— Такие вопросы лучше задавать моей сестре. Я же могу сказать только, что худшее уже позади. Ты идёшь на поправку и на ноги обязательно встанешь. На счёт этого можешь не беспокоиться. А пока валяешься в постели, самое время придумать план возвращения людям их законного правителя. И, как я понял, кое-какие задумки на эту тему у тебя есть.
— Пока ничего конкретного. Я не владею всей нужной мне информацией.
— Ничего страшного. Информацией владею я.
— Почему вы помогаете мне? — прищурил глаза Амран. — Потому что я его потомок?
— Это одна из причин. Ты интересуешь меня и сам по себе. Редко когда у правителя людей есть брат, готовый отдать за него жизнь. Обычно бывает совсем наоборот.
— Ага… — помрачнел Амран, вспомнив своих родных братьев, а Лейоран тем временем продолжил.
— Кроме того мне не безразлично, что происходит у наших соседей. И очень не хочется новой войны. Алмазная Империя со всеми её недостатками лично меня устраивает гораздо больше, чем куча вечно воюющих королевств и княжеств, каждое из которых мнит себя центром мира. Ну так, что, малыш, принимаешь помощь одного старого эльфа?
— Кто ж откажется от помощи Снежного Лейо? — ухмыльнулся Амран, пожимая протянутую ему узкую ладонь.
А Рейон спросил:
— Вы предлагаете нам только свою помощь?
Лейоран смерил их обоих внимательным взглядом. Ответил честно:
— Пока — только свою. Если вы помните, по договору, заключённому с Чёрным Алмазом, эльфы не имеют права вмешиваться в дела людей. Конечно, если император Амран Халдар официально обратится к Большому Совету с просьбой о помощи, ситуация поменяется. Но хочу, чтоб ты понимал — вторжение эльфов на землю империи будет означать войну.
— Я это понимаю, — Амран устало прикрыл глаза. — Я не буду обращаться к Совету. И вас попросил бы сохранить мою личность в тайне. Я не хочу завоёвывать собственную страну. И не хочу умереть от рук заговорщиков раньше, чем успею вернуться.
— Уважаю твой выбор. И поверь, малыш, здесь ты в безопасности. Ничего не бойся и выздоравливай. А пока мы можем просто поговорить. Так сказать, обменяться информацией.
— Да? И что же интересует моего нового союзника?
— О, — в тон ему протянул эльф, — очень многое. Но для начала — как ты, малыш, обзавёлся столь выдающимся братом? Ведь, как я понимаю, по крови вы не родственники?
— Это длинная история, — задумался Амран, — с чего бы начать?
— Начни с начала, — любезно предложил Лейоран.
— С начала… Ладно, — согласился молодой император и тут же спросил:
— Вы про Ланарский мятеж что-нибудь знаете?
— Ещё бы не знать. Ланара — наш ближайший сосед, все торговые пути идут через неё. Четырнадцать лет назад некий Вильдан Селивер, наследник последнего короля Ланары и двоюродный брат второй жены Гайсана, императрицы Милены, поднял восстание, мечтая вернуть провинции независимость. Соседняя провинция, Дагир, поддержала восстание. Но в Дагире на тот момент оказалось аж четверо претендентов на престол, которые никак не могли между собой договориться. Мятеж был подавлен, лорд Селивер и дагирские принцы — казнёны. Во избежание подобных бунтов Гайсан приказал уничтожить всех представителей династий бывших Ланарских и Дагирских королей. Из всего рода Селиверов смерти избежала лишь императрица Милена, но она вместе с маленьким сыном попала в опалу и была удалена от двора. Я ничего не упустил?
— Всё так и было, — Амран кивнул. — Добавлю только, что лорд Селивер приходился отчимом Рею, а его мать, леди Гвенлин, была лучшей подругой моей матери. У нас в Ланаре не принято отдавать детей кормилицам как в центральной Ольвии. На наших матерей поглядывали косо, но им обоим было плевать на столичную аристократию. Когда мама заболела, и у неё пропало молоко, она не захотела отдавать меня чужой женщине. Меня выкормила леди Гвенлин, она как раз собиралась отнимать от груди Рейона, когда появился я. Вот так мы с Реем и стали молочными братьями. Когда случился мятеж, мне было восемь лет, а Рею — десять.
Рейона тогда не тронули — он ведь не сын Селивера. Возможно, леди Гвенлин тоже пощадили бы, она не принимала участия в делах своего мужа, но их общая дочь — наследница престола Ланары. И плевать, что ей тогда только три года исполнилось. Папочку такие мелочи не интересовали. Гвенлин оставила Рея и сбежала, спасая второго ребёнка.
— Вот только ничего у неё не получилось. И никто не знает где и как они умерли, — пробурчал Рейон, пряча глаза. Вспоминать эту грустную историю ему не хотелось.
— Сочувствую, малыш, — голос эльфа звучал почти ласково, а взгляд сделался пронзительным, как будто он силился рассмотреть в молодом маге что-то понятное ему одному. — Но всё же позволь спросить, откуда такая уверенность в их смерти?
— Их искали довольно долго, перетрясли весь замок Лирди и его окрестности. Мама вроде бы направилась в ту сторону. Не нашли. Тогда император приказал убить их магией крови. Такое заклятие действует медленно, человек умирает вроде бы от болезни. Но исцелиться или скрыться от него невозможно. Их тела так и не отыскали, но маг крови всегда чувствует смерть своей жертвы. Он и доложил об этом императору.
— Ты довольно много знаешь о магии крови.
— Ещё бы! Кровь для убийства матери взяли у меня. Я тогда мечтал убить того мага так же. Прочитал на эту тему всё, до чего смог добраться. Но оказалось, что маг крови, убивая кого-то, укорачивает и свою жизнь. А тогда ещё умерли двое мальчишек — незаконнорожденные дети Селивера. А они ведь не только на престол Ланары, но и на его фамилию никаких прав не имели! Просто кровь лорда Селивера закляли на смерть всех его детей, не уточняя, кто на что там и какие права имеет. Императора такие мелочи не интересовали, а старого мага — и подавно.
— Жаль это слышать. Люди иногда бывают излишне жестоки. Впрочем, — пробормотал, вроде как ни к кому не обращаясь, древний эльф, — не только люди.
И тут же встрепенулся, вновь вперил взгляд пронзительных серо-серебристых глаз в лицо молодого волшебника. Протянул задумчиво его имя:
— Рейон Астри. Позволь задать тебе ещё один вопрос. Кто был твоим родным отцом? И какая часть твоей крови наша?
— Ого, — удивился Амран, — в Рее эльфийскую кровь обычно не замечают.
— Как же её не заметить, — усмехнулся кончиками губ древний эльф, — внешность у него вполне человеческая, а вот магия — специфическая.
— Нормальная у меня магия, — ощетинился Рейон, — меня устраивает.
— Я и не говорил, что плохая, — пошёл на мировую эльф. — Так кто из твоих предков был из нашего народа? Если это не секрет.
— Какой там секрет. Это семейная легенда. Моя бабка полуэльфийка. Отца своего она никогда не видела. Её благородная матушка согрешила по молодости с заезжим эльфом, а потом и дочку знать не пожелала. Сбагрила на воспитание родственникам. Дед женился на ней по большой любви и против воли своих родителей. Он и сейчас в ней души не чает. Поэтому, когда к моей матери посватались одновременно могущественный лорд Вильдан Селивер и не менее благородный, но без гроша в кармане лорд Нэйл Астри, и мама выбрала последнего, неволить дочь не стал. Своей земли у отца не было, только громкая фамилия. И мы жили то в столице при дворе, то в замке у деда. А когда мне стукнуло шесть лет, отец погиб на охоте. А к маме вновь стал свататься этот паук Селивер. Не знаю, зачем она согласилась на этот брак, она ведь его никогда не любила. Может, просто хотела избавиться от остальных поклонников. И мы окончательно перебрались в столицу, почти перестали бывать в Ланаре. Вряд ли мама вообще что-то знала о грандиозных планах отчима. Он в то время почти перестал с ней общаться, наверное, боялся, что мысли его прочтёт. Она никогда не училась магии, но кое-что и так могла.
— Светлячки у неё получались замечательные, — улыбнулся детскому воспоминаю Амран и тут же снова помрачнел, продолжил рассказ вместо замолчавшего Рея:
— Когда всё это случилось — весь род Селиверов был уничтожен, а земли отошли короне, моей матери некуда было податься. И нас приютил лорд Альвар Лирди, отец леди Гвенлин. Маму мою это всё совсем подкосило, она заболела. Леди Айлана, бабушка Рея, вытягивала её, как могла. Но она не прожила долго. Сейчас мне кажется, она сама не хотела жить. Вот так мы с Реем и остались в Ланаре на воспитании у лорда и леди Лирди. И росли вместе, как настоящие братья.
— А в столичном гадюшнике, который гордо именуют дворцом, о нас совсем забыли, — зло добавил Рейон. — Пока им новый император не понадобился.
— Когда старшие принцы поубивали друг друга в борьбе за власть, — продолжил Амран, — я внезапно оказался единственным прямым наследником. Тут-то обо мне и вспомнили. В замок Лирди прибыла целая делегация. Я тогда обалдел просто. Меня никто не готовил на роль правителя огромной страны. Конечно, лорд Лирди нанимал нам с Реем лучших учителей, но нужного императору образования я не получил. Вся эта внешняя и внутренняя политика, финансовые отчёты, охрана границ… Я ничего не понимал. Мне тогда и двадцати не было. Первый год я сидел тише воды, ниже травы. Присматривался. Учился. Входил в положение дел. А пока что слушался своих министров и советников. И таким я всех устраивал.
— Зато потом устраивать перестал, — зло вмешался Рейон. — Когда пообвыкся на троне и стал сам править в меру своих возможностей. Тогда-то все наши ненаглядные лорды-советники и забегали — как же, император от рук отбился! Не хочет больше быть марионеткой. И что старшие принцы не самостоятельно друг друга перебили, догадывается. Они-то думали, что в отличие от старших братьев, мальчиком из провинции будет легко управлять — и тут такое разочарование! Что же делать, как же быть?! Последнего представителя династии так просто не угробишь.
— Тогда начались активные попытки меня женить, — ухмыльнулся Амран. — Мол, нужно срочно продолжить род. Как будто я совсем идиот и не понимаю, что стоит мне этот род продолжить — и я нежилец. Регентский совет будет править до самого совершеннолетия новенького принца. А возглавят его министр финансов Ример и главный советник Крид, если между собой не подерутся. Вот уж когда они развернуться смогут — почти двадцать лет неограниченной власти! По нашим законам короновать принца могут с восемнадцати лет, но всю полноту власти он получает в двадцать два. Мне двадцать два исполняется в этом году. Я родился в первый день зимы, как раз в День Основания Империи. Мама считала, что это принесёт мне счастье. Не знаю, как на счёт счастья, но на этот день была назначена церемония вручения скипетра — подтверждение моей власти. И в этот же день я планировал хорошенько перетрусить совет, повыгонять половину министров, а на их места поставить своих людей. Я два года присматривался, думал, кого куда назначить.
— Так вот зачем ты рассылал те приглашения! Что ж ты, гад такой, даже мне не сказал! Я сам обо всём должен догадываться.
— Можно подумать, догадаться тебе было так сложно. Я хотел провернуть всё в тайне, но не получилось. Ример и Крид или узнали что-то, или просто решили перестраховаться и убрать меня до второго совершеннолетия. Я не знаю толком, что они планировали. Фосто, мелкий засранец, перетащил меня телепортом в свою пещеру. Меня заперли. И всё. Никто ничего от меня не хотел, ни о чём не спрашивал. И на мои вопросы не отвечал. Охране со мной говорить запретили. Зато увидал и услыхал я там много интересного. Столько, что понял — живым не выпустят. Этот задохлик Фосто у них там за тёмного властелина. Охрана на него чуть ли не молится. Низшие демоны туда-сюда стаями шастают. И слушаются Фосто как отца родного. Ни в жизнь бы не поверил, если б мне раньше сказали, что такое возможно.
— И всё, — уточнил Лейоран, — больше с тобой ничего не делали? Колдовать не пытались?
— Колдовать — нет. Но каждый день Фосто брал у меня кровь. Охрана скручивала меня как барана, я и шевельнуться не мог. Фосто чиркал ножичком по руке, собирал кровь и уходил, ни слова не сказав. Охранники рану тряпкой перематывали — и за ним. А я сидел на полу — дурак дураком.
— Кровь?! — побледнев, вскинулся Рейон.
— Успокойся, — Амран неловко махнул рукой, — убить меня он мог в любой момент. Да и не нужно для смертельного заклятья столько крови.
— Позволь уточнить, — вмешался Лейоран, — кто такой этот мастер Фосто?
— Мастер Фосто, — Рейон скривился, словно съел что-то кислое, — служил при дворе лорда Селивера. Тот ещё тип. Мерзкий и скользкий. Вечно возле моей матери крутился. И служанкам прохода не давал. А сам на больного суслика похож, и морда у него крысиная. Мы с Раном его задохликом прозвали. А вот лорд Селивер почему-то этой заразе доверял как себе и называл правой рукой. А зря. Когда восстание провалилось, он лично сдал своего господина императорским войскам. И в награду попросил пост придворного волшебника. Одним волшебником больше, одним меньше — император их никогда не считал. Их и сейчас при дворе штук двадцать бегает, один другого величавее. И Фосто среди них ничем особым не выделялся, но сумел втереться в доверие сначала министру финансов, а потом и главному советнику.
— Сначала я думал, — продолжил Амран, — что Фосто у них за комнатную собачку, а теперь вот думаю, что всё наоборот.
— Так говоришь, подчинить тебя не пытались, зато каждый день брали кровь, — задумался эльф и быстро спросил, вскинув взгляд на больного императора, — сколько крови?
Амран выпростал руку из-под одеяла, уставился на своё испещрённое тонкими шрамами запястье, поморщился.
— Не знаю. По-разному. Обычно немного. А один раз столько, что я потом подняться не смог, голова кружилась. Думал — он меня прикончит. Но ничего, оклемался.
— Значит, этот ваш мастер Фосто балуется магией крови. Знать бы ещё, ему нужна только кровь императора или любая подойдёт. Не знаешь, малыш, кровь брали только у тебя или у всех пленников?
— Не знаю. Я никого больше не видел, кроме того мальчишки, что вытащил меня.
Ненадолго в светлой комнате эльфийского лазарета повисло молчание. Нарушил его тихий голос императора людей.
— Мы ответили на все ваши вопросы. Позвольте теперь спрашивать мне.
— Спрашивай, — согласился эльф. — И обращайся ко мне на «ты», не люблю выканья в доверительных беседах.
— Ладно, — кивнул Амран. — Тебе известно, что сейчас происходит в Перане? Как объясняют моё отсутствие?
— В городе и во дворце ничего особенного не происходит. Полным ходом идёт подготовка к празднику. Твоё долгое отсутствие объяснили болезнью. Горожанам этого хватило. Как заговорщикам удаётся поддерживать спокойствие во дворце и затыкать рты слугам, я не знаю, но подозреваю, что на всех непричастных просто навели морок. Вопрос в том — какой силой надо обладать, чтоб держать под контролем такую уйму народу? Зато весть о болезни императора взбудоражила провинции. Лорды полным ходом обсуждают, кто же станет новым императором, если Амран Второй умрёт. И выдвигают самые разные версии происхождения загадочной болезни. Одна из самых популярных, что Рейон Астри пытался отравить своего господина и сбежал, когда это не удалось.
— Пока ничего конкретного. Я не владею всей нужной мне информацией.
— Ничего страшного. Информацией владею я.
— Почему вы помогаете мне? — прищурил глаза Амран. — Потому что я его потомок?
— Это одна из причин. Ты интересуешь меня и сам по себе. Редко когда у правителя людей есть брат, готовый отдать за него жизнь. Обычно бывает совсем наоборот.
— Ага… — помрачнел Амран, вспомнив своих родных братьев, а Лейоран тем временем продолжил.
— Кроме того мне не безразлично, что происходит у наших соседей. И очень не хочется новой войны. Алмазная Империя со всеми её недостатками лично меня устраивает гораздо больше, чем куча вечно воюющих королевств и княжеств, каждое из которых мнит себя центром мира. Ну так, что, малыш, принимаешь помощь одного старого эльфа?
— Кто ж откажется от помощи Снежного Лейо? — ухмыльнулся Амран, пожимая протянутую ему узкую ладонь.
А Рейон спросил:
— Вы предлагаете нам только свою помощь?
Лейоран смерил их обоих внимательным взглядом. Ответил честно:
— Пока — только свою. Если вы помните, по договору, заключённому с Чёрным Алмазом, эльфы не имеют права вмешиваться в дела людей. Конечно, если император Амран Халдар официально обратится к Большому Совету с просьбой о помощи, ситуация поменяется. Но хочу, чтоб ты понимал — вторжение эльфов на землю империи будет означать войну.
— Я это понимаю, — Амран устало прикрыл глаза. — Я не буду обращаться к Совету. И вас попросил бы сохранить мою личность в тайне. Я не хочу завоёвывать собственную страну. И не хочу умереть от рук заговорщиков раньше, чем успею вернуться.
— Уважаю твой выбор. И поверь, малыш, здесь ты в безопасности. Ничего не бойся и выздоравливай. А пока мы можем просто поговорить. Так сказать, обменяться информацией.
— Да? И что же интересует моего нового союзника?
— О, — в тон ему протянул эльф, — очень многое. Но для начала — как ты, малыш, обзавёлся столь выдающимся братом? Ведь, как я понимаю, по крови вы не родственники?
— Это длинная история, — задумался Амран, — с чего бы начать?
— Начни с начала, — любезно предложил Лейоран.
— С начала… Ладно, — согласился молодой император и тут же спросил:
— Вы про Ланарский мятеж что-нибудь знаете?
— Ещё бы не знать. Ланара — наш ближайший сосед, все торговые пути идут через неё. Четырнадцать лет назад некий Вильдан Селивер, наследник последнего короля Ланары и двоюродный брат второй жены Гайсана, императрицы Милены, поднял восстание, мечтая вернуть провинции независимость. Соседняя провинция, Дагир, поддержала восстание. Но в Дагире на тот момент оказалось аж четверо претендентов на престол, которые никак не могли между собой договориться. Мятеж был подавлен, лорд Селивер и дагирские принцы — казнёны. Во избежание подобных бунтов Гайсан приказал уничтожить всех представителей династий бывших Ланарских и Дагирских королей. Из всего рода Селиверов смерти избежала лишь императрица Милена, но она вместе с маленьким сыном попала в опалу и была удалена от двора. Я ничего не упустил?
— Всё так и было, — Амран кивнул. — Добавлю только, что лорд Селивер приходился отчимом Рею, а его мать, леди Гвенлин, была лучшей подругой моей матери. У нас в Ланаре не принято отдавать детей кормилицам как в центральной Ольвии. На наших матерей поглядывали косо, но им обоим было плевать на столичную аристократию. Когда мама заболела, и у неё пропало молоко, она не захотела отдавать меня чужой женщине. Меня выкормила леди Гвенлин, она как раз собиралась отнимать от груди Рейона, когда появился я. Вот так мы с Реем и стали молочными братьями. Когда случился мятеж, мне было восемь лет, а Рею — десять.
Рейона тогда не тронули — он ведь не сын Селивера. Возможно, леди Гвенлин тоже пощадили бы, она не принимала участия в делах своего мужа, но их общая дочь — наследница престола Ланары. И плевать, что ей тогда только три года исполнилось. Папочку такие мелочи не интересовали. Гвенлин оставила Рея и сбежала, спасая второго ребёнка.
— Вот только ничего у неё не получилось. И никто не знает где и как они умерли, — пробурчал Рейон, пряча глаза. Вспоминать эту грустную историю ему не хотелось.
— Сочувствую, малыш, — голос эльфа звучал почти ласково, а взгляд сделался пронзительным, как будто он силился рассмотреть в молодом маге что-то понятное ему одному. — Но всё же позволь спросить, откуда такая уверенность в их смерти?
— Их искали довольно долго, перетрясли весь замок Лирди и его окрестности. Мама вроде бы направилась в ту сторону. Не нашли. Тогда император приказал убить их магией крови. Такое заклятие действует медленно, человек умирает вроде бы от болезни. Но исцелиться или скрыться от него невозможно. Их тела так и не отыскали, но маг крови всегда чувствует смерть своей жертвы. Он и доложил об этом императору.
— Ты довольно много знаешь о магии крови.
— Ещё бы! Кровь для убийства матери взяли у меня. Я тогда мечтал убить того мага так же. Прочитал на эту тему всё, до чего смог добраться. Но оказалось, что маг крови, убивая кого-то, укорачивает и свою жизнь. А тогда ещё умерли двое мальчишек — незаконнорожденные дети Селивера. А они ведь не только на престол Ланары, но и на его фамилию никаких прав не имели! Просто кровь лорда Селивера закляли на смерть всех его детей, не уточняя, кто на что там и какие права имеет. Императора такие мелочи не интересовали, а старого мага — и подавно.
— Жаль это слышать. Люди иногда бывают излишне жестоки. Впрочем, — пробормотал, вроде как ни к кому не обращаясь, древний эльф, — не только люди.
И тут же встрепенулся, вновь вперил взгляд пронзительных серо-серебристых глаз в лицо молодого волшебника. Протянул задумчиво его имя:
— Рейон Астри. Позволь задать тебе ещё один вопрос. Кто был твоим родным отцом? И какая часть твоей крови наша?
— Ого, — удивился Амран, — в Рее эльфийскую кровь обычно не замечают.
— Как же её не заметить, — усмехнулся кончиками губ древний эльф, — внешность у него вполне человеческая, а вот магия — специфическая.
— Нормальная у меня магия, — ощетинился Рейон, — меня устраивает.
— Я и не говорил, что плохая, — пошёл на мировую эльф. — Так кто из твоих предков был из нашего народа? Если это не секрет.
— Какой там секрет. Это семейная легенда. Моя бабка полуэльфийка. Отца своего она никогда не видела. Её благородная матушка согрешила по молодости с заезжим эльфом, а потом и дочку знать не пожелала. Сбагрила на воспитание родственникам. Дед женился на ней по большой любви и против воли своих родителей. Он и сейчас в ней души не чает. Поэтому, когда к моей матери посватались одновременно могущественный лорд Вильдан Селивер и не менее благородный, но без гроша в кармане лорд Нэйл Астри, и мама выбрала последнего, неволить дочь не стал. Своей земли у отца не было, только громкая фамилия. И мы жили то в столице при дворе, то в замке у деда. А когда мне стукнуло шесть лет, отец погиб на охоте. А к маме вновь стал свататься этот паук Селивер. Не знаю, зачем она согласилась на этот брак, она ведь его никогда не любила. Может, просто хотела избавиться от остальных поклонников. И мы окончательно перебрались в столицу, почти перестали бывать в Ланаре. Вряд ли мама вообще что-то знала о грандиозных планах отчима. Он в то время почти перестал с ней общаться, наверное, боялся, что мысли его прочтёт. Она никогда не училась магии, но кое-что и так могла.
— Светлячки у неё получались замечательные, — улыбнулся детскому воспоминаю Амран и тут же снова помрачнел, продолжил рассказ вместо замолчавшего Рея:
— Когда всё это случилось — весь род Селиверов был уничтожен, а земли отошли короне, моей матери некуда было податься. И нас приютил лорд Альвар Лирди, отец леди Гвенлин. Маму мою это всё совсем подкосило, она заболела. Леди Айлана, бабушка Рея, вытягивала её, как могла. Но она не прожила долго. Сейчас мне кажется, она сама не хотела жить. Вот так мы с Реем и остались в Ланаре на воспитании у лорда и леди Лирди. И росли вместе, как настоящие братья.
— А в столичном гадюшнике, который гордо именуют дворцом, о нас совсем забыли, — зло добавил Рейон. — Пока им новый император не понадобился.
— Когда старшие принцы поубивали друг друга в борьбе за власть, — продолжил Амран, — я внезапно оказался единственным прямым наследником. Тут-то обо мне и вспомнили. В замок Лирди прибыла целая делегация. Я тогда обалдел просто. Меня никто не готовил на роль правителя огромной страны. Конечно, лорд Лирди нанимал нам с Реем лучших учителей, но нужного императору образования я не получил. Вся эта внешняя и внутренняя политика, финансовые отчёты, охрана границ… Я ничего не понимал. Мне тогда и двадцати не было. Первый год я сидел тише воды, ниже травы. Присматривался. Учился. Входил в положение дел. А пока что слушался своих министров и советников. И таким я всех устраивал.
— Зато потом устраивать перестал, — зло вмешался Рейон. — Когда пообвыкся на троне и стал сам править в меру своих возможностей. Тогда-то все наши ненаглядные лорды-советники и забегали — как же, император от рук отбился! Не хочет больше быть марионеткой. И что старшие принцы не самостоятельно друг друга перебили, догадывается. Они-то думали, что в отличие от старших братьев, мальчиком из провинции будет легко управлять — и тут такое разочарование! Что же делать, как же быть?! Последнего представителя династии так просто не угробишь.
— Тогда начались активные попытки меня женить, — ухмыльнулся Амран. — Мол, нужно срочно продолжить род. Как будто я совсем идиот и не понимаю, что стоит мне этот род продолжить — и я нежилец. Регентский совет будет править до самого совершеннолетия новенького принца. А возглавят его министр финансов Ример и главный советник Крид, если между собой не подерутся. Вот уж когда они развернуться смогут — почти двадцать лет неограниченной власти! По нашим законам короновать принца могут с восемнадцати лет, но всю полноту власти он получает в двадцать два. Мне двадцать два исполняется в этом году. Я родился в первый день зимы, как раз в День Основания Империи. Мама считала, что это принесёт мне счастье. Не знаю, как на счёт счастья, но на этот день была назначена церемония вручения скипетра — подтверждение моей власти. И в этот же день я планировал хорошенько перетрусить совет, повыгонять половину министров, а на их места поставить своих людей. Я два года присматривался, думал, кого куда назначить.
— Так вот зачем ты рассылал те приглашения! Что ж ты, гад такой, даже мне не сказал! Я сам обо всём должен догадываться.
— Можно подумать, догадаться тебе было так сложно. Я хотел провернуть всё в тайне, но не получилось. Ример и Крид или узнали что-то, или просто решили перестраховаться и убрать меня до второго совершеннолетия. Я не знаю толком, что они планировали. Фосто, мелкий засранец, перетащил меня телепортом в свою пещеру. Меня заперли. И всё. Никто ничего от меня не хотел, ни о чём не спрашивал. И на мои вопросы не отвечал. Охране со мной говорить запретили. Зато увидал и услыхал я там много интересного. Столько, что понял — живым не выпустят. Этот задохлик Фосто у них там за тёмного властелина. Охрана на него чуть ли не молится. Низшие демоны туда-сюда стаями шастают. И слушаются Фосто как отца родного. Ни в жизнь бы не поверил, если б мне раньше сказали, что такое возможно.
— И всё, — уточнил Лейоран, — больше с тобой ничего не делали? Колдовать не пытались?
— Колдовать — нет. Но каждый день Фосто брал у меня кровь. Охрана скручивала меня как барана, я и шевельнуться не мог. Фосто чиркал ножичком по руке, собирал кровь и уходил, ни слова не сказав. Охранники рану тряпкой перематывали — и за ним. А я сидел на полу — дурак дураком.
— Кровь?! — побледнев, вскинулся Рейон.
— Успокойся, — Амран неловко махнул рукой, — убить меня он мог в любой момент. Да и не нужно для смертельного заклятья столько крови.
— Позволь уточнить, — вмешался Лейоран, — кто такой этот мастер Фосто?
— Мастер Фосто, — Рейон скривился, словно съел что-то кислое, — служил при дворе лорда Селивера. Тот ещё тип. Мерзкий и скользкий. Вечно возле моей матери крутился. И служанкам прохода не давал. А сам на больного суслика похож, и морда у него крысиная. Мы с Раном его задохликом прозвали. А вот лорд Селивер почему-то этой заразе доверял как себе и называл правой рукой. А зря. Когда восстание провалилось, он лично сдал своего господина императорским войскам. И в награду попросил пост придворного волшебника. Одним волшебником больше, одним меньше — император их никогда не считал. Их и сейчас при дворе штук двадцать бегает, один другого величавее. И Фосто среди них ничем особым не выделялся, но сумел втереться в доверие сначала министру финансов, а потом и главному советнику.
— Сначала я думал, — продолжил Амран, — что Фосто у них за комнатную собачку, а теперь вот думаю, что всё наоборот.
— Так говоришь, подчинить тебя не пытались, зато каждый день брали кровь, — задумался эльф и быстро спросил, вскинув взгляд на больного императора, — сколько крови?
Амран выпростал руку из-под одеяла, уставился на своё испещрённое тонкими шрамами запястье, поморщился.
— Не знаю. По-разному. Обычно немного. А один раз столько, что я потом подняться не смог, голова кружилась. Думал — он меня прикончит. Но ничего, оклемался.
— Значит, этот ваш мастер Фосто балуется магией крови. Знать бы ещё, ему нужна только кровь императора или любая подойдёт. Не знаешь, малыш, кровь брали только у тебя или у всех пленников?
— Не знаю. Я никого больше не видел, кроме того мальчишки, что вытащил меня.
Ненадолго в светлой комнате эльфийского лазарета повисло молчание. Нарушил его тихий голос императора людей.
— Мы ответили на все ваши вопросы. Позвольте теперь спрашивать мне.
— Спрашивай, — согласился эльф. — И обращайся ко мне на «ты», не люблю выканья в доверительных беседах.
— Ладно, — кивнул Амран. — Тебе известно, что сейчас происходит в Перане? Как объясняют моё отсутствие?
— В городе и во дворце ничего особенного не происходит. Полным ходом идёт подготовка к празднику. Твоё долгое отсутствие объяснили болезнью. Горожанам этого хватило. Как заговорщикам удаётся поддерживать спокойствие во дворце и затыкать рты слугам, я не знаю, но подозреваю, что на всех непричастных просто навели морок. Вопрос в том — какой силой надо обладать, чтоб держать под контролем такую уйму народу? Зато весть о болезни императора взбудоражила провинции. Лорды полным ходом обсуждают, кто же станет новым императором, если Амран Второй умрёт. И выдвигают самые разные версии происхождения загадочной болезни. Одна из самых популярных, что Рейон Астри пытался отравить своего господина и сбежал, когда это не удалось.
