ПРОЛОГ
— Я ему совсем не понравилась, – со вздохом проговорила девушка, поворачиваясь спиной к матери и портнихе.
— Ты видишь, этот шов тянет? – проигнорировала родительница реплику. – Исправь… И давай все же укоротим шлейф…
— Шлейф трогать ни за что не буду! – фыркнув, откликнулась швея. – Нельзя ничего менять в традиционном свадебном платье!
— Да как она будет тащить эту громадину на себе?! Давно пора начинать делать одежду удобной… Я и сейчас содрогаюсь при воспоминании о собственном обряде, думала, свалюсь прямо на пороге храма…
— Все тащат, и она протащит! – не сдавалась старая портниха.
Девушка улыбнулась привычной перепалке. Швея одевала их семью уже больше трехсот лет и была единственной, кто мог безнаказанно перечить хозяйке.
— Мам, платье совсем не тяжелое. Да и потом, мне его не целый день носить, пройду обряд и сниму, а длинный шлейф – это же очень красиво! – решила девушка прервать спор, который мог затянуться надолго.
Наряд был великолепен: из тончайшего сида черного цвета, блестящего, переливающегося завораживающими бликами от любого источника света. Воротник-стоечка, украшенный антрацитовыми жемчужинами, зрительно удлинял шею; из разрезов верхних рукавов, расклешенных от середины плеча и спадающих до пола, выглядывало кружево нижних рукавчиков, обтягивая предплечье и подчеркивая хрупкость запястий; тонкую талию выделял серебряный пояс; ниспадающая юбка, уходящая в трехметровый шлейф, красиво струилась и поблескивала при каждом движении.
— Ну, как скажешь, – вздохнула мать. – Переодевайся, пусть Калия займется швом на плече, а я пока закажу нам чай.
Девушка кивнула и направилась за ширму. А вскоре в гостиной родственницы остались одни и устроились за круглым столиком возле открытого окна, выходящего в сад.
— Так что ты там хотела сказать про жениха? – начала разговор красивая статная женщина преклонных лет, заправляя выбившуюся из высокой прически прядь волос себе за ухо. – Прости, не хотела обсуждать эту тему при посторонней.
— Посторонней? – изумленно приподняла брови девушка. – Всегда считала, что у тебя от Калии секретов нет.
— Запомни, секретов от прислуги не бывает ровно до тех пор, пока они на самом деле не становятся секретами. Зачем давать служащим лишний повод посудачить? А что касается твоего будущего мужа… Не думаю, что ты правильно истолковала его реакцию на церемонии знакомства.
— И как я должна была ее расценить? Смотрел на меня так… будто убить хотел… И вообще, какой-то он странный: то улыбается, словно действительно рад предстоящему событию, то мрачнеет на глазах, – девушка замолчала и устремила тоскливый взгляд в окно.
— А за обедом вы пообщались? – с улыбкой поинтересовалась родительница, отпивая небольшой глоток чая из фарфоровой чашки.
— Пообщались… «Вы не передадите мне соль?», «Завтра, надеюсь, будет также солнечно, как сегодня». Это, по-твоему, пообщались?!
Мать громко рассмеялась.
— Дорогая, не делай скоропалительных выводов, – чуть успокоившись, снова заговорила она, вытирая подступившие слезы. – О чем еще жених может разговаривать с невестой при таком количестве свидетелей?
— Не знаю… но не о погоде же, – вздохнула девушка, совсем не поддержав веселости собеседницы.
— И потом, милая, прости, что вынуждена указать, но твое поведение тоже было далеко от идеального, – родительница вернула серьезное выражение лица и продолжила мягким тоном. – Тебе нужно быть хоть немного поприветливей с женихом. Сейчас вы чужие друг для друга, однако, если ты так и продолжишь пугаться и сторониться… боюсь, родная, семейная жизнь легкой не будет. Постарайся упростить будущему мужу задачу по налаживанию ваших отношений: покажи заинтересованность, лояльность… доверься, наконец…
— Я понимаю, но… сложно показывать заинтересованность, если не представляешь, какие именно чувства вызываешь. Это неправильно: завтра свадьба, а я не знаю, что меня ждет в будущем... И знакомство только добавило сомнений…
— Дорогая, успокойся, я уверена, все у вас сложится хорошо. Мне показалось, равнодушным он точно не остался.
— Вопрос только каким боком мне это неравнодушие выйдет, – ворчливо пробубнила девушка, тяжело вздыхая. – Ладно, мама, что зря гадать?! Теперь уже ничего не изменишь. Ты лучше расскажи про… ну…
— Про брачную ночь?
Девушка кивнула и опустила голову, заливаясь румянцем.
ГЛАВА 1
Эледат – столица Зель-синда. Княжеский дворец
Дероз Синедрэ стоял у окна кабинета и с мрачным выражением лица наблюдал за развлекающейся в сквере внутреннего двора молодежью. Обе его дочери были там: Мариза, старшая, заметив отца, помахала ему рукой и тут же переключилась на весело щебечущих подруг, не забыв и кавалеров одарить благосклонной улыбкой; Лельзана, младшенькая, сидела на скамеечке недалеко от шумной компании с неизменной книгой в руках и даже головы не подняла, погруженная в очередной роман… или исторический эпос, а может, и научный трактат. Сложно предугадать, какой выбор на этот раз сделал ее пытливый ум. Предпочтения дочери неоднократно ставили пожилого князя в тупик.
Какие же его девочки разные! Жизнерадостная, подвижная и общительная Мариза ни за что не согласится с участью, уготовленной ей древним законом. А ласковая и покладистая Леля подчинилась бы, но именно ее родитель категорически не желал видеть в бесформенных одеяниях и со смиренно-страдальческим выражением лица. От последней мысли мужчина нервно передернул плечами и с силой сжал кулаки. Свою малышку он никогда не позволит «похоронить» в стенах храма – она создана для любви, для того, кто будет о ней заботиться, холить и лелеять.
Однако все это лирика, а проза жизни требовала принятия решения, иначе быть беде. Князю недавно исполнилось тысяча шестьсот сорок четыре года (еще немного и придется уходить на покой), но кому передать власть? – вот главный вопрос, который терзал и изводил его на протяжении нескольких десятков лет. Боги не благословили княжескую чету сыном. Лишь две дочери с небольшой разницей во времени появились у потерявших надежду супругов, скрасив последнюю треть их жизненных циклов.
Девочек Дероз любил всем сердцем, несмотря на то, что выполнение основной задачи наследников – сохранение безопасности и стабильности в государстве, они не в состоянии были обеспечить. В лучшем случае княжон ждало замужество с представителями старейших или старых родов. Однако и тут судьба жестоко пошутила над князем – будущие мужья девочек не смогут возглавить страну и править вместе, принимая решения большинством голосов. Четное число членов Совета высоких домов не допускалось никогда, ведь рано или поздно рода неизбежно начнут раздел сфер влияния, а там и до междоусобной войны рукой подать. К положению, в котором оказался князь, закон был неумолим: одна из дочерей обязана уйти в послушницы! Вот так… Какую из своих девочек навсегда лишить возможности обрести семью?.. Как после этого смотреть в глаза собственной супруге?..
Дероз тяжело вздохнул и отошел от окна, сокрушенно качая головой. Оставался последний вариант – тот, о котором в здравом уме и размышлять-то не хотелось. Однако раз проведение диктует свои условия, приходится им покоряться, даже если разум противится, а душа кричит о неготовности поступиться принципами. И как бы ни был тяжек груз, как бы страх прогадать и быть посрамленным ни закрадывался в сердце – выхода нет. Первостепенный долг правителя – позаботиться о будущем своей страны, любыми способами сохранить мир на вверенной Богами и предками земле. И пожилой князь решительно, не давая себе ни малейшего шанса передумать, направился к письменному столу.
***
Эрин, столица Эртазии. Покои Светлейшего князя
— Эль, ты поцелуешь меня? – девушка с изумрудными глазами склонилась над Эльзасом. Пухлые губы красавицы были приоткрыты, а серебристые волосы блестящим водопадом омывали лицо, скрывая от окружающего мира.
— Конечно, милая, – эльф улыбнулся и потянулся к возлюбленной, но ее образ в тот же миг подернулся легкой дымкой, а в следующий растаял в предрассветной пелене, ускользая от жадного взгляда мужчины.
Снова этот сон!
— Доброе утро, дорогой! – на обнаженную грудь князя опустилась изящная женская рука.
От неожиданности Эльзас вздрогнул и перевел взгляд на блондинку в своей постели. Девушка смотрела заискивающе, растянув губы в неуверенной улыбке.
— Что ты здесь делаешь? – не стараясь и толики вежливости придать своему тону, поинтересовался мужчина, брезгливо скидывая с себя дрожащую ладошку.
— Т-ты вчера быстро уснул… – заикаясь, начала оправдываться эльфийка.
— Убирайся! – рявкнул князь, не сдерживая гнева. – Ты нарушила правило!
Блондинка поспешно вскочила с кровати и принялась натягивать на себя платье, даже не удосужившись сперва заняться бельем.
— Эльзас, к чему они... твои правила? – со слезами на глазах запричитала она. – Что плохого в том, чтобы провести вместе ночь?
— Ты сама согласилась на условия!.. И давай живее, я не хочу опоздать на завтрак… – ответил эльф, с бесстрастным выражением лица наблюдая за сборами светловолосой любовницы.
— Раз так, ты больше меня не увидишь! Надоело быть игрушкой на вечер! – запальчиво заявила она, гневно сверкнув голубыми глазами.
— Твое право, – усмехнулся князь в ответ. – И дверь за собой закрой… пожалуйста.
Любовница ушла, громко хлопнув дубовой, инкрустированной серебряным окантовкой, створкой, а Эльзас откинулся на подушки, заложив руки за голову, и задумчиво устремил взгляд в потолок.
«Вот и еще одна покинула меня… Плевать. Будет следующая, а потом другая… Их будет много, но это ничего не изменит. Ничего и никогда…»
О чем стоило серьезно задуматься, так это о собственном помешательстве и о снах с участием серебряноволосой красавицы. Пятнадцать лет!.. Пятнадцать лет ожидания неизвестно чего! Чуда? Нет, таких чудес не бывает…
«А может, придумать повод и пойти войной на Зель-синд?.. И не останавливаться, пока не найду ее… мою единственную?.. – от собственных сумасшедших мыслей эльф расхохотался. – Дожил! Решил прослыть умалишенным! Интересно, как историки будущего меня нарекут? Эльзас Безумный?.. Нет, скорее, Эльзас Идиот … или Дурак, это уж на что у потомков фантазии хватит».
Эльф поднялся с постели и, продолжая улыбаться своим мыслям, отправился в ванную комнату, но на пороге остановился, привычно ощутив безудержное желание увидеть насыщенную зелень любимых глаза. Он резко сменил направление, кинувшись к комоду, где в верхнем ящике хранилось аккуратно завернутое в бархатную ткань сокровище – маленький портрет в серебряной рамочке.
Возлюбленная привычно встретила улыбкой и нежной теплотой во взгляде.
«Как же ты прекрасна!» – прошептал Эльзас, устраиваясь в кресле у окна, не обращая внимания на то, что все еще оставался обнаженным.
Мысли стремительно понеслись в прошлое, в тот день, когда неожиданная находка перевернула жизнь молодого правителя, навсегда привязав к милому образу девушки с серебряными волосами.
***
Пятнадцать лет назад…
Эльзас Беразо-Гестиза род Ангельхель – Светлейший князь, повелитель Эртазии – государства эльфов, спешился и поднял правую руку, отдавая безмолвный приказ колонне за своей спиной остановиться. Сопровождающие подчинились и, как и их правитель, устремили хмурые взгляды вдаль, удрученные открывшимся унылым видом заброшенного тракта: разрушенные бордюры, не выдержавшие неумолимого времени и агрессивного наступления леса, с успехом отвоевывающего свое законное место у строителей древности; выбитая брусчатка, перемежающаяся чахлой травой и полусухими кустарниками; скульптуры достопочтенных предков и уважаемых политических и государственных деятелей прошлого в подавляющем большинстве с отсутствующими конечностями и даже головами; зловеще зияющие пустыми глазницами оконных проемов покосившиеся гостиницы и покинутые особняки некогда зажиточных рестораторов и богатых купцов.
— Ваша Светлость, я предупреждал: не стоило сюда ехать… только настроение себе портить, – к князю приблизил своего скакуна пожилой седовласый советник, попутно поправляя полы длинного опашня травяного цвета, покрывавшего круп гнедого словно попоной.
Эльзас окинул старика задумчивым взглядом.
— Давно хотел спросить, Гаранз, – заговорил он бесстрастным тоном, – почему даже в поездке ты не предпочел более удобной одежды?
— Традиции, Светлейший, нужно соблюдать… – отозвался советник, – даже если они доставляют неудобство, – добавил он ворчливо и снова принялся натягивать на плечи норовившую соскользнуть тяжелую материю. – Кто не помнит прошлого...
— А Древний тракт разве не наше прошлое? – с ухмылкой перебил его князь, приподнимая брови в деланом изумлении.
— Но… – седовласый умолк, сосредоточенно пытаясь сформулировать достойный ответ.
— Не старайся, Гаранз, лучше подумай, что мы можем предпринять, чтобы сохранить тракт… хм… хотя бы в качестве исторического памятника.
— Смею напомнить, мой князь, ваш отец так и не определился, что с ним делать. Полагаю, и нам с вами не стоит озадачиваться этим вопросом… Пусть лес решает его участь, – закончил старый эльф, скорбно вздыхая.
Эльзас не ответил, вместо этого вскочил в седло гарцующего на месте и нервно косящего глазом на непривычно мрачного хозяина белоснежного скакуна шарлахланской породы и пришпорил того, пуская в галоп. Подданным ничего не оставалось, как последовать за правителем, хотя довольно приятная во всех отношениях поездка стремительно превращалась в муку. Никому не хотелось на протяжении длительного времени созерцать развалины немого свидетеля падения былого величия и могущества эльфийского Леса. Эльзасу тоже не хотелось, но он упрямо продолжал путь, в глубине души надеясь, что шоковая терапия подвигнет его на выдвижение хоть какой-то приемлемой идеи в отношении этой даже не провинциальной дороги, а бесполезной обузы, проще сказать.
Еще недавно так радовавшее князя благоприятное впечатление от совмещенной с путешествием в соседнюю Ливерию инспекции собственной страны было безвозвратно потеряно. Каким образом убедить подданных возобновить эксплуатацию никому, по сути, ненужного тракта и заняться обустройством окружающего ландшафта? Ответа Эльзас так и не нашел, даже спустя час усиленного мыслительного процесса, активно простимулированного видами окружающей разрухи. И он, к вящей радости сопровождающих, сдался, приказав вернуться на Южную объездную дорогу.
На закате эльфы благополучно достигли нейтральных земель, находящихся согласно Всеобщему кодексу под патронажем оборотней-велеров. Правитель объявил привал, и путники съехали на небольшую поляну, окруженную густым смешанным лесом.
Вскоре слуги принялись устанавливать шатры и тенты для ночлега и готовить ужин, а Его Светлость с несколькими представителями знатных родов устроились на специально расстеленном для них покрывале вокруг небольшого столика на коротких ножках, попивая легкое ягодное вино и ведя беседы на отстраненные темы.
— Надеюсь, оборотни встретят нас на достойном уровне, – проговорил первый советник, молниеносным движением схватив с большого блюда в центре стола гроздь белого винограда, ловко уведя ту из-под носа у соседа, рука которого так и повисла в воздухе. – Я понимаю ваше стремление,
