Перед Дармером опустилось огненное ребро куба. Он внутри Ловушки. Сейчас появятся грани и захлопнут ее. А затем пламя испепелит до праха все внутри.
Дармер в изнеможении опустил голову. Взгляд упал на руку, на которую парень опирался. Удивительно, но по ней еще бегали электрические разряды. Крошечные, слабые молнии – неудивительно, что он их не заметил. Но они были, призыв не рассеялся.
Дармер не знал, что им тогда двигало. Чего пытался добиться? Но крошечная надежда, появившаяся при виде молний, заставила действовать, а не ждать смерти. Уже не имеет значения, что выйдет в итоге.
Собрав всю оставшуюся энергию до последней капли, Дармер направил ее в руку. Ладонь вспыхнула, взорвалась тысячью молний, ослепила. Электрические разряды хлынули во все стороны, прошили тело, проникли в каждую мышцу, в каждую клетку.
Дармера тряхнуло раз, другой, третий. Неожиданно легко он поднялся на колени, хотя до этого с трудом мог оторвать голову от пола. Разряды сотрясали его, впивались иглами в сердце, заставляя биться с бешеной скоростью.
А затем бьющаяся энергия хлынула обратно в руку. Дармер поднял ее и направил поток в противника. Все случилось так быстро, что тот не успел активировать Ловушку. Попытки уйти с траектории молнии не увенчались успехом. Обнажив зубы, она впилась в шею Гиртаба.
Ребра и едва появившиеся грани куба дрогнули и растворились в воздухе. Дармер встал. Его все еще потряхивало после электричества. Боли он не чувствовал. Но такое состояние нервного возбуждения не может длиться долго. Дармер должен разобраться с противником до того, как пропадет эффект «подзарядки» молнией.
Гиртаб катался по полу, сотрясаясь в конвульсиях. Синяя змея обвивала Антареса, и от таких объятий его трясло, колотило, выкручивало. Но постепенно энергия рассеивалась. Редкие молнии пробегали по телу, вызывая короткие судороги.
Дармер подошел ближе. Гиртаб еще жив, хотя ясно, что без помощи лекарей дела его плохи. Как и Дармера. У него не осталось энергии. Он и стоял только благодаря накачке электричеством.
Но он стоял. А значит, выиграл. Гиртаб точно не поднимется. Продолжительный удар молнией ему на пользу не пошел.
Но дуэль еще не окончена. Дармеру предстоял выбор: пощадить или убить противника. Поднять руку и закончить поединок или прервать жизнь Гиртаба Антареса. Лишить враждебный клан надежды, их золотого принца. Оборвать скорпионам жало на хвосте.
У Дармера не осталось ни капли энергии. Сотворить призыв, чтобы прикончить противника, он не мог. Мечей тоже нет. Но... Дармер посмотрел на открытую шею Гиртаба. На ней уже появились пятна ожога после зубов змеи-молнии. Можно ли переломить шею, наступив на горло? Или проще задушить? Дармер не знал. Он никого еще не убивал.
Дармер смотрел сверху вниз на тяжело дышащего противника и думал. Заслуживает ли Гиртаб смерти? Он самый невыносимый, самовлюбленный, подлый, заносчивый и жестокий клановый подонок, каких знал Дармер. В будущем он может стать опасен для общества, для его друзей. Мир только спасибо скажет тому, кто избавит его от подобного существа.
Но какое он, Дармер, имеет право решать, что будет лучше для мира?
Убить Гиртаба в бою было бы проще. Там либо ты, либо тебя – нет места моральным терзаниям. Но вот так, хладнокровно, глядя в глаза...
Теперь Дармер понял, каково было Гефесту, когда от него ждали решения о казни Торменты. Это совсем не просто – осознанно отправить живое разумное существо на смерть. И никакие доводы разума не работают.
Что, в сущности, сделал Дармеру Гиртаб? Отравлял жизнь в Замке Огня, постоянно пытался уязвить, наговорил кучу гадостей ему и Адель... Разве это заслуживает смерти? С точки зрения таких, как Антарес, чья гордость и самооценка не переносит любых насмешек над их величием – разумеется. Но Дармер больше не такой, как они. И ни за что им не уподобится. Слова – ничто, они всего лишь звук. А судить кого-то за возможные в будущем прегрешения – еще глупее и нелепее.
«Моим выбором стало милосердие...»
Дармер поднял руку.
В полумраке потолок казался серым. Дармер смотрел на него и не понимал, где находится. Щупальца забытья еще цеплялись за сознание. Память возвращалась медленно, обрывками. Части картины складывались с неохотой.
Но, в конце концов, Дармер выплыл из сумрака сна и вспомнил все. Столкновение с Гиртабом, вызов на дуэль, бой, победу и... что дальше? В памяти провал.
Ясно одно: он в госпитале. Лежит на кровати и смотрит в незнакомый потолок.
Дармер оторвал голову от подушки. Даже такое простое действие потребовало усилий. Юноша чувствовал себя разбитым, слабым и уставшим. Будто не спал.
Он увидел маленькую палату и скудную обстановку из тумбочки у кровати. А в следующий момент распахнулась дверь.
Сознание оставалось спутанным, и Дармер упустил момент, когда перед глазами все стало оранжево-красным. Он поморгал и разглядел в закрывшем обзор пятне сидящую на кровати Адель.
Зрение не вполне сфокусировалось, а лицо девушки скрывал полумрак, и Дармер лишь разглядел, как двигаются ее губы.
– Что...? – хриплым голосом переспросил он.
– Как ты себя чувствуешь? – повторила Адель громче.
– Хорошо.
Дармер говорил неправду, и его тут же в этом уличили.
– Ты не можешь чувствовать себя хорошо, – в поле зрения возник Мартес. – У тебя сломано семь ребер, лопатка, рука, ушибы по всему телу, повреждение тканей электричеством и полное энергоистощение.
– Почему меня до сих пор не вылечили? – спросил Дармер. – Сколько я уже здесь?
– Сейчас утро, – сказала Адель.
– А не вылечили, потому что много травм, – послышался голос Салли.
– Они исцелили только самые опасные, – продолжил Мартес. – Иначе большая нагрузка на организм получится, понимаешь, если сразу все лечить. Поэтому ты на медленной целительной терапии.
– И надолго?
– До конца дня. Как минимум.
Дармер обреченно выдохнул. Он ненавидел госпитали. Невыносимо даже думать, что придется провести здесь целый день. С другой стороны, лучше лежать в постели, чем в лодке, плывущей по водам лагуны. Пока не сгорит.
– А вы что, всю ночь тут просидели? Зашли, именно когда я очнулся... Или это совпадение?
Кто-то громко фыркнул. Постель снова прогнулась. Дармер повернул голову и увидел Кси, севшую на кровать с другой стороны. Улыбаясь, она помахала товарищу, а потом указала на Мартеса.
– Это я почувствовал, что ты не спишь, – сказал «друид». – Я следил за твоей энергией. И когда ее течение изменилось, сказал всем...
– Да, – подтвердила Салли. – Но пришли мы не так давно, всего с полчаса назад. В госпитале не ночевали.
– Линт с Крин нас вчера выгнали, – добавила Адель так недовольно, будто всю жизнь мечтала просидеть ночь под дверьми палаты.
Дармер всеми силами попытался сдержать растягивающую губы улыбку. Парень перевел взгляд с Адель на кислую Кси и, наконец, совладал с лицевыми мышцами.
– А что произошло, когда дуэль кончилась? – спросил Дармер. – Я не помню ничего после того, как поднял руку...
Кси снова фыркнула, притворно закатила глаза и рухнула на постель поперек Дармера. Тот невольно зашипел – Кси случайно попала на один из многочисленных ушибов. Девушка тут же села.
– Ты почти сразу потерял сознание, – сказала Адель, с раздражением глядя на Кси. – Да сколько можно, Триквер! Прекрати это баловство! Ведешь себя как дитя малое. Когда уже Линт поймет, что закрывать тебе рот бесполезно!
Кси продемонстрировала ей незамысловатую комбинацию из пальцев.
«Кажется, насчет бесполезности ошейника Адель не права – Кси научилась очень лаконично и емко выражать мысли», – подумалось Дармеру. Видя, что Адель пошла красными пятнами от злости, он спешно задал новый вопрос:
– Так что в итоге с дуэлью? Я победил?
Он почти не сомневался в положительном ответе, но все равно страшился услышать «нет». Меньше всего ему хотелось проходить через это вновь, если судьи признали ничью.
– Победил, – успокоила Адель. – Никто не смог это оспорить.
«Значит, попытки были», – Дармер не удивился. Антаресы вряд ли так просто смирились с поражением.
– Гиртаб, кстати, уже ушел из госпиталя, – словно догадавшись, о чем он думает, прибавила Адель.
– Ты его видела? – встрепенулся Дармер. Он не желал, чтобы Гиртаб после проигрыша общался с его друзьями. Особенно с Адель.
– Мельком. Твоя палата далеко от его. Мы видели издалека, как он в сопровождении своей свиты уходит из госпиталя.
Дармер мысленно поблагодарил лекарей за столь разумное решение. Многие из них клановые и отлично понимали ситуацию.
– Он пострадал меньше тебя, – сказал Мартес. – Всего лишь поражение молнией. Потому и вылечили быстрее.
– Ну да, по сравнению со мной, и правда «всего лишь», – усмехнулся Дармер. – Хотя, как и я, был при смер...
Дверь скрипнула. Все обернулись.
Кого бы ни ожидали увидеть друзья, но точно не эту смуглую черноволосую девушку. В палату зашла и закрыла за собой дверь Моринга из команды Гиртаба.
– Всем доброго дня, – сказала она в полной тишине. Одиннадцатая команда смотрела на нее, не двигаясь с места.
– И что тебе тут надо? – первой отмерла Адель. – Твоего дружка давно выписали!
– Он мне не дружок, – резко отозвалась Моринга. – И в госпиталь я пришла не из-за Гиртаба.
– А зачем тогда?
– С семьей пообщаться. У меня здесь много родственников.
Девушка подошла ближе и, остановившись в трех шагах от койки, скрестила руки на груди.
– Ты из клана Медейн, – догадался Дармер.
– Да, – с достоинством подтвердила Моринга. – Большинство «друидов» госпиталя из него.
– Я так и думал.
– Но зачем ты пришла сюда, к нам? – спросила Салли.
– Я уже сказала, зачем. Поздороваться с семьей, – Моринга вытянула шею, чтобы заглянуть ей за спину. – Мартес! Не прячься – я тебя увидела.
«Друид» робко показался из-за Сальвадоры.
– Привет... Моринга.
– Здравствуй, Мартес. Рада тебя видеть.
– Вы знакомы? – удивилась Салли.
– Правда, рада? – спросил Мартес, недоверчиво глядя на Морингу.
– Почему ты сомневаешься? Разве я когда-нибудь относилась к тебе плохо?
Салли в недоумении смотрела на «друидов». Адель, нахмурившись, переводила взгляд с одного на другую. А Кси уже все поняла. Она встретилась глазами с Дармером и медленно прикрыла их. Дармер в ответ чуть наклонил голову и снова посмотрел на магов Земли.
Оба «друида» смуглые, темноглазые, с блестящими черными волосами. У Мартеса они вьются, а у Моринги волнами лежат на плечах и спине. Похожую внешность имели многие представители клана Медейн. Дармер не раз встречал их в Некфисе и знал наверняка. Но почему-то раньше ему не приходило в голову сложить два и два. Возможно, потому, что Мартес не производил впечатления кланового выходца.
Осталось понять, насколько близко это родство.
– Мартес, – проговорил Дармер вкрадчиво, – может, расскажешь нам?
«Друид» обернулся и затравленным взглядом посмотрел на товарищей.
– Мы же твои друзья, – мягко произнесла Салли, – разве не так? Мы всегда поддержим тебя.
Дармер, Кси и Адель кивнули, и это приободрило Мартеса. Он посмотрел на Морингу, затем снова на друзей.
– Это... – начал он тихим неуверенным голосом, – моя троюродная сестра.
Дармер ожидал услышать нечто подобное и почти не удивился. Зато на других это произвело впечатление.
– Так ты... – прошептала Салли.
– Нет, – быстро сказал Мартес. – Я – нет, – прибавил он. – Мой отец – да.
Воцарилось молчание. Никто не издавал ни шороха. Все смотрели на Мартеса. А тот, поникнув головой, чуть слышно закончил:
– Он женился на простолюдинке.
Дармер ощутил себя так, будто из него выпустили воздух. Он откинулся обратно на подушку. Напряжение, владевшее им последние минуты, исчезало. Мартес мог больше ничего не объяснять. Теперь все ясно.
У Медейнов самые свободные традиции среди клановых. Но даже они не отнесутся с пониманием к собрату, выбравшему в спутники представителя низшего класса. С точки зрения любого кланового это – позор, растрата магии и крови. В другом клане отца Мартеса лишили бы фамилии и изгнали. Медейны так не поступают. Провинившиеся несут наказание, но остаются в клане.
Однако сам Мартес... Будь его отец изгнанным, он бы родился и вырос в обычной семье в окружении простых магов. А так «друид» всю жизнь провел среди клановых, презирающих союз его родителей.
Вдруг получили объяснение странности Мартеса: привычка прятаться, сливаться с обстановкой, стараться быть как можно незаметнее. Неуверенность «друида», даже некая забитость. И, наконец, острое нежелание появляться в госпитале.
Товарищи Дармера, не выросшие в клановой среде, не в полной мере осознавали значение слов Мартеса, но они догадывались, через что тому пришлось пройти. И потому молчали, не задавая больше вопросов. Молчала и Моринга. Все ждали, когда заговорит сам Мартес.
– Как дома? – наконец, спросил он.
– Мы с командой жили в резиденции Варнорта, потому в особняке Медейн я бывала нечасто, – ответила Моринга. – Меня там особо и не ждали. Все сейчас заняты, сам понимаешь.
– А ты не видела...
– Твоего отца? Нет. Я слышала, он приезжал из Амехира на время, но мы с ним не пересекались.
Известие почему-то расстроило Мартеса. С задумчивым лицом он отошел и облокотился на стену.
– Хочу сказать кое-что и тебе, Веспер, – Моринга посмотрела прямо на Дармера. – Точнее, предупредить. Гиртаб очень зол. Он так и сыпал угрозами, когда мы пришли за ним. Не думаю, что он смирится с поражением.
– Ну, это не новость. Разве ты еще не в курсе, что гордость твоего товарища – самое больное его место? А тут на нем так жестко потоптались. Готовься, что теперь он минимум неделю будет ныть.
Но Моринга покачала головой.
– Я знаю Антареса недавно, однако научилась различать, когда он воздух сотрясает, а когда говорит всерьез. И сейчас именно тот случай. Гиртаб взбешен проигрышем и намерен взять реванш.
– Реванш? Разве дуэль можно переиграть? – спросила Салли.
– Нет. Однако есть много других способов свести счеты. Потому я и предупреждаю тебя, Веспер. Будь осторожен и лучше не появляйся один в пустынных местах.
– Ты правда думаешь, что Гиртаб будет пытаться убить меня на маленьком острове Старейшин? Где полно магов Варнорта? – скептически поинтересовался Дармер. – Он заносчивый ублюдок, а не идиот.
– Не думаю. Но не исключаю и такого варианта. – Моринга слегка понизила голос. – Скорее всего, Антарес отомстит более изящно, с помощью силы клана. И от подставы этого уровня ты вряд ли сумеешь уберечься.
– Сила любого клана ограничена властью Старейшины, – парировал Дармер. – Через его голову Антаресы ничего мне сделать не смогут.
Моринга пожала плечами.
– Думай сам. Но я тебя предупредила.
– Почему ты вообще это рассказываешь? – вмешалась Адель. – Гиртаб твой товарищ, а ты сдаешь его планы врагам.
– То, что он в моей команде, не значит, что он мне нравится, – отрезала Моринга. – Я товарищей не выбирала. Радуйтесь, что смогли подружиться, не всем так везет. Вы, двое, – она посмотрела на Дармера и Адель, – пообщались с Антаресом полчаса, и дело кончилось дуэлью. А я нахожусь с ним рядом почти круглые сутки. Лучше бы в госпитале работала...
Моринга оборвала себя. Повисло молчание. Друзья не знали, что сказать. Возражать или осуждать девушку никто не стал. Ребята в достаточной мере познакомились с Гиртабом и его характером, чтобы согласиться на что угодно, лишь бы не быть с ним в одной команде.
Дармер в изнеможении опустил голову. Взгляд упал на руку, на которую парень опирался. Удивительно, но по ней еще бегали электрические разряды. Крошечные, слабые молнии – неудивительно, что он их не заметил. Но они были, призыв не рассеялся.
Дармер не знал, что им тогда двигало. Чего пытался добиться? Но крошечная надежда, появившаяся при виде молний, заставила действовать, а не ждать смерти. Уже не имеет значения, что выйдет в итоге.
Собрав всю оставшуюся энергию до последней капли, Дармер направил ее в руку. Ладонь вспыхнула, взорвалась тысячью молний, ослепила. Электрические разряды хлынули во все стороны, прошили тело, проникли в каждую мышцу, в каждую клетку.
Дармера тряхнуло раз, другой, третий. Неожиданно легко он поднялся на колени, хотя до этого с трудом мог оторвать голову от пола. Разряды сотрясали его, впивались иглами в сердце, заставляя биться с бешеной скоростью.
А затем бьющаяся энергия хлынула обратно в руку. Дармер поднял ее и направил поток в противника. Все случилось так быстро, что тот не успел активировать Ловушку. Попытки уйти с траектории молнии не увенчались успехом. Обнажив зубы, она впилась в шею Гиртаба.
Ребра и едва появившиеся грани куба дрогнули и растворились в воздухе. Дармер встал. Его все еще потряхивало после электричества. Боли он не чувствовал. Но такое состояние нервного возбуждения не может длиться долго. Дармер должен разобраться с противником до того, как пропадет эффект «подзарядки» молнией.
Гиртаб катался по полу, сотрясаясь в конвульсиях. Синяя змея обвивала Антареса, и от таких объятий его трясло, колотило, выкручивало. Но постепенно энергия рассеивалась. Редкие молнии пробегали по телу, вызывая короткие судороги.
Дармер подошел ближе. Гиртаб еще жив, хотя ясно, что без помощи лекарей дела его плохи. Как и Дармера. У него не осталось энергии. Он и стоял только благодаря накачке электричеством.
Но он стоял. А значит, выиграл. Гиртаб точно не поднимется. Продолжительный удар молнией ему на пользу не пошел.
Но дуэль еще не окончена. Дармеру предстоял выбор: пощадить или убить противника. Поднять руку и закончить поединок или прервать жизнь Гиртаба Антареса. Лишить враждебный клан надежды, их золотого принца. Оборвать скорпионам жало на хвосте.
У Дармера не осталось ни капли энергии. Сотворить призыв, чтобы прикончить противника, он не мог. Мечей тоже нет. Но... Дармер посмотрел на открытую шею Гиртаба. На ней уже появились пятна ожога после зубов змеи-молнии. Можно ли переломить шею, наступив на горло? Или проще задушить? Дармер не знал. Он никого еще не убивал.
Дармер смотрел сверху вниз на тяжело дышащего противника и думал. Заслуживает ли Гиртаб смерти? Он самый невыносимый, самовлюбленный, подлый, заносчивый и жестокий клановый подонок, каких знал Дармер. В будущем он может стать опасен для общества, для его друзей. Мир только спасибо скажет тому, кто избавит его от подобного существа.
Но какое он, Дармер, имеет право решать, что будет лучше для мира?
Убить Гиртаба в бою было бы проще. Там либо ты, либо тебя – нет места моральным терзаниям. Но вот так, хладнокровно, глядя в глаза...
Теперь Дармер понял, каково было Гефесту, когда от него ждали решения о казни Торменты. Это совсем не просто – осознанно отправить живое разумное существо на смерть. И никакие доводы разума не работают.
Что, в сущности, сделал Дармеру Гиртаб? Отравлял жизнь в Замке Огня, постоянно пытался уязвить, наговорил кучу гадостей ему и Адель... Разве это заслуживает смерти? С точки зрения таких, как Антарес, чья гордость и самооценка не переносит любых насмешек над их величием – разумеется. Но Дармер больше не такой, как они. И ни за что им не уподобится. Слова – ничто, они всего лишь звук. А судить кого-то за возможные в будущем прегрешения – еще глупее и нелепее.
«Моим выбором стало милосердие...»
Дармер поднял руку.
Глава 12 - «Воины Разбитого мира»
В полумраке потолок казался серым. Дармер смотрел на него и не понимал, где находится. Щупальца забытья еще цеплялись за сознание. Память возвращалась медленно, обрывками. Части картины складывались с неохотой.
Но, в конце концов, Дармер выплыл из сумрака сна и вспомнил все. Столкновение с Гиртабом, вызов на дуэль, бой, победу и... что дальше? В памяти провал.
Ясно одно: он в госпитале. Лежит на кровати и смотрит в незнакомый потолок.
Дармер оторвал голову от подушки. Даже такое простое действие потребовало усилий. Юноша чувствовал себя разбитым, слабым и уставшим. Будто не спал.
Он увидел маленькую палату и скудную обстановку из тумбочки у кровати. А в следующий момент распахнулась дверь.
Сознание оставалось спутанным, и Дармер упустил момент, когда перед глазами все стало оранжево-красным. Он поморгал и разглядел в закрывшем обзор пятне сидящую на кровати Адель.
Зрение не вполне сфокусировалось, а лицо девушки скрывал полумрак, и Дармер лишь разглядел, как двигаются ее губы.
– Что...? – хриплым голосом переспросил он.
– Как ты себя чувствуешь? – повторила Адель громче.
– Хорошо.
Дармер говорил неправду, и его тут же в этом уличили.
– Ты не можешь чувствовать себя хорошо, – в поле зрения возник Мартес. – У тебя сломано семь ребер, лопатка, рука, ушибы по всему телу, повреждение тканей электричеством и полное энергоистощение.
– Почему меня до сих пор не вылечили? – спросил Дармер. – Сколько я уже здесь?
– Сейчас утро, – сказала Адель.
– А не вылечили, потому что много травм, – послышался голос Салли.
– Они исцелили только самые опасные, – продолжил Мартес. – Иначе большая нагрузка на организм получится, понимаешь, если сразу все лечить. Поэтому ты на медленной целительной терапии.
– И надолго?
– До конца дня. Как минимум.
Дармер обреченно выдохнул. Он ненавидел госпитали. Невыносимо даже думать, что придется провести здесь целый день. С другой стороны, лучше лежать в постели, чем в лодке, плывущей по водам лагуны. Пока не сгорит.
– А вы что, всю ночь тут просидели? Зашли, именно когда я очнулся... Или это совпадение?
Кто-то громко фыркнул. Постель снова прогнулась. Дармер повернул голову и увидел Кси, севшую на кровать с другой стороны. Улыбаясь, она помахала товарищу, а потом указала на Мартеса.
– Это я почувствовал, что ты не спишь, – сказал «друид». – Я следил за твоей энергией. И когда ее течение изменилось, сказал всем...
– Да, – подтвердила Салли. – Но пришли мы не так давно, всего с полчаса назад. В госпитале не ночевали.
– Линт с Крин нас вчера выгнали, – добавила Адель так недовольно, будто всю жизнь мечтала просидеть ночь под дверьми палаты.
Дармер всеми силами попытался сдержать растягивающую губы улыбку. Парень перевел взгляд с Адель на кислую Кси и, наконец, совладал с лицевыми мышцами.
– А что произошло, когда дуэль кончилась? – спросил Дармер. – Я не помню ничего после того, как поднял руку...
Кси снова фыркнула, притворно закатила глаза и рухнула на постель поперек Дармера. Тот невольно зашипел – Кси случайно попала на один из многочисленных ушибов. Девушка тут же села.
– Ты почти сразу потерял сознание, – сказала Адель, с раздражением глядя на Кси. – Да сколько можно, Триквер! Прекрати это баловство! Ведешь себя как дитя малое. Когда уже Линт поймет, что закрывать тебе рот бесполезно!
Кси продемонстрировала ей незамысловатую комбинацию из пальцев.
«Кажется, насчет бесполезности ошейника Адель не права – Кси научилась очень лаконично и емко выражать мысли», – подумалось Дармеру. Видя, что Адель пошла красными пятнами от злости, он спешно задал новый вопрос:
– Так что в итоге с дуэлью? Я победил?
Он почти не сомневался в положительном ответе, но все равно страшился услышать «нет». Меньше всего ему хотелось проходить через это вновь, если судьи признали ничью.
– Победил, – успокоила Адель. – Никто не смог это оспорить.
«Значит, попытки были», – Дармер не удивился. Антаресы вряд ли так просто смирились с поражением.
– Гиртаб, кстати, уже ушел из госпиталя, – словно догадавшись, о чем он думает, прибавила Адель.
– Ты его видела? – встрепенулся Дармер. Он не желал, чтобы Гиртаб после проигрыша общался с его друзьями. Особенно с Адель.
– Мельком. Твоя палата далеко от его. Мы видели издалека, как он в сопровождении своей свиты уходит из госпиталя.
Дармер мысленно поблагодарил лекарей за столь разумное решение. Многие из них клановые и отлично понимали ситуацию.
– Он пострадал меньше тебя, – сказал Мартес. – Всего лишь поражение молнией. Потому и вылечили быстрее.
– Ну да, по сравнению со мной, и правда «всего лишь», – усмехнулся Дармер. – Хотя, как и я, был при смер...
Дверь скрипнула. Все обернулись.
Кого бы ни ожидали увидеть друзья, но точно не эту смуглую черноволосую девушку. В палату зашла и закрыла за собой дверь Моринга из команды Гиртаба.
– Всем доброго дня, – сказала она в полной тишине. Одиннадцатая команда смотрела на нее, не двигаясь с места.
– И что тебе тут надо? – первой отмерла Адель. – Твоего дружка давно выписали!
– Он мне не дружок, – резко отозвалась Моринга. – И в госпиталь я пришла не из-за Гиртаба.
– А зачем тогда?
– С семьей пообщаться. У меня здесь много родственников.
Девушка подошла ближе и, остановившись в трех шагах от койки, скрестила руки на груди.
– Ты из клана Медейн, – догадался Дармер.
– Да, – с достоинством подтвердила Моринга. – Большинство «друидов» госпиталя из него.
– Я так и думал.
– Но зачем ты пришла сюда, к нам? – спросила Салли.
– Я уже сказала, зачем. Поздороваться с семьей, – Моринга вытянула шею, чтобы заглянуть ей за спину. – Мартес! Не прячься – я тебя увидела.
«Друид» робко показался из-за Сальвадоры.
– Привет... Моринга.
– Здравствуй, Мартес. Рада тебя видеть.
– Вы знакомы? – удивилась Салли.
– Правда, рада? – спросил Мартес, недоверчиво глядя на Морингу.
– Почему ты сомневаешься? Разве я когда-нибудь относилась к тебе плохо?
Салли в недоумении смотрела на «друидов». Адель, нахмурившись, переводила взгляд с одного на другую. А Кси уже все поняла. Она встретилась глазами с Дармером и медленно прикрыла их. Дармер в ответ чуть наклонил голову и снова посмотрел на магов Земли.
Оба «друида» смуглые, темноглазые, с блестящими черными волосами. У Мартеса они вьются, а у Моринги волнами лежат на плечах и спине. Похожую внешность имели многие представители клана Медейн. Дармер не раз встречал их в Некфисе и знал наверняка. Но почему-то раньше ему не приходило в голову сложить два и два. Возможно, потому, что Мартес не производил впечатления кланового выходца.
Осталось понять, насколько близко это родство.
– Мартес, – проговорил Дармер вкрадчиво, – может, расскажешь нам?
«Друид» обернулся и затравленным взглядом посмотрел на товарищей.
– Мы же твои друзья, – мягко произнесла Салли, – разве не так? Мы всегда поддержим тебя.
Дармер, Кси и Адель кивнули, и это приободрило Мартеса. Он посмотрел на Морингу, затем снова на друзей.
– Это... – начал он тихим неуверенным голосом, – моя троюродная сестра.
Дармер ожидал услышать нечто подобное и почти не удивился. Зато на других это произвело впечатление.
– Так ты... – прошептала Салли.
– Нет, – быстро сказал Мартес. – Я – нет, – прибавил он. – Мой отец – да.
Воцарилось молчание. Никто не издавал ни шороха. Все смотрели на Мартеса. А тот, поникнув головой, чуть слышно закончил:
– Он женился на простолюдинке.
Дармер ощутил себя так, будто из него выпустили воздух. Он откинулся обратно на подушку. Напряжение, владевшее им последние минуты, исчезало. Мартес мог больше ничего не объяснять. Теперь все ясно.
У Медейнов самые свободные традиции среди клановых. Но даже они не отнесутся с пониманием к собрату, выбравшему в спутники представителя низшего класса. С точки зрения любого кланового это – позор, растрата магии и крови. В другом клане отца Мартеса лишили бы фамилии и изгнали. Медейны так не поступают. Провинившиеся несут наказание, но остаются в клане.
Однако сам Мартес... Будь его отец изгнанным, он бы родился и вырос в обычной семье в окружении простых магов. А так «друид» всю жизнь провел среди клановых, презирающих союз его родителей.
Вдруг получили объяснение странности Мартеса: привычка прятаться, сливаться с обстановкой, стараться быть как можно незаметнее. Неуверенность «друида», даже некая забитость. И, наконец, острое нежелание появляться в госпитале.
Товарищи Дармера, не выросшие в клановой среде, не в полной мере осознавали значение слов Мартеса, но они догадывались, через что тому пришлось пройти. И потому молчали, не задавая больше вопросов. Молчала и Моринга. Все ждали, когда заговорит сам Мартес.
– Как дома? – наконец, спросил он.
– Мы с командой жили в резиденции Варнорта, потому в особняке Медейн я бывала нечасто, – ответила Моринга. – Меня там особо и не ждали. Все сейчас заняты, сам понимаешь.
– А ты не видела...
– Твоего отца? Нет. Я слышала, он приезжал из Амехира на время, но мы с ним не пересекались.
Известие почему-то расстроило Мартеса. С задумчивым лицом он отошел и облокотился на стену.
– Хочу сказать кое-что и тебе, Веспер, – Моринга посмотрела прямо на Дармера. – Точнее, предупредить. Гиртаб очень зол. Он так и сыпал угрозами, когда мы пришли за ним. Не думаю, что он смирится с поражением.
– Ну, это не новость. Разве ты еще не в курсе, что гордость твоего товарища – самое больное его место? А тут на нем так жестко потоптались. Готовься, что теперь он минимум неделю будет ныть.
Но Моринга покачала головой.
– Я знаю Антареса недавно, однако научилась различать, когда он воздух сотрясает, а когда говорит всерьез. И сейчас именно тот случай. Гиртаб взбешен проигрышем и намерен взять реванш.
– Реванш? Разве дуэль можно переиграть? – спросила Салли.
– Нет. Однако есть много других способов свести счеты. Потому я и предупреждаю тебя, Веспер. Будь осторожен и лучше не появляйся один в пустынных местах.
– Ты правда думаешь, что Гиртаб будет пытаться убить меня на маленьком острове Старейшин? Где полно магов Варнорта? – скептически поинтересовался Дармер. – Он заносчивый ублюдок, а не идиот.
– Не думаю. Но не исключаю и такого варианта. – Моринга слегка понизила голос. – Скорее всего, Антарес отомстит более изящно, с помощью силы клана. И от подставы этого уровня ты вряд ли сумеешь уберечься.
– Сила любого клана ограничена властью Старейшины, – парировал Дармер. – Через его голову Антаресы ничего мне сделать не смогут.
Моринга пожала плечами.
– Думай сам. Но я тебя предупредила.
– Почему ты вообще это рассказываешь? – вмешалась Адель. – Гиртаб твой товарищ, а ты сдаешь его планы врагам.
– То, что он в моей команде, не значит, что он мне нравится, – отрезала Моринга. – Я товарищей не выбирала. Радуйтесь, что смогли подружиться, не всем так везет. Вы, двое, – она посмотрела на Дармера и Адель, – пообщались с Антаресом полчаса, и дело кончилось дуэлью. А я нахожусь с ним рядом почти круглые сутки. Лучше бы в госпитале работала...
Моринга оборвала себя. Повисло молчание. Друзья не знали, что сказать. Возражать или осуждать девушку никто не стал. Ребята в достаточной мере познакомились с Гиртабом и его характером, чтобы согласиться на что угодно, лишь бы не быть с ним в одной команде.
