— Да ладно тебе, Вааламир! – Валианс усмехнулся, нисколько не впечатлившись попыткой старшего запугать его. – Я ничего не имею против достопочтенного барона. Я «имею против» жениться сейчас, да и в ближайшем будущем «имею против», так яснее?
Король тяжело задышал, явно с трудом усмиряя злость на несговорчивость младшего:
— Я настаиваю на твоем союзе именно с этой благородной девой. Ты также, как и я, должен нести ответственность за наш народ…
— Погоди-ка, – прервал пафосную речь Валианс, – то есть ты мне предлагаешь жениться на «благородной деве» исключительно из государственных интересов?
— Не перебивай! Да, этот союз принесет пользу королевству… К тому же он одобрен и рекомендован вентой!
— Вот оно что! На старину потянуло?! А мое мнение для тебя ничего не значит?! – младший дракон и сам начал закипать. – Так вот тебе мой ответ и твоей полоумной старухе тоже: нет, нет и еще раз нет!
— Поверь, я не рад, что вынужден настаивать, – Вааламир устало опустился обратно в кресло и снова почесал переносицу.
Валианс впервые видел брата в таком сильном замешательстве и уж точно никак не ожидал от него следующего заявления, от которого захотелось по меньшей мере грубо выругаться.
— Ты выйдешь отсюда или названным женихом Сирины Вивалес, или никчемным, не умеющим даже элементарно ухаживать за собой повесой – без денег, титула и положения. Выбирай!
Шестое чувство безошибочно подсказало младшему дракону, что на этот раз угрозы брата не пустые, но и соглашаться безоговорочно на шантаж он был не намерен, по крайней мере, пока не выяснит причины подобной настойчивости, что он и поспешил сделать:
— Ответь хотя бы, почему так важен этот брак?
— Вента сообщила, что у тебя и у девочки есть только одна возможность завести семью с большим количеством детей… И это потомство крайне необходимо королевству...
Валианс обреченно покачал головой: «необходимое королевству потомство» могло означать только одно – у него и у дочки барона должна родиться серебряная драконица! Старая Заара нашла, наконец, себе замену. Однако это не умаляло того факта, что жениться его заставляли, а этого он стерпеть не мог.
— Послушай, брат, – тем временем продолжил Вааламир, не подозревая, какую бурю поднял в душе младшего, – вента ждала много сотен лет, она и так пережила всех известных драконов и, если умрет раньше, чем появится другая, мы вовсе можем остаться без «видящей». Ты сам знаешь, что многие семьи в стране бесплодны…
— И почему именно я должен отвечать за ошибки отца? Разве это я отменил норму получения разрешения на брак от глав родов?
— Нет, конечно, – скривился Вааламир, признавая очевидное. – Но ты же знаешь, отец хотел дать драконам больше свободы выбора, позволить любящим сердцам соединяться без оглядки на родню… Получилось так, как получилось, – удрученно закончил он.
Валианс вынужден был согласно кивнуть. Действительно, почивший родитель попытался исправить промах, вновь обязав подданных выполнять норму. Однако произошло это только через триста лет, когда было поздно – от помощи венты многие отказались, ища в брачном союзе по большей части выгоду, а не продолжение рода. Результат – уже тысячу лет минимум половина семей драконов бесплодна, и крылатая раса медленно, но верно вымирает.
— Серебряным дано видеть судьбы не просто так, – продолжил самозабвенно вещать Вааламир, в то время как младший поднялся на ноги и отошел к окну, принявшись с отрешенным видом разглядывать малый королевский сквер и прогуливающихся там скучающих аристократов. – Венты – неотъемлемая часть нашего народа, призванные соединять драконов. На протяжении миллионов лет предки прислушивались к ним, и раса росла и крепла. А сейчас? Только те, кто вопреки модному течению еще советуются с Заарой, заключают плодотворные союзы, остальные…
— Сам-то ты к ней не обращался, однако вполне себе доволен жизнью, – не преминул упрекнуть старшего Валианс.
— Нам с Миарой повезло найти друг друга без помощи «видящей», но подобных везений все меньше, – парировал Вааламир. – Я глава государства и должен думать не только о себе. Серебряные – это крылья нации! Кроме того, нельзя оставлять тех, кто считает, что устами венты говорят сами Боги! Неужели не понимаешь: если ничего не предпринять, через пару десятков тысяч лет мы исчезнем с Вентерры?
— Ты король, а отвечать за будущее подданных должен я? Хороша логика! – пробурчал Валианс, хотя мысленно уже смирился со своей участью и даже начал строить планы по приобретению выгоды от сложившейся ситуации. – Кстати, ты не уточнил: какую награду я получу за вынужденную женитьбу? – он развернулся к брату лицом и сложил руки на груди, выжидательно приподняв брови.
Вааламир недоуменно округлил глаза. Вероятно, на торг он не рассчитывал, отчего и вопрос его прозвучал с ноткой опаски в голосе:
— Так ты, надо полагать, согласен?
— Предположим, я проникся… эм… важностью своей миссии, но хотел бы услышать условия. Сам понимаешь, начинать исправлять демографическую ситуацию за счет собственного брата это как-то недостойно правителя, и ты обязан предложить мне…
— Хорошо, будут тебе награды, – раздраженно перебил брата Вааламир. – Во-первых, ты станешь наместником восточной провинции, как и мечтал. Во-вторых… я назначу тебя своим преемником или регентом, в том случае если Миара подарит мне сына.
— Преемником? – хмыкнул герцог. – У нас с тобой разница всего-то около пятисот лет. Я скорее сдохну, чем дождусь короны.
— Надежда всегда остается… – с философским налетом ответил король, не сумев скрыть победной улыбки.
Валианс рассмеялся:
— Ладно, на восточную провинцию я согласен. Да и на преемника тоже.
— И ты женишься на Сирине Вивалес?
— И я женюсь… Кстати, девушка-то хоть привлекательна?
— Не знаю, если честно, – ответил Вааламир, пожимая плечами. – Как говорится, стерпится – слю… – он не успел закончить фразу, так как в этот момент из-за створки двери кабинета показалась светловолосая голова драконицы – его беременной жены:
— Вот вы где! Я вас искала...
— Родная, ну зачем ты спустилась? – ворчливо проговорил Вааламир, резво кинувшись к супруге. Он помог ей устроиться на диване и заботливо поправил подушки, после чего коротко поцеловал любимую в губы и принялся что-то ей нашептывать, отчего щеки королевы запылали алым румянцем.
Герцог с улыбкой наблюдал за воркованием правящей четы, но скоро ему наскучило:
— Если у тебя ко мне все, то я, пожалуй, пойду.
Вааламир вздрогнул, по всей видимости, успев забыть о присутствии брата, и поспешил исправить неловкость:
— Не хочешь узнать, когда у тебя помолвка?
— Валианс, ты женишься?! – радостно воскликнула Миара.
— Родная, я тебе позже обо всем подробно расскажу, – не дав младшему ответить, опередил его король. – Так что насчет помолвки?
— А что насчет нее? – герцог пожал плечами. – Когда скажешь, тогда и будет.
— Рад, что ты принял правильное решение. Можешь идти, я сообщу, когда потребуется твое присутствие.
В ответ Валианс лишь коротко кивнул и покинул венценосных супругов.
Маленькая драконица с лазурной чешуей, переливающейся разноцветными искорками под лучами ласкового весеннего солнышка, вот уже битый час пыталась взлететь, усиленно махая крыльями, но каждый раз, стоило ей оторваться от земли на несколько метров, страх брал верх, и она падала вниз, чувствительно ударяясь брюшком.
— Сирина, сколько тебе повторять: не части крыльями – ты не бабочка, ты дракон! – с раздражением крикнул наставник и недовольно покачал головой. – Ладно, хватит на сегодня, иди переодевайся, – пожалел он девушку, заметив слезы в синих глазах с вертикальными зрачками.
Драконица, понуро опустив мордочку и неуклюже переставляя задние лапки, направилась к раздевалке. Вскоре оттуда вышла худенькая рыжеволосая девушка.
— Прости, дядя, – обратилась она к поджидавшему ее мужчине, – я до сих пор боюсь. Только взлетаю, и начинает казаться, что земля стремительно удаляется, паника накрывает…
— Сирина, детка, все через это проходят. Страх – это нормально, но с ним нужно бороться, иначе никак, – Нистан Вивалес произносил слова нравоучительным тоном, хотя большого опыта в обучении молодых драконов полетам не имел.
От посадочной площадки к дому вела дорожка, пролегающая через сад.
— Удивительно… не думал, что уже пришло время для роз, – мужчина кивком указал на клумбу, усыпанную разноцветием прекраснейшего из растений. – Не ты ли их подпитала?
— А… это, да я, – отмахнулась Сирина.
«Какая полезная магия у девочки! – подумал дракон, принявшись оценивать перспективы увеличить с ее помощью урожай теперь уже его виноградников. – Будет больше доход, и племяннице больше достанется. Хоть одежды приличной купит, а то смотреть страшно, ходит, как оборванка». Для подтверждения своих мыслей Нистан окинул взглядом впереди идущую молодую драконицу. Наряд той оставлял желать лучшего: не говоря о том, что из платья девушка явно давно выросла, так оно еще и вид имело выцветший, а подол украшали две приличного размера заплаты. О том, что именно от самого Нистана зависело в какие наряды будет одеваться родственница, он старался не вспоминать – наследство получено по праву!
У старшего брата дракона, Камаса, не было сына, а по закону королевства имущество наследовалось по мужской линии, если иное не было оговорено заранее и не оформлено по всем правилам. Никто не ожидал, что вполне здоровый дракон, которому исполнилось всего-то тысяча четыреста пятьдесят два года, в один из вечеров уснет в своей постели и больше не проснется. Не ожидал и сам почивший, не позаботившийся заранее о составлении завещания. Нистан тоже не ожидал, но принял нечаянно свалившееся на него богатство старшего брата с удовольствием, даже с радостью. Он и сам был не беден – их родители поделили состояние между сыновьями поровну, с той лишь разницей, что как главе рода Камасу достался фамильный особняк. Однако старший брат умел делать деньги буквально из воздуха. Еще в молодости, не побоявшись быть осмеянным высшим обществом, он занялся фермерством, и очень скоро его дело стало приносить существенную прибавку к уже имеющемуся у семьи капиталу. А вином с виноградников барона, сырами и мясными деликатесами не брезговали угощаться самые высокопоставленные аристократы.
Нистан не забыл, как обрадовалась его вечно сварливая супруга, когда он принес ей символические ключи от старинного особняка Вивалесов, расположенного в центре столицы, недалеко от замка короля; и как два их отпрыска (тогда десяти и двенадцати лет) завороженно осматривали многочисленные богато обставленные комнаты и портреты достопочтенных предков, в непомерном количестве украшающие стены коридоров трехэтажного строения.
Каких-либо указаний по поводу содержания жены и дочери внезапно скончавшийся старший брат по понятным причинам не оставил. Поэтому Нистану пришлось самому решать, как много он готов выделить вдове и племяннице. Дракон потратил много неприятных минут на усмирение внутреннего скряги, и когда ему сделать это удалось, даже гордился собой, выделив невестке двадцать золотых в месяц, полагая, что такого количества денег с лихвой хватит на двух женщин и содержание маленького дома на юге страны. Рэнза не жаловалась, не просила больших сумм, и Нистан уверился, что щедрость его была оценена по достоинству.
И вот, впервые за три года посетив родственниц, как полагалось главе рода, и увидев удручающую картину бедности, дракон с досадой осознал, что все-таки сильно поскупился. Вдова встретила его, мягко говоря, без распростертых объятий, но ни словом не обмолвилась о своем бедственном положении, предоставив деверю самому лицезреть последствия своей «невиданной щедрости». Баронесса даже глазом не моргнула, когда Нистан чуть ли не с порога стал упрекать ее в излишней расточительности, вместо этого молча передала расходные книги, изучив которые, у дракона не осталось сомнений – женщинам едва хватало, чтобы платить одной единственной помощнице по дому, закупать дрова для зимовки и на еду. О нарядах, украшениях или экипажах речи не велось.
Привыкший, что всеми расходами заведовала супруга (Нистану полагалось лишь зарабатывать), дракон устыдился того, что неверно рассчитал бюджет для родственниц, ответственность за которых принял вместе с наследством брата. Однако увеличивать дотацию не спешил, небезосновательно опасаясь, что жена будет недовольна. Как и всякая драконица, «вьющая гнездо» и заботящаяся лишь о своей семье, Кариса не желала ни с кем делиться. И как сказать ей, что родственницам требуется минимум вдвое больше средств для приличной жизни, при этом скрыв истинное положение дел в хозяйстве, которое неумолимо приходило в упадок под руководством неопытного дельца, Нистан не представлял, но так вовремя проявившаяся способность племянницы вселила в него надежду.
— Наконец-то! – воскликнула Рэнза, заметив деверя и дочь на дорожке. – Сирина, у нас очень важный гость! Нистан, тебя это тоже касается. Идите быстрее! – баронесса развернулась и поспешила в дом, мысленно сетуя, что пришлось надолго оставить посетителя одного в гостиной, точнее, в холле… или все же в столовой?
Коттедж бабушки, в который Рэнза вынуждена была переехать после смерти мужа, даже близко не подходил под описание нормального жилища дракона: крохотная кухонька, примыкающая к гостиной, выполняющей одновременно роль столовой и холла, и две спальни, в которых помещались лишь по одной узкой кровати и шкафу с тумбочкой, да маленькая ванная комната – вот и все «богатство». Единственным достоинством нынешнего места жительства баронессы Вивалес являлся огромный участок с великолепным садом с многовековыми деревьями, кустарниками и цветниками, мощеными дорожками, фонтаном, коваными скамеечками, беседкой и удобной площадкой для приземления драконов. После кончины любимой бабушки Рэнза, не подозревая, что когда-то поселится в скромном домике той, наняла работника, который следил за территорией долгие годы. И вот теперь пришло время самим владелице и ее дочери ухаживать за садом.
— Госпожа, – отвлек драконицу от грустных воспоминаний сидящий в кресле у дальней стены вычурно одетый гном, – я так понимаю, это и есть ваша дочь?
— Да, господин Грэн, – опомнилась баронесса, подняв взгляд на едва успевших войти в коттедж Нистана и Сирину.
— Что ж, тогда начнем, – гном поправил пенсне, норовившее соскользнуть, и смешно подергал крючковатым носом, после чего соскользнул с непривычно высокого для него кресла и направился к круглому столу, стоящему в центре комнаты, куда споро принялся раскладывать папки с документами, одну за другой вынимая их из портфеля. – Не стойте, присаживайтесь, – по-хозяйски распорядился он, обращаясь к озадаченным драконам, мнущимся у двери.
Нистан хмыкнул и подошел к дивану, а Сирине баронесса глазами указала на стул рядом с гномом, который, едва девушка устроилась, заговорил напыщенным тоном:
— Меня зовут Барес Грэн. Я адвокат и поверенный, назначенный Его Величеством королем Вааламиром II Нарнесом представлять интересы несовершеннолетней дочери покойного барона Камаса Вивалеса. С сего момента и вплоть до дня ее бракосочетания с герцогом Валиансом Нарнесом мне поручено вести финансовые дела и документооборот.
Король тяжело задышал, явно с трудом усмиряя злость на несговорчивость младшего:
— Я настаиваю на твоем союзе именно с этой благородной девой. Ты также, как и я, должен нести ответственность за наш народ…
— Погоди-ка, – прервал пафосную речь Валианс, – то есть ты мне предлагаешь жениться на «благородной деве» исключительно из государственных интересов?
— Не перебивай! Да, этот союз принесет пользу королевству… К тому же он одобрен и рекомендован вентой!
— Вот оно что! На старину потянуло?! А мое мнение для тебя ничего не значит?! – младший дракон и сам начал закипать. – Так вот тебе мой ответ и твоей полоумной старухе тоже: нет, нет и еще раз нет!
— Поверь, я не рад, что вынужден настаивать, – Вааламир устало опустился обратно в кресло и снова почесал переносицу.
Валианс впервые видел брата в таком сильном замешательстве и уж точно никак не ожидал от него следующего заявления, от которого захотелось по меньшей мере грубо выругаться.
— Ты выйдешь отсюда или названным женихом Сирины Вивалес, или никчемным, не умеющим даже элементарно ухаживать за собой повесой – без денег, титула и положения. Выбирай!
Шестое чувство безошибочно подсказало младшему дракону, что на этот раз угрозы брата не пустые, но и соглашаться безоговорочно на шантаж он был не намерен, по крайней мере, пока не выяснит причины подобной настойчивости, что он и поспешил сделать:
— Ответь хотя бы, почему так важен этот брак?
— Вента сообщила, что у тебя и у девочки есть только одна возможность завести семью с большим количеством детей… И это потомство крайне необходимо королевству...
Валианс обреченно покачал головой: «необходимое королевству потомство» могло означать только одно – у него и у дочки барона должна родиться серебряная драконица! Старая Заара нашла, наконец, себе замену. Однако это не умаляло того факта, что жениться его заставляли, а этого он стерпеть не мог.
— Послушай, брат, – тем временем продолжил Вааламир, не подозревая, какую бурю поднял в душе младшего, – вента ждала много сотен лет, она и так пережила всех известных драконов и, если умрет раньше, чем появится другая, мы вовсе можем остаться без «видящей». Ты сам знаешь, что многие семьи в стране бесплодны…
— И почему именно я должен отвечать за ошибки отца? Разве это я отменил норму получения разрешения на брак от глав родов?
— Нет, конечно, – скривился Вааламир, признавая очевидное. – Но ты же знаешь, отец хотел дать драконам больше свободы выбора, позволить любящим сердцам соединяться без оглядки на родню… Получилось так, как получилось, – удрученно закончил он.
Валианс вынужден был согласно кивнуть. Действительно, почивший родитель попытался исправить промах, вновь обязав подданных выполнять норму. Однако произошло это только через триста лет, когда было поздно – от помощи венты многие отказались, ища в брачном союзе по большей части выгоду, а не продолжение рода. Результат – уже тысячу лет минимум половина семей драконов бесплодна, и крылатая раса медленно, но верно вымирает.
— Серебряным дано видеть судьбы не просто так, – продолжил самозабвенно вещать Вааламир, в то время как младший поднялся на ноги и отошел к окну, принявшись с отрешенным видом разглядывать малый королевский сквер и прогуливающихся там скучающих аристократов. – Венты – неотъемлемая часть нашего народа, призванные соединять драконов. На протяжении миллионов лет предки прислушивались к ним, и раса росла и крепла. А сейчас? Только те, кто вопреки модному течению еще советуются с Заарой, заключают плодотворные союзы, остальные…
— Сам-то ты к ней не обращался, однако вполне себе доволен жизнью, – не преминул упрекнуть старшего Валианс.
— Нам с Миарой повезло найти друг друга без помощи «видящей», но подобных везений все меньше, – парировал Вааламир. – Я глава государства и должен думать не только о себе. Серебряные – это крылья нации! Кроме того, нельзя оставлять тех, кто считает, что устами венты говорят сами Боги! Неужели не понимаешь: если ничего не предпринять, через пару десятков тысяч лет мы исчезнем с Вентерры?
— Ты король, а отвечать за будущее подданных должен я? Хороша логика! – пробурчал Валианс, хотя мысленно уже смирился со своей участью и даже начал строить планы по приобретению выгоды от сложившейся ситуации. – Кстати, ты не уточнил: какую награду я получу за вынужденную женитьбу? – он развернулся к брату лицом и сложил руки на груди, выжидательно приподняв брови.
Вааламир недоуменно округлил глаза. Вероятно, на торг он не рассчитывал, отчего и вопрос его прозвучал с ноткой опаски в голосе:
— Так ты, надо полагать, согласен?
— Предположим, я проникся… эм… важностью своей миссии, но хотел бы услышать условия. Сам понимаешь, начинать исправлять демографическую ситуацию за счет собственного брата это как-то недостойно правителя, и ты обязан предложить мне…
— Хорошо, будут тебе награды, – раздраженно перебил брата Вааламир. – Во-первых, ты станешь наместником восточной провинции, как и мечтал. Во-вторых… я назначу тебя своим преемником или регентом, в том случае если Миара подарит мне сына.
— Преемником? – хмыкнул герцог. – У нас с тобой разница всего-то около пятисот лет. Я скорее сдохну, чем дождусь короны.
— Надежда всегда остается… – с философским налетом ответил король, не сумев скрыть победной улыбки.
Валианс рассмеялся:
— Ладно, на восточную провинцию я согласен. Да и на преемника тоже.
— И ты женишься на Сирине Вивалес?
— И я женюсь… Кстати, девушка-то хоть привлекательна?
— Не знаю, если честно, – ответил Вааламир, пожимая плечами. – Как говорится, стерпится – слю… – он не успел закончить фразу, так как в этот момент из-за створки двери кабинета показалась светловолосая голова драконицы – его беременной жены:
— Вот вы где! Я вас искала...
— Родная, ну зачем ты спустилась? – ворчливо проговорил Вааламир, резво кинувшись к супруге. Он помог ей устроиться на диване и заботливо поправил подушки, после чего коротко поцеловал любимую в губы и принялся что-то ей нашептывать, отчего щеки королевы запылали алым румянцем.
Герцог с улыбкой наблюдал за воркованием правящей четы, но скоро ему наскучило:
— Если у тебя ко мне все, то я, пожалуй, пойду.
Вааламир вздрогнул, по всей видимости, успев забыть о присутствии брата, и поспешил исправить неловкость:
— Не хочешь узнать, когда у тебя помолвка?
— Валианс, ты женишься?! – радостно воскликнула Миара.
— Родная, я тебе позже обо всем подробно расскажу, – не дав младшему ответить, опередил его король. – Так что насчет помолвки?
— А что насчет нее? – герцог пожал плечами. – Когда скажешь, тогда и будет.
— Рад, что ты принял правильное решение. Можешь идти, я сообщу, когда потребуется твое присутствие.
В ответ Валианс лишь коротко кивнул и покинул венценосных супругов.
ГЛАВА 2
Маленькая драконица с лазурной чешуей, переливающейся разноцветными искорками под лучами ласкового весеннего солнышка, вот уже битый час пыталась взлететь, усиленно махая крыльями, но каждый раз, стоило ей оторваться от земли на несколько метров, страх брал верх, и она падала вниз, чувствительно ударяясь брюшком.
— Сирина, сколько тебе повторять: не части крыльями – ты не бабочка, ты дракон! – с раздражением крикнул наставник и недовольно покачал головой. – Ладно, хватит на сегодня, иди переодевайся, – пожалел он девушку, заметив слезы в синих глазах с вертикальными зрачками.
Драконица, понуро опустив мордочку и неуклюже переставляя задние лапки, направилась к раздевалке. Вскоре оттуда вышла худенькая рыжеволосая девушка.
— Прости, дядя, – обратилась она к поджидавшему ее мужчине, – я до сих пор боюсь. Только взлетаю, и начинает казаться, что земля стремительно удаляется, паника накрывает…
— Сирина, детка, все через это проходят. Страх – это нормально, но с ним нужно бороться, иначе никак, – Нистан Вивалес произносил слова нравоучительным тоном, хотя большого опыта в обучении молодых драконов полетам не имел.
От посадочной площадки к дому вела дорожка, пролегающая через сад.
— Удивительно… не думал, что уже пришло время для роз, – мужчина кивком указал на клумбу, усыпанную разноцветием прекраснейшего из растений. – Не ты ли их подпитала?
— А… это, да я, – отмахнулась Сирина.
«Какая полезная магия у девочки! – подумал дракон, принявшись оценивать перспективы увеличить с ее помощью урожай теперь уже его виноградников. – Будет больше доход, и племяннице больше достанется. Хоть одежды приличной купит, а то смотреть страшно, ходит, как оборванка». Для подтверждения своих мыслей Нистан окинул взглядом впереди идущую молодую драконицу. Наряд той оставлял желать лучшего: не говоря о том, что из платья девушка явно давно выросла, так оно еще и вид имело выцветший, а подол украшали две приличного размера заплаты. О том, что именно от самого Нистана зависело в какие наряды будет одеваться родственница, он старался не вспоминать – наследство получено по праву!
У старшего брата дракона, Камаса, не было сына, а по закону королевства имущество наследовалось по мужской линии, если иное не было оговорено заранее и не оформлено по всем правилам. Никто не ожидал, что вполне здоровый дракон, которому исполнилось всего-то тысяча четыреста пятьдесят два года, в один из вечеров уснет в своей постели и больше не проснется. Не ожидал и сам почивший, не позаботившийся заранее о составлении завещания. Нистан тоже не ожидал, но принял нечаянно свалившееся на него богатство старшего брата с удовольствием, даже с радостью. Он и сам был не беден – их родители поделили состояние между сыновьями поровну, с той лишь разницей, что как главе рода Камасу достался фамильный особняк. Однако старший брат умел делать деньги буквально из воздуха. Еще в молодости, не побоявшись быть осмеянным высшим обществом, он занялся фермерством, и очень скоро его дело стало приносить существенную прибавку к уже имеющемуся у семьи капиталу. А вином с виноградников барона, сырами и мясными деликатесами не брезговали угощаться самые высокопоставленные аристократы.
Нистан не забыл, как обрадовалась его вечно сварливая супруга, когда он принес ей символические ключи от старинного особняка Вивалесов, расположенного в центре столицы, недалеко от замка короля; и как два их отпрыска (тогда десяти и двенадцати лет) завороженно осматривали многочисленные богато обставленные комнаты и портреты достопочтенных предков, в непомерном количестве украшающие стены коридоров трехэтажного строения.
Каких-либо указаний по поводу содержания жены и дочери внезапно скончавшийся старший брат по понятным причинам не оставил. Поэтому Нистану пришлось самому решать, как много он готов выделить вдове и племяннице. Дракон потратил много неприятных минут на усмирение внутреннего скряги, и когда ему сделать это удалось, даже гордился собой, выделив невестке двадцать золотых в месяц, полагая, что такого количества денег с лихвой хватит на двух женщин и содержание маленького дома на юге страны. Рэнза не жаловалась, не просила больших сумм, и Нистан уверился, что щедрость его была оценена по достоинству.
И вот, впервые за три года посетив родственниц, как полагалось главе рода, и увидев удручающую картину бедности, дракон с досадой осознал, что все-таки сильно поскупился. Вдова встретила его, мягко говоря, без распростертых объятий, но ни словом не обмолвилась о своем бедственном положении, предоставив деверю самому лицезреть последствия своей «невиданной щедрости». Баронесса даже глазом не моргнула, когда Нистан чуть ли не с порога стал упрекать ее в излишней расточительности, вместо этого молча передала расходные книги, изучив которые, у дракона не осталось сомнений – женщинам едва хватало, чтобы платить одной единственной помощнице по дому, закупать дрова для зимовки и на еду. О нарядах, украшениях или экипажах речи не велось.
Привыкший, что всеми расходами заведовала супруга (Нистану полагалось лишь зарабатывать), дракон устыдился того, что неверно рассчитал бюджет для родственниц, ответственность за которых принял вместе с наследством брата. Однако увеличивать дотацию не спешил, небезосновательно опасаясь, что жена будет недовольна. Как и всякая драконица, «вьющая гнездо» и заботящаяся лишь о своей семье, Кариса не желала ни с кем делиться. И как сказать ей, что родственницам требуется минимум вдвое больше средств для приличной жизни, при этом скрыв истинное положение дел в хозяйстве, которое неумолимо приходило в упадок под руководством неопытного дельца, Нистан не представлял, но так вовремя проявившаяся способность племянницы вселила в него надежду.
***
— Наконец-то! – воскликнула Рэнза, заметив деверя и дочь на дорожке. – Сирина, у нас очень важный гость! Нистан, тебя это тоже касается. Идите быстрее! – баронесса развернулась и поспешила в дом, мысленно сетуя, что пришлось надолго оставить посетителя одного в гостиной, точнее, в холле… или все же в столовой?
Коттедж бабушки, в который Рэнза вынуждена была переехать после смерти мужа, даже близко не подходил под описание нормального жилища дракона: крохотная кухонька, примыкающая к гостиной, выполняющей одновременно роль столовой и холла, и две спальни, в которых помещались лишь по одной узкой кровати и шкафу с тумбочкой, да маленькая ванная комната – вот и все «богатство». Единственным достоинством нынешнего места жительства баронессы Вивалес являлся огромный участок с великолепным садом с многовековыми деревьями, кустарниками и цветниками, мощеными дорожками, фонтаном, коваными скамеечками, беседкой и удобной площадкой для приземления драконов. После кончины любимой бабушки Рэнза, не подозревая, что когда-то поселится в скромном домике той, наняла работника, который следил за территорией долгие годы. И вот теперь пришло время самим владелице и ее дочери ухаживать за садом.
— Госпожа, – отвлек драконицу от грустных воспоминаний сидящий в кресле у дальней стены вычурно одетый гном, – я так понимаю, это и есть ваша дочь?
— Да, господин Грэн, – опомнилась баронесса, подняв взгляд на едва успевших войти в коттедж Нистана и Сирину.
— Что ж, тогда начнем, – гном поправил пенсне, норовившее соскользнуть, и смешно подергал крючковатым носом, после чего соскользнул с непривычно высокого для него кресла и направился к круглому столу, стоящему в центре комнаты, куда споро принялся раскладывать папки с документами, одну за другой вынимая их из портфеля. – Не стойте, присаживайтесь, – по-хозяйски распорядился он, обращаясь к озадаченным драконам, мнущимся у двери.
Нистан хмыкнул и подошел к дивану, а Сирине баронесса глазами указала на стул рядом с гномом, который, едва девушка устроилась, заговорил напыщенным тоном:
— Меня зовут Барес Грэн. Я адвокат и поверенный, назначенный Его Величеством королем Вааламиром II Нарнесом представлять интересы несовершеннолетней дочери покойного барона Камаса Вивалеса. С сего момента и вплоть до дня ее бракосочетания с герцогом Валиансом Нарнесом мне поручено вести финансовые дела и документооборот.
