Вендоры успевало в большинстве случаев принять превентивные меры и отреагировать до того, как события принимали ужасные формы, но несколько предшественников его императорского величества Йозефа-Кристиана были не столь дальновидны.
Аркадия традиционно не оставалась в стороне, а то и выступала в числе организаторов очередной антиправительственной волны — сюда идеи проникали даже раньше, чем в столицу, здесь же когда-то располагался один из центров крупнейшего заговора в новой истории Вендоры. И когда-то именно в этом прекрасном южном городе слишком буквальный смысл обрело выражение «кровь затопила улицы». Выжившим остались воспоминания очевидцев, со временем превратившиеся в страшные сказки, архивные документы и мемуары. У Пауля Герента, к примеру, путь был именно таким, от уличных баек о капитане Толлере до чтения его воспоминаний — Конрад Толлер, что редко бывает у представителей этой профессии, дожил до старости и умер в собственной постели.
Урок, преподанный в свое время Аркадии, был хорошо усвоен и запомнился надолго. И хотя местная полиция вздыхала и разводила руками, сетуя на невозможность побороть организованную преступность, обе стороны противостояния прекрасно понимали, что в отличие от их предков, живших в этом городе во времена Безумца Мерано, им очень повезло, так что не забудьте заглянуть в ближайшую часовню и поблагодарить за это Всевышнего. Ну и не стоит впускать в Аркадию представителей очередного тайного общества вольнодумцев. Последние росли как грибы после дождя, постоянно усиливаясь новичками из студенческой молодежи. Центр их теперь сместился севернее, в столицу, и на этот раз аркадийцы охотно уступили Эрдвацу право считаться зачинателями новой политической моды, плоды которой отчаянно не хотелось пожинать.
— Проведя небольшое репортерское расследование, — продолжал, тем временем, свой рассказ Андрэ, — я выяснил, что Долини находится в селе. Поймать его мне помог господин Малло.
— Где же теперь преступник? — Герент оторвался от созерцания пейзажа за окном.
— В мешке.
— Какая классика! — рассмеялся Джарвис. — Хотел бы это увидеть.
Карел изобразил шутливый салют и кивком позвал Андрэ следовать за собой. Почти сразу после того, как молодые люди покинули горницу, вернулись Юлия и заплаканная тетушка Агата.
— Что же теперь будет? — горестно вопросила хозяйка. — Его ведь опять посадят в ту ужасную тюрьму?
— Вероятнее всего, — вежливо ответил Ференц. — А вы не знали, чем занимается ваш родственник?
— Нет, боже мой! Я думала, он учится, он такой умница всегда был, слова худого не скажет. Я ведь его растила!.. Вот на этих руках качала! — она показала, как укачивала младенца. — Он ведь ни в чем отказа не знал! А потом сестрица, как свою жизнь устроила, забрала его в Эрдвац… Он там и школу закончил, и в университет посту…
Договорить ей не дали вернувшиеся гости с каким-то кулем.
— Чуть с картошкой не спутали, — сказал Карел, снимая с узника заклинание.
— Якоб, милый! — воскликнула тетушка Агата, порываясь броситься к племяннику, но Юлия удержала несчастную женщину.
Долини, усаженный на скамью, потряс головой, пытаясь прийти в себя.
— Дьявол, голова трещит, — пробормотал он. — Воды дайте, мерзавцы.
Карел сунул ему кружку под нос, тот взялся за нее обеими руками — запястья все еще стягивали подтяжки репортера.
— Справились, — буркнул преступник, напившись. — Ничего, меня посадите, но следом за мной придут другие, выведут вас всех на чистую воду! Узурпаторы!
— По-моему, этот человек душевно нездоров, — нахмурился Ференц.
— Всех перевешаем, — пообещал Долини. — Тетя! Кого ты в дом пустила!
Тетушка Агата разразилась новыми рыданиями.
— Что будем с ним делать, господа? — спросил Джарвис. — Предлагаю снова заколдовать, чтобы не сбежал, а завтра отвезти в Аркадию и сдать на руки полиции.
— Совершенно с тобой согласен, Карл, — кивнул Герент.
— Неужели? — негромко произнес Ференц.
— Я не одобряю террор, господин Малло.
— Сатрап, — сквозь зубы прошипел Долини и получил затрещину от Карела.
Юлия отпаивала безутешную тетушку Агату крепким чаем, утешая. Очень кстати оказалась и пара заклинаний, хозяйка постепенно успокоилась и покорно позволила увести себя из комнаты. Уже на пороге Юлия переглянулась с дядей и печально покачала головой — не так они должны были бы отблагодарить за гостеприимство.
Преступника вернули в подвал, на этот раз без упаковки в мешок, а Ференц Малло лично наложил на двери специальные чары. На село опустилась тишина.
Джарвис устроился на ступеньках крыльца, ладонью подпер щеку. Герент присел рядом, достал портсигар, протянул взломщику. Тот молча поблагодарил, принимая сигарету, и щелкнул пальцами, выпуская золотистые искр.
— Ты очень изменился, Пауль, — сказал он, выпустив дым колечком.
— Просто ты не видел меня много лет.
— Возможно.
Они помолчали.
— Я люблю Аркадию. Это прекрасный город. Это мой город, — сказал Пауль. — И я никому не позволю в нем хозяйничать без моего ведома.
Джарвис прищурил единственный глаз, внимательно посмотрел на собеседника, но ничего не ответил. На рассвете им предстояло ехать на железнодорожную станцию.
Аркадия, улица адмирала Келера
Представитель отдела магической безопасности был дороден, серьезен, чрезвычайно вежлив и обстоятелен. Простите за беспокойство, господин Герент, это простая формальность, всего несколько вопросов… Что вы, что вы, никакого беспокойства! Желаете выпить? Еще ни разу Пауля Герента не допрашивали столь респектабельные господа.
Накануне, едва успев раздать срочные указания, он прямо с железнодорожного вокзала уехал в Главное управление полиции, где благополучно передал в руки правосудия беглого террориста. Долини, на которого недолгое пребывание в обществе Пауля произвело абсолютно неизгладимое впечатление, был кроток, аки агнец, и всем своим видом демонстрировал страстное желание вернуться в родную камеру.
Начальник управления рассыпался в благодарностях, попутно не позабыв упомянуть о положенном за поимку государственного преступника вознаграждении. В ответ Пауль, развеселившись, произнес целый спич о гражданском долге и патриотизме, от награды же отказался, заявив, что предпочитает передать деньги в аркадийский Фонд реставрации памятников архитектуры. «Вот пример истинного гражданина!» — умиленно выдохнул глава полиции, пожимая ему руку. И предложил поехать в Страгат — ведь господину Геренту, наверняка, захочется увидеть, как будет возвращен на законное место опасный преступник. Тюрем, сколь бы старинных, прославленных и исторически значимых, Пауль по вполне понятным причинам не любил, но неожиданно для самого себя согласился на экскурсию и уже через час любовался камерами, в которых при разных обстоятельствах коротали дни самые разнообразные личности, и внимал увлекательным историям о знаменитых арестантах Аркадии.
Домой он добрался лишь после полудня, с порога попав в объятия Тоби Штайна, чуть не прослезившегося при виде живого и здорового друга. К счастью, на помощь устремился верный Дженкинс, отправивший хозяина — безукоризненно вежливо, но оттого не менее непреклонно — приводить себя в порядок и готовиться к обеду. Остаток дня прошел в беседах — Тобиас вцепился в него словно клещами и не отпустил, пока Пауль не поведал ему самые мельчайшие подробности своих приключений. Штайн слушал, едва ли не раскрыв рот, как ребенок, которому рассказывают сказку о рыцарях, волшебниках и заколдованных сокровищах.
На этом история, однако, не закончилась: уладив с местной полицией вопросы по поводу беглого преступника, Пауль готовился к неизбежному визиту представителей магической безопасности. Хотя Джарвис и заверял, что все удалось надежно спрятать, а на опыт и компетенцию старого взломщика в подобных противозаконных делах можно было положиться, Пауль предпочитал заранее подготовиться к возможным осложнениям — так советовал уже его личный опыт. Посетитель из соответствующей службы явился на следующий день.
Так что, сейчас Пауль сидел в своем кабинете, потягивал коньяк, играл со следователем в словесные шахматы и ждал подходящего момента, чтобы сменить эту игру на другую, где можно будет использовать припасенную в рукаве пару тузов.
Ждать пришлось не очень долго. Дженкинс вошел в кабинет незаметно, как тень, склонился к уху хозяина и что-то прошептал. Ответный кивок — и уже через несколько секунд к Геренту и следователю присоединился ведущий специалист Аркадии в вопросах практической магии профессор Мартин Дейтмар. Такого поворота событий представитель Закона явно не ожидал.
— Я, как вы понимаете, являюсь полным профаном в магии, — сказал Пауль. — Поэтому пригласил господина профессора дать свою экспертную оценку событиям.
Следователь вежливо поднял брови:
— Иными словами, вы подтверждаете, что находились в окрестностях Майердола?
— Я этого с самого начала не отрицал, — невозмутимо пожал плечами Герент. — Мы с профессором Дейтмаром договорились о поездке заранее.
— Да, именно, — согласно кивнул Дейтмар. — Как вам известно, — это уже к следователю, — господин Герент — известный меценат, радеющий о развитии искусства и науки в нашем городе. — Пауль скромно улыбнулся. — Поэтому, когда он упомянул во время одной из наших встреч, что хотел бы взглянуть на Майердол, так сказать, с близкого расстояния, мы охотно пошли ему навстречу.
— Я подумывал выкупить этот надел и построить загородный дом, — добавил Пауль. — С возрастом начинаешь уставать от городской суеты, хочется, знаете ли, тишины, покоя и близости к природе. И конечно, — опередил он вопрос гостя, — мне известно о многочисленных слухах и легендах, окружающих это место, но я человек практического склада. Два с половиной года назад я уже обращался к магам с просьбой оценить степень опасности.
Он выдвинул один из ящиков стола, достал несколько документов и толкнул их по столешнице следователю. Тому хватило лишь одного беглого взгляда на подписи и печати, чтобы понимающе усмехнуться — первый раунд их поединка остался за Паулем Герентом.
— Согласно этому заключению, — продолжил Герент, — магический фон в поместье Майердол за последние годы стабилизировался, и я решил выехать туда и осмотреться на месте. Господин профессор был очень любезен, согласившись сопровождать меня в поездке.
Мартин Дейтмар склонил голову, понимая, что настала его очередь. Рассказ, украшенный обильной научной терминологией, длился почти десять минут — профессор не признавал общих мест — и к его концу на следователя было жалко смотреть. В завершение Дейтмар эффектным жестом извлек еще с десяток бланков, разукрашенных не менее грозно выглядящими печатями, и торжественно вручил документы официальному представителю магической безопасности. Тот убрал их в папку и, поблагодарив Пауля за гостеприимство, с довольно мрачным от осознания поражения видом покинул кабинет. Герент шутливо отсалютовал закрывшейся за его спиной двери бокалом и повернулся к магу.
— Замечательное выступление, — сказал он. — Снимаю шляпу и рукоплещу. Надеюсь, эти документы легитимны?
— Разумеется. Мы с коллегами едва успели подготовить необходимые заключения о естественных причинах происшествия в поместье, опираясь на мои замеры и расчеты. Отмечу, что работа затребовала немало усилий, не говоря уж о том, что кое-кто ради этой задачи был вынужден прервать отпуск…
— …что я уже компенсировал, если не память не изменяет, — напомнил Пауль.
— О да, мы безмерно благодарны за ваше щедрое пожертвование. Оно пойдет на модернизацию наших лабораторий. И хотя я надеюсь, что служба магической безопасности больше не потревожит ни столь занятого человека, как вы, господин Герент, ни вашего покорного слугу, возьму на себя смелость напомнить также, что повторные визиты в полицию могут быть крайне утомительны.
Пауль молча полез за чековой книжкой. Маг довольно улыбнулся, когда перо вывело первую цифру, потом ноль, еще один, и еще один…
— Библиотечные фонды нашей библиотеки также нуждаются в пополнении, — намекнул он.
Перо замерло, Герент отложил его и аккуратно оторвал чек.
— Похороны с почестями и оркестром за мой счет, — сказал он. — Имейте совесть, Дейтмар!
— В Аркадии? Вы, должно быть, шутите! — хохотнул тот, пряча драгоценный чек во внутренний карман пиджака. — Желаю всего наилучшего и, с вашего позволения, откланиваюсь.
Проводив профессора, Пауль вернулся за стол и достал из потайного ящичка шкатулку хана Менгу. Красивая вещица, все же, подумал он, безотносительно всех историй.
Внутри хранился только один предмет: металлический цилиндрик с карандаш толщиной и чуть короче мизинца длиной — футляр, сберегающий последнюю из сохранившихся реликвий. Выложив заколдованную иголку, Герент на всякий случай отошел на пару шагов, сложил обе половинки цилиндрика и надавил на противоположные концы. Металлическую вещицу в его руках окутало ровное зеленоватое свечение и протянулись к иголке светящиеся волокна.
Пауль не был магом, но в некоторых аспектах разбирался ничуть не хуже дипломированных чародеев. Сам Карл Джарвис признал это, передавая ему самолично изготовленный артефакт-ключ к управлению трансформацией меча.
Он даже не заметил финал колдовства: только что была стальная иголка в сплетении магических нитей, и вдруг ничего этого нет, зато на столе красуется меч: прямой, простой, почти без украшений. В музее он видел несколько подобных клинков, богато изукрашенных, больше для парадов, чем для боя. Этот меч принадлежал воину.
Ладонь сомкнулась на рукояти. Пауль взмахнул мечом.
— Красиво, — донеслось от двери.
Герент положил оружие обратно на стол и приветливо кивнул Тоби Штайну.
— Да, красиво, — согласился он. — Но я все же предпочитаю револьвер. Или старый добрый нож, лучше ничего и не придумаешь. — Он нежно провел кончиками пальцев по рукояти. — А представь, каково было орудовать таким мечом в сражении?
— Не хочу, — покачал головой Штайн. — Наш мир здорово изменился за последние четыре века и, признаться, меня устраивает его нынешнее состояние. Эта музейная редкость — твой трофей из Майердола?
— Он самый. — Пауль обошел свой стол и критически изучил противоположную стену, потом взял меч со стола и поднял руку, примеряя. — Как тебе кажется, подходящее место?
— Лучше поднять чуть повыше и сместить влево.
— Я так и думал.
В кабинет опять вошел Дженкинс, неся правой рукой на подносе стакан с чем-то светло-золотистым, а левой — молоток и гвозди. Стакан сразу же перекочевал к Штайну, инструменты — к хозяину дома, а камердинер с привычно невозмутимым видом отправился на кухню за табуретом.
— Не рискованно? — Тобиас устроился в любимом кресле, устроив бокал на подлокотнике. — У тебя здесь разный народ бывает.
— Боишься, что захотят украсть? — засмеялся в ответ Герент, любовно вытирая лезвие мягкой тканью. — Никому и в голову не придет, что это за меч и чей. Помнишь, как выглядит в музее оружие времен Второй династии? А этот веками был спрятан магически, и время никак на него не повлияло.
Сложив металлический футляр обратно в шкатулку, он закрыл её и пристроил на книжной полке. Пространство пронзили синие лучи, коснулись пальцев Пауля и устремились сквозь них к реликвии. Шкатулка засветилась таким же ясным синим цветом и погасла. Отныне любая попытка прикоснуться к артефакту посторонним сразу же приведёт в действие систему безопасности.
Аркадия традиционно не оставалась в стороне, а то и выступала в числе организаторов очередной антиправительственной волны — сюда идеи проникали даже раньше, чем в столицу, здесь же когда-то располагался один из центров крупнейшего заговора в новой истории Вендоры. И когда-то именно в этом прекрасном южном городе слишком буквальный смысл обрело выражение «кровь затопила улицы». Выжившим остались воспоминания очевидцев, со временем превратившиеся в страшные сказки, архивные документы и мемуары. У Пауля Герента, к примеру, путь был именно таким, от уличных баек о капитане Толлере до чтения его воспоминаний — Конрад Толлер, что редко бывает у представителей этой профессии, дожил до старости и умер в собственной постели.
Урок, преподанный в свое время Аркадии, был хорошо усвоен и запомнился надолго. И хотя местная полиция вздыхала и разводила руками, сетуя на невозможность побороть организованную преступность, обе стороны противостояния прекрасно понимали, что в отличие от их предков, живших в этом городе во времена Безумца Мерано, им очень повезло, так что не забудьте заглянуть в ближайшую часовню и поблагодарить за это Всевышнего. Ну и не стоит впускать в Аркадию представителей очередного тайного общества вольнодумцев. Последние росли как грибы после дождя, постоянно усиливаясь новичками из студенческой молодежи. Центр их теперь сместился севернее, в столицу, и на этот раз аркадийцы охотно уступили Эрдвацу право считаться зачинателями новой политической моды, плоды которой отчаянно не хотелось пожинать.
— Проведя небольшое репортерское расследование, — продолжал, тем временем, свой рассказ Андрэ, — я выяснил, что Долини находится в селе. Поймать его мне помог господин Малло.
— Где же теперь преступник? — Герент оторвался от созерцания пейзажа за окном.
— В мешке.
— Какая классика! — рассмеялся Джарвис. — Хотел бы это увидеть.
Карел изобразил шутливый салют и кивком позвал Андрэ следовать за собой. Почти сразу после того, как молодые люди покинули горницу, вернулись Юлия и заплаканная тетушка Агата.
— Что же теперь будет? — горестно вопросила хозяйка. — Его ведь опять посадят в ту ужасную тюрьму?
— Вероятнее всего, — вежливо ответил Ференц. — А вы не знали, чем занимается ваш родственник?
— Нет, боже мой! Я думала, он учится, он такой умница всегда был, слова худого не скажет. Я ведь его растила!.. Вот на этих руках качала! — она показала, как укачивала младенца. — Он ведь ни в чем отказа не знал! А потом сестрица, как свою жизнь устроила, забрала его в Эрдвац… Он там и школу закончил, и в университет посту…
Договорить ей не дали вернувшиеся гости с каким-то кулем.
— Чуть с картошкой не спутали, — сказал Карел, снимая с узника заклинание.
— Якоб, милый! — воскликнула тетушка Агата, порываясь броситься к племяннику, но Юлия удержала несчастную женщину.
Долини, усаженный на скамью, потряс головой, пытаясь прийти в себя.
— Дьявол, голова трещит, — пробормотал он. — Воды дайте, мерзавцы.
Карел сунул ему кружку под нос, тот взялся за нее обеими руками — запястья все еще стягивали подтяжки репортера.
— Справились, — буркнул преступник, напившись. — Ничего, меня посадите, но следом за мной придут другие, выведут вас всех на чистую воду! Узурпаторы!
— По-моему, этот человек душевно нездоров, — нахмурился Ференц.
— Всех перевешаем, — пообещал Долини. — Тетя! Кого ты в дом пустила!
Тетушка Агата разразилась новыми рыданиями.
— Что будем с ним делать, господа? — спросил Джарвис. — Предлагаю снова заколдовать, чтобы не сбежал, а завтра отвезти в Аркадию и сдать на руки полиции.
— Совершенно с тобой согласен, Карл, — кивнул Герент.
— Неужели? — негромко произнес Ференц.
— Я не одобряю террор, господин Малло.
— Сатрап, — сквозь зубы прошипел Долини и получил затрещину от Карела.
Юлия отпаивала безутешную тетушку Агату крепким чаем, утешая. Очень кстати оказалась и пара заклинаний, хозяйка постепенно успокоилась и покорно позволила увести себя из комнаты. Уже на пороге Юлия переглянулась с дядей и печально покачала головой — не так они должны были бы отблагодарить за гостеприимство.
Преступника вернули в подвал, на этот раз без упаковки в мешок, а Ференц Малло лично наложил на двери специальные чары. На село опустилась тишина.
Джарвис устроился на ступеньках крыльца, ладонью подпер щеку. Герент присел рядом, достал портсигар, протянул взломщику. Тот молча поблагодарил, принимая сигарету, и щелкнул пальцами, выпуская золотистые искр.
— Ты очень изменился, Пауль, — сказал он, выпустив дым колечком.
— Просто ты не видел меня много лет.
— Возможно.
Они помолчали.
— Я люблю Аркадию. Это прекрасный город. Это мой город, — сказал Пауль. — И я никому не позволю в нем хозяйничать без моего ведома.
Джарвис прищурил единственный глаз, внимательно посмотрел на собеседника, но ничего не ответил. На рассвете им предстояло ехать на железнодорожную станцию.
Глава 11
Аркадия, улица адмирала Келера
Представитель отдела магической безопасности был дороден, серьезен, чрезвычайно вежлив и обстоятелен. Простите за беспокойство, господин Герент, это простая формальность, всего несколько вопросов… Что вы, что вы, никакого беспокойства! Желаете выпить? Еще ни разу Пауля Герента не допрашивали столь респектабельные господа.
Накануне, едва успев раздать срочные указания, он прямо с железнодорожного вокзала уехал в Главное управление полиции, где благополучно передал в руки правосудия беглого террориста. Долини, на которого недолгое пребывание в обществе Пауля произвело абсолютно неизгладимое впечатление, был кроток, аки агнец, и всем своим видом демонстрировал страстное желание вернуться в родную камеру.
Начальник управления рассыпался в благодарностях, попутно не позабыв упомянуть о положенном за поимку государственного преступника вознаграждении. В ответ Пауль, развеселившись, произнес целый спич о гражданском долге и патриотизме, от награды же отказался, заявив, что предпочитает передать деньги в аркадийский Фонд реставрации памятников архитектуры. «Вот пример истинного гражданина!» — умиленно выдохнул глава полиции, пожимая ему руку. И предложил поехать в Страгат — ведь господину Геренту, наверняка, захочется увидеть, как будет возвращен на законное место опасный преступник. Тюрем, сколь бы старинных, прославленных и исторически значимых, Пауль по вполне понятным причинам не любил, но неожиданно для самого себя согласился на экскурсию и уже через час любовался камерами, в которых при разных обстоятельствах коротали дни самые разнообразные личности, и внимал увлекательным историям о знаменитых арестантах Аркадии.
Домой он добрался лишь после полудня, с порога попав в объятия Тоби Штайна, чуть не прослезившегося при виде живого и здорового друга. К счастью, на помощь устремился верный Дженкинс, отправивший хозяина — безукоризненно вежливо, но оттого не менее непреклонно — приводить себя в порядок и готовиться к обеду. Остаток дня прошел в беседах — Тобиас вцепился в него словно клещами и не отпустил, пока Пауль не поведал ему самые мельчайшие подробности своих приключений. Штайн слушал, едва ли не раскрыв рот, как ребенок, которому рассказывают сказку о рыцарях, волшебниках и заколдованных сокровищах.
На этом история, однако, не закончилась: уладив с местной полицией вопросы по поводу беглого преступника, Пауль готовился к неизбежному визиту представителей магической безопасности. Хотя Джарвис и заверял, что все удалось надежно спрятать, а на опыт и компетенцию старого взломщика в подобных противозаконных делах можно было положиться, Пауль предпочитал заранее подготовиться к возможным осложнениям — так советовал уже его личный опыт. Посетитель из соответствующей службы явился на следующий день.
Так что, сейчас Пауль сидел в своем кабинете, потягивал коньяк, играл со следователем в словесные шахматы и ждал подходящего момента, чтобы сменить эту игру на другую, где можно будет использовать припасенную в рукаве пару тузов.
Ждать пришлось не очень долго. Дженкинс вошел в кабинет незаметно, как тень, склонился к уху хозяина и что-то прошептал. Ответный кивок — и уже через несколько секунд к Геренту и следователю присоединился ведущий специалист Аркадии в вопросах практической магии профессор Мартин Дейтмар. Такого поворота событий представитель Закона явно не ожидал.
— Я, как вы понимаете, являюсь полным профаном в магии, — сказал Пауль. — Поэтому пригласил господина профессора дать свою экспертную оценку событиям.
Следователь вежливо поднял брови:
— Иными словами, вы подтверждаете, что находились в окрестностях Майердола?
— Я этого с самого начала не отрицал, — невозмутимо пожал плечами Герент. — Мы с профессором Дейтмаром договорились о поездке заранее.
— Да, именно, — согласно кивнул Дейтмар. — Как вам известно, — это уже к следователю, — господин Герент — известный меценат, радеющий о развитии искусства и науки в нашем городе. — Пауль скромно улыбнулся. — Поэтому, когда он упомянул во время одной из наших встреч, что хотел бы взглянуть на Майердол, так сказать, с близкого расстояния, мы охотно пошли ему навстречу.
— Я подумывал выкупить этот надел и построить загородный дом, — добавил Пауль. — С возрастом начинаешь уставать от городской суеты, хочется, знаете ли, тишины, покоя и близости к природе. И конечно, — опередил он вопрос гостя, — мне известно о многочисленных слухах и легендах, окружающих это место, но я человек практического склада. Два с половиной года назад я уже обращался к магам с просьбой оценить степень опасности.
Он выдвинул один из ящиков стола, достал несколько документов и толкнул их по столешнице следователю. Тому хватило лишь одного беглого взгляда на подписи и печати, чтобы понимающе усмехнуться — первый раунд их поединка остался за Паулем Герентом.
— Согласно этому заключению, — продолжил Герент, — магический фон в поместье Майердол за последние годы стабилизировался, и я решил выехать туда и осмотреться на месте. Господин профессор был очень любезен, согласившись сопровождать меня в поездке.
Мартин Дейтмар склонил голову, понимая, что настала его очередь. Рассказ, украшенный обильной научной терминологией, длился почти десять минут — профессор не признавал общих мест — и к его концу на следователя было жалко смотреть. В завершение Дейтмар эффектным жестом извлек еще с десяток бланков, разукрашенных не менее грозно выглядящими печатями, и торжественно вручил документы официальному представителю магической безопасности. Тот убрал их в папку и, поблагодарив Пауля за гостеприимство, с довольно мрачным от осознания поражения видом покинул кабинет. Герент шутливо отсалютовал закрывшейся за его спиной двери бокалом и повернулся к магу.
— Замечательное выступление, — сказал он. — Снимаю шляпу и рукоплещу. Надеюсь, эти документы легитимны?
— Разумеется. Мы с коллегами едва успели подготовить необходимые заключения о естественных причинах происшествия в поместье, опираясь на мои замеры и расчеты. Отмечу, что работа затребовала немало усилий, не говоря уж о том, что кое-кто ради этой задачи был вынужден прервать отпуск…
— …что я уже компенсировал, если не память не изменяет, — напомнил Пауль.
— О да, мы безмерно благодарны за ваше щедрое пожертвование. Оно пойдет на модернизацию наших лабораторий. И хотя я надеюсь, что служба магической безопасности больше не потревожит ни столь занятого человека, как вы, господин Герент, ни вашего покорного слугу, возьму на себя смелость напомнить также, что повторные визиты в полицию могут быть крайне утомительны.
Пауль молча полез за чековой книжкой. Маг довольно улыбнулся, когда перо вывело первую цифру, потом ноль, еще один, и еще один…
— Библиотечные фонды нашей библиотеки также нуждаются в пополнении, — намекнул он.
Перо замерло, Герент отложил его и аккуратно оторвал чек.
— Похороны с почестями и оркестром за мой счет, — сказал он. — Имейте совесть, Дейтмар!
— В Аркадии? Вы, должно быть, шутите! — хохотнул тот, пряча драгоценный чек во внутренний карман пиджака. — Желаю всего наилучшего и, с вашего позволения, откланиваюсь.
Проводив профессора, Пауль вернулся за стол и достал из потайного ящичка шкатулку хана Менгу. Красивая вещица, все же, подумал он, безотносительно всех историй.
Внутри хранился только один предмет: металлический цилиндрик с карандаш толщиной и чуть короче мизинца длиной — футляр, сберегающий последнюю из сохранившихся реликвий. Выложив заколдованную иголку, Герент на всякий случай отошел на пару шагов, сложил обе половинки цилиндрика и надавил на противоположные концы. Металлическую вещицу в его руках окутало ровное зеленоватое свечение и протянулись к иголке светящиеся волокна.
Пауль не был магом, но в некоторых аспектах разбирался ничуть не хуже дипломированных чародеев. Сам Карл Джарвис признал это, передавая ему самолично изготовленный артефакт-ключ к управлению трансформацией меча.
Он даже не заметил финал колдовства: только что была стальная иголка в сплетении магических нитей, и вдруг ничего этого нет, зато на столе красуется меч: прямой, простой, почти без украшений. В музее он видел несколько подобных клинков, богато изукрашенных, больше для парадов, чем для боя. Этот меч принадлежал воину.
Ладонь сомкнулась на рукояти. Пауль взмахнул мечом.
— Красиво, — донеслось от двери.
Герент положил оружие обратно на стол и приветливо кивнул Тоби Штайну.
— Да, красиво, — согласился он. — Но я все же предпочитаю револьвер. Или старый добрый нож, лучше ничего и не придумаешь. — Он нежно провел кончиками пальцев по рукояти. — А представь, каково было орудовать таким мечом в сражении?
— Не хочу, — покачал головой Штайн. — Наш мир здорово изменился за последние четыре века и, признаться, меня устраивает его нынешнее состояние. Эта музейная редкость — твой трофей из Майердола?
— Он самый. — Пауль обошел свой стол и критически изучил противоположную стену, потом взял меч со стола и поднял руку, примеряя. — Как тебе кажется, подходящее место?
— Лучше поднять чуть повыше и сместить влево.
— Я так и думал.
В кабинет опять вошел Дженкинс, неся правой рукой на подносе стакан с чем-то светло-золотистым, а левой — молоток и гвозди. Стакан сразу же перекочевал к Штайну, инструменты — к хозяину дома, а камердинер с привычно невозмутимым видом отправился на кухню за табуретом.
— Не рискованно? — Тобиас устроился в любимом кресле, устроив бокал на подлокотнике. — У тебя здесь разный народ бывает.
— Боишься, что захотят украсть? — засмеялся в ответ Герент, любовно вытирая лезвие мягкой тканью. — Никому и в голову не придет, что это за меч и чей. Помнишь, как выглядит в музее оружие времен Второй династии? А этот веками был спрятан магически, и время никак на него не повлияло.
Сложив металлический футляр обратно в шкатулку, он закрыл её и пристроил на книжной полке. Пространство пронзили синие лучи, коснулись пальцев Пауля и устремились сквозь них к реликвии. Шкатулка засветилась таким же ясным синим цветом и погасла. Отныне любая попытка прикоснуться к артефакту посторонним сразу же приведёт в действие систему безопасности.
