- Я решила сварить зелье, чтобы подмешать его в пиво страже, охраняющей Каменную башню. Сегодня ночью мы поймаем пирата Бармута Барабулью и узнаем о заговоре, который злодеи состроили против принца. Потом я слетаю в Каменную башню, опою стражу, и еще до рассвета мои папа и мама будут дома. А когда принц коронуется, то сумеет защитить и их, и меня. Главное – успеть, пока не случилось беды.
- Что за чушь ты несешь? – рассердился Равион, угрожающе размахивая шпагой перед ее носом. – Какие могут быть заговорщики, кроме герцогини и твоего деда? Да и принц заодно с ними, это же ясно!
- Это ты несешь чушь! – возмутилась Тая. – Я только и жду, когда принц коронуется, чтобы папа и мама вернулись домой. Если кто и составил против него заговор, то только такие разбойники и самозванцы, как ты и пират Бармут!
Равион озадаченно понюхал тряпицу на горлышке бутылки.
- Тебя нельзя оставлять с этим зельем, - решительно заявил он. – Ты не ведаешь, что творишь.
- Оно мое! – резко поднялась Тая.
На звук ее голоса прилетел Шептун. Цветочная пыльца так густо облепила ворсинки на боках шершня, что он стал похож на ком сладкой ваты, обвалянной в сахарной пудре. Тая перекинула сумку с бутылкой через седло и потянулась за той, что осталась в руках игруна.
- Отдай! – потребовала она.
- Еще чего! – насмешливо вымолвил Равион.
Неожиданно кусты у него за спиной зашуршали, и из них показалась хвостатая шапка егеря. Морщинистое лицо с черной бородой расплылось в улыбке. Пожилой охранник выскочил, набросился на спину Равиону, сдавил крылья и схватил его за руку, в которой ходила ходуном шпага.
- Ай! – вскричал Равион, почувствовав, как пронзило болью сломанное крыло.
Шпага выпала у него из руки на траву. Тая немедленно подскочила, подобрала ее и запрыгнула в седло.
- Стой! Куда? Вы оба арестованы! – крикнул ей егерь.
Но Тая не стала его слушать и саданула пятками по бокам Шептуна. Шершень взмыл в воздух. Вторая бутылка с зельем осталась у Равиона – тот орудовал ей, как дубиной, пытаясь отбиться от егеря. Тая сделала круг над его головой, но приблизиться к двум драчунам не рискнула.
- Погоди! У меня остались вопросы! – закричал Равион ей вслед.
Кое-как отбившись от егеря, он взлетел и попытался догнать ее, но сломанное крыло и тяжелая бутыль в руках мешали ему передвигаться. Тая натянула уздечку и направила шершня к выходу из долины. Краем уха она уловила жужжание у себя за спиной – это егерь поднимал в воздух своего летуна. Не оглядываясь, она помчалась вперед, надеясь, что успеет первой выбраться из этого заповедного края.
Путь из Цветочного леса в гостиницу «Край света» оказался неблизким – пришлось облететь стороной столицу на вздымающемся нагорье и проскочить мимо кладбища разбитых кораблей, остовы которых внушали Тае безотчетный страх.
Светозара уже начинала тонуть в туманной дымке за горизонтом, ее лучи из голубовато-белых становились золотыми, а под конец начали наливаться багрянцем. Хорошо, что светили они прямо в спину – ведь постоялый двор Чумаданио Хрюнкеля располагался на восточной оконечности острова.
Шептун с наездницей отбрасывал длинную тень, которая скользила по лугам и скалистым нагорьям, как извивающаяся змейка.
Когда Тая добралась до трактира, созвездие Лебедя, состоящее из двенадцати ярких звезд, уже расправляло крылья на темнеющем небосводе, а значит, времени было никак не меньше десяти часов вечера.
Двор словно вымер, и путница даже подумала, что все куда-то пропали. Но тишина оказалась обманчивой – стоило ей заглянуть в обеденный зал, как сразу со всех сторон на нее бросились рыцари в шлемах и тяжелых доспехах.
- Перестаньте! Вы что? Это же моя внучка! – загремел над ухом возмущенный голос адмирала.
Самый могучий из рыцарей снял шлем с волосяным гребнем, из-под которого показалась огненно-рыжая шевелюра, похожая на львиную гриву.
- Святая луна! Что ты делаешь, девочка? – склонился к ней Дили Драй. – Мы же в засаде. Нельзя лезть зверю в пасть и думать, что тебе ничего не грозит.
Тепаш Глинт перестал размахивать мечом, а Килимон Кардасар виновато спрятал булаву, которой едва не заехал Тае по макушке. Адмирал отвел внучку в угол и строго сказал:
- Таисса, тебе тут не место. Засада на преступника – не игрушка.
В голове у Таи пронеслось, что если дед отошлет ее домой, то вся затея сорвется. Освободить папу и маму из Каменной башни удастся лишь в том случае, если наутро за них вступится принц. Но против принца состроен заговор, о котором до сих пор ничего не известно. Тот, кто убил слугу, наверняка будет покушаться и на господина. Как сможет Леммонт ее защитить, если над ним самим нависла опасность?
План выглядел стройно: поймать Бармута Барабулью, разоблачить заговор против принца, опоить сонным зельем стражу, вернуть домой родителей с братом и дождаться, пока Леммонт помилует их. Но, сидя дома, она до утра не узнает результатов поимки пирата, а потом будет уже слишком поздно.
Поэтому Тая ужасно разволновалась и решила приложить все силы, чтобы остаться. Она доверительно погладила деда по рукаву его черного кителя, заглянула в суровые, цвета пасмурной тучи, глаза, и как можно убедительнее произнесла:
- Я не маленькая, могу за себя постоять. У Ярна нет друзей, кроме нас, и я так же хочу уберечь его, как и ты!
В доказательство она выхватила шпагу и продемонстрировала несколько финтов, которым научил ее мэтр Валлонио Рош, известный в городе фехтовальщик. Адмирал сам приглашал мэтра, и не мог отрицать, что его уроки дали отличный результат.
- А ведь и правда, - вмешался в разговор Дили Драй, задумчиво разглядывая игрунью. – Мы не можем показаться пирату на глаза, он нас сразу заметит и даст деру. За его прибытием должен наблюдать кто-то, не вызывающий подозрений. Кроме этой сударыни, у нас никого больше нет. Она пригодится.
- За пиратом будет следить трактирщик, - не уступал адмирал.
- А кто будет следить за самим трактирщиком? – возразил Дили Драй. – Переоденем это юное создание служанкой. Случайные посетители не заметят подвоха.
- Наследницу знатной фамилии? Служанкой? – оскорбился Тар. – Барон, вы забываете, что моя внучка принадлежит к роду графов Чернорунных.
- Но это же нужно для дела! – попыталась умилостивить его Тая. – Разве мы не готовы на все, если этого требует служба?
Тая знала своего деда: интересы службы он ставил превыше всего. И аргумент сработал. Пожилой адмирал нехотя развернулся на каблуках, и, не сказав ни слова, вышел на лестницу.
- Отлично! – деловито начал распоряжаться Драй. – Для начала переоденься. Все, что нужно, найдешь в подсобке. Не спускай глаз с трактирщика: если заметишь, что хозяин гостю подмигивает, шепчется с ним, или делает непонятные знаки – сразу зови нас. Мы ждем на верхнем этаже, в комнатах. Все понятно?
Тая едва дождалась, когда рыцари скроются. Деревянные половицы заскрипели под их сапогами прямо над головой – в гостиничных номерах, расположенных на втором этаже. Она нашла в подсобке подходящий халат и засаленный фартук, которые скрыли ее расшитую узорами сорочку с широкими рукавами и видавшие виды лосины, в каких разгуливали дворяне и чуть реже – дворянки, особенно молодые.
Засада превращалась для Таи в увлекательную игру. Она так вошла в роль прислуги, что принялась старательно вытирать столы, чем заслужила одобрение трактирщика.
Чумаданио Хрюнкель расхаживал по залу, ужасно довольный собой. Он дважды пересказал своей добровольной помощнице историю о том, что ему первым посчастливилось принять его высочество Леммонта Ярна на своем постоялом дворе, за что принц пожаловал его высоким званием привилегированного поставщика королевского двора.
- Представляешь? – голосил он, закатывая глаза и всплескивая пухлыми ручками. – Уже совсем скоро его высочество превратится в короля, а я – в его основного кормильца. Такая удача выпадает раз в жизни. Каким важным человеком, должно быть, я стану! Сойдусь со знатными господами, буду с ними на короткой ноге. А какие барыши это сулит! Ох, и заживу же я!
Неожиданно словоизлияния трактирщика прервались. Половицы над головой заскрипели так, что он поднял голову и разинул рот. Рыжая грива Дили Драя высунулась из темного прохода, ведущего на лестницу, и рыцарь сдавленно прошипел:
- Приготовиться! У нас гости!
Чумаданио побледнел и бросился на крыльцо, Тая выскочила за ним.
На улице уже успело стемнеть. По бархатно-черному небосводу безмолвно катились три луны, заливая двор призрачным светом. Их серебристых лучей едва хватало, чтобы различать очертания улья, амбара и спрятавшейся за ними медуши – деревянной башенки, приспособленной под хранение бочек с пивом и медовухой. Подходы к медуше, притулившейся в дальнем углу двора, перекрывала поварня – широкий кухонный павильон, в котором готовили еду для постояльцев трактира.
В ворота, нарочно оставленные распахнутыми на всю ночь, вкатилась, громыхая колесами, грузовая телега. Высокий возница натягивал вожжи, управляя здоровенным мохнатым пауком, который ее тащил. Рядом с возницей болтал ногами какой-то неприглядный оборвыш, по всему видать, грузчик. Их лица скрывались в тени, падающей от забора и высоких ворот, так что разглядеть их Тае не удалось.
Чумаданио суматошно метнулся к ним, схватил паука под уздцы и потянул в дальний конец двора, к медуше.
- Сюда нельзя! – нервно загомонил он. – Чего так поздно приперлись? На дворе уже ночь, мало ли кто шляется по окрестностям в такую темень!
Серебристые лучики маленьких лун едва прорезали тьму, но Тая все же заметила, что повозка подкатила не со стороны гавани, остающейся пустой и безмолвной, а со стороны города. Чумаданио обернулся и судорожно замахал на нее ладонями – по-видимому, он не хотел, чтобы приезжие заметили незнакомую фигуру. Тая поспешила обратно, в обеденный зал, и принялась зажигать свечи в подсвечниках, расставляя их на столах, так что в трактире стало светло, почти как днем.
Дили Драй выглянул из-за барной стойки и тревожно спросил:
- Что, явился пират?
- Кажется, это не он, - беспечно ответила Тая. – Подъехали какие-то оборванцы на сухопутной телеге.
- Похоже на ложную тревогу, - заключил адмирал, спустившийся по лестнице в сопровождении оставшихся рыцарей.
В зал вбежал Чумаданио Хрюнкель. Он нервничал и суетился, по лицу его стекали капельки пота, и он поминутно вытирал их засаленным подолом фартука.
- Кто там? Бармут? – спросил Драй.
- Что вы, сударь! – замахал на него Чумаданио. – Для Бармута слишком рано, тот не явится раньше полуночи, а до нее еще полтора часа. Это из герцогского дворца прислали возницу и грузчика за провизией для вечернего пира. Я ведь теперь, как вы знаете, поставщик провианта к столу принца Леммонта. Его высочество собрался почтить городскую стражу, доблестные воины коей первыми встретили и сопроводили его. Нынче цензурион Жмых и его подчиненные пируют в палатах, вот его высочество и прислал за медовухой, которая у меня, как известно, лучшая в округе.
- Посторонние не должны знать, что в трактире засада, - сказал адмирал.
- Не извольте беспокоиться! – дребезжащим голосом заверил трактирщик. – Я проводил их в медушу, оттуда они ничего не разглядят.
- Отлично! – одобрил его действия Дили Драй. – Держись уверенней, и ты заслужишь наше доверие.
- Вы бы вернулись в верхние комнатки, господа, - заискивающе попросил Чумаданио. – А я приведу в зал возницу, покажу ему, что тут все, как обычно. Он с дороги оголодал, просит его подкормить. Будет подозрительно, если я ему откажу.
- В самом деле, вернемся. Таисса, держись в стороне и не лезь на глаза, - распорядился Тар.
Рыцари с адмиралом спрятались в номерах и затихли. Тая зашла за барную стойку, убедилась, что под ней больше никто не скрывается, и начала нарезать кусочками копченый окорок, предусмотрительно подготовленный трактирщиком.
Чумаданио вскоре вернулся с возницей – здоровенным верзилой на целую голову выше Таи, одетым в обноски.
- Эй, прислуга! – высокомерно распорядился трактирщик, входя в роль. – Подай пива нашему почтенному гостю Голодранио Кукселю. И пожевать что-нибудь сообрази. Давай-давай, пошевеливайся, зря я что ли тебя нанимал?
Тая едва не прыснула со смеху. Игра в простушку ужасно ее забавляла, и она принялась наливать пиво из бочки и раскладывать снедь по тарелкам с таким усердием, что требовательному хозяину не к чему было придраться.
- Какая миленькая у тебя помощница, - заметил Голодранио Куксель. – Новенькая?
- Да, только сегодня свалилась на мою голову, - буркнул трактирщик.
- И улыбка у нее такая приятная. Где ты ее подобрал?
Тае пришлось зажать рот ладошкой, чтобы не расхохотаться. Она поставила перед гостем кружку с пенистым пивом и сгрузила с подноса тарелки с пахучими ломтиками окорока. Голодранио отхлебнул, причмокнул от удовольствия и сказал:
- Клянусь, это лучшее пиво на острове!
- Еще бы! Я понимаю в нем толк, - с достоинством подтвердил Чумаданио. – Мне нужно отлучиться, чтобы отгрузить бочки. Оставляю вас тут одних. У вас ведь ничего не случится, пока меня нет?
И он с сомнением оглядел Таю, игриво стреляющую зелеными глазками.
- Ступай-ступай, - успокоил его Голодранио. – Мой грузчик все пересчитает. Он знает, сколько бочек принять и куда их поставить.
Едва за трактирщиком захлопнулась дверь, как высоченный верзила поманил к себе Таю корявым пальцем и, растянув губы в улыбке, спросил:
- Эй, красотка, подойди-ка поближе. Как тебя звать-величать?
На этот раз природная сообразительность подвела Таю: называть свое настоящее имя она не хотела, а придумать вымышленное до сих пор не приходило ей в голову. Растерявшись, она замялась и прикусила губу. Голодранио потянулся к ней лапой, похожей на древесный сук, и попытался ухватить за край фартука. Тая отступила и спросила:
- Может, еще пива?
- Не откажусь! – согласился гость.
Он подал ей кружку, из которой успел отпить половину. Тая отошла за стойку и, нервничая и кусая губы, начала откручивать кран на пивной бочке. Неожиданно ее взгляд упал на бутылку с сонным зельем, которую она спрятала среди сосудов с настойками и медовухой. Она вспомнила, что до сих пор не испытала свое варево на взрослых игрунах. Без этого соваться в Каменную башню было слишком рискованно – никто не знает, как только что приготовленный напиток подействует на сильных стражников, привыкших стоять в карауле в ночную смену.
Тая выудила бутылку, сняла с нее тряпочку, и незаметно плеснула несколько глотков в кружку Кукселя, а затем, чтобы скрыть следы, долила ее пивом до самого верха. Обильная пена зашипела и потекла через край. Куксель с готовностью схватил кружку и жадно припал к ней, осушив одним духом до дна.
- Ну, иди ко мне! – сказал он, вытирая пену с обвисших усов.
Тая попятилась. Возница схватил ее за талию и потянул к себе. Тая возмущенно шлепнула его по руке и отскочила. Голодранио расхохотался, облизнулся и гаркнул:
- При виде такой красоты у меня аппетит разыгрался. А на-ка, принеси еще окорока, да побольше!
Дева воспользовалась случаем и отошла подальше. Она старалась не возвращаться как можно дольше и делала вид, что тщательно режет мясо и сыр. Когда две тарелки наполнились, она подошла к Кукселю и увидела, что он спит, уронив голову в лужицу пива.
- Что за чушь ты несешь? – рассердился Равион, угрожающе размахивая шпагой перед ее носом. – Какие могут быть заговорщики, кроме герцогини и твоего деда? Да и принц заодно с ними, это же ясно!
- Это ты несешь чушь! – возмутилась Тая. – Я только и жду, когда принц коронуется, чтобы папа и мама вернулись домой. Если кто и составил против него заговор, то только такие разбойники и самозванцы, как ты и пират Бармут!
Равион озадаченно понюхал тряпицу на горлышке бутылки.
- Тебя нельзя оставлять с этим зельем, - решительно заявил он. – Ты не ведаешь, что творишь.
- Оно мое! – резко поднялась Тая.
На звук ее голоса прилетел Шептун. Цветочная пыльца так густо облепила ворсинки на боках шершня, что он стал похож на ком сладкой ваты, обвалянной в сахарной пудре. Тая перекинула сумку с бутылкой через седло и потянулась за той, что осталась в руках игруна.
- Отдай! – потребовала она.
- Еще чего! – насмешливо вымолвил Равион.
Неожиданно кусты у него за спиной зашуршали, и из них показалась хвостатая шапка егеря. Морщинистое лицо с черной бородой расплылось в улыбке. Пожилой охранник выскочил, набросился на спину Равиону, сдавил крылья и схватил его за руку, в которой ходила ходуном шпага.
- Ай! – вскричал Равион, почувствовав, как пронзило болью сломанное крыло.
Шпага выпала у него из руки на траву. Тая немедленно подскочила, подобрала ее и запрыгнула в седло.
- Стой! Куда? Вы оба арестованы! – крикнул ей егерь.
Но Тая не стала его слушать и саданула пятками по бокам Шептуна. Шершень взмыл в воздух. Вторая бутылка с зельем осталась у Равиона – тот орудовал ей, как дубиной, пытаясь отбиться от егеря. Тая сделала круг над его головой, но приблизиться к двум драчунам не рискнула.
- Погоди! У меня остались вопросы! – закричал Равион ей вслед.
Кое-как отбившись от егеря, он взлетел и попытался догнать ее, но сломанное крыло и тяжелая бутыль в руках мешали ему передвигаться. Тая натянула уздечку и направила шершня к выходу из долины. Краем уха она уловила жужжание у себя за спиной – это егерь поднимал в воздух своего летуна. Не оглядываясь, она помчалась вперед, надеясь, что успеет первой выбраться из этого заповедного края.
Прода от 26.07.2022, 10:48
Глава 8. Засада
Путь из Цветочного леса в гостиницу «Край света» оказался неблизким – пришлось облететь стороной столицу на вздымающемся нагорье и проскочить мимо кладбища разбитых кораблей, остовы которых внушали Тае безотчетный страх.
Светозара уже начинала тонуть в туманной дымке за горизонтом, ее лучи из голубовато-белых становились золотыми, а под конец начали наливаться багрянцем. Хорошо, что светили они прямо в спину – ведь постоялый двор Чумаданио Хрюнкеля располагался на восточной оконечности острова.
Шептун с наездницей отбрасывал длинную тень, которая скользила по лугам и скалистым нагорьям, как извивающаяся змейка.
Когда Тая добралась до трактира, созвездие Лебедя, состоящее из двенадцати ярких звезд, уже расправляло крылья на темнеющем небосводе, а значит, времени было никак не меньше десяти часов вечера.
Двор словно вымер, и путница даже подумала, что все куда-то пропали. Но тишина оказалась обманчивой – стоило ей заглянуть в обеденный зал, как сразу со всех сторон на нее бросились рыцари в шлемах и тяжелых доспехах.
- Перестаньте! Вы что? Это же моя внучка! – загремел над ухом возмущенный голос адмирала.
Самый могучий из рыцарей снял шлем с волосяным гребнем, из-под которого показалась огненно-рыжая шевелюра, похожая на львиную гриву.
- Святая луна! Что ты делаешь, девочка? – склонился к ней Дили Драй. – Мы же в засаде. Нельзя лезть зверю в пасть и думать, что тебе ничего не грозит.
Тепаш Глинт перестал размахивать мечом, а Килимон Кардасар виновато спрятал булаву, которой едва не заехал Тае по макушке. Адмирал отвел внучку в угол и строго сказал:
- Таисса, тебе тут не место. Засада на преступника – не игрушка.
В голове у Таи пронеслось, что если дед отошлет ее домой, то вся затея сорвется. Освободить папу и маму из Каменной башни удастся лишь в том случае, если наутро за них вступится принц. Но против принца состроен заговор, о котором до сих пор ничего не известно. Тот, кто убил слугу, наверняка будет покушаться и на господина. Как сможет Леммонт ее защитить, если над ним самим нависла опасность?
План выглядел стройно: поймать Бармута Барабулью, разоблачить заговор против принца, опоить сонным зельем стражу, вернуть домой родителей с братом и дождаться, пока Леммонт помилует их. Но, сидя дома, она до утра не узнает результатов поимки пирата, а потом будет уже слишком поздно.
Поэтому Тая ужасно разволновалась и решила приложить все силы, чтобы остаться. Она доверительно погладила деда по рукаву его черного кителя, заглянула в суровые, цвета пасмурной тучи, глаза, и как можно убедительнее произнесла:
- Я не маленькая, могу за себя постоять. У Ярна нет друзей, кроме нас, и я так же хочу уберечь его, как и ты!
В доказательство она выхватила шпагу и продемонстрировала несколько финтов, которым научил ее мэтр Валлонио Рош, известный в городе фехтовальщик. Адмирал сам приглашал мэтра, и не мог отрицать, что его уроки дали отличный результат.
- А ведь и правда, - вмешался в разговор Дили Драй, задумчиво разглядывая игрунью. – Мы не можем показаться пирату на глаза, он нас сразу заметит и даст деру. За его прибытием должен наблюдать кто-то, не вызывающий подозрений. Кроме этой сударыни, у нас никого больше нет. Она пригодится.
- За пиратом будет следить трактирщик, - не уступал адмирал.
- А кто будет следить за самим трактирщиком? – возразил Дили Драй. – Переоденем это юное создание служанкой. Случайные посетители не заметят подвоха.
- Наследницу знатной фамилии? Служанкой? – оскорбился Тар. – Барон, вы забываете, что моя внучка принадлежит к роду графов Чернорунных.
- Но это же нужно для дела! – попыталась умилостивить его Тая. – Разве мы не готовы на все, если этого требует служба?
Тая знала своего деда: интересы службы он ставил превыше всего. И аргумент сработал. Пожилой адмирал нехотя развернулся на каблуках, и, не сказав ни слова, вышел на лестницу.
- Отлично! – деловито начал распоряжаться Драй. – Для начала переоденься. Все, что нужно, найдешь в подсобке. Не спускай глаз с трактирщика: если заметишь, что хозяин гостю подмигивает, шепчется с ним, или делает непонятные знаки – сразу зови нас. Мы ждем на верхнем этаже, в комнатах. Все понятно?
Тая едва дождалась, когда рыцари скроются. Деревянные половицы заскрипели под их сапогами прямо над головой – в гостиничных номерах, расположенных на втором этаже. Она нашла в подсобке подходящий халат и засаленный фартук, которые скрыли ее расшитую узорами сорочку с широкими рукавами и видавшие виды лосины, в каких разгуливали дворяне и чуть реже – дворянки, особенно молодые.
Засада превращалась для Таи в увлекательную игру. Она так вошла в роль прислуги, что принялась старательно вытирать столы, чем заслужила одобрение трактирщика.
Чумаданио Хрюнкель расхаживал по залу, ужасно довольный собой. Он дважды пересказал своей добровольной помощнице историю о том, что ему первым посчастливилось принять его высочество Леммонта Ярна на своем постоялом дворе, за что принц пожаловал его высоким званием привилегированного поставщика королевского двора.
- Представляешь? – голосил он, закатывая глаза и всплескивая пухлыми ручками. – Уже совсем скоро его высочество превратится в короля, а я – в его основного кормильца. Такая удача выпадает раз в жизни. Каким важным человеком, должно быть, я стану! Сойдусь со знатными господами, буду с ними на короткой ноге. А какие барыши это сулит! Ох, и заживу же я!
Неожиданно словоизлияния трактирщика прервались. Половицы над головой заскрипели так, что он поднял голову и разинул рот. Рыжая грива Дили Драя высунулась из темного прохода, ведущего на лестницу, и рыцарь сдавленно прошипел:
- Приготовиться! У нас гости!
Чумаданио побледнел и бросился на крыльцо, Тая выскочила за ним.
На улице уже успело стемнеть. По бархатно-черному небосводу безмолвно катились три луны, заливая двор призрачным светом. Их серебристых лучей едва хватало, чтобы различать очертания улья, амбара и спрятавшейся за ними медуши – деревянной башенки, приспособленной под хранение бочек с пивом и медовухой. Подходы к медуше, притулившейся в дальнем углу двора, перекрывала поварня – широкий кухонный павильон, в котором готовили еду для постояльцев трактира.
В ворота, нарочно оставленные распахнутыми на всю ночь, вкатилась, громыхая колесами, грузовая телега. Высокий возница натягивал вожжи, управляя здоровенным мохнатым пауком, который ее тащил. Рядом с возницей болтал ногами какой-то неприглядный оборвыш, по всему видать, грузчик. Их лица скрывались в тени, падающей от забора и высоких ворот, так что разглядеть их Тае не удалось.
Чумаданио суматошно метнулся к ним, схватил паука под уздцы и потянул в дальний конец двора, к медуше.
- Сюда нельзя! – нервно загомонил он. – Чего так поздно приперлись? На дворе уже ночь, мало ли кто шляется по окрестностям в такую темень!
Серебристые лучики маленьких лун едва прорезали тьму, но Тая все же заметила, что повозка подкатила не со стороны гавани, остающейся пустой и безмолвной, а со стороны города. Чумаданио обернулся и судорожно замахал на нее ладонями – по-видимому, он не хотел, чтобы приезжие заметили незнакомую фигуру. Тая поспешила обратно, в обеденный зал, и принялась зажигать свечи в подсвечниках, расставляя их на столах, так что в трактире стало светло, почти как днем.
Дили Драй выглянул из-за барной стойки и тревожно спросил:
- Что, явился пират?
- Кажется, это не он, - беспечно ответила Тая. – Подъехали какие-то оборванцы на сухопутной телеге.
- Похоже на ложную тревогу, - заключил адмирал, спустившийся по лестнице в сопровождении оставшихся рыцарей.
В зал вбежал Чумаданио Хрюнкель. Он нервничал и суетился, по лицу его стекали капельки пота, и он поминутно вытирал их засаленным подолом фартука.
- Кто там? Бармут? – спросил Драй.
- Что вы, сударь! – замахал на него Чумаданио. – Для Бармута слишком рано, тот не явится раньше полуночи, а до нее еще полтора часа. Это из герцогского дворца прислали возницу и грузчика за провизией для вечернего пира. Я ведь теперь, как вы знаете, поставщик провианта к столу принца Леммонта. Его высочество собрался почтить городскую стражу, доблестные воины коей первыми встретили и сопроводили его. Нынче цензурион Жмых и его подчиненные пируют в палатах, вот его высочество и прислал за медовухой, которая у меня, как известно, лучшая в округе.
- Посторонние не должны знать, что в трактире засада, - сказал адмирал.
- Не извольте беспокоиться! – дребезжащим голосом заверил трактирщик. – Я проводил их в медушу, оттуда они ничего не разглядят.
- Отлично! – одобрил его действия Дили Драй. – Держись уверенней, и ты заслужишь наше доверие.
- Вы бы вернулись в верхние комнатки, господа, - заискивающе попросил Чумаданио. – А я приведу в зал возницу, покажу ему, что тут все, как обычно. Он с дороги оголодал, просит его подкормить. Будет подозрительно, если я ему откажу.
- В самом деле, вернемся. Таисса, держись в стороне и не лезь на глаза, - распорядился Тар.
Рыцари с адмиралом спрятались в номерах и затихли. Тая зашла за барную стойку, убедилась, что под ней больше никто не скрывается, и начала нарезать кусочками копченый окорок, предусмотрительно подготовленный трактирщиком.
Чумаданио вскоре вернулся с возницей – здоровенным верзилой на целую голову выше Таи, одетым в обноски.
- Эй, прислуга! – высокомерно распорядился трактирщик, входя в роль. – Подай пива нашему почтенному гостю Голодранио Кукселю. И пожевать что-нибудь сообрази. Давай-давай, пошевеливайся, зря я что ли тебя нанимал?
Тая едва не прыснула со смеху. Игра в простушку ужасно ее забавляла, и она принялась наливать пиво из бочки и раскладывать снедь по тарелкам с таким усердием, что требовательному хозяину не к чему было придраться.
- Какая миленькая у тебя помощница, - заметил Голодранио Куксель. – Новенькая?
- Да, только сегодня свалилась на мою голову, - буркнул трактирщик.
- И улыбка у нее такая приятная. Где ты ее подобрал?
Тае пришлось зажать рот ладошкой, чтобы не расхохотаться. Она поставила перед гостем кружку с пенистым пивом и сгрузила с подноса тарелки с пахучими ломтиками окорока. Голодранио отхлебнул, причмокнул от удовольствия и сказал:
- Клянусь, это лучшее пиво на острове!
- Еще бы! Я понимаю в нем толк, - с достоинством подтвердил Чумаданио. – Мне нужно отлучиться, чтобы отгрузить бочки. Оставляю вас тут одних. У вас ведь ничего не случится, пока меня нет?
И он с сомнением оглядел Таю, игриво стреляющую зелеными глазками.
- Ступай-ступай, - успокоил его Голодранио. – Мой грузчик все пересчитает. Он знает, сколько бочек принять и куда их поставить.
Едва за трактирщиком захлопнулась дверь, как высоченный верзила поманил к себе Таю корявым пальцем и, растянув губы в улыбке, спросил:
- Эй, красотка, подойди-ка поближе. Как тебя звать-величать?
На этот раз природная сообразительность подвела Таю: называть свое настоящее имя она не хотела, а придумать вымышленное до сих пор не приходило ей в голову. Растерявшись, она замялась и прикусила губу. Голодранио потянулся к ней лапой, похожей на древесный сук, и попытался ухватить за край фартука. Тая отступила и спросила:
- Может, еще пива?
- Не откажусь! – согласился гость.
Он подал ей кружку, из которой успел отпить половину. Тая отошла за стойку и, нервничая и кусая губы, начала откручивать кран на пивной бочке. Неожиданно ее взгляд упал на бутылку с сонным зельем, которую она спрятала среди сосудов с настойками и медовухой. Она вспомнила, что до сих пор не испытала свое варево на взрослых игрунах. Без этого соваться в Каменную башню было слишком рискованно – никто не знает, как только что приготовленный напиток подействует на сильных стражников, привыкших стоять в карауле в ночную смену.
Тая выудила бутылку, сняла с нее тряпочку, и незаметно плеснула несколько глотков в кружку Кукселя, а затем, чтобы скрыть следы, долила ее пивом до самого верха. Обильная пена зашипела и потекла через край. Куксель с готовностью схватил кружку и жадно припал к ней, осушив одним духом до дна.
- Ну, иди ко мне! – сказал он, вытирая пену с обвисших усов.
Тая попятилась. Возница схватил ее за талию и потянул к себе. Тая возмущенно шлепнула его по руке и отскочила. Голодранио расхохотался, облизнулся и гаркнул:
- При виде такой красоты у меня аппетит разыгрался. А на-ка, принеси еще окорока, да побольше!
Дева воспользовалась случаем и отошла подальше. Она старалась не возвращаться как можно дольше и делала вид, что тщательно режет мясо и сыр. Когда две тарелки наполнились, она подошла к Кукселю и увидела, что он спит, уронив голову в лужицу пива.
