-Да. Я согласилась. Удвоила, правда, ценник. Торговалась еще, можешь ты себе такое представить? Как бы подороже продать свою честь и гордость... Со всеми почестями похоронила маму, продала дом и уехала в Москву. Я получила блестящее образование, но навсегда потеряла уважение к себе.
Оба молчали, переваривая сказанное и услышанное.
-Я никогда не отмоюсь, Слава. И грязными меня сделали не эти подонки. Я сама себя грязной сделала. По собственной воле опустилась в компостную яму, еще и попрыгала в ней, измазываясь получше.
Вика не слышала, как он подошел к ней. Почувствовала только, что рядом. Краснов уселся перед ней на корточки, взяв ее руки в свои ладони.
-Посмотри на меня, милая. – Виктория зажмурилась сильнее и отрицательно помахала головой.
-Уходи, Краснов. Я тебе уже всё объяснила. Мы никогда не сможем быть вместе. Иди найди себе молоденькую чистую девочку безо всяких заморочек.
-Посмотри на меня, Вика. – Добавил твердости в голосе. Романова, наконец, открыла глаза.
-Ты не образование себе купила, малышка. Ты купила себе Жизнь, слышишь меня? Ты когда-нибудь задумывалась над мыслью, что бы с тобой стало, откажи ты его мамаше тогда? Какова вероятность, что тебя оставили бы в живых?
-Я…не знаю. – Она действительно никогда не смотрела на ситуацию с такой стороны.
-Зато я знаю. Они бы никогда не допустили, чтобы их горячо любимый сынок гнил в тюрьме, а вот в отношении тебя явно не были бы столь гуманны.
-То есть, - Голос сорвался, пришлось выдохнуть и попробовать снова. – То есть ты меня не презираешь? Тебе не противно находиться со мной рядом? – Разве могут человеческие глаза вмещать в себе столько боли? Есть ли предел для этой хрупкой маленькой девочки?
-Иди сюда. – Позвал, похлопывая себя по коленям. Она беспрекословно перебралась к нему, впиваясь пальцами в плечи.
-Ты ни в чем не виновата, хорошая моя. Я буду очень на тебя зол, если пойму, что ты опять съедаешь себя по этому поводу. Запомнила?
Вика спрятала лицо между его шеей и плечом и…завыла. По-другому просто не скажешь. Она рыдала раненным животным, размазывая долгожданные слезы по бледным щекам. В этом зрелище не было ничего красивого и женственного, ей не хотелось подать накрахмаленный платок из кармана – скорее, умыть под краном, но именно в тот момент Слава понял, что полюбил. Так, как любят в жизни раз. Пламенно и бесповоротно.
-Ты не пыталась потом строить отношения? – Подсознательно он уже знал ответ, но хотел убедиться.
-Нет. В универе хотела переспать с парнем, чтобы перекрыть воспоминания, но…не смогла. Убежала, пока он был в душе.
-Тогда ты решила себя наказать, превратившись в серую мышку? – В голове начало проясняться.
-Да.
-Хорошо, с этим разобрались. Последний вопрос: ты знаешь, кто может тебя шантажировать?
Вика отрицательно замахала головой.
-А этот…Виктор, он еще сидит?
Романова подсчитала что-то в уме и немного нахмурилась.
-Должен был уже выйти.
-Когда?
-Около года назад.
-А угрозы начались…?
-На год раньше.
-Ну, позволим, он мог выйти по УДО.
Краснов задумался:
-В любом случае, теперь всё для тебя закончилось. Я разберусь, Вика. Обещаю. Больше ни одна живая или мертвая душа не посмеет тебя обидеть.
Вика первой потянулась к его губам. Не целуя, а просто прикасаясь – пока этого было достаточно. Она смотрела в глаза этому фантастическому мужчине, ощущая себя снова стоящей под куполом собора Святого Петра в Риме - он был сконструирован так, чтобы люди чувствовали величие Всевышнего, а себя - лишь маленькими частичками Вселенной. Нечто подобное владело сейчас Викой. Только в лице Господа видела она Ярослава. И если это грех – она за него ответит. Ведь «Создание» или «Создатель» – то, чем отличаются одни мужчины от других.
В какой-то момент Краснову надоело сидеть на полу – он резко встал, подхватив Вику на руки.
Ноги недвусмысленно несли их в сторону спальни.
-Мне надо в душ. – Мяукнула ему в шею Романова.
-Ты прекрасно пахнешь. – Не мог он сейчас ее отпустить, не мог дать ей передумать.
-Я боюсь. – Не услышал, а разобрал по движению губ.
-Я тоже. – Отрезая обоим пути к отступлению.
Вика и Слава 18+
Уложив драгоценную ношу на постель, Краснов зажег в хозяйской спальне свет.
-Потуши, Слава. – В ту же секунду потребовала Вика.
Мужчина подчинился просьбе, щелкнув выключателем. Но если Вика думала, что победила, она ошиблась. Ярослав умел идти на уступки, не поступаясь собственными желаниями. Светильник, стоявший на прикроватной тумбочке, тут же озарил пространство мягким интимным светом. Романова приподнялась на локтях, недовольно хмурясь.
-Хочу видеть тебя. Знаешь, какую? – Слава взобрался на постель и, обхватив ее бедра коленями, взялся за узел махрового халата. Вика сглотнула, смачивая пересохшее горло.
-Распластанную под собой. – Слова сопровождались поцелуем за ухом.
-Стонущую в голос. – Ощутимо прикусил мочку, следом облизав ранку.
-Молящую о пощаде. – Втянул в рот кожу возле бешено бьющейся жилки на шее.
В ту же секунду на волю победителя сдался халат – единственное, что было на женщине после душа. Ощутив дуновение ветерка на голой коже, Вика покрылась мурашками и испуганно зажмурилась.
-Как ты смеешь? – От неожиданно резких мужских слов она еще сильнее втянула голову в плечи. – Открой глаза. – Почему-то она не осмелилась нарушить приказ.
Взгляд тут же наткнулся на горящие адским пламенем глаза. Внутри всколыхнулось неверие: ее могут столь сильно желать?
-Как ты смеешь скрывать такую красоту? – Ярослав подушечками пальцев благоговейно прочертил линию: ямка между ключицами, обтянутые молочной кожей косточки груди с просвечивающимися синими венками, вертикальная полоса пресса, пересекающая живот… Вика задохнулась от новизны ярких ощущений.
-Слава…Слава… - Не осознавая, о чем просит.
Краснов взял подрагивающую женскую ладошку и положил на свой каменный пах. Даже сквозь ткань брюк, все еще присутствующих на Ярославе, она поняла, насколько ее мучитель остался доволен увиденным.
-Чувствуешь, что делаешь со мной? – Его внимание переключилось на ее грудь. - С самой первой встречи. – Обе ладони накрыли острые вершинки, чуть сдавливая у основания. Идеальное совпадение.
-Ты вообще представляешь себе, что такое сидеть со стояком на совещании, где тебя должны познакомить с коллективом? А потом стоять перед ними, по-идиотски прикрываясь планшетом? – Слава безо всякого предупреждения втянул правый сосок в рот, обводя ареол шелковым языком. Левый тут же принялся перекатывать между пальцами.
У Вики вырвался стон, который она попыталась заглушить, прикусывая ребро ладони. Ее лишили и этого – оба запястья были на манер наручников прикованы к постели его руками. Обездвижив Вику, он проложил дорожку поцелуев от живота до развилки меж стройных ножек.
Поняв, к чему он ведет, Вика начала сопротивляться:
-Краснов, не смей! Даже не думай об этом! Черт тебя побери, Слава!
Ярослав гортанно рассмеялся в ответ:
-Ты же умная девочка, милая. Должна понимать, что я стребую с тебя за каждый гребанный миллилитр воды, вылитый на себя в попытке снять напряжение.
-Пришли мне квитанции, я всё оплачу. – Романова все еще надеялась на пощаду.
-Конечно, оплатишь. Но по-другому. Например, так.
Слава потянул ее ножки в стороны, раскрывая еще больше, а потом…что было потом, Вика не могла представить себе даже в самых смелых мечтах. Он облизывал, кусал, гладил, дул и целовал. Когда в нее вошел палец, она вскрикнула и напряглась всем телом. Внизу живота закручивалась огромная спираль, грозясь захватить ее целиком. Она уже не помещалась внутри, требуя выхода. Слава ввел еще один палец, растягивая и готовя ее для себя. Меняя уровень наклона и глубину проникновения, над ней ставился опыт. И он принес свои плоды: задев какую-то точку внутри нее, в глазах на секунду померкло. Краснов плотоядно улыбнулся и… нажал на нее снова со всей силы, одновременно добавляя третий палец.
Романову подкинуло на кровати и выгнуло дугой, словно покрывало было под напряжением. Светопреставление все длилось и длилось, задевая каждую клеточку ошеломленного тела. Из глаз уже лились слезы, а этот экспериментатор и не думал заканчивать. Сколько прошло времени, она не знала, но очнулась Вика от нежных поглаживаний натруженной плоти.
Яр был весьма собой доволен:
-Как ты себя чувствуешь?
Прислушавшись к собственным ощущением, Вика поняла, что чувствует себя так, будто все кости разом покинули ее тело.
-Ххорошо. – Ответила, чуть заикаясь.
-Плохо. – Краснов сдвинул брови у переносицы.
-Почему? – Вика выглядела и вправду удивленной.
-Надо, чтобы было отлично.
С этими словами он стал очень медленно в нее входить, по всей видимости, успев раздеться, пока она была в отключке.
-Не вздумай закрыть глаза! Даже моргать не смей! Не хочу пропустить ни единой эмоции. – Нарочито медленно продвигаясь вглубь, он давал ей ощутить каждый сантиметр напряженной плоти.
-Слава…Слава, пожалуйста…Краснов! – Молящие полувсхлипы сменялись требовательными окриками, но Ярослав и не думал поддаваться на провокации.
Наконец, войдя в нее на всю длину, он замер, наслаждаясь минутой максимальной близости. Вика дышала быстро и часто, облизывая пересохшие губы. Когда она расслабилась, Яр опустил палец на горошинку клитора, массируя круговыми движениями, вышел и…ворвался вновь. Резко и грубо. Вика закричала, чувствуя дрожь былого восторга в каждой мышце. Не дав ей возможности опомниться и прийти в себя, Краснов решил «добить» Вику вопросом:
-Ты выйдешь за меня?
-Что? – Глаза готовы были вылезти из орбит, если она, конечно, всё правильно поняла.
Вместо ответа – толчок. Мощный и болезненно глубокий.
-Ты слышала. – Толчок. – Ты выйдешь за меня замуж? –Толчок.
-Нет. – Вика подумала, что он бредит. Или она, слыша несуществующие голоса в своей голове. Как бы то ни было – он свой ответ получил.
-Хорошо. – Толчок. - Спрошу позже. – Закинув правую ногу себе на плечо, добился более тесного контакта, продолжая вбиваться в податливое женское тело до полного изнеможения.
После второго своего оргазма Вика очнулась быстрее, всё еще чувствуя, как Яр вдавливает ее в подушки. С тихим стоном он вскоре кончил, всем телом падая на нее. Она не была против.
-Знаешь, о чем я сейчас думаю? – Спросил, как только восстановилось дыхание.
-О чем? - Вика успокаивающе перебирала пальчиками влажные жесткие волосы Ярослава.
-О том, что ты моя. Целиком и полностью. О том, что ты возьмешь мою фамилию, наденешь выбранное мною кольцо на палец и выйдешь за меня замуж. О том, что будешь носить умопомрачительные короткие платья и головокружительно высокие каблуки. О том, что я буду ревновать тебя к каждому сукиному сыну, пускающему слюни в адрес моей женщины. О том, что однажды ты родишь мне дочку с твоими невероятными глазами. О том…
Его перебили:
-Хорошая попытка, Краснов. Но не строй напрасных иллюзий.
Ярослав перевернулся на спину, укладывая Вику поверх себя.
-А мне кажется, что иллюзии здесь строишь именно ты. Раз думаешь, что отпущу после таких слов.
-Слава, ты… - На сей раз остановили ее, накрыв губы рукой:
-Тшш, молчи, малышка. Не сейчас. Если ты не замолчишь, я до утра не дам тебе спать, а завтра у нас много дел.
-Да? Каких? – Странно, она не помнила ни о чем срочном.
-Нам предстоит перевезти твои вещи, а потом обновить гардероб. А! Еще дома нечего есть, нужно забить холодильник.
Гробовое молчание послужило ему ответом.
-Слава, признайся, ты не здоров?
-Ну, если любовь приравнивать к болезни, то да. Я неизлечимо болен.
Вика замерла, не в силах поверить услышанному. Но и проигнорировать его признание не могла:
-Я боюсь поверить тебе. – Шептала ему в грудную клетку. - В тебя. В нас. Черт, да я дышать боюсь – вдруг ты исчезнешь.
Обхватив ладонями ее голову, Яр заставил ее посмотреть в глаза:
-Дыши, моя птичка. И ничего не бойся. Я тебя нашел и больше никогда, слышишь, ни-ког-да не оставлю!
Разорвав зрительный контакт и отведя взгляд в сторону, Вика спросила:
-Почему ты развелся?
В мгновение ока ее голову снова вернули в исходное положение, предварительно наградив поцелуем.
-У нас был студенческий брак. Потом родилась Юлька, мы переехали заграницу. Я строил карьеру, жена обижалась на невнимание. Мы переросли друг друга, милая, да и детскую влюбленность тоже. Последние пару лет оставались вместе лишь из-за дочери. В конце концов, жене надоело, и она подала на развод. Сейчас счастливо замужем за биржевым маклером.
-А как же дочь? – Романова всё еще искала подводные камни.
-Мы сделали всё возможное, чтобы наш развод прошел для нее наиболее безболезненно. Она, кстати, скоро приедет погостить, познакомитесь.
-Ты что, хочешь познакомить меня с дочерью? – Вика переживала, что бедное сердце не выдержит потрясений сегодняшнего дня.
-Конечно. Собственно, заочно вы уже знакомы. Я много ей про тебя рассказывал. – На самом деле, Ярослав вовсе не чувствовал себя королем положения, но видя неуверенность Вики, приказал себя хотя бы создавать видимость непоколебимости.
-Слава…
-Ммм?
-Я, кажется…Кажется, я тебя тоже.
-Что «тоже»?
-Тоже люблю.
-Мне так не кажется.
-Почему?
-Я в этом уверен.
-Тузик, я дома!
Марго с трудом стащила с опухших за день ног опостылевшие туфли и устало потащилась на кухню. Выкладывая из бумажного пакета продукты на свою полку, автоматически отметила, что на полке мужа (бывшего мужа, - поправила она себя мысленно), чего-то мало-мальски съестного она не видела уже давно. Шаповал зло закинула палку сырокопченой колбасы, чуть не проделав в холодильнике дырку, и постаралась выгнать из души жалость, что пронырливым скользким ужом раз за разом царапала ей сердце. Господи, какие же бабы дуры! У психиатров первым пунктом в списке самых распространенных заболеваний должно стоять «БАБА». А вместо рекомендаций – синяя печать «Лечению не подлежит». Отпустить домой, предварительно очистив от следов мужских ботинок, которыми по ним усердно топтались. Можно еще мягко пожурить указательным пальцем, наказав хотя бы пару дней не превращаться снова в преданную собачонку, готовую ради хозяина на все.
Жалость уходить не спешила. Видимо, у женщин где-то на подкорке записано желание накормить мужа. Повкуснее да посытнее. И свидетельство о разводе, что сейчас висело в рамочке на стене в ее спальне, ничего не меняло.
-Ритуля, ты пришла! – В комнату вплыл Тузик. В народе Тузиков Павел Андреевич. Ну, или Паша Туз – псевдоним, под которым он творил свои «шедевры». Слава богу, хоть додумался имя изменить, а то прочтет кто из знакомых – стыда не оберешься.
-Я здесь живу, Тузик. И уходить никуда не планирую. Умирать в самом соку – тоже. А если уж и суждено, не волнуйся, завещание я составила в пользу одного собачьего питомника.
Бывшего передернуло, а Марго удовлетворенно сощурилась. Пашка собак с детства как огня боялся. То ли покусали, то ли погнались – неизвестно. Муж, когда пытался рассказать, начинал потеть и заикаться. Но именно после того случая в среднестатистическом пареньке – программисте проснулся талант к писательству. Ага, вот прям молнией по темечку шарахнуло, открыв новую чакру.
Чакра эта их брак и сгубила.
Оба молчали, переваривая сказанное и услышанное.
-Я никогда не отмоюсь, Слава. И грязными меня сделали не эти подонки. Я сама себя грязной сделала. По собственной воле опустилась в компостную яму, еще и попрыгала в ней, измазываясь получше.
Вика не слышала, как он подошел к ней. Почувствовала только, что рядом. Краснов уселся перед ней на корточки, взяв ее руки в свои ладони.
-Посмотри на меня, милая. – Виктория зажмурилась сильнее и отрицательно помахала головой.
-Уходи, Краснов. Я тебе уже всё объяснила. Мы никогда не сможем быть вместе. Иди найди себе молоденькую чистую девочку безо всяких заморочек.
-Посмотри на меня, Вика. – Добавил твердости в голосе. Романова, наконец, открыла глаза.
-Ты не образование себе купила, малышка. Ты купила себе Жизнь, слышишь меня? Ты когда-нибудь задумывалась над мыслью, что бы с тобой стало, откажи ты его мамаше тогда? Какова вероятность, что тебя оставили бы в живых?
-Я…не знаю. – Она действительно никогда не смотрела на ситуацию с такой стороны.
-Зато я знаю. Они бы никогда не допустили, чтобы их горячо любимый сынок гнил в тюрьме, а вот в отношении тебя явно не были бы столь гуманны.
-То есть, - Голос сорвался, пришлось выдохнуть и попробовать снова. – То есть ты меня не презираешь? Тебе не противно находиться со мной рядом? – Разве могут человеческие глаза вмещать в себе столько боли? Есть ли предел для этой хрупкой маленькой девочки?
-Иди сюда. – Позвал, похлопывая себя по коленям. Она беспрекословно перебралась к нему, впиваясь пальцами в плечи.
-Ты ни в чем не виновата, хорошая моя. Я буду очень на тебя зол, если пойму, что ты опять съедаешь себя по этому поводу. Запомнила?
Вика спрятала лицо между его шеей и плечом и…завыла. По-другому просто не скажешь. Она рыдала раненным животным, размазывая долгожданные слезы по бледным щекам. В этом зрелище не было ничего красивого и женственного, ей не хотелось подать накрахмаленный платок из кармана – скорее, умыть под краном, но именно в тот момент Слава понял, что полюбил. Так, как любят в жизни раз. Пламенно и бесповоротно.
-Ты не пыталась потом строить отношения? – Подсознательно он уже знал ответ, но хотел убедиться.
-Нет. В универе хотела переспать с парнем, чтобы перекрыть воспоминания, но…не смогла. Убежала, пока он был в душе.
-Тогда ты решила себя наказать, превратившись в серую мышку? – В голове начало проясняться.
-Да.
-Хорошо, с этим разобрались. Последний вопрос: ты знаешь, кто может тебя шантажировать?
Вика отрицательно замахала головой.
-А этот…Виктор, он еще сидит?
Романова подсчитала что-то в уме и немного нахмурилась.
-Должен был уже выйти.
-Когда?
-Около года назад.
-А угрозы начались…?
-На год раньше.
-Ну, позволим, он мог выйти по УДО.
Краснов задумался:
-В любом случае, теперь всё для тебя закончилось. Я разберусь, Вика. Обещаю. Больше ни одна живая или мертвая душа не посмеет тебя обидеть.
Вика первой потянулась к его губам. Не целуя, а просто прикасаясь – пока этого было достаточно. Она смотрела в глаза этому фантастическому мужчине, ощущая себя снова стоящей под куполом собора Святого Петра в Риме - он был сконструирован так, чтобы люди чувствовали величие Всевышнего, а себя - лишь маленькими частичками Вселенной. Нечто подобное владело сейчас Викой. Только в лице Господа видела она Ярослава. И если это грех – она за него ответит. Ведь «Создание» или «Создатель» – то, чем отличаются одни мужчины от других.
В какой-то момент Краснову надоело сидеть на полу – он резко встал, подхватив Вику на руки.
Ноги недвусмысленно несли их в сторону спальни.
-Мне надо в душ. – Мяукнула ему в шею Романова.
-Ты прекрасно пахнешь. – Не мог он сейчас ее отпустить, не мог дать ей передумать.
-Я боюсь. – Не услышал, а разобрал по движению губ.
-Я тоже. – Отрезая обоим пути к отступлению.
Вика и Слава 18+
Уложив драгоценную ношу на постель, Краснов зажег в хозяйской спальне свет.
-Потуши, Слава. – В ту же секунду потребовала Вика.
Мужчина подчинился просьбе, щелкнув выключателем. Но если Вика думала, что победила, она ошиблась. Ярослав умел идти на уступки, не поступаясь собственными желаниями. Светильник, стоявший на прикроватной тумбочке, тут же озарил пространство мягким интимным светом. Романова приподнялась на локтях, недовольно хмурясь.
-Хочу видеть тебя. Знаешь, какую? – Слава взобрался на постель и, обхватив ее бедра коленями, взялся за узел махрового халата. Вика сглотнула, смачивая пересохшее горло.
-Распластанную под собой. – Слова сопровождались поцелуем за ухом.
-Стонущую в голос. – Ощутимо прикусил мочку, следом облизав ранку.
-Молящую о пощаде. – Втянул в рот кожу возле бешено бьющейся жилки на шее.
В ту же секунду на волю победителя сдался халат – единственное, что было на женщине после душа. Ощутив дуновение ветерка на голой коже, Вика покрылась мурашками и испуганно зажмурилась.
-Как ты смеешь? – От неожиданно резких мужских слов она еще сильнее втянула голову в плечи. – Открой глаза. – Почему-то она не осмелилась нарушить приказ.
Взгляд тут же наткнулся на горящие адским пламенем глаза. Внутри всколыхнулось неверие: ее могут столь сильно желать?
-Как ты смеешь скрывать такую красоту? – Ярослав подушечками пальцев благоговейно прочертил линию: ямка между ключицами, обтянутые молочной кожей косточки груди с просвечивающимися синими венками, вертикальная полоса пресса, пересекающая живот… Вика задохнулась от новизны ярких ощущений.
-Слава…Слава… - Не осознавая, о чем просит.
Краснов взял подрагивающую женскую ладошку и положил на свой каменный пах. Даже сквозь ткань брюк, все еще присутствующих на Ярославе, она поняла, насколько ее мучитель остался доволен увиденным.
-Чувствуешь, что делаешь со мной? – Его внимание переключилось на ее грудь. - С самой первой встречи. – Обе ладони накрыли острые вершинки, чуть сдавливая у основания. Идеальное совпадение.
-Ты вообще представляешь себе, что такое сидеть со стояком на совещании, где тебя должны познакомить с коллективом? А потом стоять перед ними, по-идиотски прикрываясь планшетом? – Слава безо всякого предупреждения втянул правый сосок в рот, обводя ареол шелковым языком. Левый тут же принялся перекатывать между пальцами.
У Вики вырвался стон, который она попыталась заглушить, прикусывая ребро ладони. Ее лишили и этого – оба запястья были на манер наручников прикованы к постели его руками. Обездвижив Вику, он проложил дорожку поцелуев от живота до развилки меж стройных ножек.
Поняв, к чему он ведет, Вика начала сопротивляться:
-Краснов, не смей! Даже не думай об этом! Черт тебя побери, Слава!
Ярослав гортанно рассмеялся в ответ:
-Ты же умная девочка, милая. Должна понимать, что я стребую с тебя за каждый гребанный миллилитр воды, вылитый на себя в попытке снять напряжение.
-Пришли мне квитанции, я всё оплачу. – Романова все еще надеялась на пощаду.
-Конечно, оплатишь. Но по-другому. Например, так.
Слава потянул ее ножки в стороны, раскрывая еще больше, а потом…что было потом, Вика не могла представить себе даже в самых смелых мечтах. Он облизывал, кусал, гладил, дул и целовал. Когда в нее вошел палец, она вскрикнула и напряглась всем телом. Внизу живота закручивалась огромная спираль, грозясь захватить ее целиком. Она уже не помещалась внутри, требуя выхода. Слава ввел еще один палец, растягивая и готовя ее для себя. Меняя уровень наклона и глубину проникновения, над ней ставился опыт. И он принес свои плоды: задев какую-то точку внутри нее, в глазах на секунду померкло. Краснов плотоядно улыбнулся и… нажал на нее снова со всей силы, одновременно добавляя третий палец.
Романову подкинуло на кровати и выгнуло дугой, словно покрывало было под напряжением. Светопреставление все длилось и длилось, задевая каждую клеточку ошеломленного тела. Из глаз уже лились слезы, а этот экспериментатор и не думал заканчивать. Сколько прошло времени, она не знала, но очнулась Вика от нежных поглаживаний натруженной плоти.
Яр был весьма собой доволен:
-Как ты себя чувствуешь?
Прислушавшись к собственным ощущением, Вика поняла, что чувствует себя так, будто все кости разом покинули ее тело.
-Ххорошо. – Ответила, чуть заикаясь.
-Плохо. – Краснов сдвинул брови у переносицы.
-Почему? – Вика выглядела и вправду удивленной.
-Надо, чтобы было отлично.
С этими словами он стал очень медленно в нее входить, по всей видимости, успев раздеться, пока она была в отключке.
-Не вздумай закрыть глаза! Даже моргать не смей! Не хочу пропустить ни единой эмоции. – Нарочито медленно продвигаясь вглубь, он давал ей ощутить каждый сантиметр напряженной плоти.
-Слава…Слава, пожалуйста…Краснов! – Молящие полувсхлипы сменялись требовательными окриками, но Ярослав и не думал поддаваться на провокации.
Наконец, войдя в нее на всю длину, он замер, наслаждаясь минутой максимальной близости. Вика дышала быстро и часто, облизывая пересохшие губы. Когда она расслабилась, Яр опустил палец на горошинку клитора, массируя круговыми движениями, вышел и…ворвался вновь. Резко и грубо. Вика закричала, чувствуя дрожь былого восторга в каждой мышце. Не дав ей возможности опомниться и прийти в себя, Краснов решил «добить» Вику вопросом:
-Ты выйдешь за меня?
-Что? – Глаза готовы были вылезти из орбит, если она, конечно, всё правильно поняла.
Вместо ответа – толчок. Мощный и болезненно глубокий.
-Ты слышала. – Толчок. – Ты выйдешь за меня замуж? –Толчок.
-Нет. – Вика подумала, что он бредит. Или она, слыша несуществующие голоса в своей голове. Как бы то ни было – он свой ответ получил.
-Хорошо. – Толчок. - Спрошу позже. – Закинув правую ногу себе на плечо, добился более тесного контакта, продолжая вбиваться в податливое женское тело до полного изнеможения.
После второго своего оргазма Вика очнулась быстрее, всё еще чувствуя, как Яр вдавливает ее в подушки. С тихим стоном он вскоре кончил, всем телом падая на нее. Она не была против.
-Знаешь, о чем я сейчас думаю? – Спросил, как только восстановилось дыхание.
-О чем? - Вика успокаивающе перебирала пальчиками влажные жесткие волосы Ярослава.
-О том, что ты моя. Целиком и полностью. О том, что ты возьмешь мою фамилию, наденешь выбранное мною кольцо на палец и выйдешь за меня замуж. О том, что будешь носить умопомрачительные короткие платья и головокружительно высокие каблуки. О том, что я буду ревновать тебя к каждому сукиному сыну, пускающему слюни в адрес моей женщины. О том, что однажды ты родишь мне дочку с твоими невероятными глазами. О том…
Его перебили:
-Хорошая попытка, Краснов. Но не строй напрасных иллюзий.
Ярослав перевернулся на спину, укладывая Вику поверх себя.
-А мне кажется, что иллюзии здесь строишь именно ты. Раз думаешь, что отпущу после таких слов.
-Слава, ты… - На сей раз остановили ее, накрыв губы рукой:
-Тшш, молчи, малышка. Не сейчас. Если ты не замолчишь, я до утра не дам тебе спать, а завтра у нас много дел.
-Да? Каких? – Странно, она не помнила ни о чем срочном.
-Нам предстоит перевезти твои вещи, а потом обновить гардероб. А! Еще дома нечего есть, нужно забить холодильник.
Гробовое молчание послужило ему ответом.
-Слава, признайся, ты не здоров?
-Ну, если любовь приравнивать к болезни, то да. Я неизлечимо болен.
Вика замерла, не в силах поверить услышанному. Но и проигнорировать его признание не могла:
-Я боюсь поверить тебе. – Шептала ему в грудную клетку. - В тебя. В нас. Черт, да я дышать боюсь – вдруг ты исчезнешь.
Обхватив ладонями ее голову, Яр заставил ее посмотреть в глаза:
-Дыши, моя птичка. И ничего не бойся. Я тебя нашел и больше никогда, слышишь, ни-ког-да не оставлю!
Разорвав зрительный контакт и отведя взгляд в сторону, Вика спросила:
-Почему ты развелся?
В мгновение ока ее голову снова вернули в исходное положение, предварительно наградив поцелуем.
-У нас был студенческий брак. Потом родилась Юлька, мы переехали заграницу. Я строил карьеру, жена обижалась на невнимание. Мы переросли друг друга, милая, да и детскую влюбленность тоже. Последние пару лет оставались вместе лишь из-за дочери. В конце концов, жене надоело, и она подала на развод. Сейчас счастливо замужем за биржевым маклером.
-А как же дочь? – Романова всё еще искала подводные камни.
-Мы сделали всё возможное, чтобы наш развод прошел для нее наиболее безболезненно. Она, кстати, скоро приедет погостить, познакомитесь.
-Ты что, хочешь познакомить меня с дочерью? – Вика переживала, что бедное сердце не выдержит потрясений сегодняшнего дня.
-Конечно. Собственно, заочно вы уже знакомы. Я много ей про тебя рассказывал. – На самом деле, Ярослав вовсе не чувствовал себя королем положения, но видя неуверенность Вики, приказал себя хотя бы создавать видимость непоколебимости.
-Слава…
-Ммм?
-Я, кажется…Кажется, я тебя тоже.
-Что «тоже»?
-Тоже люблю.
-Мне так не кажется.
-Почему?
-Я в этом уверен.
Глава 8
-Тузик, я дома!
Марго с трудом стащила с опухших за день ног опостылевшие туфли и устало потащилась на кухню. Выкладывая из бумажного пакета продукты на свою полку, автоматически отметила, что на полке мужа (бывшего мужа, - поправила она себя мысленно), чего-то мало-мальски съестного она не видела уже давно. Шаповал зло закинула палку сырокопченой колбасы, чуть не проделав в холодильнике дырку, и постаралась выгнать из души жалость, что пронырливым скользким ужом раз за разом царапала ей сердце. Господи, какие же бабы дуры! У психиатров первым пунктом в списке самых распространенных заболеваний должно стоять «БАБА». А вместо рекомендаций – синяя печать «Лечению не подлежит». Отпустить домой, предварительно очистив от следов мужских ботинок, которыми по ним усердно топтались. Можно еще мягко пожурить указательным пальцем, наказав хотя бы пару дней не превращаться снова в преданную собачонку, готовую ради хозяина на все.
Жалость уходить не спешила. Видимо, у женщин где-то на подкорке записано желание накормить мужа. Повкуснее да посытнее. И свидетельство о разводе, что сейчас висело в рамочке на стене в ее спальне, ничего не меняло.
-Ритуля, ты пришла! – В комнату вплыл Тузик. В народе Тузиков Павел Андреевич. Ну, или Паша Туз – псевдоним, под которым он творил свои «шедевры». Слава богу, хоть додумался имя изменить, а то прочтет кто из знакомых – стыда не оберешься.
-Я здесь живу, Тузик. И уходить никуда не планирую. Умирать в самом соку – тоже. А если уж и суждено, не волнуйся, завещание я составила в пользу одного собачьего питомника.
Бывшего передернуло, а Марго удовлетворенно сощурилась. Пашка собак с детства как огня боялся. То ли покусали, то ли погнались – неизвестно. Муж, когда пытался рассказать, начинал потеть и заикаться. Но именно после того случая в среднестатистическом пареньке – программисте проснулся талант к писательству. Ага, вот прям молнией по темечку шарахнуло, открыв новую чакру.
Чакра эта их брак и сгубила.
