– Мы пришли.
Гато и Адан как по команде замерли и посмотрели на тяжёлую обитую железными пластинами дверь. Нерея сняла висевший на шее на шнурке ключ и вставила в замочную скважину. Пока проворачивала заржавевший от времени замок, заметила с каким нетерпением и надеждой смотрит на дверь Гато. У неё и у самой сердце забилось чаще от предвкушения – в какую сокровищницу они попадут? Но действительность оказалась суровой.
Двери ворчливо заскрипели несмазанными петлями, жалуясь, что их впервые за столько лет потревожили. Свет от факелов в коридоре высветил небольшой пятачок внутри архива.
– Веленуровы подошвы, это ещё что? – Гато с обидой смотрел на сваленные в кучу сундуки, подшивки с бумагами и свитки.
– Архив, – пояснил Адан.
– Да какой же это архив! – взвился коротышка, и колокольчики раздражённо зазвякали «никакой-никакой», – да у меня в хлеву у свиней порядка больше.
– Так у Сева документы наспех забирали, без подготовки, чтоб он не прознал и ничего не уничтожил. Просто в один день к его дому подъехало несколько повозок с лошадьми, на них всё погрузили и повезли в замок. Стали думать куда их убрать, не оставлять же во дворе, они же под дождём размокнуть могут. Решили временно всё сюда сложить. Помню, мы тогда полдня с ними промаялись. Тут не до порядка были, ставили как придётся. Потом, если кто жалобы подавал, всё это заново переворачивалось – пока нужное отыщется. Мелхор в первое время хотел разобрать, но руки так и не дошли. А сейчас и не надо. Сами видите, сюда уже несколько лет никто не заглядывал.
– Как не надо? А я? Мне надо!
– Так вперёд, никто ж не мешает. Или уже передумал? – подначивал Адан.
– Вот ещё, – фыркнул Гато и, закатав рукава, отчего колокольчики решительно звякнули, принялся разбирать завалы. – Чего встали, помогите, раз уж пришли, – прикрикнул он на Нерею и Адана.
– А что ты хочешь здесь найти? – спросила Нерея.
– Документы суда над отцом. Хочу знать почему его обвинили, а потом казнили.
– Так все ж знают почему и искать не надо, – проворчал Адан, но поймав предостерегающий взгляд Нереи, пожал плечами, – а я-то что? Ладно, помогу вам, иначе и за сто лет не управитесь.
Нерея искренне хотела помочь Гато, но оглядывая терявшиеся в глубине комнаты сундуки, она не знала, насколько хватит его терпения. И чем дольше они разбирали архив, тем с каждым днём раздражительнее становился Гато.
– Куда?! Куда ты ставишь?! – рассердился он на Адана, – я же объяснял, что здесь лежат документы, которые я, лично я проверил.
– Да какая разница? – искренне недоумевал парень.
– Большая. Тут я точно уверен, что в них ничего нужного нет.
– А в наших ты значит не уверен? – сложил руки на груди Адан.
Гато презрительно фыркнул, повернувшись к нему спиной.
– И чего ради мы тогда тут торчим? – Адан оглянулся на Нерею, ища поддержки. – Буд-то других дел нет. Бросай всё и пошли.
Он и правда бросил на пол свитки, которые держал в руках. Нерея вытерла о передник испачканные в пыли руки и посмотрела на продолжавшего делать вид, что их уход его несколько не заботит Гато.
– Идём, – настойчивее повторил Адан и подал девушке руку, чтобы та могла перебраться через завалы бумаги, – раз нас за дураков за держат.
– Не вас, а только тебя. Но ты и этого понять не в состоянии.
– Может я и правда не шибко сообразительный, зато от прочих умников не шарю по архивам, чтоб не прослыть предателем.
– Что? А ну ка повтори! – вскипел Гато.
– Не ссорьтесь! – попробовала усмирить их Нерея. Но Гато уже бросился с кулаками на Адана. Тот подался чуть в сторону пропуская удар, схватил нападавшего за руку и плечо и кинул. Пролетев половину видимого пространства комнаты, Гато шлёпнулся в гору бумаг, подняв клубы пыли. В наступившей тишине слышался едва уловимый шорох и жалобное треньканье колокольчиков, но вскоре умолкли и они.
– С ним же всё хорошо? – встревожилась Нерея, вглядываясь туда, где упал Гато. – Он же не поранился?
– Да что с ним сделается? – отмахнулся Адан и обратился к поверженному сопернику, – Эй, я же прав?
Но ответом ему вновь стал шорох. Адан и Нерея переглянулись.
– Эй, если не ответишь, я тебя за шкирку вытащу! – однако в голосе Адана вместо угрозы слышалось волнение. Вдруг напряжённую тишину прервал радостный возглас:
– Нашёл! – размахивая зажатым в руке листом бумаги, Гато попытался встать, запутался в полах своего странного одеяния и снова неуклюже шлёпнулся обратно в ворох бумаг. – Нашёл! – он снова помахал листом, но уже не предпринимая попыток подняться, потребовал – принесите же огня. Я хочу получше рассмотреть!
Поджав губы, Нерея наблюдала за тем, как Мелхор осторожно достаёт из её волос запутавшегося паучка.
– Вы меня совсем не слушаете? – с лёгким укором произнесла она.
– Почему же, слушаю, – Мелхор пересадил паучка на лист винограда, плотно обвивавшего беседку и надёжно скрывавшего их от чужих глаз. – Вы нашли записи допроса отца Гато. В них он утверждал, что первым узнал о том, что арнийская армия смогла преодолеть Белогерские горы. Он послал слугу-арнийца с тайным донесением, чтобы предупредить моего отца. Но что случилось со слугой и почему он так и не добрался до замка не известно. Возможно, его убили добравшиеся раньше него до замка арнийцы.
– Гато думает, что тот слуга всё-таки смог попасть в замок, смешавшись с остальными арницами, и что именно он взорвал порох в тайном ходе, чем помешал основной армии врага и спас всех оставшихся в замке. Думаете такое правда могло быть?
– Не знаю. И никогда не узнаю. Прошло больше двадцати лет. У тех, кто в то время были детьми, уже появились свои дети. Если правду не удалось узнать тогда, то сейчас её вряд ли доищешься.
– Но тогда… отец Гато… зачем ему врать? Если он и правда был предателем, почему не признался? Терпел пытки и до последнего всё отрицал, хотя знал уготованную ему участь на плахе?
– Возможно, до последнего надеялся, что его помилуют.
– Возможно, – глухо повторила Нерея и протянула Мелхору ключ от архива, – возьмите, он нам больше не нужен.
– Вот как? И чем же теперь занимается Гато?
– Не знаю. С тех пор как нашли записи допроса, я его больше не видела. Он всё время где-то пропадает.
– Пусть хоть к Веленуру в гости катится, – Мелхор забрал ключ, но сразу же завладел ладонью Нереи, переплетая пальцы. – Тебя больше не обижают, не распускают сплетни?
Нерея отрицательно покачала головой. Когда Мелхор узнал о тех сплетнях, что ходят по замку о ней, то приказал выставлять на улицу любого, кто посмеет сказать о Нерее хоть что-то плохое. И разговоры прекратились, никто не хотел терять своего места. Теперь Нерею сопровождало вежливое молчание. Но она видела глаза людей. Пусть им запретили говорить о ней плохое, но разве можно запретить плохое думать? Но больше сплетен Нерею беспокоил Мелхор: его горячая рука, взявшая в плен её ладошку, и та нежность, с которой он гладил большим пальцем её запястье, вырисовывая странные узоры. И надо бы забрать ладонь. Нерея знала, что он не будет удерживать, но почему-то не могла, и потому отвернулась, чтобы не встречаться с Мелхором взглядом. Возможно, тогда он не узнает о том чувстве нежности, радости и предвкушении чего-то необычного, но обязательно хорошего, которое охватывает её всякий раз, когда он оказывается рядом. Его ли это чувства или её? Если его, то как же ему больно в те моменты, когда она гонит его прочь, отталкивая. От одной мысли об этом Нерею, точно оса, жалит чувство вины. А если всё-таки её, если Мелхор догадывается, насколько ей небезразличен и что все её грубые слова на самом деле ничего не значат, тогда уже Нерею жалит стыд. Почему между ними всё так запутано и почему она просто не может быть рядом с ним без вины, стыда и сожалений? Грустные размышления Нереи прервал звук рожка.
– Что это? – встрепенулась она и посмотрела на Мелхора. Тот вдруг прижал её руку к своей груди, так что Нерея почувствовала, как взволнованно бьётся его сердце, но его голос звучал ровно и спокойно:
– Леандр вернулся.
Слова и тот смысл, который они в себе несли, лавиной обрушились на Нерею. «Леандр вернулся», но вернулся-то не один…
– Чего замерла, идём, – потянул её Мелхор, и она послушно последовала за ним.
Свадебный караван только пересёк ворота города и медленно, точно растянувшаяся на несколько улиц гусеница, пополз в сторону замка, так что времени как раз хватило, чтобы Нерея и Мелхор дошли до главного зала. У входа Нерея осторожно забрала ладонь из ладони Мелхора – не надо, чтобы их видели вместе – и кивнула, чтобы он шёл первым. Звание невесты Леандра обязывало присутствовать на встрече послов, но и лишнего внимания привлекать не хотелось, поэтому, стараясь быть как можно незаметнее, Нерея вошла в зал и остановилась возле колонны, спрятавшись за спинами придворных.
Наполнявший зал гул голосов смолк, и все как по команду посмотрели в сторону распахнутых дверей. Первым в зал вошёл Леандр. Широким уверенным шагом он быстро преодолел расстояние до возвышения с троном, на котором сидел Мелхор, и, опустившись на одно колено, поприветствовал суверена. Мелхор поспешил его поднять. Братья обнялись, искренне радуясь встрече после долгой разлуки. Нерея стояла слишком далеко, поэтому не могла услышать, о чём они говорили. Она видела, как Леандр обернулся и представил стоящего за ним мужчину. Сигвальд! Зачем он приехал? Неужели ради неё оставил дома жену и маленького сына? Насколько опасно ему быть здесь, в чужом государстве? Нерея постаралась пробраться поближе, но у неё ничего не вышло. Ей оставалось лишь наблюдать за Сигвальдом и Мелхором. Они улыбались и со стороны казались хорошими друзьями, поэтому Нерея немного успокоилась и пообещала себе, что, как только выдастся возможность, непременно с ним встретиться. После её взгляд скользнул на хрупкую девушку за спиной Сигвальда, и по сердцу точно ножом полоснули – невеста Мелхора, будущая жена.
Шутки судьбы бывают порой удивительно жестокими. А ведь всего несколько месяцев назад на месте Нереи была Ибби. Точно также она смотрела на незнакомку, назвавшуюся невестой. Чувствовала ли она тоже, что чувствует сейчас Нерея? Было ли также больно? Вот только Ибби не стоило волноваться, ведь Нерея никогда не хотела занимать её место рядом с Леандром. Но где же тогда место Нереи и существует ли оно? Она посмотрела на Мелхора.
Когда только успел залезть ей под кожу? А ведь совсем недавно она его… ненавидела? Нет, ненависти между ними точно не было. Наверное так случилось потому, что каждый из них понимал, что другой является таким же заложником обстоятельств. Было недоверие и страх, но точно не ненависть. А что же сейчас? Почему вдруг так страшно стало его потерять? Потому что почувствовала, как сильно нужна ему, как сильно он боится её потерять? Тогда, ответ в её гордыни? Нет, не только в ней. Была ещё забота и доброта. Впервые за долгое время Нерея чувствовала себя в безопасности, потому что могла спрятаться за спиной Мелхора и позволить ему решать её проблемы. Вот только очень скоро её место за его спиной на законных основаниях займёт другая. И что тогда делать Нереи? Она снова перевела взгляд на невесту Мелхора и только теперь заметила стоявшую рядом с ней высокую, сухую фигуру в чёрном. Исгерд! Но почему? Что она здесь делает? Нерея почувствовала, как в голове зашумело, а перед глазами запрыгали красные пятна. Ужас сжал горло и, задыхаясь, Нерея выбежала из зала. Даже за горами Рэмира ей не удалось спрятаться от своего худшего из ночных кошмаров.
Замок был тих. Утомлённый дневной суматохой из-за приезда гостей, он мирно спал, изредка вздрагивая от быстрых шагов припозднившегося слуги или стражника. Точно тень проскользнув по коридору, Васко приник к двери в комнату Лорены и прислушался. Пусть они не договаривались о встречи, но он так давно её не видел, что больше не мог ждать. Сперва он надеялся, что она будет на приёме в честь арнийской невесты Мелхора, но сколько бы его взгляд не скользил по толпе, сколько бы он не всматривался, так и не сумел отыскать любимое лицо. Тогда сердце сжалось от недоброго предчувствия: а что если в его отсутствие с ней что-то случилось, что если она заболела? Именно поэтому, промаявшись остаток дня и наплевав на осторожность, он отправился к её дверям. За ними было тихо, но в зазоре между дверью и полом виднелись отблески огня. Как обычно Васко тихо поскрёбся, и тут же в комнате раздался испуганный писк.
– Лорена, открой! Это я! – позвал Васко, не скрываясь. Плевать, если кто-то услышит и прибежит. Он что-нибудь придумает, что-нибудь соврёт в оправдание, главное узнать, что с ней всё в порядке.
– Васко?! – позвал тихий голос.
– Да, открывай!
В следующий миг щёлкнул замок, и белая тень бросилась к Васко, обнимая.
– Ты вернулся. Наконец-то вернулся. Как хорошо, – бормотала Лорена, спрятав лицо у него на груди. Васко осторожно взял Лорену на руки и ему показалось, что она вот-вот истает, настолько тонким, хрупким, почти невесомым стало её тело. Как же она похудела с их последней встречи.
Закрыв дверь, Васко бережно усадил Лорену на край кровати и вгляделся в её лицо: на впалых щеках скулы так резко прорисовывались, что казалось ещё чуть-чуть и проткнут тонкую кожу; огромные глаза лихорадочно блестели. Лорену била крупная дрожь, хотя в комнате стояла невыносимая духота от ярко полыхающего в камине пламени и нескольких десятков свечей, стоящих у изголовья, на столе, на крышке сундука и даже на полу.
– Что с тобой случилось? – Васко взял холодные ладони Лорены и с тревогой посмотрел ей в глаза. Но та молчала, закусив губу, и только слёзы прокладывали дорожки по щекам.
– Скажи, – с отчаянием и мольбой потребовал он, понимая, что просто не вынесет эту пытку.
– Нет, ты меня возненавидишь. Я не могу. Кто угодно, но только не ты, – точно в бреду зашептала Лорена, – я не могу, я так больше не могу.
Она буквально захлёбывалась душившими её слезами.
– Никогда, слышишь, я никогда тебя не возненавижу и не оставлю. Да я скорее умру! – Васко притянул Лорену к себе, обнимая и стараясь успокоить. Он провёл ладонью по спине, чувствуя, как та вздрагивает от рыданий и всхлипов.
– Правда? – доверчиво, точно ребёнок, спросила Лорена, крепче прижимаясь к нему.
– Правда, – а в следующий миг он застыл от ужаса, потому что тихий, точно принадлежащий призраку голос прошептал ему в ухо:
– Я её убила.
– Кого? – онемевший язык едва ворочался.
– Ибби.
Один короткий выдох, и Васко ещё сильнее прижал Лорену к себе, а после резко отстранился.
– Кто ещё об этом знает? Говори!
– Никто. Никто не знает. Мне больно! – она повела плечами, стараясь скинуть ладони Васко, стискивающие её плечи.
– Хорошо, – коротко выдохнул Васко, понимая, что снова может двигаться, дышать и думать, что занесённый в его воображении над Лореной меч истончился и истаял, точно облако.
– Ты не понимаешь, она меня не отпустит. Пожалуйста, давай уедем, – холодные пальцы вцепились в запястье Васко, а речь Лорены вновь стала лихорадочно-бессвязной. – Да-да, уедем. Ты же сам хотел уехать. Туда, где нас никто не знает. Где никто не узнает. Где она не найдёт. А она ищет.
– Конечно уедем. Но…Кто она? И чего ищет?
Гато и Адан как по команде замерли и посмотрели на тяжёлую обитую железными пластинами дверь. Нерея сняла висевший на шее на шнурке ключ и вставила в замочную скважину. Пока проворачивала заржавевший от времени замок, заметила с каким нетерпением и надеждой смотрит на дверь Гато. У неё и у самой сердце забилось чаще от предвкушения – в какую сокровищницу они попадут? Но действительность оказалась суровой.
Двери ворчливо заскрипели несмазанными петлями, жалуясь, что их впервые за столько лет потревожили. Свет от факелов в коридоре высветил небольшой пятачок внутри архива.
– Веленуровы подошвы, это ещё что? – Гато с обидой смотрел на сваленные в кучу сундуки, подшивки с бумагами и свитки.
– Архив, – пояснил Адан.
– Да какой же это архив! – взвился коротышка, и колокольчики раздражённо зазвякали «никакой-никакой», – да у меня в хлеву у свиней порядка больше.
– Так у Сева документы наспех забирали, без подготовки, чтоб он не прознал и ничего не уничтожил. Просто в один день к его дому подъехало несколько повозок с лошадьми, на них всё погрузили и повезли в замок. Стали думать куда их убрать, не оставлять же во дворе, они же под дождём размокнуть могут. Решили временно всё сюда сложить. Помню, мы тогда полдня с ними промаялись. Тут не до порядка были, ставили как придётся. Потом, если кто жалобы подавал, всё это заново переворачивалось – пока нужное отыщется. Мелхор в первое время хотел разобрать, но руки так и не дошли. А сейчас и не надо. Сами видите, сюда уже несколько лет никто не заглядывал.
– Как не надо? А я? Мне надо!
– Так вперёд, никто ж не мешает. Или уже передумал? – подначивал Адан.
– Вот ещё, – фыркнул Гато и, закатав рукава, отчего колокольчики решительно звякнули, принялся разбирать завалы. – Чего встали, помогите, раз уж пришли, – прикрикнул он на Нерею и Адана.
– А что ты хочешь здесь найти? – спросила Нерея.
– Документы суда над отцом. Хочу знать почему его обвинили, а потом казнили.
– Так все ж знают почему и искать не надо, – проворчал Адан, но поймав предостерегающий взгляд Нереи, пожал плечами, – а я-то что? Ладно, помогу вам, иначе и за сто лет не управитесь.
Нерея искренне хотела помочь Гато, но оглядывая терявшиеся в глубине комнаты сундуки, она не знала, насколько хватит его терпения. И чем дольше они разбирали архив, тем с каждым днём раздражительнее становился Гато.
– Куда?! Куда ты ставишь?! – рассердился он на Адана, – я же объяснял, что здесь лежат документы, которые я, лично я проверил.
– Да какая разница? – искренне недоумевал парень.
– Большая. Тут я точно уверен, что в них ничего нужного нет.
– А в наших ты значит не уверен? – сложил руки на груди Адан.
Гато презрительно фыркнул, повернувшись к нему спиной.
– И чего ради мы тогда тут торчим? – Адан оглянулся на Нерею, ища поддержки. – Буд-то других дел нет. Бросай всё и пошли.
Он и правда бросил на пол свитки, которые держал в руках. Нерея вытерла о передник испачканные в пыли руки и посмотрела на продолжавшего делать вид, что их уход его несколько не заботит Гато.
– Идём, – настойчивее повторил Адан и подал девушке руку, чтобы та могла перебраться через завалы бумаги, – раз нас за дураков за держат.
– Не вас, а только тебя. Но ты и этого понять не в состоянии.
– Может я и правда не шибко сообразительный, зато от прочих умников не шарю по архивам, чтоб не прослыть предателем.
– Что? А ну ка повтори! – вскипел Гато.
– Не ссорьтесь! – попробовала усмирить их Нерея. Но Гато уже бросился с кулаками на Адана. Тот подался чуть в сторону пропуская удар, схватил нападавшего за руку и плечо и кинул. Пролетев половину видимого пространства комнаты, Гато шлёпнулся в гору бумаг, подняв клубы пыли. В наступившей тишине слышался едва уловимый шорох и жалобное треньканье колокольчиков, но вскоре умолкли и они.
– С ним же всё хорошо? – встревожилась Нерея, вглядываясь туда, где упал Гато. – Он же не поранился?
– Да что с ним сделается? – отмахнулся Адан и обратился к поверженному сопернику, – Эй, я же прав?
Но ответом ему вновь стал шорох. Адан и Нерея переглянулись.
– Эй, если не ответишь, я тебя за шкирку вытащу! – однако в голосе Адана вместо угрозы слышалось волнение. Вдруг напряжённую тишину прервал радостный возглас:
– Нашёл! – размахивая зажатым в руке листом бумаги, Гато попытался встать, запутался в полах своего странного одеяния и снова неуклюже шлёпнулся обратно в ворох бумаг. – Нашёл! – он снова помахал листом, но уже не предпринимая попыток подняться, потребовал – принесите же огня. Я хочу получше рассмотреть!
Прода от 01.12.2024, 15:33
***
Поджав губы, Нерея наблюдала за тем, как Мелхор осторожно достаёт из её волос запутавшегося паучка.
– Вы меня совсем не слушаете? – с лёгким укором произнесла она.
– Почему же, слушаю, – Мелхор пересадил паучка на лист винограда, плотно обвивавшего беседку и надёжно скрывавшего их от чужих глаз. – Вы нашли записи допроса отца Гато. В них он утверждал, что первым узнал о том, что арнийская армия смогла преодолеть Белогерские горы. Он послал слугу-арнийца с тайным донесением, чтобы предупредить моего отца. Но что случилось со слугой и почему он так и не добрался до замка не известно. Возможно, его убили добравшиеся раньше него до замка арнийцы.
– Гато думает, что тот слуга всё-таки смог попасть в замок, смешавшись с остальными арницами, и что именно он взорвал порох в тайном ходе, чем помешал основной армии врага и спас всех оставшихся в замке. Думаете такое правда могло быть?
– Не знаю. И никогда не узнаю. Прошло больше двадцати лет. У тех, кто в то время были детьми, уже появились свои дети. Если правду не удалось узнать тогда, то сейчас её вряд ли доищешься.
– Но тогда… отец Гато… зачем ему врать? Если он и правда был предателем, почему не признался? Терпел пытки и до последнего всё отрицал, хотя знал уготованную ему участь на плахе?
– Возможно, до последнего надеялся, что его помилуют.
– Возможно, – глухо повторила Нерея и протянула Мелхору ключ от архива, – возьмите, он нам больше не нужен.
– Вот как? И чем же теперь занимается Гато?
– Не знаю. С тех пор как нашли записи допроса, я его больше не видела. Он всё время где-то пропадает.
– Пусть хоть к Веленуру в гости катится, – Мелхор забрал ключ, но сразу же завладел ладонью Нереи, переплетая пальцы. – Тебя больше не обижают, не распускают сплетни?
Нерея отрицательно покачала головой. Когда Мелхор узнал о тех сплетнях, что ходят по замку о ней, то приказал выставлять на улицу любого, кто посмеет сказать о Нерее хоть что-то плохое. И разговоры прекратились, никто не хотел терять своего места. Теперь Нерею сопровождало вежливое молчание. Но она видела глаза людей. Пусть им запретили говорить о ней плохое, но разве можно запретить плохое думать? Но больше сплетен Нерею беспокоил Мелхор: его горячая рука, взявшая в плен её ладошку, и та нежность, с которой он гладил большим пальцем её запястье, вырисовывая странные узоры. И надо бы забрать ладонь. Нерея знала, что он не будет удерживать, но почему-то не могла, и потому отвернулась, чтобы не встречаться с Мелхором взглядом. Возможно, тогда он не узнает о том чувстве нежности, радости и предвкушении чего-то необычного, но обязательно хорошего, которое охватывает её всякий раз, когда он оказывается рядом. Его ли это чувства или её? Если его, то как же ему больно в те моменты, когда она гонит его прочь, отталкивая. От одной мысли об этом Нерею, точно оса, жалит чувство вины. А если всё-таки её, если Мелхор догадывается, насколько ей небезразличен и что все её грубые слова на самом деле ничего не значат, тогда уже Нерею жалит стыд. Почему между ними всё так запутано и почему она просто не может быть рядом с ним без вины, стыда и сожалений? Грустные размышления Нереи прервал звук рожка.
– Что это? – встрепенулась она и посмотрела на Мелхора. Тот вдруг прижал её руку к своей груди, так что Нерея почувствовала, как взволнованно бьётся его сердце, но его голос звучал ровно и спокойно:
– Леандр вернулся.
Слова и тот смысл, который они в себе несли, лавиной обрушились на Нерею. «Леандр вернулся», но вернулся-то не один…
– Чего замерла, идём, – потянул её Мелхор, и она послушно последовала за ним.
Свадебный караван только пересёк ворота города и медленно, точно растянувшаяся на несколько улиц гусеница, пополз в сторону замка, так что времени как раз хватило, чтобы Нерея и Мелхор дошли до главного зала. У входа Нерея осторожно забрала ладонь из ладони Мелхора – не надо, чтобы их видели вместе – и кивнула, чтобы он шёл первым. Звание невесты Леандра обязывало присутствовать на встрече послов, но и лишнего внимания привлекать не хотелось, поэтому, стараясь быть как можно незаметнее, Нерея вошла в зал и остановилась возле колонны, спрятавшись за спинами придворных.
Наполнявший зал гул голосов смолк, и все как по команду посмотрели в сторону распахнутых дверей. Первым в зал вошёл Леандр. Широким уверенным шагом он быстро преодолел расстояние до возвышения с троном, на котором сидел Мелхор, и, опустившись на одно колено, поприветствовал суверена. Мелхор поспешил его поднять. Братья обнялись, искренне радуясь встрече после долгой разлуки. Нерея стояла слишком далеко, поэтому не могла услышать, о чём они говорили. Она видела, как Леандр обернулся и представил стоящего за ним мужчину. Сигвальд! Зачем он приехал? Неужели ради неё оставил дома жену и маленького сына? Насколько опасно ему быть здесь, в чужом государстве? Нерея постаралась пробраться поближе, но у неё ничего не вышло. Ей оставалось лишь наблюдать за Сигвальдом и Мелхором. Они улыбались и со стороны казались хорошими друзьями, поэтому Нерея немного успокоилась и пообещала себе, что, как только выдастся возможность, непременно с ним встретиться. После её взгляд скользнул на хрупкую девушку за спиной Сигвальда, и по сердцу точно ножом полоснули – невеста Мелхора, будущая жена.
Шутки судьбы бывают порой удивительно жестокими. А ведь всего несколько месяцев назад на месте Нереи была Ибби. Точно также она смотрела на незнакомку, назвавшуюся невестой. Чувствовала ли она тоже, что чувствует сейчас Нерея? Было ли также больно? Вот только Ибби не стоило волноваться, ведь Нерея никогда не хотела занимать её место рядом с Леандром. Но где же тогда место Нереи и существует ли оно? Она посмотрела на Мелхора.
Когда только успел залезть ей под кожу? А ведь совсем недавно она его… ненавидела? Нет, ненависти между ними точно не было. Наверное так случилось потому, что каждый из них понимал, что другой является таким же заложником обстоятельств. Было недоверие и страх, но точно не ненависть. А что же сейчас? Почему вдруг так страшно стало его потерять? Потому что почувствовала, как сильно нужна ему, как сильно он боится её потерять? Тогда, ответ в её гордыни? Нет, не только в ней. Была ещё забота и доброта. Впервые за долгое время Нерея чувствовала себя в безопасности, потому что могла спрятаться за спиной Мелхора и позволить ему решать её проблемы. Вот только очень скоро её место за его спиной на законных основаниях займёт другая. И что тогда делать Нереи? Она снова перевела взгляд на невесту Мелхора и только теперь заметила стоявшую рядом с ней высокую, сухую фигуру в чёрном. Исгерд! Но почему? Что она здесь делает? Нерея почувствовала, как в голове зашумело, а перед глазами запрыгали красные пятна. Ужас сжал горло и, задыхаясь, Нерея выбежала из зала. Даже за горами Рэмира ей не удалось спрятаться от своего худшего из ночных кошмаров.
Прода от 08.12.2024
***
Замок был тих. Утомлённый дневной суматохой из-за приезда гостей, он мирно спал, изредка вздрагивая от быстрых шагов припозднившегося слуги или стражника. Точно тень проскользнув по коридору, Васко приник к двери в комнату Лорены и прислушался. Пусть они не договаривались о встречи, но он так давно её не видел, что больше не мог ждать. Сперва он надеялся, что она будет на приёме в честь арнийской невесты Мелхора, но сколько бы его взгляд не скользил по толпе, сколько бы он не всматривался, так и не сумел отыскать любимое лицо. Тогда сердце сжалось от недоброго предчувствия: а что если в его отсутствие с ней что-то случилось, что если она заболела? Именно поэтому, промаявшись остаток дня и наплевав на осторожность, он отправился к её дверям. За ними было тихо, но в зазоре между дверью и полом виднелись отблески огня. Как обычно Васко тихо поскрёбся, и тут же в комнате раздался испуганный писк.
– Лорена, открой! Это я! – позвал Васко, не скрываясь. Плевать, если кто-то услышит и прибежит. Он что-нибудь придумает, что-нибудь соврёт в оправдание, главное узнать, что с ней всё в порядке.
– Васко?! – позвал тихий голос.
– Да, открывай!
В следующий миг щёлкнул замок, и белая тень бросилась к Васко, обнимая.
– Ты вернулся. Наконец-то вернулся. Как хорошо, – бормотала Лорена, спрятав лицо у него на груди. Васко осторожно взял Лорену на руки и ему показалось, что она вот-вот истает, настолько тонким, хрупким, почти невесомым стало её тело. Как же она похудела с их последней встречи.
Закрыв дверь, Васко бережно усадил Лорену на край кровати и вгляделся в её лицо: на впалых щеках скулы так резко прорисовывались, что казалось ещё чуть-чуть и проткнут тонкую кожу; огромные глаза лихорадочно блестели. Лорену била крупная дрожь, хотя в комнате стояла невыносимая духота от ярко полыхающего в камине пламени и нескольких десятков свечей, стоящих у изголовья, на столе, на крышке сундука и даже на полу.
– Что с тобой случилось? – Васко взял холодные ладони Лорены и с тревогой посмотрел ей в глаза. Но та молчала, закусив губу, и только слёзы прокладывали дорожки по щекам.
– Скажи, – с отчаянием и мольбой потребовал он, понимая, что просто не вынесет эту пытку.
– Нет, ты меня возненавидишь. Я не могу. Кто угодно, но только не ты, – точно в бреду зашептала Лорена, – я не могу, я так больше не могу.
Она буквально захлёбывалась душившими её слезами.
– Никогда, слышишь, я никогда тебя не возненавижу и не оставлю. Да я скорее умру! – Васко притянул Лорену к себе, обнимая и стараясь успокоить. Он провёл ладонью по спине, чувствуя, как та вздрагивает от рыданий и всхлипов.
– Правда? – доверчиво, точно ребёнок, спросила Лорена, крепче прижимаясь к нему.
– Правда, – а в следующий миг он застыл от ужаса, потому что тихий, точно принадлежащий призраку голос прошептал ему в ухо:
– Я её убила.
– Кого? – онемевший язык едва ворочался.
– Ибби.
Один короткий выдох, и Васко ещё сильнее прижал Лорену к себе, а после резко отстранился.
– Кто ещё об этом знает? Говори!
– Никто. Никто не знает. Мне больно! – она повела плечами, стараясь скинуть ладони Васко, стискивающие её плечи.
– Хорошо, – коротко выдохнул Васко, понимая, что снова может двигаться, дышать и думать, что занесённый в его воображении над Лореной меч истончился и истаял, точно облако.
– Ты не понимаешь, она меня не отпустит. Пожалуйста, давай уедем, – холодные пальцы вцепились в запястье Васко, а речь Лорены вновь стала лихорадочно-бессвязной. – Да-да, уедем. Ты же сам хотел уехать. Туда, где нас никто не знает. Где никто не узнает. Где она не найдёт. А она ищет.
– Конечно уедем. Но…Кто она? И чего ищет?
