– Чтобы он из-за меня поссорился с родителями?! – ужаснулась Лея, которая, совершенно точно, не хотела разлада в семье. – Да и с чего ты взяла, – быстро добавила она, – что он будет на моей стороне? Он наследник престола, и ему должно…
– Вот именно! – перебила её Рия. – Он наследник престола, и должен заботиться о международном престиже Райанци! А что может сыграть на этот престиж лучше, чем знаменитый учёный в зятьях? – лукаво улыбнулась она и со смешком спросила: – Как это Его Величество не сообразил ещё?
Лея утомлённо возвела глаза к потолку. Оптимистичный настрой подруги только ещё больше угнетал её израненное переживаниями сердце. Ей определённо казалось, что в ситуации этой никакого выхода нет и быть не может. Они с Неем из разных миров – и тут никогда ничего не исправить.
– Рия, – попыталась она донести до подруги свою точку зрения, – ты не понимаешь главного. Даже если бы каким-то чудом наш брак разрешили – это сделало бы Нея глубоко несчастным. Вся его жизнь теперь там, в Кармидере, на его кафедре, среди его друзей и единомышленников. Ты хочешь отнять у него это?
Нахмурившись, Рия предположила:
– Но у нас тоже хороший университет! Может, мы просто переманим всех, кто ему дорог, сюда?
Лея смерила её скептическим взглядом.
– Да, ты права, – поникла Рия, присаживаясь в кресло. Затем с негодованием воскликнула: – Это что же выходит! Ни его мы не можем забрать сюда, к тебе, ни тебя – отправить туда, к нему!
Голос её потерял весёлость; она осознала серьёзность ситуации.
– Просто нам не суждено быть вместе, – спокойно подвела итог своим размышлениям принцесса. – Что бы ни писали в книгах, любовь способна преодолеть далеко не все преграды.
Несогласная с этим выводом Рия нахмурилась. Однако никаких идей касательно того, как преодолеть роковые противоречия, разлучающие Нея и Лею, у неё больше не появилось, поэтому дальше они пили чай в похоронном молчании.
Следующие две недели Ней был лихорадочно занят подготовкой удивительного подарка для Леи – профессора Райанци натолкнули его на свежую мысль, которую он ещё не испытывал в Кармидере.
В их кармидерской разработке электрического источника света использовалась платина: она под воздействием электричества раскалялась добела, начиная светиться. Это получалось ужасно дорого, и в основном их опыты упирались теперь в то, чтобы найти замену платине.
В Райанци ему предложили отказаться пока от поиска нового варианта лампы накаливания, а создать лучше электрический вариант свечи или лучины: использовать углеродную основу, которая будет поджигаться за счёт электричества и некоторое время гореть. Ней увлёкся идеей подарить Лее первую в мире «электрическую свечу», поэтому всё время не вылезал из лаборатории 1.
К дню рождения принцессы он закончил лишь условно: у его «свечи» было множество существенных недостатков. Например, её можно было «выключить», но потом не получалось «включить» обратно (Ней представлял себе, как это можно исправить, но ему требовались продолжительные опыты). Если же свечу не «выключать», то прогорала она всего за полтора часа, дальше требовалась замена, а Ней успел сделать всего десяток сменных свечей. Разработка принадлежала Кармидерскому университету, поэтому Ней не мог просто оставить инструкцию для коллег из Райанци; оставалась надежда, что хотя бы свечи Лее передадут, если он пришлёт ей их из Кармидера. Это же не письма, в конце концов!
В общем, на день рождения он явился с красивым светильником (плафон для свечи на скорую руку был переделан из изящной вазы) и громоздкой коробкой генератора (портативность пока тоже не входила в достоинства изобретения).
Для человека стороннего – то есть, для большинства присутствующих на празднике, – подарок выглядел в высшей степени нелепо. В чём состоит преимущество предлагаемого источника света перед простой свечой, было неясно, а вот недостаток в виде неудобного генератора – очевиден.
Суть и потенциал изобретения по достоинству оценила лишь королевская семья – поскольку прослушала соответствующую лекцию.
Когда Ней, произнеся короткую речь, вручил основную часть подарка принцессе и включил свечу, – из плафона полился чистый белый свет, совсем не похожий на свечной. Он ярко озарял пространство вокруг и казался каким-то волшебством.
Королева и король-консорт первыми подали остальным пример, зааплодировав. Впечатлённые неожиданно ярким и чистым светом гости присоединились к овациям вполне искренне.
Залитое электрическим светом лицо Леи, казалось, и само светилось выражением чистого восторга, упоения победой и любви. Она смотрела не на лампу в своих руках, а на Нея, и в глазах её читалось восхищение и обожание.
Ней почувствовал себя совершенно, бесконечно счастливым.
Лея встала, аккуратно поставив горящую лампу на столик, чтобы ею мог полюбоваться всякий, потом повернулась к другу.
– Это… прекрасно, Ней, – взволнованно сказала она. – Ты как будто принёс с неба маленькое солнышко!
Захваченная восторгом и ощущением, будто прямо сейчас совершается нечто совершенно волшебное, она машинально взяла его за руку, сжимая её в нежном рукопожатии.
Заулыбавшийся Ней, который в этот момент не видел ничего вокруг, кроме её сияющих ярким счастьем глаз, взял её и за вторую руку тоже – что выглядело уж совершенно неприлично, но осталось незамеченным, потому что все сгрудились вокруг лампы.
– Я хочу назвать её в твою честь, – взволнованно заговорил Ней. – Потому что ты стала моим солнцем.
От его слов её затопила волна тепла и радости; она вся подалась к нему…
От поцелуя их удержал неожиданно раздавшийся рядом кашель короля-консорта 2.
В смущении и смятении они отпрянули друг от друга, пряча глаза.
– Господин Дорне, – сухой и строгий голос короля мучительно контрастировал с теми чудесными эмоциями, которые только что уносили их двоих куда-то в другую реальность, – у меня есть к вам разговор.
Подхватив Нея под руку, он уверенно повёл его на выход.
Лея, растерянно моргая им вслед, нервно сжимала пальцы.
«Но мы же… ничего такого не сделали, правда?» – растерянно цеплялась за оправдательную мысль она.
– Это действительно чудо, милая, – успокаивающе коснулась её руки мать, которая за разглядыванием лампы пропустила все милования. – Думаю, Его Величество весьма заинтересован в этом проекте, и хочет успеть договориться с господином Дорне до того, как его начнут разрывать на части все короли мира.
Лея с облегчением улыбнулась. Конечно, всё дело в этом! Отец – человек умный и дальновидный, он не упустит шанс успеть первым, когда речь идёт о таком значимом изобретении!
Меж тем, король разговаривать о лампах вовсе не спешил. Он быстро и уверенно вёл Нея по коридорам дворца; на небольшом расстоянии следовала стража и пара слуг.
Обескураженный Ней совершенно не понимал, что происходит: они сперва спустились на этаж, потом поднялись на два, потом опять спустились… он никогда не был в этой части дворца, не узнавал помещений и не видел цели таких странных блужданий.
В какой-то момент король заговорил:
– Вы любите мою дочь.
Это прозвучало как констатация факта, а не как вопрос или обвинение, поэтому Ней промолчал.
– Любит ли она вас – вот в чём суть! – остро взглянул на него король, но в его реплике опять не звучало и тени вопроса, поэтому Ней снова промолчал. К тому же, по этому поводу сказать ему было нечего.
Сам король, определённо, ни капли не сомневался в чувствах Нея – не для того ему пять лет докладывали о его жизни, чтобы теперь оставались какие-то сомнения, – а вот касательно Леи ситуация не казалась ему сколько-то определённой. В его глазах все виделось так, что, если бы Ней теперь не приехал в Райанци, она бы про него и не вспомнила, и благополучно даровала бы свою благосклонность одному из кавалеров, добивающихся её внимания.
Против подобной трактовки, однако, выступало соображение, что у Леи было почти три года на то, чтобы уже отдать кому-нибудь своё расположение, но, меж тем, она предпочитала держать всех своих поклонников на почтительном расстоянии. Зато как-то уж больно подозрительно оживилась, стоило на горизонте опять замаячить этому учёному господину.
Тем временем, они спустились ещё на этаж, и вышли на улицу.
Ней совсем перестал понимать, что происходит, но спрашивать у короля отчёта в его действиях было совершенно непозволительным: оставалось идти, куда ведут.
Король, впрочем, угадал суть его переживаний, поэтому небрежным тоном пояснил:
– Вы арестованы, разумеется.
Ней аж споткнулся и закашлялся от неожиданности.
Король любезно подождал, когда он придёт в себе, и только потом продолжил путь.
– Но… за что, Ваше Величество? – наконец, осмелился уточнить своё положение Ней.
Оно конечно, король в своём праве, может арестовывать кого захочет, но вроде ранее за ним не водилось славы человека, который делает это на ровном месте.
– За подозрения в шпионаже, – охотно разъяснил король, вызвав у Нея ещё больше недоумения и вопросов. – За что ещё вас может арестовать глава внешней разведки? – с удовольствием проговорил он любимый из своих титулов.
– Но я… – жалко попытался возразить Ней, который, конечно, никогда и не думал ни о каком шпионаже.
– Ну разумеется! – не дослушав, король, не дожидаясь помощи слуг, сам открыл дверь в своё министерство. Там незамедлительно закланялись дежурные. Удостоив их сдержанным кивком, король повёл Нея куда-то в недра министерства.
Здесь путь их оказался совсем коротким; король ввёл Нея в небольшую комнату – судя по всему, кабинет, – и закрыл за ними дверь, оставляя свою свиту снаружи.
Сложив руки на груди, король принялся рассматривать парня с каким-то исследовательским интересом; Нею стало ощутимо неуютно под этим взглядом – особенно с учётом только что прозвучавших обвинений. Он, однако, постарался выпрямиться и придать себе вид достойный – в конце концов, он не знал за собой никакой вины.
Не считая любви к принцессе, разумеется; но за это вроде не арестовывают?
Завершив свои разглядывания ироничным хмыканьем, король-консорт потёр ладони, слегка хлопнул ими, подводя итог своим мыслям и весьма энергичным тоном заговорил:
– Ну что ж! Найдётся у вас какое-нибудь занятие часа на четыре?
Совсем переставший понимать его логику Ней сморгнул и оглядел кабинет.
На столе стоял письменный прибор и стопка бумаги; в шкафах лежали какие-то книги. В таких условиях найти себе дело – раз плюнуть!
– Найдётся, Ваше Величество, – удивлённо согласился он.
– Отлично! – резюмировал разулыбавшийся король и пояснил: – На обед с моими сходите, они за вами зайдут, – и, более ничего не объясняя, пружинистым шагом отправился восвояси.
Ней некоторое время тупо смотрел на закрывшеюся за ним дверь – её, определённо, никто не запирал, да и кабинет не был похож на тюрьму.
Пять минут поломав голову над странностями райанского правителя, Ней, наконец, пожал плечами и устроился за столом. Нужно же было рассчитать, как сделать его свечи способными повторно включаться после выключения!
1. Прототипом изобретения Нея стала реально существующая свеча Яблочкова. На ютубе есть как минимум одно видео с реконструкцией, демонстрирующее, как именно она светит.
2. В анжельском языке фраза «ты стала моим солнцем» эквивалентна прямому признанию в любви; напоминаю, что Ней последние пять лет жил среди анжельцев, а король-консорт – коренной анжелец; подоплёку фразы понимают только они двое.
Беззаботно насвистывая себе под нос, король стоял у окна в своей гостиной, заложив руки за спину и любуясь тем уголком сада, который ему был теперь виден.
Сзади раздался стук дверей и уверенные шаги.
«Первая пошла!» – удовлетворённо подумал король, обернувшись.
В дверях стояла королева, рассматривающая его весьма задумчиво.
Он снова отвернулся к окну: мол, прекрасный же денёк, глаз не отвести!
Судя по шагам и шороху юбок, Кая прошла к софе и села.
Некоторое время стояло молчание, потом королева – которой, конечно, уже донесли о неожиданно совершённом аресте, – вопросила:
– Возможно, вы соблаговолите ознакомить меня с той ролью, которую я играю в вашей интриге, Ваше Величество?
Лицо короля озарила довольная улыбка; он отвернулся от окна и подошёл к супруге.
– Разумеется! – любезным тоном согласился он и поведал: – Вам положено быть доброй и справедливой королевой, которая ставит на место своего зарвавшегося злобного консорта!
Со сдавленным протестующим звуком Кая прикрыла глаза ладонью, изображая смесь усталого негодования со смиренной покорностью судьбе несчастной женщины, вышедшей замуж за конченного интригана.
– Ну что вы, дорогая! – ещё больше повеселел от её реакции он. – Дайте мне хоть иногда побыть злодеем!
Королева ничего не ответила. За всё более разгорающимся весельем мужа она видела интригу, и, наученная опытом своего брака, предвидела, что интрига эта ей очень не понравится.
Раздался стук дверей и быстрые шаги.
«О, а вот и вторая!» – радостно подумал король-консорт.
– Её высочество… – попытался было объявить приход принцессы слуга, но был перебит:
– Да, моё высочество! – яростно оборвала Лея, выставляя его наружу.
Королева вежливо приподняла брови, краем глаза заметив, что на лице стоящего спиной к дверям супруга расцвела совершенно счастливая мальчишеская улыбка.
В голове королевы мелькнуло непечатное определение ситуации, но всё, чем она позволила себе выразить своё недовольство, стали лишь поджатые губы.
– Как это понимать, отец? – меж тем, пафосно воскликнула от дверей Лея.
Король мгновенно нацепил на лицо столь же пафосное строгое выражение и, наконец, обернулся к дочери.
– Лея? – холодно переспросил он, выражая недовольство заданным ею тоном.
Та, ничуть не обескураженная, эмоционально взмахнула руками.
– Это правда, что ты арестовал Нея?! – потребовала объяснений она.
Смерив дочь тяжёлым недовольным взглядом, король торжественно возвестил:
– Государственные дела тебя не касаются, милая.
Задохнувшись от возмущения и обиды, Лея набрала в грудь воздуха и звонким громким голосом возразила:
– Каким это образом Ней относится к государственным делам?! Матушка! – попыталась она привлечь в защитницы королеву.
Кая неопределённо повела рукой: мол, самой интересно.
Повернувшись к супруге, король охотно разъяснил:
– Мы подозреваем его в шпионаже в пользу Анджелии. Есть основания полагать, что под видом университетских исследований он воровал наши военные технологии.
Кая с трудом удержала нейтральное выражение лица. Конечно, никакие военные секреты нельзя было разнюхать через университет – он был научным центром, и иностранных учёных всех мастей там бывало великое множество. Военные разработки велись совсем в другом месте, в обстановке полной секретности.
– Какие ещё!.. – воскликнула, меж тем, поражённая принцесса, и тут же отважно бросилась на защиту Нея: – Он не мог! Что ты говоришь такое!
– Вот видишь! – обращаясь к королеве, горестно изрёк король. – Я говорил, что он втирается к ней в доверие!
Королева сдержанно покивала.
Интрига мужа активно ей не нравилась, но о своём недовольстве она планировала сообщить, когда они останутся наедине.
Лея возмущённо хватала ртом воздух, от гнева и обиды не находя аргументов, и переводя неверящий взгляд с отца на мать и обратно.
– Вот именно! – перебила её Рия. – Он наследник престола, и должен заботиться о международном престиже Райанци! А что может сыграть на этот престиж лучше, чем знаменитый учёный в зятьях? – лукаво улыбнулась она и со смешком спросила: – Как это Его Величество не сообразил ещё?
Лея утомлённо возвела глаза к потолку. Оптимистичный настрой подруги только ещё больше угнетал её израненное переживаниями сердце. Ей определённо казалось, что в ситуации этой никакого выхода нет и быть не может. Они с Неем из разных миров – и тут никогда ничего не исправить.
– Рия, – попыталась она донести до подруги свою точку зрения, – ты не понимаешь главного. Даже если бы каким-то чудом наш брак разрешили – это сделало бы Нея глубоко несчастным. Вся его жизнь теперь там, в Кармидере, на его кафедре, среди его друзей и единомышленников. Ты хочешь отнять у него это?
Нахмурившись, Рия предположила:
– Но у нас тоже хороший университет! Может, мы просто переманим всех, кто ему дорог, сюда?
Лея смерила её скептическим взглядом.
– Да, ты права, – поникла Рия, присаживаясь в кресло. Затем с негодованием воскликнула: – Это что же выходит! Ни его мы не можем забрать сюда, к тебе, ни тебя – отправить туда, к нему!
Голос её потерял весёлость; она осознала серьёзность ситуации.
– Просто нам не суждено быть вместе, – спокойно подвела итог своим размышлениям принцесса. – Что бы ни писали в книгах, любовь способна преодолеть далеко не все преграды.
Несогласная с этим выводом Рия нахмурилась. Однако никаких идей касательно того, как преодолеть роковые противоречия, разлучающие Нея и Лею, у неё больше не появилось, поэтому дальше они пили чай в похоронном молчании.
Глава десятая
Следующие две недели Ней был лихорадочно занят подготовкой удивительного подарка для Леи – профессора Райанци натолкнули его на свежую мысль, которую он ещё не испытывал в Кармидере.
В их кармидерской разработке электрического источника света использовалась платина: она под воздействием электричества раскалялась добела, начиная светиться. Это получалось ужасно дорого, и в основном их опыты упирались теперь в то, чтобы найти замену платине.
В Райанци ему предложили отказаться пока от поиска нового варианта лампы накаливания, а создать лучше электрический вариант свечи или лучины: использовать углеродную основу, которая будет поджигаться за счёт электричества и некоторое время гореть. Ней увлёкся идеей подарить Лее первую в мире «электрическую свечу», поэтому всё время не вылезал из лаборатории 1.
К дню рождения принцессы он закончил лишь условно: у его «свечи» было множество существенных недостатков. Например, её можно было «выключить», но потом не получалось «включить» обратно (Ней представлял себе, как это можно исправить, но ему требовались продолжительные опыты). Если же свечу не «выключать», то прогорала она всего за полтора часа, дальше требовалась замена, а Ней успел сделать всего десяток сменных свечей. Разработка принадлежала Кармидерскому университету, поэтому Ней не мог просто оставить инструкцию для коллег из Райанци; оставалась надежда, что хотя бы свечи Лее передадут, если он пришлёт ей их из Кармидера. Это же не письма, в конце концов!
В общем, на день рождения он явился с красивым светильником (плафон для свечи на скорую руку был переделан из изящной вазы) и громоздкой коробкой генератора (портативность пока тоже не входила в достоинства изобретения).
Для человека стороннего – то есть, для большинства присутствующих на празднике, – подарок выглядел в высшей степени нелепо. В чём состоит преимущество предлагаемого источника света перед простой свечой, было неясно, а вот недостаток в виде неудобного генератора – очевиден.
Суть и потенциал изобретения по достоинству оценила лишь королевская семья – поскольку прослушала соответствующую лекцию.
Когда Ней, произнеся короткую речь, вручил основную часть подарка принцессе и включил свечу, – из плафона полился чистый белый свет, совсем не похожий на свечной. Он ярко озарял пространство вокруг и казался каким-то волшебством.
Королева и король-консорт первыми подали остальным пример, зааплодировав. Впечатлённые неожиданно ярким и чистым светом гости присоединились к овациям вполне искренне.
Залитое электрическим светом лицо Леи, казалось, и само светилось выражением чистого восторга, упоения победой и любви. Она смотрела не на лампу в своих руках, а на Нея, и в глазах её читалось восхищение и обожание.
Ней почувствовал себя совершенно, бесконечно счастливым.
Лея встала, аккуратно поставив горящую лампу на столик, чтобы ею мог полюбоваться всякий, потом повернулась к другу.
– Это… прекрасно, Ней, – взволнованно сказала она. – Ты как будто принёс с неба маленькое солнышко!
Захваченная восторгом и ощущением, будто прямо сейчас совершается нечто совершенно волшебное, она машинально взяла его за руку, сжимая её в нежном рукопожатии.
Заулыбавшийся Ней, который в этот момент не видел ничего вокруг, кроме её сияющих ярким счастьем глаз, взял её и за вторую руку тоже – что выглядело уж совершенно неприлично, но осталось незамеченным, потому что все сгрудились вокруг лампы.
– Я хочу назвать её в твою честь, – взволнованно заговорил Ней. – Потому что ты стала моим солнцем.
От его слов её затопила волна тепла и радости; она вся подалась к нему…
От поцелуя их удержал неожиданно раздавшийся рядом кашель короля-консорта 2.
В смущении и смятении они отпрянули друг от друга, пряча глаза.
– Господин Дорне, – сухой и строгий голос короля мучительно контрастировал с теми чудесными эмоциями, которые только что уносили их двоих куда-то в другую реальность, – у меня есть к вам разговор.
Подхватив Нея под руку, он уверенно повёл его на выход.
Лея, растерянно моргая им вслед, нервно сжимала пальцы.
«Но мы же… ничего такого не сделали, правда?» – растерянно цеплялась за оправдательную мысль она.
– Это действительно чудо, милая, – успокаивающе коснулась её руки мать, которая за разглядыванием лампы пропустила все милования. – Думаю, Его Величество весьма заинтересован в этом проекте, и хочет успеть договориться с господином Дорне до того, как его начнут разрывать на части все короли мира.
Лея с облегчением улыбнулась. Конечно, всё дело в этом! Отец – человек умный и дальновидный, он не упустит шанс успеть первым, когда речь идёт о таком значимом изобретении!
Меж тем, король разговаривать о лампах вовсе не спешил. Он быстро и уверенно вёл Нея по коридорам дворца; на небольшом расстоянии следовала стража и пара слуг.
Обескураженный Ней совершенно не понимал, что происходит: они сперва спустились на этаж, потом поднялись на два, потом опять спустились… он никогда не был в этой части дворца, не узнавал помещений и не видел цели таких странных блужданий.
В какой-то момент король заговорил:
– Вы любите мою дочь.
Это прозвучало как констатация факта, а не как вопрос или обвинение, поэтому Ней промолчал.
– Любит ли она вас – вот в чём суть! – остро взглянул на него король, но в его реплике опять не звучало и тени вопроса, поэтому Ней снова промолчал. К тому же, по этому поводу сказать ему было нечего.
Сам король, определённо, ни капли не сомневался в чувствах Нея – не для того ему пять лет докладывали о его жизни, чтобы теперь оставались какие-то сомнения, – а вот касательно Леи ситуация не казалась ему сколько-то определённой. В его глазах все виделось так, что, если бы Ней теперь не приехал в Райанци, она бы про него и не вспомнила, и благополучно даровала бы свою благосклонность одному из кавалеров, добивающихся её внимания.
Против подобной трактовки, однако, выступало соображение, что у Леи было почти три года на то, чтобы уже отдать кому-нибудь своё расположение, но, меж тем, она предпочитала держать всех своих поклонников на почтительном расстоянии. Зато как-то уж больно подозрительно оживилась, стоило на горизонте опять замаячить этому учёному господину.
Тем временем, они спустились ещё на этаж, и вышли на улицу.
Ней совсем перестал понимать, что происходит, но спрашивать у короля отчёта в его действиях было совершенно непозволительным: оставалось идти, куда ведут.
Король, впрочем, угадал суть его переживаний, поэтому небрежным тоном пояснил:
– Вы арестованы, разумеется.
Ней аж споткнулся и закашлялся от неожиданности.
Король любезно подождал, когда он придёт в себе, и только потом продолжил путь.
– Но… за что, Ваше Величество? – наконец, осмелился уточнить своё положение Ней.
Оно конечно, король в своём праве, может арестовывать кого захочет, но вроде ранее за ним не водилось славы человека, который делает это на ровном месте.
– За подозрения в шпионаже, – охотно разъяснил король, вызвав у Нея ещё больше недоумения и вопросов. – За что ещё вас может арестовать глава внешней разведки? – с удовольствием проговорил он любимый из своих титулов.
– Но я… – жалко попытался возразить Ней, который, конечно, никогда и не думал ни о каком шпионаже.
– Ну разумеется! – не дослушав, король, не дожидаясь помощи слуг, сам открыл дверь в своё министерство. Там незамедлительно закланялись дежурные. Удостоив их сдержанным кивком, король повёл Нея куда-то в недра министерства.
Здесь путь их оказался совсем коротким; король ввёл Нея в небольшую комнату – судя по всему, кабинет, – и закрыл за ними дверь, оставляя свою свиту снаружи.
Сложив руки на груди, король принялся рассматривать парня с каким-то исследовательским интересом; Нею стало ощутимо неуютно под этим взглядом – особенно с учётом только что прозвучавших обвинений. Он, однако, постарался выпрямиться и придать себе вид достойный – в конце концов, он не знал за собой никакой вины.
Не считая любви к принцессе, разумеется; но за это вроде не арестовывают?
Завершив свои разглядывания ироничным хмыканьем, король-консорт потёр ладони, слегка хлопнул ими, подводя итог своим мыслям и весьма энергичным тоном заговорил:
– Ну что ж! Найдётся у вас какое-нибудь занятие часа на четыре?
Совсем переставший понимать его логику Ней сморгнул и оглядел кабинет.
На столе стоял письменный прибор и стопка бумаги; в шкафах лежали какие-то книги. В таких условиях найти себе дело – раз плюнуть!
– Найдётся, Ваше Величество, – удивлённо согласился он.
– Отлично! – резюмировал разулыбавшийся король и пояснил: – На обед с моими сходите, они за вами зайдут, – и, более ничего не объясняя, пружинистым шагом отправился восвояси.
Ней некоторое время тупо смотрел на закрывшеюся за ним дверь – её, определённо, никто не запирал, да и кабинет не был похож на тюрьму.
Пять минут поломав голову над странностями райанского правителя, Ней, наконец, пожал плечами и устроился за столом. Нужно же было рассчитать, как сделать его свечи способными повторно включаться после выключения!
1. Прототипом изобретения Нея стала реально существующая свеча Яблочкова. На ютубе есть как минимум одно видео с реконструкцией, демонстрирующее, как именно она светит.
2. В анжельском языке фраза «ты стала моим солнцем» эквивалентна прямому признанию в любви; напоминаю, что Ней последние пять лет жил среди анжельцев, а король-консорт – коренной анжелец; подоплёку фразы понимают только они двое.
Глава одиннадцатая
Беззаботно насвистывая себе под нос, король стоял у окна в своей гостиной, заложив руки за спину и любуясь тем уголком сада, который ему был теперь виден.
Сзади раздался стук дверей и уверенные шаги.
«Первая пошла!» – удовлетворённо подумал король, обернувшись.
В дверях стояла королева, рассматривающая его весьма задумчиво.
Он снова отвернулся к окну: мол, прекрасный же денёк, глаз не отвести!
Судя по шагам и шороху юбок, Кая прошла к софе и села.
Некоторое время стояло молчание, потом королева – которой, конечно, уже донесли о неожиданно совершённом аресте, – вопросила:
– Возможно, вы соблаговолите ознакомить меня с той ролью, которую я играю в вашей интриге, Ваше Величество?
Лицо короля озарила довольная улыбка; он отвернулся от окна и подошёл к супруге.
– Разумеется! – любезным тоном согласился он и поведал: – Вам положено быть доброй и справедливой королевой, которая ставит на место своего зарвавшегося злобного консорта!
Со сдавленным протестующим звуком Кая прикрыла глаза ладонью, изображая смесь усталого негодования со смиренной покорностью судьбе несчастной женщины, вышедшей замуж за конченного интригана.
– Ну что вы, дорогая! – ещё больше повеселел от её реакции он. – Дайте мне хоть иногда побыть злодеем!
Королева ничего не ответила. За всё более разгорающимся весельем мужа она видела интригу, и, наученная опытом своего брака, предвидела, что интрига эта ей очень не понравится.
Раздался стук дверей и быстрые шаги.
«О, а вот и вторая!» – радостно подумал король-консорт.
– Её высочество… – попытался было объявить приход принцессы слуга, но был перебит:
– Да, моё высочество! – яростно оборвала Лея, выставляя его наружу.
Королева вежливо приподняла брови, краем глаза заметив, что на лице стоящего спиной к дверям супруга расцвела совершенно счастливая мальчишеская улыбка.
В голове королевы мелькнуло непечатное определение ситуации, но всё, чем она позволила себе выразить своё недовольство, стали лишь поджатые губы.
– Как это понимать, отец? – меж тем, пафосно воскликнула от дверей Лея.
Король мгновенно нацепил на лицо столь же пафосное строгое выражение и, наконец, обернулся к дочери.
– Лея? – холодно переспросил он, выражая недовольство заданным ею тоном.
Та, ничуть не обескураженная, эмоционально взмахнула руками.
– Это правда, что ты арестовал Нея?! – потребовала объяснений она.
Смерив дочь тяжёлым недовольным взглядом, король торжественно возвестил:
– Государственные дела тебя не касаются, милая.
Задохнувшись от возмущения и обиды, Лея набрала в грудь воздуха и звонким громким голосом возразила:
– Каким это образом Ней относится к государственным делам?! Матушка! – попыталась она привлечь в защитницы королеву.
Кая неопределённо повела рукой: мол, самой интересно.
Повернувшись к супруге, король охотно разъяснил:
– Мы подозреваем его в шпионаже в пользу Анджелии. Есть основания полагать, что под видом университетских исследований он воровал наши военные технологии.
Кая с трудом удержала нейтральное выражение лица. Конечно, никакие военные секреты нельзя было разнюхать через университет – он был научным центром, и иностранных учёных всех мастей там бывало великое множество. Военные разработки велись совсем в другом месте, в обстановке полной секретности.
– Какие ещё!.. – воскликнула, меж тем, поражённая принцесса, и тут же отважно бросилась на защиту Нея: – Он не мог! Что ты говоришь такое!
– Вот видишь! – обращаясь к королеве, горестно изрёк король. – Я говорил, что он втирается к ней в доверие!
Королева сдержанно покивала.
Интрига мужа активно ей не нравилась, но о своём недовольстве она планировала сообщить, когда они останутся наедине.
Лея возмущённо хватала ртом воздух, от гнева и обиды не находя аргументов, и переводя неверящий взгляд с отца на мать и обратно.
