- Я подожду, пока вы не переговорите с преподобной, - едва слышно отозвалась она.
Развернувшись, Курт быстро вышел из библиотеки.
Ожидавшие в коридоре О’Салливан, отец О’Коннор и настоятельница выжидательно уставились на него, а Курт вдруг поймал себя на том, что дышит быстро и неровно. Потребовалось усилие, чтобы взять себя в руки под перекрёстными взглядами людей, которым он пока не мог доверять.
- Мне необходимо, чтобы Несса Уолш вернулась с нами в особняк мисс Мюррей, - стараясь, чтобы голос не дрогнул, заговорил он. – У меня остались некоторые вопросы, уточнить которые я могу только по месту. Обещаю, это не займёт много времени: к вечерне мы доставим мисс Уолш в монастырь.
Преподобная мать ожидаемо не обрадовалась, но на его стороне оказался авторитет отца О’Коннора и корочка детектива О’Салливана. После короткой перепалки настоятельница сдалась, велев им ждать снаружи.
- Зачем нам монахиня? – громким шёпотом уточнил Барри, как только они оказались у автомобиля. – Не поймите меня превратно, Курт, но я ведь её уже опросил. Старуха умерла у неё на руках, и Несса тотчас оповестила всех в городе. Какое отношение она может иметь к убийствам?
- Возможно, никакого.
Курт не ответил больше ни на один вопрос, уставившись неподвижным взглядом в пожухлую клумбу. Садовница уже ушла, сделав своё дело, и цветник казался внешне ухоженным, но неизбежно увядающим. Поздняя осень на континенте приносила первые заморозки, но здесь, в Ирландии, природа просто засыпала, теряя часть красок и цветов.
Курт ощущал себя этой клумбой. Внешне вроде ничего, но по факту его время то ли ушло бесповоротно, то ли ещё не наступило. Не все цветы переживают зиму, и не всем дано распуститься вновь.
Дорога в особняк прошла в молчании. Отец О’Коннор пытался завести с Нессой разговоры о погоде, местных новостях и\ монастыре, но мисс Уолш отвечала хотя и приветливо, но весьма односложно, так что праздные беседы вскоре прекратились.
- Удачи, - пожелал священник, когда О’Салливан притормозил на главной улице Эшфорда. – И дайте знать, если понадобится помощь.
К особняку они подъехали втроём: отец О’Коннор остался в городе. Курт первым выбрался из автомобиля, распахнул заднюю дверцу, подавая руку Нессе Уолш. Послушница приняла ладонь, не поднимая глаз, и выбралась наружу, ёжась под пробирающими порывами осеннего ветра.
- Мы разожжём камин в кабинете, - пообещал Курт. – Внутри будет не так холодно.
О’Салливан покосился на коллегу и что-то пробурчал.
- Вы оставались тут на ночь? – Несса вскинула на него удивлённые глаза.
- Мы поздно приехали, - услышав предостерегающее покашливание Барри, отозвался Курт. – Решили заночевать в особняке и заодно понаблюдать, что здесь происходит ночью.
- И… что? – выдохнула Несса, не сводя с него взгляда.
- Ничего такого, что помогло бы расследованию.
Мисс Уолш кивнула, принимая туманное объяснение, пока О’Салливан воевал с замком.
- Почему монастырь прислал именно вас? – негромко спросил Курт, не глядя на Нессу. – Они знали, не могли не знать, что представляла из себя Морриган Мюррей.
Несса вновь поёжилась под грубым монашеским плащом.
- Сёстры боялись, - просто ответила она. – Никто не хотел сюда идти. Кроме того, я дипломированная медсестра, вы знали? А мисс Мюррей так страдала перед смертью… Никто не должен умирать в одиночестве, мистер Леманн. Преподобная мать просила, но не настаивала. Я сама вызвалась.
- Курт, - поправил он бездумно. – Значит, сострадание…
Встречал он искренне сострадание, благие намерения и хитрые манипуляции руководства, чтобы заткнуть пробоину удобной, безотказной затычкой. Собственно, сам-то он как здесь оказался? Та же история, старая, как мир. Ни он, ни Несса не отказали бы горячо любимым наставникам. И те, разумеется, этим пользовались.
О’Салливан сделал вид, что придерживает двери, чтобы Курт с Нессой могли войти первыми. В свете дня особняк вовсе не выглядел пугающим, но тишина нежилого дома действовала гнетуще на впечатлительного детектива.
- Хоть бы кофе здесь водился, что ли, - пробурчал Барри, дёргая из кармана портсигар.
- В кухне есть, - тут же отозвалась Несса. – На второй полке, сразу над чайным сервизом. Питьевая вода в колодце. Если желаете…
- Желаю! – оживился О’Салливан. – Займу руки делом, пока вы щебечете в кабинете.
Курт пропустил Нессу вперёд, отмечая бесшумный шаг послушницы. Мисс Уолш была среднего телосложения, однако ни одна половица не скрипнула под её ногой, в то время как каждая ступенька отзывалась недовольным треском на поступь самого Курта.
На первом пролёте Несса остановилась.
- Детектив говорил, что тут погибла девочка, - печально произнесла она.
Курт отвёл глаза от силуэта, набросанного мелом на ступенях, и молча обошёл мисс Уолш, показывая путь.
- Как здесь запущено, - вновь грустно подметила Несса, проходя вслед за ним в кабинет. – Не думаю, что гости здесь убирались. Я пыталась хоть немного навести порядок, пока ухаживала за мисс Мюррей, но потом… Видимо, они не чувствовали себя здесь хозяевами, - покачала она головой.
Курт занялся камином, пока Несса обходила кабинет. Послушница остановилась у окна, выглядывая во двор. Особняк покойной Морриган Мюррей обладал внушительной придомовой территорией, с относительно ухоженным парадным входом и дикими зарослями там, где полагалось быть саду. Если бы не болтливый призрак, Курт так и остался бы в одной из ловушек, скрывавшихся под густой порослью.
- Они ведь и не были хозяевами, - разгибаясь, отозвался Курт. – Если не ошибаюсь, согласно завещанию, всё имущество и состояние банковского счета принадлежало её племянникам в равных долях, с исключительным правом на особняк и прилагающиеся к нему земли тому, кто успеет на встречу с тётушкой первым. Странное условие, - помолчав секунду, добавил Курт.
- Что странного в том, чтобы повидаться с родными перед кончиной? – возразила Несса. – Жаль, что ни один из них так и не явился. Впрочем, они не знали условий завещания.
- Иначе прискакали бы, толкаясь локтями, - усмехнулся Курт. – Присаживайтесь, мисс Уолш.
- Несса, - отозвалась послушница, отталкиваясь от подоконника. – Вы ведь просили называть вас по имени.
Потрескивающие поленья и весёлый огонь сделали своё дело: Несса Уолш подошла ближе, протянула руки и присела на диван. Тот самый, на котором Курт провёл свою первую ночь в Эшворде.
Курту досталось кресло.
- Мисс Мюррей велела погасить все огни в доме, - задумчиво проронила Несса, глядя в камин. – Всё кричала, что повсюду пламя, и что ей нечем дышать… Её агония была ужасной, - дрогнувшим голосом закончила послушница, поднимая на Курта ясные глаза. – Я знаю, это неправильно, люди говорили про неё ужасные вещи, но… мне стало её так жаль… она так мучилась…
Треснуло прогоревшее полено.
По щеке Нессы Уолш скатилась одинокая слеза.
- Как много вы видите, Курт?
Леманн с трудом оторвал взгляд от прекрасной послушницы и шумно выдохнул.
- Я вижу мир иначе, - тяжело признался он. – Для меня нет границ между миром живых и мёртвых. Вижу магические ауры, потусторонние явления… всё, что упоминается в Писании и всё, чему там не нашлось места. Это не значит, что я могу на что-то повлиять, - предупредил Курт. – Я не святой, не подвижник, даже не колдун. Последнее – к счастью, разумеется.
- Но вы можете пообщаться с мисс Мюррей? – встрепенулась Несса.
- Если её тень осталась на земле, то могу. Но не очень хочу, - тут же признался Курт. – Видите ли, Несса, я не люблю смотреть на ту сторону. Я был там однажды. И мне не понравилось.
То ли мисс Уолш отучили задавать щепетильные вопросы, то ли ответы она знала и без них.
- Но ради истины? – мягко подтолкнула она. – Может, мисс Мюррей подскажет, что произошло в доме после её смерти?
- Я могу общаться с мертвыми, а не призывать их к жизни, - напомнил Курт. – Например, с нашим общим знакомым Рафаэлем я весьма плодотворно пообщался. Потому что он сам бросился мне навстречу.
Несса вздрогнула и перекрестилась.
- Вы о призраке? – догадалась она. – Простите, я так испугалась в тот раз…
- Что заточили несчастного обратно в поглотитель душ, зашвырнули его в подсобку и наложили на неё магическую печать, - спокойно завершил Курт, глядя ей в глаза.
Послушница побледнела.
Курт дал ей время отдышаться, прежде чем заговорил вновь.
- Отвечая на ваш вопрос, я могу поговорить с ходячими мертвецами, неупокоенными душами и даже бесами, если те явятся… Это не значит, что для меня это пройдет без следа. Не всякая беседа заканчивается мирно. Но я на это способен.
- Что вы видите во мне?
Голос послушницы оказался так тих, что Курт едва расслышал вопрос. Несса Уолш вновь мёрзла, несмотря на тепло камина и грубую, но плотную накидку. Даже съёжилась на диване, становясь совсем маленькой и потерянной.
Он не стал её испытывать.
- Я вижу, что вы носите то, что вам не принадлежит.
Несса вскинула измученное лицо. В глазах её, светлых, чистых, дрожали слёзы.
- Ни один из наследников не явился на зов тётушки, - медленно проронил Курт, не сводя с неё взгляда. – Но у неё были вы. Единственный человек, которого она могла коснуться…
- Она не хотела! - тут же вскрикнула Несса. - Даже велела мне убираться! А потом звала вновь… и так страшно кричала… так просила…
Несса не выдержала и закрыла лицо ладонями. Дрогнули плечи под накидкой.
Курт покачал головой, чувствуя, как неприятно ноет в груди. Только не Несса. Только не она… Почему, ну почему за чужие грехи всегда платят невинные?
- Если Морриган Мюррей действительно была ведьмой, она не могла умереть, не передав своего дара другому, - тихо продолжил он. – Вы просто оказались единственной, кто протянул ей руку помощи. От чистого сердца. Из сострадания. Не зная, чем это грозит. Вы не виноваты, Несса…
Видимо, именно эти слова поддержки и понимания, а главное – отсутствие осуждения – и сломали стойкую послушницу. Несса Уолш тихо застонала и подалась вперёд, а Курт вдруг понял, что сидит не в кресле, но на диване, баюкая в объятиях заплаканную девушку.
- Она никак не могла умереть, - выдыхала ему в грудь Несса, уже не пытаясь сдержать слёз. – Я видела много смертей, но не такие… Она так ужасно мучилась… будто её рвали изнутри… будто сжигали заживо… Я просто хотела… как-то облегчить её страдания… А потом она распахнула глаза и спросила, приму ли я её последний подарок. Так безумно, так отчаянно… Я ведь даже не поняла… я только хотела её успокоить… Я сказала, что да, конечно… И она схватила меня за руку…
Курт не выдержал и скривился от боли. Словно не Нессу Уолш пронзила бесовская сила – но его. Взгляд зацепился за портрет Морриган Мюррей над камином, и он едва удержался, чтобы не сплюнуть. Это обман, хотел сказать ей Курт. Это не добровольное согласие, это мошенничество и лукавство, старая ты ведьма…
А затем Несса вздрогнула в его объятиях, и Курт стиснул её крепче, баюкая и помогая справиться с долгожданным облегчением. Подумать только, сколько ужаса пришлось ей перенести! Одной, в доме с беснующейся ведьмой... В темноте, боли и одиночестве, когда в неё вошла чужая сила... Неудивительно, что Несса по незнанию едва не стёрла беднягу Рафаэля порошок! Откуда ей знать, как управлять ведьминым даром? Бедная девочка и сказать никому не могла, что случилось! Даже на исповеди, даже отцу О’Коннору. Местные законы суровы. И если старое зло не трогали, то из нового вполне могли сделать козла отпущения. Несса Уолш попросту не дождалась бы ватиканских инквизиторов…
Да и те с ней не церемонились бы. Курт это точно знал.
Зато теперь становилось понятным и условие завещания Морриган Мюррей. Старуха хотела передать ведьмин дар кому-то из кровных родственников. Ради этого, вероятно, и возобновила общение. Ради этого звала в гости. Даже завещание составила заранее, рассчитывая, что те всё-таки явятся.
Может, даже искренне противилась искушению передать тёмный дар единственному светлому человеку, который её пожалел…
- Что теперь со мной будет? – прошептала ему в грудь Несса, даже не пытаясь отстраниться. – Как у вас поступают?
Курт выпрямился, не позволяя ей видеть своего лица.
- Меня прислали не за тобой, - шепнул он так, чтобы не спугнуть. – Мне нужно только разобраться, что здесь произошло. А затем… я сделаю всё, чтобы помочь тебе. Обещаю…
Несса притихла в его объятиях, бездумно вцепившись пальцами в отворот кожаного плаща. Курт так же бездумно гладил её по плечу, прижимая ближе к сердцу. И не было в их внезапной близости ничего дурного. Уже не могло быть…
- Мисс Мюррей всегда была добра ко мне, - бесхитростно шмыгнув носом, призналась Несса Уолш. – Последний раз мы виделись пять лет назад, я только закончила медицинские курсы. Преподобная мать настаивала, чтобы я служила в монастыре, или отправилась с миссией как сестра милосердия, а сёстры считали это откровенной чушью. Мы с Рианой и Кэтлин гуляли на ярмарке, смеялись и обсуждали будущее. Мисс Мюррей появилась там тоже. Она услышала наш разговор и сказала, что мой суженый умер уже, так что можно и в монастырь. И чтобы я не унывала, потому что я ещё встречу свою любовь. Риана тогда сильно разозлилась, велела, чтобы я не брала в голову…
- Но ты не послушала.
Несса поёжилась под его рукой.
- Я не была счастлива в миру, Курт. Отмаливать любимых людей показалось мне прекрасным призванием. А слова мисс Мюррей… Я подумала, что обрету любовь во Христе. Ну или, в конце концов, мы с моим суженым соединимся после смерти… Романтично же?
Курт не выдержал и рассмеялся. Несса замерла, затем прыснула тоже, наконец мягко высвобождаясь из его объятий. По дому уже плыл аромат дурно заваренного кофе, вместе с чертыханиями Барри О’Салливана. В кухне чем-то гремели и роняли на пол, так что времени у них оставалось совсем немного.
- Оказывается, нельзя разлюбить человека, даже если он умер, - мягко улыбнулась Несса, глядя ему в глаза. – Представляешь?
Курт вернул грустную улыбку.
- Представляю, - ответил он.
Из дневника Курта Леманна:
«Преподобный отче Иероним!
Побеседовал с послушницей, ухаживавшей за покойницей. Она не бывала в доме после смерти Морриган Мюррей.
Ночью едем с Барри на кладбище. Он уже в предвкушении. Выкурил пачку сигар, выпил литр кофе, облил меня бранью на ирландском и повёз мисс Уолш обратно в монастырь. Надеюсь, что вернётся к ночи, иначе мне придётся идти на кладбище пешком.
Перечитал материалы дела. Согласен с отцом Патриком О’Коннором. Медицинское заключение звучит невнятно. Завтра пообщаюсь с доктором.
P.S. Местный монастырь – райское место. Вот почему в ватиканских коридорах жуть берёт, а в ирландской общине хочется жить? И нет, это не потому, что монастырь – женский.
P.P.S. Честно».
«Кладбище – зеркало живых».
Александр Довженко
- Я всё видел!
Курт перелистнул страницу в блокноте, подчёркнуто не глядя на призрака, вырвавшегося из амулета.
- Ты рожу-то не вороти, светлячок! – хмыкнул Рафаэль, с ухмылкой разглядывая его сверху. – Слышь, особист? Я смотрю, нравы в Ватикане-то поменялись! Нашему брату уже разрешено монашек лапать?
Развернувшись, Курт быстро вышел из библиотеки.
Ожидавшие в коридоре О’Салливан, отец О’Коннор и настоятельница выжидательно уставились на него, а Курт вдруг поймал себя на том, что дышит быстро и неровно. Потребовалось усилие, чтобы взять себя в руки под перекрёстными взглядами людей, которым он пока не мог доверять.
- Мне необходимо, чтобы Несса Уолш вернулась с нами в особняк мисс Мюррей, - стараясь, чтобы голос не дрогнул, заговорил он. – У меня остались некоторые вопросы, уточнить которые я могу только по месту. Обещаю, это не займёт много времени: к вечерне мы доставим мисс Уолш в монастырь.
Преподобная мать ожидаемо не обрадовалась, но на его стороне оказался авторитет отца О’Коннора и корочка детектива О’Салливана. После короткой перепалки настоятельница сдалась, велев им ждать снаружи.
- Зачем нам монахиня? – громким шёпотом уточнил Барри, как только они оказались у автомобиля. – Не поймите меня превратно, Курт, но я ведь её уже опросил. Старуха умерла у неё на руках, и Несса тотчас оповестила всех в городе. Какое отношение она может иметь к убийствам?
- Возможно, никакого.
Курт не ответил больше ни на один вопрос, уставившись неподвижным взглядом в пожухлую клумбу. Садовница уже ушла, сделав своё дело, и цветник казался внешне ухоженным, но неизбежно увядающим. Поздняя осень на континенте приносила первые заморозки, но здесь, в Ирландии, природа просто засыпала, теряя часть красок и цветов.
Курт ощущал себя этой клумбой. Внешне вроде ничего, но по факту его время то ли ушло бесповоротно, то ли ещё не наступило. Не все цветы переживают зиму, и не всем дано распуститься вновь.
Дорога в особняк прошла в молчании. Отец О’Коннор пытался завести с Нессой разговоры о погоде, местных новостях и\ монастыре, но мисс Уолш отвечала хотя и приветливо, но весьма односложно, так что праздные беседы вскоре прекратились.
- Удачи, - пожелал священник, когда О’Салливан притормозил на главной улице Эшфорда. – И дайте знать, если понадобится помощь.
К особняку они подъехали втроём: отец О’Коннор остался в городе. Курт первым выбрался из автомобиля, распахнул заднюю дверцу, подавая руку Нессе Уолш. Послушница приняла ладонь, не поднимая глаз, и выбралась наружу, ёжась под пробирающими порывами осеннего ветра.
- Мы разожжём камин в кабинете, - пообещал Курт. – Внутри будет не так холодно.
О’Салливан покосился на коллегу и что-то пробурчал.
- Вы оставались тут на ночь? – Несса вскинула на него удивлённые глаза.
- Мы поздно приехали, - услышав предостерегающее покашливание Барри, отозвался Курт. – Решили заночевать в особняке и заодно понаблюдать, что здесь происходит ночью.
- И… что? – выдохнула Несса, не сводя с него взгляда.
- Ничего такого, что помогло бы расследованию.
Мисс Уолш кивнула, принимая туманное объяснение, пока О’Салливан воевал с замком.
- Почему монастырь прислал именно вас? – негромко спросил Курт, не глядя на Нессу. – Они знали, не могли не знать, что представляла из себя Морриган Мюррей.
Несса вновь поёжилась под грубым монашеским плащом.
- Сёстры боялись, - просто ответила она. – Никто не хотел сюда идти. Кроме того, я дипломированная медсестра, вы знали? А мисс Мюррей так страдала перед смертью… Никто не должен умирать в одиночестве, мистер Леманн. Преподобная мать просила, но не настаивала. Я сама вызвалась.
- Курт, - поправил он бездумно. – Значит, сострадание…
Встречал он искренне сострадание, благие намерения и хитрые манипуляции руководства, чтобы заткнуть пробоину удобной, безотказной затычкой. Собственно, сам-то он как здесь оказался? Та же история, старая, как мир. Ни он, ни Несса не отказали бы горячо любимым наставникам. И те, разумеется, этим пользовались.
О’Салливан сделал вид, что придерживает двери, чтобы Курт с Нессой могли войти первыми. В свете дня особняк вовсе не выглядел пугающим, но тишина нежилого дома действовала гнетуще на впечатлительного детектива.
- Хоть бы кофе здесь водился, что ли, - пробурчал Барри, дёргая из кармана портсигар.
- В кухне есть, - тут же отозвалась Несса. – На второй полке, сразу над чайным сервизом. Питьевая вода в колодце. Если желаете…
- Желаю! – оживился О’Салливан. – Займу руки делом, пока вы щебечете в кабинете.
Курт пропустил Нессу вперёд, отмечая бесшумный шаг послушницы. Мисс Уолш была среднего телосложения, однако ни одна половица не скрипнула под её ногой, в то время как каждая ступенька отзывалась недовольным треском на поступь самого Курта.
На первом пролёте Несса остановилась.
- Детектив говорил, что тут погибла девочка, - печально произнесла она.
Курт отвёл глаза от силуэта, набросанного мелом на ступенях, и молча обошёл мисс Уолш, показывая путь.
- Как здесь запущено, - вновь грустно подметила Несса, проходя вслед за ним в кабинет. – Не думаю, что гости здесь убирались. Я пыталась хоть немного навести порядок, пока ухаживала за мисс Мюррей, но потом… Видимо, они не чувствовали себя здесь хозяевами, - покачала она головой.
Курт занялся камином, пока Несса обходила кабинет. Послушница остановилась у окна, выглядывая во двор. Особняк покойной Морриган Мюррей обладал внушительной придомовой территорией, с относительно ухоженным парадным входом и дикими зарослями там, где полагалось быть саду. Если бы не болтливый призрак, Курт так и остался бы в одной из ловушек, скрывавшихся под густой порослью.
- Они ведь и не были хозяевами, - разгибаясь, отозвался Курт. – Если не ошибаюсь, согласно завещанию, всё имущество и состояние банковского счета принадлежало её племянникам в равных долях, с исключительным правом на особняк и прилагающиеся к нему земли тому, кто успеет на встречу с тётушкой первым. Странное условие, - помолчав секунду, добавил Курт.
- Что странного в том, чтобы повидаться с родными перед кончиной? – возразила Несса. – Жаль, что ни один из них так и не явился. Впрочем, они не знали условий завещания.
- Иначе прискакали бы, толкаясь локтями, - усмехнулся Курт. – Присаживайтесь, мисс Уолш.
- Несса, - отозвалась послушница, отталкиваясь от подоконника. – Вы ведь просили называть вас по имени.
Потрескивающие поленья и весёлый огонь сделали своё дело: Несса Уолш подошла ближе, протянула руки и присела на диван. Тот самый, на котором Курт провёл свою первую ночь в Эшворде.
Курту досталось кресло.
- Мисс Мюррей велела погасить все огни в доме, - задумчиво проронила Несса, глядя в камин. – Всё кричала, что повсюду пламя, и что ей нечем дышать… Её агония была ужасной, - дрогнувшим голосом закончила послушница, поднимая на Курта ясные глаза. – Я знаю, это неправильно, люди говорили про неё ужасные вещи, но… мне стало её так жаль… она так мучилась…
Треснуло прогоревшее полено.
По щеке Нессы Уолш скатилась одинокая слеза.
- Как много вы видите, Курт?
Леманн с трудом оторвал взгляд от прекрасной послушницы и шумно выдохнул.
- Я вижу мир иначе, - тяжело признался он. – Для меня нет границ между миром живых и мёртвых. Вижу магические ауры, потусторонние явления… всё, что упоминается в Писании и всё, чему там не нашлось места. Это не значит, что я могу на что-то повлиять, - предупредил Курт. – Я не святой, не подвижник, даже не колдун. Последнее – к счастью, разумеется.
- Но вы можете пообщаться с мисс Мюррей? – встрепенулась Несса.
- Если её тень осталась на земле, то могу. Но не очень хочу, - тут же признался Курт. – Видите ли, Несса, я не люблю смотреть на ту сторону. Я был там однажды. И мне не понравилось.
То ли мисс Уолш отучили задавать щепетильные вопросы, то ли ответы она знала и без них.
- Но ради истины? – мягко подтолкнула она. – Может, мисс Мюррей подскажет, что произошло в доме после её смерти?
- Я могу общаться с мертвыми, а не призывать их к жизни, - напомнил Курт. – Например, с нашим общим знакомым Рафаэлем я весьма плодотворно пообщался. Потому что он сам бросился мне навстречу.
Несса вздрогнула и перекрестилась.
- Вы о призраке? – догадалась она. – Простите, я так испугалась в тот раз…
- Что заточили несчастного обратно в поглотитель душ, зашвырнули его в подсобку и наложили на неё магическую печать, - спокойно завершил Курт, глядя ей в глаза.
Послушница побледнела.
Курт дал ей время отдышаться, прежде чем заговорил вновь.
- Отвечая на ваш вопрос, я могу поговорить с ходячими мертвецами, неупокоенными душами и даже бесами, если те явятся… Это не значит, что для меня это пройдет без следа. Не всякая беседа заканчивается мирно. Но я на это способен.
- Что вы видите во мне?
Голос послушницы оказался так тих, что Курт едва расслышал вопрос. Несса Уолш вновь мёрзла, несмотря на тепло камина и грубую, но плотную накидку. Даже съёжилась на диване, становясь совсем маленькой и потерянной.
Он не стал её испытывать.
- Я вижу, что вы носите то, что вам не принадлежит.
Несса вскинула измученное лицо. В глазах её, светлых, чистых, дрожали слёзы.
- Ни один из наследников не явился на зов тётушки, - медленно проронил Курт, не сводя с неё взгляда. – Но у неё были вы. Единственный человек, которого она могла коснуться…
- Она не хотела! - тут же вскрикнула Несса. - Даже велела мне убираться! А потом звала вновь… и так страшно кричала… так просила…
Несса не выдержала и закрыла лицо ладонями. Дрогнули плечи под накидкой.
Курт покачал головой, чувствуя, как неприятно ноет в груди. Только не Несса. Только не она… Почему, ну почему за чужие грехи всегда платят невинные?
- Если Морриган Мюррей действительно была ведьмой, она не могла умереть, не передав своего дара другому, - тихо продолжил он. – Вы просто оказались единственной, кто протянул ей руку помощи. От чистого сердца. Из сострадания. Не зная, чем это грозит. Вы не виноваты, Несса…
Видимо, именно эти слова поддержки и понимания, а главное – отсутствие осуждения – и сломали стойкую послушницу. Несса Уолш тихо застонала и подалась вперёд, а Курт вдруг понял, что сидит не в кресле, но на диване, баюкая в объятиях заплаканную девушку.
- Она никак не могла умереть, - выдыхала ему в грудь Несса, уже не пытаясь сдержать слёз. – Я видела много смертей, но не такие… Она так ужасно мучилась… будто её рвали изнутри… будто сжигали заживо… Я просто хотела… как-то облегчить её страдания… А потом она распахнула глаза и спросила, приму ли я её последний подарок. Так безумно, так отчаянно… Я ведь даже не поняла… я только хотела её успокоить… Я сказала, что да, конечно… И она схватила меня за руку…
Курт не выдержал и скривился от боли. Словно не Нессу Уолш пронзила бесовская сила – но его. Взгляд зацепился за портрет Морриган Мюррей над камином, и он едва удержался, чтобы не сплюнуть. Это обман, хотел сказать ей Курт. Это не добровольное согласие, это мошенничество и лукавство, старая ты ведьма…
А затем Несса вздрогнула в его объятиях, и Курт стиснул её крепче, баюкая и помогая справиться с долгожданным облегчением. Подумать только, сколько ужаса пришлось ей перенести! Одной, в доме с беснующейся ведьмой... В темноте, боли и одиночестве, когда в неё вошла чужая сила... Неудивительно, что Несса по незнанию едва не стёрла беднягу Рафаэля порошок! Откуда ей знать, как управлять ведьминым даром? Бедная девочка и сказать никому не могла, что случилось! Даже на исповеди, даже отцу О’Коннору. Местные законы суровы. И если старое зло не трогали, то из нового вполне могли сделать козла отпущения. Несса Уолш попросту не дождалась бы ватиканских инквизиторов…
Да и те с ней не церемонились бы. Курт это точно знал.
Зато теперь становилось понятным и условие завещания Морриган Мюррей. Старуха хотела передать ведьмин дар кому-то из кровных родственников. Ради этого, вероятно, и возобновила общение. Ради этого звала в гости. Даже завещание составила заранее, рассчитывая, что те всё-таки явятся.
Может, даже искренне противилась искушению передать тёмный дар единственному светлому человеку, который её пожалел…
- Что теперь со мной будет? – прошептала ему в грудь Несса, даже не пытаясь отстраниться. – Как у вас поступают?
Курт выпрямился, не позволяя ей видеть своего лица.
- Меня прислали не за тобой, - шепнул он так, чтобы не спугнуть. – Мне нужно только разобраться, что здесь произошло. А затем… я сделаю всё, чтобы помочь тебе. Обещаю…
Несса притихла в его объятиях, бездумно вцепившись пальцами в отворот кожаного плаща. Курт так же бездумно гладил её по плечу, прижимая ближе к сердцу. И не было в их внезапной близости ничего дурного. Уже не могло быть…
- Мисс Мюррей всегда была добра ко мне, - бесхитростно шмыгнув носом, призналась Несса Уолш. – Последний раз мы виделись пять лет назад, я только закончила медицинские курсы. Преподобная мать настаивала, чтобы я служила в монастыре, или отправилась с миссией как сестра милосердия, а сёстры считали это откровенной чушью. Мы с Рианой и Кэтлин гуляли на ярмарке, смеялись и обсуждали будущее. Мисс Мюррей появилась там тоже. Она услышала наш разговор и сказала, что мой суженый умер уже, так что можно и в монастырь. И чтобы я не унывала, потому что я ещё встречу свою любовь. Риана тогда сильно разозлилась, велела, чтобы я не брала в голову…
- Но ты не послушала.
Несса поёжилась под его рукой.
- Я не была счастлива в миру, Курт. Отмаливать любимых людей показалось мне прекрасным призванием. А слова мисс Мюррей… Я подумала, что обрету любовь во Христе. Ну или, в конце концов, мы с моим суженым соединимся после смерти… Романтично же?
Курт не выдержал и рассмеялся. Несса замерла, затем прыснула тоже, наконец мягко высвобождаясь из его объятий. По дому уже плыл аромат дурно заваренного кофе, вместе с чертыханиями Барри О’Салливана. В кухне чем-то гремели и роняли на пол, так что времени у них оставалось совсем немного.
- Оказывается, нельзя разлюбить человека, даже если он умер, - мягко улыбнулась Несса, глядя ему в глаза. – Представляешь?
Курт вернул грустную улыбку.
- Представляю, - ответил он.
***
Из дневника Курта Леманна:
«Преподобный отче Иероним!
Побеседовал с послушницей, ухаживавшей за покойницей. Она не бывала в доме после смерти Морриган Мюррей.
Ночью едем с Барри на кладбище. Он уже в предвкушении. Выкурил пачку сигар, выпил литр кофе, облил меня бранью на ирландском и повёз мисс Уолш обратно в монастырь. Надеюсь, что вернётся к ночи, иначе мне придётся идти на кладбище пешком.
Перечитал материалы дела. Согласен с отцом Патриком О’Коннором. Медицинское заключение звучит невнятно. Завтра пообщаюсь с доктором.
P.S. Местный монастырь – райское место. Вот почему в ватиканских коридорах жуть берёт, а в ирландской общине хочется жить? И нет, это не потому, что монастырь – женский.
P.P.S. Честно».
ГЛАВА 4. Ночная вечеринка
«Кладбище – зеркало живых».
Александр Довженко
- Я всё видел!
Курт перелистнул страницу в блокноте, подчёркнуто не глядя на призрака, вырвавшегося из амулета.
- Ты рожу-то не вороти, светлячок! – хмыкнул Рафаэль, с ухмылкой разглядывая его сверху. – Слышь, особист? Я смотрю, нравы в Ватикане-то поменялись! Нашему брату уже разрешено монашек лапать?
