очень не хватало родителей. А потом я смирился с тем, что больше в моей жизни не будет любви.
Я грустно улыбнулась. Оказывается, мы похожи даже в этом. Я сама не так давно думала, что любовь - не для меня.
- Потому чувства Ростона казались мне непонятными, - продолжал Демьен. - У меня все обстояло намного проще: дед причинил мне боль - я в ответ его возненавидел. А Ростон прекрасно знал цену своей сестрице. Он видел, что Миранда - шлюха, рвущаяся к власти. И все равно оправдывал ее.
- Как же тебя угораздило связаться с ней?
- Очень просто. Она меня захотела. И я решил не наживать себе неприятности. С нее ведь стало бы сочинить обо мне какую-нибудь гадость и рассказать Теодору. Вот я и подумал, что для меня проще будет проводить с ней иногда время, тем более, что особой разборчивостью в связях я тогда не отличался. Ростон знал о том, что я сплю с его сестрой, но ни разу не предложил мне жениться на ней. А вот Император намекал на свадьбу неоднократно. Полагаю, он хотел ввести меня в свою семью и получить мою преданность. Вот только я скорее женился бы на ядовитой змее, чем на Миранде. От змеи хоть знаешь, чего ожидать.
- А Теодор? Ты ведь все равно был о нем лучшего мнения, так?
- Я видел, как он смотрит на Ростона. Знал, что Император опасается племянника. Вот только не думал, что дело зайдет так далеко. Ожидал, что рано или поздно Ростона отправят в ссылку. Да и сам он был к этому готов - и все равно находил оправдания для Теодора. Не удивлюсь, если и перед смертью Ростон молил богов быть снисходительными к этой мерзкой парочке.
- Он бы их простил? - спросила я.
- Уверен, - выплюнул Демьен.
- А ты - нет, - на сей раз я не спрашивала, а утверждала.
- И не прощу. Я - зверь, Аликс, пусть и только наполовину, а зверям несвойственно ненужное милосердие. Увы, в отношении Теодора меня связывает клятва, но Миранда еще свое получит.
- Но ты ведь понимаешь, что Император в безопасности, пока его хранит магия Озерного Края? Даже если найдется кто-то, кто не приносил клятвы и будет готов избавить Империю от тирана, все равно ничего не получится. Теодор вечен.
Демьен нахмурился.
- Опять ты за свое, Аликс? Будешь продолжать настаивать на походе в Шепчущий Лес?
- А ты знаешь иной выход? Пойми, если я выполню свою задачу - Теодор умрет даже без покушений на его жизнь, просто от старости. А если я струшу, не рискну - кто знает, когда родится новая лерея, могущая провести ритуал. Даже мне Ребекка не рассказала, где она смогла разыскать историю Теодора. Мы не имеем права прятаться от своего долга, Демьен. Как бы ни пафосно это ни прозвучало, сейчас от нас зависит судьба целой Империи. И отступить мы не можем.
Глава одиннадцатая
Тишина в Шепчущем Лесу подавляла и угнетала. Ни шелеста листьев, ни потрескивания сухих веток, ни дуновения ветра. Страшная тишина, мертвая, зловещая, словно вот-вот затянет тучами небо, скроется солнце и дорогу преградят умертвия. Черно-белый тигр прижал уши к голове и тихо рыкнул, и звук это прозвучал столь странно, что я содрогнулась всем телом.
Демьен принял звериную форму еще до того, как мы вступили под сень деревьев, пояснив, что в таком виде ему проще будет сохранить рассудок. Я же надеялась на кровь лереи, которая должна была защитить меня.
- Какой ты красивый! - в который раз умилилась я, потрепав тигра по мягкой шерсти.
Он игриво боднул меня головой так, что я едва удержалась на ногах.
- Демьен! Не забывай, что ты намного сильнее!
А потом нам стало не до разговоров. Лес прислушивался к нашим шагам, жадно ловил каждый звук, и я даже дышать старалась как можно менее глубоко. А Демьен вот не выдержал напряжения.
И будто в ответ на его тихое порыкивание Лес ожил. Встрепенулись, затрепетали, зашелестели деревья. Тигр пригнулся к земле и зло фыркнул. А мне захотелось заткнуть уши, потому что в шорохе листьев явственно различались человеческие голоса.
- Помогите, - тихо стонала молодая женщина. - Больно!
- Убийца! - хрипло повторял мужчина. - Убийца!
Где-то в отдалении плакал ребенок. Шум все нарастал, голоса сливались в сплошной гул.
- За что?
- Спасите!
- Кто-нибудь! На помощь!
- Негодяй!
- Умоляю, пощадите!
- Больно, как больно!
Я застыла, пораженная такой концентрацией горя и боли. Никакие рассказы не могли передать того ужаса, что обрушивался на несчастного, оказавшегося в Шепчущем Лесу, где стоны, крики о помощи, угрозы, мольбы и обвинения слышатся со всех сторон. В себя меня привело мягкое прикосновение к ноге. Тигр слегка тронул меня лапой и упрямо мотнул головой. Шерсть его стояла дыбом, глаза горели, в приоткрытой пасти виднелись острые клыки.
- Не нравится тебе здесь? - с трудом выдавила я из себя.
Демьен вновь фыркнул и сделал шаг вперед.
- Пойдем, да?
Тигр согласно кивнул. Ему явно тоже было не по себе, но он не собирался отступать. А я с удивлением отметила, что не чувствую, как обычно, чужую боль.
- Интересно, почему? - спросила вслух.
Демьен вопросительно посмотрел на меня, и я пояснила:
