— Десятник дал мне пару дней, уладить дела тётушки. Так что я смогу быть там с тобой, — обращаясь к девушке, вместо приветствия выдал дружинник и немного замявшись добавил, — Клёнка, ты б косу расплела на две. Я предупредил тётку Веладу. Скажем, если кто спросит, что ты мужняя… дальняя родственница со стороны покойника и приехала на пару деньков вдовушку проведать.
— Хороша маскировка, — то ли в шутку, то ли всерьез похвалил колдун.
Клёна слегка смутилась, но кивнула и ушла наверх переплетать волосы. Негоже делать это при посторонних честной девушке. В это время внизу Алистер давал наставления юному дружиннику:
— Постарайтесь не привлекать к себе внимание прохожих и соседей. Не оставляй её одну без присмотра. Если что случится, с нас обоих Витарр три шкуры сдерёт.
Клёна спустилась довольно быстро и прежде, чем уйти обратилась к хозяину дома:
— Спасибо, ведающий мастер Алистер, за угощения да за постой, — и девушка поклонилась в пояс, чем немало удивила колдуна.
— Не волнуйся, милое дитя, — вздохнул растроганный «лис», — Ты была мне не в тягость. Я всё улажу с Витарром, как только этот блудный рух вернётся. Идите с миром.
Светлик вежливо, но немногословно попрощался.
— Велеречив, — хмыкнул одобрительно дружинник, когда ярко-синяя дверь закрылась за ними, и друзья отошли на почтительное расстояние. Клёна слабо улыбнулась в ответ.
Дальше они шли преимущественно молча. Город медленно погружался во тьму. Клёне, боявшейся привлечь лишнее внимание редких прохожих, стоило больших усилий не глазеть по сторонам и не крутиться аки филин. Светлик старался вести девушку проулками в стороне от широких торговых улиц.
— Разве ворота не закрываются на ночь? — Шёпотом спросила Клёна, когда впереди показался южный выход из города.
— Закрывают. Но сегодня на посту мой друг, — Светлик подмигнул девушке и ускорил шаг.
Караульный на воротах кивнул подошедшему дружиннику. Тихо, так чтобы слышали только они, мужчины перекинулись парой фраз. Клёне оставалась только стоять в сторонке и смущённо ждать. Светлик подозвал девушку жестом, и как только она подошла, потянул за руку к воротам, поторапливая.
Город парочка покинула без каких-либо проблем. Оставалось преодолеть чуть больше двух верст до дома тётушки Велады. Ночь была светлая, несмотря на то, что луна уже пошла на убыль. Пару раз в небе Клёне чудились крылатые тени, но Светлик, казалось, их не замечал. Это успокаивало девушку. Они довольно быстро оказались на пороге желанного дома.
Клёну сильно удивило, что тётушка Светлика открыла сразу же после тихого стука и запустила гостей в сени. Усталая женщина средних лет вытерла руки о передник и шёпотом попросила:
— Проходите, проходите, — она расцеловала Светлика в обе щёки и несколько смущенно кивнула девушке, — Только, умоляю вас, не шумите. Малыши очень неспокойно спят сегодня.
Через пару часов, уладив всё окончательно с хозяйкой избы и отужинав, Клёна и Светлик сидели на крыльце и разговаривали.
— Хотел спросить тебя о родителях, — начал Светлик осторожно.
— Прости. Мне жаль, — на глаза Клёны навернулись слезы, и она прикоснулась к его плечу, — Я ведь сбежала! Видела только огонь да тени. Рьян, — девушка судорожно всхлипнула, — Говорил, будто пожар занялся со стороны кузницы, — она пыталась собраться и перестать плакать, — Витарр сказал, что никто из зареченских не пережил. Никто. Это всё, что я знаю. Правда! Мне и добавить больше нечего.
Сжатые кулаки и играющие желваки выдавали чувства юноши.
— Твари, — прошипел он в сердцах, — Вот же бессердечные твари!
— Мне так жаль! — Клёна спрятала лицо в ладони и разрыдалась.
Дружинник обнял подругу, голову её уложил себе на плечо и начал ласково гладить. Девушка медленно успокаивалась, всхлипывания становились всё реже.
— На счёт Рьяна, — Светлик немного замялся, обдумывая как сказать, но в итоге просто тихо произнес, — Мне тоже жаль. Да не заблудятся все они в Топях.
Клёна шмыгнула носом и едва слышно повторила:
— Да не заблудятся они в Топях. Спасибо.
Светлик не спешил выпускать расстроенную девушку из объятий.
— Я подвергаю опасности твоих родных, — шёпотом начала было Клёна.
Юноша прервал её:
— Дай боги, обойдется.
И снова над ними повисла ночная тишина. В этот раз нарушил молчание дружинник:
— Передам тебя руху этому. И наведаюсь всё-таки в Заречье, — и добавил тише, — Надо хоть похоронить по-человечески.
После ещё одной длинной неловкой паузы Светлик, помявшись произнес:
— Одного я не понимаю, Клёнка… Ты только не обижайся. Зачем ты им всем сдалась? Почему тебе преследуют отступники? Зачем Витарр этот твой тащит тебя в какое-то там гнездо? Вот хоть тресни! Не понимаю…
— Я и сама не до конца понимаю, Светлик, — шёпотом ответила ему девушка, задумчиво теребя подол запоны, — Витарр говорит, я свидетель. Должна пойти на суд Смотрящих, чтоб этим отступникам треклятым воздалось по справедливости за их злодейства, — она умолкла на мгновение и также тихо продолжила, — Да только верится с трудом.
Небо медленно затягивало набрякшими тяжелыми тучами. Юноша и девушка предпочли перебраться в избу и таки лечь спать.
Как же странно было с двумя заплетенными косами идти по улицам города, да ещё рядом с таким родным и с детства знакомым Светликом. Невольно вспомнилось всё наше детство. Светлик был первым из ребят, кто мне, чужачке, предложил свою дружбу. Он бывало даже больно поколачивал тех, кто пытался меня дразнить и распускать кривотолки. Сколько шалостей мы вместе устроили. Сколько раз попадало ему от отца, когда вместо помощи в кузнице, Светлик убегал со мной в лес. Сколько раз выгораживал меня перед Ясиней после очередной неудавшейся или удавшейся, это смотря с чьей стороны поглядеть, проказы. Всколыхнулись и старые обиды, которые, казалось, давно погребены и забыты. С удивлением обнаружила, что хоть всё и отболело давно, но так до конца я и не смогла простить Светлика. За то, что три года назад отказался от меня, когда Ясиня высмеяла его сватовство. Она не со зла так, хотя слова её тогда колючие и жестокие нас обоих ранили почище розг кузнечихи. Бабка Ясиня просто решила, что рано нам ещё женихаться. А он отказался! Как он мог от меня отказаться? Светлик больше и близко не подходил, не провожал с вечеров в общинном доме, на праздниках не звал плясать, только грустно наблюдал за мной издалека как побитая собака. Сколько злых слёз пролила я тогда не сосчитать. А потом забылось, отлегло, отболело. И однажды из города со службы возвращался в Поддубки Рьян и заприметил меня.
Показалось, что видел её на площади. Но я тогда подумал: «Да что Клёнке здесь делать?». Потом почудилась в окне какого-то дома. Решил даже, что умом трогаюсь. Ну нечего Клёнке в Зимогорье делать. А ночью девчонка какая-то незнакомая принесла записку: в беду, мол, Клёна попала, приходи, мол, утром в такой-то дом, надобно потолковать. Едва на посту устоял до конца дозора. Только сменился и чуть не бегом бросился дом тот злосчастный искать. Не сдержался, шум поднял. Гляжу, стоит на лестнице Клёнка моя. Живая! Так колдун проклятущий всполошил этой запиской, что не смог устоять, обнял её. До нас, конечно, дошли кой-какие слухи, мол, пожар сильный был где-то в окрестных весях. Кабы сразу узнал, что то в Заречье было, сорвался б туда не задумываясь. Но когда Клёнка поведала, что случилось в подробностях, у меня как волосы-то на башке и зашевелились. Вот же твари семибатюшные! Да чтоб их шишиморы побрали! Чтоб в Змеевых Топях пропали пропадом! Мда… влипла Клёнка, ох, влипла! Спасать девчонку надо. Вот дождемся руха этого, коли надежный мужик отпущу Клёнку с ним. А сам в Заречье наведаюсь. Надо хоть семью похоронить по-людски. Да не заблудитесь вы в Топях, родные мои! А Клёнка, вот дурная девка, честно слово. Да будь моя воля — за косу да замуж. Нечего по миру шастать с мужиком непонятным, даром что рух. Страж Богов. Много на сторожил-то? В гнездо она с этим рухом собралась. Смотрящим, мол, докладывать. Да хороши смотрящие, коль такого не усмотрели сами да без докладу. Тьфу, да и только. Справедливой кары добиваться хочет. Никакой злости не хватает! Да только не указ я Клёнке, не указ. Даже слушать не станет, дурная девка. Лишь бы не пропала! Ну я с этим рухом ещё потолкую. По уму да по совести.
Дождь застал Витарра где-то в чащобе к северо-востоку от Зимогорья. Мужчина без устали шёл, стараясь возвратиться как можно скорее в дом рыжего колдуна. Шагать не в своем плаще, который аккуратно свернутый лежал в заплечной котомке, было очень неуютно и тревожно. Рух искренне надеялся, что всё не зря, его план удался, что хоть лишний день выиграют, направив по ложному следу отступников. Над лесом летали тени. Витарр их чувствовал кожей.
Следующий день для Клёны начался довольно рано. Тётушка Велада явно не собиралась упускать возможность получить помощь. На рассвете она подняла не выспавшихся Клёну и Светлика. Племянника отправила за водой, а девушку попросила помочь с тестом для хлеба.
— Ты тоже зареченская? — Осторожно спросила Велада.
Вчера девушка толком и не рассматривала родственницу Светлика. Велада была старше самой Клёны лет на семь, но выглядела несколько взрослее из-за усталости и траурного пепельно-серого платка на голове. Хозяйка дома, одетая небогато, но аккуратно, была худой, высокой и, наверное, даже красивой в юности женщиной, которую несколько подкосила смерть мужа и свалившийся целиком на ее плечи быт. В целом она производила приятное впечатление, но Клёна, не зная можно ли доверить всё, осторожничала.
— Да, — помедлив ответила гостья.
Велада кивнула и тихо произнесла, ободряюще улыбнувшись девушке:
— Ты не волнуйся, мне Светлик всё уже рассказал. Я тебя расспрашивать не стану, коль сама говорить не хочешь. И никому не проболтаюсь. Мне самой эти сплетни не нужны.
Клёна поблагодарила в ответ так же тихо, чтобы ненароком не разбудить детей Велады. Какое-то время они работали молча, а потом хозяйка дома сама завела разговор:
— Мой муж, да не заблудится он в Топях, был хорошим и работящим. Даже слишком работящим, это его и сгубило, — голос её был нарочито спокойным и будничным, но говорила женщина с частыми паузами. — В начале лета они с мужиками на охоту ходили, и моего Любомира медведица ранила. Когти только рубаху порвали да слегка зацепили по телу, даже крови было не так-то и много. Мужики вовремя подоспели на выручку, да и сам не сплоховал, отскочил удачно. «Царапины, — отмахивался муж, — у мужиков, вон, и хуже случалось». А к утру началась горячка. Уж сколько к нам ходило врачевателей из города… Всё одно, за пару недель потух мой ясноокий. И остались одни мы с детками, — её руки были в муке и тесте, Велада вытерла тыльной стороной ладони непрошенные слёзы. — Старшенькие, Любим да Ждан, настоящие помощники. Моя отрада! А вот Милица, Лада и Тихомир ещё слишком малы для серьезной работы.
Клёна, не перебивая, слушала внезапные откровения.
— Ох, что-то я разоткровенничалась, — женщина грустно улыбнулась, — Ты не серчай. Мне тут не до подруг-товарок и посетовать на судьбинушку особо некому. Вот Светлик иногда заглянет, и то счастье. Любомир был троюродным братом его отца.
Незаметно за разговорами женщины поставили хлеб в печь. Светлик успел наносить воды в дом, занялся дровами. Младшеньких Велада будить не стала, а вот Любима и Ждана, двух очень похожих русых мальчишек, подняла и позвала с собой на двор. Клёна осталась в избе варить кашу. К завтраку подняли и младших. А после, как все вместе поели, началась привычная деревенская рутина.
Этот и следующий день прошли мирно в трудах и заботах. К вечеру второго дня пребывания у тётушки Велады в дверь избы настойчиво постучали. Младшие дети испуганно заревели. Пока хозяйка дома отправилась открывать незванным гостям. Светлик помог Клёне очень быстро спустится в подпол.
— Спрячься подальше, — и крышка подпола тихо опустилась на место над головой испуганной девушки, а дружинник направился к сеням.
На пороге стояло двое рослых явно неместных мужчин в темно-коричневых плащах. Велада едва успела возмутиться, когда один из пришедших аккуратно, но настойчиво оттеснил её в сторону, и вошёл в сени без приглашения, а за ним и второй.
— Да как вы смеете? Вы кто вообще такие? — Возмущению женщины не было предела, но мужчины не обратили на неё внимания.
В сенях появился Светлик в форме дружинника.
— Вы кто такие? По какому такому праву в дома вламываетесь? — Грозно спросил юноша, скрестив руки на груди, и обратился мягче к женщине, — Ты б тётушка пошла дитяток успокоила, а то напугали эти окаянные, вон как заливаются теперь.
И Велада кивнула и поспешила внутрь.
Странные мужчины переглянулись, после чего тот, что был ближе к дружиннику, заговорил:
— Мы ищем девушку, — голос его был хриплым.
— Так почто в избы честного люда вламываетесь да детей пугаете? Шли б в город в дом услады, там девок всяких разных полно, — Светлик упер теперь руки в боки и внимательно следил за реакцией пришедших рухов. В том, что это были рухи, юноша теперь не сомневался.
Второй мужчина как-то тихо трескуче засмеялся:
— Ты не так нас понял, почтенный. Мы ищем очень особенную девку, — при последней фразе глаза его как-то хищно сощурились.
— Нет тут никаких девок. Только тетка да дети малые. Шли б вы отсюда, пока мои товарищи не подтянулись к ужину. У нас в дружине очень не любят, когда мешают собратьям навещать семьи да в дома вламываются, — Светлик старался говорить с некоторой угрозой и для пущей убедительности недобро улыбнулся.
Пришедшие снова переглянулись, будто прикидывая врёт ли юнец насчет подкрепления. Ссору с дружиной затевать сейчас было для них последним делом, лучше б наоборот склонить на свою сторону.
— Ты, парень, не горячись, — тот, что был ближе к Светлику, поднял руки в примиряющем жесте, — Ну попутали малость. С кем не бывает? Мы то уйдем. Но коли девка такая с каштановой косой, невысокая да худая, даже тщедушная, будет на постой проситься, ты нам весточку пошли в «Строптивого кабана» у рыночной площади.
Светлик сделал вид, что обдумывает слова руха, а потом кивнул.
— Дык, послать пошлю. Да только одно не понимаю, зачем вам какая-то тщедушная девка, когда в доме услады есть такие девоньки и всё при них? — Дружинник мечтательно усмехнулся и жестами показал, что именно при них по его мнению.
Мужчины переглянулись, хрипло засмеялись, понимающе кивнули и направились к выходу:
— Ну бывай, хозяин. Да соседям скажи, чтоб тоже оповестили, если увидят.
Светлик кивнул и выпроводил незваных гостей из сеней. В конце улицы показался несколько дружинников, громко говоривших и явно шедших со службы домой проведать семьи. Рухи ещё раз переглянулись и поспешили убраться со двора. Только, когда Светлик запер дверь на засов, позволил себе шумно выдохнуть и вытереть бисеринки пота, выступившие на лбу. Юноша поспешил скорее выпускать из подпола подругу. Клёна порядочно испугалась, девушку колотила мелкая дрожь, когда Светлик помогал ей выбраться. Отужинали в тот вечер в тишине.
Пока Велада укладывала детей спать, Светлик и Клёна сидели в сенях на лавке. Выходить с девушкой на улицу, юноша не рискнул.
— Хороша маскировка, — то ли в шутку, то ли всерьез похвалил колдун.
Клёна слегка смутилась, но кивнула и ушла наверх переплетать волосы. Негоже делать это при посторонних честной девушке. В это время внизу Алистер давал наставления юному дружиннику:
— Постарайтесь не привлекать к себе внимание прохожих и соседей. Не оставляй её одну без присмотра. Если что случится, с нас обоих Витарр три шкуры сдерёт.
Клёна спустилась довольно быстро и прежде, чем уйти обратилась к хозяину дома:
— Спасибо, ведающий мастер Алистер, за угощения да за постой, — и девушка поклонилась в пояс, чем немало удивила колдуна.
— Не волнуйся, милое дитя, — вздохнул растроганный «лис», — Ты была мне не в тягость. Я всё улажу с Витарром, как только этот блудный рух вернётся. Идите с миром.
Светлик вежливо, но немногословно попрощался.
— Велеречив, — хмыкнул одобрительно дружинник, когда ярко-синяя дверь закрылась за ними, и друзья отошли на почтительное расстояние. Клёна слабо улыбнулась в ответ.
Дальше они шли преимущественно молча. Город медленно погружался во тьму. Клёне, боявшейся привлечь лишнее внимание редких прохожих, стоило больших усилий не глазеть по сторонам и не крутиться аки филин. Светлик старался вести девушку проулками в стороне от широких торговых улиц.
— Разве ворота не закрываются на ночь? — Шёпотом спросила Клёна, когда впереди показался южный выход из города.
— Закрывают. Но сегодня на посту мой друг, — Светлик подмигнул девушке и ускорил шаг.
Караульный на воротах кивнул подошедшему дружиннику. Тихо, так чтобы слышали только они, мужчины перекинулись парой фраз. Клёне оставалась только стоять в сторонке и смущённо ждать. Светлик подозвал девушку жестом, и как только она подошла, потянул за руку к воротам, поторапливая.
Город парочка покинула без каких-либо проблем. Оставалось преодолеть чуть больше двух верст до дома тётушки Велады. Ночь была светлая, несмотря на то, что луна уже пошла на убыль. Пару раз в небе Клёне чудились крылатые тени, но Светлик, казалось, их не замечал. Это успокаивало девушку. Они довольно быстро оказались на пороге желанного дома.
Клёну сильно удивило, что тётушка Светлика открыла сразу же после тихого стука и запустила гостей в сени. Усталая женщина средних лет вытерла руки о передник и шёпотом попросила:
— Проходите, проходите, — она расцеловала Светлика в обе щёки и несколько смущенно кивнула девушке, — Только, умоляю вас, не шумите. Малыши очень неспокойно спят сегодня.
***
Через пару часов, уладив всё окончательно с хозяйкой избы и отужинав, Клёна и Светлик сидели на крыльце и разговаривали.
— Хотел спросить тебя о родителях, — начал Светлик осторожно.
— Прости. Мне жаль, — на глаза Клёны навернулись слезы, и она прикоснулась к его плечу, — Я ведь сбежала! Видела только огонь да тени. Рьян, — девушка судорожно всхлипнула, — Говорил, будто пожар занялся со стороны кузницы, — она пыталась собраться и перестать плакать, — Витарр сказал, что никто из зареченских не пережил. Никто. Это всё, что я знаю. Правда! Мне и добавить больше нечего.
Сжатые кулаки и играющие желваки выдавали чувства юноши.
— Твари, — прошипел он в сердцах, — Вот же бессердечные твари!
— Мне так жаль! — Клёна спрятала лицо в ладони и разрыдалась.
Дружинник обнял подругу, голову её уложил себе на плечо и начал ласково гладить. Девушка медленно успокаивалась, всхлипывания становились всё реже.
— На счёт Рьяна, — Светлик немного замялся, обдумывая как сказать, но в итоге просто тихо произнес, — Мне тоже жаль. Да не заблудятся все они в Топях.
Клёна шмыгнула носом и едва слышно повторила:
— Да не заблудятся они в Топях. Спасибо.
Светлик не спешил выпускать расстроенную девушку из объятий.
— Я подвергаю опасности твоих родных, — шёпотом начала было Клёна.
Юноша прервал её:
— Дай боги, обойдется.
И снова над ними повисла ночная тишина. В этот раз нарушил молчание дружинник:
— Передам тебя руху этому. И наведаюсь всё-таки в Заречье, — и добавил тише, — Надо хоть похоронить по-человечески.
После ещё одной длинной неловкой паузы Светлик, помявшись произнес:
— Одного я не понимаю, Клёнка… Ты только не обижайся. Зачем ты им всем сдалась? Почему тебе преследуют отступники? Зачем Витарр этот твой тащит тебя в какое-то там гнездо? Вот хоть тресни! Не понимаю…
— Я и сама не до конца понимаю, Светлик, — шёпотом ответила ему девушка, задумчиво теребя подол запоны, — Витарр говорит, я свидетель. Должна пойти на суд Смотрящих, чтоб этим отступникам треклятым воздалось по справедливости за их злодейства, — она умолкла на мгновение и также тихо продолжила, — Да только верится с трудом.
Небо медленно затягивало набрякшими тяжелыми тучами. Юноша и девушка предпочли перебраться в избу и таки лечь спать.
***
Как же странно было с двумя заплетенными косами идти по улицам города, да ещё рядом с таким родным и с детства знакомым Светликом. Невольно вспомнилось всё наше детство. Светлик был первым из ребят, кто мне, чужачке, предложил свою дружбу. Он бывало даже больно поколачивал тех, кто пытался меня дразнить и распускать кривотолки. Сколько шалостей мы вместе устроили. Сколько раз попадало ему от отца, когда вместо помощи в кузнице, Светлик убегал со мной в лес. Сколько раз выгораживал меня перед Ясиней после очередной неудавшейся или удавшейся, это смотря с чьей стороны поглядеть, проказы. Всколыхнулись и старые обиды, которые, казалось, давно погребены и забыты. С удивлением обнаружила, что хоть всё и отболело давно, но так до конца я и не смогла простить Светлика. За то, что три года назад отказался от меня, когда Ясиня высмеяла его сватовство. Она не со зла так, хотя слова её тогда колючие и жестокие нас обоих ранили почище розг кузнечихи. Бабка Ясиня просто решила, что рано нам ещё женихаться. А он отказался! Как он мог от меня отказаться? Светлик больше и близко не подходил, не провожал с вечеров в общинном доме, на праздниках не звал плясать, только грустно наблюдал за мной издалека как побитая собака. Сколько злых слёз пролила я тогда не сосчитать. А потом забылось, отлегло, отболело. И однажды из города со службы возвращался в Поддубки Рьян и заприметил меня.
***
Показалось, что видел её на площади. Но я тогда подумал: «Да что Клёнке здесь делать?». Потом почудилась в окне какого-то дома. Решил даже, что умом трогаюсь. Ну нечего Клёнке в Зимогорье делать. А ночью девчонка какая-то незнакомая принесла записку: в беду, мол, Клёна попала, приходи, мол, утром в такой-то дом, надобно потолковать. Едва на посту устоял до конца дозора. Только сменился и чуть не бегом бросился дом тот злосчастный искать. Не сдержался, шум поднял. Гляжу, стоит на лестнице Клёнка моя. Живая! Так колдун проклятущий всполошил этой запиской, что не смог устоять, обнял её. До нас, конечно, дошли кой-какие слухи, мол, пожар сильный был где-то в окрестных весях. Кабы сразу узнал, что то в Заречье было, сорвался б туда не задумываясь. Но когда Клёнка поведала, что случилось в подробностях, у меня как волосы-то на башке и зашевелились. Вот же твари семибатюшные! Да чтоб их шишиморы побрали! Чтоб в Змеевых Топях пропали пропадом! Мда… влипла Клёнка, ох, влипла! Спасать девчонку надо. Вот дождемся руха этого, коли надежный мужик отпущу Клёнку с ним. А сам в Заречье наведаюсь. Надо хоть семью похоронить по-людски. Да не заблудитесь вы в Топях, родные мои! А Клёнка, вот дурная девка, честно слово. Да будь моя воля — за косу да замуж. Нечего по миру шастать с мужиком непонятным, даром что рух. Страж Богов. Много на сторожил-то? В гнездо она с этим рухом собралась. Смотрящим, мол, докладывать. Да хороши смотрящие, коль такого не усмотрели сами да без докладу. Тьфу, да и только. Справедливой кары добиваться хочет. Никакой злости не хватает! Да только не указ я Клёнке, не указ. Даже слушать не станет, дурная девка. Лишь бы не пропала! Ну я с этим рухом ещё потолкую. По уму да по совести.
***
Дождь застал Витарра где-то в чащобе к северо-востоку от Зимогорья. Мужчина без устали шёл, стараясь возвратиться как можно скорее в дом рыжего колдуна. Шагать не в своем плаще, который аккуратно свернутый лежал в заплечной котомке, было очень неуютно и тревожно. Рух искренне надеялся, что всё не зря, его план удался, что хоть лишний день выиграют, направив по ложному следу отступников. Над лесом летали тени. Витарр их чувствовал кожей.
Глава 6
Следующий день для Клёны начался довольно рано. Тётушка Велада явно не собиралась упускать возможность получить помощь. На рассвете она подняла не выспавшихся Клёну и Светлика. Племянника отправила за водой, а девушку попросила помочь с тестом для хлеба.
— Ты тоже зареченская? — Осторожно спросила Велада.
Вчера девушка толком и не рассматривала родственницу Светлика. Велада была старше самой Клёны лет на семь, но выглядела несколько взрослее из-за усталости и траурного пепельно-серого платка на голове. Хозяйка дома, одетая небогато, но аккуратно, была худой, высокой и, наверное, даже красивой в юности женщиной, которую несколько подкосила смерть мужа и свалившийся целиком на ее плечи быт. В целом она производила приятное впечатление, но Клёна, не зная можно ли доверить всё, осторожничала.
— Да, — помедлив ответила гостья.
Велада кивнула и тихо произнесла, ободряюще улыбнувшись девушке:
— Ты не волнуйся, мне Светлик всё уже рассказал. Я тебя расспрашивать не стану, коль сама говорить не хочешь. И никому не проболтаюсь. Мне самой эти сплетни не нужны.
Клёна поблагодарила в ответ так же тихо, чтобы ненароком не разбудить детей Велады. Какое-то время они работали молча, а потом хозяйка дома сама завела разговор:
— Мой муж, да не заблудится он в Топях, был хорошим и работящим. Даже слишком работящим, это его и сгубило, — голос её был нарочито спокойным и будничным, но говорила женщина с частыми паузами. — В начале лета они с мужиками на охоту ходили, и моего Любомира медведица ранила. Когти только рубаху порвали да слегка зацепили по телу, даже крови было не так-то и много. Мужики вовремя подоспели на выручку, да и сам не сплоховал, отскочил удачно. «Царапины, — отмахивался муж, — у мужиков, вон, и хуже случалось». А к утру началась горячка. Уж сколько к нам ходило врачевателей из города… Всё одно, за пару недель потух мой ясноокий. И остались одни мы с детками, — её руки были в муке и тесте, Велада вытерла тыльной стороной ладони непрошенные слёзы. — Старшенькие, Любим да Ждан, настоящие помощники. Моя отрада! А вот Милица, Лада и Тихомир ещё слишком малы для серьезной работы.
Клёна, не перебивая, слушала внезапные откровения.
— Ох, что-то я разоткровенничалась, — женщина грустно улыбнулась, — Ты не серчай. Мне тут не до подруг-товарок и посетовать на судьбинушку особо некому. Вот Светлик иногда заглянет, и то счастье. Любомир был троюродным братом его отца.
Незаметно за разговорами женщины поставили хлеб в печь. Светлик успел наносить воды в дом, занялся дровами. Младшеньких Велада будить не стала, а вот Любима и Ждана, двух очень похожих русых мальчишек, подняла и позвала с собой на двор. Клёна осталась в избе варить кашу. К завтраку подняли и младших. А после, как все вместе поели, началась привычная деревенская рутина.
***
Этот и следующий день прошли мирно в трудах и заботах. К вечеру второго дня пребывания у тётушки Велады в дверь избы настойчиво постучали. Младшие дети испуганно заревели. Пока хозяйка дома отправилась открывать незванным гостям. Светлик помог Клёне очень быстро спустится в подпол.
— Спрячься подальше, — и крышка подпола тихо опустилась на место над головой испуганной девушки, а дружинник направился к сеням.
На пороге стояло двое рослых явно неместных мужчин в темно-коричневых плащах. Велада едва успела возмутиться, когда один из пришедших аккуратно, но настойчиво оттеснил её в сторону, и вошёл в сени без приглашения, а за ним и второй.
— Да как вы смеете? Вы кто вообще такие? — Возмущению женщины не было предела, но мужчины не обратили на неё внимания.
В сенях появился Светлик в форме дружинника.
— Вы кто такие? По какому такому праву в дома вламываетесь? — Грозно спросил юноша, скрестив руки на груди, и обратился мягче к женщине, — Ты б тётушка пошла дитяток успокоила, а то напугали эти окаянные, вон как заливаются теперь.
И Велада кивнула и поспешила внутрь.
Странные мужчины переглянулись, после чего тот, что был ближе к дружиннику, заговорил:
— Мы ищем девушку, — голос его был хриплым.
— Так почто в избы честного люда вламываетесь да детей пугаете? Шли б в город в дом услады, там девок всяких разных полно, — Светлик упер теперь руки в боки и внимательно следил за реакцией пришедших рухов. В том, что это были рухи, юноша теперь не сомневался.
Второй мужчина как-то тихо трескуче засмеялся:
— Ты не так нас понял, почтенный. Мы ищем очень особенную девку, — при последней фразе глаза его как-то хищно сощурились.
— Нет тут никаких девок. Только тетка да дети малые. Шли б вы отсюда, пока мои товарищи не подтянулись к ужину. У нас в дружине очень не любят, когда мешают собратьям навещать семьи да в дома вламываются, — Светлик старался говорить с некоторой угрозой и для пущей убедительности недобро улыбнулся.
Пришедшие снова переглянулись, будто прикидывая врёт ли юнец насчет подкрепления. Ссору с дружиной затевать сейчас было для них последним делом, лучше б наоборот склонить на свою сторону.
— Ты, парень, не горячись, — тот, что был ближе к Светлику, поднял руки в примиряющем жесте, — Ну попутали малость. С кем не бывает? Мы то уйдем. Но коли девка такая с каштановой косой, невысокая да худая, даже тщедушная, будет на постой проситься, ты нам весточку пошли в «Строптивого кабана» у рыночной площади.
Светлик сделал вид, что обдумывает слова руха, а потом кивнул.
— Дык, послать пошлю. Да только одно не понимаю, зачем вам какая-то тщедушная девка, когда в доме услады есть такие девоньки и всё при них? — Дружинник мечтательно усмехнулся и жестами показал, что именно при них по его мнению.
Мужчины переглянулись, хрипло засмеялись, понимающе кивнули и направились к выходу:
— Ну бывай, хозяин. Да соседям скажи, чтоб тоже оповестили, если увидят.
Светлик кивнул и выпроводил незваных гостей из сеней. В конце улицы показался несколько дружинников, громко говоривших и явно шедших со службы домой проведать семьи. Рухи ещё раз переглянулись и поспешили убраться со двора. Только, когда Светлик запер дверь на засов, позволил себе шумно выдохнуть и вытереть бисеринки пота, выступившие на лбу. Юноша поспешил скорее выпускать из подпола подругу. Клёна порядочно испугалась, девушку колотила мелкая дрожь, когда Светлик помогал ей выбраться. Отужинали в тот вечер в тишине.
Пока Велада укладывала детей спать, Светлик и Клёна сидели в сенях на лавке. Выходить с девушкой на улицу, юноша не рискнул.
