- Лорд Элах! - воскликнул он, оборачиваясь в сторону главы дома Терим. - Вы... раз-очаровали меня. Мне надоели эти подковерные игры. Схватить его!
Гвардейцы кинулись к зеленоглазому, скрутили и потащили к Эйлевару. Сехтен схватился за рукоять меча, но почему-то остановился с задумчивым выражением лица. Заметив промедление племянника, Элах зло стиснул зубы.
- Лорд Элах, я предупреждал снова и снова, но вы упрямо не желаете признать но-вый порядок, - надменно протянул белобрысый, глаза его горели злобой. - Вероятно, вы любите свою дочь гораздо меньше власти, и мне это противно. Вам пора на покой. Поставьте лорда в круг!
Гвардейцы поволокли зеленоглазого к формуле, а Сехтен все-таки выхватил клинок.
- Мой дядя не лучший из людей, - воскликнул он, направляя меч на Эридана, - но я не желаю его смерти.
- Я не убью его, - спокойно ответил Эйлевар, ничуть не смущаясь упершегося в грудь лезвия. - Я дам ему покой. Очевидно, что власть дарила ему лишь беспокойство, заставляла воспринимать близких как орудие, - он обернулся к главе дома. - Лорд Элах, отныне вы больше не имеете власти. Вы лишаетесь всех званий, титулов и привилегий, как и ваши дети. Отныне ваша семья - простые смертные. Родовой замок отныне вам не принадлежит. Думаю, ваш брат не будет против, особенно после того, как вы кинули племянника под нож. Не беспокойтесь, я позабочусь о вас. Вы проведёте остаток своих дней в заточении, под моей опекой. У вас будет много времени подумать о последствиях своих действий.
- Сехтен! - воскликнул Элах, обращаясь к замершему в нерешительности племянни-ку. - Ты так это оставишь? Ты всегда хотел власти, а теперь нас лишают последнего!
Но Сехтен и не думал нападать. Наоборот, он опустил меч.
- Дядя, я всегда хотел власти, - сказал он, - но вместо этого получал лишь направле-ние движения. Вы очень долго манипулировали мной. Может быть, дому Терим пора умереть. Он веками поклонялся ныне мертвой Титании. Все кончено, дядя.
Сталь нырнула в ножны, и, приосанившись, Сехтен продолжил:
- Я положу начало новому дому. Мы больше не будем полагаться на могущество ар-хифей и прочих тварей.
- Ты не имеешь такой власти, Сехтен, - зло выплюнул Элах.
- Почему же? - возразил Эридан. - Я здесь власть, имею право отнимать и дарить ее, кому посчитаю нужным. Дом Терим окончил свое существование. Да здравствует дом…- он на мгновение задумался, - Авелик.
Шрамолиций не смог скрыть удивления. Улыбнувшись, Эридан хлопнул его по пле-чу:
- Тебе решать. Ты знаешь цену.
- Что станет с Фистиль? - спросил Сехтен.
- Она больше не леди благородного происхождения, - ответил белобрысый. - Брак с ней теперь не может иметь политической подоплеки. Удерживать ее уже не имеет смысла. Ты можешь взять ее под опеку, как свою низкородную сестру.
Тот кивнул, согласившись с условиями, и его дядя пораженно уставился на него. Поймав этот полный недоумения взгляд, Сехтен сказал:
- Простите, дядя. Я, наконец, могу стать кем хочу, здесь и сейчас. Я устал ждать.
Эридан махнул рукой, и гвардейцы поволокли бывшего лорда прочь из тронного за-ла. Наконец самообладание изменило зеленоглазому. Забившись в руках охраны, он истерич-но завопил:
- Сехтен, ты предал свою семью! Ты связался с тем, кто уничтожил весь свой род, эту землю, и ради чего?!
Скрестив руки на груди, его племянник спокойно ответил:
- Ради власти и славы. Некоторые уроки я усвоил очень хорошо.
Пораженный таким ответом, Элах смолк, а через несколько секунд за ним захлопну-лись двери.
- Леди Кавахар, выйдите в круг, - приказал Эридан, и Арласшор вывела вперед сле-пую эльфийку. Оглядев женщину, белобрысый едко заметил. - Не ожидал от дома мудрецов такой глупости. Вероятно то, что вы видите будущее - очередная выдумка.
- Я не люблю лорда Элаха, - спокойно ответила женщина, - но я стара, как и он, и его мне понять проще. Вы непонятны мне, Эйлевар, как и были непонятны Титании. Это я посоветовала держать вас в узде, - ее лицо скривилось в гримасе не то злобы, не то страха, а может и презрения. - Вы не эльф, лорд Эйлевар. Что угодно, но не эльф.
- Вы ошибаетесь, - ухмыльнулся белобрысый, подойдя ближе. - Вам просто сложно признать, что я такой же расы, что и вы. Вы опять же использовали детей. Низко, очень низко.
- Что вы сделаете? - лицо леди Кавахар искривилось в горькой усмешке. - Убьете? Лишите привилегий? На что ещё вам хватит фантазии?
- Вашим наказанием станет позор, - спокойно ответил эльф, - за то, что вам не хва-тило смелости и мудрости, за то, что поддались уговорам старого труса, - он посмотрел на Арласшор. - Сколько раз ты пыталась очаровать меня, милая?
- Один, - испуганно ответила девушка, потупив взгляд.
Эридан сжал ее миленький подбородок, и эльфийка испуганно пискнула.
- Ты врешь, - констатировал альбинос, посмотрев в золотистые глаза. - Ладно.
Он вытащил игральную кость из сферы, висящей на шее, подкинул на ладони, по-смотрел результат.
- Вам повезло, всего два удара, - произнес он, затем немного задумался. - Три. Один за ложь.
Слуги принесли новый кнут взамен изрубленного мечом. Эльф отстегал двух жен-щин по идеальным спинам. Кавахар пережила экзекуцию стоически, а вот нежная Арласшор рыдала и умоляла прекратить после каждого кровавого разреза, оставленного на коже. Леди Аринар, так и не осмелившаяся встать с колен, заслоняла лицо руками и вздрагивала после каждого болезненного вскрика.
Подарив каждой по три удара, Эридан кинул окровавленный кнут на пол:
- Вы сами решаете, что получить - удар или возвышение.
Он повернулся в сторону главы дома Керам, которая продолжала закрывать лицо руками:
- Леди Аринар, вы оказались очень полезны в раскрытии заговора, но вместе с тем вы и сами участвовали в этом заговоре. Кроме того, показали себя трусливым существом, не способным управлять великим домом. Я отстраняю вас. Вы не лишаетесь имени, но ваш дом должен выбрать нового главу. Ко всему прочему, я облагаю вас двойной данью, и если не будете платить ее, уничтожу ваш жалкий муравейник и медленно растопчу каждого, кто носит имя Керам. Вы будете служить мне, или я уничтожу саму память о вашем существовании.
Последние несколько фраз он произнес таким зловещим тоном, что Аринар оконча-тельно превратилась в жалкую бабу.
- Дом Керам будет служить вам, - плаксиво и покорно произнесла она, и оставшийся в живых головорез смерил ее презрительным взглядом.
Ритуал продолжился. Все без исключения меньшие дома, что откликнулись на зов, присягнули Эридану. Со словами последней клятвы, формула осенила белобрысого ярким всполохом света. Эладрины подняли кубки, празднуя коронацию нового владыки Летнего Царства, Эридан стал полноправным королем.
Праздник продолжился. Гости упились, и официальный прием постепенно стал по-ходить на оргию.
- Теперь совсем как дома, - вздохнул Эридан, обойдя группу занимающихся сексом эльфов.
- Я ожидала больше скромности, - пробормотала Кьяра. - Гвардия и то приличнее себя ведёт, хотя и низкородные.
- Чем гуще кровь, тем сильнее гниение, - объяснил эльф. - Мои ребята всё-таки по-нимают, что такое порядок.
Потеря крови сделало свое дело: у Эридана закружилась голова, в глазах встала чер-ная пелена, в ушах зашумело. Он обессилено оперся о стол, чуть не свернув несколько тарелок. Зеленовласая Намиас Селани заботливо подхватила его под локоть:
- Вам нехорошо, Ваше Величество? Вы очень бледны. Не беспокойтесь, я поддержу вас. Не хотите ли прогуляться?
Кьяра настороженно дернула хвостом, проверяя, не плетет ли эта плутовка какой-нибудь вредоносной магии, но чутье ничего не обнаружило. Кроме того, спустя секунду Эридан сам отстранился от нее, пробормотав:
- Спасибо, но нет.
Он продолжил бродить по залу, отказываясь от участия в оргиях, чем вызывал недо-умение у своих вассалов. Кьяра невольно подумала, что не будь ее бдительного присмотра, то, может, и согласился бы. Она бы не удивилась, учитывая окружение, в котором он вырос, и те примеры, которые видел с малолетства.
После нескольких полуобморочных приступов, Эридан все-таки сказал:
- Мне нужно на воздух...
Кьяра повела его к подъемнику, полюбоваться вечным закатом и подышать запахами летней зелени. Шум кутежа здесь был почти неслышен, а ветер приносил со стены отголоски свежего снега, напоминая о замершей на пороге лета белой равнине. Окончательно спустившись, они совершенно неожиданно вновь встретились с Намиас, которая, казалось, давно прогуливалась здесь.
- Вы всё-таки решили пройтись? Обидно, что меня вы проигнорировали, - с улыбкой сказала она, блеснув ярко-зелеными глазами.
- Прошу прощения, - выдавил эльф.
- Как можно на вас обижаться? - ответила зеленая и снова взяла его под локоть, словно старая подруга. - Вы же король. Покажете, как у вас здесь все устроено?
Держась чуть позади, тифлингесса настороженно наблюдала за происходящим, но не вмешивалась. Пока не происходило ничего подозрительного, кроме того, что Эридан был необычно шелковым, но это можно было объяснить усталостью и слабостью после ранений. Он проводил её по всей площадке, показал казармы и подъемный механизм, загон с волками.
- А там что? - спросила она, указав на одинокое строение чуть поодаль.
- Там кошмар, - как ни в чем ни бывало ответил Эридан, и для чародейки это оказа-лось последней каплей: уж про исчадие он бы точно не стал рассказывать какой-то малозна-комой девице!
Снова прощупав эльфа магическим чутьем, девушка обнаружила следы хитро спле-тенного волшебства, порабощающего разум. Ощущалось что-то до боли знакомое, из Нижних Миров. Кьяра взмахнула рукой, развеивая заклинание, и Намиас, отпрыгнув от эльфа, раство-рилась в воздухе, словно морок. Эридан оглянулся по сторонам.
- Она была в голове, - сказал он Кьяре. - Задавала вопросы. Все, что касалось Мам-мона и камня, а я просто не мог не отвечать.
- Прости, что сразу не раскусила ее…
Кьяра слегка повесила нос. Из-за ее недогляда важна информация оказалась в чужих руках, с неизвестными для них последствиями. Эльф успокаивающе погладил ее по плечу:
- Ты бы не смогла. Она давала мне команды.
Немного помолчав, он добавил:
- Это сила суккуба, однозначно. Все интересней. Если они хотели вызвать любопыт-ство, то они даже перестарались.
- То-то Калар так безошибочно определил, что серой пахнет не от меня, - кивнув, от-ветила девушка.
Эльф снова поморщился, схватившись за голову.
- Я уже ни на что не способен, - сказал он. - У меня нет сил радоваться, что жив и коронован.
- Тогда пошли спать, - предложила тифлингесса.
Пройдя через тронный зал, они отпустили Зариллона отдыхать и оставили Элледина за главного, следить, чтобы гости насмерть не передрались. Сделав слугам наказ накрыть столик в спальне снедью, принесенной прямиком из кухни, и кувшинчиком хорошего вина, они отправились в покои.
Проходя через сад, Кьяра немного замешкалась, выуживая из кустов спрятанную волшебную сумку.
Бом! - словно кто-то ударил в невероятных размеров колокол. Волна низкого гром-кого звука чуть не сбила девушку с ног, а Эридана и вовсе опрокинула на пол. Девушка подбежала к нему, помогла встать и заметила, что из его уха струится кровь. Волшебное кольцо поправит это, но все равно очень неприятное повреждение. Оглядевшись, девушка заметила на полу полупрозрачные символы. Взрывные руны. Их сложно заметить, и они могут быть весьма опасными. Кто-то потратил не менее четырех часов, чтобы установить ловушку, и учитывая, что это - единственный путь в королевские покои, ясно как день, для кого она предназначалась. Развеяв вредоносную магию, они направились к лестнице наверх. На шум прибежала охрана, но Эридан отправил их восвояси, следить за гостями.
В спальне эльф вновь согнулся от приступа боли, а затем вдруг рассмеялся к вящему удивлению тифлингессы.
- Меня отравили, - объяснил он сквозь смех, присаживаясь на край кровати. - Меня обольщали, порабощали, предавали, пытались женить, рубили, жгли, очаровывали и обманы-вали. Без отравления день был бы потерян.
Вздохнув, тифлингесса достала одно из редких зелий, что хранились в сумке. Эри-дан выпил снадобье, и боль отпустила его. Девушке оставалось только догадываться, когда его могли отравить. Во время приема эльф ничего не ел, а незадолго до этих событий он и вовсе ничего не пил.
Слуги принесли поднос с хлебом, мясом и сочным виноградом. Первым делом бело-брысый сделал хороший глоток прямо из кувшина с вином, не размениваясь на мелочи вроде кубков. Они накинулись на еду, словно два оголодавших зверя. Выпитое залпом вино ударило в голову, и Эридан почувствовал, что захмелел. Заметив это, девушка с удовольствием подразнила его, а затем потянула в купальню. Эридану нужно было смыть с себя кровь. Теплая вода ласкала кожу и дарила чувство легкости. Хорошенько вымывшись, эльф долго разглядывал новый розовый шрам, пересекающий живот: напоминание о страшной ране, чуть не перечеркнувшей его жизнь. Этот день был настоящей квинтэссенцией традиций Страны Фей: смерть и новое начало, круговорот крови и страсти. Лихорадочный, кипящий жизнью мир, где можно одинаково восхищаться прекрасным горным водопадом и потоком крови из вскрытого горла. Он не любил хаос, но его всегда гипнотизировала жестокая красота.... Оставалось только догадываться, сожрет ли его этот мир, подчинится ли или, как и прежде, останется к нему глух к нему?
После купания Кьяра долго разминала ему спину, пока белобрысый совсем не рас-слабился и не превратился в мягкого распластавшегося на кровати кота.
- Эксплуатирую тебя нещадно, - пробормотал он, прикрыв глаза. - Как ты только выживаешь?
- Не знаю. Надо подумать о побеге, - ответила девушка, устроившись рядом.
- И даже скучать не будешь?
- Наверное, буду, если вспомню. Могли бы сразу сказать…
Она вспомнила, что, покинув Страну Фей можно потерять воспоминания обо всем проведенном там времени, а ей этого не хотелось. Здесь случилось столько хорошего и плохого, о чем она хотела бы сохранить воспоминания.
Эльф повернул к ней голову:
- Я подумал, что это будет выглядеть, как попытка повлиять на твое решение. А то-гда, с Дриманом, думал, что все равно умру, зачем тебе помнить такое? Думал, что тебе захочется вернуться к семье, решил не усложнять.
Кьяра окинула его взглядом и вдруг тяжело вздохнула:
- Какой ты иногда дурак.
Она завернулась в одеяло и вскоре засопела, погрузившись в сон, а Эридан еще дол-го не мог заснуть. “Да, я дурак”, - думал он, - “у меня никак не получается понять, что проис-ходит в твоей голове. Будь у меня дочь, я бы хотел находиться рядом с ней. Смотреть, как она растет, радоваться, утешать. Я тебя не понимаю… Не понимаю”.
Кьяра проснулась поздно утром. Так хорошо. Сквозь плотную ткань портьер не проби-валось ни одного луча, но тело говорило: “Пора”. Рядом раздавалось мерное дыхание. Волосы Эридана разметались по лицу, глаза плотно закрыты, рот расслаблен. Тифлингесса привыкла, что он вставал задолго до нее и уходил по делам. Иногда дожидался ее пробуждения, но никогда она не заставала его в трансе. Да и транс ли это? Больше похоже на обычный сон, каким спят прочие создания.
Соскользнув с кровати, девушка занялась утренним туалетом. Когда она вернулась в спальню, эльф все ещё спал. Она потрясла его за плечо. Эридан неохотно открыл глаза:
Гвардейцы кинулись к зеленоглазому, скрутили и потащили к Эйлевару. Сехтен схватился за рукоять меча, но почему-то остановился с задумчивым выражением лица. Заметив промедление племянника, Элах зло стиснул зубы.
- Лорд Элах, я предупреждал снова и снова, но вы упрямо не желаете признать но-вый порядок, - надменно протянул белобрысый, глаза его горели злобой. - Вероятно, вы любите свою дочь гораздо меньше власти, и мне это противно. Вам пора на покой. Поставьте лорда в круг!
Гвардейцы поволокли зеленоглазого к формуле, а Сехтен все-таки выхватил клинок.
- Мой дядя не лучший из людей, - воскликнул он, направляя меч на Эридана, - но я не желаю его смерти.
- Я не убью его, - спокойно ответил Эйлевар, ничуть не смущаясь упершегося в грудь лезвия. - Я дам ему покой. Очевидно, что власть дарила ему лишь беспокойство, заставляла воспринимать близких как орудие, - он обернулся к главе дома. - Лорд Элах, отныне вы больше не имеете власти. Вы лишаетесь всех званий, титулов и привилегий, как и ваши дети. Отныне ваша семья - простые смертные. Родовой замок отныне вам не принадлежит. Думаю, ваш брат не будет против, особенно после того, как вы кинули племянника под нож. Не беспокойтесь, я позабочусь о вас. Вы проведёте остаток своих дней в заточении, под моей опекой. У вас будет много времени подумать о последствиях своих действий.
- Сехтен! - воскликнул Элах, обращаясь к замершему в нерешительности племянни-ку. - Ты так это оставишь? Ты всегда хотел власти, а теперь нас лишают последнего!
Но Сехтен и не думал нападать. Наоборот, он опустил меч.
- Дядя, я всегда хотел власти, - сказал он, - но вместо этого получал лишь направле-ние движения. Вы очень долго манипулировали мной. Может быть, дому Терим пора умереть. Он веками поклонялся ныне мертвой Титании. Все кончено, дядя.
Сталь нырнула в ножны, и, приосанившись, Сехтен продолжил:
- Я положу начало новому дому. Мы больше не будем полагаться на могущество ар-хифей и прочих тварей.
- Ты не имеешь такой власти, Сехтен, - зло выплюнул Элах.
- Почему же? - возразил Эридан. - Я здесь власть, имею право отнимать и дарить ее, кому посчитаю нужным. Дом Терим окончил свое существование. Да здравствует дом…- он на мгновение задумался, - Авелик.
Шрамолиций не смог скрыть удивления. Улыбнувшись, Эридан хлопнул его по пле-чу:
- Тебе решать. Ты знаешь цену.
- Что станет с Фистиль? - спросил Сехтен.
- Она больше не леди благородного происхождения, - ответил белобрысый. - Брак с ней теперь не может иметь политической подоплеки. Удерживать ее уже не имеет смысла. Ты можешь взять ее под опеку, как свою низкородную сестру.
Тот кивнул, согласившись с условиями, и его дядя пораженно уставился на него. Поймав этот полный недоумения взгляд, Сехтен сказал:
- Простите, дядя. Я, наконец, могу стать кем хочу, здесь и сейчас. Я устал ждать.
Эридан махнул рукой, и гвардейцы поволокли бывшего лорда прочь из тронного за-ла. Наконец самообладание изменило зеленоглазому. Забившись в руках охраны, он истерич-но завопил:
- Сехтен, ты предал свою семью! Ты связался с тем, кто уничтожил весь свой род, эту землю, и ради чего?!
Скрестив руки на груди, его племянник спокойно ответил:
- Ради власти и славы. Некоторые уроки я усвоил очень хорошо.
Пораженный таким ответом, Элах смолк, а через несколько секунд за ним захлопну-лись двери.
- Леди Кавахар, выйдите в круг, - приказал Эридан, и Арласшор вывела вперед сле-пую эльфийку. Оглядев женщину, белобрысый едко заметил. - Не ожидал от дома мудрецов такой глупости. Вероятно то, что вы видите будущее - очередная выдумка.
- Я не люблю лорда Элаха, - спокойно ответила женщина, - но я стара, как и он, и его мне понять проще. Вы непонятны мне, Эйлевар, как и были непонятны Титании. Это я посоветовала держать вас в узде, - ее лицо скривилось в гримасе не то злобы, не то страха, а может и презрения. - Вы не эльф, лорд Эйлевар. Что угодно, но не эльф.
- Вы ошибаетесь, - ухмыльнулся белобрысый, подойдя ближе. - Вам просто сложно признать, что я такой же расы, что и вы. Вы опять же использовали детей. Низко, очень низко.
- Что вы сделаете? - лицо леди Кавахар искривилось в горькой усмешке. - Убьете? Лишите привилегий? На что ещё вам хватит фантазии?
- Вашим наказанием станет позор, - спокойно ответил эльф, - за то, что вам не хва-тило смелости и мудрости, за то, что поддались уговорам старого труса, - он посмотрел на Арласшор. - Сколько раз ты пыталась очаровать меня, милая?
- Один, - испуганно ответила девушка, потупив взгляд.
Эридан сжал ее миленький подбородок, и эльфийка испуганно пискнула.
- Ты врешь, - констатировал альбинос, посмотрев в золотистые глаза. - Ладно.
Он вытащил игральную кость из сферы, висящей на шее, подкинул на ладони, по-смотрел результат.
- Вам повезло, всего два удара, - произнес он, затем немного задумался. - Три. Один за ложь.
Слуги принесли новый кнут взамен изрубленного мечом. Эльф отстегал двух жен-щин по идеальным спинам. Кавахар пережила экзекуцию стоически, а вот нежная Арласшор рыдала и умоляла прекратить после каждого кровавого разреза, оставленного на коже. Леди Аринар, так и не осмелившаяся встать с колен, заслоняла лицо руками и вздрагивала после каждого болезненного вскрика.
Подарив каждой по три удара, Эридан кинул окровавленный кнут на пол:
- Вы сами решаете, что получить - удар или возвышение.
Он повернулся в сторону главы дома Керам, которая продолжала закрывать лицо руками:
- Леди Аринар, вы оказались очень полезны в раскрытии заговора, но вместе с тем вы и сами участвовали в этом заговоре. Кроме того, показали себя трусливым существом, не способным управлять великим домом. Я отстраняю вас. Вы не лишаетесь имени, но ваш дом должен выбрать нового главу. Ко всему прочему, я облагаю вас двойной данью, и если не будете платить ее, уничтожу ваш жалкий муравейник и медленно растопчу каждого, кто носит имя Керам. Вы будете служить мне, или я уничтожу саму память о вашем существовании.
Последние несколько фраз он произнес таким зловещим тоном, что Аринар оконча-тельно превратилась в жалкую бабу.
- Дом Керам будет служить вам, - плаксиво и покорно произнесла она, и оставшийся в живых головорез смерил ее презрительным взглядом.
Ритуал продолжился. Все без исключения меньшие дома, что откликнулись на зов, присягнули Эридану. Со словами последней клятвы, формула осенила белобрысого ярким всполохом света. Эладрины подняли кубки, празднуя коронацию нового владыки Летнего Царства, Эридан стал полноправным королем.
Праздник продолжился. Гости упились, и официальный прием постепенно стал по-ходить на оргию.
- Теперь совсем как дома, - вздохнул Эридан, обойдя группу занимающихся сексом эльфов.
- Я ожидала больше скромности, - пробормотала Кьяра. - Гвардия и то приличнее себя ведёт, хотя и низкородные.
- Чем гуще кровь, тем сильнее гниение, - объяснил эльф. - Мои ребята всё-таки по-нимают, что такое порядок.
Потеря крови сделало свое дело: у Эридана закружилась голова, в глазах встала чер-ная пелена, в ушах зашумело. Он обессилено оперся о стол, чуть не свернув несколько тарелок. Зеленовласая Намиас Селани заботливо подхватила его под локоть:
- Вам нехорошо, Ваше Величество? Вы очень бледны. Не беспокойтесь, я поддержу вас. Не хотите ли прогуляться?
Кьяра настороженно дернула хвостом, проверяя, не плетет ли эта плутовка какой-нибудь вредоносной магии, но чутье ничего не обнаружило. Кроме того, спустя секунду Эридан сам отстранился от нее, пробормотав:
- Спасибо, но нет.
Он продолжил бродить по залу, отказываясь от участия в оргиях, чем вызывал недо-умение у своих вассалов. Кьяра невольно подумала, что не будь ее бдительного присмотра, то, может, и согласился бы. Она бы не удивилась, учитывая окружение, в котором он вырос, и те примеры, которые видел с малолетства.
После нескольких полуобморочных приступов, Эридан все-таки сказал:
- Мне нужно на воздух...
Кьяра повела его к подъемнику, полюбоваться вечным закатом и подышать запахами летней зелени. Шум кутежа здесь был почти неслышен, а ветер приносил со стены отголоски свежего снега, напоминая о замершей на пороге лета белой равнине. Окончательно спустившись, они совершенно неожиданно вновь встретились с Намиас, которая, казалось, давно прогуливалась здесь.
- Вы всё-таки решили пройтись? Обидно, что меня вы проигнорировали, - с улыбкой сказала она, блеснув ярко-зелеными глазами.
- Прошу прощения, - выдавил эльф.
- Как можно на вас обижаться? - ответила зеленая и снова взяла его под локоть, словно старая подруга. - Вы же король. Покажете, как у вас здесь все устроено?
Держась чуть позади, тифлингесса настороженно наблюдала за происходящим, но не вмешивалась. Пока не происходило ничего подозрительного, кроме того, что Эридан был необычно шелковым, но это можно было объяснить усталостью и слабостью после ранений. Он проводил её по всей площадке, показал казармы и подъемный механизм, загон с волками.
- А там что? - спросила она, указав на одинокое строение чуть поодаль.
- Там кошмар, - как ни в чем ни бывало ответил Эридан, и для чародейки это оказа-лось последней каплей: уж про исчадие он бы точно не стал рассказывать какой-то малозна-комой девице!
Снова прощупав эльфа магическим чутьем, девушка обнаружила следы хитро спле-тенного волшебства, порабощающего разум. Ощущалось что-то до боли знакомое, из Нижних Миров. Кьяра взмахнула рукой, развеивая заклинание, и Намиас, отпрыгнув от эльфа, раство-рилась в воздухе, словно морок. Эридан оглянулся по сторонам.
- Она была в голове, - сказал он Кьяре. - Задавала вопросы. Все, что касалось Мам-мона и камня, а я просто не мог не отвечать.
- Прости, что сразу не раскусила ее…
Кьяра слегка повесила нос. Из-за ее недогляда важна информация оказалась в чужих руках, с неизвестными для них последствиями. Эльф успокаивающе погладил ее по плечу:
- Ты бы не смогла. Она давала мне команды.
Немного помолчав, он добавил:
- Это сила суккуба, однозначно. Все интересней. Если они хотели вызвать любопыт-ство, то они даже перестарались.
- То-то Калар так безошибочно определил, что серой пахнет не от меня, - кивнув, от-ветила девушка.
Эльф снова поморщился, схватившись за голову.
- Я уже ни на что не способен, - сказал он. - У меня нет сил радоваться, что жив и коронован.
- Тогда пошли спать, - предложила тифлингесса.
Пройдя через тронный зал, они отпустили Зариллона отдыхать и оставили Элледина за главного, следить, чтобы гости насмерть не передрались. Сделав слугам наказ накрыть столик в спальне снедью, принесенной прямиком из кухни, и кувшинчиком хорошего вина, они отправились в покои.
Проходя через сад, Кьяра немного замешкалась, выуживая из кустов спрятанную волшебную сумку.
Бом! - словно кто-то ударил в невероятных размеров колокол. Волна низкого гром-кого звука чуть не сбила девушку с ног, а Эридана и вовсе опрокинула на пол. Девушка подбежала к нему, помогла встать и заметила, что из его уха струится кровь. Волшебное кольцо поправит это, но все равно очень неприятное повреждение. Оглядевшись, девушка заметила на полу полупрозрачные символы. Взрывные руны. Их сложно заметить, и они могут быть весьма опасными. Кто-то потратил не менее четырех часов, чтобы установить ловушку, и учитывая, что это - единственный путь в королевские покои, ясно как день, для кого она предназначалась. Развеяв вредоносную магию, они направились к лестнице наверх. На шум прибежала охрана, но Эридан отправил их восвояси, следить за гостями.
В спальне эльф вновь согнулся от приступа боли, а затем вдруг рассмеялся к вящему удивлению тифлингессы.
- Меня отравили, - объяснил он сквозь смех, присаживаясь на край кровати. - Меня обольщали, порабощали, предавали, пытались женить, рубили, жгли, очаровывали и обманы-вали. Без отравления день был бы потерян.
Вздохнув, тифлингесса достала одно из редких зелий, что хранились в сумке. Эри-дан выпил снадобье, и боль отпустила его. Девушке оставалось только догадываться, когда его могли отравить. Во время приема эльф ничего не ел, а незадолго до этих событий он и вовсе ничего не пил.
Слуги принесли поднос с хлебом, мясом и сочным виноградом. Первым делом бело-брысый сделал хороший глоток прямо из кувшина с вином, не размениваясь на мелочи вроде кубков. Они накинулись на еду, словно два оголодавших зверя. Выпитое залпом вино ударило в голову, и Эридан почувствовал, что захмелел. Заметив это, девушка с удовольствием подразнила его, а затем потянула в купальню. Эридану нужно было смыть с себя кровь. Теплая вода ласкала кожу и дарила чувство легкости. Хорошенько вымывшись, эльф долго разглядывал новый розовый шрам, пересекающий живот: напоминание о страшной ране, чуть не перечеркнувшей его жизнь. Этот день был настоящей квинтэссенцией традиций Страны Фей: смерть и новое начало, круговорот крови и страсти. Лихорадочный, кипящий жизнью мир, где можно одинаково восхищаться прекрасным горным водопадом и потоком крови из вскрытого горла. Он не любил хаос, но его всегда гипнотизировала жестокая красота.... Оставалось только догадываться, сожрет ли его этот мир, подчинится ли или, как и прежде, останется к нему глух к нему?
После купания Кьяра долго разминала ему спину, пока белобрысый совсем не рас-слабился и не превратился в мягкого распластавшегося на кровати кота.
- Эксплуатирую тебя нещадно, - пробормотал он, прикрыв глаза. - Как ты только выживаешь?
- Не знаю. Надо подумать о побеге, - ответила девушка, устроившись рядом.
- И даже скучать не будешь?
- Наверное, буду, если вспомню. Могли бы сразу сказать…
Она вспомнила, что, покинув Страну Фей можно потерять воспоминания обо всем проведенном там времени, а ей этого не хотелось. Здесь случилось столько хорошего и плохого, о чем она хотела бы сохранить воспоминания.
Эльф повернул к ней голову:
- Я подумал, что это будет выглядеть, как попытка повлиять на твое решение. А то-гда, с Дриманом, думал, что все равно умру, зачем тебе помнить такое? Думал, что тебе захочется вернуться к семье, решил не усложнять.
Кьяра окинула его взглядом и вдруг тяжело вздохнула:
- Какой ты иногда дурак.
Она завернулась в одеяло и вскоре засопела, погрузившись в сон, а Эридан еще дол-го не мог заснуть. “Да, я дурак”, - думал он, - “у меня никак не получается понять, что проис-ходит в твоей голове. Будь у меня дочь, я бы хотел находиться рядом с ней. Смотреть, как она растет, радоваться, утешать. Я тебя не понимаю… Не понимаю”.
Глава 16. Прочь из клетки?
Кьяра проснулась поздно утром. Так хорошо. Сквозь плотную ткань портьер не проби-валось ни одного луча, но тело говорило: “Пора”. Рядом раздавалось мерное дыхание. Волосы Эридана разметались по лицу, глаза плотно закрыты, рот расслаблен. Тифлингесса привыкла, что он вставал задолго до нее и уходил по делам. Иногда дожидался ее пробуждения, но никогда она не заставала его в трансе. Да и транс ли это? Больше похоже на обычный сон, каким спят прочие создания.
Соскользнув с кровати, девушка занялась утренним туалетом. Когда она вернулась в спальню, эльф все ещё спал. Она потрясла его за плечо. Эридан неохотно открыл глаза:
