Его льдистые глаза были необычайно яркими на фоне бледной кожи. Темные круги усилились, скулы заострились. Он будто чуть постарел за эту ночь. Видимо мой обеспокоенный взгляд выдал меня, потому что Ланс тихо произнес:
— Эти чёртовы кошмары не давали уснуть.
— И давно это у тебя?
— С того момента как умер учитель, — сухо произнес маг, устало проводя рукой по лицу. — Я вижу, ты уже готова.
— Если ты плохо себя чувствуешь, то мы можем… — но Ланс остановил меня, качая головой. Взял за руку, сжимая длинными пальцами ладонь. Я замерла, наблюдая, как его большой палец выписывает круги на моей коже. И вместе с этим тепло разливалось внутри, вторя его неспешным, нежным движениям. Мой взгляд опустился с его лица ниже, заскользил, касаясь его шеи, ключиц, подтянутых мышц груди и живота. Щеки начали покрываться румянцем, и я неловко высвободила руку. Ланс тоже выглядел смущенным, но быстро взял себя в руки, поворачиваясь ко мне спиной и на ходу застегивая рубашку.
— Дай мне пару минут…
Даже истерзанный кошмарами Ланс сохраняет свою серьезность. Раздает команды и трезво мыслит. Наверно, то место, где он учился сильно отличается от обычной школы или даже гимназии со строгими правилами. Я вообще мало что знала о магах и их образе жизни, но чем больше времени я проводила с Лансом и в этом мире, тем больше понимала, что Астерий не единственное чудовище, прячущееся за благородством магии.
Имельда встретила меня на кухне. Розовый пряный чай уже заполнял своим ароматам весь дом.
— Надеюсь, вам было удобно здесь.
— Да, спасибо, — я робко улыбнулась, обхватывая двумя руками чашку. — Нам очень повезло найти вас.
— Жаль, я не смогла вам помочь, — женщина сочувственно трогает меня за плечо, раскладывая печенье в тарелку.
— Но вы указали нам путь. Вчера… — я оглянулась на лестницу, проверяя, не спускается ли Ланс. Убедившись, что он все еще собирается, я продолжила: — Когда мы говорили о портале, вы хотели предупредить Ланса, но он резко вас оборвал. О чем вы хотели сказать?
Имельда напряженно посмотрела на меня, будто сомневалась, стоит ли раскрывать мне магические секреты.
— Пожалуйста, — прошептала я.
Женщина присела напротив и сцепила пальцы, задумчиво разглядывая лепесток розы, плавающий в чашке.
— Когда-то давно, высшие маги создали порталы, так они называли просветы в плетении, через которые можно было проникать в другие миры.. Им пришлось пожертвовать не малой частью своих сил, чтобы сделать их стабильными и доступными для перехода всех магических существ. Но они не знали, что, едва узнав о порталах, чудовища и всякий магический сброд начнут перемещаться между мирами создавая хаос. Тогда оставшиеся в живых три ведьмы сотворили заклинание такой силы, что потрясли все миры, которое позволяло скрывать порталы от ненужных глаз. Только тот, кто обладал природной силой и достаточно могуществен, сможет отыскать их и открыть. С того момента только чистокровные маги могли пользоваться порталами, пересекая границы между мирами, а для нежити эти пути оставались навсегда закрытыми. Но со временем магия ослабла, становясь доступной и теперь просветы становились добычей для каждого, кто желал вторгнуться в другие земли. Но один закон оставался неизменным – маги должны были платить кровью, независимо от происхождения. Ведьмы никогда не любили магов, но кровь, то единственное, на чем они могли попировать, поэтому и придумали плату, в отместку всему роду магов.
— Я не понимаю…
— Кровь для мага священна. Она наполнена энергией, особой силой несравнимой ни с чем другим. У каждого мага она своя и это добавляет ей большей ценности. Не каждому захочется тратить свою особенную кровь и магию на «экскурсию» в другой мир. К тому же плата имеет особые последствия, иногда смертельные.
— Если это так опасно, тогда нам стоит найти другой путь.
— Других нет, — раздается голос Ланса. Его лицо уже не такое серое и выглядит он значительно лучше, чем несколько минут назад. — К тому же я слышал, что на каждого мага плата влияет по-своему.
— Что это значит?
— Кто-то рассказывает про странные видения, кто-то про потерю аппетита, кого-то терзает безумие. Это своего рода фортуна.
— А если нам не повезет?! И ты так спокойно говоришь об этом…Я не могу полагаться на какую— то там удачу!
Ланс игнорирует мои опасения, широко улыбается, но только эта улыбка больше похожа на оскал.
— Ты в любом случае сможешь пройти, как только я найду просвет. А там посмотрим, что сделает со мной плата. Если я стану безумен, то выбор не велик. Ты должна будешь спасаться сама.
— Обожаю твой черный юмор, — буркнула я, отпивая чай. — Я не стану рисковать твоей жизнью, и ни чьей-либо другой. Вдруг эти ведьмы не помогут? Нам нужен запасной вариант.
Я выжидающе смотрю на Имельду и Ланса. Лица обоих выражали печаль и удрученность. Я сама не понимала, почему вдруг так озаботилась жизнью Ланса. Мы знакомы не больше недели. Но когда я смотрю на его сосредоточенные холодные глаза, на плотно сжатые губы и волосы цвета луны, мне кажется, будто что-то меняется внутри меня. И это новое ощущение пугает и завораживает.
— Ты мыслишь, как человек, — констатирует Ланс, складывая руки на груди. Возвращается та сторона его личности, которая меня раздражает. — Мир магии весь пропитан рисками, авантюрами и такими ограничениями, как плата. Здесь всегда есть тонкая грань между жизнью и смертью. И если наш единственный шанс — это земли ведьм, я не отступлю.
— Если бы Кристес был здесь, все было бы куда проще… — еле слышно прошептала Имельда. Я заметила в ее глазах проблески слез, которые она тут же смахнула. Мое сердце невольно сжалось, я обхватила кружку еще крепче. Сомнения охватили меня, не давая ясно мыслить, страх за Ланса навис черной пеленой. Но был ли у меня выбор? Маг был настроен решительно довести дело до конца, избавив меня от метки. Но на какие жертвы могла пойти я, чтобы избавиться от нее?
— Ланс, я не могу…Я не смогу пережить твою смерть, нет…
— Выбора нет, ты обязана согласиться, или я сам пойду в ведьмины земли искать помощи. Я обещал, что сделаю все что в моих силах, чтобы помочь тебе и я не имею право не сдержать это обещание, — маг сжимает мою руку, заглядывая в глаза. — Все будет хорошо. Доверься мне.
Я тихо выдохнула, обреченно кивнув.
— У меня есть одно условие…. — Ланс напрягся, затаив дыхание, — Я должна увидеть маму и убедиться, что с ней все в порядке.
— Исключено, — заключил Ланс, не задумываясь ни на секунду. Другого я и не ожидала. Безопасность и холодность — два жизненных кредо мага земли.
— Она единственный мой дорогой человек во всем мире. И мы не знаем, что нас ждет дальше. Может мне не пережить перехода через портал? Что тогда? Я хочу умереть, хотя бы зная, что сберегла ее! Иначе все это напрасно!
Предательские слезы все же брызнули из глаз.
— Ох, дорогая… — Имельда потянулась ко мне и сжала руку. Я благодарно улыбнулась ей и перевела взгляд на Ланса. Если он будет сопротивляться, я все равно не сдамся. И он читал это по моему взгляду, раздраженно провел по волосам и прикрыл глаза.
— Хорошо, но я не могу обещать, что все получится.
Я широко улыбнулась. Внутри меня разрослась такая радость, которая стремительно поглотила все мое сознание и заставила броситься к парню и обнять его. Несколько секунд он сидел будто неживой, а потом сжал мои руки, прижимаясь затылком к моему животу. Этот нежный момент вдруг перерос в неловкость, и мы отодвинулись друг от друга.
— Тогда начнем как можно скорее.
— Ты уверен, мальчик мой, что у тебя хватит сил? — Имельда встревоженно посмотрела на мага земли. Он ответил ей внимательным и слегка раздраженным взглядом. Во всей его позе сквозила уверенность, но все же он решился на маленькую просьбу.
— Вы могли бы помочь мне в этом. Нужно особое место…
Имельда на миг задумалась, а потом кивнула.
— Принесу плащи.
Женщина поднялась на второй этаж, оставляя нас наедине. Ланс выглядел непривычно взволнованным.
— Изабель, я лишь сказал, что попытаюсь, это довольно сложно…
— Я ценю это. И верю в тебя, — я улыбнулась, поправляя выбившиеся темные пряди. Мне уже было не остановить надежду, которая поселилась глубоко в сердце. И в этот раз я знала, что провал ударит по мне сильнее, чем стрела или любое другое оружие. Потому что треск разбившейся надежды слышен даже в самой кромешной тишине.
Маг лишь вымученно улыбнулся.
— Мне не понять, что для тебя значит мама. Ведь моя семья добровольно отказалась заботиться и волноваться обо мне. Даже будь со мной не все в порядке, им было бы все равно. — Он пожал плечами, но этот жест был слишком обреченным и болезненным, будто он пытался доказать всем что это его не задевает, но это было ложью. — Так что я завидую черной завистью тебе и твоей матери, и вашим отношениям. Наверно будь у меня такая семья все было бы по-другому…
— Они не заслуживают тебя, — произнесла я, единственную известную мне правду. В этом я была уверена, как ни в чем другом. Мне показалось, будто я прочувствовала всю боль Ланса как свою собственную. И насколько он был сильным человеком, если мог носить все это в себе и не сломаться? А может я встретила его уже поломанным?
Голос Имельды отвлек меня от тяжелых мыслей. Я улыбнулась вопреки тяжести в груди и страху разочарования.
— Поторопимся, — она протянула плащи, которые скрывали нас от любопытных глаз. Щелкнула пальцами и вмиг перед нами вновь предстала сварливая уродливая старуха. — Держитесь на расстоянии, и не привлекайте внимания, — заскрипел старческий голос, который был пропитан песком и ненавистью. Хищные глаза подмигнули, и мы покинули уютный домик доброй волшебницы.
Мы двигались словно тени по людным улицам. Меня съедало любопытство, но я знала, что нельзя поднимать голову. Может когда-нибудь я снова попаду в это место, только не как жертва преследователей, а свободная девушка. Имельда ковыляла впереди, шикая на прохожих и размахивая костылем. Полулюди и существа с брезгливостью отскакивали в стороны, пытаясь поскорее избавиться от мерзкой старухи. А нам это было только на руку, к двум путникам в плащах было меньше внимания. Мы петляли по закоулкам и узким улочкам, я сбилась с пути и наврятли бы нашла дорогу назад, а Имельда умело заметала следы и путала тех, кто вздумает за нами следить.
Мы хранили молчание, хотя мне так и хотелось кричать от восторга от того, что я видела, едва поднимая глаза. Буйство красок и дурманящий запах жизни здесь так сильно отличался от серости людских городов. Казалось, что этот магический мирок создан из света и добра, каждый прохожий был одет в яркие одежды, всюду пестрели цветы и ленты. Гул голосов и смеха сливался в одну мелодию, завораживающую слух.
— Чем они занимаются? Как зарабатывают себе на жизнь? — шепчу я Лансу, рассматривая жителей таверны «Две совы».
— Как и люди, делают то, что умеют лучше всего. В основном это магия. Здесь много целителей и предсказателей и конечно стихийников, как и я. Они работают на благо города, восстанавливают дома, орошают посевы, регулируют погоду. Есть и обычные профессии, не требующие особых дарований. Такую работу выполняют обычно полукровки и низшие маги.
— Полукровки?
— Создания наполовину магические наполовину человеческие. Это довольно обыденное явление, — Ланс пожимает плечами, пристально наблюдая за окружающей обстановкой.
— Значит, книги все же отчасти правдивы.
— Всегда найдутся безумцы, решившие что, рассказав правду о нас обычным людям, они станут героями и первооткрывателями. — Маг смахивает с плаща желтую пыльцу какого-то цветка. — Но на самом же деле их признают сумасшедшими. Не просто заставить толпу поверить словам без доказательств. Даже тебе все еще тяжело осознать, что все происходящее реальность.
Я усмехнулась, переключая свое внимание на зеленеющую впереди рощу. Рука невольно сжала кулон, все еще остающийся холодным.
— Почти пришли, — проскрипела Имельда. Для старухи с тростью она была довольно проворной, но слава Создателю, никто не обращал на это внимания. Гул города удалялся, оставляя нас наедине с безмятежностью молодого леса.
— С некоторых пор я не люблю леса, — произнесла я, хватаясь за рукоять кинжала. Я отказывалась его выбрасывать, потому что он напоминал о совершенном мной поступке, который еще не скоро перестанет являться мне в кошмарах. Но я надеялась, что мне не придется причинять никому боль снова.
Ланс повернулся ко мне, и в его голубых глазах я прочла поддержку и понимание. Он один знал, что произошло и почему это терзает меня. Маг сжал мою руку, отчего я невольно вздрогнула. В этом простом жесте было много нежности и заботы, я растворилась в этом моменте едва расслышав тихий восторженный шепот Имельды:
— Это оно…
Не успела я как следует рассмотреть место, где Лансу предстояло связаться с мамой, как произошло нечто странное. Голова резко закружилась и начала пульсировать. Я сжала ее ладонями крепко зажмуриваясь. Голоса Имельды и Ланса отдалялись и пробивались ко мне будто сквозь толщу воды, а потом и вовсе исчезли.
Я открыла глаза. Меня накрыл вакуум. Пугающая тишина сковала тело страхом. Я чувствовала будто меня вытолкнули в какое-то другое место, будто там в чаще осталось лишь моя оболочка. А здесь…
Темнота сменилась очертаниями древнего зала. Избитые временем колонны уходили под округлый потолок, на котором были нарисованы странные существа и картины былых сражений. Лепка потрескалась и местами позеленела. Каменный пол под ногами представлял собой разрушенный круг из осколков. Здесь пахло позабытой древностью, каждый вдох давался с трудом. Но еще больше здесь ощущалась сила. Необузданная, первородная. Она давила на плечи и кружила голову. Каждый камешек и рисунок здесь были пропитаны магией. Я поняла это мгновенно, будто сейчас являлась частью этой силы.
А потом из темноты выплыли тени.
Постепенно они обретали форму становясь грациозными стройными женщинами. Я зашла за колонну, прячась в тени. Самая высокая из них с белой косой, которая доставала ей до лодыжек, встала в центре зала. Ее темные глаза резко выделялись на фоне бледной кожи. Вторая женщина в ярких красных одеждах и волосами цвета смоли, которые завивались крупными локонами, развернула книгу, бережно поглаживая пожелтевшие страницы. Эта книга была настолько древней, что ее листы дрожали в сумрачном свете свечей, они истончались с каждым прикосновением, сыпались кусочки пергамента, превращаясь в пыль. Но женщина в красном будто не замечала этого. Она держала книгу, словно это был желанный младенец.
Я обратила внимание на третью женщину. Она выглядела хрупкой и нежной, ее лицо напоминало королевский лик, золотые волосы венчала тонкая черная диадема. Она сжимала в одной руке склянку с черным порошком, а в другой изящный кинжал. Я почти перестала дышать, наблюдая за этой странной сценой.
— Пути назад уже не будет… — прошептала черноволосая женщина и в ее голосе не было ни капли страха.
— Они уже близко, у нас нет времени на пустые сомнения, — возразила ей другая, поправляя белую косу.
— Это единственное правильное решение. Его нам нашептали сами боги, Карин. — улыбнулась королева, сжимая плечо женщины в красных одеждах.
— Эти чёртовы кошмары не давали уснуть.
— И давно это у тебя?
— С того момента как умер учитель, — сухо произнес маг, устало проводя рукой по лицу. — Я вижу, ты уже готова.
— Если ты плохо себя чувствуешь, то мы можем… — но Ланс остановил меня, качая головой. Взял за руку, сжимая длинными пальцами ладонь. Я замерла, наблюдая, как его большой палец выписывает круги на моей коже. И вместе с этим тепло разливалось внутри, вторя его неспешным, нежным движениям. Мой взгляд опустился с его лица ниже, заскользил, касаясь его шеи, ключиц, подтянутых мышц груди и живота. Щеки начали покрываться румянцем, и я неловко высвободила руку. Ланс тоже выглядел смущенным, но быстро взял себя в руки, поворачиваясь ко мне спиной и на ходу застегивая рубашку.
— Дай мне пару минут…
Даже истерзанный кошмарами Ланс сохраняет свою серьезность. Раздает команды и трезво мыслит. Наверно, то место, где он учился сильно отличается от обычной школы или даже гимназии со строгими правилами. Я вообще мало что знала о магах и их образе жизни, но чем больше времени я проводила с Лансом и в этом мире, тем больше понимала, что Астерий не единственное чудовище, прячущееся за благородством магии.
Имельда встретила меня на кухне. Розовый пряный чай уже заполнял своим ароматам весь дом.
— Надеюсь, вам было удобно здесь.
— Да, спасибо, — я робко улыбнулась, обхватывая двумя руками чашку. — Нам очень повезло найти вас.
— Жаль, я не смогла вам помочь, — женщина сочувственно трогает меня за плечо, раскладывая печенье в тарелку.
— Но вы указали нам путь. Вчера… — я оглянулась на лестницу, проверяя, не спускается ли Ланс. Убедившись, что он все еще собирается, я продолжила: — Когда мы говорили о портале, вы хотели предупредить Ланса, но он резко вас оборвал. О чем вы хотели сказать?
Имельда напряженно посмотрела на меня, будто сомневалась, стоит ли раскрывать мне магические секреты.
— Пожалуйста, — прошептала я.
Женщина присела напротив и сцепила пальцы, задумчиво разглядывая лепесток розы, плавающий в чашке.
— Когда-то давно, высшие маги создали порталы, так они называли просветы в плетении, через которые можно было проникать в другие миры.. Им пришлось пожертвовать не малой частью своих сил, чтобы сделать их стабильными и доступными для перехода всех магических существ. Но они не знали, что, едва узнав о порталах, чудовища и всякий магический сброд начнут перемещаться между мирами создавая хаос. Тогда оставшиеся в живых три ведьмы сотворили заклинание такой силы, что потрясли все миры, которое позволяло скрывать порталы от ненужных глаз. Только тот, кто обладал природной силой и достаточно могуществен, сможет отыскать их и открыть. С того момента только чистокровные маги могли пользоваться порталами, пересекая границы между мирами, а для нежити эти пути оставались навсегда закрытыми. Но со временем магия ослабла, становясь доступной и теперь просветы становились добычей для каждого, кто желал вторгнуться в другие земли. Но один закон оставался неизменным – маги должны были платить кровью, независимо от происхождения. Ведьмы никогда не любили магов, но кровь, то единственное, на чем они могли попировать, поэтому и придумали плату, в отместку всему роду магов.
— Я не понимаю…
— Кровь для мага священна. Она наполнена энергией, особой силой несравнимой ни с чем другим. У каждого мага она своя и это добавляет ей большей ценности. Не каждому захочется тратить свою особенную кровь и магию на «экскурсию» в другой мир. К тому же плата имеет особые последствия, иногда смертельные.
— Если это так опасно, тогда нам стоит найти другой путь.
— Других нет, — раздается голос Ланса. Его лицо уже не такое серое и выглядит он значительно лучше, чем несколько минут назад. — К тому же я слышал, что на каждого мага плата влияет по-своему.
— Что это значит?
— Кто-то рассказывает про странные видения, кто-то про потерю аппетита, кого-то терзает безумие. Это своего рода фортуна.
— А если нам не повезет?! И ты так спокойно говоришь об этом…Я не могу полагаться на какую— то там удачу!
Ланс игнорирует мои опасения, широко улыбается, но только эта улыбка больше похожа на оскал.
— Ты в любом случае сможешь пройти, как только я найду просвет. А там посмотрим, что сделает со мной плата. Если я стану безумен, то выбор не велик. Ты должна будешь спасаться сама.
— Обожаю твой черный юмор, — буркнула я, отпивая чай. — Я не стану рисковать твоей жизнью, и ни чьей-либо другой. Вдруг эти ведьмы не помогут? Нам нужен запасной вариант.
Я выжидающе смотрю на Имельду и Ланса. Лица обоих выражали печаль и удрученность. Я сама не понимала, почему вдруг так озаботилась жизнью Ланса. Мы знакомы не больше недели. Но когда я смотрю на его сосредоточенные холодные глаза, на плотно сжатые губы и волосы цвета луны, мне кажется, будто что-то меняется внутри меня. И это новое ощущение пугает и завораживает.
— Ты мыслишь, как человек, — констатирует Ланс, складывая руки на груди. Возвращается та сторона его личности, которая меня раздражает. — Мир магии весь пропитан рисками, авантюрами и такими ограничениями, как плата. Здесь всегда есть тонкая грань между жизнью и смертью. И если наш единственный шанс — это земли ведьм, я не отступлю.
— Если бы Кристес был здесь, все было бы куда проще… — еле слышно прошептала Имельда. Я заметила в ее глазах проблески слез, которые она тут же смахнула. Мое сердце невольно сжалось, я обхватила кружку еще крепче. Сомнения охватили меня, не давая ясно мыслить, страх за Ланса навис черной пеленой. Но был ли у меня выбор? Маг был настроен решительно довести дело до конца, избавив меня от метки. Но на какие жертвы могла пойти я, чтобы избавиться от нее?
— Ланс, я не могу…Я не смогу пережить твою смерть, нет…
— Выбора нет, ты обязана согласиться, или я сам пойду в ведьмины земли искать помощи. Я обещал, что сделаю все что в моих силах, чтобы помочь тебе и я не имею право не сдержать это обещание, — маг сжимает мою руку, заглядывая в глаза. — Все будет хорошо. Доверься мне.
Я тихо выдохнула, обреченно кивнув.
— У меня есть одно условие…. — Ланс напрягся, затаив дыхание, — Я должна увидеть маму и убедиться, что с ней все в порядке.
— Исключено, — заключил Ланс, не задумываясь ни на секунду. Другого я и не ожидала. Безопасность и холодность — два жизненных кредо мага земли.
— Она единственный мой дорогой человек во всем мире. И мы не знаем, что нас ждет дальше. Может мне не пережить перехода через портал? Что тогда? Я хочу умереть, хотя бы зная, что сберегла ее! Иначе все это напрасно!
Предательские слезы все же брызнули из глаз.
— Ох, дорогая… — Имельда потянулась ко мне и сжала руку. Я благодарно улыбнулась ей и перевела взгляд на Ланса. Если он будет сопротивляться, я все равно не сдамся. И он читал это по моему взгляду, раздраженно провел по волосам и прикрыл глаза.
— Хорошо, но я не могу обещать, что все получится.
Я широко улыбнулась. Внутри меня разрослась такая радость, которая стремительно поглотила все мое сознание и заставила броситься к парню и обнять его. Несколько секунд он сидел будто неживой, а потом сжал мои руки, прижимаясь затылком к моему животу. Этот нежный момент вдруг перерос в неловкость, и мы отодвинулись друг от друга.
— Тогда начнем как можно скорее.
— Ты уверен, мальчик мой, что у тебя хватит сил? — Имельда встревоженно посмотрела на мага земли. Он ответил ей внимательным и слегка раздраженным взглядом. Во всей его позе сквозила уверенность, но все же он решился на маленькую просьбу.
— Вы могли бы помочь мне в этом. Нужно особое место…
Имельда на миг задумалась, а потом кивнула.
— Принесу плащи.
Женщина поднялась на второй этаж, оставляя нас наедине. Ланс выглядел непривычно взволнованным.
— Изабель, я лишь сказал, что попытаюсь, это довольно сложно…
— Я ценю это. И верю в тебя, — я улыбнулась, поправляя выбившиеся темные пряди. Мне уже было не остановить надежду, которая поселилась глубоко в сердце. И в этот раз я знала, что провал ударит по мне сильнее, чем стрела или любое другое оружие. Потому что треск разбившейся надежды слышен даже в самой кромешной тишине.
Маг лишь вымученно улыбнулся.
— Мне не понять, что для тебя значит мама. Ведь моя семья добровольно отказалась заботиться и волноваться обо мне. Даже будь со мной не все в порядке, им было бы все равно. — Он пожал плечами, но этот жест был слишком обреченным и болезненным, будто он пытался доказать всем что это его не задевает, но это было ложью. — Так что я завидую черной завистью тебе и твоей матери, и вашим отношениям. Наверно будь у меня такая семья все было бы по-другому…
— Они не заслуживают тебя, — произнесла я, единственную известную мне правду. В этом я была уверена, как ни в чем другом. Мне показалось, будто я прочувствовала всю боль Ланса как свою собственную. И насколько он был сильным человеком, если мог носить все это в себе и не сломаться? А может я встретила его уже поломанным?
Голос Имельды отвлек меня от тяжелых мыслей. Я улыбнулась вопреки тяжести в груди и страху разочарования.
— Поторопимся, — она протянула плащи, которые скрывали нас от любопытных глаз. Щелкнула пальцами и вмиг перед нами вновь предстала сварливая уродливая старуха. — Держитесь на расстоянии, и не привлекайте внимания, — заскрипел старческий голос, который был пропитан песком и ненавистью. Хищные глаза подмигнули, и мы покинули уютный домик доброй волшебницы.
Мы двигались словно тени по людным улицам. Меня съедало любопытство, но я знала, что нельзя поднимать голову. Может когда-нибудь я снова попаду в это место, только не как жертва преследователей, а свободная девушка. Имельда ковыляла впереди, шикая на прохожих и размахивая костылем. Полулюди и существа с брезгливостью отскакивали в стороны, пытаясь поскорее избавиться от мерзкой старухи. А нам это было только на руку, к двум путникам в плащах было меньше внимания. Мы петляли по закоулкам и узким улочкам, я сбилась с пути и наврятли бы нашла дорогу назад, а Имельда умело заметала следы и путала тех, кто вздумает за нами следить.
Мы хранили молчание, хотя мне так и хотелось кричать от восторга от того, что я видела, едва поднимая глаза. Буйство красок и дурманящий запах жизни здесь так сильно отличался от серости людских городов. Казалось, что этот магический мирок создан из света и добра, каждый прохожий был одет в яркие одежды, всюду пестрели цветы и ленты. Гул голосов и смеха сливался в одну мелодию, завораживающую слух.
— Чем они занимаются? Как зарабатывают себе на жизнь? — шепчу я Лансу, рассматривая жителей таверны «Две совы».
— Как и люди, делают то, что умеют лучше всего. В основном это магия. Здесь много целителей и предсказателей и конечно стихийников, как и я. Они работают на благо города, восстанавливают дома, орошают посевы, регулируют погоду. Есть и обычные профессии, не требующие особых дарований. Такую работу выполняют обычно полукровки и низшие маги.
— Полукровки?
— Создания наполовину магические наполовину человеческие. Это довольно обыденное явление, — Ланс пожимает плечами, пристально наблюдая за окружающей обстановкой.
— Значит, книги все же отчасти правдивы.
— Всегда найдутся безумцы, решившие что, рассказав правду о нас обычным людям, они станут героями и первооткрывателями. — Маг смахивает с плаща желтую пыльцу какого-то цветка. — Но на самом же деле их признают сумасшедшими. Не просто заставить толпу поверить словам без доказательств. Даже тебе все еще тяжело осознать, что все происходящее реальность.
Я усмехнулась, переключая свое внимание на зеленеющую впереди рощу. Рука невольно сжала кулон, все еще остающийся холодным.
— Почти пришли, — проскрипела Имельда. Для старухи с тростью она была довольно проворной, но слава Создателю, никто не обращал на это внимания. Гул города удалялся, оставляя нас наедине с безмятежностью молодого леса.
— С некоторых пор я не люблю леса, — произнесла я, хватаясь за рукоять кинжала. Я отказывалась его выбрасывать, потому что он напоминал о совершенном мной поступке, который еще не скоро перестанет являться мне в кошмарах. Но я надеялась, что мне не придется причинять никому боль снова.
Ланс повернулся ко мне, и в его голубых глазах я прочла поддержку и понимание. Он один знал, что произошло и почему это терзает меня. Маг сжал мою руку, отчего я невольно вздрогнула. В этом простом жесте было много нежности и заботы, я растворилась в этом моменте едва расслышав тихий восторженный шепот Имельды:
— Это оно…
Глава 9
Не успела я как следует рассмотреть место, где Лансу предстояло связаться с мамой, как произошло нечто странное. Голова резко закружилась и начала пульсировать. Я сжала ее ладонями крепко зажмуриваясь. Голоса Имельды и Ланса отдалялись и пробивались ко мне будто сквозь толщу воды, а потом и вовсе исчезли.
Я открыла глаза. Меня накрыл вакуум. Пугающая тишина сковала тело страхом. Я чувствовала будто меня вытолкнули в какое-то другое место, будто там в чаще осталось лишь моя оболочка. А здесь…
Темнота сменилась очертаниями древнего зала. Избитые временем колонны уходили под округлый потолок, на котором были нарисованы странные существа и картины былых сражений. Лепка потрескалась и местами позеленела. Каменный пол под ногами представлял собой разрушенный круг из осколков. Здесь пахло позабытой древностью, каждый вдох давался с трудом. Но еще больше здесь ощущалась сила. Необузданная, первородная. Она давила на плечи и кружила голову. Каждый камешек и рисунок здесь были пропитаны магией. Я поняла это мгновенно, будто сейчас являлась частью этой силы.
А потом из темноты выплыли тени.
Постепенно они обретали форму становясь грациозными стройными женщинами. Я зашла за колонну, прячась в тени. Самая высокая из них с белой косой, которая доставала ей до лодыжек, встала в центре зала. Ее темные глаза резко выделялись на фоне бледной кожи. Вторая женщина в ярких красных одеждах и волосами цвета смоли, которые завивались крупными локонами, развернула книгу, бережно поглаживая пожелтевшие страницы. Эта книга была настолько древней, что ее листы дрожали в сумрачном свете свечей, они истончались с каждым прикосновением, сыпались кусочки пергамента, превращаясь в пыль. Но женщина в красном будто не замечала этого. Она держала книгу, словно это был желанный младенец.
Я обратила внимание на третью женщину. Она выглядела хрупкой и нежной, ее лицо напоминало королевский лик, золотые волосы венчала тонкая черная диадема. Она сжимала в одной руке склянку с черным порошком, а в другой изящный кинжал. Я почти перестала дышать, наблюдая за этой странной сценой.
— Пути назад уже не будет… — прошептала черноволосая женщина и в ее голосе не было ни капли страха.
— Они уже близко, у нас нет времени на пустые сомнения, — возразила ей другая, поправляя белую косу.
— Это единственное правильное решение. Его нам нашептали сами боги, Карин. — улыбнулась королева, сжимая плечо женщины в красных одеждах.
